Текст книги "Подножка судьбы (СИ)"

Автор книги: Erovin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

– Странные у вас в компании порядки, – задумчиво протянул МакКензи. Он хотел сказать ещё что-то, но осекся и расплылся в довольной улыбке, глядя на шокированное лицо Кима и бутылочку, указывающую горлышком на него.

Ким сглотнул и полез в бумажник. Нет, не это! Почему вечно случается то, чего он больше всего боится? Что же за отстой по жизни? Пальцы дрожали, а на лбу выступил пот. МакКензи со злорадством наблюдал за тем, как Ким вытащил из кошелька последние двадцать долларов.

– Упс! В долг не играем, Ронвуд! – хмыкнул он, с любопытством ожидая, как тот будет выкручиваться.

– Мэтт, одолжи тридцатку, – сдавленным голосом попросил Ким, подняв взгляд на друга. Бейз с готовностью потянулся к своему бумажнику, но тот, к несчастью, оказался пуст.

За столом повисла тишина. Уилл все свои деньги уже потратил. Дени заглянул в свой кошелек, желая помочь Киму. Но там был только призрак печально известной повесившейся мыши. МакКензи сложил руки на груди и ждал, что скажет или сделает Ким. Он ведь видел, с какой легкостью тот целовался с Бейзом и как перепугался от предстоящего поцелуя с ним. Наверняка у этого придурошного опять разыгралось эго, и он думает, что вводит Ронвуда в панику одним своим видом.

– Отстой, – прокомментировал Ким, переводя взгляд на самодовольного МакКензи.

– Хочешь оставить себе двадцать долларов? Не знаешь, как сказать? – усмехнулся тот и провел языком по щеке с обратной стороны, намекая на то, что Ким вполне может взять в рот, он не будет противиться.

Эта его отвратительная усмешка и грязные подначки раздражали Кима. Он лихорадочно соображал, что можно предпринять. Оставалось только позорное бегство. Ким покосился на дверь и почувствовал, как на запястье сомкнулась железная рука Шона. Повернувшись, он увидел твердый взгляд и нахмуренные брови, но улыбка все приподнимала левый уголок губ. Мало ему было того унижения, которое он причинил Киму в раздевалке, теперь хочет добавить. Еще и при друзьях! Живот у него сжался, и перед глазами на пару секунд потемнело.

Скрипнул стул, и Ким заметил, что Мэтт поднялся, готовый к драке. Следом вскочил и Мел. Омеги же, наоборот, молча переглядывались. Дени легонько подергал своего альфу за рубашку и мурлыкнул, умоляя сесть и не ввязываться. Он не хотел, чтобы у Мэтта были неприятности, которые последуют за пьяной дракой в баре. И Ким тоже не желал этого.

– Брось, Мэтт, проверим, как МакКензи умеет целоваться, – стараясь придать голосу насмешливости, хмыкнул он, придвинув свой стул ближе к МакКензи.

«Охуеть! Что же я делаю?» – успел подумать Ким, прежде чем коснулся губ другого альфы.

Несколько секунд МакКензи просто не шевелился, пребывая в состоянии шока. Ким облизал его губы и толкнулся внутрь рта, встречаясь там с языком Шона. Он, не веря собственному телу, ощутил возбуждение. На альфу! Срань Господня! Да еще и сам поцелуй ему нравился. Он продолжил, прикусывая губы, старался быть напористым и грубоватым, отыметь МакКензи в рот языком. Но тот наконец-то отмер и тоже решил принять участие. Его пальцы ухватили волосы на затылке Кима, а зубы сжали нижнюю губу. Не сильно, скорее дразня, а затем облизав. Ким тихо застонал в рот МакКензи и прикрыл глаза, вдыхая слабый запах своего истинного от мерзкого насмешливого Шона. Теперь-то он все понял!

– Чего-то ты обомлел, МакКензи, – через силу усмехнулся Ким. Поясницу пробрала судорога – та, которой он боялся больше всего в жизни. В висках стучало, и пот катился по лбу. Как же так? МакКензи – его истинный? Почему? За что это счастье?

– Ты поаккуратней, Ронвуд. Денег-то у тебя не осталось, – быстро нашелся Шон, возвращаясь в реальность, и легонько помотал головой, словно отгоняя наваждение.

– Поэтому я больше не играю, – заявил он, вытирая ладонью губы, и встал. Уилл поднялся тоже, готовый следовать за ним. Ким сообразил, что МакКензи ничего не понял! Не догадался об их истинности, а значит, нужно уйти поскорее, пока его не торкнуло. Он схватил Уилла за руку и поторопился к выходу из бара. Кима одолевало смятение, и он не знал, как жить и что делать дальше. Его родители – истинные. Они счастливы и безумно любят друг друга. Но им повезло быть разнополыми. А Киму и его паре – нет! Лучше забыть Шона! Они не могут сойтись! Он не будет с альфой. Никогда!

Ким ощутил прилив боли, очень похожей на «ту самую». Его состояние становилось хуже, голова кружилась и сдавливало виски. В прошлый раз ему помог только секс с Чаком. Что, если в этот сработает близость с омегой? Во время секса происходит выплеск альфа-гормонов и дурацкий организм поймет – у Кима не должно быть никаких течек и реакции на МакКензи. Он оттащил Уилла в темный угол и, прижав к стене, стал грубо целовать и облизывать.

– Эй, Ким, полегче! – прошептал омега, слегка отстраняя парня от себя. От него пахло алкоголем и нежным естественным ароматом. Это дурманило и подстегивало Кима действовать еще более напористо.

– Я хочу тебя! Прямо сейчас, – выдохнул Ким ему в рот и теснее прижал к себе, целуя в шею и за ухом. Он опустил руку на ширинку омеги и слегка помял. – Ты ведь не дурак и знаешь, что нравишься мне. Но если я уйду, то больше не стану тебя добиваться.

– Эм… ну, то есть так просто сдашься? – слабо улыбнулся Уилл, подразнивая Кима. – Я не против. Давай, как ты хочешь, – согласился он.

– Тогда расстегни штанишки, детка, – победоносно хмыкнул Ким и прижал к стене спиной, задрал футболку и принялся целовать грудь и соски.

Уилл послушно справился с пуговицей и чиркнул молнией на ширинке. Ким сдернул его джинсы вместе с бельем и, наступив на них, поднял омегу, выдергивая ноги из штанин. Уилл обвил бедрами талию Ронвуда, левой рукой альфа держал его под левым коленом, а правой прижимал к стене. Омега втиснул ладони между их тел вниз и освободил от одежды возбужденный член Кима, несколько раз ласково пройдясь ладошкой по всему стволу. У него не было течки, и зад был совершенно сухим, так что Ким сунул два пальца ему в рот. Тот с готовностью облизал их, очевидно радуясь минимальной смазке. Ким вошел в него сразу двумя, покачивая их из стороны в сторону и с удовольствием ощущая тугость внутри. Он двигался торопливо, желая поскорее растянуть для себя дырку, и добавил третий палец. Он хотел, чтобы партнеру было хорошо с ним в первый раз, и старательно вылизывал шею, нашел чувствительное местечко и сильнее возбуждался от слабых просящих стонов Уилла. Тело омеги откликнулось на ласки, и скоро пальцы Кима увлажнила естественная смазка.

– Можно уже, – разрешил Уилл, со вздохом откинувшись затылком на прохладную стену.

Ким кивнул с улыбкой, нежно куснул его за ключицу и насадил на себя одним плавным движением и, позволив Уиллу привыкнуть, стал сначала неторопливо двигаться в нем, постепенно ускоряясь и увеличивая амплитуду. Омега сдавленно стонал, цепляясь пальцами за плечи Кима, и часто облизывался, прося поцелуй. Приближаясь к разрядке, Ким взял в руку член Уилла, решив помочь кончить первым. Он приник к губам партнера. Омежка восторженно вскрикнул, и при следующих толчках из его задницы потекла смазка, капая вниз и пачкая штаны. Почти сразу к ней добавилась сперма. Ким вышел, не желая спускать в омегу и застревать в нем узлом.

Уилл тяжело дышал и, когда альфа поставил на землю, перемялся с ноги на ногу. Ким придержал его, чтобы не грохнулся, и еще раз благодарно чмокнул в шеку.

– Теперь ты доволен? – уточнил омега и наклонился поднять свою одежду.

– Более чем, – кивнул Ким и первым опустился вниз.

Он помог ему надеть белье и штаны, сделав это мягко и медленно. Перед тем как натянуть брюки на задницу парня, он коротко поцеловал его в бедро. Потом встал и заглянул омеге в глаза.

– Ты очень нравишься мне, Уилл. Я собираюсь гонять от тебя всех альф, ругаться и ревновать, если позаришься на другого. Может, ты даже от меня за такое отхватишь, – Ким говорил искренне. Ему хотелось завязать с Уиллом отношения – нормальные, правильные. Показать себе и всему миру, что он альфа, а течка, которая у него была – только злая шутка природы. Он был бы хорошим альфой для Уилла, таким, как его отец или Пирс.

– Ты предлагаешь мне быть вместе, – с сомнением уточнил омега, – или ставишь перед фактом, что мы встречаемся, потому что ты так решил?

– Второе. Но если захочешь уйти, я держать не стану. По крайней мере, сегодня, – просто ответил Ким, стоя совсем близко к парню и глядя ему в лицо.

– Хорошо. Я понял. Я не хочу уходить.

Встреча с МакКензи отрезвила Кима, и выпитое после никак не отразилось на организме. Слабые судороги не давали покоя. Но они были почти незаметны, так что Ким подумал – стоит решать проблемы по мере их поступления. Уилл согласился остаться с ним, и он сможет жить нормально, с омегой. Причем весьма недурственным. Он взял Уилла за руку и повел к парковке такси. Они уселись в одно из них.

– Куда? – спросил водитель, посмотрев на парочку в зеркало заднего вида.

Ким назвал свой домашний адрес, бережно поглаживая омегу по колену. Он потянул Уилла на себя, чтобы улегся к нему на грудь и подремал по дороге. Ким поцеловал его в висок, прикрыв глаза. Он не увидел Дени и Мэтта на стоянке возле бара, зато когда они подъехали к дому, то в окнах друга горел свет. Значит, они просто миновали пункт с сексом в темном уголке.

Ким постарался очень тихо открыть входную дверь в дом, на случай если все уже спят. Но нет. На задней веранде было светло. Он велел Уиллу подождать его в комнате и объяснил, куда на втором этаже войти, а сам вышел к анатэ. Тот сидел в своем кресле, подтянув под себя ноги, закутавшись в клетчатый плед, и курил.

– Атэ, я пришел, – тихо позвал Ким и опустился рядом с ним на корточки.

– Выглядишь трезвее, чем я ожидал, – отметил Чарльз, окинув сына с головы до ног и коротко втянув его запах. – Ты не один?

– С Уиллом, можно ему переночевать? – Ким заглядывал Чарльзу в лицо и пытался угадать, о чем тот думает. У него было печальное выражение и грустные глаза. К тому же анатэ никогда не курил дома. Что случилось? – Атэ, все в порядке?

– Да, иди ложись, пусть Уилл остается. Его родители в курсе?

– Нет, я скажу ему написать смс. Атэ, точно все хорошо? Что-то с папой? – Кима тряхнуло от своей догадки. Неужели с отцом что-то произошло? В груди противно заныло, и сердце пропустило пару ударов. Он ни за что не хотел потерять Ричарда.

– Нет, не переживай. Я не узнал ничего нового об отце, – анатэ затушил сигарету и поднялся. Его лицо стало привычно спокойным и вмиг утратило тревожные черты. – Пойдем в дом.

Ночью Ким не приставал больше к Уиллу. Они приняли душ вместе перед сном. Ким нежно целовал бархатную кожу и аккуратно мыл омегу. Тот бы рад, мурлыкал от удовольствия и прикрывал глаза. Только дома Ким заметил, что Уилл оставил глубокие царапины на спине. В кровати Уилл устроился у него на плече и сразу же уснул. Ким осторожно гладил его и еще долго не спал от слабых внутренних судорог и мыслей о поцелуе с МакКензи. И главное – об их истинности.

Комментарий к 06. Бутылочка

========== 07. Скелеты в шкафу ==========

========== Седьмая глава ==========

========== Скелеты в шкафу ==========

Лететь на День Благодарения в Кливленд к семье своего отца Ким совершенно не хотел. Он с большим удовольствием остался бы дома один и провел весь уикенд в постели с Уиллом. Тем более что у того должна была начаться течка. На этот довод анатэ равнодушно ответил:

– Ким, День Благодарения – семейный праздник. Ронвуды-старшие – наша семья. Если тебе хочется провести время с Уильямом, ставь метку и возьмем его тоже.

Ставить метку Ким пока не собирался. Он считал это более чем ответственным шагом и не хотел оказаться на месте Криса – сначала куснуть омегу, а потом отметину забрать. Да и ему хотелось обсудить свои отношения с отцом, рассказать о Уилле, спросить, правильно ли он вообще себя с ним ведет. Он физически ощущал недостаток поддержки со стороны Ричарда. Напряжение из-за его отсутствия нарастало, делало его дерганым и печальным. Именно поэтому Ким не хотел видеться с родителями и братом отца, чтобы этот визит не спровоцировал у него бурю.

– Но мы ведь едем ненадолго? – уточнил Ким со вздохом, признав, что все равно не останется дома один. Да и это невоспитанно по отношению к их семье.

– На четыре дня. Я тоже не люблю «казарму». Твой Уильям не успеет соскучиться, – отмахнулся анатэ. Он занимался упаковкой вещей Майки и говорил, не оборачиваясь на старшего сына.

Ким отлично знал – главным раздражающим фактором в Кливленде для атэ являлся супруг дяди Роберта – Патрик. Они были двумя противоположностями, друг друга не понимали, и Чарльз всячески избегал встреч с ним. Но иногда игнорирование просто невозможно, как в этот раз.

В своей комнате Ким написал Уиллу смс с извинениями и предупредил о том, что его не будет на праздниках. Он ожидал всплеска негативных эмоций и стервозности, но ничего не произошло.

«Я буду очень скучать по тебе. Возвращайся скорее»

В школе, рядом с Кимом и его друзьями, Уилл был само послушание и смирение. Оставшись же с альфой наедине, он мог и дерзить, и прикалываться, что импонировало Киму, привыкшему к инфантильным омегам, открывающим рот только при виде члена. Уилл улавливал перемены настроения Кима и умел вовремя заткнуться или стать нежным. Когда Кима особенно сильно накрывали приступы «той самой» боли, ему хотелось быть грубым, и омега терпел, не отпуская лишних комментариев. К тому же на следующий день Ким становился ласковым и заботливым, словно извиняясь за свое поведение. Пару раз Уилл ночевал у него дома, но перебираться на постоянное место жительства не спешил. Он всячески старался подружиться с Чарльзом и заручиться его поддержкой в этих отношениях. Анатэ к странноватому увлечению сына еще присматривался, но уже сменил гнев на милость.

Но вот в своей среде Уилл был знатной дрянью, гламурным котиком и тусовщиком. Он дружил только с крутыми омежками. Те модно наряжались, красились, делали прически, и за ними табунами бегали альфы, ухаживали и пищали от счастья, когда им улыбались или бросали короткую фразу. Оказалось, что прежде, находясь в этой компании, Уилл не стеснялся подтрунивать над недостатками и неудачами Дени и высмеивать мягкость и романтичность Ника. Теперь же издевательства прекратились. Ким видел, какое самообладание Уиллу требуется, чтобы общаться с ними нормально, ведь это ниже его достоинства. Ему было стремно оставаться наедине с Ником или Дени, он сразу старался сбежать к своим приятелям. Но при альфах вел себя очень прилично. Когда появился Уилл, парни вдруг поняли – у их омег могут быть собственные проблемы вне зависимости от того, насколько крутые у них альфы. Для Мэтта и особенно Пирса словно снег на голову свалилось известие, что их омеги в школе – аутсайдеры.

– Уилл, я не въеду, почему ты нос от Ника и Дени воротишь? – спросил его как-то Ким, когда они после школы завалились в кафе, чтобы побыть вдвоем. Он решил прояснить эту ситуацию. Все-таки омежьи мысли оставались темным лесом, полным невиданных зверей.

– А ты почему не общаешься с Вонючкой и Лысым? – вопросом на вопрос ответил омега, медленно размешивая в чашке с капучино сахар. Он заплел рыжие волосы в красивую косу, а глаза только слегка подвел карандашом. Ким с удовольствием теребил кончик косы Уилла и вдыхал нежный запах шампуня.

– С ними все понятно. Они двое придурков. И клички у них очень в тему. А Ник с Дени вам чем не угодили? – поднял брови Ким. Он не думал, что Ник в школе может быть изгоем. На их столик принесли апельсиновый сок и батончик мюсли с сухофруктами.

– Дени – шлюха. Мне вообще удивительно, что Беиз с ним связался… да и Нильсон – с его-то брезгливостью. А до них Хоута перетрахала куча альф и бет тоже. Это теперь он в шоколаде и весь такой борзый нос задирает, – стал задумчиво рассуждать Уилл.

– Ты, помнится, на спор переспал с победившей командой по футболу, – недовольно припомнил Ким. Его отношение к Дени было очень дружеским. Он воспринимал омегу как хранителя своей большой и страшной тайны. И не хотел, чтобы его кто-то обижал, даже если это Уилл.

– Ты там был, Ронвуд? Ты видел? – рассердился в ответ на выпад омега. Он гневно зыркнул на Кима и поджал губы. Ложечка, которой он мешал свой кофе, зазвенела громче и чаще.

– А что я бы увидел, если бы там был? – растерялся Ким – он не думал задевать Уилла. Об этом жужжала вся школа уже два года, и пора бы остыть.

Вместо ответа Уилл неожиданно встал. Взяв сумку, он направился к выходу. Ким быстро перехватил его за руку и мягко, но настойчиво заставил вернуться на диванчик. Он не рычал, наоборот, трепетно погладил по спине и заглянул в глаза, ставшие печальными.

– Извини. Расскажи, что случилось на самом деле, – попросил он, забрал сумку из руки Уилла и, отбросив на соседнее кресло, переплел с ним пальцы.

– Нет.

– Уилл, мы встречаемся, я не хочу думать о тебе хуже, чем ты есть. Давай мы поговорим? – более настойчиво сказал Ким, тем не менее прижимая спину парня к своей груди и приобнимая его. Он чутко уловил, что запах омеги изменился, будто тот испугался чего-то. Значит, не только у Кима есть тайны, которыми он ни с кем не хочет делиться.

– Я был с Юджином. Больше никто из команды меня не тронул, – вздохнув, тихо заговорил омега.

– Почему же тогда ты терпишь слухи? – спросил Ким, вспоминая, что Уилл не просто отмалчивается, а совершенно не опровергает, подшучивая на эту тему.

– А как ты думаешь? Слова тринадцати альф против одного омеги. К тому же… – он замялся и проглотил остаток фразы вместе с жадным глотком капучино.

– К тому же что? – привязался Ким, подвигая ближе к Уиллу принесенное официантом пирожное.

– Ким, мне неприятно об этом говорить, – Уилл даже не посмотрел на лакомство, он продолжал пялиться в окно кафе. Киму показалось, что его голос дрогнул и появились внутренние вибрации, которые скоро выльются слезами. Видимо, допросы на эту тему – не слишком удачная идея и лучше отстать.

– Мне нужно найти и убить Юджина или кого-то из его команды? – как само собой разумеющееся предложил Ким, накалывая на вилку кусочек лакомства и поднося ко рту омеги. Теперь они с Уиллом встречаются, и ему хочется защищать его ото всех и поддерживать. Чтобы омега чувствовал привязанность и приязнь.

Уилл засмеялся и, прожевав пирожное, повернулся к Киму, глядя с признательностью и нежностью.

– Нет, тебе нужно оставить это в прошлом. Я пересмотрю свое отношение к Хоуту. Дай мне время, хорошо? – Уилл плотнее прижался к спине Кима и тихо мурлыкнул.

– А Ник?

– Тейлор слишком идеальный. Его я продолжу ненавидеть, потому что похабно выгляжу на фоне этого ангела, – засмеялся Уилл и взял с вилки, протянутой альфой, еще один кусочек.

– Отлично ты выглядишь! Очень подходишь нашей компании. Золотая середина между ангелом и шлюхой. Но однозначно самый красивый, – весело успокоил его Ким.

В общем-то, он был доволен их отношениями и сам поражался, ловя себя на мысли, что соскучился по Уиллу или хочет провести время с ним в обнимку перед теликом или в парке, а не с друзьями в баре или на тренировке. Он вспоминал себя пару-тройку месяцев назад – тогда ему казалась слегка диковатой вечная любовь-морковь Пирса и Ника, но вот теперь стал понимать их. Отец наверняка знатно удивился бы, узнай он, что сын встречается с одним омегой и не бегает больше за течными задницами.

Ким со вздохом отправил в сумку футболку Уилла, в которой тот спал, когда оставался ночевать у него. Та сохранила запах омеги и была нужна Киму с собой в поездке даже на четыре дня. После игры в «бутылочку» и поцелуя с МакКензи боль все чаще возвращалась к Киму. И хотя приступы были поначалу слабыми, они постепенно усиливались. Точно как и в прошлый раз, и Ким хорошо помнил, чем это закончилось. Перед отъездом в «казарму» он решил перестраховаться и поговорить с Дени. Не хотелось, чтобы за семейным столом случился конфуз. Дед тогда самолично застрелит его из именного оружия и сожрет вместо индейки.

– Дени, слушай, а это у вас бывает чаще раза в четыре месяца? – тихо спросил Ким, оставшись с омегой наедине после школы примерно за неделю до поездки в Кливленд.

– Что? У тебя опять? – округлил глаза Хоут. Он сидел на траве рядом со своей сумкой и решал уравнения по алгебре. Кажется, это было домашнее задание параллельного класса. Вполне возможно, омега немного зарабатывал на том, что знал предмет лучше других.

– Ну поори еще об этом! – возмутился Ким, опасливо оглядываясь по сторонам и не очень-то желая, чтобы их разговор кто-то подслушал. – Короче, что мне делать, если эта херня случится, пока я буду в окружении родни?

– Ну… вообще можно попробовать подавители, – задумчиво прикинул Дени, не отвлекаясь от своего занятия и быстро решая пример. По мнению Кима – невероятно сложный, но вот Хоуту он не составлял никакого труда. – Некоторые на них сидят годами, и течки прекращаются.

– Охуеть, Хоут! А раньше сказать нельзя было об этом? – с рыком возмутился Ким. А он-то и забыл о том, что омеги отлично справлялись с течками медикаментозно.

– Ты не омега! Это гормональные препараты, они могут как-то по-другому подействовать. Отвалится у тебя член, что будешь делать? – рассердился Дени на глупость со стороны альфы. Он хмуро окинул Кима взглядом и заложил карандаш за ухо.

– Член, говоришь, отвалится? – усмехнулся Ким, поражаясь перепадам в настроении Дени. «Мальчик-зайчик», а потом в один момент – «Спарта!» – Достань мне их, и посмотрим, что отвалится.

– У тебя с головой нормально? Это же не витамины! К тому же их только по рецепту продают! – звенящим шепотом заговорил Дени, ущипнув Кима за бедро.

– А амфетамин тоже по рецепту… или его вообще не продают? – наигранно задумался Ким, напоминая про то, откуда омега взял наркотики, чтобы напоить ими Криса и урвать от него метку.

Дени недовольно фыркнул, но спорить больше не стал. Он пробурчал себе под нос, раз альфа хочет проблем со здоровьем, то почему он должен беспокоиться об этом? И пообещал достать таблетки до того, как Ким отправится в поездку.

Сегодня, придя со школы и сев за уроки, Ким обнаружил в сумке упаковку блокаторов. Было довольно сложно объяснить анатэ, почему он хохочет до слез. Ну это ж надо! Не принимать во время беременности! А что, у кого-то хватит ума глотать таблетки от течки, когда последствия уже настигли, а ее самой все равно нет? Не принимать, если течка уже началась! Абсурд! Если началась, то тебе не подходит дозировка и нужно выпить двойную порцию! Противопоказания: головная боль, судороги матки, расстройство желудка. То есть препарат не снимает симптомы, а добавляет новые? Весело! Приняв капсулу у себя в комнате, Ким выяснил – выпросил он их у Дени не зря. Обычные уже недомогания постепенно стали стихать и мало-помалу сошли на нет. Поняв, что блокаторы действуют, Ким повеселел и перестал беспокоиться о поездке в «казарму».

****

В аэропорту имени Хопкинса в Кливленде Кима, Дерека, Майкла и анатэ встретил брат отца – Роберт Ронвуд. Он был старше Ричарда на три года, и они омерзительно походили друг на друга внешне. У Кима даже сердце кольнуло, когда он увидел дядю. Хорошо хоть, что у них совершенно разная манера одеваться. Отец редко был при параде, любил джинсы и простые рубашки, но еще лучше – футболки. А дядя Роберт носил строгие дорогие костюмы-тройки, галстуки и лакированные ботинки. Черные, такие же, как у отца, волосы он зачесывал назад и всегда чисто брился. Не то, что Ричард, чья щетина оставляла царапины на лице и губах анатэ. Но их черты и цвет глаз были настолько схожи, что одеть их одинаково, взлохматить дяде шевелюру и отрастить щетину – отличить будет проблематично. Ким со вздохом подумал, что праздник без скандала точно не обойдется. Просто потому что анатэ, он сам и братья слишком напряжены из-за отсутствия главного альфы. А Ронвуды-старшие, без сомнения, попытаются их поддержать и только сильнее взбесят этим.

Роберт приветливо улыбнулся и забрал у Чарльза сумки, коротко приобняв его и похлопав по плечу. Ким отлично знал – при всей внешней доброжелательности анатэ тот мало кого по-настоящему любит. Соседей и знакомых он скорее терпел, сохраняя в поведении главные признаки порядочного омеги. Эти мысли начали посещать голову Кима недавно – после того как отец уехал. Раньше ему было невдомек, больше волновали собственные проблемы и тоска по Ричарду. А теперь стало ясно – анатэ переживает расставания куда тяжелее него, Дерека и Майки. Однако к дяде Роберту Чарльз относился с симпатией. Они могли вместе смеяться и болтать, подкалывать друг друга и вызывать тем самым ревность Патрика.

– Как добрались? Майки, тебе понравилось летать? – бодро спросил дядя, помогая Дереку с его рюкзаком.

– Я плакал всю дорогу! – гордо сообщил Майки, волоча собственный крошечный чемоданчик. Младший из братьев казался Киму странным ребенком. Он вовсе не вел себя как омега, часто и прочно упорствовал и мог кого угодно довести до белого каления. Иногда очень кстати.

– Почему? Испугался? – удивился Роберт не самой информации, а скорее гордости в голосе ребенка. Он погладил племяшку по черным вьющимся волосам, словно желая его успокоить. Только маленький Дьяволенок в этом вовсе не нуждался.

– Один мудак стал возмущаться, что летать с детьми невозможно, и мы решили устроить подтверждение, – объяснил Дерек. Мелкий подлиза сунул ручонку в свободную ладонь дяди и миленько улыбнулся. Ким покачал головой от такого поведения. Дерек далеко пойдет! Он уже представлял, как придется шугать малолетних альфенышей, позарившихся на няшного и ласкового омежку.

Дядя Роберт перевел удивленный взгляд на анатэ, но тот пожал плечами. Ким, Дерек и Майки были его детьми – у него давно выработался иммунитет к их истерикам, воплям и чудаковатостям разной степени и направленности. Он всю дорогу преспокойно читал, не обращая внимания на то, что дети задолбали весь самолет. Конечно, в другой ситуации анатэ унял бы отпрысков одним взглядом и тихим шипением. Но в этот раз просто пошел на принцип. Омежки мирно и тихо играли в видеоигру, а к ним подлетел больной на голову альфа и заявил анатэ:

– Следи, чтобы твои щенки не устроили здесь сумасшедший дом.

Единственное, за чем проследил Чарльз – чтобы Ким не набросился после такого заявления на постороннего человека в салоне самолета.

– Эм, Ди, это плохое слово. Давай, чтобы я его больше от тебя не слышал? – ответил наконец Роберт племяннику и перевел взгляд на Кима, прекрасно понимая, у кого мальчик нахватался этих словечек. – Твоя была идея?

– Майкла, – отмахнулся Ким, запихивая их вещи в военный джип дяди. Ему казалось, что родственники недооценивают вредный характер мелкого чертика. – Можно мне за руль? – с надеждой спросил он.

Дядя Роберт помог Майку и Дереку устроиться вместе с Чарльзом на заднем сидении. Автокресла для детей были не предусмотрены, и анатэ сразу же взял младшего сына на колени, а среднему велел пристегнуться. Когда он увидел, что Роб собирается позволить Киму сесть за руль, то пристегнулся и сам. Однако предупреждать дядю о том, какая у Кима манера вождения, не стал. Роберт посмотрел на это с ухмылкой и сел вперед. Но когда они подъехали к «казарме», он тоже был пристегнут и крепко вцепился за ручку над дверью, не отрывая взгляда от дороги. Несколько раз он пытался вдавить в пол несуществующую на его месте педаль, когда племянник, не притормаживая, входил в особенно крутые повороты. Ким, не снижая скорости, припарковался между джипом деда и дорогой машиной Патрика, едва не сорвав у той зеркало. Наверное, на это дядя бы рассердился, ведь это он купил супругу авто и оплачивал все счета своего омеги, который, как и анатэ, ни дня после замужества не работал. Роберт протяжно выдохнул с явным облегчением и обиженно посмотрел на ехидную улыбочку анатэ, обернувшись к нему.

– Это был последний раз, когда ты сел за руль моей машины, – четко произнес он, открывая дверцу и ступая, наконец, на твердую землю. – А ты мог бы меня предупредить о таком аттракционе, – обратился он к Чарльзу, забирая у него Майкла и опуская на дорожку перед домом.

– Я же пристегнулся, – хмыкнул анатэ.

– Так это был сигнал опасности? – выгнул бровь дядя Роберт. – Майки, Ди, там ани* и Патрик на кухне, найдете их? Ани по вам жутко соскучился. А ты помоги мне с сумками, – обратился он к Киму.

– А по мне ани не скучал? – усмехнулся Ким. Братья и анатэ направились к входной двери, прихватив с собой только подарки, которые приготовили.

– А есть кто-то, кто по тебе скучает? – подколол его дядя и подмигнул.

Роберт взял самые тяжелые сумки, и они с Кимом отнесли их наверх. Тот на секунду застыл в дверях, не решаясь войти в бывшую отцовскую комнату. Он бывал здесь очень много раз в детстве и после, уже вместе с Ричардом, но сейчас стало страшно. Обычно по ночам отсюда было слышно, как родители любят друг друга. В мебель и стены впились запахи их двоих, но больше – отцовские. Ким прикусил губу. Он чувствовал в себе закипающее раздражение – все в этом доме напоминало Ричарда, по которому он жутко скучал, и тревожило болезненную тему. Спускаясь вниз, он услышал тихий «понимающий» вопрос Патрика:

– Как ты, Чарльз, в порядке? Ничего страшного, ты ведь всегда справлялся, тебе же не впервой одному оставаться.

Ким почувствовал вспыхнувшее раздражение и не смог сдержаться. Ну как так? Что это за утешение? Скорее уж соль на рану. Лучше бы совсем молчал!

– Да бля! Все заебись у нас! Мы уже три месяца не видели отца и не знаем, где он! Радуемся этому каждый день! Нам же, ебать, это привычно! – сердито съязвил он, влезая между анатэ и Патриком. Чарльз даже не успел рта открыть, чтобы что-то ответить.

Патрик нахмурился, не желая терпеть выходки подростка. Он поджал пухлые подкрашенные губы и скрестил руки на груди, молча глядя то на своего супруга, то на Кима. Роберт схватил Кима за ухо и со словами «пойдем-ка поговорим» выволок его на заднюю веранду. Ким зарычал, за что сразу же получил увесистый шлепок по заднице, а пальцы на ухе сжались сильнее. Дядя оттащил племянника к садовому столику и усадил на скамейку, опускаясь рядом и оставив, наконец, ухо в покое.

– Не хватай меня так! Я тебе…

– Не сын, – резко закончил за него Роберт. Он строго смотрел в лицо племянника, сдвинув брови к переносице, и на его челюсти играли желваки. Ну разумеется! Какому альфе понравится, когда кто-то так разговаривает с его омегой. – Ким, я понимаю, ты переживаешь из-за отца, но, пожалуйста, держи себя в руках, – смягчив тон, попросил дядя. Он положил ладонь на плечо Кима и слегка сжал. – Ты сейчас – единственный альфа в вашей семье и уже почти взрослый. Не заставляй Чарльза быть сильнее всех, дай ему передышку. Он переживает гораздо больше тебя.