Текст книги "Бабочка и Хаос (СИ)"
Автор книги: CyberWife
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц)
Хироми на цыпочках подошла к матери. Та стояла у высокого стола и задумчиво листала какой-то кулинарный журнал, полностью поглощенная занятием.
– Мама, я не хочу играть с этим! – капризно воскликнула девочка, бросив игрушку на пол под ноги Аки. Это была деревянная куколка кокэси, изображавшая девушку в пестром кимоно. Аки нахмурила брови – это была уже третья вещь за две недели, которая пришлась Хироми не по вкусу. Все эти игрушки они получили в подарок от родственников, чьи дети уже подросли и нашли себе другие увлечения. Покупать новые куклы для дочери при нынешних ценах было весьма затратно, и Аки с благодарностью принимала такие подарки, обрадованная возможностью хоть немного сэкономить. И все-таки, она понимала, что так не могло продолжаться и дальше.
– Почему ты не хочешь подружиться с этой куколкой? В чем дело, родная? – ласково спросила Аки, присаживаясь на корточки и глядя в слегка припухшие, но невероятно красивые, темные с фиолетовым отливом, глаза своей пятилетней дочери.
– У нее плохие мысли, – с грустью ответила девочка, опустив взгляд в пол и с опасением покосившись на лежавшую там куклу.
– Какие же? – спросила Аки, убирая сбившуюся на лоб дочери прядь таких же темных, как и глаза, волос.
– О болезни… и о смерти, – прошептала девочка.
– Хироми! Что ты такое говоришь? – испугалась Аки.
Ее дочь и прежде рассказывала странные вещи об игрушках, которые ей отдавали родственники, но о смерти ей слышать еще не приходилось. Аки даже толком никогда не обсуждала эту тему с малышкой.
– Она говорит, что Наока скоро умрет. У нее внутри что-то плохое, – пролепетала девочка.
– Это тебе кукла сказала? Ты уверена? – спросила Аки. – Может, ты случайно услышала, как это обсуждают родители Наоки?
– Нет, они ничего такого не говорили… Это все в кукле. Мне страшно, мама! Я не хочу больше с ней играть! – девочка заплакала и прижалась к матери.
Та с тревогой обняла Хироми и погладила по спине, успокаивая.
– Не плачь, милая… Мама с тобой! Никто тебя не обидит и никто не умрет, ты мне веришь? Давай-ка лучше приготовим что-нибудь вкусненькое для папы, а? Он скоро придет с работы и будет очень голодным, – улыбнувшись, сказала Аки, держа лицо дочери в ладонях.
Хироми весело закивала и вмиг забыла о страшной кукле, вприпрыжку идя за мамой на кухню.
Вечером Аки завела разговор с мужем о произошедшем. Она ходила по спальне от стенки к стенке, словно маятник, и размахивала руками, накручивая тревогу все сильнее и сильнее.
– Успокойся, Аки… Это же ничего не значит! – говорил ей муж.
– Ничего не значит?! Как это ничего? Она все время такая странная, задумчивая, мрачная, и она пугает других детей. Тэкуми, нам нужно отвести ее к врачу… Может, Харука подскажет какого-нибудь хорошего детского психолога? – с надеждой посмотрела она на мужа.
– Ты же знаешь, у нас нет денег на психолога… На работе сейчас все совсем плохо и улучшений в ближайшее время не предвидится. Такие траты нам не по карману, – устало ответил мужчина.
– Ну, а что твоя тетка? Иошико, кажется? Ты же говорил, что она какая-то знахарка. Может, она поможет?
– Хорошо, – согласился Тэкуми. – Я дам тебе адрес, но сначала позвоню Иошико сам. Она теперь живет где-то на севере, в префектуре Акита. Ты уверена, что повезешь Хироми так далеко из-за своих опасений?
Аки была уверена. Она хотела все исправить. С Хироми она вела себя как обычно и старалась быть для нее самой доброй и заботливой матерью на свете. Но на душе у женщины было неспокойно. Она всего лишь хотела иметь счастливую и благополучную семью. Но ее уютный мир постепенно стал рассыпаться у женщины на глазах, и трещины уже затронули его фундамент. Любимый муж вот-вот мог потерять работу, они все чаще ссорились и перестали находить общий язык, а чудесная маленькая дочь повсюду видела чудовищ и призраков. В такой ситуации Аки была готова ухватиться за любую возможность.
К счастью, Тэкуми дозвонился до Иошико, и они быстро договорились о встрече. Аки побросала первые попавшиеся вещи в чемодан, взяла дочь под руку и направилась в свое первое в жизни самостоятельное путешествие. На платформе их встретила высокая и прямая, словно тростинка, женщина лет пятидесяти. Возможно, она и старше, подумала Аки, но выглядит очень достойно. Аки боялась, что тетушка Иошико окажется сгорбленной старухой с торчащими во все стороны седыми клоками волос, обвешанной амулетами и пахнущей какой-нибудь дикой смесью благовоний. Но вопреки опасениям, Иошико предстала совершенно обычной и внешне ничем не примечательной женщиной, и к тому же, как выяснилось при разговоре, очень умной и проницательной. Она отвела Аки с дочкой домой, накормила и напоила травяным чаем, а затем внимательно выслушала рассказ о странностях девочки.
– Я не знаю, что мне делать… Чем больше она говорит, тем сильнее пугает меня. Она постоянно видит то, чего нет! Скажите, с ней что-то не так? – с тревогой спросила Аки.
– Не стоит переживать, моя милая, – улыбнулась ей женщина. – В этом нет ничего плохого. Наоборот, твой ребенок – особенный. Ты должна верить ей. Я бы сказала, она надежда нашего рода.
– Вы так думаете, тетушка Иошико? – с облегчением выдохнула Аки.
– Конечно! К тому же бабочки – это хороший знак! Да, это очень хороший знак… – сказала женщина, глядя на девочку, которая ходила по дому, держась рукой на стену и ощупывая все предметы, что попадались ей на пути.
– Бабочки? Какие бабочки? – удивилась Аки.
– Она их не видит, – с грустью сказала девочка, обращаясь к Иошико.
Комментарий к Пролог
Бабочка – символ души, бессмертия, возрождения и воскресения, способности к превращениям, к трансформации, так как это крылатое небесное существо появляется на свет, преображаясь из мирской гусеницы.
Куколка: https://ibb.co/LgFTSH0
========== Глава 1. Бабочка ==========
Комментарий к Глава 1. Бабочка
Внешность Хироми: https://ibb.co/BTd333p
Годжо пробежал взглядом переданный ему на нескольких страницах доклад. Один момент никак не давал ему покоя, и он перечитывал его снова и снова.
Фамилия: Асахина
Имя: Хироми
Возраст: 23 года
Класс: неизвестен, вероятно не ниже 2-го
Род занятий: неизвестен, вероятно торговля проклятыми предметами
…Асахина, Асахина… Почему эта фамилия кажется знакомой?..
Годжо Сатору сидел в кабинете директора Яга и, соединив подушечки пальцев, сосредоточенно пытался вспомнить, где и когда он слышал это имя. Но воспоминание было таким далеким и незначительным, что ухватить его и воспроизвести в памяти никак не получалось. Сам же Яга Масамичи сидел к окружении своих кукол – Проклятых трупов, которых он создавал в промышленных масштабах, причем с поистине космической скоростью. Даже для Сатору и Сёко было загадкой, продает ли он их или просто складирует где-то во многочисленных помещениях Токийской столичной технической школы магии. Сейчас директор Яга склонился над миниатюрной куклой в виде то ли лягушки, то ли утки, и усердно работал иглой в такт своим словам:
– Есть основания считать, что эта девушка как-то связана с Сугуру Гето, – тут директор сделал значительную паузу, чтобы донести до Сатору важность предстоящей миссии, а затем продолжил, – и, возможно, даже занимается поставкой для него проклятий высокого ранга. Ты ведь понимаешь, к чему это приведет? – игла застыла в его руке и он выжидающе посмотрел на собеседника.
Годжо словно не слышал его и продолжал что-то тихо бормотать себе под нос.
…Может, это из рекламы стоматологии? Или актриса из «Весны в «Асуко»?..
Раздосадованный таким отношением, Яга Масамичи выкрикнул:
– Черт побери! Сатору!..
Тот наконец повернул к нему удивленное лицо. Глаза Сатору были плотно замотаны белой тканью, однако он прекрасно видел, что директор чем-то очень недоволен.
– Вы, наверное, сказали что-то очень важное, директор Яга? – с непринужденной улыбкой спросил он.
Директор Яга сдвинул брови, тяжело вздохнул и произнес:
– Сугуру становится сильнее. Рано или поздно тебе придется с ним столкнуться. Наши пути разошлись и теперь он для нас враг, как бы тебе не хотелось этого признавать… Пока ты ешь моти на завтрак, он пожирает проклятия десятками, а то и сотнями! – игла в руках директора Яги начала двигаться быстрее и прямо-таки впивалась в тело маленькой куклы. – Скоро у него будет настоящая армия. А я что, кукол против него выпущу?! – с искренним негодованием выкрикнул директор Яга.
– Не стоит переживать раньше времени, – неохотно протянул Годжо, потирая ухо. Разговор ему явно был не по душе, но избегать его дальше не имело смысла. – К тому же точно мы не знаем, чем сейчас занимается Сугуру… Может, он и пожирает проклятия днями напролет, а может, основал свой закрытый клуб «Только для шаманов» и стал там главным гуру, развлекается с секретаршей, а в свободное время занимается рекламой нижнего белья или поет в караоке, – рассуждал Годжо, представляя своего когда-то лучшего друга в окружении последователей, в исступлении тянущих к нему руки. – Но я точно знаю одно, – улыбка внезапно исчезла с лица Сатору, и директор Яга заметил, как тот в одно мгновение он стал серьезным, – здесь, в Магической школе, мы обучаем наших студентов сражаться с проклятиями, смотреть в лицо смерти, становиться сильнее и умнее, быть независимыми и никогда не сдаваться, с какой бы опасностью им бы ни пришлось столкнуться. Сейчас мой приоритет – ученики, и их безопасность для меня превыше всего. Если всё на самом деле обстоит так, как указано в докладе, то я, так и быть, пересмотрю свое мнение насчет Сугуру, – подытожил он.
Директор Яга с подозрением уставился на Годжо, обдумывая сказанное.
– Ну, что-то я заболтался! Думаю, пора выдвигаться, – Сатору потянулся, небрежно бросил листок с докладом на стол и поднялся с дивана. – Пожелайте мне удачи, директор Яга! – обернулся он напоследок и махнул рукой.
Яга Масамичи молча проводил его взглядом и продолжил мастерить куклу.
– Кажется, получается милый кролик, – заключил он.
Ехать предстояло пару часов, и Хироми задремала, прислонив голову к окну. Рядом летали две небольших бабочки Омурасаки, испускавшие слабое сиреневое свечение. Девушка знала, что проснется вовремя, и это чувство ее никогда не подводило.
Свет от фонарей, проносившихся мимо, пробивался сквозь веки, и, по видимому, именно это мелькание вызвало странный и неприятный сон-воспоминание.
Вот ей 13 лет. Она одета в неудобное и жаркое кимоно глубокого темно-фиолетового цвета, все в витиеватых узорах и пестрой вышивке. «Ты просто прелесть, настоящая красавица!», «Оно тебе так идет, хорошо подчеркивает глаза!», «Не спорь! Я лучше разбираюсь, разве ты не знаешь, сколько я за него заплатила?!». В то время мама Хироми – Аки – считала, что традиционные наряды хорошо сочетаются с образом и повышают доверие аудитории. Их наконец-то пригласили на большой канал, да еще и в прямой эфир. Это было грандиозное событие, которое открывало такие перспективы, от которых у Аки дрожали коленки: известность на всю страну, толпы фанатов, возможно даже собственное телешоу! Она до боли сжимала руку дочери, пока они шли по коридору студии в зал, где их уже ждал ведущий и зрители. В то время мама еще держала Хироми за руку и выходила с ней на каждую съемку очередного сомнительного ток-шоу. Словно снегопадом, их засыпало вспышками многочисленных фотоаппаратов. Хироми щурилась в свете софитов и тяжело дышала, стесненная громоздким кимоно.
«Все будет хорошо, все будет хорошо, все будет хорошо…» – мама бубнила эти слова, словно мантру. Сколько бы раз она ни наблюдала за способностями своей дочери из-за кулис, все равно воспринимала это словно в первый раз, шумно выдыхая и обнимая себя за плечи. В то время они еще верили, что все будет хорошо…
Хироми, уже привыкшая к колким фразам на свой счет и каверзным вопросам, ставящим ее способности под сомнение, всегда оставалась спокойной и никогда не позволяла себя оскорбить или задеть. Люди не любят то, чего не могут понять. Она успокаивала себя тем, что делает маму счастливой. Скоро они смогут купить себе красивый дом где-нибудь в Окинаве, обязательно с большой и удобной кухней (совсем не то, что сейчас!), будут готовить вместе самые вкусные гёдза и устраивать пикники на пляже… Поскорее бы все закончилось, думала тогда Хироми.
В этот раз на шоу в качестве гостя пришла женщина лет тридцати пяти с небольшой коробкой наподобие обувной. Задачка для Хироми была в том, чтобы рассказать, что в коробке. Она протянула руку и коснулась крышки, закрыла глаза, слегка нахмурившись, затем медленно вдохнула и также медленно выдохнула. Этот ритуал они придумали с мамой вместе как-то за ужином просто ради шутки. Мама испекла пирожные и специально накрыла их крышкой, а Хироми должна была угадать, какую начинку на этот раз исхитрилась добавить мама. Конечно, Хироми могла бы сразу сказать, что это кексы с черникой и шоколадом, этот запах она почувствовала уже подходя к дому, и сомнений, что это именно так, не было никаких. Но для эффектности момента она решила подыграть. Конечно, мама внесла некоторые коррективы и сказала держаться серьезнее, но все равно осталась очень довольна «ритуалом» и нежно потрепала Хироми по голове.
Сейчас же внутри коробки были вовсе не кексы, а нечто злое, темное, полное какой-то горькой обиды. Хироми приоткрыла глаза и решила, что называется, рубить с плеча.
– У Вас недавно умер ребенок, верно? – тихо произнесла девочка и затем добавила: – Дочь.
В этот момент в зале повисла мертвая тишина.
– Д-да…. Это так… – дрожащим голосом ответила женщина. – Моя малышка, ее звали Мичико…
Женщина всхлипнула, и ведущий, внезапно материализовавшийся за ее спиной, протянул белый платок.
– Спасибо, – тихо поблагодарила она.
– Она долго болела, бедняжка Мичико… – проговорила Хироми с искренним сожалением.
– Да, у нее было слабое здоровье, но мы с мужем старались заботиться о ней и ее младшей сестре, – подтвердила женщина, держа платок у лица и утирая слезы.
– Вы всегда были рядом, – произнесла Хироми с каким-то особым выражением, заставившим женщину поднять лицо и посмотреть девочке в глаза.
Этот взгляд казался вовсе не детским, он был холодным и пронзительным, а произнесенная фраза звучала скорее как угроза, отчего по спине у женщины прошел холодок.
– Вы заботились о Мичико так, как никто бы не позаботился, – продолжала давить Хироми.
Она видела, как женщина побледнела, ее глаза расширились и дыхание стало каким-то прерывистым.
– Чт.. Что Вы имеете в виду? – испуганно спросила женщина. – Конечно, я любила свою девочку!
– Тогда почему же Вы с ней так поступили? – едва слышно произнесла Хироми, слегка наклонившись над столом, так что женщина только по губам смогла понять, что именно сказала ей девочка.
– Но что же в коробке, Хироми-чан? – внезапно обратился ведущий к девочке, заметивший, что обстановка начала накаляться.
«Да! Что в коробке!», «Скажи, что в коробке!», «Отвечай!» – послышались выкрики из зала.
Хироми еще несколько мгновений пристально смотрела в лицо напуганной женщины, пытаясь найти хоть какие-то ответы. Но в конце концов она повернулась к ведущему и ответила на его вопрос:
– Это цукумогами, – сказала Хироми и, видя непонимание на лице мужчины поспешила пояснить: – Дух-вещь, который преследует эту женщину. Если конкретнее, то я думаю, что в коробке лежит игрушечный медведь, – заключила Хироми, слегка склонив голову вбок.
– Это так, Икэда-сан? – спросил ведущий у женщины, с ужасом смотревшей то на девочку, то на коробку. Она протянула руку к крышке, но не смогла себя пересилить и сделала знак ведущему, чтобы тот ее открыл.
В коробке лежал небольшой плюшевый мишка серого цвета с черными глазами-пуговицами и заплаткой на боку.
– Д-да… – дрожащим голосом выдавила из себя женщина. – Это медвежонок нашей малышки Мичико, она всегда держала его рядом с собой, это была ее любимая игрушка… И… когда она.. умерла, – женщина едва сдержала рыдания и продолжила, – я положила этого медвежонка к ней в гроб! Я клянусь! Ее похоронили вместе с ним! Но через несколько дней он снова оказался в доме! – слезы катились по щекам женщины, это были слезы страха и отчаяния.
«Но не раскаяния», – подумала Хироми.
Вокруг слышались сочувственные возгласы публики: «Несчастная женщина!», «Что за ужас…», «Невероятно, невозможно!»
– Никто не мог объяснить, как такое произошло… Я спросила у мужа, не он ли вернул медвежонка домой, но тот ответил, что сам видел – игрушка оставалась в гробу, когда его закрывали! После… я отнесла его к дочери на могилу и оставила там, но он снова вернулся… Он лежал на полке прямо напротив нашей с мужем кровати! Это просто какой-то кошмар… Мне кажется, что он смотрит на меня в темноте. Я даже пыталась его сжечь, но все без толку! – женщина зашлась рыданиями и спрятала лицо в платок.
Ведущий подошел к ней и положил руку на плечо, попытался сказать слова утешения и немного успокоить женщину. Ей принесли стакан с водой и, сделав несколько глотков, она наконец пришла в себя.
«Здесь так жарко, – думала Хироми, – Но мне воды не предложили».
– Что же теперь делать бедной Икеда-сан? Есть ли способ избавить ее от этого преследующего ее цуку… – тут ведущий запнулся, ища взглядом нужное слово в своей карточке.
– Цукумогами, – подсказала ему Хироми.
– Верно! Цукумогами! – подхватил ведущий. – Вероятно, из-за преждевременной смерти бедняжки Мичико вследствие тяжелой болезни произошел выплеск негативной энергии, который сейчас сконцентрирован внутри игрушки. Он породил этот злобный дух, что преследует семью Икеда. Так что же, ты поможешь им, Хироми-чан?
Хироми находилась в смешанных чувствах. С одной стороны, проклятие в игрушке было призвано стать вечным напоминанием о Мичико, символом, вызывающим угрызения совести у ее матери за то, как она поступила. Рано или поздно женщина бы призналась в содеянном или же просто сошла с ума… Заслуженное наказание. С другой стороны, проклятие подпитывалось ее страхом и отчаянием и в итоге могло перерасти из простого цукумогами в нечто более ужасное, что могло бы причинить вред не только женщине, но и ее мужу и дочери. Как бы поступила в таком случае бабуля Иошико?
– Хорошо, – произнесла Хироми, – Я изгоню его.
Женщина облегченно выдохнула.
– Точнее, мы изгоним его вместе, – добавила девочка, и женщина слегка напряглась.
– Вместе? Это что-то новенькое, Хироми-чан! – взволнованно произнес ведущий, поглядывая в сторону кулис.
– Что она задумала? – обеспокоенно прошептал на ухо Аки стоявший рядом продюсер.
Все это время они находились за ширмой и наблюдали за происходившим на площадке.
– Я… Я не знаю, – взмахнула руками Аки и закусила губу, – раньше она так не делала, но я уверена, что все будет в порядке.
Хироми накрыла коробку с медвежонком крышкой. Затем обратилась к женщине:
– Икеда-сан, положите руки на коробку, пожалуйста.
Женщина не без страха последовала указаниям, а Хироми положила свои руки сверху.
– Не бойтесь, Икеда-сан. Лучше подумайте о Мичико. О том, каким светлым и счастливым ребенком она была, как она любила играть с Вами и с младшей сестренкой… У нее больше никого не было, кроме Вас. Подумайте обо всем хорошем, что вас связывало, – Хироми говорила все это от чистого сердца и почувствовала жжение под закрытыми веками. – Вы должны сказать правду и отпустить Мичико. Тогда злой дух не вернется никогда. Вы согласны?
Женщина молча плакала и не знала, как ей поступить. Она физически ощущала, что находится на краю пропасти и не может не смотреть вниз. Внутри она вся дрожала и понимала, что облегчение сможет принести только одно – правда.
«Нужно рассказать, нужно выговориться… Но, может, все-таки не сегодня? Не сейчас, да. Может, через пару месяцев, когда шумиха уляжется… Уверена, другие матери меня поймут. Люди поймут меня и не будут держать зла», – рассуждала про себя женщина и приняла решение.
– Да, я согласна, – произнесла она. – Пусть моя Мичико покоится с миром.
– Хорошо, – ответила Хироми. – Это пакт.
Женщина почувствовала легкое покалывание в ладонях, но оно быстро прошло.
– Можете открыть коробку, – сказала девочка.
Икеда-сан подняла крышку и с удивлением обнаружила, что там пусто. Зал охнул, а затем начался шквал возгласов, однако ведущий поспешил всех успокоить. Женщина тем временем бормотала:
– Она была такой непослушной, все время убегала из дома и не хотела слушаться. А мне всего лишь хотелось внимания. Мне хотелось быть нужной и незаменимой мамой… Все эти таблетки, все лекарства я давала ей сама…
– Минуту внимания! Тише! – выкрикнул ведущий в сторону зала. Наконец все затихло и он спросил, – Икеда-сан, вы что-то хотите сказать?
Женщина медленно поднялась и повернулась сначала к ведущему, потом к зрителям и наконец, смотря прямо в камеру, произнесла:
– Я сама травила свою дочь таблетками.
В этот момент Хироми проснулась и увидела, что поезд подъезжает к нужной станции. Она поднялась с сидения и поправила перчатки, затянула шнурки на ботинках и расправила слегка помявшуюся юбку. После всех этих манипуляций, доведенных до автоматизма, девушка направилась к выходу из вагона. Мыслями она была еще в том воспоминании. В голове периодически всплывали какие-то картинки из того дня и обрывки фраз.
– Цу-ку-мо-га-ми! И где ты только это слово вычитала? – говорила ей мама на обратном пути из студии, посмеиваясь каким-то странным смехом и пытаясь замять неприятную ситуацию в конце шоу.
– В энциклопедии японской мифологии, – с гордостью ответила Хироми.
– Это та, что папа тебе подарил? Я думала, что это просто сказки! Кто бы мог подумать, что пригодится…
Эту энциклопедию Хироми хранила до сих. Единственная вещь, которую она забрала из их дома после смерти родителей. Внезапно ей в голову пришла мысль, что возможно, и у Сугуру Гето есть такая же. Иначе почему он ищет именно эти проклятия?
На станции Хироми купила карту местности и сравнила с той, что нашла в интернете. До предположительного местонахождения храма Тамозава предстояло пройтись пешком мимо пары деревень, так что она захватила еще бутылку воды и онигири из автомата и направилась по маршруту, сопровождаемая только лишь двумя бабочками, порхавшими над ее головой.
Комментарий к Глава 1. Бабочка
Омурасаки – Великий пурпурный император – дневная бабочка из семейства Нимфалиды (Nymphalidae), вид рода Aglais.
Цукумогами-это вещи, которые просуществовали очень долгое количество лет и превратились в существ, имеющих собственное сознание. Считается, что абсолютно любая вещь может стать Цукумогами. Порой они принимают довольно причудливую и даже смешную форму.
========== Глава 2. Встреча у храма Тамозава ==========
Комментарий к Глава 2. Встреча у храма Тамозава
Внешность Хироми: https://ibb.co/BTd333p
Хироми пробиралась через кусты и уже совсем потеряла надежду найти что-то в этой части леса самостоятельно. Храм был давно заброшен, местные жители подсказок не дали и с опаской поглядывали девушке вслед. Никаких указателей или хотя бы подобия тропинки нигде тоже не оказалось. Тогда девушка призвала своих шикигами-бабочек, и они разлетелись по округе в поиске источников проклятой энергии. Оставалось только ждать.
«Может, этот парень просто соврал мне, чтобы похвастаться?, – думала Хироми. – И нет здесь никаких древних храмов?».
Хироми знала, что жрецы подобных святынь редко покидали их, не забрав с собой самое ценное, а именно проклятые предметы и оружие. Но в этом месте около трехсот лет назад случилось сильное землетрясение и, возможно, в спешке шаманы могли что-то оставить. В такие места было не принято возвращаться, они считались нечистыми. Проклятья плодились здесь, словно крысы. В скольких таких местах побывала Хироми! И в каждом стояла невыносимая вонь, а в этом лесу не чувствовалось никаких посторонних и неприятных запахов. Девушка вспомнила, как однажды коснулась руин кончиками пальцев, но получила такую отдачу ужаса и паники, что с тех пор всегда носила перчатки и снимала их только в крайнем случае. Чувствительность ее рук была гораздо выше, чем у обычных шаманов и это обстоятельство имело как свои плюсы, так и минусы. Все еще сомневаясь, она стянула перчатки и приготовилась к тому, чтобы хорошенько обследовать местность. Ее техника работала наподобие эхолокации и позволяла пропускать проклятую энергию сквозь предметы без разрушительного влияния на них, а затем возвращать обратно, получая тем самым информацию об окружающей обстановке. Неопытные шаманы могли бы и не заметить подобного вмешательства, но если здесь есть кто-то посильнее…
«Была не была, – подумала Хироми. – Придется рискнуть!».
Присев на колени и закрыв глаза, она запустила волну и решила начать с дистанции около ста метров. Затем увеличила дальность до ста пятидесяти метров, двухсот… И тут наткнулась на необъяснимое препятствие.
«Чья-то территория? – предположила Хироми, хмуря брови. – Но тут есть кто-то еще… Кто-то наверху…»
Девушка открыла глаза и посмотрела в небо. Из-за веток его было плохо видно, и она выбралась на небольшую полянку возле ручья. Где-то впереди, на высоте около пятидесяти метров в воздухе зависла черная точка.
«Человек. Это какая-то техника левитации? Не важно… Он что-то высматривает в лесу… Значит, тут точно что-то есть!» – подумала девушка с усмешкой.
Она почувствовала, что ее бабочки уже долетели до невидимой преграды и остановились около нее. Хироми направила их вокруг, чтобы понять размеры купола, ограждавшего территорию храма, и уверенно зашагала в нужном направлении. Конечно, точка наверху немного настораживала, ведь шаман мог заметить ее и напасть, или поднять тревогу раньше времени, но девушка все же положилась на то, что листва ее скроет.
Купол оказался довольно большим, но при этом оставался совершенно незаметным. Он, словно зеркало, отражал окружавший его лес и сливался с ним. Должно быть, барьер также создавал какие-то искажения в пространстве, не позволявшие подойти к нему слишком близко, поэтому-то Хироми и блуждала вокруг безрезультатно все это время.
«Вряд ли тот, кто сейчас наверху, хоть что-то видит, тут и вблизи не разберешься…», – подумала девушка.
Она осторожно протянула руку, и та погрузилась в невидимую завесу словно в толщу воды. Это был хороший знак, как говорила бабуля Иошико. Если чувствуешь воду, значит, это защитная завеса вроде тех, которые использовали шаманы старого времени, скрывающая что-либо важное от посторонних глаз, а не какая-то незавершенная территория проклятья особого уровня. Хироми нырнула за барьер.
«Сейчас быстренько пробежимся, найдем какую-нибудь древнюю катану или секиру, а если повезет, то еще и манускрипт…» – рассуждала она.
Внутри все оказалось не совсем таким, как представляла себе девушка. Ее окружали мертвые деревья, выкорчеванные из выжженой земли, словно сорняки, повсюду валялись каменные глыбы, а впереди торчали из темноты островки разрушенных зданий. Время внутри барьера словно замерло на том моменте, когда произошла трагедия. И появился тот самый неприятный затхлый запах, такой знакомый ей по предыдущим руинам, где она побывала. Хироми стала осторожно пробираться в центр купола.
– Эй, сюда! Кажется, я что-то нашел! – крикнул кто-то впереди и девушка притаилась за деревом.
За поворотом показались трое мужчин, они остановились и стали что-то разглядывать на земле. Хироми направила к ним одну из бабочек, чтобы лучше расслышать разговор.
– Я же говорил, что надо искать на земле! – сказал один из них.
– Вижу, плита чудом не пострадала во время землетрясения…
«Как же… чудом!» – возмутилась про себя Хироми.
Согласно записям, которые она нашла в одном из архивов библиотеки в Киото, во время землетрясения четверо монахов-шаманов остались внутри храма и пожертвовали своими жизнями, чтобы совершить защитный ритуал и не допустить пробуждения «древнего зла», запечатанного под сводом храма. Видимо, именно эта плита, над которой склонилась неизвестная троица, и являлась печатью, сдерживавшей проклятье внутри. Какое именно проклятье имелось в виду, было неизвестно, зато с уверенностью можно было сказать, что оно являлось крайне опасным, так как шаманы того времени боялись его больше, чем землетрясения.
– Фукуда, ты уверен, что это именно то, о чем говорил мастер Гето? – спросил самый рослый из троицы. – Вряд ли он обрадуется, когда узнает, что ехал в такую даль зря, просто чтобы посмотреть на развалины…
– Конечно же я уверен! Я что, по-твоему, читать не умею?! – возмутился Фукуда.
– Ладно, ладно, не кипятись! Просто за ваши с Сэки ошибки перед мастером Гето буду отвечать я, поэтому и хочу убедиться, что ты перевел все верно, – ответил рослый.
«Значит, он главный», – заключила Хироми.
В храме она рассчитывала встретить проклятых духов, ловушки и тому подобные опасности, но в ее планы вовсе не входило столкновение с последователями Гето Сугуру. По странному стечению обстоятельств сферы их интересов пересеклись в этом заброшенном месте за сотни километров от Токио.
«Трое здесь и еще один снаружи купола… Если считать меня, то как-то многовато народу для такого тихого местечка, – Хироми закусила губу, обдумывая дальнейшие действия. – Может, просто подождать, пока они уйдут? Остановить их не получится, Гето рано или поздно все равно узнает об этом месте и придет за проклятьем. Можно сообщить о храме в одну из Магических школ, и тогда есть вероятность, что они пришлют своих шаманов для охраны и зачистки территории, но успеют ли они прийти сюда раньше Гето?»
Варианты развития событий проносились в голове Хироми, но все они казались сомнительными. Вдруг она заметила, что троица шаманов начала проявлять подозрительную активность возле плиты. Они принялись расчищать ее от земли, обломков и прочего мусора, а здоровяк и вовсе приволок откуда-то длинный металлический штырь и начал прилаживать его к плите наподобие рычага.
«Они совсем с ума сошли?! Хотят ее сдвинуть!» – с ужасом догадалась Хироми.
– Сэки, ты чего стоишь? Может, поможешь? – сказал тот, которого девушка идентифицировала как Фукуда. Он пытался сдвинуть с места какой-то валун, но тот никак не поддавался.
– Мне эта идея не нравится, – произнес в ответ Сэки, отступив на шаг и скрестив руки на груди. – Не стал бы я трогать эту плиту. Кто знает, что там за тварь под ней? Нам лучше рассказать все мастеру Гето, и пусть уже он сам решает, как ее открыть.
«Здравая мысль, – одобрила про себя Хироми.– Оставьте все как есть и валите отсюда поскорее!».
– Ты просто струсил, – постарался задеть товарища Фукуда. – Наверняка под плитой всего лишь вход в какую-нибудь гробницу или подземную тюрьму для проклятий. Такие часто делали в то время под храмами.
