Текст книги "Бабочка и Хаос (СИ)"

Автор книги: CyberWife

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

– Ты уж извини, не люблю долгие прощания…

– Вот как, – улыбнулся шаман. – И давно это мы перешли на «ты»?

– Странный вопрос для того, кто с самого начала так ко мне обращался, – заметила Хироми.

– Ты опять не в духе? – с наигранной грустью спросил Наоя, подходя ближе. – А я, между прочим, к тебе со всей душой, без единой темной мыслишки.

Девушка поднялась и встала возле дерева. Ей не хотелось, чтобы Наоя чувствовал свое превосходство.

– У меня сейчас нет времени на общение с тобой. Я жду кое-кого, так что…

– Знаешь, я не привык, чтобы со мной так обращались, – сказал шаман, начиная раздражаться. – Тебе следует вести себя посговорчивее, Хироми…

– Я и так максимально вежлива, – ответила девушка. – И не требую от тебя ничего невозможного. Просто оставь меня в покое, договорились?

Наоя, видимо, был совершенно не согласен с ее точкой зрения и вместо того, чтобы уйти, подошел еще ближе к девушке, заставив ее прижаться к дереву.

– А что, если я не хочу оставлять тебя в покое, а? Парня своего на помощь позовешь? – улыбнулся он.

– Ага, – кивнула Хироми. – Вон он, как раз стоит за твоей спиной.

– Да что ты! – рассмеялся Наоя. – Думаешь, я настолько глуп, что повернусь посмо…

Он замер на полуслове, и Хироми заметила, как его глаза расширились от удивления. Он явно был напуган, отступил на шаг от девушки и медленно повернул голову назад.

– Го… Годжо-сенсей?

– Приветик, Наоя, – помахал ему рукой Сатору. Улыбка застыла на его непроницаемом лице, словно на мраморной скульптуре. В ней было что-то неестественное и пугающее. В следующую секунду он оказался совсем рядом с шаманом и опустил руку ему на плечо. – Давно не виделись. Как делишки?

Наоя нервно сглотнул, но взял себя в руки и улыбнулся.

– Все отлично! Вот, увидел знакомую, решил подойти и поздороваться, – ответил он.

– Правда? Вот это совпадение! – Годжо мельком взглянул на девушку и увидел, как она показывает жест с перерезанием горла. – Давно знаешь Хироми? – спросил он и сжал пальцы на плече Наоя так сильно, что, показалось, словно под давлением скрипнули кости.

– Н-нет, только пару дней назад встретились, – испуганно ответил шаман, покосившись на свое плечо. – Ай, больно же!

– Тебе лучше погулять в другой стороне и найти себе новую знакомую, Наоя. Хорошо? – тихо сказал Сатору, все также же улыбаясь.

– Да, конечно! – мгновенно согласился тот, и вырвался. – До свидания, Годжо-сенсей!

Он быстро направился к выходу из парка, беспокойно оглядываясь на Сатору и Хироми.

Девушка вопросительно посмотрела на своего спасителя.

– Что ты так смотришь?

– Он что – еще и твой ученик?! – выпалила Хироми.

– А что в этом такого?

– Надеюсь, ты сломал ему ключицу, – процедила она, посмотрев вслед Наоя.

– Ты такая жестокая, у меня даже мурашки по коже! – возмутился Сатору.

– Это потому что ты снова опоздал, – вздохнула девушка. – Пришел бы вовремя, ничего бы не случилось!

– А разве что-то случилось? – улыбнулся Годжо.

На этот раз улыбка была искренней. Он-то как раз считал, что пришел вовремя. Разве могут быть сомнения? Хироми прочитала это в его лице, словно в той книге, что держала в руках. Она достала из нее фотографию, служившую закладкой, и протянула шаману.

– Вот, смотри. Узнаешь?

Сатору не без любопытства взглянул на снимок и покрутил его перед носом.

– Ого! Такой у меня еще нет, – ответил он. – Редкий экземпляр!

– У меня есть подозрения, что все, кто тебя фотографировал, либо умерли, либо пропали без вести, – иронично заметила Хироми.

– Это правда, я был ужасным подростком, – вздохнул Годжо, возвращая фотографию.

Они сели на берегу возле пруда и стали разглядывать проплывавших мимо уток. Хироми положила голову на плечо Сатору, не представляя, как начать разговор.

– Ну давай уже, спрашивай, – произнес шаман, устало вздохнув. Ждать он не любил, но ради Хироми очень старался.

Девушка подняла голову и удивленно уставилась на него.

– Дай хоть с мыслями собраться, просветленный!

– А я разве недостаточно долго задержался, чтобы дать тебе время на обдумывание всего на свете? – поддразнил он девушку.

Хироми поняла, что в этот раз он ее уделал. Она недовольно хмыкнула и все же спросила:

– Почему ты так изменился? Не в худшую сторону, разумеется… Я имею в виду по сравнению с тем, каким ты был в детстве. Я видела и другие фотографии, и бабушка Иошико рассказывала… – Хироми смутилась и не закончила фразу. Она взглянула на Сатору, чтобы понять, не считает ли он, что она слишком любопытна.

– А как по-твоему должен выглядеть ребенок, раз в тысячу лет родившийся с такими способностями, как у меня? – пожал плечами Годжо. – К тому же с момента моего рождения только ленивый не хотел меня убить. Волей-неволей начинаешь чувствовать себя отстраненно. Я был… очень одиноким ребенком, словно отрезанным от всего мира.

Хироми почувствовала себя очень глупо. До таких вещей можно было и самой додуматься и не тормошить прошлое Сатору. Она опустила взгляд и стала блуждать глазами по травинкам на берегу, подмечая то тут, то там спрятавшихся жуков.

– Но так было до моего поступления в Магическую школу, – продолжил Годжо. – Там я нашел друзей, тех, кто похож на меня, и перестал чувствовать одиночество. Я понял, что являюсь частью чего-то большего. Довольно банально, но это правда, – заключил он и взглянул на Хироми.

Девушка повернула лицо к нему. Она, наконец, нашла в себе силы, чтобы задать главный вопрос:

– Скажи, зачем тогда ты хочешь отдать айну оружие, способное тебя убить?

От этих слов в лице Сатору что-то едва заметно напряглось, и Хироми тут же это ощутила. Несколько мгновений он молчал, видимо, обдумывая ответ, но затем улыбнулся и со своей обыкновенной беззаботностью произнес:

– Просто у меня нет другого выхода.

Комментарий к Глава 18. Выход

Подставка для катан примерно выглядит так: https://ibb.co/r27tsNH

Герб рода Отомо (да, это имбирь такой!): https://ibb.co/7vhDNGr

Каруселька с Сатору: https://ibb.co/dL2Gy5w

Кастет Хироми: https://ltdfoto.ru/image/FYo4C

========== Глава 19. Годжо Сатору ==========

Комментарий к Глава 19. Годжо Сатору

Давно хотела написать главу, где события описаны со стороны Сатору. Получите, распишитесь)

Песня, игравшая в голове по время написания главы:

Arctic Monkeys – Knee Socks

Годжо приготовился к удару справа, но, на удивление, Хироми поступила иначе и прицелилась в подбородок.

«Она и правда умеет мыслить нестандартно», – подумал Сатору, слегка отклонившись назад. Лезвие кастета просвистело в миллиметре от его лица.

Девушка бросила на него яростный взгляд. Она слегка запыхалась, но не спешила сдаваться. На ней был надет новенький спортивный костюм, состоявший из короткого топа и леггинсов, которые особенно выгодно подчеркивали рельеф ее подтянутого тела. Последние несколько недель Хироми много времени потратила на тренировки, и это заметно отразилось на ее внешности. Девушку и раньше нельзя было назвать слабачкой, несмотря на весьма хрупкое телосложение, но зато теперь она напоминала воинственную амазонку, которой для полноценного образа не хватало добавить лишь несколько элементов брони и боевой раскрас. Как и Сатору, девушка предпочитала не надевать обувь во время тренировки и осталась босиком. Ей нравилось ощущать ступнями тепло и фактуру деревянного пола. Ее темно-фиолетовые волосы взъерошились, а на лбу, словно маленькие бусинки, заблестели капельки пота. Сатору вгляделся и увидел в каждой из них свое отражение.

Хироми понравилась ему, еще когда он заметил ее в лесу возле руин храма Тамозава. Ее отчетливый силуэт возник среди густых и темных зарослей и сразу привлек к себе все его внимание. Сатору не спешил врываться в гущу событий и захотел немного понаблюдать издалека. Наверное, ему просто не хотелось верить в то, что она заодно с Сугуру. Всё, что произошло там, внутри барьера, он помнил до мелочей. А особенно хорошо то, как девушка прижала ладонями его лицо и пригрозила, что убьет. В тот момент он готов был признаться себе, что стал слишком уж беспечным. Глядя на Хироми, он забыл обо всякой осторожности. Она ведь и правда могла его убить, даже если сама этого полностью не понимала.

Он любил наблюдать, как она, полностью поглощенная любимым занятием, готовит какое-нибудь замысловатое блюдо и, ловко орудуя кухонной утварью, собирает его из множества ингредиентов и находит наилучшее сочетание вкусов. Или как читает книгу и, слегка прищурившись и едва заметно шевеля губами, беззвучно проговаривает слова. Она окружала себя только теми вещами, мыслями и занятиями, которые имели для нее особый смысл, и казалось, что в ее жизни нет места чему-то мимолетному и незначительному.

С тех пор, как они встретились, прошло уже больше полугода, но Хироми все еще продолжала его удивлять. Хотя бы тем, что решила драться с ним, используя эти дурацкие кастеты. Она все еще пыталась совладать с их непривычной тяжестью, отчего все ее удары оказывались слишком медленными. Тем не менее, Сатору находил движения Хироми в этой схватке не менее изящными, чем прежде. Казалось, что девушка просто не умеет по-другому: она всегда выбирала идеальную траекторию и даже свои неудачные попытки завершала так, что они преображались в виртуозно задуманные па какого-то танца, известного ей одной.

– Тебе бы ускориться, – поддразнил ее Сатору, поправив темные очки на переносице.

– А тебе лучше поменьше разговаривать, – сердито ответила ему девушка, метнувшись в сторону и вынырнув где-то за его спиной. Широким движением она попыталась нанести очередной удар, но снова промахнулась.

– Ты ведь помнишь, что не можешь меня коснуться? – сказал шаман, хитро улыбнувшись. – Тебе стоит быть чуть-чуть посмелее.

– Как же меня бесит твоя дурацкая ухмылочка!

– Так что, все еще хочешь мне врезать?

– Еще бы! – воскликнула девушка и ринулась вперед.

Кастеты действовали наподобие резонаторов и усиливали проклятую энергию, проходящую через ее руки. Однако этого было недостаточно, чтобы победить, и она всегда была на шаг позади Сатору. Он реагировал на все ее движения гораздо быстрее, чем ей удавалось достичь цели.

«Бесконечность – это ведь такая же техника, как и все остальные. Значит, я могу это использовать…» – подумала Хироми и сконцентрировалась на очередной атаке. Сатору снова сделал шаг назад, но на этот раз что-то словно его оттолкнуло. Он перехватил запястье девушки и удивленно взглянул на нее.

– Что это было?

– Моя техника, «встречный пал», – ответила Хироми, ловко вырвав руку. – Забыл? Та, которая головы отрывает.

– Ого, – взглянул на нее Сатору, сверкнув глазами из-за очков. – А ты опасная!

Хироми коварно хихикнула, покрепче сжала кастет и размахнулась, чтобы ударить его в живот. Она почти попала в цель – удар пришелся вскользь, но и этого хватило, чтобы Сатору потерял равновесие. Она навалилась сверху и уронила кулаки по обеим сторонам от его головы, отчего у шамана зазвенело в ушах.

– Я не могу коснуться тебя, но зато вполне способна запустить небольшую цепную реакцию в твоей собственной технике! – провозгласила весьма довольная собой Хироми, усевшись поудобнее на его животе.

Сатору недовольно поморщился и помассировал ушные раковины. Звон начал потихоньку исчезать. Девушка заметила его реакцию и с тревогой спросила:

– Ты в порядке? Или я переборщила?

– Всего лишь небольшой звон в ушах, – улыбнулся Сатору, но взглянув на пальцы, увидел, что на них есть кровь.

– Упс… – виновато закусила губу Хироми. – Видимо, давление на барабанную перепонку оказалось слишком сильным.

– Ерунда! На мне все заживает, как на собаке, – улыбнулся шаман.

– Надеюсь, что мы не будем драться друг с другом всерьез, иначе тебе придется несладко, сильнейший! Или, может, лучше будет сказать, что тебе не слабо достанется, сладчайший?

– Думаешь? – усмехнулся Сатору. – А как же традиционная драка за последний кусок торта?

– Или за место у окна в самолете!

– Или за выбор фильма, который стоит посмотреть вечером…

Хироми очаровательно рассмеялась, сняла кастеты и бережно положила их рядом с собой на полу.

– Ну что, теперь признаешь, что ошибался? Мои новые игрушки оказались не такими уж и бесполезными.

– Они тебе не нужны, – сказал Сатору, взяв ее за руки и повернув ладони к себе. – Видишь, только мозоли натерла! Не хочу, чтобы у тебя были грубые руки, как у матроса.

– Вовсе они не будут грубыми. Может, только чуть-чуть, – надулась девушка.

– Все равно, это лишнее, – мягко настоял Сатору, поцеловав ее покрасневшую кожу. – Но можешь оставить их, чтобы быстро нарезать салат. Хотя, даже для этого кастеты не годятся!

Хироми улыбнулась и задумчиво склонила голову набок.

– Почему ты думаешь, что они мне не нужны?

– Разве не очевидно? – удивился шаман. – Ты и так сильная! Не понимаю, почему у тебя нет уверенности в этом… Дурацкие кастеты – это все равно что костыли для того, кто и так умеет ходить, а тем более бегать.

– Ты переоцениваешь мои способности, Сатору. Уж я-то знаю свой предел!

– Откуда? – тут же спросил он. – У тебя столько возможностей, а ты просто отказываешься их замечать!

– Неправда! Я вовсе…

Хироми осеклась и взглянула на Сатору. Он понял по лицу девушки, что ее одолевают какие-то сомнения, но причины их были скрыты от него.

Лучи, проникавшие сквозь полуприкрытые жалюзи тренировочного зала, причудливо подсвечивали глаза девушки. Они часто меняли свой оттенок в отличие от глаз Сатору, которые всегда оставались неизменными и застывшими в своей непоколебимой мощи, словно ледяной вакуум космоса.

Сейчас на шамана словно воззрились два закатных солнца, опускающихся во тьму посреди лавандового поля. Пейзаж настолько ярко и четко предстал перед ним, что на мгновение он забыл, где находится. Ему хотелось, чтобы тепло этого взгляда окутало его и забрало с собой.

«Жаль, что сезон лаванды начинается в июле или начале августа. В этом году уже не получится увидеть ее цветение…» – с сожалением подумал он.

Как-то давно Сатору прочитал в одной книге, что быть недостижимым означает, что ты касаешься мира вокруг себя с осторожностью. Ты не используешь людей и не давишь на них, пока они не сморщиваются в ничто, особенно те люди, которых ты любишь. Эти слова поразили его до глубины души и намертво отпечатались в памяти. С тех пор он перестал давить на окружающий мир и просто стал пропускать его сквозь себя, ни на чем не задерживаясь и ничему не отдавая предпочтения. Однако отказ привязываться к чему-либо сыграл с ним злую шутку. В обмен на эту жертву, он получил то единственное, что боялся потерять сильнее всего на свете.

В самом начале их отношения нельзя было назвать какими-то особенными. Даже после ночи, проведенной вместе в Сидзуока, Хироми не стала воспринимать его как-то иначе, словно еще не определилась, на какую из полок в своей системе ценностей поставить этого преследовавшего ее по пятам сильнейшего из шаманов. Она, как и сам Сатору, не спешила сближаться и относилась ко всему происходящему не так уж и серьезно. Привычное одиночество и обособленность были ей слишком дороги. Но, как известно, настоящая близость начинается издалека, и постепенно каждый из них понял это, ощутив на себе необратимые изменения. С каждой новой встречей расстояние между ними сокращалось все быстрее. И теперь он боялся, что Хироми пострадает из-за него, что его присутствие в ее жизни может раздавить своей непомерной тяжестью. И все же то, как она на него смотрела, оставляло надежду, что все будет хорошо.

– Хочешь, поедем на Хоккайдо вместе? – внезапно предложил он, все еще думая о лавандовых полях.

– На Хоккайдо? – удивилась девушка. – Ты имеешь в виду поехать к айну?

– Именно!

– Разве ты еще не отдал им лук?

– Нет. Как-то не было времени… – ответил Сатору, подложив руки под голову.

– Это слишком легкомысленно даже для тебя! – обиделась девушка. – Мы с Маки так старались и рисковали, а ты просто на все забил!

– Неправда, – возразил шаман. – После обмена со школой Киото у старейшин была куча вопросов насчет Юта, пришлось разбираться с этим.

– Разве что-то пошло не так? Юта одержал честную победу, не выпустил Рика-чан, да и к тому же никто не пострадал… Или ты чего-то не договариваешь? – с подозрением спросила девушка.

– Нет, дело не в этом, – ответил Сатору, припоминая придирки стариков из совета. – Просто теперь они хотят использовать его в своих целях, но все еще не понимают, как его контролировать. В их глазах Юта – это просто оружие, меч, который они не могут поднять.

– Ты сегодня просто мастер сравнений, – усмехнулась Хироми.

– Так ты поедешь со мной? – снова спросил шаман. – Горячие источники, лес, горы… Что может быть лучше? Останемся там на недельку.

– Звучит заманчиво, – улыбнулась Хироми, склонившись к его лицу. – А директор Яга тебя отпустит?

– А я разве когда-то спрашивал его разрешения? – рассмеялся Сатору. – Я хочу побыть с тобой вдвоем.

– И мы даже не возьмем с собой Маки или Панду?

– Нет, – хитро улыбнулся шаман. – Только ты и я.

Хироми не удержалась и прильнула к его губам. Сатору почувствовал, что в этот поцелуй она вложила всю свою нежность: ей было все равно, куда ехать, ведь главное, чтобы они были вместе.

***

Хироми выглянула из-за кресла и оглядела салон. Самолет был набит битком. Пассажиры старались запихнуть свои чемоданы в переполненные верхние полки, у кого-то получалось лучше, у кого-то хуже, но на помощь пассажирам всегда приходили вовремя появлявшиеся стюардессы. Девушка откинулась на спинку, пристегнула ремни и достала из сумки какую-то книжку, демонстративно уткнувшись в нее и всем своим видом показывая, что возмущению ее нет предела.

– Ты что, обиделась, что я тебе не уступил место у окна? – спросил он, распластавшись в кресле, словно желе.

Но Хироми, конечно же, не ответила, зато посмотрела на Сатору так, что он слегка опешил.

Ее очень удивило, что он вообще решил лететь на Хоккайдо на самолете, а не просто использовать телепортацию. Видимо, даже сильнейшему шаману хотелось иногда почувствовать себя обычным человеком. Обычным человеком в бизнес-классе.

– Просто я знал, что ты все равно будешь читать какую-нибудь книжку вроде этой, – продолжал Сатору, искоса взглянув на девушку. – Тогда какой в этом смысл?

– Ты прав. Абсолютно никакого, – подтвердила Хироми, чтобы он, наконец, успокоился. – Просто мне нравится смотреть, как самолет взлетает.

Полет занимал всего около полутора часов, и Хироми решила потратить это время с пользой.

– Кстати, зачем тебе читать про собак? – спросил Сатору и с любопытством склонился к девушке, изучавшей труд под названием «Дрессировка для начинающих».

Хироми поёрзала в кресле.

– Хочу щенка завести, – ответила она и продолжила читать.

– Неужели? – не поверил Сатору.

– Да! Может, какого-нибудь симпатягу хаски с голубыми глазами, прямо как у тебя, – усмехнулась девушка, – или кане-корсо. Это одна из древнейших пород собак, они очень умные и верные.

– А это не будет предательством по отношению к Момо?

– Вовсе нет. Момо – это пес бабули Иошико. Она нашла его и выходила еще когда он был совсем малышом. Для нее он как второй внук!

– А зачем тебе собака? – не унимался шаман.

– Почему бы и нет? – настояла девушка. – Он будет охранять мой дом и ждать моего возвращения, а я буду заботиться о нем и кормить вкусняшками… Разве это плохо?

Сатору не нашелся, что ответить и задумчиво взглянул в окно. Повсюду был непроглядный туман, но он знал, что такая погода не является помехой. В самолете есть множество датчиков и систем, помогающих ориентироваться при взлете и посадке в самых различных условиях. Сейчас и он сам находился в похожей ситуации. Его окружала пелена, сквозь которую не было видно ничего. Он мог только довериться своим инстинктам и двигаться вперед.

Когда они прибыли в Саппоро, то еще оставалось немного времени до поезда, и они решили прогуляться по городу. Хироми тут же ощутила на лице холодный северный ветер и остановилась, чтобы подтянуть длинные утепленные гольфы и поплотнее замотать шею шарфом. Она выглядела почти как старшеклассница, решившая прогулять школу вместе с со своим парнем. В это время Сатору внимательно следил за ее движениями, и улыбка не сходила с его лица. Ему хотелось поскорее расправиться со всеми делами, связанными с айну, скинуть с плеча футляр с надоевшим уже «Голосом Ветра» и забыть хоть ненадолго о тяготеющих над ним обстоятельствах. Они прогулялись по району Маруяма, заглянули в храм Хоккайдо Дзингу, а затем направились в парк, прихватив с собой горячий чай и пирожные.

– В следующем году нужно обязательно приехать сюда летом и посетить Саппоро Мацури, – сказала Хироми, отпивая немного остывший на холоде напиток.

– Забавно, я хотел предложить тебе то же самое, только не фестиваль посмотреть, цветение лаванды на полях Фурано, – мечтательно ответил Сатору. – Тут и мороженое из нее делают! А еще джем и мёд…

Хироми одарила его самой светлой и теплой улыбкой.

– Жаль, что сейчас не сезон для мороженного, – сказала девушка, выдыхая облако пара. – Я вот хочу поскорее в поезд, чтобы согреться.

– На горячих источниках согреешься. Совсем скоро, – улыбнулся шаман, любуясь румянцем на ее щеках.

– А как же айну?

– Я думаю, мы с ними быстро договоримся. Особенно теперь, когда у нас есть это, – указал он на футляр.

– Главное, не груби им и веди себя прилично, – строго сказала девушка.

– Я буду вести себя с ними на равных, большего от меня не потребуется.

– Ты знаешь что-то о нынешнем главе их народа? Что это за человек?

– Если честно, я знаю только его имя – Такэ Асаи, но уже примерно представил себе его образ, – задумался Сатору. – Судя по имени, это мужчина. Ему около шестидесяти лет. Лицо его покрывает густая и длинная борода, которую он постоянно приглаживает при разговоре, словно какого-нибудь уснувшего у него на груди кота. У него несколько уже взрослых детей, вероятно, сыновей. Думаю, что лук предназначен кому-то их них. Он живет в большом бревенчатом доме, единственном на всю деревню, и дожидается нас, сидя на циновке, сотканной из коры вяза. Повсюду висят шкуры животных, а по углам расставлены луки и копья. Этот человек очень недоверчив и даже сварлив… Что еще добавить? Пожалуй, шрам на пол лица!

Хироми рассмеялась.

– Скажи честно, ты это прямо сейчас придумал?

Она и подумать не могла, насколько Сатору окажется прав.

В деревню айну они добрались уже вечером. Как только парочка вступила в лес, их окружили несколько грозных на вид воинов. Все они были довольно невысокого роста, а также бородаты, как и подобает настоящим айну.

– Ты – Годжо Сатору? – спросил один из них.

– Верно, это я. Вот, принес Вам подарочек! – бодро ответил шаман, нисколько не смутившись, и указал на футляр с реликвией айну.

Его голос прозвучал слишком громко и резко, нарушив почти священную тишину, царившую вокруг в этот час, и Хироми недовольно шикнула на него, давая понять, что сейчас не время паясничать и дурачиться.

– Покажи глаза, – попросил его все тот же человек. Казалось, ничто не сможет вывести его из себя, даже Сатору. Шаман послушно приподнял повязку над одним глазом и посмотрел на стоявшего перед ним воина.

– Мне сказали, что ты придешь один, – произнес мужчина. Это утверждение прозвучало как-то совсем уж безжизненно и сурово, и все надежды Хироми на гостеприимство и дружелюбие местных жителей развеялись в одно мгновение.

– Девушка идет со мной, и вам, ребята, не стоит переживать на ее счет. Даже наоборот! Именно благодаря ее усилиям, эта реликвия сможет снова вернуться к айну, – сказал Сатору таким тоном, словно объяснял ребенку очевидные для взрослых вещи.

Воин, на удивление, спорить не стал. Он молча кивнул и приказал следовать за ним. Их провели по какой-то тайной тропе, вилявшей вдоль горных склонов. Хироми не успевала вертеть головой и запоминать дорогу. Несколько раз ей казалось, что они проходят по одним и тем же местам, но наверняка сказать было нельзя. Возможно, все это делалось специально, чтобы запутать след и обезопасить поселение народа айну, по сути стоявшего на грани вымирания, так что предпринятые меры безопасности не казались чем-то, выходящим за рамки необходимого.

Вопреки ожиданиям, деревня оказалась не такой уж и большой. Всего несколько десятков домов с соломенными крышами и одно большое здание из бревен, совсем как описывал Сатору. Некоторые из жителей сидели у костра и о чем-то тихо переговаривались, искоса глядя на прибывших гостей, другие же складывали дрова в аккуратные стопки возле стен или придирчиво прощупывали и снимали сушеную рыбу, развешанную вдоль стен домов на веревках наподобие гирлянды. Хироми заметила вдалеке несколько клеток с медвежатами и вздрогнула. Легенды гласили, что представители айну придерживаются традиции именуемой Похоронный ритуал. Во время его проведения айну убивают медведицу, зимующую в пещере вместе со своим только что родившимся потомством, и забирают младенцев у мертвой матери. Затем в течение нескольких лет они выращивают маленьких медвежат, но в конечном итоге убивают и их, так как следить и ухаживать за взрослым медведем становится опасно для жизни. Похоронная церемония, имеющая прямое отношение к душе медведя, является главной частью религиозных обычаев айну. Считается, что во время проведения этого ритуала человек помогает душе божественного животного отправиться в потусторонний мир и стать шикигами, чтобы служить шаманам племени. Со временем убийства медведей были запрещены советом старейшин этого народа. Тем не менее, ходят слухи о том, что и по сей день настоящие Похоронные церемонии продолжают проводиться, но держится все это в строжайшей тайне.

Навстречу гостям вышли несколько женщин. На их лицах были характерные татуировки вокруг рта, являвшиеся отличительной чертой женщин-айну. Хироми читала, что такие татуировки начинали наносить маленьким девочкам племени с семи лет: им делали надрезы уголков губ церемониальным ножом и втирали в порезы уголь. Каждый год добавляли по несколько линий, а завершал «улыбку» жених во время свадьбы.

Девушка внушала себе, что нужно с пониманием относиться даже к таким обычаям, но все-таки в них было что-то жуткое и чужеродное, и даже варварское.

– Рады приветствовать тебя, Годжо Сатору. Такэ уже ждет у главного очага, – сказала одна из женщин, на вид самая старшая. – Но ты должен идти один, этот разговор только для вас, – настояла она, мельком взглянув на Хироми. Девушка все еще с беспокойством озиралась по сторонам, не зная, ждать ли ей какой-либо опасности со стороны этих людей.

– Я уже сказал этим ребятам, любезно сопровождавшим нас по пути в деревню, что девушка пойдет со мной, никак иначе, – сказал Сатору. – Именно она раздобыла для вас «Голос Ветра». Разве не будет правильным, если глава вашего народа удостоит и ее своим вниманием?

– Удостоит, конечно, но позже. Разговор, который он хочет вести, предназначен только для твоих ушей, – не раздумывая ни секунды ответила женщина, словно подготовилась к подобному развитию событий заранее. Слова Сатору не поколебали ее мягкой, но непреодолимой, словно вода, настойчивости. Она смотрела на двоих гостей прямо и беззлобно и ждала, что ее просьба будет выполнена. – Девушка пока может побыть с нами в соседнем доме. Мы позаботимся о ней, пока ты будешь занят, – добавила она, указав налево от себя. – Ты ведь наверняка замерзла и устала по дороге?

Пока Сатору не начал возражать и мирная беседа не переросла в спор, Хироми потянула его за рукав и поспешила ответить:

– Конечно, я с радостью погрелась бы! Ноги прямо дрожат. Сатору, тебе лучше не заставлять себя ждать, мы ведь и так задержались. Иди без меня.

Она улыбнулась, пытаясь преодолеть скованность, и взглянула на Годжо.

– Ты уверена? – на всякий случай переспросил он, все еще сомневаясь.

– Без проблем. Ты же будешь совсем рядом, – ответила девушка, пытаясь приободрить его.

Шаман кивнул, и они разошлись в разные стороны: Годжо направился вместе с воинами к Такэ, а Хироми вместе с женщинами зашла в небольшой дом, расположенный неподалеку. Он заметил, что одна из них заботливо накинула на девушку свою теплую, подбитую мехом накидку, и немного успокоился. Уж Хироми должна была найти с ними общий язык.

Когда Сатору оказался внутри просторного бревенчатого дома, то увидел, что воображаемый Такэ Асаи почти ничем не отличается от настоящего. Это действительно был пожилой мужчина, не потерявший еще своей статной осанки воина. Лицо его покрывала темная, густая и длинная борода, опускавшаяся до груди. Левую бровь и веко рассекали несколько продолговатых старых шрамов, словно оставленных когтями какого-то зверя. Он сидел перед большим очагом, вырубленным прямо в полу посреди комнаты, и огни от тлеющих в нем дров подсвечивали его уставшее обветренное лицо красно-оранжевым цветом. Видно было, что этот человек многое повидал в своей жизни. Такэ кивнул Сатору в знак приветствия и указал тому, куда сесть.

– Наконец-то ты пришел, Годжо Сатору, – произнес мужчина, едва заметно улыбнувшись.

– Прошу прощения, что так долго тянул с этим, – сказал тот, располагаясь у очага. – К моему удивлению и к Вашему счастью, клан Зенин так и не обнаружил подмены.

– Иногда люди не замечают того, что происходит у них под носом, – улыбнулся Такэ, погладив бороду.

– Именно, – кивнул ему Сатору и потянулся к футляру. Он щелкнул замком и откинул крышку. Внутри лежал «Голос Ветра», от которого шаман при других обстоятельствах предпочел бы поскорее избавиться, но сейчас это оружие являлось не только опасным для него артефактом, но и ключом к тому, чтобы вести переговоры на своих условиях. – Я считаю, что нашу многолетнюю вражду следует прекратить. Я имею в виду вражду между японцами и айну, – пояснил он. – Я надеюсь, что возвращение реликвии вашего народа на родную землю станет первым шагом к этому.

– Что ж… Ты выполнил свою часть уговора. Даже быстрее, чем я ожидал, – ответил ему Такэ. Мужчина подал знак рукой и из соседнего помещения, отделенного плотной тканевой перегородкой, появился молодой человек. Он подошел к очагу и присел на колени рядом. По его молочно-белым глазам Сатору понял, что тот абсолютно слеп. – Это мой сын, Сякусяин, – представил его хозяин очага. – Передай ему «Голос Ветра», и тогда мы будем в расчете.

Сатору достал лук из футляра и протянул его молодому человеку. Тот поднял лицо, обратив невидящий взгляд на шамана, и принял из его рук драгоценную реликвию.

– Благодарю тебя за то, что вернул его, – произнес он, все еще смотря в сторону Сатору, а затем обернулся к Такэ. – Благодарю и тебя, отец, за то, что посчитал меня достойным воином.

– Используй его, чтобы защитить наш народ, – сказал ему Такэ, положив руку на плечо. – А теперь иди, сын. Я полагаюсь на тебя.