Текст книги "Пламя моей души (СИ)"
Автор книги: Дневная Сова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 83 страниц)
Меня тянуло внутрь, но чувство опасности твердило об обратном, прося остаться здесь. Самосохранение мне было как-то ближе, так что понятно, чего я послушалась.
Хибари вышел на улицу перед входом, пошатываясь. Это совершенно непривычное зрелище не единственное, что меня впечатлило. Он был перемазан в чужой крови, руки с окровавленными тонфа дрожали непонятно отчего. И когда он посмотрел на меня…
Зверь. Натуральный зверь. Ни грамма внешней холодности и безразличия, что он демонстрирует «своим» травоядным.
Он медленно брёл в мою сторону, едва переставляя ноги. Я стояла у здания и боялась даже пошевелиться. Пламя! Такое пламя! То, сколько вилось вокруг него силы, не шло ни в какое сравнение с тем, что я ощущала раньше. Видит бог, меньше всего я хотела с ним сейчас драться, но он явно не в себе. Поворачиваться к нему спиной и убегать бессмысленно, а то и губительно.
Поэтому я просто приготовилась сразиться. На всю. Со всей отдачей. Пусть ненадолго. Призвала всё пламя, отпустила накопленные объёмы, отчего ощутимо распространилась аура силы, столкнувшаяся с колючей жаждой убийства. Хибари остановился прямо посреди дороги, поднял подбородок, прикрыл глаза, будто прислушивался к себе. Когда он их открыл обратно, того берсеркера уже не было. Его пламя развеивалось, и оставался только ореол давно знакомой силы.
– Кёя, – выдохнула я его имя и, убедившись, что он отреагировал, усмирила своё пламя.
Как никогда хотелось нервно засмеяться или попросить закурить, пусть я никогда этого не любила. Но на деле возникла неловкая тишина. Я не знала, что можно сказать, он просто молчал.
А мне всё ещё было жутко. По спине проходил холодок, стоило мне подумать, как вырастили его, как подкармливали этого зверя, который совершенно не обращает внимание на кровь. Да что кровь? Теперь я отчётливо вижу повреждения на одежде, а значит, ему тоже досталось. Но и это не всё. Сколько он там сегодня убил? Вообще, кто такой умный выпустил его в Намимори?!
Глубоко вдохнула и выдохнула. С этим парнем надо что-то делать. Приручать. Как добермана, который ещё в моем детстве пугал всех прохожих своим неожиданным лаем. Только этот «пёс» не за забором. К нему руки протягивать опасно. Но я этого хочу. Он в этом всём уже замешан едва ли не больше моего.
– Останешься со мной?
Хибари удивлённо чуть расширил глаза.
– Подумай, – решаю я, развернулась и неспешным шагом побрела прочь. Он меня не останавливал.
На следующий день мы оба вели себя так, будто ничего не произошло.
– Какой-то хрыч только что прокурсировал к дому Хибари. Выглядел очень важным, и охрана соответствующая. Азазель-сан, это то, чего Вы ждали? – спросил искажённый телефонной связью голос Фуюки.
Я стояла на кухне перед заполненной посудой мойкой и молчала.
– Возможно, – сказала, наконец, я. – Отойдите от дома подальше и продолжайте наблюдение.
Ещё в самом начале, как только Мураками принёс информацию о нахождении старинного японского особняка для проживания одного Хибари Кёи, я попросила Фуюки выставить наблюдателей возле него. Конечно, не обошлось без эксцессов, парней из-за неосторожности пару раз замечали и избивали – но это же Хибари. Он замечал наблюдение в пятидесяти метрах, мог и в ста, когда парни сидели с биноклем. Хотя я просила их не смотреть прямо на него, ведь сама могу почувствовать взгляд. И вот теперь, оказывается, всё это не зря.
Не зря я отправила смельчаков проникнуть в дом, когда Хибари там не было. Если бы он обнаружил эти камеры и прослушку, он бы, наверное, убил массовиков-затейников, но вроде бы обошлось. Парни были осторожны, ведь делом занялся Мураками. Уж не знаю, где он всю эту технику раздобыл. Вряд ли она профессиональная, но у него, если надо, очень основательный подход.
Зачем мне мои наблюдатели? Всё просто. Хибари я никак не могла доверять, даже по прошествии почти что полугода с нашего знакомства. Никто из живущих в городе до сих пор ничего не знал об Азазеле, а Дисциплинарный комитет под его руководством просто не обращал внимание на существование Альянса, тогда как другие банды за это время очень близко познакомились с тонфа главы. Что сказать, Хибари отрывался на всех. Конечно, всех разогнать им не удалось, но по крайней мере никто не борзеет, и Намимори стал настолько «чистым», образцово-показательным городом, что хоть на обложку.
Обычные жители города, может, и не знали ничего, да вот только за его пределами есть более влиятельные люди. Было бы глупо полагать, что у Хибари нет родителей или опекунов, кто-то же должен был его растить и послать сюда. Им он вполне может рассказать обо мне, и последствия этого могут появиться не сразу, а значит, обнаружить их я могу в самый неудобный момент.
Быстро домыв посуду, я в спешке скинула фартук и крикнула Нане в гостиной, что закончила. Ещё через десять минут я сидела перед экраном компьютера в наушниках. Передо мной было всего четыре изображения с камер. Прослушивающих девайсов было побольше, можно было переключаться. Хорошо иметь компьютер. В дом Хибари я бы точно не полезла. Парни говорили, что у него там отличная охрана, потому так долго провозились.
Хибари пока что оставался в любимой школе. К своему удивлению, я давно поняла, что он тот ещё трудоголик, просиживающий в школе от рассвета до заката почти в прямом смысле. Хотя так сразу не скажешь, то он на крыше дремлет, то у себя в кабинете, но это лишь необходимый отдых. Он даже ночью может просто улицы патрулировать либо на какую-то очередную группировку напасть.
Гость сидел за столиком в открытой комнате, впуская ветер в помещение. Охрана стояла на веранде. Пришлось долгое время просто просидеть, разглядывая почётного гостя. Мужчина лет тридцати-сорока был очень похож на Кёю. Если не сильно заострять внимание на чертах лица, то так бы выглядел Хибари через двадцать – двадцать пять лет. Наверняка родственник, а может, отец. Только лицо сдержанное и холодное, такое всегда пытается держать Хибари, а глаза колючие, неприятные. Опасные. Выдержка у него что надо, сколько смотрю – вообще не сделал ни единого лишнего движения.
Шаги Хибари я узнала сразу. Он стремительно и быстро ступал по дорожке к дому и также заметил гостей на веранде.
– Кёя, – мужской глубокий низкий голос с ожидаемой холодностью.
– Хибари-сама, – в тон ему бесстрастный голос главы Дисциплинарного комитета.
Сердце сделало кульбит. Всё-таки родственники. Причём влиятельные. Мало кто так обращается к своим родителям, тем более в частной обстановке.
Хибари миновал охрану и присоединился к сидящему в комнате.
– Ты хорошо постарался, пора и поумерить свой пыл, – пауза, а затем мужчина, видимо, ответил на невысказанный вопрос. – Известно, что в город прибудет особый гость и начнёт воспитание десятого Вонголы. Ты не должен ему мешать никоим образом, пусть он даже вносит беспорядки.
– Он навредит городу? – лёгкое раздражение.
– Кто знает. С этого момента ты не можешь более убивать. Ты обычный школьник, помни это. Делай, что должен, нейтрализация последствий от работы гостя, скорей всего, будет полностью на твоих плечах. Не переживай, все разрушения, что он принесет, оплачивает Вонгола.
– Понял, Хибари-сама. Могу я узнать, что это за гость?
– Его называют Аркобалено. Он очень силен, его ты ни с кем не спутаешь. Его приказы и просьбы выполняй, если не возникнет серьёзных проблем от этого.
– Как скажете, Хибари-сама.
Пауза. Присутствующие пьют чай. Я сижу в шоке от такого покладистого главы Дисциплинарного комитета.
– Твой японский стал гораздо лучше, отото, – другой голос, принадлежащий мужчине.
Вот его обладатель отодвигает тонкие двери и появляется в радиусе обзора камеры. Вновь очень похож на Кёю, только чуть более вытянутый и утончённый. Кожа чуть темнее, у моего же знакомого она практически белая. Года на три старше.
У Хибари есть старший брат? Вот это поворот, я думала, этого зверя растили в клетке в одиночестве и изредка осторожно подбрасывали еду, чтоб руку не откусил.
– Благодарю, нии-сан, – вновь бесстрастный голос.
– Интересными ты обзавёлся украшениями, отото, – демонстрирует насмешку старший брат, доставая одну из прослушек.
Судя по потемневшему лицу Кёи, он уже мысленно забивал до смерти виноватых. В Мураками я не сомневаюсь, он должен был все следы за собой замести, но на всякий случай предупрежу. Если придётся отвечать, то пусть уж мне.
– Хибари-сама, я могу проверить навыки отото? Вдруг он их успел все растерять?
– Хорошо.
Двое выходят в сад на открытую площадку. Некоторое время слышны только удары стальных тонфа обо что-то, потом хриплое дыхание и через ещё немного времени уже просто удары о едва хрипящее тело.
– Такой же слабый, как и раньше, – огромной неожиданностью доносится голос старшего брата.
Я-то думала, это Хибари его избивает, но, оказывается, всё наоборот! Сложно представить себе того, кто мог бы его одолеть. Кто-то такой же, как и я. В смысле, без пламени этого зверя не утихомирить. Всё равно странно. Если бы Кёя дрался в полную силу и показал всё свое пламя, то должен был всё равно победить. Тогда какая же сила у его брата?
Снова удар и звук проехавшегося по земле тела. Кёя попытался встать, это на него похоже. Он себя в бою не щадит совсем. Остановить его таким методом невозможно.
– Достаточно, – прерывает их старик.
Когда гости со своей охраной уходят, я остаюсь на месте и убеждаюсь, что Хибари дошёл до дома своим ходом. Хотелось бы обсудить с ним многое и услышать ответы на свои вопросы, но судя по всему, ему мало что говорят. Вообще, захочет ли отвечать, даже если знает?
Комментарий к Глава 17 Иинтё – в переводе “глава”.
====== Глава 18 ======
– Да, они действовали по моему указу.
Удар тонфа пришёлся в предплечье и отбросил меня метра на три. Лёжа там, куда приземлилась, я рассматривала небо над школой, вяло вспоминая тот самый вечер и пытаясь понять, осталась ли целой кость.
– Почему не уклонилась, Савада? – с рычащими нотками спросил Хибари холодно, спустя минуту подойдя ко мне.
Хах, слишком привык, что я всё время уклоняюсь.
– Ты ведь хотел, чтобы удар достиг цели, – поясняю, слегка пошевелив занемевшей рукой на проверку.
Вроде бы цела, ушиб, конечно, будет, но это пройдёт, а значит, переживём. Рада, что тренировки не проходят даром, и такой сильный удар мне оставит разве что синяк.
– Мне не интересно так избивать тебя до смерти, – выдавил он раздражённо, продолжая стоять надо мной.
– В жизни часто всё идёт не так, как нам бы того хотелось, – философски изрекла я, не сдержав лёгкой улыбки.
Вроде бы стоит недвижимо, но это обманчиво, и он может сорваться в любой момент, поэтому, если что, я готова передвинуться, чтобы удар не оказался слишком сокрушительным. Тогда придётся бежать и забыть обо всех своих надеждах.
– Объяснись, – требование не подразумевало отказа.
– А ты не хочешь мне ничего рассказать? – спокойно игнорирую нехорошие нотки в его голосе. – Например, может, ответишь, зачем ты действительно прибыл в Намимори?
Скосив взгляд, отслеживаю его реакцию. Чёрт, слишком хорошо держит лицо. Всё он понимает, поэтому хорошо контролирует себя. Главное – не показывать агрессии и страха. Если увидит хотя бы намёк на давление или слабость, то ничего у меня не выйдет или и вовсе всё закончится плачевно. Так что я расслабленно возлежу на крыше, как будто так и надо. Будто не от удара я упала, а просто пришла на солнышке погреться. И непонятно, то ли я лежу, уступив, то ли он вытянулся передо мной, как подчинённый перед отдыхающим начальством.
– С какой такой стати?
– Если люди хотят работать вместе, то между ними должно быть хоть какое-то доверие. Для меня тайн уже слишком много.
Молчит. Расскажет или нет?
– Ты меня боишься?
Хм, звучит как вопрос. Его действительно интересует ответ или это просто чтобы перевести тему? Неужели мне удалось заставить его испытывать сомнения.
После того случая, когда я увидела случайно то, чего не должна была, увидела его всего в своей и чужой крови… Будто заглянув в замочную скважину, увидела монстра, который там прятался. Или просто разглядела то, что не желала видеть. После этого в школе мы не контактировали, не разговаривали и практически не пересекались. Мы и раньше не слишком этим занимались, поэтому нельзя сказать, что нарочно игнорировали, но всё же что-то невысказанное осталось.
– Страх – это предвосхищение воздействия реального фактора… – осторожно подбираю слова, рассматривая небо, покрытое облаками. Страх – это ещё и слабость в его понимании. Если же ты слаб, то на многое не расчитывай. – Не знаю, что тогда произошло и стало причиной. Изменился ли ты или был таким всегда. Меня волнует только, потеряешь ли ты свой якорь, без которого не сможешь остановиться, и к чему ты вообще стремишься, если готов пойти на такое.
Я долго думала над этим. Произошедшее тем поздним вечером меня сильно впечатлило. Я знала, что этот парень опасен, даже убийственно опасен, но знать и увидеть – совершенно разные вещи. То, какой он вышел из того здания – это не просто задание, вроде армейского приказа. У него будто крыша поехала, и у меня при одном воспоминании поджилки трясутся. Он ведь мог меня тогда убить.
Могу признать: заигралась и расслабилась. Уж очень удобно мне было при поддержке всех лидеров Азазеля, даже при появлении Хибари в городе; я была уверена: раз он ещё ребенок – проблем можно избежать.
– Как много ты тогда слышала? – спустя долгую паузу спросил он.
– Достаточно, чтобы предположить явные неприятности. Для меня это всё перестаёт быть баловством, Хибари. Надеюсь, ты понимаешь, что я росла не так, как ты. Меня не учили убивать. И я не хочу спешить этому учиться.
– Что ты этим хочешь сказать? – недобро прищурился он, одарив меня острым взглядом.
– Спарринги – это интересно, тренировки бывают весёлыми и полезными, подчинённые, которым можно поручить что-то – это удобно. Якудза – это слишком опасно. А когда у взрослых людей свои неизвестные интересы и планы, это вдвойне опасно.
Всё бросать было уже поздно. Плевать, что поломаю некоторые планы Коичи, Фуюки, Мураками или Мегуми. Они уже почти самостоятельные. Из-за спаррингов со мной каждый хоть немного, но стал сильнее, а Мураками и это было не нужно. Азазелю никто уже давно не бросал вызов, всех останавливали на полпути. Фактически они держатся вместе потому, что без такого переходника, как я, уже давно что-то бы не поделили и переругались. Ну и из-за тирании Хибари, конечно.
Кёя мне, само собой, уйти на дно, затоптав свои порывы, не даст. Я и так оттянула наши спарринги, а если скажу, что вовсе отказываюсь… Боюсь, он меня прикопает прямо возле школы. Причём сию же секунду.
– Якудза – моя добыча. Некоторым травоядным я позволяю пастись на своей территории за определённую плату. Пока они послушные – остаются целыми. Мои интересы и планы моего клана тебе не навредят. Всё?
Не навредят, значит… Звучит довольно уверенно.
– Кто же для тебя я? – насмешливо приподнимаю бровь.
Пусть только скажет своё любимое «травоядное».
– Наглый забавный зверёк, – уголки губ дрогнули в намёке на улыбку. – Умеющий показать маленькие острые зубы. Я даю тебе пространство порезвиться, – выражение лица стало привычно холодным. – Но, если зарвёшься, я не буду тебя жалеть.
– Я так и думала, – вздохнула, прикрыв на секунду глаза. Это он, наверное, сказал, что второй раз за прослушку точно не простит. – Хорошо, что ты понял. Мы похожи, мне действительно нужна свобода, и я не терплю давление. Только не забывай, что есть грань. Должна быть черта, через которую нельзя переступать. Я не убийца и никогда не желаю тебе смерти. А ещё мы оба любим комфорт и безопасность. Я не могу игнорировать что-то, даже если оно не несёт чёткой угрозы, но определённо касается меня.
Предположу, что Вонгола – название организации. Странное, вообще-то, но мало ли что значит этот «моллюск». Подготовка десятого наследника… В городе нет кого-то ещё, на кого бы можно было бы подумать, кроме моей семьи. Но подобные предположения выглядят слишком эгоцентрично, а я не думаю, что я или Тсуна – центры Земли. Тсуна так тем более, не с его характером в наследники босса метить. В то же время сказали «наследник», а не «наследница», так что выбор невелик. Если подозрения не оправдаются – тем лучше, но шанс этого очень-очень мал.
– Ты думаешь, я стану твоей шестеркой и дам тебе информацию? – в голосе Кёи зазвенела сталь.
– Хорошая шутка, – хохотнула я, сделав вид, что это меня действительно рассмешило. – Шестёрок у меня хватает.
Приподнялась на локте, чтобы иметь возможность повернуться всем лицом к нему, и собралась с духом, смотря в глаза.
– Ты мне нравишься, Хибари. Ты сильный, упрямый и гордый. С тобой точно не соскучишься, – невольно слегка улыбнулась. – Я бы хотела повеселиться с тобой как можно дольше, забыв про твою и мою семью. Но я не останусь в стороне и не успокоюсь, пока не узнаю. Не хочу, чтобы мы становились врагами, поэтому и прошу равного доверия.
Он долго смотрит на меня, затем прикрывает глаза и резко поворачивается спиной, собираясь уйти.
– Поговорим об этом позже.
– Эй, Кёя! – окликаю, пока он не успел исчезнуть на лестнице. Дождавшись, чтобы он остановился, продолжаю: – Скоро закончится срок. Я хочу победить в этом спарринге.
– Не выйдет, – чуть повернувшись, криво усмехается в ответ.
Этот день я обвела чёрным фломастером. Важно его не пропустить, так как педантичный Хибари явно придёт тютелька в тютельку.
До окончания срока я тренируюсь в усиленном темпе. Всё же мне надо показать силу, иначе он будет пренебрегать мной, как и остальными. А раз я не стою внимания, то и к словам моим можно не прислушиваться. Он всё это время, наверняка, тренировался, как и я. Главное – не проиграть, а выигрыш… С обычным Хибари у меня есть шансы, мне надо только подтянуть навыки, но с берсеркером… лучше не встречаться вовсе. Надеюсь, что мне удалось дать ему понять.
Утром, в тот самый день, что ознаменовывал окончание поставленного срока, Хибари стоит у ворот школы. Он довольно часто так делает. Наверное, ему доставляет удовольствие иногда смотреть, как его «травоядные» проходят группками мимо.
Помнится, когда все ученики строем распевают гимн школы, он выглядит довольным жизнью, будто действительно испытывает возвышенные чувства от такого зрелища. А мне всё время хочется выкрикнуть: «Да, мой фюрер!» – только, боюсь, никто не поймёт меня правильно, и за эту шутку я не только от Хибари по мозгам получу, но и кучу санкций от учителей.
Кёя смотрит прямо на меня, не давая возможности для других интерпретаций.
– Вечером, – отвечаю, не дожидаясь вопроса.
– Сейчас же в спортивном зале, – перебивает и, даже не думая, что я откажусь, уходит.
Вздыхаю и иду переодеваться в спортивную форму, тоже ощущая нетерпение. Я тоже рада возможности испытать свои силы, ведь и он, и я тренировались всё это время. К тому же, столько времени готовилась.
– Может, чисто тренировочный спарринг, обозначая удары? – спрашиваю, когда закрылась дверь. – Чтобы не ранить серьёзно.
– Нет. Ненавижу сдерживаться и не советую тебе делать таких глупых ошибок, – как всегда бесстрастно отвечает Хибари.
– Есть защитный инвентарь? – спросила, пока он не начал бой.
Хибари молча повел к складу, где я выбрала две пары защитных шлемов. Один я надела на свою голову, а второй протянула парню.
– Обойдусь, – фыркнул он, отвернувшись и отступая к середине зала, достав свои тонфы. – Надевай, если хочешь.
– Это ты надевай, хоть какая-то защита, – я подошла к нему и вновь протянула шлем.
Резким и быстрым взмахом тонфы он выбил его из моей руки. Шлем один раз отскочил от пола и остановился.
– Как хочешь, но тогда пеняй на себя. Я буду осторожна, но всё равно могу случайно покалечить с непривычки.
– Слишком самоуверенные слова. Постарайся не ослабеть слишком быстро.
Не видя больше возможности его переубедить, я просто надела на руки кастеты и замерла в стойке, показывая, что готова. Против соперника с оружием надо сражаться оружием.
– Так и будешь стоять или просто так всё это время ждал? – ехидно поинтересовалась я.
Когда он приблизился и атаковал на пробу скользящим ударом в плечо, я присела, легко уходя от удара и смотря прямо в его глаза. Сила за эти полгода стала ещё более чудовищной, надо постепенно прощупывать, что он может выдержать. Тем более что он мне не даст себя достать так просто.
Я уклонялась от его тонфа, всё же не хотелось заканчивать такой долгожданный поединок сразу же, надо и прощупать, насколько он изменился, иначе могу сделать ошибку. Пользовалась предчувствием, – хотя, скорее, это пламя предупреждало меня как-то, – и позволяла телу самому уходить от ударов, не отпуская его взгляда. А он тем временем входил во вкус и улыбался. Улыбался хищно, поблёскивая глазами.
– Меньшего я и не ждал, – сделал он замечание в короткий перерыв, когда мы замерли друг напротив друга.
– Покажи, на что способен, пока я не начала атаковать, – ответила я без улыбки. – Потому что я приготовилась к спаррингу с тобой.
Он вновь пошёл в атаку. Тонфа прямой, в живот, в плечо, в ногу, удар коленом с разворота. Вот это было неожиданно, и мне пришлось блокировать его максимально усиленной пламенем рукой с кастетом. Впрочем, удар даже не сдвинул меня с места, заставив брови Хибари на секунду изменить вечному нахмуренному выражению. Этот мираж тут же стёрся с его лица, и продолжился бой.
Хах, но мне всё же удалось его удивить, только теперь он должен стать внимательнее.
Пора, наверное, и мне приступать. Пробные удары легко отбиваются тонфами, заставляя вибрацию проходить по рукам, ногами – блокируются. Понемногу увеличиваю силу ударов, отслеживая, как он защищается.
Удар ноги он с лёгкостью отбивает тонфа. Сила удара удивила его и отбросила в сторону, заставив отступить на шаг. Но он всё же устоял, чем заслужил мою улыбку, на этот раз не ехидную, не насмешливую, а вполне себе приятную, ободряющую.
– Ты считаешь меня настолько хилым? – с вызовом вскинулся он.
– Ты не хилый, но я хорошо представляю, на что способен мой удар во всю силу. Я тренировалась. Раньше не было смысла развиваться в этом направлении, ведь обычных «травоядных» это может убить.
– Ты ошибаешься.
Он ощерился в злом оскале и тут же бросился в атаку.
Его скорость и сила ударов тоже увеличились. Похоже, не я одна вначале прощупывала соперника. Берсеркера нет, он обычный, как и раньше на наших тренировках.
Всё равно вынуждает меня чуть мухлевать, концентрируя пламя в определенной части тела, чтобы увеличить скорость и быстрым рывком уклониться.
Пламя… Контроль пламени у него остался всё тот же. Силы много, да эффективность использования, кажется, вообще не изменилась. Разлитая вокруг сила доставляет некоторые неприятные давящие ощущения. Впрочем, обращать на них внимание мне некогда.
Похоже, он тренировал лишь физические навыки, оттого и параметры возросли, да они бы увеличились гораздо больше, сумей он толково использовать свою силу. Но учить его, когда он может использовать это против меня, я, конечно, не собираюсь. Мне только надо, чтобы его пламя растопило мой источник, может быть, будет достаточно того, что он так неосмотрительно источает в пространство.
И всё же, раньше я так не полагалась на силу, больше уделяя внимания скорости. В навыках у меня не получается его обогнать, остаётся только вылавливать редкие моменты и спускать всю силу в удар.
Увидев возможность ударить в незащищённый бок, я кистью, где не было стали кастетов, отправила его полетать низко над землёй. Он позволил себе всего секунду, чтобы прийти в себя, а затем вновь бросился в атаку, заставляя тонфа скрежетать об кастеты. То ли я расслабилась, то ли это его мотивировало, но обманный манёвр я заметила поздно, и удар в живот заставил согнуться пополам. Следующий удар коленом по подбородку отбросил меня на спину, заставив сжать зубы от боли и потерять время, чтобы прийти в себя.
Он ждал, пока я избавлюсь от пляшущих перед лицом чёрно-белых кругов и встану, вновь готовая к бою. Кровь из носа пошла, но вроде бы не сломан. Повезло, что большей частью пострадала щека, а брызнувшую кровь можно быстро вытереть.
– Ха, хороший урок, – улыбнулась я. – Всё ещё недостаточно? Не успокоился?
– Меня удовлетворяет только избиение до смерти, – ответил он короткой усмешкой, довольно сверкая глазами.
– Разве не ты говорил, что тебе не интересно избивать меня до смерти?
– Не интересно, когда ты не сопротивляешься, – усмехнулся он.
Он вновь атакует и, как бы я ни хотела на этом закончить, но приходится вступить в бой.
Больше пламени, чтобы ускоренным рывком ударить в коленную чашечку. Он успевает крутнуться, переставив ногу, и удар проходит мимо. Перекатываюсь, едва успевая уйти от удара сверху.
Поднимаюсь на ноги, ловя удар тонфа на кулаки с кастетами. Сила удара теперь заставляет зажмуриться и покачнуться. Меня ждёт неприятный сюрприз в виде второй дубинки в его левой руке, которая хочет мне явно сломать ребро. Продолжая правой удерживать, успеваю локтём левой словить вторую дубинку. Боль пронзила словно молнией. Ничего практически не видя выпрямляю правую ногу и чувствую, что попала.
Оседаю на пол, придерживая левую руку, которая просто адски болит. Хибари уже поднимается на ноги, слегка пошатываясь. Лицо ещё больше побледнело, губы плотно сжатые… И с таким лицом он приближается?!
– Перелом? – спрашивает, остановившись в шаге, так как я тоже, терпя боль, поднялась на ноги и приготовилась защищаться из последних сил.
Я уже успела осмотреть руку и теперь для наглядности продемонстрировала результат его действий. А именно – неестественно смещённую кость.
– Доволен, блин? Теперь с гипсом больше месяца ходить. Нет чтоб только обозначать удар, как все это делают.
– Сражаться надо в полную силу, не сдерживаясь, – коротко обжёг он меня взглядом и неожиданно схватил протянутую раненую руку.
Ещё мелькнула мысль, какого чёрта он схватил её двумя руками, там же видно невооружённым глазом всё, как в голове всё помутнело от боли, и я не сдержала крика. Видимо, ноги подкосились, так как очнулась я уже сидящей на полу, прижимая к себе левую руку.
– Ты какого чёрта это сделал?!
– Поставил на место.
Действительно, осмотрев внимательно место перелома, я обнаружила гораздо меньшую деформацию. В голове пронеслась вереница слов, самым цензурным из которых было «костоправ». Выдохнув, чтобы хоть как-то успокоиться и не ляпнуть такого вслух, проворчала:
– Всё равно в больницу идти, это же не вывих, само не пройдёт. Что я дома скажу? У меня и мама, и братец очень заинтересуются, где я успела. Опять фамильную неуклюжесть винить.
Кёя, кажется, не считал нужным выслушивать жалобы. Под моим удивлённым взглядом он достал где-то из внутреннего кармана пиджака тюбик мази и требовательно посмотрел на меня.
– Мне сейчас кажется, или ты действительно собрался лечить перелом мазью? – поинтересовалась с ясно выраженным скепсисом и на лице, и в голосе.
Брови у него чуть больше нахмурились, образовав на переносице небольшую складку. Он присел на колено и попытался дёрнуть левое запястье на себя, потеряв терпение, и, чтобы меньше чувствовать боли, я не стала сопротивляться. Мало ли у кого какие закидоны. Это всё равно потом никак не повлияет на гипс. Пришлось терпеть…
Вначале действительно было очень больно. Особенно когда он не церемонясь размазывал мазь толстым слоем по припухшей части. От неизвестной мази почти сразу же становилось легче, будто жар спадал. Отвлекаясь от боли, я следила за тем, как он двигает кончиками пальцев.
Он всё время спарринга стойко держался. Хотя сила этих ударов того же громадного Фуюки свалила бы уже в первые три минуты. Подсчёт неточный, так как на Ямаде мне жалко проводить такие опыты и бить в полную силу, чтобы прямо воздушная волна появлялась.
Я заметила, что он не поворачивает ладонь вверх, чтобы выдавить на неё мазь, а капает прямо мне на руку. Вообще, странно он ладонь держит, будто напряжённо.
Ещё не полностью осознавая своих догадок, я поискала глазами тонфа, которые обнаружила лежащими позади него и чуть сбоку. На ручках тонфа кровь. С чего это возможно просто в принципе? Спарринг длился не больше получасу, невозможно стереть ладони в кровь за это время… Если только он не едва их удерживал в руках из-за силы удара, который блокировал. Я не сдерживалась и хорошо представляю, какой силы этот удар. А ещё удивлялась, что ему это с виду нипочём.
И он продолжал бой, держа в руках скользкое от крови оружие? Ну и упёртый же баран.
Когда он закончил и закрутил крышку обратно, спрятав тюбик, я осторожно придвинулась лицом к левой руке, которую бережно удерживала правой. Ожидаемо пахло какими-то травами, но мне ведь не может казаться… Это определённо странно, что я чувствую пламя от какой-то мази. Слабенькое, но оно есть, и по ощущениям чем-то схоже с Рёхеевым, но вряд ли боксёр как-то передал своё пламя мази. Интересно, что из этого получится?
С новым интересом смотрю на пиджак. Хибари замечает это, потому поясняю:
– У тебя пиджак как дамская сумочка. В смысле, вроде бы небольшой, а влезает в три раза больше. Что у тебя там ещё интересного есть?
Кёя как раз шарил рукой по каким-то внутренним карманам и, как раз когда я закончила, достал перевязочный бинт.
– Вау, я бы похлопала, но сам понимаешь, – замечаю первые признаки вспыхнувшего раздражения. – Всё, молчу.
Сдержав слово, даже не издаю звуков от боли, когда он фиксирует и плотно перевязывает локоть.
– Завтра придёшь перед уроками ко мне в кабинет, – коротко бросает он и собирается выпрямиться, но происходит какая-то заминка.
– Что с тобой?
– Ничего, – цедит раздражённо сквозь зубы.
– Я где-то переборщила? – голос звучит взволнованно, но я и в самом деле волнуюсь.
– Сам разберусь. Иди на урок, – бросает короткие фразы, почти не разжимая губ, и всё-таки поднимается.
Он собирается покинуть спортзал, но походка уж очень нетвёрдая, и видно, как он прихрамывает, накреняясь чуть набок.
Ну и что мне делать? От предложенной помощи отказывается, попробую настоять – начнёт кусаться. Кёя ни за что не признается, что где-то серьёзный ушиб, но он довольно крепкий, и просто ушиб ему бы видимых проблем не принёс.
Нервно вздыхаю и из-за неприятных ощущений тянусь утереть рукой под носом. На пальцах осталась чуть подсохшая кровь, которую я так и не вытерла полностью.
– Кея, та мазь обладает каким-то лечебным эффектом? Мне бы лицо намазать, если она действительно помогает. Мальчику нормально с синяком на лице ходить, а на девочку будут обращать много внимания.
Мне удалось его заставить остановиться и обернуться.
