Текст книги "Пламя моей души (СИ)"
Автор книги: Дневная Сова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 83 страниц)
– Зайди ко мне через полчаса, – сказал и всё-таки поковылял на выход.
Странность ли, что я пошла почти сразу же за ним и поглядывала на время, подпирая стену у дверей в кабинет главы Дисциплинарного комитета. Я знала, что Хибари внутри, но раз сказал полчаса, значит, надо подождать. Не до уроков всё равно. Вроде бы и прилипать не хочется, но после того случая, когда напавшие старшеклассники едва не проломили мне голову, а я отправила их всех в больницу, не могу с равнодушием относиться к тому, кто серьёзно пострадал от моей руки. Одно дело – синяки и ссадины разной степени тяжести. И в данном случае ничего не давило на меня, как тогда, когда похитили Тсуну и я не знала, что с ним, а потому почти не было жалости к виновникам. И даже не было безвыходного положения, как тогда, когда меня окружила толпа янки из Кокуё.
Это ведь тренировочный спарринг, обычней некуда. Его задача – дать испытать свои силы и научиться чему-то новому. Перелом руки вполне возможен. А вот что мог сделать мой удар в незащищённый бок? К тому же неясно, куда пришёлся удар ногой. То ли чуть ниже живота, то ли в тазобедренную кость, то ли по бедренной кости. Чем дольше думаю, тем больше начинаю переживать.
Наконец, я с чистой совестью могла заявить, что полчаса прошли, и постучалась в дверь.
Кёя обнаружился сидящим на диване, но не как обычно, с выпрямленной спиной, а чуть съехав вниз. К счастью, он был в сознании и протянул мне какую-то баночку с закручивающейся крышкой.
– Зеркало на обратной стороне дверцы шкафа.
Я кивнула и принялась за дело, чувствуя его взгляд на себе. Эта мазь чуть иначе пахла, но тоже какими-то травами, и излучала ещё более слабый ореол пламени, схожий с Рёхеевым. Я даже попробовала на вкус немного и тут же скривилась, пытаясь вытереть запястьем эту гадость – ну ничем не отличается от обычного детского крема!
Стоило мне закончить, как Хибари дал понять, что мне пора идти. Покинув его кабинет, я вновь задумалась, а затем двинула по школе. Удивительная вещь, плотно зафиксированная рука подавала только слабые сигналы боли, которые вполне можно было терпеть. Так болел бы сильный ушиб, но не перелом.
– Тетсу!
Кусакабе я нашла только на перемене, и то мне пришлось спрашивать, где он, у рядовых членов комитета.
– Савада-сан? – заметил он меня, остановившись на лестнице. – Что с Вами случилось?
– А, это? С лестницы упала. Тетсу, у меня к тебе просьба, – я придвинулась вплотную и приподнялась на цыпочках, чтобы хоть чуть-чуть приблизиться к его уху. Затея не увенчалась особым успехом, так как я едва дотягивала в росте до ста сорока сантиметров, а он уже был метр с восьмьюдесятью. – Присмотри за Кёей.
– В смысле?!
Кажется, мне удалось его ошарашить.
– Ну, вряд ли он сегодня будет патрулировать школу, но ты поглядывай, как… эм… чем он занят в кабинете.
Кусакабе посмотрел на меня с подозрением.
– Нет-нет, – замахала я руками. – Мне докладывать не надо. И вообще, я ничего тебе не говорила.
– Можно поподробнее? – попытался расспросить он.
– Я бы и рада… – виновато развела... рукой, зная, что он всё равно присмотрит за Хибари.
– Кира-чан, ну как же так? – продолжала всплёскивать руками Нана даже тогда, когда мы сели ужинать. – Как ты могла упасть с лестницы? Я думала, твоя неуклюжесть исчезла ещё два года назад.
– В этом нет ничего страшного, – пришлось в который раз повториться, потому мой голос уже был скучающим. – К тому же удар электрическим током от чайника – это несчастный случай от неисправности, а не моя неуклюжесть.
– Я говорю не про это, а про разбитые коленки и локоть после!
Подобные раны у меня были от тренировок с пламенем и, кажется, вообще всего год назад. Сейчас я более осторожна и не только более тщательно скрываю царапины, но и стала гораздо крепче.
– Имото, а тебя никто не толкнул? – будто боясь подобного предположения, спросил Тсуна.
– Нет, рядом точно никого не было.
– Я могу попросить Иригаю-куна и Нэндо-куна поговорить с обидчиками, – не очень уверенно предложил братец.
– Не надо, у меня для таких случаев Рёхей есть.
– А, ну да.
Нана набросилась на сына с объятиями, и братец закряхтел.
– Тсу-кун, ты иногда такой взрослый!
Я закатила глаза, пока она не видит.
– Кира-чан, у тебя ведь рука сильно болит, так что я сама уберу, – поспешила сказать Нана, когда я поднялась из-за стола.
На несколько дней меня освободили от нехитрых обязанностей по дому. Нана предупреждала все мои попытки что-то сделать, даже чай не давала себе заварить. Вообще, так сложилось, что всю работу по дому выполняет в основном ока-сан.
Как только я научилась держать в руках палочки, она медленно начала прививать мне начальные навыки домохозяйки: шитьё, нарезка овощей. Я была совсем не против. По крайней мере, у нас есть вполне оборудованный техникой дом, и если Нана занята, то меня это не слишком затруднит.
Японская кухня тоже была весьма любопытна, и я была не прочь научиться чему-то новому. В десять лет, а это было всего год назад, мне было доверено полностью приготовить завтрак. И это уже было совсем не весело. Ранняя побудка, которую мне устроила мать, меня совсем не воодушевила. Тем более что я тогда вечером набегалась с Рёхеем, тем более что Нана сама же навалила на меня курсы, чтобы я лучше закончила начальную школу.
Ладно, сказала я себе. Возможность сносно что-то приготовить – это жизненно необходимый навык, если я не хочу всю жизнь потом дома питаться быстро завариваемой лапшой. В японской кухне много рыбы и морепродуктов, так как именно эти ингредиенты больше всего распространены. Я же почти не знала, с какой стороны за них взяться. А если я не узнаю тонкости японской кухни и сделаю что-то привычное, то результат известен, я еще помню, как возмутил Нану борщ. Она его, кстати, вылить хотела, как жертву самостоятельно придуманного рецепта. Он просто показался ей неправильным густым супом.
Хорошо, сказала я себе тогда и засучила рукава. Убирать не только в своей комнате – это я тоже принять могу, воспитание из прошлой жизни приучило меня ценить чужой труд. Особенно труд матери. Особенно после всего, что я пережила в первые годы жизни.
Всё бы ничего, но вскоре я стала замечать, что мне доверялось всё больше и больше, и конца-краю этому не было видно. Будто кто-то решил испытать моё терпение и полностью лишить свободного времени. И я сама соглашалась вроде как помочь! Ладно, втянулась бы, но тут я стала кое-что замечать…
– Ока-сан, а почему Тсуна тебе не помогает? – спросила я Нану как-то.
– Тсу-кун занят учёбой, Кира-чан. К тому же, мы со всем справимся, разве нет? – как всегда, она мило улыбнулась. – Представляешь, твой то-сан приедет, а ты ему завтрак приготовишь? Он всегда так жаждет попробовать приготовленной тобой еды!
– Но ведь я тоже учусь. Даже усиленней, потому что мне переходить в среднюю школу.
– Тсу-кун мужчина. Когда закончит обучение, он найдёт работу и будет нас с тобой обеспечивать. Потом у него появится жена, которая будет ему готовить завтраки. А у тебя будет муж, которому ты будешь готовить завтраки, – как и в далёком детстве, объяснила она добрым спокойным тоном.
Что ж, подобная точка зрения мне встречалась раньше, но её я определенно не разделяла. Она выглядела слишком ограниченной.
– Разве сейчас он не может хотя бы сумки с продуктами помогать носить? Ты ведь сама ходишь на рынок, наберёшь много всего, а потом одна несёшь.
– Это моя обязанность, так что всё в порядке, – легкомысленно ответила Нана.
– То же самое с уборкой. Из-за того, что ты не подключаешь его к этому, он не может навести порядок у себя в комнате. Может, хватит сдаваться и лично там убирать? Нам ведь уже давно не пять лет.
– Но, если я этого не сделаю, твой брат будет жить в кромешном ужасе и грязи! – ужаснулась она, попытавшись меня пристыдить, что ли.
– Если бы он понимал, сколько труда на это тратится, то каждый вечер у него не появлялась бы свалка. Не говорю уже про то, что ему лень развесить школьную форму на вешалке, ведь ты её вечером всё равно прогладишь.
– Это обязанности женщины в доме, Кира-чан, – возразила Нана. – Скажи, разве твоя подруга Киоко-чан не делает работу по дому?
Тут мне возразить было нечем. Послушная домашняя девочка Киоко делала бенто не только себе, но и брату. Кроме того, я довольно часто слышала её размышления по поводу гармоничного составления блюд на столе, но всегда думала, что это такой любительский интерес. Кому-то интересен бейсбол, кому-то бокс, а кому-то готовка, и это нормально. Если задуматься, даже Хана, которая, как мне казалось, была близка со мной по духу, могла поддержать беседу с Киоко на подобную тему.
Подобные открытия приземлились на меня будто пыльный мешок, прилетевший откуда не ждали.
Я даже потратила несколько дней, желая получить подтверждения. Развела на подобные разговоры девочек в классе и поискала соответствующую литературу. Потом сравнила себя и ту идеальную японскую жену и мать, вниманием которою я раньше обходила. Образы не желали совмещаться от слова «совсем». Зато мне стали понятны многие моменты и мягкие одёргивания Наны. И даже почему она сажает нас за стол, а сама не ест.
Она у нас мировая женщина, своей наивностью не дающая поводов к недоверию, и ей всё это время удавалось уговорить меня всё делать, абсолютно не давя при этом.
После тщательного собственного исследования я вновь вернулась к этому разговору с Наной. Все её причины таких поступков сводились к «потому что так надо» и «потому что наша бабушка и её бабушка так тоже делали», объяснения – «потом поймёшь, когда повзрослеешь» и «это необходимые умения». Пожалуй, только с последним я была согласна.
Я не устраивала фееричных истерик, не била посуду и, конечно, не махала кулаками. Это не мой стиль, да и как можно вообще повысить на неё голос?
– Я чувствую себя, как минимум, неизвестно за что наказанной, – призналась ей.
– Если не хочешь, то я сама справлюсь, мне же не трудно, – улыбнулась она и на этом закончила разговор.
А ведь я была готова прорываться сквозь её доводы и убеждения, но этого не понадобилось.
Нана тоже была очень неконфликтной и тихой женщиной. Будь в доме отец, всё было бы наверняка иначе, но ока-сан не могла проявить твёрдость ни для Тсуны, ни для меня. И она продолжала тихо и молча в одиночку выполнять всю работу. Нравится ей – пожалуйста… Хотя я так и не смогла переступить через себя и спокойно за этим наблюдать.
Я в шутку выдвинула гипотезу, что это всё иностранные корни, передавшиеся от отца, чтобы как-то извиниться, если я не заметила её обиды… а она поверила и восприняла всё всерьёз. Так вот и появилась универсальная отмазка: «За морем уже давно так не делают». Причём дальнейший контекст не обязан был быть правдивым или даже логичным, Нана даже сама могла использовать его, чтобы оправдать наши с братцем ляпы и фэйлы.
Иногда мне кажется, что она абсолютно не знает о жизни за пределами дома и домашней работы. Максимум – это выйти на собрание соседей. Мне её было немного жаль, ведь в моём понимании она была ещё молода и просто утопала в болоте. Я учитывала разность мышлений и взглядов на жизнь, но что-то изменить не могла. Разговоры оставались разговорами.
Что касается Тсуны… Просто так отвести глаза от этого я не могла. С тех пор я взяла на себя некоторые обязанности. Наверное, давно пора было, только способ, который я посчитала оптимальным, в глазах других японцев выглядел бы дико.
Боль в руке окончательно прошла через неделю, а я всего-то её мазала загадочной мазью, которую каждый день получала из рук Хибари. Я пыталась расспросить об этом, но он не смог ничего сказать. Действительно не знал подробностей, а не зажал информацию. Опять.
Тем не менее, я получила ещё одно подтверждение догадок на тему, почему Рёхей так быстро восстанавливается. Хорошо бы удалось научить его передавать пламя в мазь, но усадить неугомонного боксёра и хотя бы объяснить, что требуется… Задача если не невыполнимая, то очень-очень сложная. Даже моего опыта не хватает.
– Тсуна, сегодня твой черёд бросать в стирку, – сказала я, после разрешения зайдя комнату.
– Угу, – промычал он, продолжая сидеть в окружении пакетиков от вкусняшек и открытых тетрадок, но при этом с джойстиком в руке и глазами в телевизоре.
Так как никого больше не было, пришлось взять на себя эту обязанность и хитросплетением слов внушить ему, что он может не делать работу по дому, но уметь её делать – обязан. Так учили меня… Не могу вспомнить кто, как бы ни пыталась потянуть за эту уверенность, но, определённо, я признавала и поддерживала это мнение.
– Не «угу», а свали, – я отодвинула носком мусор и села рядом, зная, что он не в нашем мире. – Дай поиграть сестрёнке, – вырываю из рук джойстик, едва успевая нажать вовремя клавишу и не дать персонажу умереть. – Давай-давай, я могу успеть пройти уровень до конца, а то и два, если ты не поспешишь.
– А-а-а! – восклицает он, пытаясь отобрать обратно джойстик. – Там же скоро босс!
– Ух ты, так я вовремя! – выставляю ногу, упираясь ему в торс, чтобы не дать подойти близко и дотянуться руками.
– Имото! – проныл он, но за все эти годы я уже привыкла, и меня таким не пронять.
К тому же, он всё ещё слишком слаб и слишком мягкотел, чтобы сопротивляться. Не перерос он это, как я надеялась. Видимо, упустила я этот момент, но разве я должна этим заниматься?
– Будешь мешать, я ещё жизнь могу потратить.
Схватившись за голову от такого ужаса, Тсуна умчался из комнаты. Ха, умеет же быстро бегать, когда захочет. Почему только нормативы в школе никак сдать не может? Тьфу, лишь бы опять гель и ополаскиватель не перепутал, с пропорциями, слава богу, хоть разобрались.
Если он этим же вечером не сделает этого, то завтра или послезавтра Нана сама возьмётся и даже намёка не даст. Она спокойно воспринимает возникшую «хозяйственность» детей, которые взяли на себя часть необременительных обязанностей, даже хвалит, но с таким же успехом я могла прекратить пинать братца и сама залентяйничать. Уверена, Нана бы и слова не сказала.
Это вроде бы не так уж и сложно. Просто собирать пламя в руках или ногах, но не накапливать, а постепенно, не спеша, выпускать… Только я от этого не могу ровно повиснуть в воздухе, а лечу, словно сдувающийся воздушный шарик, пока не шмякнусь обо что-нибудь!
Мне нужна практика. Ещё больше практики, но выбираюсь я на неё не так уж часто. К тому же надо брать с собой целый комплект защитного снаряжения: шлем, наколенники, налокотники и даже особая защита для спины, которую чудом удалось найти. При этом от обуви и перчаток, если они есть, лучше избавляться, так как всё равно сгорят от жара. Мне хватило одной пары погорелых.
Я всё снижала и снижала уровень пламени, пока не нашла золотую середину между слишком слабым уровнем, когда моё пламя просто безвредно рассеивалось, и слишком сильным.
Кроме светлой розовой мечты детства, я нашла ещё один интересный способ использования пламени.
Уже знала, что, направив долю силы в ступню и оттолкнувшись, подпрыгну выше своего роста. Мой максимум пока что – десять метров в длину и чуть больше двух в высоту, но я работаю над этим.
Пламя, возникавшее на руках, практически отвечало по параметрам своему реальному аналогу, если зажечь сухую траву. Поэтому мне приходилось тщательно выбирать места для экспериментов, чтобы ненароком не устроить пожар. В принципе, пламя быстро тухло вне тела, если его не подкармливать ничем, так что надо было ещё постараться что-то зажечь.
Про то, что пламя усиливает тело и увеличивает резкость зрения, я знала уже давно, и только более тщательно отрегулировала уровень силы, который могу использовать для этих целей.
Что касается полёта… Это было удивительным открытием. Пламя, которое ещё в первый раз отбросило меня отдачей, содержало некоторую энергию. Если выпускать его из тела определённым образом, то можно управлять отдачей и таким образом создавать перемещение тела по всем координатам. Даже на земле простой рывок мог оказаться очень полезным в нужный момент. Жаль, что на полёт приходилось тратить сравнительно много сил. Скажем, Намимори я могу облететь спокойно, но за море перелететь – слишком опасно. Если я выдохнусь по дороге, то просто утону.
Пламя я концентрировала в четырёх конечностях, но, по сути, основное управление остаётся в руках. Кисти более гибкие и могут быстрей повернуть в сторону, корректируя движение, ноги же, получается, альтернатива, так как если руки будут заняты, то я не смогу атаковать вероятного врага или использовать для чего-то даже одну руку. Потому что держать обе руки полностью параллельно невозможно. Я просто сожгу себе ноги. К счастью, я избежала ожогов, когда всё же решила попробовать, но брюки пришлось отдирать от кожи.
Получается, надо либо расставлять руки как можно шире, усиливая тело, чтобы кожа не пострадала от долетающего жара на виражах, либо делать небольшой угол наклона от себя. Если в таком случае использовать только одну руку, то угол движения тоже меняется. И таких маленьких нюансов ещё много.
Ну, ничего, у меня ещё масса времени разобраться во всём. В том числе всё-таки добиться того, чтобы пламя так легко не рассеивалось и тот же полёт можно было бы использовать как атаку.
Время летело незаметно. Пришла пора последних в этом учебном году тестов. Тсуна перейдёт ко мне в среднюю школу, а пока что начинали распускаться несмело цветочные деревья.
====== Глава 19 ======
Переход в другой класс произошёл совершенно обычно. Разве что дома Нана собиралась устроить праздничный обед по случаю перехода и старшего братца в среднюю школу. А утром в школе состоялась самая обычная церемония, где директор выступил с напутствующей речью, затянувшейся на долгие полчаса.
– Йо, Кира! – окликнул и помахал мне рукой Ямамото, привлекая к себе внимание. – Я теперь тоже в средней. Может, сходим куда-нибудь отметить это?
Я даже на минуту растерялась. Уж очень это было похоже на приглашение на свидание, хоть это и не говорилось прямо. Вроде бы ещё рано задумываться о таких вещах, а с другой стороны, стоит вспомнить сталкеров, которые уже преследовали меня. Определённо, в средней школе некоторые начинали проявлять романтический интерес… Но о таких проблемах со стороны Такеши или Рёхея я думала в последнюю очередь. Это, скорей всего, действительно просто предложение прогуляться.
– Разве ты не должен отметить его со своими одноклассниками? – приподнимаю вопросительно брови.
– Мы пока не успели даже перезнакомиться. Многие переехали или учились в других начальных школах, – пояснил с улыбкой. – Можно сходить в кафе или поехать в парк аттракционов.
– Мы куда-то идём?! Это будет ЭКСТРЕМАЛЬНОЕ приключение! – Рёхей вихрем влетел в пространство между нами и быстро переводил горящий взгляд от одного к другому.
Конечно, куда без нашего боксёра? Потому я улыбнулась и ответила:
– Такеши предлагает отметить его поступление в среднюю школу и начало учебного года.
– Супер! Давайте в зоопарк!
– Рёхей, тебя туда не пускают после того, как ты влез в клетку к орангутангу и вызвал его на армрестлинг, – напомнила я.
– А, точно, – Сасагава немного погрустнел, но тут же его лицо вновь загорелось идеей. – Тогда как насчет сходить в парк аттракционов? Я добегу туда за десять минут! Нет, меньше!
– Стой! – натренированным движением ухватила я его за руку и упёрлась ногами в пол, чтобы он не утащил меня следом за собой. – Киоко и Хана ведь тоже перешли сюда. Давай вместе с ними на автобусе поедем?
– Киоко? – подействовало волшебное слово, и боксёр слегка присмирел. – Хорошо. Вместе ведь всем веселее!
Чтобы найти девочек в толпе постепенно расходящихся школьников, понадобилось пару минут. Так быстро, потому что через минуту Рёхей заорал: «КИОКО, ГДЕ ТЫ?», и его взволнованная сестра сама прибежала, а за ней спешила и Хана. Толпа, конечно же, исследовала нас всех любопытными взглядами, и мой взор зацепился за мордашку братца, заинтересованно провожающую сестру Рёхея.
Может, пригласить и его? Мы давно уже не виделись где-то за пределами дома, и у меня не было возможности проверить, как изменились его отношения с Иригаей и Нэндо.
– Ребят, надеюсь, вы не против, если мы возьмем с собой ещё моего братца и двух его друзей? – спросила я компанию, ставшую весьма шумной и большой.
Мы все посчитали необходимым забежать домой перед тем, как идти. На условленном месте первым появился Рёхей с едва переводящей дыхание сестрой, но долго ждать, пока все соберутся, не пришлось.
Сижу в автобусе и смотрю за обстановкой. Ямамото втянул в беседу Нэндо и Иригаю. Оказалось, Иригая интересуется баскетболом и может поддержать разговор. В спортивных терминах двух видов спорта я не особо разбиралась, потому не сильно прислушивалась. С удивлением обнаружила, что худой и вроде бы щуплый Иригая состоит в боксёрском клубе. Рёхею после того, как увидел их в суши-баре Ямамото, все-таки удалось притащить их на ринг, и неожиданно парень там остался.
Теперь Рехей повторно пытался привлечь к своему делу и второго – Нэндо. И, судя по поведению жертвы, он не сможет отвертеться.
– Ну, я сейчас не состою ни в каком клубе, но… – чесал он голову.
– Так бокс тебе идеально подходит! Он делает мужчину настоящим мужчиной! У тебя даже выражение лица экстремально подходящее!
Про выражение лица – прямо в точку. Такое строение черепа было у этого парня, что даже в спокойном состоянии оно выглядело несколько угрожающим. Только в тёмном переулке время спрашивать.
Киоко с Ханой, на фоне этих воодушевленных криков и смеха, островком спокойствия и умиротворения разговаривали о какой-то рекламе, недавно появившейся по телевизору. Выражение лица Тсуны, наблюдающего за девочками, приобрело глуповатый вид. Похоже, период влюбленности не прошёл.
Кстати, как только я предложила ему с друзьями присоединиться, он пытался отнекиваться. Когда я сказала, что Киоко тоже будет – согласие было дано немедленно.
Парк аттракционов располагался почти на окраине города, где было больше свободного пространства, и нам пришлось немного пройти с остановки транспорта пешком. Сразу же мнения разделились. Рёхей хотел куда повыше и чтоб побыстрее проехаться с ветерком. Девочки сомневались и побаивались, что на особо крутых виражах желудки не выдержат. Когда я спросила молчавших, Нэндо выразил желание пройтись до тира, а Иригая – посмотреть на комнаты страха и смеха. Тсуна тушевался, мямлил и боязливо поглядывал в сторону плавно курсировавших чашечек, где катались взрослые с маленькими детьми.
– Кира, думаю, мы можем посетить все аттракционы вместе, а если кто-то не хочет именно на этот аттракцион, можно просто подождать и поесть мороженное, – внёс предложение Ямамото.
– Хорошо, так и сделаем. Идём просто по порядку.
Когда Рёхей садился в такую лодочку, которую мотыляло туда-сюда с большой скоростью, мне хотелось попросить сотрудника привязать его дополнительными ремнями. Я боялась, что он может на одном своём энтузиазме, даже без пламени, нечаянно их порвать. В итоге я просто села рядом с ним в соседнее кресло и с десяток минут испытывала плохо идентифицируемые ощущения. С одной стороны, ветер и адреналин, с другой – орущий об Экстриме друг, которого, если что, придётся ловить. К счастью, все обошлось, то ли Рёхей смог сдержаться, то ли ремни безопасности предназначались для слонов.
Потом мы решили пройтись по ларькам. Нэндо, как и хотел, пострелял с ружья, даже попал в пару мишеней. Ямамото тоже попробовал, результат был примерно тот же. Призовые брелки подарили девочкам. Рёхей, по-моему, что-то всё-таки сломал. По крайней мере, я слышала нехарактерный щелчок, а боксёр завертел оружие, пытаясь понять, почему оно перестало работать. Мы поспешили поскорее пойти к следующим ларькам.
Боксёрскую грушу с табло для испытания силы встретили с энтузиазмом. Первым решил похвастаться Иригая. Высветившейся цифрой все повосхищались… Потом подошел Рёхей. От появившихся цифр у владельца груши глаза полезли на лоб. На всякий случай боксёра пришлось отвлекать, пока он не сказал что-то вроде, что может ещё лучше.
– Кира, смотри, кажется, бейсбол, – обратил моё внимание Ямамото.
Наш бейсболист зашёл в огороженную сеткой площадку и взял предложенные биту и шлем. Как и ожидалось, вылетающие из машины мячи он все отбивал натренированным замахом. Наблюдали за этим все внимательно, куда более спокойно восхищаясь талантами Такеши. Оказалось, это был призовой аттракцион, и за все отбитые до единого мячи Ямамото вынес большого плюшевого трёхцветного кота. Довольная улыбка, что у кота, что у Такеши, была почти идентична.
– Возьми, – неожиданно протянул его мне. – На счастье.
Я слегка растерялась, но отказываться не стала, вместо этого теперь более внимательно наблюдая за бейсболистом, который, казалось бы, был предельно расслаблен и вовсю принимал участие в веселье. Из-за этого едва не прозевала, когда мы подошли к очередному экстремально качающемуся аттракциону. Там была железная перегородка, и я решила не идти страховать.
– Я пойду, – широко улыбнувшись, быстро сказал Ямамото, прыгнув в соседнее с Рёхеем сиденье.
Иригая с Нэндо, наблюдая за тем, как счастливо орут и смеются парни, захотели прокатиться после них, поэтому мы тут задержимся.
Если подумать – сиденья всего два… Ямамото предлагал сходить вдвоём… Так, откинем свои личные мотивы держаться от этого подальше хотя бы так лет до шестнадцати. В моих глазах все окружающие ещё дети, как и я сама, но они о себе в подобном ключе не думают. А Ямамото ещё и тёмная лошадка с неясными мотивами. Мне иногда кажется, что он действительно получает от этого всего искреннее удовольствие, но в то же время я замечаю острый взгляд внимательных глаз, который изредка появляется всего на мгновенье. Но подобный интерес… Что мне с ним делать, спрашивается? Действительно ли это тот самый интерес или это расчёт ради какой-то цели? Не перебарщиваю ли я с паранойей, считая, что этот тринадцатилетний подросток способен на такие ходы?
Мы добрались до аттракциона с неспешно плывущими чашками. Киоко с Ханой захотели покататься на нём, и тут же выразил подобное желание Тсуна. Рёхей полез в ту же чашку, что и сестра, а сидений там всего было четыре. Все оставшиеся сели в другую. Чашки закрутились в спокойном размеренном танце вокруг чайника в центре. Мы махали друг другу и засматривались на округу, когда поднимались выше.
«Убери, убери это дурацкое выражение с лица! Ты сейчас похож либо на придурка, либо на извращенца!» – мысленно негодовала я, заметив, в какой прострации находится братец. Я была слишком далеко и не могла ни тычком под ребра, ни наступив на ногу привести его в себя, и это жутко раздражало.
«Киоко такими темпами тебя опасаться начнёт. Спроси её что-нибудь хотя бы!»
– Кира, куда бы ты хотела сходить ещё? – отвлек меня на себя Такеши, напоминая о ещё одной проблеме.
– Пожалуй, всё равно. То, что мы собрались вместе, уже неплохо.
– Тогда, может, после этого сходим за мороженым или сладкой ватой? Или чего-то посущественней поищем.
Я никак не могла оторвать взгляда от его глаз. Понятно, что этот парень чего-то ожидает, но мне сложно поверить, что этот интерес именно то, о чём можно подумать в первую очередь.
– Наверное, было бы неплохо.
– Здорово, – широко улыбнулся он.
Покинув этот аттракцион, решили сделать перерыв. Рёхей, конечно же, изъявил горячее желание действовать и помчался на поиски ларька с закусками. Такеши поспешил за ним. Все оставшиеся присели на лавочке, а те, кто не влез, остались стоять на ногах.
Сижу и понимаю сразу несколько вещей. Братец за всё время почти не разговаривал, в основном издавая невразумительные восклицания. Но по его поведению уже можно многое уловить. Не только интерес к девочке и застенчивость. Эту застенчивость я, кажется, кое-где перепутала со смущением. Естественное желание показать себя лучше странно извратилось. Ему не хватало смелости проявить себя, как делали это другие мальчишки, он, наоборот, сидел тише мыши и делал вид, что не знает своих двоих знакомых. Иригая с Нэндо так и не стали ему настоящими друзьями, и он теперь жутко их стеснялся, видимо, боясь, что подумает Киоко.
Хана на ухо поинтересовалась, не хочу ли я сходить с ними в уборную, и я дала согласие. В уборной на удивление оказалась маленькая очередь, и вскоре мы втроём мыли руки у зеркала.
– Как вам прогулка? – полюбопытствовала я.
– Все отлично, Кира-чан, – улыбнулась Киоко.
– Кира, не думала, что твой брат дружит с такими ребятами, – чуточку напряженно ответила Хана.
– Что ты имеешь в виду, Хана-чан? – не поняла ее сестра Рёхея.
– Ну, у них… своеобразная репутация, – подбирая слова, ответила девочка. – Ходят разные слухи. Даже ты, Киоко, должна была слышать про Медзухиро Коичи из 3-Б.
– Да, но при чём тут Тсуна-кун? – лицо Киоко приняло слегка озабоченное выражение.
– Иригая-кун и Нэндо-кун из хулиганов, но не из простых, а из помощников Медзухиро Коичи, – вновь пояснила Хана. – Странно, что они дружат с Тсуной-куном, он не похож на их компанию. Возможно, старшего брата Киры втянули в плохую компанию. Ты не выглядишь взволнованной и, кажется, знаешь что-то об этом, Кира-чан.
– Да, ты внимательна, Хана, – ответила я улыбкой, смотря на неё через зеркало. – Всё дело в том, что они хорошие ребята, несмотря на слухи. Поэтому я не слишком волнуюсь на этот счет.
С мытьем рук было уже покончено. Сушка займет еще минуту.
– Тебе, конечно, лучше знать, но лучше быть настороже. Или вовсе пожаловаться родителям или учителям.
– Кира-чан, тебе действительно стоит волноваться, – не увидев должной реакции, поддержала подругу Киоко.
– Кажется, ребята хорошо относятся к Тсуне, поэтому я не хочу их обидеть таким поступком, Хана. Если они бы захотели перестать быть хулиганами, то я напомнила бы им прошлое. Они общаются с Тсуной не первый год, и он совсем не изменился.
Плохо дело. Тсуна понимает, какая реакция у общества, и, к сожалению, он не сможет выстоять против этого. Но не могу не отметить, что такие ребята рядом с ним нужны. Братца стали меньше задирать, он теперь не изгой-одиночка, к нему стало более ровным отношение одноклассников. Но это не дело. За столько лет Коичи, как и остальные лидеры, набрал популярность. Я с ним контактирую по минимуму, но теперь настал момент, когда весь его круг общения также стал известен в широких массах, так же, как и Фуюки. И тут такая ниточка, пусть не ко мне, но к члену моей семьи. Кому-то этого уже может быть достаточно.
Коичи тогда им дал приказ, который я поддержала, а теперь неизвестно, втянулись ли они или также легко уйдут в сторону.
