Текст книги "Пламя моей души (СИ)"
Автор книги: Дневная Сова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 62 (всего у книги 83 страниц)
От этой улыбки мне вспомнилось, как Мукуро назвал себя яндере, поэтому охотно верилось в слова о том, что он может кого-то убить.
– Кею я встретила три года назад, – сказала, нахмурившись. – С самого начала мы едва друг друга не поубивали, и о том, чтобы стать с ним союзниками, я задумалась не сразу. А уж доверять ему стала только через год, когда достаточно смогла понять его. Не скажу точно, когда он стал делать ответные шаги, но помню, когда он вышел вперед, защищая меня. Еще помню, как терпел, когда я не могла себя контролировать, и помню, как дал свой пиджак, когда я проявила слабость. Мукуро, если ты решил и хочешь этого, то просто дай мне время, чтобы начать тебе доверять. Больше ничего не надо.
– Хорошо, – прикрыл он глаза. – Тогда пойду уберу за собой.
Он поднялся и схватил за шиворот мужчину, потянув его по пустому коридору за собой. Пока он не видел, я облегченно вытерла пот со лба. Не знаю, как я разродилась-то такой тирадой. Мукуро же выглядел так, будто мог сотворить что-то жуткое!
Так, время четыре утра. Неплохо так поспала. Спина вся затекла. Надо зайти домой, пока там все не проснулись, и взять одежду, чтобы переодеться, а потом подумать, что делать дальше. Точно. Пойду к Шамалу.
Стоило мне выйти из больницы, как я увидела Каваллоне и едва не застонала. Только его мне не хватало. Надеясь быстро отвязаться, направилась к приветственно машущему рукой блондину, который стоял у парковки.
– Привет, Кира! – широко заулыбался он и тут же обеспокоенно спросил: – Что ты здесь делаешь? Тебя никто не ранил?
– Нет, я была у Ламбо. Каваллоне-сан, а вы почему все в бинтах и пластырях? – обратила я внимание на обилие зализанных ран.
– Это все Кея, – сказал он и тут же перевел тему, протянув мне небольшой ключ: – Смотри, я привез тебе мотоцикл, как и обещал.
Только теперь я обратила внимание на белый байк, который стоял рядом с ним. Похоже, он на нем приехал.
– Спасибо, конечно, – взъерошила я волосы. – Только с Кеей мы поругались, и я вам с ним сейчас помочь не смогу.
– Ничего страшного, – отмахнулся он. – Сам справлюсь, в конце концов, он всего лишь проблемный ребенок. Хотя тебе все равно следует попросить у кого-нибудь помощи, ведь он просто ужасно с тобой поступил…
Дино завел свою шарманку, и я попыталась не обращать на него внимания, проведя по приборам и бензобаку ладонью. На удивление, внутри что-то отозвалось знакомым.
– …Ты могла бы даже меня попросить о помощи, – продолжал Каваллоне и осекся, когда я забралась на сиденье. – Что ты делаешь? Ты собираешься ехать на нем?
– А что, мне на него просто смотреть? – спросила, провернув ключи зажигания.
Да, я умела им управлять и когда-то на нем каталась. Почему я раньше не попробовала достать где-то байк? Да просто подойти к мотоциклу Хибари? Да, тот его редко без присмотра оставляет, но было бы желание, как говорится.
Мотор послушно взревел, и Каваллоне со своими нотациями остался далеко позади. Дома я оказалась так быстро, что сама удивилась.
Со двора дома раздавались странные ритмичные звуки, сравнимые с движением наждачки или точильного камня. Закатив мотоцикл во двор и поставив у забора, я застала Базиля, который, видно, остался у нас в гостях, за странным занятием. Мальчик сидел на корточках перед тазиком с мыльной водой и зажал в руке что-то похожее на старую рифленую стиральную доску. Заметив мое появление, он отложил свой инструмент и мокрую тряпку в сторону, дружелюбно и виновато улыбнувшись:
– Доброе утро, Савада-доно. Приношу свои извинения, если я невольно вам мешаю.
– Что ты делаешь? – задала я, по сути, глупый вопрос, но удержаться не смогла.
– Стираю, – ответил Базиль, бросив взгляд на стопку одежды в соседнем тазике. – Мастер обучил меня всем домашним делам, чтобы я мог позаботиться о себе самостоятельно. Я слышал, данный способ стирки весьма распространен в Японии.
Подросток-то улыбался, говоря с нежностью про заботу учителя, а меня прямо выворачивало.
– Этот способ был распространен разве что в феодальной Японии, – ответила я, не дав раздражению проявиться. – Почему ты просто не бросил вещи в стиральную машинку? Разве ты не видел ее?
– Мне было неудобно просить разрешения или утруждать вас, когда я могу все сделать самостоятельно, – смущенно отвел взгляд мальчишка, заставив меня закатить глаза.
– Бросай доску и бери свои вещи, – сказала я, не оставляя лазейки для отказа.
– Д-да!
Базиль, промедлив немного, спешно подхватывает тазик и послушно спешит следом. Приведя его к стиральной машинке, я проверила корзину белья. Так и есть, Тсуна тренировался вместе с Базилем, естественно, их одежда каждый раз пачкается, и ее желательно почаще стирать.
Помогаю Базилю разделить вещи для стирки, хотя он быстро приходит в себя и самостоятельно все делает, даже мне помогает разгрести кучу одежды в корзине. Теперь одежды должно хватить для стирки, у нас же есть еще и куча детских вещей и одежка Бьянки.
Поясняю парнишке, какое средство для чего предназначено, так как у меня нет уверенности, что отец давал объяснения на этот счет, и мы вместе включаем машинку. А вот интересно, Емитсу обучил Базиля не только сражаться, но и выполнять домашние дела. Почему он не сделал этого же для Тсуны? Понятно, что Базиль постоянно рядом с ним, по крайней мере, он может больше проводить с ним времени, чем мы, но все равно, Тсуна ведь его сын.
– Давно ты знаком с моим отцом, Базиль? – интересуюсь я.
Базиль все время виновато улыбался и норовил перехватить инициативу, чтобы сделать все самостоятельно. Кажется, у меня есть шанс узнать немного больше о папане.
– Лет десять, вероятно.
– То есть он воспитывал тебя с четырехлетнего возраста, да?
– Не совсем, Савада-доно, – качнул головой мальчишка. – Мастер взял меня в ученики в двенадцать, когда моя мать была серьезно больна. Он заметил во мне потенциал и развил его. Поэтому я сейчас довольно сильный.
– А как же твоя мать? – осторожно поинтересовалась, не уверенная, что могу спрашивать.
– Она умерла всего через пару месяцев, – грустно ответил он, а затем замахал руками: – Нет-нет, не вините себя! Это было давно! Мне очень повезло, что мастер заботится обо мне и воспитывает меня. Он великодушный человек. Мастер помогал моей матери во время долгой болезни.
– Неужто он все время был с вами? – с сомнением приподняла брови.
– Нет, но он иногда приезжал и давал нам деньги на дорогостоящие лекарства и на жизнь. У меня нет отца, поэтому нам сложно было выживать, пока мама болела.
Вот оно что. Вот откуда растет вера и слепая преданность к тому, кто с легкостью отправил Базиля практически на смерть с этими фальшивыми кольцами. Великодушие? Очень сомневаюсь. Скорее, подобрал отчаявшуюся брошенку и не щадя тренировал его, чтобы вылепить верного бойца, готового выполнить любой приказ. Хотя это лучше, чем то, что он сделал для Тсуны: поставил его кандидатуру в наследники и при этом совсем не тренировал для этого.
Я иногда сомневаюсь – действительно ли Емитсу любит свою семью? Любящий человек никогда не позволил бы пройти любимой женщине через это все. Да, он не видит, как дорого ей обходится семейное счастье, но Емитсу прекрасно знает, на что пошел, когда снова и снова пытался сделать третьего ребенка с атрибутом Неба. Прекрасно понимаю, что атрибут редкий, а тут сразу два попадания, и раз уж эта женщина смогла родить двух детей с атрибутом Неба, то и третий будет весьма кстати. Но это расчетливые мысли. Если человек дорог, то он мог бы остановиться после первого неудачного раза. Или второго, если у его жены оставались силы попытаться еще раз.
Да, Емитсу весьма жесток, что не удивительно для члена мафии. Он думает вначале головой, а уже потом личными привязанностями, если они, конечно, действительно есть. Также возможно, что семья – это так, для галочки. Конечно, он гордится семьей и любит ее… как любят, вероятно, любимое кожаное пальто или другую дорогую вещь, к приобретению которой долго шли, но на первом месте все равно корыстные интересы.
– Что-то не так, Савада-доно? – обеспокоился Базиль, заметив, что я задумалась.
– Нет. Я думала о том, что тебе отец уделял гораздо больше времени, чем нам.
– Все совсем не так! – тут же попытался переубедить меня парнишка. –Он очень вас любит и гордится. Мастер все время вспоминал о вас. Он вспоминал так часто, что я начал думать, что знаком с вами еще до того, как мы увиделись.
Я посмотрела на мальчишку, раздумывая над тем, что могу ответить, как вдруг сердце замерло. На секунду мне показалось… Выражение лица Базиля было похоже на обеспокоенно-беспомощное выражение лица Тсуны. Обычно Базиль куда спокойнее и увереннее в себе, чем братец, но на какое-то мгновение мелькнула мысль. Мелькнула, и я тут же ее спрятала, отвернувшись, чтобы он ничего не заметил.
– Мне надо переодеться, а потом, думаю, приготовлю завтрак.
– Постойте, Савада-доно! – бросился меня догонять парнишка. – Раз вы помогли мне со стиркой, моя обязанность помочь вам с приготовлением завтрака. Не отказывайтесь, пожалуйста!
Отказаться действительно не вышло, зато удалось загрузить парнишку делом и все-таки обдумать случившееся. Конечно, у Базиля такие же наивные оленьи глаза, как у Тсуны. Они одногодки, да и по составу ума тоже очень схожи. Хотя Базиль привык к постоянным нагрузкам и не бежит от ответственности. Но это выражение лица… как будто в генах заложено. Глупости, конечно.
Переоделась я быстро, опасаясь за навыки готовки, которые мог привить Базилю Емитсу, а за приготовлением еды снова задумалась.
Не, ну Емитсу относился к Базилю более беспечно. С другой стороны, стал бы он какого-то левого пацана возле себя держать и вкладываться в него. Даже если захотелось получить преданную собачонку. Признаю, Емитсу довольно жесток, но все же не мразь. Так что и у него могло проснуться чувство жалости к мелкому мальчишке. Тем более, если он был знаком с его матерью. К слову о матери… Что, если у папани есть на стороне еще одна семья? А то и не одна?
– Что с вами, Савада-доно? – обеспокоенно приблизился Базиль, подняв уроненный мной нож.
Он заглядывал в глаза, и я быстро забрала нож, подойдя к раковине, чтобы его ополоснуть.
– Давай поспешим, Базиль, – сказала я. – Скоро все начнут просыпаться и захотят кушать.
– Да, Савада-доно!
Парнишка вроде бы не заметил или предпочел не лезть, вернувшись к готовке. Действительно, о каком чувстве жалости я говорю, когда он спокойно смотрел, как идет бой Грозы. Ведь он так же, как и я, мог подойти к Тсуне поговорить еще до боя, но не сделал этого.
Так что, если Нана не одна в своем счастье и несчастье? Что если были другие попытки сделать ребенка с атрибутом Неба? У папани точно Небо, у Наны я вроде бы в детстве ощущала тоже что-то схожее с моим пламенем, но не берусь сказать. В то время мое ощущение пламени было куда менее развито.
Конечно, у меня нет никаких доказательств, но их просто надо попытаться найти. Раскопать, откуда родом Базиль, узнать больше о его матери, и как часто появлялся у них в гостях Емитсу. Не удивлюсь, если раз в полгода-год. Черт! Ну как так-то, а?
Я не успела смыться до того, как на кухню за утренней дозой кофе спустился Реборн. А все потому, что ненадолго присела на табуретку у стола, ожидая, пока закипит вода, и там же заснула. К счастью, Базиль ничего не натворил и все сделал, как надо, только не разбудил. Проспала я вновь недолго.
Аркобалено просто вылил ушат воды мне в лицо, как только я открыла глаза. Я пришла в себя, едва он запрыгнул на стол, хотя Реборн передвигался совершенно бесшумно, но все равно это не спасло.
– Какого хрена? – поинтересовалась я «радостным» благодаря побудке голосом, взглядом обещая прирезать его ночью.
– Собирайся. Мы идем смотреть на третий этап тренировок Тсуны.
– Ну и идите, – разрешила, уронив голову обратно на руки.
– Ты тоже идешь, – не пожелал оставлять меня в покое репетитор. – Ты должна увидеть технику Первого Вонголы. К тому же вы еще должны сразиться.
– Повторяю вопрос, – пробурчала я недобро.
– Потому что я так захотел и, если ты этого не сделаешь, я сообщу Емитсу, что с тобой сделал Хибари, – тише добавил, приблизившись к уху.
Каваллоне, чтоб его… Пришлось подниматься, снова переодеваться и топать вместе со всеми, мысленно проклиная чертового аркобалено.
Когда все собрались на давешней горе, Реборн решил начать с небольшой лекции.
– Третий этап тренировок последней формы контроля пламени будет называться «Прорыв точки нуля». В первую очередь, чтобы узнать, как контролировать пламя в гипер режиме, давайте устроим спарринг. Оба переходите в гипер режим, – скомандовал репетитор Базилю и Тсуне.
– Я умолял учителя и получил разрешение на его использование, – сказал Базиль, высыпав на ладонь сразу две таблетки. – Будет трудно поддерживать тело, но в теории это возможно.
Как только парнишка проглотил их, на его переносице загорелось голубое пламя Дождя. Базиль зажмурился и сцепил зубы, явно испытывая не самые приятные ощущения. Да что там! Не самые приятные были от одной таблетки, а от двух его чуть дольше корчило, пока он усилием воли не принял стойку с оружием, которое также было окружено пламенем.
– Ты в порядке, Базиль? – спросил заметивший это братец.
– Я не дам им забрать кольца после того, как учитель их защищал, – твердо заявил мальчишка. – Пожалуйста не сдерживайтесь, Савада-доно.
Мне стало жаль этого наивного парнишку. У меня ни разу не создалось впечатление, что папаня его ценил, начиная с момента, когда Базиль был отправлен им с фальшивками на откуп Скуало, и заканчивая «домашними» делами, которым он его обучал. Стирать вещи старым дедовским способом, долго и муторно… Ну я все понимаю, военная дисциплина и все такое, но Базиль считал впустую потраченные усилия и время нормой, когда можно было использовать машинку. Папаня его, видимо, обучал сражаться, но это было как-то… на “отцепись”. Успехи у парнишки были, но минусы от тех же таблеток были куда хуже. Неизвестно, как прием этих таблеток, читай, допинга, скажется на его пока еще молодом организме. Это было приемлемо разве что в случае, если жить Базиль собирался недолго. Поэтому то, что Тсуне до сих пор нужны пули, меня тоже беспокоит, но в данном случае, я полагаюсь на Реборна и жду, пока источники братца освободят.
Тсуна перешел в свой гипер режим с помощью пули Реборна, и двое парней начали бой с попеременным успехом. Постепенно Тсуна подходил к уровню Базиля и учился драться.
– О чем задумалась? – спросил вдруг Реборн.
– Думаю, что по своей сути представляет собой этот гипер режим.
– Это просто, – ответил он, будто я действительно спросила. – Гипер режим особая форма использования пламени, можно сказать, что максимальная. Тело получает максимальное насыщение пламени, из-за чего сила и выносливость существенно возрастают, но для неподготовленного тела это может быть опасно.
Хм, это у Тсуны тело подготовленное? В каком месте, если даже Базиль, которого не засунули в строгие временные рамки, говорит, что переходить в гипер режим тяжело.
– Слушай, Реборн, а с чего ты вдруг стал таким добрячком, а? – прямо поинтересовалась я, посмотрев ему в глаза, чтобы увидеть реакцию. – Объясняешь все, помогаешь, прикрываешь.
– Мне просто интересно, – невозмутимо ответил он.
– Интересно что? – уточнила я.
– Интересно наблюдать за обладателями пламени Неба, – признался он. – Их не слишком-то много, а наблюдать за становлением молодых практически невозможно. В основном они изначально слабые, быстро умирающие, но как-то все же становятся сильными.
– Так вот почему ты взялся за такую работу, – хмыкнула понимающе я.
– В случае с Дино меня попросил об этом одолжении его отец, – серьезно ответил аркобалено. – Отказать в последней воле умирающему нельзя. Я был особо не против. Дино был тряпкой, рохлей и плаксой, как Тсуна. Я смог сделать из него бойца и, кажется, неплохого босса. Хотя в его случае у меня не было возможности понаблюдать за появлением его хранителей.
– Так у него их вообще нет? – нахмурилась я. – Я думала, он просто не взял их с собой или у него их только пара.
– Нет. Ромарио, Иван – помощники, перешедшие от прошлого босса. Небо не только редкий, но и самый малоизученный атрибут. Доказано, что атрибуты, связанные с Небом, чаще гораздо сильнее без такового. Но у меня не появилось возможности увидеть это.
– И когда ты прибыл, у меня уже была установившаяся связь, – продолжила я. – Ради своего интереса ты готов нарушить приказ своего нанимателя?
– Я могу нарушить приказ, когда посчитаю нужным, – резко ответил Реборн, заставив меня напрячься, но он тут же снова стал индифферентным. – Конечно, я бы прямо сказал о своем намерении. Это рабочая этика. Но пока что у меня не было поводов нарушить приказ Девятого.
Я едва слышно фыркнула на это заявление. По мне, так он обманывал сам себя, убеждая себя, что можно скрывать от нанимателя информацию, не касающуюся напрямую Тсуны. Даже не скрывать, а просто недоговаривать, как что-то несущественное. Да и за мной, наверное, приказывали следить весьма односторонне, а то и вовсе во второстепенном порядке. Разве что Емитсу попросил позаботиться о моей безопасности лично.
– Так что со связью? Ты разобралась в этом?
– Не особо. У меня оно как-то само собой произошло. К тому же я не уверена, что у всех происходит все так же, как у меня.
Сомневаюсь, что у всех остальных обладателей атрибута Неба так же пытались запечатать силу. У меня, вон, почти все хранители нашлись, кроме Урагана. Но как раз этот источник у меня незапечатанный, и я не знаю, как определить, подойдет ли мне этот Ураган при встрече. Думаю, просто найду общий язык, а там как получится, ведь я даже с запечатанными источниками не сразу все замечала. Бьянки, к слову, тоже Ураган, как и Гокудера, но никакой связи с ними я не чувствую. А Фуюки… как бы сказать. Слабоват. Как-то так сложилось, что все последующие встреченные мной хранители боролись за это место и находились под давлением остальных. Рехей был первым. Ямамото, если его брать в расчет, постоянно подкалывал простого по жизни боксера. Кея избивал все, что движется. Ямамото до сих пор уважает его. Мукуро унизил Кею и показал, что может сражаться с ним на равных даже в ближнем бою. И тут появляется Фуюки… Да они ж его съедят!
Мы одновременно замолчали, не зная, о чем говорить. Я Реборну не доверяла все равно; что он обо мне думал… кажется, он только едва приоткрыл это. В отличие от Емитсу, он уже научился понимать, когда я строю дурочку. Главное, что он еще и помогает мне, чтобы папаня продолжал считать меня простой и недалекой. До поры до времени, конечно.
– Что это за техника, «Прорыв точки нуля»? – полюбопытствовала я, не особенно надеясь на ответ, но рассчитывая на него, раз уж у нас тут честная беседа.
– Для этого требуется сила, концентрация, умение управлять пламенем и рассчитывать время.
– То есть ты вообще не в курсе? – флегматично поинтересовалась я таким тоном, будто мне это не особенно интересно.
– Это техника Первого Вонголы.
– Это сказал Базиль минуту назад? – задумчиво приложила я палец к подбородку.
– Это прорыв. Точки. Нуля, – раздельно и твердо повторил аркобалено. – Подумай над этим. Для этой техники надо перейти в особое состояние «минус». Попробуй представить обычную шкалу. Человек в нормальном состоянии – это ноль. В «плюсе» – это человек излучающий пламя. Что будет, если человек из гипер режима, так называемого «плюса», перейдет в «минус»?
– Скорей всего, сдохнет без пламени, – мрачно ответила. – У меня сложилось мнение, что пламя связано с жизненной энергией.
– Так и есть. Если рассматривать гипер режим как максимальный плюс, то максимальный минус – это смерть. Чтобы не доходить до него, надо тренироваться, прежде чем использовать технику. Эти тренировки для тщательного регулирования возрастания и убывания плюса и минуса. Ты как бы скачешь туда-сюда, не доходя до максимума и минимума.
Какой-то бред. Нет, я понимаю, что Реборн, скорей всего, использует аналогии, но все равно. Притушивая пламя, получается, я перехожу в состояние «минус», так, что ли? Но ведь я только скрываю пламя, чтобы его сложнее было заметить, и становлюсь обычным человеком. Названный “минус”, когда я останусь вообще без пламени – это, вероятно, кома. Тут явно были какие-то другие нюансы… но Реборн, похоже, о них не знает. Инструкцию ему выдали или что?
– Эту технику могут использовать только атрибуты Неба или все?
– Только Небо.
– А что получается в итоге? Что делает техника?
– Обращает пламя в лед.
Я недоуменно уставилась на аркобалено, но нет, мне не могло послышаться, а он не склонен сейчас шутить. Пламя в лед? Что за черт? Но судя по всему, это вполне возможно.
– Хитрая штука, – с прищуром следила я за тем, как идет спарринг между двумя пламяюзерами.
Я определенно хотела научиться подобному. Да что там, я была готова научиться чему угодно! Мой прогресс просто застыл в последние годы. Нет, я тренировалась, получала удовольствие от скорости полета, училась лучше укреплять тело и вкладывать больше сил в удары, но хотелось чего-то большего. Я уже молчу про потолок, который достигла давно – при еще большем увеличении скорости я чувствовала, как скрипят кости от нагрузки. Поэтому останавливалась, не доходя до того момента, когда кости будут ломаться.
Мда, наблюдая за спаррингом мальчишек, многому не научишься. Хотя отслеживать тренировки Тсуны следует, чтобы банально пытаться уловить нюансы, без которых техника невозможна. Есть вероятность, что Тсуне подкинут подсказки. Но да, я должна не только смотреть, а и пробовать сама.
Реборн твердо вознамерился не дать мне увильнуть. Даже Базиля, после окончания поединка, отправил за водой и гамбургерами в ближайший ларек, а таковых в лесу не было. Парнишке пришлось подчиниться причудам начальства и топать пешком в город, не задавая вопросов.
– А теперь проверим, кто из вас сильней в поединке, – огласил он, довольно поблескивая черными глазками.
– Что-о-о?! – опешил братец.
Посмотрев на Реборна, я как-то сразу поняла, что он не слезет с меня теперь. Он и так уже долгое время держал при себе эту идею и ждал, пока я сама соглашусь, что ему вообще несвойственно. Он привык получать то, что хочет. И плевать он хотел, что мы с Тсуной так и не разговаривали с тех пор, как покинули больницу.
– У вас возникли между собой разногласия. Почему бы не решить их в поединке? – предложил репетитор, доставая пистолет.
– Реборн, подожди! – замахал руками Тсуна, но раздался выстрел, опрокинувший его на спину.
На ноги поднялся уже другой Тсуна. Он стоял иначе, распрямив плечи, более собранный, уверенный и спокойный. Взгляд его тоже изменился. Исчезло загнанное выражение, брови разгладились, только осталась какая-то мрачноватая обреченность, которая еще в прошлый раз меня удивила. Ситуация с пламенем чуть улучшилась. Во лбу оно так и горело, но уже более спокойно, и во все стороны не уходило.
– Я знаю, что ты сильна, имото, – сказал он спокойно и непривычно. – Ты состоишь в боксерском клубе и занимаешь пост Азазеля. Не хочу тебе навредить, поэтому будь, пожалуйста, серьезной. Может быть, я этого не говорил, но я хочу доказать, что не Никчемный Старший Брат.
Я не нашла ничего лучше, чем ухмыльнуться и протянуть издевательски:
– Ха-а-а? Так все-таки у тебя появилась некоторая заносчивость.
Глупо. Стоит передо мной весь такой самоуверенный лишь оттого, что пуля придала ему сил. Конечно, выступать против человека, с виду не умеющего использовать пламя, просто, когда уже с Базилем проводишь спарринги. Только насколько Базиль серьезен – еще вопрос. Вот попробовал бы он с Хибари лицом к лицу встать!
– Знаешь, я не хотела драться, но ты прямо просишь сбить с тебя ничем не оправданную спесь. Не думай, что подобный допинг сделает тебя сильнее. Для этого надо приложить гораздо больше усилий.
Я не стала принимать какую-либо стойку. А смысл? Разницу в опыте можно показать и так. Братец же едва знаком с кухней боя. Думаю, будет полезным сделать ему такое одолжение, которое обычно делает для меня Кея.
Тсуна напал, целясь кулаком в плечо, и я легко уклонилась, сделав маленький шаг в сторону. Неумелыми замахами братец попытался достать меня еще несколько раз, но держать защиту, хотя бы как боксеры, он не умеет. Поэтому я легко провела, нет, не удар – пощечину. От этого жеста его всего сильно повело в сторону, и будь у меня желание, я легко могла бы провести добивающий удар.
Тсуна попытался снова. Снова и снова атаковал кулаками в перчатках, пробовал даже ногами, но у него была ужасная растяжка. Мне даже блокировать атаки не надо было – братец не мог загнать меня в такое положение, чтобы я не смогла уклониться. Сохраняя бдительность, я легко уходила в сторону и решила больше не атаковать. Если я братца сейчас побью, можно выбросить его зачатки самооценки.
Так продолжалось, пока не прошло около семи минут. Пламя во лбу Тсуны потухло, и взгляд снова принял прежнее выражение. Братец тяжело дышал, будто пробежал километр. Реборну удалось немного повысить его выносливость, но этого все равно было недостаточно. Хотя, хорошо, что его хотя бы учат.
Тсуна молчал, даже не пытаясь что-то сказать, просто смотрел беспомощно снизу вверх.
– Полагаю, я могу быть свободна, – сказала Реборну, оторвавшись от наблюдения за отдышкой братца.
– Тц, – репетитор, кажется, был раздосадован. – Тсуна, тебе нужно еще многому научиться. Акира, если хочешь, можешь остаться.
– Нет уж, спасибо, – фыркнула я, понимая, что он наверняка надеется придумать что-нибудь еще.
К тому же, мне нельзя долго оставаться на одном месте. Кея пока что в раздрае чувств и, очевидно, срывается на Каваллоне. Он ведь может попытаться найти меня и выяснить все лично. Лучше пока что с ним не встречаться и дать подумать, не попадая под горячую руку. Кстати, о «горячей руке» – Занзас тоже может начать действовать. Подозреваю, будет сложно уболтать Мукуро помочь мне еще раз. Надо попытаться… но он был такой жуткий при нашей последней беседе. У него тоже там явно полным ходом идет переосмысление ситуации. Так что лучше подождать немного и потянуть время, попытавшись не попасться никому в руки. Хм, поищу-ка Шамала. А еще запасусь попкорном, да.
====== Глава 52 ======
Шамала я действительно нашла в медкабинете. Он тихо посапывал на койке, трогательно обнимая подушку и вытянув к ней губы трубочкой. В воздухе витал запах сильного перегара, отчего, видимо, Гокудера, делающий бумажные самолеты за столом, раздраженно пыхтел. Он меня не видел, так как сидел спиной.
– Шамал, я все сделал! – разбудил он доктора, и я решила пока что постоять в стороне.
– Зачем ты сложил бумагу в самолетики? – доктор перевел взгляд на полную коробку.
– Ты сам мне сказал! – рявкнул мгновенно взбесившийся Гокудера. – Это для тренировки!
– Ох, тебе они больше не нужны.
После слов Шамала подрывник опешил:
– Что значит «не нужны»?! Я еще не сбил ни одного самолетика!
– Ты так ничего и не понял, – вздохнул Шамал и постучал себя пальцем по виску: – Это надо искать здесь. Думай и записывай все на бумагу.
Гокудера пару секунд сидел в совершенном ступоре, а потом стукнул кулаком по столу:
– Может, ты перестанешь ходить вокруг да около и начнешь меня нормально учить?!
– Ну вот, опять, – заулыбался Шамал. – Даже если я знаю ответ, я не хочу его тебе говорить. В твоем мире только тот, кто зависит сам от себя и думает о том, как выжить, может найти пути для этого. Мои друзья-идиоты, которые наивно верили во все, что им говорили, давно мертвы. Остались в живых только те, у кого были припрятаны секреты. Используй это и включай свой мозг. И пока ты не изучишь технику, я не позволю тебе сражаться.
– Хватит шутить! Что за черт?! – взъелся Гокудера.
– Если ты пойдешь так, как сейчас, то это будет самоубийство. Твой противник – Бельфегор. Он первый гений Варии.
Шамал говорил серьезно и, я едва это заметила, недовольно. Потом док заметил меня и серьезность улетучилась. Он оставил Гокудеру думать, а сам повел меня прочь. Я уговорила его закупить еды на время просмотра боя. Шамал, уверена, туда придет, но если он скажет, что переживает за Гокудеру, то подрывник мгновенно взъестся. В принципе, это и так было видно, что парень Шамалу не чужой, но в таких вопросах подрывник явно слепой.
Видимо, доктор понял, что показать свой собственный стиль недостаточно. Эта дорога оказалась идеально удобной для Шамала, но у Гокудеры должна быть своя. Позже Шамал пошел проверить, что смог придумать подрывник, а у меня в голове засели его слова. Все-таки он мудрый мужик.
Весь остальной день я прогуливалась по городу, обгоняя новый мотоцикл на дорогах. Заглянула еще раз к тренировочной площадке Тсуны. Результаты недолгих наблюдений меня порадовали. Братец сменил свою точку зрения. Он стал больше стараться, а не ныть: «Не хочу-у-у, меня Реборн заставил». Из-под палки многого не достигнешь, поэтому я рада, что мне удалось пробудить в нем хоть какие-то стремления.
К месту проведения следующего боя я пошла одна, но по дороге встретила Рехея, а у самой школы пересеклась с Реборном, Тсуной и Базилем, которые привели с собой еще и Ламбо. Базиль выглядел особенно измотанным, а Ламбо, наоборот, несмотря на обилие бинтов и пластырей, был бодр и весел.
– Реборн, – позвала я, все еще хмурясь от мыслей, которые вызвал Шамал, – что ты знаешь об этом пареньке – Принце-Потрошителе? Кажется, он самый младший член Варии и где-то нашего возраста.
– Принц? – спросил Тсуна Реборна, стараясь делать вид, что не замечает моего присутствия.
– Да, у него, похоже, правда голубая кровь, – подтвердил аркобалено, шагающий по заборам. – Вторая часть прозвища связана с тем, что он любит убивать людей, разрывая на части.
Базиль добавил, что слышал о нем от своего учителя. Похоже, своими способностями Бельфегор хорошо прославился.
Вскоре к нам присоединился Ямамото, но, даже когда мы оказались в школе, Гокудеры видно не было. Возможно… Шамал его просто не отпустил на бой. Если представление отменяется, то можно спокойно зевать и идти спать.
Судьи привели нас в коридор школы на втором этаже главного корпуса. Когда вся наша компания пришла, Вария уже стояла в другом конце. И этот самодовольный кретин тоже решил прийти…
Занзас сидел в огромном кресле, взирая на меня тяжелым взглядом. Рядом с ним стоял Леви-а-Тан, держащий в руках бутылку с каким-то коричневым спиртным. Не разбираюсь в алкоголе, но звездочки и обилие знаков качества намекали о недешевости пойла, которое босс Варии держал в стакане.
Он явно ожидал, что я явлюсь по первому зову, как только он сказал, что дает мне шанс. Хм, ему будет полезно понять, что это не так.
