Текст книги "Пламя моей души (СИ)"
Автор книги: Дневная Сова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 43 (всего у книги 83 страниц)
Я блокировала атаку шеста руками. На секунду наши лица оказались очень близко, и выражение его лица сейчас изменилось. Раньше он был предельно спокоен и самоуверен, сейчас его глаза были широко раскрыты, как у парней, которые дерутся на улице до самого конца, отстаивая нечто большее, чем грамоту или медаль. Похоже, это дело принципа.
Мы стояли слишком близко, наблюдая сквозь оранжевое и синее пламя лица друг друга.
Глаза неожиданно сильно запекло, будто кто-то насыпал соли. Я попыталась разорвать расстояние и пропустила удар. Меня подбросило в воздух, и прежде чем я оклемалась, вселенная вдруг снова закружилась, поменяв местами пол и потолок, я получила второй удар шестом по плечу и затем по бедру. Благодаря тренировкам, тело было усилено пламенем даже без моего непосредственного контроля, и урон оказался меньше, чем мог бы быть.
Оказавшись на полу, я стала на одно колено и попыталась пальцем аккуратно и быстро вытащить линзы. Глаза пекло просто адски. За этой болью даже синяки от ударов отходили на третий план.
Черт подери, техника безопасности! О ней не следовало забывать. У моего пламени была температура и, видно, немалая, что аж силиконовые линзы скукожились. Неприятно и так невовремя.
Когда я вытащила шершавые на ощупь цветные линзы, то слезящимися глазами не могла рассмотреть ничего, опознавая комнату и Мукуро по цветным расплывающимся пятнам. То есть – абсолютно никак. Хорошо, что парень тоже взял паузу, чтобы посмеяться. Смеялся не так сдержанно, как раньше, а открыто радуясь своей победе. Я понимаю. Побеждать кого-то сильного – это и есть доказательство своей силы.
– Что такое? Ты плачешь. Тебе больно? Ты ранена? – со смехом в голосе донеслись до меня слова.
Боль и резь в глазах проходила очень уж медленно. То и дело глаза слезились. Это одновременно раздражало и пугало. Если я ещё перестану мыслить здраво и поддамся эмоциям, можно сразу сдаваться. Вдобавок парень передо мной слишком поглощен эмоциями, он, скорее всего, меня изобьет, наслаждаясь победой.
Вдох-выдох. Вот так. Спокойнее, Акира. Ты ведь отлично умеешь сохранять спокойствие, какой бы ни была ситуация. Нужно просто найти выход из ситуации. Он есть всегда.
Мукуро пришел в движение, и я поняла. У меня есть не только глаза, но и ощущение пламени, а парень в этом плане просто светится, как факел. Такая сенсорика не помогает определить объекты, не содержащие в себе пламя, а потому весь остальной мир так и оставался расплывчатым, темным и неясным. Но… мне всё остальное и не надо. Он беспечен. Просто сделаю всё быстро, пока он не понял и не убрал эту ауру.
Сильный импульс пламени послушно выбрасывает меня вперед, навстречу Мукуро, и я выставляю ладонь, хватаясь за то, что попалось, и толкаю его. В этот раз я выложилась прилично, но мне всё равно кажется, что пол разрушился по собственным причинам. Потому что, когда мы с грохотом приземлились на этаж ниже, Мукуро всё ещё был жив, хоть подозрительно шумно и с хрипом вдохнул.
– Достаточно, – сказала я и накрыла его правый глаз, светящийся особенно сильно, левой ладонью.
Выпустив немного мягкого варианта своего пламени, я надеялась так сбить его пламя, отчего он ощутимо вздрогнул. На миг даже показалось, что мне удалось его испугать.
– Не используй больше этот навык, пожалуйста, – попросила я. – Он, и вправду, ужасен.
Мое пламя, видимо, всё же нарушило его технику. Чернота с лица Рокудо стала уходить, будто растворяемые чернила. Исчезает и аура силы вокруг его тела. Я больше его не «вижу», его тело полностью сливается с окружающей полутьмой.
Я решила оставаться на месте и, чтобы объяснить заминку, ещё немного дать своего пламени. Да, глупо, но стоило мне вспомнить, как он вытягивал этот глаз и представить, как это должно быть больно, меня тотчас снова передернуло. Мое пламя всё равно не лечебное, а поделившись таким небольшим количеством, я почти ничего не потеряю.
Вторую руку убираю с его груди. Попутно определяю ощупыванием, что мышцы у него есть, пусть и выглядит хилым. Вытираю слезы с лица.
– Тебе так не хочется драться? – спустя минуту спросил Рокудо.
Его лицо даже при таком близком расстоянии можно было рассмотреть с огромным трудом.
– А смысл? Подумай сам, ты ведь умный парень.
– Эй, – позвал тихий голос. Я едва заметно дернулась, когда чужая рука вытерла стекающую по щеке слезинку. – Ты победила. Можешь уходить, забрать Жаворонка и остальных своих подчинённых.
Мне некуда было идти. Конечно, я хотела помочь так и не ушедшему далеко Кёе и присоединиться к остальным, я чувствовала его пламя, которое, к слову, непонятно отчего стало ощущаться сильнее. Но в моем нынешнем состоянии я буду тыкаться в каждую стену и где-нибудь пересчитаю все ступеньки носом. После этого явно придется помогать уже мне. Я уже молчу про более глобальные проблемы, которые я решила временно игнорировать.
– Ага, – сказала я, продолжая сидеть на месте с едва открытыми глазами. Недовольно нахмурилась, почувствовав, что он насмешливо улыбается: – Я вообще-то не плачу.
– Ага, – заулыбался он так, что эта улыбочка была видна даже мне. – Я тебе верю.
Он отдал победу мне, хотя мы оба ещё могли сражаться. Ну ладно, я, может быть, и не смогла бы. Рокудо меня отпускал. Надо бы воспользоваться возможностью, но мне кажется, осталось ещё что-то несделанное или невысказанное. Так, словно разноглазый хотел что-то сказать или спросить. Это ощущение зудело так сильно, что, кажется, я не переживу, если не пойму. Кроме того, моя более рациональная часть говорила мне, что всё пропало. Ну да, я сижу рядом с опасным парнем, при этом ничего не вижу, тот, на кого я хотела свалить всю свою самодеятельность, сейчас без сознания и вообще сильно избит, мои подчинённые, которых я привела сюда, могут нарваться на Вендиче или людей Вонголы, которые дружно стерегут Рокудо, а моего собственного брата собираются натаскивать на очередном несчастном… кхм, то есть хранителе. При этом сам хранитель даже не Хибари, может, он и не будет открыто сопротивляться, но сжует мозг братцу так, что тот этого даже не заметит. Угрозы, которыми сыпал Мукуро, вовсе не напрасны. Он ведь и вправду может воплотить их в жизнь. Что тогда будет с Тсуной? От Хибари его бросает в дрожь, с Гокудерой он справиться не может, даже суть Ямамото не видит. Да что там, после того случая, когда у него в комнате обнаружили поддельный труп, братец ночью часто просыпаться стал и ходить туда-сюда по коридору. Рокудо не Кёя, его собственный клан не сдерживает. Вендиче вершат правосудие уже ПОСЛЕ того, как случится непоправимое.
Нет, Мукуро не допустят до Тсуны. По крайней мере, не сейчас, или пока не прижмут разноглазого надежно за причинное место. Но это не значит, что он не сможет найти путь. Он изворотливый, хитрый, изобретательный и, по сути, не имеет что терять. Даже если его посадили на короткий поводок, он, как и Кёя, не из тех, кто смирится и будет делать то, что приказано. У него не тот жизненный опыт, не тот склад характера. Он либо будет бороться, изворачиваться, создавая проблемы, либо потухнет.
Есть только один способ решить сразу три проблемы. Чувствую, я об этом могу ещё пожалеть, но выхода нет.
– Станешь моим хранителем?
Кажется, у разноглазого дар речи отнялся. Ну, я спросила просто так, не особо надеясь на успех. Это было бы слишком просто.
Как бы там ни было, доверять ему всё равно нельзя. Но если бы он помог мне выбраться из окружающей меня задницы, это было бы замечательно. Хотя от Тсуны его всё равно необходимо держать подальше, да.
– Я преследуемый мафией преступник. Я избил практически до смерти твоего хранителя и собирался использовать тебя. Я собирался превратить жизнь твоего брата в Ад и утопить всю мафию в крови. А ты хочешь, чтобы я стал твоим хранителем? – с изрядной долей скепсиса и сарказма поинтересовался Мукуро, на что я только пожала плечами:
– У каждого свои недостатки. Но как хочешь.
Пусть я напряглась, но осталась сидеть, когда Рокудо тоже сел напротив. Скоро он может понять, что со зрением у меня нелады.
– Что ты будешь делать? – спросила я. – Когда Тсуна и Реборн придут сюда. И зачем все эти нападения, если ты знаешь, кто есть кто?
– А иначе как бы сюда кто-то пришел, горя жаждой мщения? – мне почудился смешок. Он явно припомнил мне мои же слова. – Как только моя сила утихнет, – продолжал он спокойно, – это станет сигналом. Вендиче придут за мной, Кеном, Чикусой и всеми остальными. За все мои амбиции, за уничтожение мафии меня хотели казнить за день до освобождения. Поэтому ты была права: всё предрешено.
Конечно, зачем ерунду с этой охотой устраивать, если разноглазый знает всё о нашей семье. И дело не в том, что он не может покинуть парк. Он нашел лазейку. Хотел бы – прокрался в наш дом или поймал где-то по пути. Ведь не так уж сложно отследить, как мы ходим в школу, а Нана в магазин. Но нет, его таки тоже держат за жабры.
Было такое ощущение, что мы поняли друг друга, не говоря ничего вслух. При всём желании мне сложно облечь свои ощущения в слова. Может быть, дело в том, что Мукуро в самом деле очень многое понимал.
Хорошо, даже если он просто хочет меня использовать, я должна убедиться. В чем? Хм, во многих вещах сразу, которые касаются Рокудо, Тсуны и Реборна.
– Почему ты вдруг решил рассказать это мне? – решила я уточнить.
– Я думаю, ты обладаешь особой способностью, которая передается в семье Вонгола. Способность видеть других насквозь – гиперинтуиция Вонголы.
Я дернулась, но решила выдохнуть и прояснить этот маловажный сейчас момент в другой раз.
– Так ты думаешь, что сможешь как-то использовать эту способность?
– Не волнуйся, я просто хочу ее исследовать. Это совсем не больно.
Почему мне кажется, что он сейчас лыбится? С таким приторным голоском только улыбаться.
– Босс, ты в порядке? – разнеслось под потолком эхо взволнованного голоса Конрада. – Ей! Хибари, пусти меня вперед! Я же сказал, от тебя сейчас нет толку! Ей!
Последний выкрик был похож на вскрик боли, и в зал влетел сначала ссутуленный и избитый Кёя, а затем ввалился Конрад, держащийся за живот. Оба фонили пламенем и стояли у дверей, от которых шел слабый свет с коридора. Я резко вскочила на ноги и замерла, ощущая приближение неприятностей.
Израненный Кёя не спускал взгляда с Мукуро, будто готов был вгрызться тому в глотку прямо сейчас. Хибари бросился в нашу сторону, и я совершенно не представляла, как мне его безопасно остановить, когда я практически ничего не вижу. Но тут обоняние уловило знакомый цветочный запах, а разрушенное серое помещение вдруг наполнилось ярко-розовым цветом. Кёя напряженно замер.
– Как пугающе, – мягко выдохнул спокойно сидящий на полу Мукуро. – Пожалуйста, не вмешивайся так больше, это невежливо.
Кажется, я отчётливо услышала звук, похожий на скрип зубов. Впрочем, это вполне могли издавать стальные тонфа, которые сжимали сейчас с чудовищной силой.
– Это твои последние слова? – с вызовом тихо произнес Кёя.
– Сколько костей у тебя сломано? Ты не вынес из этого урока? Под этой сакурой ты будешь проигрывать вновь и вновь.
Костей?.. Всё настолько серьёзно? Так значит, это цветы сакуры… Конечно, Мукуро ведь умеет создавать то, чего на самом деле нет. Интересно, что этих деревьев не может быть сейчас тут, даже сезон цветения давно прошел, а если мозг Хибари говорит о присутствии сакуры, тело всё равно слабеет. Вау.
Так, стоп. Это что, таким способом Кёя был побежден? То есть он вообще ничего не смог сделать? Наверное, это чертовски уязвляет его, того, кто всю свою жизнь тренировался, чтобы стать сильнее. Кроме того, впечатляет тот факт, что Мукуро не просто его избил, а сломал кости. Кёе же хоть бы хны. Эта выдержка перед болью не возникает сама по себе. Он к ней привычен, и это осознание создает не очень приятные мысли. Впрочем, сейчас этих неприятных мыслей хоть отбавляй. Гипотетическая задница, в которую я с каждой прошедшей минутой скатывалась, оказывалась всё глубже и глубже.
– Кёя, знаю, что в это сложно поверить, но Рокудо нам не враг. Нам необходимо с ним скооперироваться.
Я прервалась, так как то и дело покачивавшийся, словно маятник, Хибари вдруг завалился на меня и ударил меня лбом по лицу. В нормальном состоянии я бы смогла уклониться, но ни я, ни Кёя НЕ были в порядке.
Хибари тут же упал навзничь, ударенный по спине древком трезубца, и, похоже, опять потерял сознание. Я запрокинула голову, пытаясь остановить текущую с носа кровь. Пожалуй, это было слишком жёстко.
– На мой непредвзятый взгляд, он очень странный хранитель, – задумчиво изрёк Мукуро.
– Босс, ты как? – настороженно поинтересовался Конрад.
– В порядке, – прогундосила я. – Дайте мне пару минут.
Сакура пропала, и серый цвет вновь сливался воедино. То, что Мукуро куда-то переместился, я определила лишь по звуку шагов и шерудящего строительного мусора. Я прищурилась, но смогла заметить лишь едва различимую тень, которая сидела на перевернутом прямоугольнике. Должно быть, торговом автомате.
Я немного постояла, думая, за что хвататься в первую очередь.
– Конрад, – достала я из кармана и протянула рыжему мобильный, – позвони Фуюки и узнай, как у них дела. Успокой, что всё закончилось.
Рыжий как-то слишком долго смотрел на меня, но я не могла разобрать его выражение лица или взгляда. Возможно, он начал подозревать, что у меня проблемы со зрением. Но он взял телефон и заклацал клавишами.
Я снова плюхнулась прямо на пол и прикрыла глаза, выполняя сразу два действия – размышляла над сложившейся ситуацией и тянула время, всё ещё надеясь, что глаза перестанет жечь. Кровь потихоньку сворачивалась, но так как у меня не было привычки носить с собой носовой платок, вытирала я ее рукавом.
Хоть ситуация куда больше прояснилась, подумать, как ни странно, было над чем. Перед нами кровожадный Мукуро и Кёя, которого тупо слили заранее, просто ради того, чтобы дать кое-кому возможность показать себя. Не будем показывать пальцем, и так ясно, о ком речь, ведь воспитательно-дрессировочный процесс в самом разгаре. А ведь Хибари слишком гордый, он сам себя в могилу может загнать, но слабым себе не позволит быть. Уверена, меня ещё ждут его выбрыки.
Идя сюда, я думала, что удастся всё свалить на Хибари, но с такими ранами ни один человек не поверит, что он победил Мукуро. Да ещё если Кёю с этой болезнью заранее подставили, чтоб не мешал. Иначе откуда бы Мукуро знал о болезни сакуры? Если бы он заразился ей хотя бы неделю назад, когда Рокудо уже мог появиться в городе – ещё понятно. Но у нас даже вишневые деревья не цветут сейчас, чтобы заметить эту болезнь. И я более чем уверена, что Кёя не ходил в больницу обследоваться.
Я поняла это, едва увидев Хибари, но что делать, так до сих пор и не знала. Новые открывшиеся подробности задачу отнюдь не облегчали.
Шамал, конечно, та ещё скотина, но у него есть принципы. Вряд ли это была его инициатива, да и ему просто незачем делать это. Нет абсолютно никаких видимых причин оставить человека, которого он заразил случайно, на произвол судьбы. Он ведь доктор, а доктора, даже такие, давали клятву и так не поступают. К тому же, когда он приперся к нам домой, я у него спросила об этом прямо, чтобы не смог отвертеться, и он ответил мне:
– Не в моих привычках обсуждать мою работу.
Теперь я понимаю, что он хотел этим сказать. Это работа, ничего больше. Поступил заказ – заказ выполнен, а то, зачем и что потом, уже без разницы. Здесь не было ничего случайного.
Оставшийся выбор не так уж велик: Реборн или сам Девятый Вонгола. Просто дали обычный заказ, даже не на убийство – просто заразить неопасной болезнью, вызывающей слабость и немощность тела. Значит, ломать план чревато. Надо позволить всему идти своим чередом, но как, если Кёю надо доставить в больницу, ребята ранены, а снаружи поджидают Вендиче или другая слежка от Вонголы. Далеко не факт, что нам удастся незаметно уйти. Мне – ещё может быть (потешим себя иллюзиями своей незаметности, проигнорируем факт «Азазеля» и планов Реборна), но не Кёе. Наплевать же на всё и уйти красиво, как победители – слишком опасно. Рано показывать свой норов всем, у меня не хватит сил отстоять честь даже перед родственниками Хибари. Возможно, будет не так критично попытаться договориться с Реборном, если другого выхода не будет, но полностью раскрывать карты я не готова. Он опасен, и я не хочу давать ему рычаг давления на меня.
От Кёи помощи тоже не дождешься. Хотя что он мог бы посоветовать, кроме как «избей их всех до смерти»? Да и не в его состоянии, когда он едва на ногах стоит, придумывать план действий.
– Всё в порядке, – сказал Конрад, привлекая к себе внимание и протягивая обратно телефон. – Они все сейчас будут здесь.
– Хорошо, – кивнула я и, немного подумав, спросила: – Почему ты не использовал Узи? – спросила я. – Это ведь твое любимое оружие.
– Аркобалено забрал, – признался рыжий таким обиженным тоном, что я едва не засмеялась, жалея, что я не вижу его выражения лица. – Теперь понятно почему.
Последняя фраза убрала все предпосылки к веселью. Рыжий тоже уже догнал. С автоматами, да не обычными, было бы попроще.
– И как же он это объяснил?
– Сказал, что возьмет на время, пока я не докажу, что меня безопасно держать рядом с тобой.
Ещё, поди, пообещал пристрелить. Это было в духе Реборна. Но теперь стало ясней, как они там нашли общий язык. Репетитор не только со мной беседовал.
Мукуро незаметно сидел, не привлекая внимания, поэтому я, увлеченная построением срочных планов, решила пока что действительно о нем позабыть.
Все прибыли довольно быстро, и сразу же очнувшийся Коичи, которому помогали идти, сказал:
– Азазель-сама, это срочно!
– Говори, – сказала я и едва себя удержала от того, чтобы дернуться в сторону, когда он похромал ко мне и наклонился к уху.
– Иригая с Нэндо около двадцати минут назад доложили о каком-то приказе, который пришел в письменном виде для Савады Тсунаеши, – зашептал он. – Приказ «в течение двенадцати часов разобраться с Мукуро и его бандой сбежавших преступников и освободить заложника». Приказ от некого Девятого. Если он провалит миссию, то станет предателем и будет убит.
«Ну охренеть теперь!» – едва не выкрикнула я. Тяжело дышавший Коичи отстранился и выпрямился, отступив назад. Не только он с интересом смотрел в мою сторону, я чувствовала несколько пар глаз, прошивавших меня насквозь.
Так, скорей всего, Реборн скажет братцу направление куда идти. Тсуна будет пытаться оттянуть момент отправления, но, опять же, Реборн долго затягивать не даст. До ночи они точно тянуть не станут. Значит, у нас есть около пары часов максимум, это с учетом, пока их команда доберется сюда. Хотя рассчитывать стопроцентно можно только на час. Перво-наперво нам надо как можно больше подлечиться.
– Доставайте из рюкзаков все баночки и тюбики, – сказала я. – Где пиджак Кёи? – прищурилась я, но видела лишь белевшее пятно рубашки.
– Там больше ничего не осталось, – ответил Мукуро. – Мы забрали и использовали всё.
Того, что мы взяли, не хватит, тем более Кёе надо больше. Я закусила губу от досады, но другой выход был найден мгновенно. Достав телефон, снова протянула его Конраду.
– Киоко, – коротко бросила, и он понял, быстро набрав номер.
– Кира-чан? – спросила с той стороны Киоко.
– Ага, это я. Киоко, нужна срочная помощь по твоей части. Я бы не просила, если бы это не было действительно необходимо.
– Что случилось, Кира-чан? Ты ранена? – взволнованные нотки в голосе заставили меня поспешно возразить.
– Нет, помощь нужна не мне. Нет смысла объяснять всё по телефону. Где ты сейчас находишься?
– Дома.
– Хорошо. Возьми всё, что уже сделала, даже самую мелочь, и ступай к автобусной остановке. Тебя встретят двое парней, дальше поймешь.
Закончив разговор с не на шутку взволнованной девочкой, я подозвала своих подчинённых.
– Отправьте парочку парней, которые знают Сасагаву Киоко, чтобы они спокойно и тихо провели ее сюда. Пусть следят, чтобы не было слежки. Вряд ли она, конечно, будет, – последнее я сказала, скорее, себе. – Ещё отправьте группу закупиться едой, и побольше. Надо восстановить силы.
Да, именно. Что бы я ни решила, но восполнить энергию лишним не будет. Вопросов мне задавать не стали, но я видела, что парни в некотором недоумении. В их понимании – враг повержен, мы победили, всё в шоколаде, а значит, оставаться здесь больше нет смысла. Тем не менее, тут же, достав телефоны, с кем-то начали договариваться и отдавать указания. Стало как-то шумно, и Конрад вдобавок начал орать:
– Ей! Чего возле босса все топчетесь! Анупшли! – и в том же духе отогнал всех в другой конец просторной комнаты.
Хотя по мозгам больше били его крики, чем шум сразу нескольких голосов, но я была за это благодарна. Так, осталось с Мукуро разобраться…
– Что будем делать, босс? – спрашивает Конрад.
– Восстанавливаться. У нас есть чуть больше часа. Если парней с припасами свободно туда-сюда пропустят, то вы потом уйдете, нет – останетесь здесь. Кёя, как я понимаю, в любом случае должен остаться, как и Фуута. Я останусь с ними.
– Оя-оя, рад, что ты не изменила выбора и решила остаться, – вклинился Рокудо. – У тебя появился план?
– Об этом мы поговорим с тобой позже, – сказала я, понимая, что для этого разговора здесь не место. – Буду ещё одной жертвой, которую надо спасать, только и всего.
– Я не против, – улыбнулся тот широко, будто и не говорил мне, чем всё для него закончится.
Что происходило в следующие полтора часа… Просто балаган. Вначале, перемотавшись бинтами и залепившись пластырями, парни достали перекус, который принесли в сумках. Там было немного еды, но мы разделили всё по-честному. Даже с людьми Рокудо поделились, те каким-то образом освободились и пришли к нам, горя боевым духом. Хотели освобождать лениво развалившегося Мукуро от нас. Сначала они строили из себя недотрог и пытались развязать драку, но что я, что Мукуро приструнили своих. В отместку подручные разноглазого притащили тому продавленный диван и стали с превосходством смотреть в нашу сторону. Мои, не будь дураками, отправили Фуюки и Мураками – самых крепких и целых, – на поиски. Ещё один диван не нашли, но притащили старое облезлое то ли покрывало, то ли штору. Расстелили на полу и организовали подобие приличного пикника. Глаза перестали сильно слезиться, но до сих пор всё расплывалось.
Кёя вскоре вновь очнулся, избавился от помощи со стороны… и, ничего не говоря, плюхнулся ко мне спина к спине! Такой весь гордый и независимый, помощь ему не нужна, ага. А потом силы у него вдруг ниоткуда появятся. Вон Рокудо подкуфукивает, он-то тоже, как и я, прекрасно чувствует пламя, которое я Кёе передаю, потому всю эту сценку видит насквозь. После этого ко мне никто не рисковал близко подходить, кроме Мегуми. У нее было два состояния: «Я была бесполезна» и «Так и знала, Азазель-сама сверхъестественен!», сменявшихся с поразительной частотой. Поныв, она накидывалась на меня и, в конце концов, я не выдержала, проворчав:
– Ладно, можно.
Та тут же покраснела и аккуратно, будто боясь, провела по моим волосам. Как я догадывалась (и не безосновательно), девушка всё ещё искала во мне непредусмотренные части тела. На этот раз – рога.
– Убедилась? – мрачно поинтересовалась.
– А может… может, хвост? – спросила она и без предупреждения потянула руку к копчику.
Не тут-то было. Позади сидел Кёя с тонфа, и она не успела даже пальцами прикоснуться, прежде чем отдернула руку.
– Бесстыдная женщина, – наругал ее тот, припугнув.
Мегуми залилась краской, но была слишком перевозбуждена после пересказа произошедших событий, чтобы окончательно успокоиться. Ощущая ее то и дело бросаемые долгие взгляды, я чувствовала, что мне становилось как-то не по себе. Я теперь побоюсь с ней спать в одной комнате. В одном здании. Может быть, даже в городе.
Конрад обратил внимание на мой внешний вид, с шумом и гамом вытребовал ещё один комплект моей формы, который также захватили парни. Ладно бы только это, он всё-таки точно заметил, что я плохо вижу, и предложил мне:
– Давай я тебе помогу, босс.
Хорошо, что я поднялась на ноги до этого, и рыжий говорил достаточно тихо, чтобы продолжающий угрюмо сидеть порядочный Кёя не услышал.
– Сама справлюсь.
– Я не буду смотреть.
– Зато я тебя буду видеть!
В общем, еле отпихалась от него. Быстро переодевшись, я умывалась незнамо откуда принесённой водой. Но это всё равно лучше, чем ничего. Строительная пыль неприятно стягивала кожу. Затем пришлось бороться со шнурками на кроссовках, которые были слишком туго затянуты.
Тут-то и ворвался рыжий со словами:
– Слишком долго, босс! Я не смотрю! Я не смотрю! – сквозь приоткрытые пальцы он вроде бы заметил, что я одета и смотрю на него, как на идиота. – Ей, босс, ты в порядке? Давай помогу, – тут же предложил он. – Я же видел, что что-то с тобой не так. Это серьёзно?
Он присел и забрал кроссовок, принявшись с ним возиться.
– Вроде бы нет. Мне уже немного лучше.
– Скажешь, как наши дела на самом деле? – спросил, протянув мне кроссовку и взявшись за вторую.
– Не очень, но мы выкрутимся. Тсуна нас всех спасет.
Мне показалось, или теперь рыжий посмотрел на меня, как на идиотку? Но ничего на это не ответил.
– Это не наш план, но придется ему соответствовать.
– А этот Рокудо Мукуро? – спросил рыжий, самостоятельно надевая обувь на меня.
– Самое интересное, что он знает, каков план, и согласен с ним, пусть даже он не в его пользу.
Поднявшись на ноги с положения сидя, я отряхнулась и направилась на выход.
– Босс, если что, я буду рядом. Дай знак, если мне нужно вмешаться или что-то сделать, – сказал рыжий, идя где-то за моей спиной, на что я просто кивнула.
Тем временем в оставленном мной помещении две противоборствующие стороны снова попытались начать драку. Особо усердствовали блондин со шрамом и Фуюки. Хибари и Мукуро ограничивались взаимным сверлением взглядами. Темную предгрозовую ауру ощущали даже люди нечувствительные к пламени. Мегуми после первой попытки никто не пытался задевать. Боялись этой умалишённой.
Пришла, наконец, Киоко с двумя сопровождающими парнями. Она посмотрела вначале на избитого Кёю, потом на меня. Мне пришлось снова сесть так же, отдавая Хибари пламя. Только так можно было заставить Кёю сесть и не двигаться. Он по-прежнему почти ничего не говорил, что очень настораживало, но пока что были дела поважней.
– Кира-чан, а кому сначала нужна помощь? – спросила она, видимо, надеясь, что ей не придётся приближаться к Хибари.
– Ему.
– Ей.
Ответили мы с Кёей синхронно. Потом я почувствовала, как он повернул ручку тонфа в руке назад, и та уперлась мне в ребро.
– Ладно, аргумент, – признала я. – Киоко, не могла бы ты вначале помочь мне с глазами, а потом поделиться пламенем с Кёей?
С глазами, к счастью, оказалось ничего серьезного, просто раздражение, которое под влиянием лечебного пламени исчезло через десять минут. Теперь я увидела, что у Рокудо оплавлена футболка на груди. Причём почти насквозь.
– Ой, – только и сказала я.
Теперь ясно, отчего был тот вздох. У меня же реальное пламя на руках горело. Но, кажется, всё не так серьезно, как выглядит. Только… он думал, я ему глаз выжгу?
Киоко снова смотрела на Хибари, боясь к нему приближаться.
– Кёя, убери, пожалуйста, тонфа. А ещё лучше глаза закрой. Киоко хочет тебе помочь, но ты ее отпугиваешь.
– Травоядное, – как мне показалось, снисходительно пробормотал тот, но всё же неохотно положил на пол рядом с собой своё оружие.
Мукуро был недалеко, и теперь я видела, что Кёя мысленно избивал его взглядом, а разноглазого это только веселило. В общем-то Хибари был прав, совсем расслабляться не стоило.
– Кёя, пользуясь моментом, давно хотела спросить, – дождавшись, пока Хибари проявит внимание, я шепотом продолжила: – Не цундере ли ты часом?
Выражение его лица стало непередаваемым. Всё-таки правильно я сделала, дождавшись, пока он не может сразу же подскочить на ноги и накинуться с боем. Его и сейчас-то останавливала сосредоточенная на лечении Киоко, но он протянул руку, и я чуть отодвинулась. Больно это было похоже на то, что он хотел сжать пальцы на моем горле.
Мукуро, наблюдавший всё это зрелище, посмеялся с нас и тоже пошел умываться. Мои ребята сидели при мне тихо, но блондин начал подбешивать. Я и так после того, что он сделал с Рёхеем, его, слабо говоря, недолюбливала, и эмоции сдерживать становилось труднее. Тогда я попыталась посмотреть на него иначе. У него способности к трансформации тела и небольшое лечебное пламя, которое, наверное, как-то этому способствовало. Но он вел себя, как подвижный щенок, то путаясь под ногами и пытаясь рычать на чужих, то ластясь к хозяину. Когда я ему это сказала, он, конечно, взбеленился, что только сильней прикрепило к нему звание «Щенок». Сутулый парень в очках попытался его успокоить весьма забавным способом. Он просто предложил ему поиграть в мяч. Я думала, блондина сейчас подорвёт, но он с недовольным ворчанием ушёл, чтобы вернуться, сесть и, недовольно поглядывая на всех, бросать мяч в стену. Это тоже вскоре начало подбешивать, причем не только меня. Фуюки тихо сверлил его глазами, а Мураками хитро перехватил мяч, будто невзначай. Он забалтывал блондина насмешками, и вскоре это могло вылиться в нечестную драку между сильным, но глупым и умным, но не особо сильным.
– Брось его мне, – сказала я.
Поймав мяч, я кинула его тоже в стену с такой силой, чтобы он лопнул, но блондин, кажется, его зовут Кен, под удивлёнными взглядами трансформировался в кого-то из семейства кошачьих, развил скорость и успел поймать мяч.
– Сыграем? – предложил он с агрессивным выражением лица.
Я почему-то не удивилась, когда он бросил мяч обратно так же с силой, но он целился. Мне не пришлось даже вставать, чтобы его поймать, а уж с пламенем силы броска я даже не почувствовала. В ответ бросила мяч в дальний конец зала. Блондин опять трансформировался и ускорился, поймав его. В общем, так и развлекались.
Вернувшийся Мукуро посмотрел на нас чуть округлившимся от удивления взглядом. Парень в очках, которого звали Чикуса, что-то прошептал ему, и тот засмеялся.
Пришли парни, которым было дано задание доставить как можно больше еды. После активного использования пламени у меня поднимался сильный жор, а потому о перекусе я уже давно забыла, с новыми силами вместе со всеми взявшись за довольно питательную еду.
– Чего это они с нами едой делятся?! – опять привлек внимание шумный блондин.
Судя по тому, что Мукуро, Чикуса, рыжая девчонка и тот молчаливый парень с цепью вели себя тихо и настороженно, отвечать надо было мне.
– Вам ещё Вонголу встречать, не забыли? Вам тоже надо восстановить силы, поэтому я делюсь с вами едой и лекарствами. Никакого подвоха тут нет.
