Текст книги "Подножка судьбы (СИ)"

Автор книги: Erovin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)

– Ты опять уедешь? – с плохо скрываемым ужасом в голосе спросил Ким. Он вцепился в руку отца так, что у него не могло остаться сомнений – Ким не отпустит больше так просто.

– Я больше не оставлю вас, – твердо проговорил Ричард, слегка поморщившись от боли в кисти, которую сжал сын. Ким разглядывал его лицо. Оно казалось похудевшим, под глазами появились синяки, щеки и подбородок обросли щетиной, а в волосах серебрилась седина. Отец выглядел каким-то нереальным, будто видение. Боль в голове доказывала, что Ким не спит, и он, прикусывая губу и стараясь сдержаться от новых слез, дотронулся до жестких черных волос на скуле Ричарда, словно бы проверяя, настоящий ли он.

– У тебя… на спине…

– Ерунда, просто царапина, – с улыбкой отмахнулся отец. – Я очень соскучился по тебе, Кими.

– Видел я, по кому ты соскучился! – засмеялся Ким, выдохнув с облегчением. Нет! Отец не глюк. Он здесь, на кухне, с ним. Дыхание и сердцебиение постепенно восстанавливались. – Я такую речь на выпускном толкнул! Ты бы слышал!

– За это тебя так избили? – захохотал отец. Он достал из шкафчика аптечку и разложил ее на столе рядом с сыном.

– Нет! С одной тварью подрался! – зарычал Ким, снова вспоминая поганого мерзавца. Злость вернулась яркой вспышкой, и одновременно с этим пульсация в голове усилилась.

– Фамилия твари мне знакома? Сейчас больно будет, – Ричард потянулся к носу сына и резким движением вправил его на место.

– Я его не знаю, – скульнул Ким. – Я встречаюсь с омегой, его зовут Уилли! Мы уже семь месяцев вместе! – похвастался он отцу, протирая слезящиеся глаза.

«А еще у меня есть альфа, с ним мы почти год», – мысленно продолжил Ким.

– Вот как?.. – Киму показалось, что отец хмыкнул с какой-то досадой. – У вас серьезно? Метка, сцепка? – спросил он, осторожно стирая салфеткой кровь с лица сына. Он занялся бровью, хотя шрама избежать все равно не получилось бы.

– Нет, я не делаю сцепки, – улыбнулся Ким. Он не стал сразу же рассказывать отцу, что один раз у них все же был узел, причем в течку. Уилл не забеременел только потому, что у него хватило ума принимать противозачаточные.

«И Чаку делать тоже не позволяю», – про себя уточнил парень, а потом слегка гнусавым голосом продолжил вслух, вспоминая своего омежку:

– Уилл не очень высокий, худенький, волосы рыжие, смазливенький такой, я вас познакомлю!

Он давно уже понял, что прежние чувства привязанности переросли в нечто большее. Ни о ком раньше он не думал с таким удовольствием и так часто, как о Уилле.

«А вот Чак огромный! Здоровее тебя, и рожа у него, как у серийного убийцы. Ты никогда о нем не узнаешь», – со вздохом подумал он, немного грустно улыбнувшись. Отец старался все манипуляции с его лицом делать осторожно. Залив рассеченную кожу на брови специальным медицинским клеем, он свел края ранки и наклеил сверху тонкий пластырь.

– Надеюсь, вас уже сфотографировали в выпускной альбом, – сменил тему Ричард, распаковывая шинку для носа сына. Он быстро наложил ее и пшикнул сосудосуживающий спрей в каждую ноздрю. Когда опухоль слегка спала, Ким почувствовал, что от отца разит болью, кровью, усталостью и анатэ. Эта смесь была такой резкой, что он вскинул взгляд на лицо Ричарда, сравнивая его поведение с запахом. Теперь он заметил, что на челюсти у того играли желваки, а руки слегка подрагивали от напряжения, в глазах появились кровоизлияния. Возможно, отец уже давно не спал и вымотался, где бы он ни был.

– Нас щелкнули еще трезвыми, – подтвердил Ким. Ему было сложно сконцентрироваться на чем-то кроме ликования из-за возвращения отца после столь длительного отсутствия.

– Я ожидал, что ты пьянее будешь после выпускного, – хмыкнул Ричард, отступив на шаг назад и придирчиво осматривая лицо сына.

– Пап! Я подумал, что кто-то насилует атэ… да я протрезвел в момент! – объяснил Ким. Как будто трезвость нуждается в оправданиях. Он вообще в последнее время всегда оказывается трезвее, чем от него ожидают. Непорядок. Раз отец вернулся, следует возобновлять прежнюю распутную жизнь. Хотя с Уиллом особо не разгуляешься.

– Все правильно, сынок! Людей нужно убивать на трезвую голову, так приятнее, – на кухню вошел анатэ и погладил Кима по плечу. Он выглядел совершенно счастливым, впервые почти за год.

– Бессмысленный перевод алкоголя, – наигранно расстроился Ричард. Он притянул к себе Чарльза и обнял со спины, целуя в шею. Тот повернул голову, чтобы сильней открыться и предоставить супругу больше пространства для ласки. Его ладонь спустилась к паху отца.

– Анатэ! Моя очередь! – возмутился Ким, глядя на то, как отец быстро возбуждается. Он не хотел, чтобы родители на несколько дней или даже недель забыли об их с братьями существовании и только утоляли целыми днями накопившийся сексуальный голод.

– Ким. Иди спать, – отмахнулся Ричард, согнав сына со стола и усадив на его место супруга. Они быстро освобождали друг друга от одежды, не разрывая при этом страстного поцелуя. – Давай с узлом? – шепотом предложил Ричард.

– Я все еще здесь! – улыбаясь, напомнил Ким. После сцены, которую он увидел в ванной, это казалось ерундой. Он понял, что ему ничего не светит, пока они не насытятся, и хотел только немного позлить разгорячившихся родителей.

– Ричард, твой сын мешает, – пожаловался анатэ, оторвав губы от альфы и отстраняя его руки.

Отец низко рыкнул на Кима и попытался бросить в него бинтом из аптечки.

– Представляю, как обрадуется Дерек, если спустится вниз и увидит вас на кухонном столе в сцепке, – сказал через плечо Ким, выходя из кухни. Он поднялся наверх, в свою комнату, не раздеваясь, упал на кровать и сразу же засопел приятным, безмятежным сном.

****

Ким спал эту ночь без снов, а очнулся от непонятных звуков активности. Он открыл глаза и прислушался. Создавалось впечатление, будто в их доме как минимум десять человек. И все они шарахаются туда-сюда, топают, стучат дверьми и переговариваются очень громко, но неразборчиво. Он медленно принял вертикальное положение, сев на кровати, и поморщился: лицо распухло и нос сильно ныл. Ким приставил ладонь ко лбу, стараясь унять боль, но сразу же ее отдернул, сделав только хуже, когда задел пластырь над бровью. Он с трудом припоминал то, что вчера случилось, и причину того, почему он напился. Кажется, он задвинул речь, после торжественной части они поехали в бар, там записали сообщения, на Уилла напали, Ким подрался… Постепенно события выпускного возвращались. Ким, пошатываясь, отправился в ванную. Он даже не переоделся! Так и увалился спать в окровавленном костюме. Анатэ вынесет весь мозг! Оставив на потом размышления о том, кто шастает у них дома, Ким разделся и юркнул в прохладную воду. Душ привел его в чувство, и последние крохи утерянной памяти встали на место. У него вчера случился глюк… словно отец вернулся…

– Дерьмо, – негромко выругался себе под нос Ким. Он надел джинсы и футболку, а волосы осторожно, чтобы не задеть избитое лицо, подсушил полотенцем.

В коридоре раздался истеричный рев Дерека и топот его ног. Брат был явно чем-то сильно расстроен и отправился в кухню – пожаловаться анатэ. Не исключено, что это как-то связано с шумными гостями. Самым очевидным было бы возвращение дяди Роберта. Возможно, он помирился с Патриком и, прихватив его и Стэна – их младшего сына, опять заявился. Ким вышел в коридор. Напротив располагалась комната Майки. Дверь была распахнута, и он увидел Пола – старшего сына Роберта. Они и его с собой взяли? Обычно Пол проводил время на работе или в компании своего беременного супруга. А сейчас открывал подряд все ящики комода и быстро складывал вещи в огромный черный чемодан. Пол только недавно закончил ВВА и был одет в форму. Ким определил – такую носят штабисты в Тете, их порой показывали по телевизору. От этого под ложечкой появилось странное и неприятное чувство.

– Эм, Пол, я, конечно, понимаю, у тебя скоро ребенок родится. Но вот так тырить чужие вещи – нехорошо. К тому же Майки их носит, – растерянно проговорил Ким, наблюдая за похищением одежды брата. Голова трещала, и он никак не мог сообразить, что происходит, но тревожное чувство становилось все более стойким. Из комнаты Дерека появился Хьюго Гарсия с таким же большим чемоданом и выставил его у лестницы. Он сердито посмотрел на разбитое лицо Кима, но ничего не сказал. Глядя на него, Киму показалось, что он очень не в духе и шуток в его сторону лучше избегать. А заодно стала понятна причина истерики Ди.

– Ким, спустись вниз, Ричард хотел поговорить с тобой, – не оборачиваясь, сообщил Пол, укладывая последние вещи Майки из комода в сумку.

«Это был не сон! Отец вернулся!» – осенило Кима. Он вспомнил, что после выпускного застал родителей в ванной. А потом Ричард обработал ему лицо. Ким вскинул руку к брови и потрогал пластырь. Все верно! Его наклеил отец!

Он спустился в кухню. На лестнице он услышал голос деда – он о чем-то спорил с отцом, и по интонации было ясно – оба разгоряченные и очень недовольные. Заглянув в проем, Ким увидел его. Высокий и крепкий старикан-генерал со строгим выражением лица и густыми седыми волосами. Раньше он носил усы и аккуратную бороду, но теперь сбрил их и стал выглядеть немного моложе. Он сидел за столом и отпивал ароматный кофе из чашки. Рядом с ним анатэ перебирал какие-то документы. Он брал один листок, бегло просматривал его и откладывал в сторону или отдавал Майки. Младший омежка с большим упоением и энтузиазмом рвал ненужные бумаги в мелкие клочья со слегка демонической улыбкой.

– Ким! Ким, скажи им! Скажи, что мы не поедем! – подбежал к нему Дерек, схватил за руку и уткнулся носом в живот. Ким успел заметить, что лицо брата сильно опухло и покраснело от слез. Он перевел взгляд на отца. Тот стоял у плиты, устало оперевшись на столешницу, и наблюдал за ними.

– Мы не поедем, – послушно сообщил Ким. Он еще не понимал, что происходит, но в том, что никуда не собирается, был уверен.

– Вас никто не спрашивал! Будете делать, что велят! – тут же вспылил дед. Он был уже порядком рассержен капризами внука и заводился с пол-оборота. Рассел Ронвуд обладал крутым нравом и привык к тому, что все выполняют его приказы без споров и пререканий. Ричард рядом с ним был само терпение и дипломатичность. Диктаторство деда прокатывало с Полом и Стэном. Но Ким и его братья были куда свободолюбивее и выросли в другой обстановке по сравнению с «казармой».

– Отец, я разберусь со своими детьми, – со вздохом прервал его Ричард.

– Папа, мы не можем уехать! Как же танцевальная студия? А мои друзья? – не унимался Дерек. Очевидно, он был уверен, что Ким поддержит его, и не отходил далеко.

– Пап?

– Ким, пойдем посмолим, – предложил отец и, забрав со стола пачку сигарет и спички, вышел на задний двор.

На самом деле, в кухне и так оказалось накурено и выходить было не обязательно. Ким последовал за отцом, растерянно глянув на спокойное и ничего не выражающее лицо анатэ, который отдал очередную бумагу Майки, который с удовольствием уничтожил ее. Вот уж кому все действительно по барабану, так этим двоим. Дерек хотел тоже выбежать на улицу, но дед не позволил ему.

– Папа, что происходит? – нетерпеливо спросил Ким, пока отец прикуривал. Плохое предчувствие терзало его и было непонятно, как себя вести и реагировать. Все эти сборы, присутствие деда и истерика Дерека, который явно знал чуть больше него.

– Как сказал Ди, мы должны уехать. Роби рассказал тебе о моей работе? – начал отец сиплым голосом. Он устал, не смог толком выспаться, выслушал капризный визг Дерека и меньше всего ему хотелось ссориться еще и с Кимом.

– Что ты занимаешься разведкой. Потом я слышал про заварушку и то, что Дельта… – Ким оборвался на полуслове. Он вспомнил разговор дяди Роберта и анатэ на кухне. О семейных фотографиях, попавших к террористам. И новости, в которых передавали, что преступники из Дельты взрывают аэропорты, вокзалы, воруют детей, нападают на людей и активно занимаются вербовкой. По позвоночнику прокатился страх, Ким звучно выдохнул.

– Да. Все правильно. У Дельты фотографии из альбома, они знают этот адрес. И я не просто разведчик, а агент Теты. Как и твой дядя Роберт, наши с ним родители, в будущем Пол и Стэн. Как ты понимаешь, наша семья перешла террористам дорогу, – подтвердил Ричард догадку сына.

– И мы теперь должны прятаться? – неуверенно предположил Ким. В голове вертелась куча возмущений и протестов, каждое весомее другого. Он хотел бы начать орать и бычить. Но усталый, измученный и истощенный вид отца вынуждал говорить едва ли не шепотом. То, каким живым и счастливым он показался Киму ночью, не шло в сравнение с тем, как он выглядел сейчас. Ким попытался вспомнить, приходил ли отец таким хоть с одного из своих заданий, и пришел к выводу, что нет. Да, он бывал уставшим и немного помятым, иногда пьянющим. Но не настолько, как в этот раз.

– Примерно так, да. Мы поедем в безопасное место.

– Но папа! Я хотел поступать с Мэттом в колледж! Здесь мои друзья! И Уилли, пап, – все же предпринял неуверенную попытку Ким. Ему с трудом верилось в то, что придется расстаться с омегой. Он уже понимал – никаких воплей и сопротивлений с его стороны не будет. Понятно – выбора нет. Дельтовцы знают, где они живут и всех их в лицо.

– Ким. Ваши жизни дороже, чем твоя возможность общаться с друзьями и даже Уиллом, – жестко сказал Ричард, глядя Киму в глаза.

– Я могу с ними поговорить, объясниться, попрощаться? – не стал больше спорить Ким. Ему хотелось немедленно сбежать. Куда-нибудь, где отец не найдет. Он пробудет там достаточно долго, пока они все не уедут, а потом сможет спокойно быть рядом с Уиллом. Умом он понимал – бунтовать глупо и опрометчиво. Отец не решил бы переезжать, не будь на то действительно веской причины. Но эмоции захватывали все больше. Казалось, что лучше умереть, чем бросить омегу.

– Это плохая идея, Кими. Собери самое необходимое, и через час мы уедем. Мне жаль, сынок, что все так получается, – качнул головой Ричард.

– Может быть… возьмем Уилла с нами? – робко предложил Ким. Он прогонял в мыслях такой вариант, прикидывал, что сказать отцу омеги, как убедить отпустить неведомо куда. И согласится ли сам Уилл? Он – точно да! – Я поставлю метку и…

– Нет, – оборвал Ричард. Он затушил окурок в пепельнице, но сразу же прикурил еще одну сигарету. – Ему безопаснее сейчас держаться от тебя подальше.

Ким молчал. Он не хотел уезжать. Жизнь, планы, мечты оставались в Нью-Йорке. Но главное – его тайна и ее хранитель – Чак. Что Ким будет делать за тридевять земель, когда начнется течка? Где он найдет другого идиота, который согласится не просто трахать его, но еще и держать язык за зубами? Да и обмануть отца нелегко. Ким решил, что он пропал – правда раскроется. Если они уедут в крошечный городок, где все друг друга знают, а как занимаются сексом в доме на окраине слышно всей улице, там не будет шансов сохранить свой секрет. Но и остаться здесь нет возможности. Если отец решил, то отвезет Кима куда нужно, даже запихав в багажник.

– Пап, но что все подумают? Уилл скажет – я сбежал от него.

– Уверен, твоему… Уиллу хватит ума понять – если мы переехали всей семьей, да еще и так поспешно, дело вовсе не в том, что ты его бросил.

Ким печально вздохнул. Он ждал, что отец вернется и все наладится, а стало хуже. Теперь вместо того чтобы учиться в колледже, общаться с друзьями и строить отношения с Уилли, придется ехать непонятно куда и прятаться неизвестно сколько. Он рвано выдохнул и потянулся за сигаретой. Из кухни снова раздались капризные крики Дерека, дед пытался его успокоить, потом рычал на него и опять уговаривал, но все бесполезно. Брат проявил весь свой стервозный омежий характер.

– Я не поеду! – пищал он.

– Хватит! – подал голос анатэ. Он с такой силой ударил ладонью по столу, что этот хлопок разнесся на полквартала, как показалось Киму. Они с Ричардом даже вздрогнули от неожиданности. – Будет так, как решит отец, Дерек! Если ты не понимаешь разумных доводов, можешь оставаться здесь один и пусть тебя убьют или заберут в детский дом! Мы уедем, и ты больше нас не увидишь! Закрой уже свой рот и перестань ныть!

Ким поежился от голоса анатэ и непроизвольно вжал голову в плечи. Раньше он не слышал, чтобы Чарльз в таком тоне общался с Дереком. Будто кнутом стегал при каждом слове. Если судить по этой реакции, Чарльз вовсе не так спокоен, как хотел показать окружающим, и внешность его очень обманчива. Отец затаил дыхание, ожидая продолжения. Он держал сигарету у рта, но забыл, что нужно выдохнуть дым. На кухне повисла тяжелая тишина, которую прервал голос Майки:

– Атэ, дай еще бумаску!

Ким услышал, как Дерек заплакал и убежал, а Майки со счастливом писком и кряхтением принялся разрывать очередной лист. Отец потер глаза пальцами и помял переносицу.

– Я пойду собираться, – со вздохом сказал Ким и вошел в кухню.

Анатэ невозмутимо вернулся к своему занятию. Майки продемонстрировал гору мелко разорванной бумаги, подбросил кусочки в воздух наподобие салюта и выглядел при этом будто выиграл кубок мира. Дед странно косился на Чарльза, не решаясь спросить, чокнутый ли он кретин – орать на десятилетнего ребенка. Ким прошел мимо них на второй этаж в комнату Дерека. Тот лежал на своей кровати, зарывшись лицом в подушки, и плакал навзрыд. В спальне все было разбросанно и перевернуто. Хьюго не слишком беспокоился о порядке, когда выбирал самые необходимые для Дерека вещи. Он не взял, например, его балетки и огромную сумку с косметикой, которой Дерек пользовался на соревнованиях.

– Ди, не плачь. Наверняка там, куда мы приедем, будут танцевальные студии. И ты продолжишь занятия, – подбодрил Ким, присев на кровать, и слегка погладил брата по спине. Тот никак не отреагировал, содрогаясь в истерике. – И я не хочу ехать, Ди. Знаешь, как не хочу? У меня здесь Мэтт, Крис, Пирс. Я же хотел заниматься прыжками. А Уилли? Представляешь, как я не хочу уезжать от него?

Дерек притих, явно прислушиваясь к словам Кима.

– Папа даже не разрешает мне с ними попрощаться. Они будут думать, что я их всех кинул, – продолжал Ким, надеясь, что брат отвлечется от собственных переживаний и успокоится, поняв, что в этой ситуации плохо не ему одному.

– Давай позвоним им и все расскажем? – неожиданно предложил Дерек и сел на кровати. Ким удивленно вскинул брови. За Дереком он прежде не замечал особого бунтарства. Он капризничал и истерил, но чтобы нарушить запрет… это новый уровень! Похоже, он хотел как-то отомстить родителям, что увозят его непонятно куда и не хотят слушать возражений. Он вытащил из-под подушки мобильник и, утирая слезы, протянул Киму.

– Нам влетит, – улыбнулся Ким. Он даже ощутил некое чувство гордости. Не совсем пропащий у него брат, и дух бунтарства живет и в нем, просто где-то очень глубоко. Но при необходимости вот вылез.

– Я покараулю, а ты звони пока, – тут же нашелся Дерек и выскочил из комнаты.

Ким нерешительно набрал номер Мэтта. Он не был уверен, что у него есть достаточно времени, чтобы попрощаться со всеми, и поэтому выбрал только троих. Он очень коротко и путанно объяснил ему, что произошло. Друг еще не совсем протрезвел после бурной ночки и соображал с трудом. Беиз принял слова Кима за шутку и не поверил, пока не выглянул в окно и не увидел у дома Ронвудов небольшой грузовик, в который Хьюго и Ричард вносили сумки и чемоданы. После этого он попытался задать тысячу уточняющих вопросов, но ответов на них у Кима не было. Он попросил рассказать все Крису и Пирсу и пообещал связаться с ними, как только появится возможность.

Потом он позвонил Уиллу. Слова не вязались в сносную картинку. В один момент Ким подумал, что ему снится дикий и реалистичный сон. Когда он проснется, окажется, что им никуда не нужно ехать, родители так и валяются в сцепке на кухне, а у Кима просто больное сознание расшалилось. Уилл выслушал рваную бессвязную речь молча. Ким не понял, поверил ли омега его словам или нет. Он извинялся, говорил, что это не его решение и он постарается сделать все, чтобы вернуться к нему, но в ответ только слышал тишину и тяжелое дыхание Уилла.

Последним Ким позвонил Чаку. Тот тоже послушал молча, после чего просто сказал:

– Если будешь оплачивать дорогу и проживание – договоримся, Ронвуд.

****

Ронвуды собрали только самые необходимые вещи и уехали из Нью-Йорка в тот же день до обеда. Ричард был за рулем – хмурый и молчаливый. Перед ними ехал Хьюго на невзрачном сером минивэне анатэ, который на этот раз был забит не детскими причиндалами его братьев, а оружием, наличными и какими-то документами в черных спортивных сумках. Эти бумаги отец велел оберегать пуще глаза. Они имели особенную значимость для него. В то время как Ким только и мог, что шокировано наблюдать за происходящим, анатэ вел себя безмятежно, даже в какой-то мере радостно. Он улыбался, помогал укладывать вещи в машины. С одной стороны, это можно было объяснить возвращением Ричарда, в которое все они уже отчаялись верить. А с другой, Чарльз словно ожил, эта движуха, сборы, доля опасности, сопряженная со спешкой, словно возбуждали его. Не зря Ким всегда подозревал, что атэ совсем не тот, кем хочет казаться.

Позади в небольшой грузовой машине ехал Пол. Дед отправился своим ходом в аэропорт, чтобы улететь оттуда в Огайо.

– Нам долго ехать? – решился спросить Ким спустя пару часов. Он вместе с братьями сидел на заднем сидении. Между двух детских кресел было очень тесно и неудобно, он постоянно вертелся и оглядывался назад. Какое-то время ему происходящее казалось нереальным. Ну как может быть правдой, что только вчера они об отце не слышали, а сегодня он уже везет их невесть куда прятаться от Дельты? Живот урчал, и все тело затекло. Хорошо Майки. Он насосался молока из бутылочки и дрых себе спокойно.

– Остановимся в Остинтауне через пару часов, – Чарльз сидел на переднем сидении, закинув босые ноги на приборную панель и листая виртуальные страницы в планшете. С момента, когда отец вернулся, он больше не скрывал вредной привычки и сейчас тоже приоткрыл окно и закурил.

– Долго-о… Я есть хочу, – заскулил Дерек. Он уже пересмотрел все возможные дебильные мультики на собственном планшете и изъерзался на своем месте.

– Все хотят, – анатэ протянул ему яблоко. Брат так аппетитно захрустел яблоком, что желание отобрать его росло пропорционально тому, как яблоко уменьшалось.

– А я? Я что, приемный? – возмутился Ким такому игнору со стороны Чарльза.

– Мы бы тебя не выбрали.

– Чарли, прикури мне тоже, – попросил отец, не отвлекаясь от дороги. Никаких замечаний на тему плохого примера для детей от него в сторону анатэ не последовало.

Ким уже успел забыть, как ласково и в то же время… дерзко звучит из уст отца это «Чарли». Словно они оба какие-то напарники-гангстеры. Сейчас родители и выглядели соответственно. Отец – небритый и растрепанный, с сильным загаром и в буквальном смысле пахнущий опасностью – зажимал в уголке губ сигарету и хмурил брови каким-то своим мыслям. И анатэ изменил своим примерным рубашкам и брюкам. Надел джинсы и черную футболку Кима с пошлым призывом потрахаться немедленно, которая оказалась ему слегка велика. Даже его речь неуловимо изменилась. Он и раньше не имел привычки сюсюкаться с детьми, а теперь и вовсе словно подбирал резкие, звучные слова. Ким посмотрел на них в зеркало заднего вида и неожиданно для себя подумал о том, что трое детей совсем не соответствуют порывистому и свободному образу этих альфы и омеги. Они с братьями просто не вписывались в него.

– Ты тоже тетовец? – неожиданно даже для себя спросил Ким у анатэ. Это бы очень много объяснило в его характере, поведении, навыках и выдержке.

– Нет, – резко бросил анатэ, словно такая перспектива была для него противна и категорически невозможна. И в этот миг Кима раскаленной спицей пронзила другая, еще более страшная гипотеза.

– Тогда…

– Ким! – одернул его отец, не дав договорить. – Ты, может быть, уже достаточно взрослый, чтобы о чем-то догадаться. Но твои братья – еще нет, – строго отчитал его Ричард, сверкнув глазами в зеркало.

Анатэ полуобернулся к ним и посмотрел на старшего сына. Его янтарный взгляд был глубоким и пронзительным, пугающим настолько, что у Кима по спине пробежал холодок. Таким Чарльза он не видел. Майки спал, но Дерек и правда с любопытством прислушивался к их разговору. Поэтому Ким прикусил язык и не озвучил своих мыслей, которые, судя по реакции родителей, оказались правдой. Что ж, если анатэ и не был связан с Тетой, то его прошлое дельтовца объясняло все еще лучше.

До Остинатуна они больше не разговаривали. Да и там задержались всего-то на двадцать минут. Отец припарковался у Макдональдса возле трассы и ушел вместе с Хьюго за гамбургерами и картошкой фри. Пол подошел к их машине и внимательно следил за тем, как Ким, Дерек и Майкл разминали ноги. Он тихо переговаривался о чем-то с анатэ. Ким сумел разобрать только обрывки фраз: «во Флориде с Максом», «это было большим потрясением», «уже лучше», «с ними остался пес Макса». Кто этот Макс, Ким не знал. В их семье никого с таким именем не было.

Они накинулись на еду, словно не ели уже несколько дней, хотя, несмотря на спешку, все успели позавтракать. У Кима болел нос, и настроение упало ниже плинтуса. Он начал думать, что пока отец отсутствовал, было не так уж и плохо. По крайней мере, они не ехали черт знает куда, напиханные в машину, как консервированные рыбки. Родители не отлипали друг от друга, касались друг друга на уровне рейтинговых фильмов, отец то и дело утыкался в свою метку на шее анатэ и целовал его в скулы. Чарльз вцеплялся в него ногтями, прикусывал губы во время поцелуев. Словно они помолодели лет на двадцать, когда Кима, Дерека и Майкла еще и в помине не было.

Глубокой ночью они добрались до Кливленда. Дед и ани ждали их и держались так, словно ничего необычного не происходит. Но не Стэн. Стоило им припарковаться, он выскочил из дома, подбежал к их машине и, распахнув дверь со стороны Ричарда, накинулся на него.

– Дядя Ричард, где папа? – его трясло, форма Военной Академии на нем выглядела неопрятно. Как же хорошо Ким понимал сейчас кузена, сколько он ждал своего отца и не знал, где он и жив ли. А теперь Роберт на его месте.

– Скоро приедет, Стэн. Я устал, поговорим утром, – попытался отмахнуться отец от племянника. Он вышел из машины и первым делом прикурил.

– Мне плевать, устал ты или нет! Где мой отец? – Стэн перегородил ему путь и смотрел волком, агрессивно толкнул в грудь.

Чарльз тоже быстро выскочил на улицу и сердито зашипел. Дед, махнув ани, чтобы оставался у дома, тоже направился в их сторону. Всем было ясно, что тягаться с Ричардом Стэн не в состоянии и вот-вот крепко получит. Пол вышел из грузовичка и хотел унять брата или защитить его от гнева взрослого альфы.

– Он во Флориде, – внезапно произнес отец.

– Почему? Что он там делает? – слегка оторопел кузен, удивленный тем, что так легко получил ответ.

– Налаживает свою личную жизнь. А теперь, если ты не против, я хочу отдохнуть, – он взял анатэ за руку и увел его в дом. Они занялись своей одеждой уже по пути, так что не оставалось сомнений в том, чем будут заниматься в комнате.

От такого заявления Стэн замер, как вкопанный. Он переводил беспомощный взгляд с деда на Пола и хватал ртом воздух, не в силах больше ничего сказать. Ким, разумеется, знал, что Патрик давно не был личной жизнью дяди. Но чтобы так открыто об этом заявлять… Кузен недоуменно смотрел вслед удаляющимся Ричарду и Чарльзу, его нижняя губа задрожала. Ким доброжелательно похлопал его по плечу. Если бы он узнал, что родители изменяют друг другу – его жизнь рухнула бы. Хотя, в свете того, как они общались, это было исключено. Так что Стэну можно было только посочувствовать.

Ночью Ким спал беспокойно. Ему снился Чак, который сидел в огромной ванне и пересчитывал наличные, а на бортике ванной сидел МакКензи, между его ног на коленях стоял Уилл и усердно отсасывал Шону. От такого сна Ким часто просыпался, ворочался, но опять погружался в нервозное небытие, куда возвращался насмешливый истинный, с которым он тоже расстался навсегда. В полубреду Ким не мог решить, хорошо это или причинит еще больше боли и страданий.

Вечером следующего дня они наконец добрались до места. Это оказался Рочестер в штате Миннесота. Ничего милее города, где им предстояло жить, Ким еще в жизни своей не видел. Привкус карамели на языке появился, когда он смотрел на аккуратные домики с ровными лужайками и белоснежными заборчиками. Их старый дом был именно таким, атэ всегда следил за этим. Но он резко выделялся на их улице. Ким поежился, представив, что в каждом из этих домов живет такой омега, как Чарльз. Ох, нет. Такого Ким точно не выдержит! Но больше всего насторожило то, что для того чтобы им попасть в их жилой район, пришлось проезжать самый настоящий контрольно-пропускной пункт.

Комментарий к 11. Хорошие плохие новости

Рассказ о том, где был Ричард Ронвуд:

На шаг впереди (https://ficbook.net/readfic/3725602) – Ричард Ронвуд – легенда антитеррористической организации Тета, начинает погоню за двумя беглыми агентами противоборствующих группировок, которые теперь ведут свою игру. Возможно, в глубине души он и симпатизирует безбашенной парочке истинных, однако приказ есть приказ. И как же поймать того, кто всегда на шаг впереди тебя?

========== 12. Хардкор по-русски ==========

========== Двенадцатая глава ==========

========== Хардкор по-русски ==========

Со дня их переезда в Рочестер прошло три месяца, а Ким никак не мог привыкнуть к новой жизни. Поменялось все! Их дом казался чужим. Внутри все было необжитым, не создавалось приятного чувства уюта, которое царило там, где вырос Ким и родились братья. К тому же, все помещения от кладовок до веранды и гаража были напичканы камерами и различными датчиками. От этого становилось не по себе, появлялось постоянное чувство слежки, когда ни в одном уголке комнаты нельзя остаться наедине с собой.

С соседями дела обстояли не лучше: они оказались семьями тетовцев. Таких омег-одиночек с детьми, каким на протяжении многих лет был Чарльз, здесь жило предостаточно. Куда ни глянь, все расхаживали в форме и передвигались на армейских машинах. Только бордовый пикап отца выделялся на их фоне. Найти среди местных себе друзей у Кима не получалось. Все они были на другой волне и не понимали примитивных желаний заниматься прыжками в воду и поступать в самый обычный колледж. Им-то прямая дорога вела в ВВА. Оказалось, в Тете сильна преемственность, поэтому всех удивляло, что ни один из сыновей Ричарда Ронвуда не пошел по его стопам. Однако отец ни разу не заговорил с ним о таком варианте, не предложил выбрать военную карьеру. Он спокойно принял желание Кима поступить в Канкордиа Колледж, находившийся в округе Клей. Почти в пяти часах езды на машине от Рочестера без пробок. Идеально! Ким расценивал его, как побег из утопии строгого режима. При колледже находился студенческий городок с общежитиями и домами братств, а значит, обучение обещало стать нескучным. Он только и ждал дня отъезда в колледж, который неуклонно приближался.