Текст книги "Пламя моей души (СИ)"
Автор книги: Дневная Сова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 53 (всего у книги 83 страниц)
– Одни и те же угрозы, – наигранно вздохнул Мукуро.
В гостиной раздался какой-то грохот, потому я невольно вздрогнула от неожиданности и отступила в ванную. Гадать, что произошло, пришлось недолго.
– Он сломал вам диван, – сообщил голос Рокудо над ухом, а затем в клочьях расплывающейся серо-синей дымки появился сам иллюзионист, закрывший за собой дверь.
– Ты совсем с ума сошел? – прошипела, не рискнув повысить голос.
Он уперся ладонью прямо возле моего лица и переместился, зажав к стене. Если он приблизится ещё хотя бы на пару сантиметров, то познает фирменный боксерский апперкот в челюсть.
– Тебе тоже стоит кое-что знать, Акира-чан, – всё с той же змеиной улыбкой нагло навис сверху, воспользовавшись разницей в росте. – Пользуясь японскими терминами, меня можно назвать яндере. Это не янгире, так что ничего страшного. Для убийств и жестокости мне всё-таки нужен повод. Однажды тебе откроется и вторая моя сторона.
– Если я правильно тебя сейчас поняла, – осторожно протянула я, – то ты сказал, что если я дам задних, ты попытаешься меня убить?
– Именно, – весело сверкнул глазами.
Мукуро всё-таки слишком наглеет, и я не выдержала, врезав коленом по уязвимому месту. На удивление, желаемый эффект с хватанием за причинное место и стонами боли не был достигнут. Он всего лишь чуть-чуть поморщился.
– Довольно неприятно, но больше морально. Я ничего не чувствую, ведь это тело не моё. Нюансы, – с прежней доброжелательностью пояснил разноглазый, продолжая нависать.
– Не понимаю, – нахмурилась я. – С чего такие обвинения? Я не собираюсь нарушать наш уговор. Зачем эти игры?
– Потому что мне нравится, – пожал он плечами. – Ты сказала, чтобы стать хранителем, надо заслужить доверие. Я уже решил, поэтому предупреждаю, что не отвечаю за свои действия, если ты захочешь сбежать.
У меня даже дар речи пропал. Я даже не рассматривала кандидатуру Рокудо себе в хранители всерьёз, а он себе что-то там решил, и права на отказ я, выходит, уже не имею. Нет, я была бы не против, но не с такой постановкой вопроса, как это делает Мукуро.
– А как же твоя ненависть к мафии? – спросила я, припомнив его слова о том, что его семью убила мафия. – Ведь я, как ни посмотри, часть мафии.
– Ты не похожа на её часть. Скорее, ты похожа на меня. Просто смирись.
Этого моя душа выдержать не могла. Я уперла ладонь, охваченную слабым пламенем, которое не может навредить, ему в грудь.
– Если бы я могла просто смириться, – зло прищурилась, – то была бы давно счастливо помолвлена. Давить на меня не лучшая идея. Выбери другой путь.
Рокудо перевел задумчивый взгляд на пламя, которое, если и пекло, то он явно не чувствовал. Делать пламя более концентрированным, а значит, более сильным и горячим, смысла не было, ведь так я могу навредить только одержимому.
– Приму к сведению, – произнес он. – Но помни, ты обещала не убегать и сражаться вместе.
– Свое слово я сдержу, – кивнула в ответ.
– Кира-чан, – вместе с гулким стуком по двери ванной раздался голос Емитсу, – ты там в порядке? Ответь папочке!
– Он почувствовал твоё пламя. Не моё, – приблизившись, прошептал разноглазый и отступил, исчезнув в серо-синей дымке.
– Да, всё в порядке! – крикнула я папане и со вздохом принялась приводить себя в порядок.
Тсуна устало скинул кроссовки у входа и, еле переставляя ноги, побрел в дом. Заметив маму, подметающую какие-то щепки в гостиной, он поинтересовался:
– А где имото?
– Ох, Тсу-кун, – улыбнулась ему Нана. – Она уже легла спать.
– Так рано? Только же девять часов! А детей кто укладывать будет? Я замотался за весь день.
– Не волнуйся, они тоже уже спят. Кира-чан погуляла с Ламбо-куном и принесла его уже спящим.
Реборн, незаметно стоящий у стены, поправил шляпу. Тсуна нахмурился, раздосадованный тем, что не может задать вопросы младшей сестре лично.
– А где отец? – спросил он.
– Тоже уже спит наверху.
– Не может быть! – воскликнул мальчик и понесся вверх по лестнице.
Добравшись до второго этажа, он открыл раздвижные двери комнаты для гостей, откуда доносился громкий храп, и очумело уставился на отца. Емитсу лежал на футоне, раскинув руки и ноги в стороны, а рядом с ним стоял поднос с тарелкой еды, двумя бутылками и стаканом.
– Такое ощущение, что это они, а не я, целый день пытались забраться на километровую скалу, – возмутился в полголоса Тсуна, а затем закрыл дверь и отправился в душ.
Второй день начала всеобщей мании к тренировкам начался с шума на первом этаже. Судя по часам – почти семь часов утра. Из-за того, что я вчера рано легла спать, я, видимо, и проснулась. Шумели-то не сильно, но я отчетливо слышала возгласы детей и щебетание Наны.
Быстро переодевшись, я спустилась вниз и застала невиданную ранее картину. На столе, как на помосте, возвышался Ламбо, одетый в ОБЫЧНЫЕ штаны и туфли, а также пятнистую маленькую рубашку.
– Все-таки уже осень и летом комплект придется сменить на футболку и шорты, – вещала радостная Нана. – Не переживай Ламбо-кун, футболку мы тоже подберем пятнистую.
И-пин не понимала всеобщего торжественного настроя, поэтому спокойно сидела на стульчике.
– Ламбо одет как взрослый, – сообщил Фуута, заметив меня.
– Всё ещё не круто, но уже не столь позорно, – добавила Бьянки, попивая кофе. – Можно даже подумать, что он из приличной семьи.
– Кира! – воскликнул Ламбо, спрыгнул со стола и подбежал, заявив: – Я сегодня пойду гулять с тобой!
– Вначале неплохо было бы спросить разрешения пойти гулять со мной, – поправила его я, потом вздохнула и решила, что не стоит портить своими отчитываниями такой важный момент. – Ладно, я не против.
– И-пин тоже хочет с вами, – подала тихий голос девочка.
– Хорошо, – пожала я на это плечами. – А ты, Фуута?
– Я был бы очень рад погулять с вами и благодарен вам за приглашение, но у меня школа, – отказался мальчик.
Я не стала говорить, что у меня тоже, но я собираюсь её вновь прогулять. Всё-таки Фуута очень ответственный ребенок, не стоит распространять на него тлетворное влияние.
Расспросив Нану, я узнала, что отец ушел из дома прежде, чем Нана проснулась, а Реборн с Тсуной не так давно ушли на тренировку. Прежде чем отправляться к ним, я решила взглянуть, как там Каваллоне и Хибари, и не убил ли Кёя случаем блондина. Тем более, что школа располагается ближе.
Дорога была переполнена детской беготней, дерганьем за штанины, догонялками, дразнилками и просто восклицаниями. В общем, мой вердикт – один ребенок – это громко, два ребенка – это уже слишком.
После всего этого я почти с радостью поднялась на крышу школы, откуда доносились звуки ударов. Дети притихли, завороженно наблюдая за боем. Судя по внешнему потрёпанному виду и вчерашней одежде, парни не прекращали сражение. В остальном, всё было в порядке. Когда я собралась так же тихо уйти, Ламбо вдруг подал голос:
– О! Это же парень на экстази!
Оба парня так и замерли с оружием в руках, обернувшись на детский голос, и заметили меня. Смущённый Каваллоне неловко улыбнулся:
– Акира-чан, я рад, что ты вернулась! Но чему ты учишь этого малыша?
Кёя повернулся. Взгляд его не предвещал ничего хорошего. Причём то, что он не стал возобновлять бой, очень плохой знак.
– Ясно же, – развела руками, издав смешок. – Гадостям всяким.
– Он же не знает о чём говорит, – укорил меня Каваллоне.
– Ламбо-сан знает! – вмешался уязвлённый ребенок. Потом всё-таки стушевался и гораздо тише сказал: –Только… у Хибари-семпая спросит…
– Вам бы обоим отдохнуть и принять душ, – протянула я, нащупывая рукой ручку двери, ведущей на лестницу вниз, одновременно не отрывая взгляда от побелевшего лица Кёи.
– Я Кёе то же самое говорил, – тяжко вздохнул Дино. – Но он меня совсем не слушал и не прекращал драться ни на минуту.
Хибари стал приближаться медленно, с усталостью, но уверенно, как ледокол. Смотря на этот хищный взгляд, я была уверена, что от любого резкого движения с моей стороны он может ускориться, поэтому активней стала искать ручку.
– Хибари-семпай, – нерешительно подал голос Ламбо и тут же испуганно икнул, когда Кёя бросил быстрый взгляд на него.
– Кёя-кун, что ты делаешь? – заволновался Каваллоне.
– Заткнись, Жеребец, я могу и позже забить тебя до смерти, – холодно ответил ему Хибари. – Сейчас я занят важным делом. Я собираюсь дождаться объяснений от одного зверька. В том числе дождаться информации про зверька, которую зверёк любит держать в секрете.
Судя по количеству выделяемого интонацией «зверёк» меня ждет самая настоящая расправа. Эх, а я уже настроилась слышать от него свое имя.
Его недовольство своим репетитором я бы ещё, может быть, пережила. Его раздражение по поводу необходимости выступить как хранителю Тсуны – вытерпела бы. Но расспросы, когда он уже сам догадался, тут были, на мой взгляд, излишни. Поэтому я выбрала путь бегства и игнорирования.
Я смогла быстро проскочить в открывшуюся дверь и слететь по лестнице. Услышав звук взрыва с крыши, замерла и обернулась. Из всё ещё открытой двери вылетел взрослый Ламбо, быстро обогнавший меня и крикнувший на ходу:
– Кира-сан, почему Хибари-семпай злее чёрта?
Я поспешила его догнать. Думаю, вопрос был риторический.
Мы бежали, но вскоре показался наш преследователь, который просто перепрыгивал пролеты. Я потянула Ламбо свернуть в коридор, чтобы оторваться или выпрыгнуть в окно. Но тут в окно запрыгнул ещё один человек в черном гакуране с накинутым на плечи пиджаком. Девушка (о чем указывало наличие небольшой груди) одним текучим движением спрыгнула на пол и выпрямилась. Позади догнал и остановился Хибари, окончательно зажав нас в рукаве коридора и перекрыв дорогу к окнам.
Девушка выглядела лет на шестнадцать, что позволило предположить, что она ещё школьница. Тем не менее, судя по стойке, которую она приняла, с боевыми искусствами она была близко знакома. У девушки развевались две длинные косы за спиной, а вот челка была короткая, открывавшая высокий лоб. Только благодаря этому лбу я с неверием предположила:
– И-пин?
– Да, Акира-сан, – серьёзно кивнула нахмуренная девушка.
– Хибари-семпай страшный, – сглотнул Ламбо, попятившийся обратно.
– И-пин, как ни странно, тоже, – согласилась я, по достоинству оценив грозный гакуран и боевую стойку.
– Хибари-семпай, мне нужен только Ламбо-кун, – отозвалась взрослая И-пин. – Он прогулял занятия, не имея на то веской причины.
Ламбо передернулся, спрятавшись за мной.
– Давай я разбираюсь с И-пин, а ты с Кёей, – предложила я, на что Ламбо отрицательно замотал головой и с неожиданным сарказмом ответил:
– Это всё равно, что лечить алкоголизм тяжелыми наркотиками, Акира-сан.
Зажатым с обеих сторон, нам только и оставалось, что стоять на месте, пока оба блюстителя дисциплины сорвались с места. Я пригнулась и отскочила вправо, уклоняясь от тонфа. Ламбо сделал то же самое, уклоняясь от удара кулаком влево. Едва не столкнувшись, мы поменялись местами. Мне пришлось отбивать удары И-пин, а Ламбо уклоняться от тонфа Хибари. Я видела, что Ламбо выходит из засады, не желая сражаться, как и я, но, к сожалению, заметила это не только я. Крутнувшись, оба обладателя гакуранов как-то очень синхронно поменялись местами и вновь вступили в бой. Теперь мне пришлось уклоняться от тонфа, а Ламбо тем временем пропустил от неожиданной перемены удар и схватился за щёку, ойкая. Потеряв к их бою интерес, я сосредоточила внимание на Хибари. Как оказалось – зря, потому что освободившаяся И-пин сделала мне подножку.
Кёя благодарно ей кивнул, И-пин улыбнулась в ответ. Хибари присел рядом со мной на корточки, загадочно поигрывая тонфа. Видимо, намекал этим, что попытки к дальнейшему побегу будут пресечены.
– В будущем это что – обычное дело? – обратилась я к девушке.
– Насколько я знаю, Акира-сан, – вежливо ответила девушка, – Хибари-семпай по мере сил культивирует в вас ответственность, дисциплину и пресекает приступы лени, как вот у этого, – указала она на сидящего с несчастным видом Ламбо.
– Я не отдам её к тебе на воспитание, – посмотрела я на ухмыляющегося Кёю.
– Я помогла Хибари-семпаю только потому, что он, видимо, устал, – виновато продолжила И-пин, – и силы у вас не равны.
– Я не устал, – заметил уязвлённый этими словами Хибари, снова схватил меня за ухо и потянул, заставляя подняться. – У нас с Акирой есть разговор.
Хорошо, что он на этот раз никуда не собрался идти, но я всё равно была возмущена. Просить отпустить гордость не позволяла, ругаться рядом с ним – чувство самосохранения, поэтому я просто злобно смотрела. И-пин куда-то потащила Ламбо за собой, предпочтя оставить нас наедине. И Ламбо как-то не сильно возражал.
– И вообще, нет у меня никаких приступов лени, – скрестила я руки на груди. На вопросительно вздёрнутую бровь, пояснила: – У меня бывают приступы активности, лень же со мной постоянно.
– Тогда просто выбьем её из тебя, – «добродушно» предложил он.
– Как сказал Ламбо, заменять лень трудоголизмом – не лучшая идея.
– У меня накопилось много вопросов, зверёк, – выдохнул он холодно, как-то сразу посерьёзнев и потемнев лицом. – Начнем с простого. Что ты знаешь о наркотиках?
– Кёя, – выдохнула я, мгновенно среагировав и подобравшись, – спокойно. Я знаю о их вреде.
– Взрослая версия коровы упоминала их дважды. Не думаю, что это совпадение, – прищурился он.
– У тебя паранойя, – заверила я. – Я знаю, о чём говорю.
Совершенно неожиданно прилетел пинок по пятой точке. Не сильный. Но от такой наглости я опешила.
– Ты что это делаешь? – прищурилась и я, угрожающе сверля его взглядом, насколько это было возможно, когда ухо продолжают с силой сжимать.
Угроза не подействовала. Он среагировал ещё одним ударом, заставившим меня дернуться в сторону и схватиться за ухо, мгновенно подавшее сигналы боли.
– Кёя! – не выдержала я, начиная закипать. – Отпусти немедленно!
– Отвечай на вопрос, – потребовал он.
– То, что ты меня старше на три года, не означает, что ты можешь…!
Договорить он мне не дал, с силой выкрутив ухо так, что я схватилась за его руку.
– Зверёк, – многообещающе выдохнул он, – я тебя достану. Как глава дисциплинарного комитета, я не могу позволить происходить таким вещам. Если я узнаю, что эта твоя банда позволила тебе хоть что-то попробовать…
– Да знаю я, что это за мерзость! – повысила я голос. – Знаю о последствиях. Не надо мне доказывать, что это за гадость!
– Ты уверена в этом? – не желал тот успокаиваться.
– Стопроцентно. В руках не держала и в глаза не видела.
В коридор выбежал Каваллоне со своим помощником.
– Кёя, так нельзя! – укорил Дино, заметивший необычную картину. – Ей же больно! Отпусти Киру-чан.
А неплохо, он может заступиться.
Заметив мой взгляд, направленный на блондина, Хибари с силой дернул за многострадальное ухо и с арктическим холодом процедил:
– Не смей к ней приближаться, Конь, иначе я за себя не ручаюсь. Она – мой зверёк.
– Кёя, ты не можешь так поступать, – посерьёзнел Каваллоне, вновь доставший свёрнутый кнут.
Хибари меня отпустил только для того, чтобы ввязаться в новую драку. Пока они выясняли отношения, я решила, что объясниться с Кёей по поводу Каваллоне можно чуть позже. Ну, или никогда.
Появление папани я заметила в последний момент, а потому едва в того не врезалась. К этому моменту я только успела тихо и незаметно покинуть коридор. В этот момент Емитсу показался мне таким жутким памятником, что сердце ушло в пятки в предчувствии нехорошего.
– Объясни-ка мне, Кира-чан, – опустил он тяжелую руку мне на плечо. – Хибари тебя обижает или заставляет что-то делать?
Звуки боя где-то за моей спиной прекратились. Я почувствовала приближение новой неприятности.
– Ото-сан, он ничего плохого не делает, – выпалила я, испытывая странное ощущение дежавю.
– Кира-чан, – глухо отозвался Емитсу. – Папочка хочет серьёзно поговорить с Хибари-куном наедине.
– А мебель ломать будешь? – не удержалась я.
– Если буду, то обязательно куплю новую, – заверил он меня.
– Я не нуждаюсь в подачках, – холодно заметил Кёя. Вокруг него уже начинал расти ореол темной ауры. Мне не нужно было этого даже видеть, чтобы понять: он готов вступить в бой. – Если Каваллоне подойдет к ней на расстояние меньше десяти метров, я забуду, что это тренировка, и забью его до смерти.
Я аж задеревенела. Напрямую заявлять такое Емитсу, даже в порыве злости… Где у них с Мукуро чувство самосохранения?!
– Хибари-кун, ты не вправе что-то запрещать человеку, который не является учеником средней школы, – ответил на это Емитсу, превратившись то ли в грозного папашу, то ли во внешнего советника. – А я, как отец Акиры-чан не могу позволить тебе как-либо навредить моей дочери, и хотел бы объяснить тебе недопустимость подобных действий.
У меня в голове созрел план, и я тут же решительно вмешалась, попросив Емитсу отойти в сторону, чтобы не заострять конфликт.
– Ото-сан, Кёя ничего подобного не делал. И вообще, он прав насчёт Дино-сана. Как-то он подозрительно себя ведёт. А Кёя очень однозначно относится ко взрослым парням, которых часто можно заметить в компании школьниц. Он – глава дисциплинарного комитета и думать о безопасности учеников его обязанность.
– Вот оно что… – растерянно протянул Емитсу, перестав быть похожим на человека, готового кому-то шею свернуть. Он заглянул мне в глаза: – Но, Акира-чан, он опасный человек, и я не хочу, чтобы ты находилась рядом с такими.
– Всё в порядке, – уверенно заверила его я. – Он мой друг, как и Рёхей.
– Точно? – с явно различимым недоверием поглядел Емитсу на молчаливого, но хмурого Хибари. – Акира-чан, папа не хочет, чтобы ты с ним дружила.
Я, впечатлённая до глубины души такой наглостью, просто уставилась на него, не в силах подобрать подходящих слов, а Емитсу продолжил:
– Он жестокий и беспринципный человек, – он положил сверху мне на плечи ладони. – Поверь моему опыту, ему ничего не стоит сделать нечто ужасное, и он не будет испытывать угрызений совести. Я не позволю этому произойти.
Я смотрела ему в глаза и понимала – Емитсу что-то увидел. И это что-то на самом деле не то, о чём он подумал. Хотя это, возможно, и к лучшему. Узнай он, что Кёя уже всё для себя решил и хранителем Тсуны не станет даже под страхом смерти… Последствия будут ужасны. А так папаня, видимо, подумал, будто Реборн ошибся, когда сказал, что между мной и Кёей ничего нет. А я не видела надёжного способа разубедить его в увиденном. В конце концов, ведь не могу же я избегать Хибари по такой причине?! Да он меня тогда из-под земли достанет! Потом изобьёт и объяснит, что чхать он хотел на чьё-то мнение.
– Не говори так, – попросила я, показав обуявшее меня возмущение. – Он занимает важную ответственную должность и бережёт порядок в Намимори. А иностранец этот порядок нарушает!
– Могу тебя заверить, что у Дино и в мыслях ничего подобного не было, – серьёзным тоном убеждал меня папаня. – Я был знаком с его отцом и с детства знаю Дино. Он хороший парень, Акира-чан, даже несмотря на то, что иностранец. Я знаю, в Японии гайдзинов преследуют предубеждения, но попробуй узнать его получше, и ты убедишься, что я прав.
– Мне он не нравится, – поджала я губы.
Разговор на этом был окончен. Видно, что он беспокоится за меня, и я бы этот шаг оценила, если бы папаня не закончил разговор на Каваллоне. Емитсу уверен, что рано или поздно я вынуждена буду согласиться с ним. Ведь всё так и есть: у Кёи не самый лёгкий и приятный характер, а Каваллоне, в целом, кажется хорошим человеком. Но я не могла сказать Емитсу правду.
Он вернулся к Хибари с Каваллоне, которые в ожидании будто стояли на высоковольтном проводе и, не проявляя угрозы, пояснил ситуацию. Дино тут же замахал руками, убеждая, что всё в порядке и он не в обиде. Кёя чуть отвернул голову в сторону, будто не слушает, но остался стоять на месте молча.
– Хибари-кун, ты не можешь так вести себя с девочками, – всё-таки высказался Емитсу.
Под взглядом папани я закрыла рукой опухшее, до сих пор пульсирующее ухо и решила не вмешиваться. Насчёт этого пусть сам выкручивается.
– Это моя воспитательная работа, – высокомерно заявило это чудо. – Как глава дисциплинарного комитета школы Намимори, я обязан отреагировать на слухи о наркотиках среди учащихся, не взирая на то, какого они пола.
Папаня на пару с Дино уставились на меня. Их взгляды мне не понравились от слова совсем. Почему ему так быстро поверили?!
– Это шутка была, – ответила я Хибари. – Невинная шутка над Дино-саном и просто совпадение, что Ламбо выбрал именно такую формулировку для ответа.
– Неужели? – Кёя приподнял бровь. – А кто мог научить корову таким фразам?
Я возмущённо уставилась на него. Таких претензий в том, что я ещё не успела сделать, мне пока не выдвигали!
– Акира-чан, какие такие наркотики? – мгновенно сделал стойку Емитсу.
– Боюсь, я знаю, о чем говорит Кира-чан, – неловко взъерошил волосы Каваллоне. – Это действительно была шутка, когда я случайно упал с лестницы, пока гостил у Тсуны.
– Дино-сан, я вас почти люблю, – облегченно выдохнула я, на что блондин только польщённо заулыбался.
Вскоре папаня всех, наконец, оставил в покое. Вообще, чудо-человек – даже не обратил внимание, что я не в школьной форме. Пожалуй, стоит сделать крюк по городу, чтобы проверить, не следит ли он за мной. А то охрану у дома я мельком заприметила. Было бы здорово не наматывать круги пешком, а «одолжить» у Хибари мотоцикл, на котором тот изредка рассекает по улицам, довольно быстро оказываясь в совершенно другом месте. Но, боюсь, Кёя подобного шага не оценит и на дружеское отношение не глянет.
После исчезновения Емитсу из поля видимости рядом возник Каваллоне, любезно поинтересовавшийся всё ли у меня хорошо. Он очень удивился, когда я, вдохновлённая мотоциклом Кёи, попросила себе такой же вездеход в качестве платы за услугу. С таким я могла бы гораздо быстрее и легче перемещаться по городу, а пока что пришлось по старинке идти пешочком к следующему пункту назначения. В конце концов, Дино меня выручил и имеет право легко отделаться.
– Мне очень жаль! Я так сожалею! Я думал, что умру!
Рёхей, одетый в какие-то рваные подпаленные лохмотья и с ссадинами, покрывавшими всё тело, сидел коленями на земле и бился головой о пол, продолжая это повторять. Я просто выпала в осадок и никак не могла понять, что происходит и почему он пытается вырыть котлован своим лбом. Вдобавок рядом с ним стоял Ламбо, размазывающий сопли по лицу, и сквозь икания объяснял:
– Я сбежал от тех с батонами на головах, но тебя нигде не нашел. Я думал, ты ушла-а-а! – обвинил он меня.
Я просто шла по улице возле школы, когда эти двое вылетели из-за поворота и просто ввели меня в ступор.
– Ламбо, я никуда не сбежала и в данный момент стою рядом с тобой, – вздохнула и продолжила: – Рёхей, расскажи спокойно и по порядку, что произошло.
– Мастер показал мне свою технику. Одним выстрелом из винтовки он снес кучу деревьев и разнес камень в три моих роста. Это было отпадно! – загорелись у него глаза, но тут же резко и настораживающе потухли. – Потом мастер сказал, что я могу так же, только я должен использовать свои кулаки. Я ему прямо сказал, что так не могу. Хотел сказать, что могу только крошить камни поменьше, но он просто выстрелил в меня.
– Что сделал? – громко переспросила я, не сдержавшись.
Рёхей как-то непривычно вжал голову в плечи и заговорил также непривычно виновато:
– Прости, Кира-чан, я не смог уклониться. Мастер сказал, что я так быстрее пойму. У нас нет времени долго учиться. Меня просто впечатало в камень, и вот, – развел руками, показывая свои лохмотья, в которых угадывались остатки спортивного костюма. – Мастер сказал, что всё нормально, ведь я выжил. Моё тело теперь запомнит эту силу и сможет её воссоздать.
– Чёрт бы побрал этого Колонелло, – прорычала я. – Чего-то подобного от друга Реборна следовало ожидать. Пошли его по маршруту… в общем, он сам поймет, куда ему идти. Тренировки с ним небезопасны.
– Что же мне делать тогда? Два дня я только то и делал, что бездельничал! Бездарно потратил время! Осталось восемь дней, а я так ничему новому и не научился! – схватился друг за волосы. – Отец сказал, что я должен слушать, что мне говорят, и делать, но, Кира-чан, даже я понимаю, что мог бесполезно умереть!
– Я займусь твоими тренировками, – сказала уверенно, прежде чем поняла, что ляпнула. Но Колонелло точно доверия не заслуживает, а потому продолжила: – Я научу тебя тому, что может тебе пригодиться. Вот увидишь. Отдохни хорошо до завтрашнего утра. Возможно, в чём-то Колонелло был прав, говоря, что твоё тело слишком перегружено. Тебе нужно накопить побольше сил и залечить раны.
– Хорошо, Кира-чан, я скажу это мастеру, – Рёхей решительно поднялся на ноги, ни на секунду не заставляя сомневаться, что прямо сейчас и пойдет. – Ты будешь моим тренером, как и всегда.
В просторном помещении с тяжелыми темными портьерами на огромных окнах стоял стол, за которым сейчас сидела группа очень специфических и разнообразных мужчин в кожаной форме и с характерными нашивками. Дверь, на которой висела бляшка с щитообразным гербом, резко распахнулась.
– Вро-о-о-ой, ты звал, босс?
Скуало зашёл в помещение стремительно, с кривоватой ухмылкой окинул быстрым взглядом всех присутствующих и направился прямиком к человеку, который сидел во главе длинного стола из темного дерева.
– Если ты хочешь меня наградить за половинные кольца, я с радостью приму награду, – мечник приподнял бровь, всё ещё с гордой улыбкой смотря на босса и стараясь не думать о липких волосах, которые пришлось отмывать около часа после стремительной поездки.
Его лицо мгновенно изменилось, а глаза удивлённо распахнулись, когда босс рукой схватил его за голову и с силой впечатал в столешницу лицом. Скуало почти сразу же поднял голову, держа руку у разбитого в кровь носа, и возмущённо заорал, не понимая причины:
– ЧТО… Что, чёрт возьми, ты делаешь?!
Босс поднял правую руку, медленно стянул с пальца половину кольца, которое с легким щелчком разъединилось, и поднял её к глазам, с легкостью раздавив двумя пальцами.
– Это фальшивка.
Все присутствующие повскакивали с мест. Прижавшись к столешнице, Скуало пораженно смотрел на лицо босса, покрытое на щеке и лбу двумя шрамами, будто от ожогов. Казалось, босс сейчас взорвется вспышкой гнева, но он лишь бросил взгляд на отчёт Скуало и направился на выход, ничего больше не сказав по поводу проваленной миссии. Важнейшей миссии.
– Мы отправляемся в Японию, – коротко бросил он, хлопнув ладонью по нескольким листам на столе. – Этот мусор с пламенем Неба не уничтожать до тех пор, пока не выясним, кто они и что им надо.
Босс двинулся в сторону выхода, и подчинённые тут же потянулись следом. Даже Скуало, который быстро вытирал рукавом кровь с лица. Один из мужчин, громоздкий и с пирсингом на лице, уверенно произнес обещание:
– Мы раздавим их.
У них оставалось немного времени на быстрые сборы. Босс был не в лучшем расположении духа, хотя сдерживался и не сорвался, как обычно. В отчёте, с которым был ознакомлен каждый и который остался на столе, была одна строчка, которая и вызывала задумчивое состояние босса Варии:
«Девчонку, лет двенадцати-тринадцати, с глазами, в которых на мгновение вспыхнуло ярко-оранжевое пламя, рыжий парень назвал боссом. Кто они и из какой семьи, выяснить не удалось»
Я в который раз за сегодняшний непростой день вздохнула и, сохраняя спокойствие, попросила:
– Ещё раз. Реборн, ты хочешь, чтобы я сразилась с Тсуной, когда он будет обладать достаточной выносливостью, чтобы выдержать твой допинг больше пяти минут. Зачем?
Я, Конрад, Реборн и увязавшийся следом Ламбо сидели под тенью дерева, наблюдая издалека за боем братца и того паренька, который свалился на Тсуну буквально с неба. Оказывается, его зовут Базиль, он обладатель пламени Дождя и такой же подопытный кролик для пуль Предсмертной Воли, о чем свидетельствует огонек на лбу. Такие бывают только от пуль, но, видимо, отверстие обратно не зарастало, ведь Базиль принимал пилюли, чтобы использовать пламя.
– Чтобы проверить ваши силы. Сейчас в любой момент может появиться Емитсу, поэтому мы переместимся в другое место.
Мне было почти фиолетово на наполеоновские планы аркобалено. Потому что следовать им я всё равно не собиралась.
– Кстати, о пулях. Под действием пули упрека пламя Тсуны им лучше контролируется и не брызжет во все стороны, как ненормальное, но Тсуна корчится от боли после их использования, а после пуль возрождения он вполне себе живой.
– Обе пули заставляют внутреннюю силу разгореться, но у пуль упрека сильнее действие на всё тело. Пламя горит более равномерно, но даёт больше силы и сильнее нагружает тело за счёт того, что больше собирается внутри, а не выходит наружу. У пилюль Базиля тот же эффект. Может, с ним для начала сразишься? – вновь предложил Реборн.
– У меня другие дела. Например, объяснить твоему дружку Колонелло, что всадить огромный заряд пламени в своего ученика и ждать, выживет или не выживет – это плохая идея.
– Он знал, что с Рёхеем будет всё в порядке. Сасагава из тех людей, кто лучше понимает на деле, чем на словах. Кроме того, нет никого другого, чтобы тренировать его.
С этим мне было поспорить сложно. Но всё равно… Всем естеством я желала оградить Рёхея от Колонелло. Ведь всё могло закончиться иначе, а я была далеко, чтобы уберечь наивного боксера. Даже Рёхей понял, как близко был от грани, несмотря на всю свою выносливость. Видимо, Реборн это понял.
– Колонелло больше не будет делать ничего подобного, – сказал он. – Нет смысла делать что-то ещё, срок слишком мал. Он ограничится обычной армейской программой.
– А что с Конрадом? – полюбопытствовала я. – Как успехи, рыжий?
Тот мрачно посмотрел на меня единственным глазом, выражая этим абсолютно всё. На его переносице бугрилась огромная красная шишка.
– Резиновые пули. Травмат, – довольным тоном пояснил аркобалено. – При команде «бежать» действительно бежит. Пытаюсь обучить команде «голос», пока что молчит.
– А с меткостью что? – улыбнулась я незамысловатой шутке.
– Счет сорок три-ноль в мою пользу.
– Я стараюсь, – вытер рукой нос рыжий с таким же мрачным взглядом и решительно заявил: – Я обязательно попаду в него, босс.
Не став досматривать драку, которую можно было с натяжкой назвать спаррингом, я отправилась в следующее место своего назначения.
Уже на третий день тренировок у многих были какие-то результаты. Но не у Гокудеры. Тот тренировался, но, судя по чертыханиям, безрезультатно. Шамал пил пиво и сидел над мужскими журналами неподалеку. По словам доктора, всё идет как надо, и новый приём подрывник к сроку изучит. Услышавший это Гокудера так возмущался, что его учитель ничего не делает и не помогает, что даже сигарету выронил.
