Текст книги "Гарри Поттер и Лес Теней. Альтернативное окончание."

Автор книги: Constance_ice

Соавторы: Радомир Вастепелев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 71 страниц)

Гарри огляделся. Он был в больничном крыле, а на соседних кроватях сидели Рон и Гермиона. Рон шумно хлюпал горячим шоколадом из большой кружки. Гермиона сжимала свою чашку дрожащими пальцами одной руки, а другую крепко сжимала профессор МакГонаголл, декан их факультета. Старая профессор была ужасно напугана, но ее брови были строго сведены в одну суровую линию. Она явно ждала того момента, когда ребята должным образом очухаются, чтобы начать их ругать. За спиной профессора МакГонаголл толкались Джинни и Невилл: Джинни была перепугана не на шутку и нервно накручивала длинную огненную прядь на палец, Невилл осторожно придерживал ее за руку, явно не в силах поверить в такую смелость со своей стороны, но Джинни, поглощенная переживаниями о брате, не обращала на Невилла ни малейшего внимания.

– О, Рон! Рон! С тобой все в порядке? – драматично завопила она, чрезвычайно напомнив Гарри миссис Уизли. – Как ты мог меня так напугать!!!

– Честное слово, ты командуешь мной, словно ты намного старше, а я – несмышленый младенец!

– Ты ведешь себя хуже, чем младенец!

– Да, брось, все путем, Джинни, – всхлюпнул Рон между двумя глотками. – О, мэм, какой вкусный шоколад! Прогревает до самых печенок!

– Рон Уизли, перестаньте обращаться в таком тоне к мисс Инь и немедленно ответьте на вопрос: каким образом вы исчезли из поезда, полного дементоров, и появились в Хогвартсе? – профессор МакГонаголл взяла власть в свои руки, но ответа она ожидала зря: рты у ребят мгновенно захлопнулись. Они осторожно переглянулись, что не ускользнуло от внимания их строгого декана.

– Мистер Поттер, может, вы мне объясните? – потребовала она. Гарри виновато ощутил, как во внутреннем кармане его куртки шевельнулась бутылка. Джинн умоляюще зудел изнутри, Гарри чувствовал это и был решительно настроен не выдавать своего нового знакомого ни за что на свете.

– Ну, просто нам повезло, и мы смогли выбраться из поезда, – пробормотал он, делая вид, что безумно увлечен своей чашкой горячего шоколада.

– Каким образом, я спрашиваю?!

Гарри молчал.

– Превосходно! – раздувая ноздри, прогремела профессор МакГонаголл. – О них заботятся, их опекают, а они никогда не ценят этого! Если вы молчите – прекрасно! Но не надейтесь, что теперь я буду вам доверять так же, как раньше! И вы меня тоже очень подвели! – Минерва МакГонаголл повернулась к Гермионе и Рону. Гермиона жалобно вжалась в кровать и виновато опустила глаза в свою чашку. – Мисс Грэйнджер, вы – староста нашего факультета и считаете возможным для себя впутываться в подобные проделки? Еще одно такое происшествие, и я буду, к моему величайшему сожалению, вынуждена подумать о смене вас на этой должности! – выстрелив последней фразой, профессор МакГонаголл стремительно отбросила руку Гермионы, встала и вылетела из больничного крыла на всех парах, периодически издавая возмущенное фырканье.

– Гарри! – жалобно воззвала Гермиона. – Наверное, стоило все рассказать!..

– Молчи, Гермиона! – рявкнул Рон.

– Рон Уизли! Ты не смеешь затыкать мне рот!

Пошло поехало. Гарри и Невилл пытались успокоить Джинни, которая все еще ревела от ужаса – так испугалась, что потеряет еще и Рона. Инь Гуй-Хань методично занималась в уголке процеживанием сквозь маленькое серебряное ситечко зеленовато-серой жидкости из большой фляги с Перцуссином. Восхитительная склока, бушевавшая за ее спиной, казалось, нисколько ее не затрагивала. Рон и Гермиона продолжили свою милую беседу на повышенных тонах. Знакомая фраза "Да кто ты такой Рон Уизли!" привычно витала в воздухе, пока Рон, на середине самого выспреннего пассажа – Ты об этом сильно пожалеешь, Гермиона, вряд ли кто-то еще захочет так ангельски терпеть твои замечания, как я! – не закашлялся, хрипло и надрывно. Инь тут же среагировала правильным образом. Она мгновенно поднесла ложку с Перцуссином к еще раскрытому рту Рона и влила в него полную порцию.

– Профьилактика! – объявила она. Все захохотали, и в этот самый момент в больнице появился профессор Дамблдор. Никто не заметил, как вошел директор, казалось, он все время и стоял здесь, в тени двери, наблюдая за тем, что происходит.

– Уважаемая Инь-тян, извините, но мне срочно необходимо поговорить с мистером Поттером, мистером Уизли и мисс Грэйнджер. Мистер Лонгботтом!..

Невилл робко взглянул на директора.

– Ваша бабушка только что прислала кое-какие учебники, которые вы забыли, заберите, пожалуйста, сверток в своей гостиной на столе. Только будьте осторожны: там, кажется, приложен очередной вопиллер, не открывайте его вблизи книг во избежание возгорания вашей библиотеки, – ухмыльнулся Дамблдор. – Мисс Уизли, вы не проследите за этим?

Джинни, кажется, не очень этого хотелось, но ослушаться приказа она не осмелилась. Они с Невиллом вышли, плотно прикрыв за собой дверь. Инь вдруг что-то срочно понадобилось в аптечном шкафу, который располагался в дальнем конце больницы, поэтому ребята остались с Дамблдором наедине.

– Ну? – сказал директор и улыбнулся себе в бороду. – Гарри, теперь, наверное, ты сможешь мне все рассказать?

Стараясь не думать о бутылке, сидящей в его кармане, Гарри аккуратно в своем рассказе опускал все детали, связанные с участием ее обитателя в их эскападе. Все в конечном счете выглядело так, будто они случайно нашли в поезде ковер, обнаружили, что он – летающий, а когда к ним в купе постучали дементоры, они упорхнули от них на ковре, но так как не умели хорошо им управлять, то не смогли заставить его вернуться за мисс Эвергрин и сэром Глендэйлом. Рассказ получился довольно гладко скроен (Рон и Гермиона периодически с готовностью кивали, делая огромные честные глаза), однако, Гарри боялся, что Дамблдор все равно с легкостью прочтет его мысли и поймет, что большая часть из него – наглое вранье. Но Дамблдор ничего подобного не сказал, не упрекнул Гарри ни словом. По окончании захватывающего повествования, он встал с гарриной кровати, подошел к окну и рассеянно глянул вниз. Гарри посмотрел на Рона. У того были отчаянно испуганные глаза.

– Что ж, – наконец, уронил Дамблдор, задумчиво теребя кончик своей бесконечной бороды. – Рассказ получился не совсем точный, но я думаю, что любой на вашем месте счел бы необходимым кое-что опустить. К счастью, Гарри, вы летели довольно высоко, и ковер заметили только несколько маглов из того самолета, который вы так самоотверженно попытались протаранить. Все они, не разобравшись как следует в этой ситуации, решительно настаивают на том, что видели неопознанный летающий объект, плоский и узорчатый. Так как сотрудники нашего Министерства, в том числе обливиаторы и коллеги вашего отца, Рональд, прилагают массу усилий, дабы подобные встречи были описаны, как столкновения с летающими тарелками, то в данном случае ничего и делать особенно не пришлось. Просто несколько бульварных магловских газет выйдут с заголовками "Братья по разуму – рыжие и лохматые!"

Рон и Гарри машинально схватились за свои шевелюры. Дамблдор ухмылялся.

– Профессор! – подала голос Гермиона. Она отставила чашку с шоколадом и с интересом посмотрела на директора. – Вы разве не станете нас ругать за то, что мы нарушили закон? Я думала, что нас могут за это исключить из...

– Исключить? – хитро округлил глаза старый директор. – Хм, если бы вы, мои дорогие, и на сей раз попались в лапы к профессору Снейпу, то, боюсь, этого было бы трудно избежать. Но так как ваш преподаватель Зельеделия уже три дня безвылазно коротает часы в своей лаборатории, то вам ничего не угрожает. Обещаю, что от меня Министерство не узнает ничего, – старик задумался и вновь уставился в окно на что-то, чего ребята не видели со своих постелей.

Гарри слез с кровати и подошел к Дамблдору. И выглянул в окно.

– Ух ты!

Рон и Гермиона мгновенно сползли со своих лежбищ и присоединились к Гарри. Действительно, здесь было чем любоваться. Из окна открывался замечательный вид на северную часть владений Хогвартса и большое озеро, в котором какая только живность ни водилась: от воинственных русалок до гигантского кальмара, милого и дружелюбного создания, иногда в припадке хорошего настроения позволяющего ученикам даже дергать себя за щупальца. Но сейчас кальмара не было видно. Сквозь пелену мелкого холодного дождя Гарри разглядывал большой старинный корабль, стоящий у хогвартсовского причала.

Корабль поразил его не тем, что был, несомненно, древнего происхождения, но тем, что оказался в довольно хорошем состоянии, не чета тому кораблю-призраку, этакому летучему голландцу, доставившему в Хогвартс когда-то группу дурмштранговских студентов во главе с Крумом. Гарри не слишком хорошо разбирался во всяко-разных приспособлениях для плавания, кроме надувных матрацев, но когда-то пролистывал альбом по истории кораблестроения, подаренный дяде Вернону какой-то судоходной компанией после удивительно выгодной для обеих сторон сделки по поставке сверл. Книга сия в дому Дурслей никогда не читалась и выставлялась на всеобщее обозрение в их крохотном книжном шкафу лишь для пускания пыли в глаза гостям. Мол, не дураки тут живут, вот, какими вещами балуемся. В этой книге Гарри видел похожее суденышко, вернее, старинный корабль викингов, пускавшихся в путешествия к американским берегам. Это судно чем-то его неуловимо напоминало. Парус загадочного плавсредства немного обвис, и выглядел корабль сейчас совершенно необитаемым, но он совсем не был похож на плавучий музей, напротив, он словно бы приглашал взойти на его борт.

– Откуда он взялся? – вырвалось у Гарри. Дамблдор склонил голову и задумчиво рассматривал корабль.

– О, этот кораблик приплыл издалека, Гарри. Кто на нем только ни путешествовал во время оно. Сейчас он доставил к нам на своем борту последнего принца Леса Теней, сэра Глориана Глендэйла.

– Глор прибыл сюда на нем? – переспросил Гарри, перевешиваясь через подоконник, чтобы как следует разглядеть оснастку.

– Корабль вы успеете рассмотреть и завтра, а сейчас вам пора на банкет по случаю нового учебного года, – директор похлопал Гарри по плечу.

– Но, профессор, а как же мисс Эвергрин? – воздел руки к небу Рон.

– И сэр Глориан! – поспешно добавила Гермиона.

– Не волнуйтесь о том, что вас волновать не должно! – Дамблдор вновь таинственно улыбнулся и вышел из больницы.

– Как это: не должно волновать! – разорялся Рон, зашнуровывая ботинки. – Ничего себе! Там человек, может, умирает, а он... Нет, Дамблдор – точно, псих!

– Глор, наверное, держался до последнего, – тихонько всхлипнула Гермиона. – Он, конечно, невероятно сильный и...

– Когда я сказал "человек", то не имел в виду его! – отрезал Рон.

В коридоре уже вовсю бегали ученики, но почему-то Гарри показалось, что в этом году народу в Хогвартсе куда меньше. Да, верно, чуть ли не вдвое меньше! Гермионе, вероятно, тоже показалось это подозрительным, и она, наклонившись к самому уху Гарри, шепнула:

– Гарри, тебе не кажется, что нас в этот раз как-то... мало?

– Точно, – почему-то тоже шепотом подтвердил Гарри. – И, кажется, в основном поубавилось народу из Хуффльпуффа и Рэйвенкло. Лучше слизеринцев бы поменьше стало.

– А их и так меньше, – Гермиона настороженно разглядывала учеников, сновавших по коридору по направлению к Большому Залу. Гарри мог поклясться, что дотошная Гермиона подсчитывает всех, кого видит. – Но не намного. Послушай, Гарри, ты не думаешь, что это из-за войны с Вольдемортом? Может, родители просто не пустили своих детей в школу в этом году? Не доверяют ее надежности?

– После того, как Гарри ухитрились вывезти прямо с территории Хогвартса этим летом, я ничему не удивлюсь, – мрачно сказал Рон, сгрызая последний кусочек джинниного сникерса. – Глядите-ка, а вам не кажется, что все, кто тут шастает, в основном – маглорожденные?

– Похоже, что да... – Гермиона настойчиво заглядывала в глаза каждому встречному ученику. – Вот Стаббинс из Хуффльпуффа, он точно маглорожденный. И Джастин Финч-Флетчли... привет, Джастин! И Орла Уирке из Рэйвенкло, Кларенс Дэйвис и Мэри Саммерс – тоже из обычных семей. Кевин Уитби... Слушайте, а и правда! Тут процентов двадцать только, одна пятая чистокровных волшебников!

– Так ты прямо сразу и подсчитала? – скривился Рон. – О, привет, ребята!

К неразлучной троице подлетели не менее неразлучные друзья – Дин Томас и Симус Финниган. На левой руке Симуса вместо часов красовался портативный наручный горескоп. Стрелка непрерывно крутилась и визжала, как резаная. Перекрикивая ее настойчивые вопли, ребята постарались узнать, в чем же дело.

– Слышали новость? – орал Симус, отчаянно пытаясь замотать шарфом проклятый горескоп, чтобы сделать его заунывный вой чуточку потише. – Многие родители отказались отпускать ребят в Хогвартс. Говорят, тут с ними все может приключиться. Мы с Эрни разговаривали, так он утверждает, что Рэйвенкло в этом году недосчитается половины учеников, а сам Хуффльпуфф и того больше. Чуете, чем пахнет? – Вы на чем доехали? – вместо ответа учинил Рон допрос гриффиндорским приятелям. – Дин у меня гостил летом, нас мама подбросила камином до Хогсмида. Она еще летом с одной продавщицей знакомой из отребьеновского ателье договорилась... Слушай, а вы слышали, что дементоры сделали? Говорят, они организованно напали на несколько магловских поездов, которые шли в сторону Хогвартса. Есть жертвы! – Жертвы? – упавшим голосом переспросил Гарри. – Ну да! – включился в беседу Дин, в страхе выпучив глаза. – Один поезд даже потерпел крушение... Тот, что на Эдинбург шел, верно, Симус? – Ага. Вот кошмар, правда? Как хорошо, что мы им не поехали. Гарри, говорят, что из-за такой нехватки членов команд по квиддичу в этом году чемпионат школы проводиться не будет, ты ничего об этом не знаешь? Кстати, твой Всполох как поживает? – Мой Всполох растащила на щепки толпа бешеных дементоров в поезде "Лондон – Эдинбург"! – в сердцах выпалил Гарри и быстро пошел дальше. Потерпел крушение! Нет, только не это! В Большом Зале народ вел себя куда более шумно, чем всегда. Все ученики были возбуждены до предела, еще бы, уже почти полвека дементоры не были так агрессивны. Было понятно, что охрана Азкабана висит на волоске, авроры и сотрудники Отдела Тайн не могли сами справиться с таким количеством злобных холодных существ, питавшихся всем добрым и светлым, что они могли найти в человеческой душе. Гарри упал за гриффиндорский стол и с отсутствующим видом наблюдал, как остальные ребята рассаживаются за столы своих факультетов. Не они одни с Роном и Гермионой были не в форме, многие ученики тоже были без мантий. За столом Рэйвенкло Кларенс Дэйвис в красках расписывал всем желающим послушать его девочкам, как он геройски сражался с целой толпой дементоров, подстерегавших их машину на мосту через Клайд. Хорошо, что с ним и его младшей сестрой был еще его брат Роджер, бывший капитан их квиддичной команды. Роджер отвлек дементоров, а Кларенс и его сестренка тем временем успели достать метлы. Все трое достигли Хогвартса только час назад, естественно, все их вещи и учебники пропали: взбешенные дементоры, как только что сообщили Роджеру из Министерства, разнесли их машину в клочья. Среди тех, кто слушал белого от ужаса Кларенса, были и сестры Патил с Лавандой Браун. Лаванда вскоре присоединилась к гриффиндорскому столу, а Парвати продолжала чирикать с Кларенсом, закатывая от страха свои огромные черные глаза и нежно помахивая ресницами. На руках у нее сидела большая черная кошка и таращила на ребят из Рэйвенкло свои громадные золотистые глазищи. – Парвати обзавелись зверьем? – поинтересовался Рон у Лаванды, подсевшей к ним поближе. Лаванда, как вполглаза успел заметить Гарри, очень изменилась. Она побледнела, стала выше и тоньше, под глазами пролегли глубокие сиреневатые тени, на запястьях у нее болтался десяток амулетов из раковин и пестрых камешков, а на шее – подвеска из лунного камня и ладанка, издававшая терпкий запах сандала. – Разве черные кошки не приносят несчастье? – поддразнил Рон Лаванду. – Это не кошка, а лазиль, – ответила Лаванда, глядя в никуда. – Мама Парвати достала ей разрешение, и она сама пошла в хижину к Хагриду этим летом, выбрала себе того, что он ей обещал, а остальных мы раздали. – Лаванда, – робко вмешался Симус, всегда питавший пылкую страсть к своей однокласснице. – Ты... изменилась очень за лето. Ты стала такая... – Другая, – спокойно подвела черту Лаванда. – Ты прав. У нас с Парвати было очень напряженное лето. Вы и представить себе не можете, как сложно жить с таким даром. Хорошо, что директор смог помочь нам его развить. Он познакомил нас с удивительно милыми дамами из Германии. Мы прожили у них все лето. – Их фамилия случайно не Штальберг? – пробормотала Гермиона. – Именно. Фрау Брюнхильда, Вальтраута и Хейди – такие замечательные старушки! А ты откуда их знаешь? – Приходилось встречаться. – О, Гарри! Гарри! К гриффиндорскому столу неслась Клара Ярнли, за которой не поспевали остальные второклассники. С другой стороны рядом с Гарри плюхнулись братья Криви. – Привет, Гарри. Ты чего такой смурной? – Колин, слава Мерлину, кажется, забыл о своих претензиях к Гарри, возникших на почве проигранного в прошлом году чемпионата по квиддичу. – С профессором Эвергрин стряслось несчастье, – объяснила Гермиона. – Она была в том поезде... – вокруг них тут же собралась толпа, все ахали, качали головами и в ужасе переглядывались. – Неужели у нас в этом году снова будет другой преподаватель по Защите от Сил зла? – уныло спросил Дин. – С ней ничего не могло случиться! – решительно перебила его Клара. Глаза ее воинственно сверкали, точно она была готова сразиться с дюжиной дементоров, и вообще, Гарри внезапно испугался, что она потребует немедленно организовывать на место происшествия спасательную экспедицию, состоящую из гриффиндорцев, – с Клары станется, ограничивающих ее действия факторов не существует. – Уж профессор-то Эвергрин запросто могла положить на лопатки кучу дементоров! – Вот и то же говорю, – Гарри успокаивающе надавил ей на плечо своей дрожащей рукой, усадив ее на место. Но Клара не унялась: в компании с Тоби и Гордоном Макьюэном она тут же начала шепотом составлять какой-то загадочный план. Гермиона с подозрением смотрела на них. Рон меланхолично подсчитывал слизеринцев за соседним столом, подозрительно оглядывая хитрую острую физиономию Драко Малфоя ("А он чего вернулся, Гарри, небось, шпионить, как считаешь?") и сравнивал их количество с числом гриффиндорцев. Гриффиндорцы вернулись все. Уставшие, издерганные ученики страшно хотели есть и с нетерпением ждали церемонию сортировки, но их ожидал весьма неприятный сюрприз. Когда, наконец, в Большом Зале собрались все ребята, собирающиеся оставаться в Хогвартсе в этом году, со своего места за преподавательским столом поднялась угрюмая профессор МакГонаголл и загробным голосом сообщила, что в этом году церемонии сортировки не состоится. Столы хором ахнули, а заместитель директора скорбно добавила, что в связи с происходящими в волшебном мире событиями, большинство родителей сделали выбор в пользу Бобатона и Дурмштранга, причем, речь в данный момент шла не только о первоклассниках. Минерва МакГонаголл пояснила, что почти половина учеников Хогвартса теперь учатся в других заведениях, и всего учеников в школе осталось сто пятьдесят. Столы факультетов загудели от недоумения и ужаса: каждый факультет раньше считал, что отсутствие одноклассников – только временное явление, и речь профессора Трансфигурации прозвучала как приговор. Преподавательский стол хранил молчание. Дамблдор спокойно смотрел поверх голов учащихся, профессора Флитвик и Спаржелла, пошептавшись о чем-то, уставились в зал, а профессор Снейп комкал в кулаке носовой платок и злобно разглядывал тех учеников, которые пока решили остаться, точно раздумывал, надолго ли их хватит. Гарри подумал, что большинство осталось лишь по той причине, что маглорожденным куда безопаснее в Хогвартсе, чем за его стенами, и их родители, по всей видимости, решили так же. Впрочем, нужно отметить (Гарри еще раз проинспектировал стол Гриффиндора), что их факультет, кажется, не покинул никто. Кажется... Дослушав трагическое выступление Минервы МакГонаголл, со своего места, наконец, поднялся Дамблдор. – Что ж, после такого проникновенного вступления нашей дорогой Минервы может показаться, что добавить больше нечего. Но, тем не менее, у меня есть еще несколько объявлений. Как плохих, так и хороших. Начнем, разумеется, с плохих. Во-первых, в связи с недостаточной укомплектованность школьных команд по квиддичу, вопрос о проведении чемпионата школы пока откладывается, – Дамблдор подождал, пока схлынет волна недовольства и перевел взгляд поверх очков-полумесяцев на разъяренную мордашку Клары Ярнли, которую распирало от желания оспорить решение руководства. – Это связано еще и с тем, что в этом году при всем желании, преподавательский состав школы не сможет самостоятельно обеспечить надежную охрану квиддичных матчей. Всем уже известно, что Хогвартс с недавнего времени окружает защитная стена, пройти сквозь которую невозможно, не зная нужных заклятий. Я подчеркиваю: невозможно не только войти в Хогвартс, но и выйти из него! – новый взрыв возмущения. Дамблдор улыбнулся в ответ на недовольные выкрики не сдержавшей чувств Клары – потенциальной преемницы близнецов Уизли на ниве отчаянных проделок и спокойно продолжил. – Таким образом, как вы уже, наверное, поняли, прогулки в Хогсмид временно прекращены. Совиная почта действует только по определенным дням, и желающие послать письмо домой должны будут ознакомиться с расписанием работы школьных сов, висящим рядом с кабинетом мистера Филча, ответственного в этом году за надзор над совами. – Я теперь что, и домой письмо не смогу послать? – недовольно переспросил Невилл. Вид у него был крайне расстроенный. – Бабуля послала мне кое-что из книг, но я, кажется, забыл еще и... – Кроме этих проблем, в этом году необходимо было решить и некоторые вопросы касательно преподавательского состава. Как всем известно, в июне трагически погиб профессор Хагрид, преподаватель Ухода за Магическими существами. В этом году этот пост был предложен бывшему работнику Министерства Магии, проработавшему не один год в Отделе по Надзору за Магическими Существами, и теперь перед вами – новый профессор по этой дисциплине, Бенджамин Иррегус-Штраус! – несколько робких хлопков с гриффиндорского и хуффльпуффского стола не скрасили картины преставления нового преподавателя. Иррегус-Штраус, кряхтя, встал, расправил складки помятой палевой мантии, раскланялся и снова

бухнулся на свое место, слева от профессора МакГонаголл. – Это еще не все, – продолжил Дамблдор. – В связи с необходимостью официальных выборов нового гриффиндорского привидения, чье место пустовало уже несколько месяцев, был проведен опрос привиденческого состава нашей школы и выявлены двое желающих занять эту должность. Первую заявку подала мисс Меланхольная Миртл, которая известна многим из вас, особенно девочкам, неосторожно пытавшимся воспользоваться туалетом на первом этаже. Вторая заявка – прошу не удивляться! – поступила от профессора Балларда Биннза. Этот почтенный призрак в свое время тоже закончил Гриффиндор и мотивировал свое желание занять новый пост усталостью от преподавательской деятельности и невозможностью продолжать научную работу в его теперешнем печальном состоянии. Рассмотрев обе заявки, объединенный коллектив преподавателей и призраков Хогвартса проголосовал и большинством голосов профессор Биннз был утвержден в должности гриффиндорского призрака. Мисс Миртл, правда, была слегка расстроена, поэтому я не рекомендую сейчас подходить близко к ее туалету из-за возможности оказаться мокрым с головы до ног: всем известно, как впечатлительна и нервна наша милая Миртл, она попыталась утопиться в каждом из унитазов по очереди, но это не произвело должного результата, – хмыкнул Дамблдор, вызвав новый взрыв эмоций, впрочем, уже положительных, среди учеников. Всем не терпелось узнать, кто же вместо Биннза займет пост преподавателя Истории Магии. – Поэтому в газетах было размещено объявление о поиске преподавателя на должность, освобожденную почтенным профессором Биннзом, и первым, кто откликнулся на наш призыв, был крупный ученый, специалист в Истории, как магической, так и магловской, немало проработавший как в магловских, так и магических университетах Европы – профессор Элджернон Джонс! Новый преподаватель поднялся за учительский стол. Его достаточно демократичный вид – мантия из эффектно вытертой голубой джинсы, карманы на молниях и ливайсовских заклепках, длинные черные волосы, собранные в хвост, и вязаный галстук, – произвел на учеников приятное впечатление. Даже на слизеринцев: видимо, слух о том, что профессор Джонс учился на этом факультете, дошел и до их стола. Второго члена тайного Ордена Феникса приняли куда теплее, памятуя о том, каким чудовищным испытанием терпения всегда были уроки Биннза. Но за этими объявлениями гриффиндорский стол не забыл главного: – Профессор Дамблдор! – громко выпалил Дин Томас. – А как же преподаватель по Защите от Сил зла? Профессор Эвергрин остается? Гарри заметил, как перекосилось лицо Снейпа. Да что с ним такое, в самом деле? Дамблдор не успел ответить на вопрос Дина, ответ на который интересовал Гарри больше всего на свете, как за директора ответил другой голос. – Естественно, мистер Томас! Как же я могу бросить вас в такой момент? – Гарри вскочил и радостно заорал вместе в остальными учениками, исключая, естественно, слизеринцев, увидев, как рядом с Дамблдором неожиданно выросли две фигуры, точно появившись из ничего. Профессор Эвергрин улыбалась и принимала овации в свою честь с должной скромностью. Новый костюм с иголочки, аккуратная стрижка – все как всегда, кроме большущего фингала под глазом, на который, мерзко хихикая, тыкали пальцем ученики Слизерина. Рядом с Гарри восторженно вопил Рон. Гермиона же больше внимания уделяла другому пришельцу. – Позвольте также познакомить вас с еще одним членом нашего преподавательского коллектива! – с воодушевлением провозгласил Дамблдор. – Профессор, сэр Глориан Глендэйл, наш новый преподаватель Древних Колдовских языков! Момент, когда Гарри узнал о том, что его опекуны живы мог бы стать самым счастливым в его жизни, если его взгляд случайно бы не упал на Снейпа. Мрачный декан Слизерина уставился на Глориана с таким выражением на лице, что любой ученик, заподозривший, что профессор Зельеделия смотрит так на него, немедленно собрал бы вещи и улетучился из Хогвартса, не в силах даже представить, что последует за подобным взглядом. Но Глориан Глендэйл не был учеником Хогвартса, он не был даже человеком, поэтому подобные ужасающе злобные зырканья на него не произвели ни малейшего впечатления. Он сдержанно поклонился и занял свое место за столом между Валери и Дамблдором. – Какие у него глаза! – в экстазе простонала Парвати Патил. К ее восклицанию с восторгом присоединились остальные девочки Хогвартса. На рост Глора никто внимания даже не обратил, как, впрочем, и на его уши. Рон помрачнел и угрюмо высморкался. – Ты не знаешь, Гарри? – немного нервно поинтересовался он. – Этот тип здесь надолго?