Текст книги "Пламя моей души (СИ)"
Автор книги: Дневная Сова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 48 (всего у книги 83 страниц)
Всё-таки отец Такеши был связан с теневым миром. Японским теневым миром, то есть клан якудза. По его словам получалось, что их клан был довольно многочисленным и властным, но пришли «большие дяди в костюмах» с моря. Пусть в мире полно не только итальянской мафии, но прибыла именно она. Наверное, тогда же итальянские мафиози начали сотрудничать с кланом Хибари, который смог выдержать этот удар. С кланом Хибари начали сотрудничать, а с кланом Ямамото Тсуёши не вышло. Кто знает почему: то ли клан Асари-гуми был менее сильным и влиятельным, то ли наглым. А может, слишком наглой была как раз итальянская мафия.
Тсуёши-сан, опять же по его словам, в то время был учеником и уже обучен управлять своим атрибутом, как и многие другие из клана, но их всё равно разгромили. Его учителя убили, так же как и одного из учеников. Только ещё один ученик, кроме него, смог остаться в живых. Итальянская мафия зачищала остатки уничтоженного клана якудза, поэтому ничего удивительного, что вскоре нашли и Тсуёши, который пытался залечь на дно. Ему шел уже третий десяток, он успел жениться и обзавестись сыном. Жалко всё это было терять, но он намеревался стоять до последнего, ведь жизни жены и сына также зависели от него. Думаю, не надо уточнять, кто вышел победителем. Нет, это был не Ямамото. Но ему поступило встречное предложение.
После этого рассказа у меня всё встало на свои места. Ямамото Тсуёши не наплевал на жизнь своего сына. Он наплевал на свою.
У Тсуёши-сана не было больше за спиной могущественного клана. Его жена потом быстро собрала вещи и бросила их. Ее можно понять – когда в дом приходят убийцы с оружием и узнаешь, что твой муж бывший якудза, понимаешь, что это не то, что тебе обещали перед алтарем. Может быть, эта женщина даже до сих пор жива и повторно вышла замуж. А может, и нет. Может, ее вовсе нет.
– Когда это произошло? – спросила я.
– Пять лет назад.
Значит, Такеши было около восьми лет… Это довольно сознательный возраст; как минимум, он должен помнить те события и хотя бы иметь представление об этой ситуации. Скорей всего, он не на шутку испугался, да ещё и его мать сбежала со скандалом или, наоборот, тихо собрав вещи и никому ничего не сказав. А через год двое Ямамото переехали в Намимори.
Поэтому Такеши чувствует давление долга и жизни отца. Объясняется также его рвение стать первым помощником «босса» и риск, на который он пошел, чтобы у них с Тсуной появилось нечто общее. Конечно, Такеши не стал мне плакаться в жилетку, он совсем не такой человек. Он достаточно всего пережил и был готов идти до конца. Он кажется мягким человеком, но на самом деле просто гибкий.
Теперь я также поняла, что творится в голове у старшего Ямамото. Да, он отлично понимает, что движет его сыном. Ему не хочется давить и заставлять, просто обстоятельства сложились не в их пользу. Тсуёши-сан сделает всё, чтобы дать шанс жить своему сыну. Скорее всего, ещё тогда он понял, то предложение было слишком шикарным, чтобы быть правдой. Только что хотели убить, и тут величайший жест – стать приближенным самого босса, якобы за присоединение кланового стиля в копилку Вонголы. После моего рассказа он тоже понял, где тут собака зарыта. Скорее всего, я подтвердила его догадки о том, что за удачу придется заплатить.
Самое печальное, Такеши всё-таки отлично вписывается в общую статистику хранителей. Ямамото Тсуёши это понял, так же как понял, кто перед ним. Вакаданна – молодой господин. Я также ребенок высокопоставленного мафиози, как и Тсуна. По его мнению, мной так легко не будут разбрасываться, а значит, у меня есть шанс. Тем более, я поставила себя так, что понятно – у меня есть сила, и я не буду отсиживаться в стороне. Вот тут и намек – станешь боссом именно ты, дай моему сыну шанс встать рядом с тобой, прикрой его своей властью, а взамен, скорее всего, верная служба. Да, конечно, сейчас у меня нет никакой власти, но на то господин и молодой, что с расчетом на будущее. Тсуёши-сан снова решил рискнуть.
Неимоверно сильно захотелось помассировать переносицу, но я себя сдержала, продолжая сидеть на месте. Тсуёши-сан не торопил меня, также молча ожидая. А ведь он теперь тоже на моей стороне. Конечно, много с него не получишь, его устранят сразу же, как всё вскроется, но тем не менее…
– Хорошо, – вздохнула я. – Всё же лучше обращайтесь ко мне, как раньше, не надо никому подобного слышать. Ещё увидимся, Тсуёши-сан.
– Конечно, вакаданна, – мужчина поднялся на ноги вместе со мной и проводил прямо до выхода.
Конрад обнаружился на другой стороне улицы. Вероятно, дело во внимательности и навыках отца Ямамото, а не в том, что рыжий нарушил запрет. Тсуёши-сан не стоял в дверях, наблюдая за тем, как я ухожу с пакетом суши, но его взгляд я ощущала.
Кёя появился в школе всего лишь под конец третьей недели после инцидента с Мукуро. Зная, сколько он получил ранений, это впечатляет. Хотя он был в дурном настроении и выместил злость на своих же комитетовцах, которые решили отпраздновать возвращение Хибари… К слову, они не были дураками и знали, что Кёя таких мероприятий не любит, а потому его не пригласили. Даже собрались во дворе перед школой, в укромном, закрытом деревьями уголке. Где они потом, кстати, и лежали пластом все до единого.
Но… я даже рада его возвращению. Пусть он, похоже, не до конца оправился, но с чудодейственной силой лечебного пламени Солнца… Конрад убеждал, что последствий от быстрого излечения таким образом не будет, мне хотелось верить. А ещё Кёя хотя бы не будет терроризировать больницу. Хорошо, что Тсуну выписали через пару дней после попадания, и он не страдал от раздраженного Хибари, характер которого скакал от спокойствия до «убью всё, что может двигаться», если он чувствовал себя слабым. Причем то, что я продолжала на него дуться, совсем не улучшало его характер. Дошло до того, что на третий день выхода Кёи из больницы весь состав Дисциплинарного Комитета поймал меня на выходе из школы и, глубоко поклонившись, просил простить их главу хотя бы ради них. К слову, выглядели они не ахти: все до единого в синяках, ссадинах, хромают, придерживая пострадавшие части тела.
Тут-то я и задумалась над извечным женским вопросом: простить или помучить ещё немного. Потом я ещё раз посмотрела на парней, в глазах которых сияла надежда, и поняла, что не стоит ждать извинений от Хибари. Хотя бы ради парней, которые явно эту неделю не переживут.
Рехей также оправился довольно быстро. Ямамото выписался даже чуть раньше и уже усиленно готовился к соревнованиям. Гокудера пролежал больше всех на больничной койке, но рвался покинуть больницу с первых дней. Через какое-то время всё вновь вернулось в привычную колею, будто в самом деле ничего не было.
Зайдя утром в ванную комнату, я столкнулась с Бьянки, которая принимала душ, не закрыв дверь.
– Подай, пожалуйста, полотенце, – невозмутимо отодвинула она в сторону дверцу душа.
Я протянула и с нетерпением стала ожидать, пока она покинет ванную. Та завернулась в полотенце, подхватила свои вещи и вышла так. Блин, оказывается, большое количество постояльцев довольно неудобно. Особенно если постояльцы не привыкли закрывать за собой двери. Раздумывая над этим, я быстро чистила зубы, так как времени могло не хватить.
– Давно не виделись, Кира-чан, – донеслось непонятно откуда.
Я чуть зубной пастой не подавилась и начала оглядываться в поисках владельца голоса. Определенно, так мягко растягивать слова и вкрадчиво говорить может только один мой знакомый.
– Посмотри перед собой.
В мутном от пара зеркале проявилось непонятное изображение. Что-то бежевое с темно-синим и красным. Я протерла рукой поверхность и удивленно переспросила:
– Мукуро?
– Да, – улыбнулось губами лицо. – Я ведь обещал скоро вернуться.
Он был в точности таким, каким я его помнила. Казалось, он просто стоит по ту сторону стекла. Жуть какая.
– Как из фильма ужасов, – пробормотала вслух я и уже нормально спросила: – Я рада тебя увидеть, но как ты это сделал?
– Моя сила – иллюзии. Даже в моем нынешнем состоянии я могу делать такие фокусы на расстоянии, отправляя мой облик.
– Ты где-то недалеко? – нахмурилась я, готовая действовать.
– Очень далеко, Акира-чан, – снова улыбнулся он. – Я хотел бы увидеться с тобой иначе и пришел предупредить об этом. Такая иллюзия не очень удобна и меня могут заметить, поэтому увидимся позже.
Прежде чем я что-то успела сказать, изображение растворилось и вернулась зеркальная поверхность, в которой отражалось помещение ванной.
В дверь ванной настойчиво постучали два раза, заставив меня вздрогнуть.
– Кира-чан, поспеши, уже скоро время выходить, – сообщил мне голос Наны, которая почти сразу же ушла по своим делам.
Всё ещё ошалелая, я смыла остатки зубной пасты и поспешила восстановить привычный утренний моцион. Мукуро прав, лучше не давать никому даже зацепок, чтобы обнаружить обходной путь, который он нашел.
В этот день я внимательно следила за окружением. Особенно за Тсуной и Реборном, который постоянно ошивался где-то рядом с ним. Со мной постоянно ходил рыжий, но в этом как раз не было ничего необычного. В конце большой перемены перед самым уроком, Мукуро вдруг появился во дворе школы непонятно откуда. Просто вышел, обратив наше внимание на себя.
– Определенно, заключение не особенно тебе мешает, – хмыкнула я. – Конрад, посмотри, чтобы никто не помешал.
Дело было в зеленой части школы, и от глаз любопытствующих нас закрывали деревья, но кроме нас тут могли быть ещё ученики, которые как раз стекались к школе на урок.
– Босс, – обеспокоенно позвал рыжий, но, увидев мой взгляд, просто кивнул и оставил нас вдвоем. – Я посмотрю, чтобы никто не шел.
– Отлично, у нас есть время поговорить, – повернулась я к разноглазому.
Сегодня он выглядел также, как и при нашей первой встрече. Худой и высокий, бледноватый, с бессменно торчащим хохолком на затылке, одетый в зеленую форму школы Кокуё.
– М-м-м… – протянул он. – С чего бы начать?
– Хм… – задумалась я. У меня было множество вопросов, их надо было выставить в очередь, а некоторые вообще пока попридержать. – Вонгола не заметит твое присутствие? Это тоже иллюзия?
Если подумать, то ощущения очень схожи с теми, когда я в первый раз встретилась с ним. Он тогда также был в иллюзии.
– Да, более надежная, чем та, которую ты видела сегодня утром, – мягко пояснил он.
– Можно узнать, планирует ли тебя вытаскивать Вонгола и известно ли тебе, что вообще решили на твой счет?
– Это уже два вопроса, но я отвечу, – любезно улыбнулся Мукуро. – Да, поступило предложение. Если рискнешь, я даже покажу.
Я замешкалась на минуту. В общем-то, взаимодействие с этим парнем один сплошной риск, но…
– Я уже решила рискнуть, когда предложила тебе сотрудничать. Так что давай.
– И ты не боишься, что я предам? – вкрадчиво поинтересовался он.
Я не отводила глаза и свела брови к переносице. Какое-то шестое чувство подсказывало, что вопрос имеет кучу смыслов, и от ответа будет зависеть дальнейшее отношение.
– Одному в нашем мире сложно выжить, а уж бороться за что-то лучше вместе. Я уже решила не убегать, Мукуро.
Приблизившись к нему, я с интересом ожидала, что он предпримет. Впрочем, я ждала чего угодно. Мукуро же прикоснулся к моей левой щеке рукой, и я почувствовала чужое пламя. Сознание сразу же затуманилось, инстинктивно я пыталась бороться с этим воздействием, и от этого разболелась голова. Оно пыталось ластиться и пройти сквозь мое пламя, и у него это получалось.
Сразу же меня будто в воду окунуло. Я больше не стояла на зеленой траве в окружении деревьев. Вокруг была лишь глухая темная вода. Из моего рта всплыли пузырьки, я запоздало задержала дыхание, но этого не требовалось. Вода не трогала нос, рот и легкие. Я просто ощущала ее вязкое давление на кожу.
Прислушавшись к своим ощущениям, я поняла, что ощущаю присутствие Мукуро где-то рядом, но, оглянувшись, заметила только белую кожу в этой воде и серо-белую одежду на теле человека, связанного по рукам и ногам. На него будто направлялся свет, выделяя в этой темной воде и позволяя рассмотреть тяжелые цепи, держащие его, кандалы на руках, ногах и шее. Какие-то трубы прикреплялись к дыхательной маске, а самая большая почему-то вела к правому глазу. Я вдруг поняла, что, как во сне, оказалась очень близко к этому человеку. Могла рассмотреть, будто водоросли, плывущие вверх темно-синие волосы, расслабленные черты лица и закрытый левый глаз.
– Эй, Мукуро, – позвала я, рукой отодвинув волосы с единственного открытого участка лица.
Его кожа на ощупь была… никакой. В душе поселилось ощущение какой-то нереальности происходящего. Будто в самом деле смотришь фильм ужасов, и вот-вот левый глаз откроется. Несмотря на ожидания, чужая рука появилась откуда-то из-за спины, и чужие пальцы сжались на плече.
Я попыталась резко, насколько могла, повернуться. Картинка незаметно сменилась. Как я и думала, за плечо меня держал Мукуро в зеленой школьной форме и, задержав на секунду грустный взгляд, кивнул мне в сторону. Мы стояли в густой траве по колено. Перед нами сидели на корточках трое людей в серо-белых простых робах.
– Мукуро-сама, преследователи… – у тяжело дышащего Кена сбилось дыхание. – Мы не можем сбежать!
Они оба, блондинчик и очкарик, были потрепаны и выглядели измотанными. Серо-белые хламиды украшались брызгами крови.
– Давайте здесь разделимся и сбежим каждый своим путем, – спокойно на это ответил Мукуро. – Я смогу что-то сделать самостоятельно, но если вы рядом – будете только мешать.
Рука на плече снова сильно сжалась, и картинка немного поменялась. Больше не было видно Кена или Чикусы, зато было трое Вендиче в теплых плащах и цилиндрах. И Мукуро, на шее которого застегнулся массивный ошейник с цепью.
Пальцы на плече как-то нервно сжались ещё сильнее, заставив поморщиться от боли. Стоило мне на мгновение зажмуриться, как мы вновь оказались в другом месте. Это было просторное широкое помещение в форме прямоугольника. На стуле у окна сидела хрупкая девочка, одетая в простое белое платьице, смахивающее на больничную сорочку. Я стояла сбоку от нее, не видя лица, но в данный момент меня больше заинтересовал ее собеседник.
– Было очень неприятно узнать, что ты пытался завладеть телом Тсуны, – сказал отец. – Также как услышать о том, что моя младшая оказалась в твоих руках. Что ты ей сделал?
Он был совсем на себя не похож. Одет в серьезный деловой костюм, галстук строго завязан, лицо серьезно, а глаза внимательны. Тон строгий и требовательный.
– Ничего, – ответила девочка мягким, будто насмехающимся голосом Мукуро. – Хотя она довольно мила. Ты хочешь услышать, как я прикасался к ней, где и сколько раз?
Емитсу нахмурился, метая искры из глаз. Ему, видимо, огромных усилий стоило сдержать себя.
– Несносный мальчишка, – позволил он себе процедить. – Ты делаешь хуже только себе. Вонгола не будет больше вытаскивать тебя из Вендикарре. Ты сам убедился, что тюрьма неприступна. Твой побег оказался провальным… – Емитсу тяжело далась эта пауза, – но твой поступок для твоих друзей дал тебе шанс. Девятый готов сдержать в тайне эту девочку. Так мы сможем вернуться к первоначальному плану. Если ты согласен.
– Стать хранителем для твоего ребенка? – мне показалось, Мукуро посмеивался, играя словами. – Хм… Я видел, кто из них на что способен. Не скажу, что кто-то был особо впечатляющ, но всё же… Если бы я не отвлекался на безопасность Кена и Чикусы… – с намеком погоревал он.
– Всё в порядке. Оставь это мне, – ответил Емитсу. – Я позабочусь о Какимото Чикусе и Джошиме Кене.
– Куфуфу, – всё-таки засмеялся Мукуро. – Это очень интересно, хотя я потерял мои способности, и даже если я использую тело этой удивительной девочки, то смогу оставаться лишь на короткое время.
– Даже так, это неважно. Я хочу, чтобы ты был хранителем Тумана Тсуны, Рокудо Мукуро, – с нажимом повторил отец.
Емитсу, девочка и больничная палата исчезли. Уши снова наполнил шум ветра, который лениво шевелил листья и низкую траву. Какая-то птица запищала и улетела, оповещая всех вокруг своей трелью, но я даже не дернулась. Рокудо медленно убрал руку, продолжая стоять на месте.
– Кто это был? – спросила, подняв на него решительный взгляд. – Ты знаешь?
– Внешний советник Вонголы, управляющий независимой организацией CEDEF…
– … и мой отец, – продолжила я за него.
Внутри поднималась какая-то мрачная решимость. Я давно знала, что Емитсу замешан во всем этом, но не было никаких доказательств, что именно он организовал всю эту чушь. Да, он мог с радостью согласиться, что его сына пророчат на роль босса, но подбирать хранителей… Я ведь знаю, как их подбирали и за что их всех держат. Как-то не ожидала я такого от собственного отца. Тем более, я почти смирилась с мыслью, что больше его не увижу.
– У тебя мало времени, – напомнила себе я. – Значит, ты решил обвести всех вокруг пальца?
– Я же говорил, что поступлю по-своему, – он продолжал мягко улыбаться, будто по привычке скрывая за этой благодушной улыбкой настоящие чувства. – Становиться хранителем мне не хочется. Даже просто так меня поймать непросто.
– А эта пуля? Зачем ты мне ее дал? – спросила, достав из небольшого кармашка в юбке маленький патрон.
– Это подарок от Вонголы. Пуля, сделанная моей собственной семьей, которую уничтожила мафия. Забавно, ведь моя семья тоже была частью мафии. Хотя пуля вскоре должна потерять свойства, я не захотел использовать ее по чьему-либо желанию. Я решил приберечь ее у себя, но все личные вещи забрали, поэтому… Вернешь, когда понадобится, ладно?
Опять легкомысленно.
До нас донеслись отчетливые звуки ударов и вскрик, а затем, раздвинув зеленые ветки в стороны, появился Хибари. Я даже онемела, а тот сразу напал.
В руке Мукуро неизвестно откуда появился его трезубец, которым тот блокировал удар. Он заговорил с улыбкой и холодным тоном:
– Ты снова нас прерываешь так не вовремя. У тебя ужасные манеры, Кёя-кун.
– Ты на моей территории. Я забью тебя до смерти, – рыкнул взбешенный Хибари.
Вклинившись между ними, я очень вовремя схватила одной рукой тонфа, а второй трезубец, и повысила голос:
– Стойте! Невовремя вы выбрали время подраться. Кёя, – повернулась к нему, – это иллюзия. Мукуро на самом деле тут нет, бессмысленно на него нападать. Он просто пришел поговорить, а другой возможности этого сделать не было.
Видимо, Кёя в очередной раз патрулировал школу в поисках прогульщиков и курильщиков. И у него снова было дурное настроение, потому что сквозь зелень вывалился рыжий, держась за ребра:
– Босс! Я не смог его остановить!
Кёя перевел взгляд с меня на Конрада, потом быстро снова на Мукуро, испепеляя его на месте. Затем этот испепеляющий взгляд обратился на меня, но тонфа он забрал, отступив на шаг и демонстрируя, что откладывает бой ненадолго.
– Только не говори мне… – процедил он сквозь зубы с пугающей ненавистью.
– Что? – приподняла я брови, мысленно с содроганием перебирая возможные причины такой ярости.
– Ага, босс возьмет его хранителем, мудак, – самодовольно оскалился Конрад и получил по лицу вдруг резко прилетевшей тонфа.
Вокруг Хибари заклубилась темно-фиолетовая давящая аура, почти видимая обычным глазом.
– Кёя, спокойно, – замахала я руками, ощущая, как ещё больше сгущается его пламя и наблюдая, как перехватывает он оставшуюся тонфа. – Кого ты слушаешь? Нам выгодно сотрудничать, но с чего ты вообще взял, что Мукуро станет моим хранителем? Он свободолюбивый, как и ты. Он ведь даже не хочет этого!
– Почему же, – сдержанно засмеялся Мукуро где-то у правого плеча, – возможно, я как раз не против.
Это стало последней каплей для Кёи. Он посмотрел на Мукуро, потом снова на меня и с пугающим спокойствием констатировал:
– Только через мой труп.
– Это можно устроить, – парировал ему Рокудо.
Хибари молниеносно накинулся на него. Они снова сошлись в драке, звеня железом. На долгие мгновения я просто выпала из реальности. Я рассчитывала на длительное сотрудничество, где мы бы могли узнать друг друга получше и научиться немного доверять. Вот как с Кёей было. Мне потребовалось немало времени, чтобы найти с ним общий язык и создать те отношения, которые хотя бы отдаленно напоминали обычные. А тут с бухты-барахты!
– Вы специально хотите сюда позвать аркобалено? – звенящим голосом поинтересовалась я.
Они замерли, скрестив оружие, и обратили внимание на меня. Это мне и надо было. Отвлечь. Всего лишь отвлечь, пока не придумаю что-то другое.
– Из-за личных счетов повелись на эмоции. А что потом, подумали?
– Успокойся, – бросил Кёя, но это «успокойся» от него меня только больше взбесило. – Твои глаза снова тебя выдают.
Я уже готова была высказать ему, что я думаю, как Мукуро оказался шустрее. Он разорвал блок и оказался слишком близко, чтобы положить руку на плечо. Именно туда, где заживал укус. Он уже почти зажил, поэтому я лишь чуть поморщилась. Чуть повернув меня к себе, разноглазый выдохнул прямо в лицо:
– В самом деле, не обращай внимания на эту детскую игру. Кёя-кун уже попортил тебе немало нервов, – заметив мое выражение лица, он отодвинул ладонью блузку и спросил: – Что это?
– Укус, как видишь, – ответила я, возвращая ткань на место. – Подарок от Кёи.
Выражение лица Рокудо неуловимо изменилось. Я ощутила присутствие взбешенного Хибари меньше чем на расстоянии вытянутой руки. Краем зрения уловила предупреждающий блеск стальной дубинки. Будучи зажатой меж двух огней, дергаться было опасно.
– Отойди от нее, хохлатый, – холодно потребовал он.
– О-о-о, – издевательски улыбаясь, протянул Мукуро. – Наш мальчик думает, что может приказывать? Какой грозный. Не думай, что мне так уж нужна была сакура, чтобы поставить тебя на колени.
– Осмелишься попробовать? – процедил Кёя тихим от гнева голосом. – Тот, кто будет ползать у моих ног – это ты.
А я стояла, прислушиваясь к себе. После проверки Мукуро я не проверяла оставшийся единственным заблокированный источник. Всё было не до того, то Реборн, то больница, то ещё что-то. Теперь же… Преграда, которую я за столько лет успела изучить и запомнить в мельчайших деталях, частично оплавилась. Совсем немного.
– Ты слишком много себе позволяешь, – всё ещё мягко, но с явно различимой угрозой в голосе, заметил Рокудо. – Я напомню о твоем месте.
Мукуро, не спускающий взгляда с Кёи за моей спиной, наклонился ещё ниже… и я почувствовала, как от сильного поцелуя наливается болью синяк на шее. Вырвавшийся вздох стал каким-то странным сигналом, заставивших их обоих замереть. Только я отчетливо ощущала ненормальную боевую ауру.
От полного осознания ситуации у меня поднималась жгучая злость в душе. Словно всё быстрее и быстрее разгонявшийся двигатель гудел внутри, пока моя аура пламени не стала физически зримой. Рокудо разорвал расстояние, как и Хибари. Видимо, почувствовал, что я захотела врезать. Я повернулась боком, чтобы видеть их обоих, и сдавленным от гнева голосом произнесла:
– Вы думаете, я стена, на которой можно оставить надписи: «Здесь был Кёя» и «Здесь был Мукуро»? Не думайте, что я потерплю такое отношение!
– Оя, а ты всё-таки умеешь злиться, – с весельем произнес Рокудо.
– Нашла из-за чего, – фыркнул Хибари как-то неестественно. Потом повернул чуть голову, сказав в сторону: – Если не хочешь, чтобы малыш пришел посмотреть, то успокойся.
Я с нажимом втянула носом воздух, пытаясь испепелить их взглядом, если так не получается. Всё равно Кёя ещё не до конца оправился, а Мукуро и вовсе не здесь.
– Хорошо, у Мукуро есть шанс не только сотрудничать с нами, но ещё и занять место хранителя, – слегка утихомирив пламя, признала я и с прищуром посмотрела на Кёю, почувствовав, как губы расплываются в улыбке: – Считай, что это то мое «ещё не раз припомню», когда ты ударил меня по лицу.
Я повернула голову в сторону разноглазого.
– Не будем спешить. Ты хочешь стать моим хранителем? Пожалуйста, мешать не буду. Но доверие заслужить придется гораздо большее, чем будь мы просто союзниками.
Конечно, я знала, что он может предать в самый неподходящий момент. Наши цели могут разойтись. Он… слишком ненадежный. Сотрудничать было бы проще, потому что я могла бы оставаться настороженной и внимательно следить за его словами и действиями. А в особенности за мотивами. Если же я допущу его ближе, то могу начать слишком доверять, как и Конраду. Просто слишком привыкну.
– В любом случае, начните сначала, – предложила, переводя взгляд с одного на другого. – И не дай бог, вы будете меня ТАК делить.
– Я тебя и не собирался делить, – фыркнул Хибари так, будто ему безразлично. – И вообще, это слишком самонадеянно так о себе думать.
– Мы тебя поняли, цундере, – ласково произнес Рокудо, растянув губы в издевательской усмешке.
Тонфа Хибари блеснула, отразившись сталью в его глазах, и Кёя вновь попытался ударить иллюзиониста.
– Ну, что ж, в другой раз, – сдержанно засмеялся разноглазый, уклонившись. – На сегодня достаточно.
Его тело будто растворялось в воздухе, пока на его месте не оказался мальчик около восьми лет. Он сказал голосом Мукуро:
– Ещё увидимся.
Мальчик заморгал и удивленно выпучил глаза:
– А вы кто?
Хм… Значит, вот такой способ проще для Мукуро. Это что-то вроде одержимости получается. А что? Одержимость духом, только не мертвого, а духом иллюзиониста. Только одного не понимаю… Ему ведь не обязательно прикасаться было, чтобы показать мне свои воспоминания, его тут на самом деле то и не было. Да, это было гораздо быстрее, чем если бы он рассказывал всё на словах, а время ограничено, и всё же… зачем?
– Идем со мной, я помогу найти твоих родителей, – протянула я ему руку.
Судя по взгляду Кёи, если бы не этот мальчик, я немедленно подверглась бы лютому испытанию в виде допроса с пристрастием. Впрочем, боюсь, он только отложил его на время.
Конрад, оказывается, уже пришел в себя. Возможно, Кёя даже его не вырубил. К нему уже у меня было несколько ласковых, но также пришлось их отложить. Я расспрашивала мальчика о нем и родителях, уводя его в сторону выхода из школы, Хибари дамокловым мечом следовал чуть позади. Когда мы проходили мимо здания школы, я почувствовала знакомое пламя репетитора, но он так и не показал себя.
На воротах дежурили двое парней из комитета. Следуя приказу своего главы, они забрали мальчика, и теперь забота по поиску его родителей переложена на их плечи. Когда те исчезли из виду, я не спешила оборачиваться, зная, кто там за спиной.
– Акира.
Я удивленно дернулась и повернулась.
– Вот это поворот, – выдала, смотря на Хибари. Но быстро пришла в себя: – Кёя, можно просто Кира.
– Кира, – повторил Хибари, будто что-то обыденное.
Судя по лицу, он хотел сказать что-то ещё, но продолжал затягивать паузу. Как бы Кёя ни держал лицо кирпичом, я знаю, как он старательно обходил эту грань. Только «Савада» или «зверек», если особенно достала.
– Обсудим это позже, – неожиданно развернулся он и стремительным чеканным шагом удалился.
Конрад раздраженно цыкнул сквозь зубы, смотря ему вслед. Даже ему было понятно, что Кёя решил обойти этот момент стороной и сделать вид, что так всё и было задумано. Но даже у меня хватит совести и чувства самосохранения смолчать и замять это.
====== Часть 4. Приближающийся шторм. Глава 42 ======
Меня разбудил звук открывшейся двери. Нет, дверь в мою спальню не издавала жуткий скрип, просто я открыла глаза и поняла, что кто-то зашел в комнату. Приподняв голову, я никого не увидела, поэтому быстро опустила глаза, выискивая коротышку. Увы, через щель в комнату заглядывал не Реборн, на наглость которого я изначально подумала, а Ламбо. Теленок не видел, что я уже проснулась, и говорил громким шепотом кому-то в коридоре:
– Тише, И-пин, ты ее разбудишь.
– Ламбо, нельзя заходить в чужую комнату без спросу! – горячо ответила ему тоненьким голосом девочка.
– Что там? – выдохнула я, садясь на кровати.
Ламбо, застуканный на горячем, застыл, растерявшись, но тут же затарахтел с восторгом на лице:
– Кира, мама наготовила всяких вкусностей! Даже кальмары и говядину! – в подтверждение своих слов он показал мне проткнутый зубочисткой ломоть приготовленного мяса.
По виду похоже на отбивную, или точнее, ее половину.
Я посмотрела на часы. Рано ещё собираться в школу. Дети проснулись на полчаса раньше. Первая мысль, что я всё на свете проспала и уже обед, тут же отмелась в сторону.
– Кира, ну пошли скорее, – заканючил Ламбо, поторапливая. – Бьянки, Тсуна и Фуута пока ещё спят, и мы можем всё это съесть!
В комнату, наконец, зашла И-Пин, которой, похоже, было неловко. Она склонилась в поклоне и извинилась за вторжение. Мне первое время казалось, что она стеснительный и тихий ребенок, пока не увидела, как они с Ламбо по дому носятся. Девочка не зажата, просто она испытывает странную робость при моём и, как я уже потом заметила, Реборна присутствии. Она сразу становится тихой и очень воспитанной.
Кажется, я не до конца проснулась, раз размышляю о таком, когда на кухне у нас явно творится что-то странное. Может быть, я опять пропустила чей-то день рождения?! В прошлый раз это был день рождения Ламбо двадцать восьмого мая и, главное, никто об этом не знал, даже сам теленок забыл, потому, когда случайно всё выяснилось летом, решено было устроить небольшой праздник со сладостями и походом в парк уже по факту. День рождения И-пин и Фууты в ноябре и в январе соответственно. Тсуны… четырнадцатого октября, то есть уже завтра ему исполняется четырнадцать. К счастью, подарок в виде пары новеньких игр для приставки готов. Стоп, у Реборна на день раньше, то есть это сегодня его праздник. С другой стороны, в прошлом году их праздники объединили и праздновали четырнадцатого.
«В прошлом году он устроил гулянку с конкурсами,» – вспоминала я, спускаясь вниз прямо в пижаме, которая представляла собой футболку и широкие шорты.
Стол на кухне изобиловал огромным количеством еды. Я такого даже на день рождения раньше не видела. Тут была и полностью запеченная индейка, и целая кастрюля чего-то горячего, и что-то похожее на шашлыки, нанизанные на деревянные палочки, и куриные ножки, и пицца, и несколько салатов, и рыба, и морепродукты, и даже арбуз с мороженным. Еду методично поглощал Реборн, к которому присоединились дети, увидевшие соперника.
Нана продолжала что-то готовить. Холодильник всего этого добра точно не выдержит.
– Ока-сан, зачем так много? – спросила я, наливая себе чай. – Мы всем скопом это будем несколько дней есть.
Нана меня натурально проигнорировала, что заставило нахмуриться. Она продолжала напевать какую-то простенькую мелодию под нос и нарезать на доске овощи.
– Ока-сан! – уже более требовательно позвала я.
