Текст книги "От перемены мест слагаемых (СИ)"

Автор книги: Чук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц)

Торин всерьез озадачился этим вопросом и весь следующий день пребывал в задумчивости, пытаясь припомнить, не случалось ли ему в разговоре пропустить хоть малюсенький намек или подсказку, на какой-нибудь хоббитский обычай, касающийся свиданий, но нет, как назло ничего на ум не приходило. Торин злился на себя – это же надо: придумать такой чудесный план по завоеванию сердца своей Взломщицы и не иметь возможности приступить к его осуществлению из-за сущей ерунды! День прошел в душевных метаниях, ведь времени до полнолуния оставалось все меньше, а спросить совета Торину было не у кого. Он уже совсем решился было обратиться со своей проблемой к Барду – все же брачные традиции людей и хоббитов во многом похожи, но тут судьба решила сжалиться над влюбленным королем.

Когда после ужина, натрескавшись от пуза печеных каштанов и наваристого супа из подстреленной Бардом накануне дикой утки, дружная гномья компания закончила убирать со стола и мыть посуду, все расселись перед камином – кто с трубкой, кто с книжкой, кто с недошитой рубахой. И тут Торин вдруг услышал странный звук: тихое позвякивание, будто кто-то кидает камушки в слюдяное окошко. Гномы недоуменно переглянулись, а сидящая рядом с Торином Бильбо широко улыбнулась и подмигнула Сигрид.

– Похоже, это к тебе, – весело сказала она девушке.

Сигрид смущенно улыбнулась в ответ и шмыгнула к окошку. Гномы с любопытством наблюдали за действиями девушки, когда та открыла окно и выглянула наружу.

– Прогуляемся, красавица? – раздался с улицы звонкий юношеский голос.

– Иду, – откликнулась Сигрид и снова затворила окно. – Я ненадолго, – сказала она отцу.

– Чтобы дома была сразу после заката, – строго ответил Бард.

– Хорошо, – улыбнулась Сигрид, набросила на плечи шаль и, очаровательно покраснев, выскользнула за дверь.

Пока Бард недовольно ворчал насчет ухажеров дочери, Торин ликовал – ведь если Бильбо сразу догадалась, что означают брошенные в окно камешки, значит, и у хоббитов тоже принято приглашать на свидание таким образом. Превосходно! Завтра вечером Торин, наконец, осуществит задуманное: устроит своей Взломщице романтическую прогулку под полной луной и подарит букет. О букете, между тем, стоило побеспокоиться заранее. Дом Барда, как и большинство домов в Озерном городе, частично стоял на берегу, а частично – прямо на озере, на сваях. С одной стороны его окна выходили на небольшой деревянный пирс, который был скрыт от посторонних глаз глухой стеной соседнего дома и выглядел достаточно укромным, чтобы можно было погулять там вместе с Бильбо и не попасться никому на глаза, к тому же с пирса открывался превосходный вид на озерную гладь и Одинокую гору. Окна с другой стороны дома Барда были почти напротив окон другого соседского дома, и занавески на них были плотно задернуты с того дня, как гномы стали гостями сердобольного лодочника. Однако Торин все же пару раз осторожно выглядывал в эти окна, чтобы обозреть место дислокации своего отряда и возможные пути отступления в случае опасности. Как раз тогда он и заметил, что в укромном уголке, за старой покосившейся изгородью, вдоль стены соседнего дома, которая располагалась на каменистом берегу озера, пучками росли какие-то небольшие темно-зеленые кустики, усыпанные мелкими белыми цветочками.

Торин осторожно отодвинул занавеску и украдкой выглянул наружу. Кустики были на месте и по-прежнему цвели. Прекрасно. Гномий король решил, что как раз успеет их сорвать, пока они с Бильбо будут пробираться к пирсу, поскольку именно с этой стороны дома была расположено крыльцо и входная дверь. Конечно, существует опасность попасться соседям на глаза, но пробираться на свидание через окно Торин посчитал неблагородным. Меж тем на улице совсем стемнело, Сигрид вернулась домой, как и обещала, сразу после захода солнца, и все начали готовиться ко сну. Торин дождался, пока все улягутся и заснут, а потом снова выглянул в окно. На небе не было ни облачка, и огромная желтая луна ярко освещала извилистые улочки Эсгарота. Торин решил, что пора.

Разумеется, камешков, которые нужны были Торину, чтобы кидать их в окно комнаты Бильбо, в доме не было. Как не было и окна в маленькой гостевой спальне, что досталась хоббитянке. Но Торина такие мелочи, разумеется, остановить не могли. Камешки прекрасно могли заменить каштаны, предусмотрительно прихваченные Торином с кухни, а вместо окна вполне сгодится и дверь. Убедившись, что все давно заснули, Торин занял позицию и прицельно метнул первый каштан. Тот глухо ударился об дверь чуть повыше ручки и отскочил на пол. Торин подождал немного и кинул второй, затем третий, как вдруг дверь резко открылась и возникшая на пороге Бильбо в кружевной ночной сорочке ловко поймала летящий ей прямо в лоб орех. Торин выдохнул с облегчением: все же приглашать на свидание девушку, у которой по твоей вине шишка на лбу было бы как-то не очень романтично.

– Не желает ли очаровательная мисс прогуляться под луной? – спросил Торин, чуть поклонившись.

– Прогуляться? – брови Бильбо удивленно взметнулись вверх.

– Прямо сейчас, – кивнул Торин. – Конечно, придется быть очень осторожными, незаметно пробраться на пирс мимо окон соседнего дома и не попасться на глаза стражникам, делающим обход.

– С удовольствием! – откликнулась Бильбо, в чьих глазах при упоминании о риске быть обнаруженными тут же вспыхнул азарт. – Только шаль накину.

Они с Торином тихонько миновали спящих на полу вповалку гномов и, крадучись, подошли к входной двери. Торин осторожно приоткрыл ее и выглянул на улицу. Озерный город спал, заливаемый серебряным светом полной луны, и тишину нарушал лишь тихий шелест волн. Выйдя на крыльцо, они быстро спустились по ступеням вниз и огляделись. Бильбо, скользнув неприметной тенью вдоль стены, осторожно выглянула из-за угла и прислушалась, оценивая обстановку. Торин тем временем, улучив момент, сорвал несколько кустиков, ранее примеченных им из окна, и спрятал их под полой своего сюртука. Бильбо сделала знак, что все чисто, и они осторожно двинулись вперед, беззвучно миновали узкий переходик между домами и оказались на пирсе. Торин все еще оглядывался по сторонам, когда услышал восхищенный вздох Бильбо.

Подойдя ближе, он проследил за направлением ее взгляда и чуть улыбнулся. Ровная гладь озера, словно огромное зеркало, отражала бескрайнее звездное небо, и казалось, будто ночной небосвод простирается прямо перед его Взломщицей, словно сам Махал бросил к ногам прекрасной хоббитянки россыпи алмазов. Торин вынужден был признать, что такая, казалось бы, простая вещь, как отражающиеся в воде звезды – это действительно очень красиво. Бильбо обернулась к нему, одарив широкой улыбкой, и Торин решил, что настал подходящий момент для того, чтобы преподнести своей возлюбленной букет. Честно говоря, Торин не совсем понимал, чем может понравиться Бильбо охапка этих маленьких зеленых кустиков, покрытых мелкими беленькими цветочками – вот уж тут он никакой красоты не видел в упор. Торин только надеялся, что этот неказистый букетик покажется хоббитянке хотя бы милым. Однако реакция Бильбо превзошла все ожидания. Едва увидев цветы, она всплеснула руками и восхищенно воскликнула:

– Ацелас!

Торин понятия не имел, что это означает – вероятно, какое-нибудь хоббичье словечко, выражающее симпатию, ибо, судя по тому, с каким восторгом Бильбо перебирала подаренные цветы, те ей явно приглянулись. Потом Взломщица осторожно обхватила букет руками, прижала его к груди, улыбнулась Торину и вдруг, привстав на цыпочки, быстро чмокнула гномьего короля в щеку.

Пока Торин приходил в себя после столь неожиданного поступка своей возлюбленной, Бильбо уселась на перевернутый вверх дном деревянный ящик, подтянула под себя ноги, накинула на голову шаль, поплотнее в нее закуталась и явно залюбовалась отражающимися в воде звездами. А Торин в это время любовался самой Бильбо: в тусклом свете луны был виден лишь ее силуэт, и в какой-то момент Дубощиту вдруг показалось, что силуэт его Взломщицы похож по очертаниям на силуэт Одинокой горы на фоне звездного неба. Вон – встопорщенная на голове шаль, словно остроконечная вершина Эребора, прижатый к груди букетик торчит в сторону совсем как северный отрог горы, а собравшаяся складками у ног юбка напоминает очертания огромных валунов, что раскиданы у подножия некогда великого гномьего королевства. Торин почувствовал, как сердце в груди колотится быстрее от восхищения и щемящей нежности. Это явно добрый знак! Сама судьба подсказывает ему, что внук Трора не ошибся, когда решил сделать своей королевой отважную маленькую хоббитянку.

Ещё раз окинув всю фигуру хоббитянки взором, Торин утвердился в мысли, что сходство с Одинокой горой прослеживается, а также – мисс Бэггинс устроилась, видимо, надолго. Топтаться рядом было глупо, стоять за спиной – опасно, поэтому Дубощит решительно сел рядом, правда, не на ящик, а прямо на доски пирса. Любоваться звездами очень долго у Торина не получалось, поэтому он перевел взгляд на чуть возвышающуюся над ним теперь Бильбо. Вздернутый носик, сияющие глаза, смешные кудряшки, улыбчивые губы – ещё одна вершина, которую нужно, просто необходимо покорить отдельно взятому гномьему королю. Торина так и подмывало сравнить свою Взломщицу с чем-то поэтическим: с железной рудой, пламенем горна или крепким сводом – но незнание чужих традиций его останавливало. Кто знает, как отреагирует хоббитянка, если, например, уподобить эту встречу с ней большой смене в кузне? Ведь эта прогулка рождает в сердце короля такой внутренний жар, какой бывает во время и после творения из раскаленного металла!

Мисс Бэггинс, самая необыкновенная хоббитянка из Шира, заслуживающая даже самых необыкновенных свершений в свою честь, не то что подгадывания фазы луны и цветочных кустиков, ещё раз громко восхищенно вздохнула и поёжилась, плотнее закутываясь в шерстяную шаль и пристраивая букетик в вырез жилета. Торин отвлекся от раздумий, поймал себя на том, что качает ногами, ужаснулся и тут же обрадовался, что его не видят племянники, а после обернулся к своей Взломщице:

– Очаровательная мисс озябла? – за взгляд, которым его одарила девушка, Торин был бы готов даже к тому, чтобы его увидели племянники: в ласковой, совсем не холодной голубизне отражались звёзды, наполняя её, на удивление, исключительным теплом.

– Только руки, ничего серьёзного! – Бильбо зарумянилась и опустила глаза, тихонько улыбаясь.

– Нет ничего серьёзнее рук! – Торин осторожно выпутал из ткани маленькие ладошки и сжал в своих, грубоватых и несколько квадратных от постоянной работы то с молотом, то с мечом. Глянул Бильбо прямо в глаза: – Как же мисс Взломщица собирается держать моё сердце?..

Торин прижал руки Бильбо к своей груди, хоббитянка сама подалась вперед, склоняясь к нему, даже рискуя упасть со своего ящика, но отстраниться не могли ни он, ни она. Звёзды в глазах девушки стали крупнее, приблизились, а после – вспыхнули под веками гномьего короля: так его никогда ещё не целовали!

Когда они оба смогли остановиться и отдышаться, Торин обратил внимание, что Бильбо крепко вцепилась в его сюртук, находя тем самым необходимую точку опоры, что тоже невероятно грело. Шаль немного раскрылась, сползла хоббитянке на плечи, но Бильбо, казалось, не обращала на это ровно никакого внимания, продолжая глядеть на Торина. Потом подвинулась на ящике ближе к гному, повернулась к нему и сказала:

– Крепко! – хотя Взломщица говорила заговорщицким шепотом, королю показалось, что она заявила это в полный голос, так оглушили его давно ожидаемые слова. – Крепко держать собираюсь, мой король! – полюбовалась растерянным выражением на его лице, мягко хохотнула, чем привела Торина в чувство.

– Ну, раз крепко!.. – Бильбо восторженно вскрикнула, когда он перехватил её за талию, снял с ящика и усадил себе на колени, опять кутая девушку в шаль. – Тогда я тоже вас, мисс Бэггинс, подержу!

Хоббитянка уткнулась холодным носом в его шею, прижалась к нему, и Торин понял, что невыносимо торопит развитие отношений, но поцеловать её во второй раз хочет уже сейчас! Возможно, он всё-таки потянулся бы осуществить свое намерение, но за домиком зазвучали тяжелые шаги, стражники перекликались – будто слышали отсюда чей-то вскрик. Бежать было некуда, да и не хотелось, однако что делать, как объясняться с вооруженными людьми, Торин представлял слабо. Дубощит взглянул на Бильбо: может быть, у неё есть какие-то соображения, но хоббитянка удивила его своей реакцией – она сдернула со своих плеч шаль и накрыла их обоих с головой, вновь прижимаясь к его груди и жестом призывая Торина к молчанию.

Они затихли, и вовремя – шаги раздались совсем близко, стражник явно прошел до конца пирса, судя по скрипу доспехов, заглянул под дощатый настил, окликнул вероятно кричавшую девушку, ответа не дождался, тяжко вздохнул, пошел было обратно, но застыл ровно за спиной Торина. Гном уже хотел начать атаку, когда Бильбо вцепилась в сюртук крепче и ещё раз приложила палец к губам. Торин неслышно перевел дыхание, однако замер опять, и, как оказалось, правильно сделал, через пару мгновений над ними раздалось:

– Эх-х-х, кра-асиво! – а потом горький вздох и удаляющиеся шаги.

Бильбо подождала, пока стражник уйдет окончательно, а потом, лукаво поблескивая глазами, поведала Торину, что шаль непростая – теплая, конечно, но и маскировочная тоже, подарок эльфов!

– Со стороны мы смотрелись просто мешком! – в глазах хоббитянки сияли азарт, звезды и любовь, Торин понял, что никакие приличия его сейчас не удержат, когда Бильбо поцеловала его во второй раз.

Нагулявшиеся и насидевшиеся на причале Бильбо с Торином возвращались под крышу, поближе к теплому камину, не на закате, как Сигрид (и, возможно, нарушили этим какую-нибудь традицию, шевельнулось в короле беспокойство), но почти на рассвете – как во всякое полнолуние, при заходе луны начинало вставать солнце. Когда Бильбо проворно заходила в дом лучника, на небе вздохнула и сорвалась с места звезда. Торин расценил это явление как ещё один добрый знак – держись за этот алмаз, достойный Чертогов Махала, будто с неба в руки тебе приземлившийся. Крепко держись.

========== Глава восемнадцатая, или Город-всё-на-воде-и-честном-слове ==========

Проведя всю ночь на свидании, Торин с утра чувствовал себя очень счастливым и очень сонным. Весь день он клевал носом. Участвовать в сборах и общей суете не хотелось, вступать в беседы с Бардом тоже, благо тот почти не бывал дома, занимаясь закупкой провианта для отряда. Муштровать слишком развеселившихся и устроивших пляски племянников тоже было лень. Хотелось думать о Бильбо и любоваться, как солнечный лучик, пробивающийся сквозь щель в ставнях, вспыхивает золотом в ее кудрях. Бильбо, однако, Торина удивила: глядя на нее даже не верилось, что ночью она не сомкнула глаз. Бойкая хоббитянка была на ногах с утра пораньше и шныряла по кухне маленьким веселым вихрем, напевая что-то себе под нос. Она уже успела распределить обязанности по приготовлению завтрака, уборке и даже приструнила неугомонных принцев, отправив их растапливать печь. Бильбо слушались беспрекословно и отправлялись выполнять возложенные на них обязанности с улыбкой и песнями. Торин с удовольствием подумал, что с такой супругой не пропадешь.

– Что-то ты сегодня заскучал, Трари, – Бильбо неожиданно оказалась рядом с сидящим у стола Торином.

– Никак не мог заснуть, – в тон ей ответил гном, – любовался полной луной.

– Луна и правда была хороша, – хитро подмигнув, ответила Бильбо и вручила улыбающемуся ей в ответ Торину большую глиняную кружку с каким-то ароматным травяным чаем.

– Спасибо, – поблагодарил Торин, принимая кружку из рук хоббитянки, и слегка коснулся ее пальцев своими.

– На здоровье!

Едва Торин сделал глоток, как Бильбо, потянувшись из-за его плеча, смахнула полотенцем крошки со стола, при этом ее грудь, туго обтянутая пестрой жилеткой и с расстегнутой верхней пуговкой на рубашке, оказалась прямо перед лицом подгорного короля. От неожиданности Торин чуть не выплюнул чай назад в кружку, но Бильбо уже разогнулась обратно и, сверкнув белозубой улыбкой, пообещала, что ее чай не только очень вкусный, но еще он поможет как следует взбодриться.

Занятые собой и друг другом Торин и Бильбо не заметили, что их многозначительный обмен взглядами и загадочными фразами про луну вызвал интерес у мигом притихшего Балина и притормозившего возле брата Двалина.

– Похоже, брат, недоразумение все-таки произошло, – тихий немного скрипучий голос старшего не мог отвлечь сосредоточившуюся вокруг стола и кружки парочку, поэтому Балин безбоязненно продолжил: – Сватовство состоялось, только не так, как положено.

– Всё у Торина не как у обычных гномов, – медленно выговорил Двалин, а потом оба – дипломат и воин – как по команде отвернулись и закашлялись в бороды: хватать девушку за кончики пальцев до плетения ухаживательной косички! Какая вольность!

Ожидаемых, впрочем, возмущенных девичьих криков не последовало, и это обстоятельство только утвердило сыновей Фундина в мысли, что все давно решено. Балин, конечно, покряхтел для порядку недовольно, но остановился в своем кряхтении на доводе “ну, дело молодое”. Двалин тем временем перемигнулся с Глоином, чтобы рыжий казначей отвлек шустрых племянников короля, дабы эти племянники не отвлекали самого короля от важных государственных дел. Ибо как ещё назвать подвижки узбада в сторону женитьбы, предвкушающе улыбающийся Двалин не знал.

Торин тем временем прикипел взглядом к Взломщице, которая уже снова шустро распоряжалась на кухне, и выпил все содержимое кружки залпом в три глотка, даже не почувствовав вкуса. А уже десять минут спустя сонливость как рукой сняло. Торин активно выспрашивал у вернувшегося Барда про обстановку в городе, много ли эльфов понаехало на пир, обсуждал предстоящий отход из Эсгарота, вместе с остальными членами отряда разгружал и упаковывал по рюкзакам принесенные продукты, даже на стол накрыть помог.

***

Когда счастлив, время летит незаметно. Торин смог лично убедиться в правдивости этой аксиомы. Опьяненный любовью к прекрасной Взломщице, которая так же пылко отвечала на его чувства, Торин толком и не заметил, как промелькнули те дни, что оставались до грандиозного пира, устроенного Бургомистром Озерного города в честь эльфийских гостей, а значит и до дня, когда для гномов настанет пора покинуть Эсгарот и продолжить свое путешествие к Одинокой горе. Бард, как и обещал, снабдил своих гостей всем необходимым и теперь обдумывал план побега в компании Торина и Балина. Бард очень старался учесть и предусмотреть все, чтобы затея удалась, и гномы спокойно ушли незамеченными – без сучка и задоринки, так сказать.

Чего Бард-лучник не знал, так это того, что параллельно с планом отхода из Озерного города, гномы в тайне от него разрабатывают план по заимствованию оружия. Заимствованию, потому что гномы не собирались красть, а лишь взять на время (за острой надобностью) и обязательно вернуть после.

Еще накануне вечером Бильбо “пожаловалась” Баину, мол, как ей обидно, что так и не довелось увидеть Эсгарот – наверняка ведь здесь есть, что посмотреть, а она просидела все это время взаперти. Простодушный Баин принял все за чистую монету и, чтобы Бильбо не расстраивалась так сильно, принялся расписывать основные достопримечательности города во всех деталях.

– Вот это наш дом, – говорил он, выставляя на стол солонку. – А здесь, справа, через улицу – кожевенная мастерская, – на стол опускается кубок. – Дальше лавка башмачника, – на столе появляется еще один кубок, – и сарай, где хранятся рыбацкие сети и оснастка, – рядом с кубком теперь стоит тарелка. – Напротив – рынок, потом оружейная, а еще чуть дальше – ратуша и дом Бургомистра.

– Наверное у входа в оружейную стоят вооруженные до зубов стражники, одетые в доспехи, – восхищенно проговорила Бильбо, – вот бы на них поглядеть! Я никогда не видела настоящих стражников!

– Да разве то стражники, – отмахнулся в ответ Баин. – Доспехи у них, конечно, есть, но они не стоят у входа, как положено, а все больше в караулке сидят, курят да в кости играют. И надымят всегда так, что хоть топор вешай – окна дни напролет настежь открыты.

– Надо же, как интересно, – восхитилась Бильбо и незаметно подмигнула Двалину, который стоял рядом, поэтому слышал весь рассказ Баина и теперь довольно улыбался в усы – оружие, считай, уже у них в кармане.

План Барда включал в себя всего два пункта: добраться до лодки и уплыть не привлекая внимания. Отряд должен будет выдвигаться ближе к утру, но еще затемно, и пробраться на пристань так, чтобы не попасть на глаза делающим обход стражникам – Бард был почти уверен, что они упьются тем, что останется после праздника у Бургомистра и заснут, но на всякий случай пообещал подстраховать и отвлечь патруль, если он все же заявится, также Бард рассказал гномам, где они смогут спрятаться и переждать в случае чего. После этого останется только тихонько отчалить и отплыть на безопасное расстояние не будучи замеченными – эту часть Бард полностью брал на себя. И уже к вечеру гномы будут на противоположном берегу озера, где начинается Пустошь Смауга, за которой, по словам Бильбо, живет ее прихворавшая тетушка.

Как оказалось, Бард переживал зря – Бургомистр, видимо, решил поразить эльфов размахом гуляний: из личных подвалов градоначальника достали лучшее вино, столы ломились от ароматных окороков, поджаренных до хрустящей корочки молочных поросят, огромных рыбин, запеченных целиком, бесчисленных румяных пирогов, солений, сыров, заморских яств, диковинных фруктов и сладостей. И, конечно, весь город собрался поглядеть на настоящий пир. Поэтому Бургомистр приказал стражникам держаться поближе, дабы не возникло никаких эксцессов.

Действовали строго по плану. Бард ушел из дома едва перевалило за полночь – ему нужно было подготовить лодку, завалив ее старыми рыбацкими сетями, среди которых смогут укрыться гномы, чтобы не быть замеченными стражей на воротах и в караульной башне, когда будут покидать город. Если бы Бард стал сваливать старые сети в лодку днем, это вызвало бы много вопросов у соседей, а ночью ведь толком и не разглядишь, что там лежит. Гномы должны были прийти в условленное место в самый темный предрассветный час, когда все горожане, насмотревшись на пир, отправятся спать, а стражники будут слишком пьяны, чтобы заметить крадущийся по темным улицам отряд.

Пока Бард занимался лодкой, гномы оставались в его доме и ждали, а Бильбо уложила спать детей, которые сегодня сильно припозднились чтобы проводить своих новых друзей. Они собирались не ложиться вовсе, пока не уйдет отряд, но Бильбо запретила устало моргающему Баину и сонно клюющей носом Тильде сидеть до утра, пообещав рассказать целых две сказки, если они отправятся спать немедленно. Сигрид помогла расправить постели и сама тоже легла, предварительно попрощавшись с гномами и особенно с Бильбо, сердечно поблагодарив ее за помощь по хозяйству.

Гномы покинули дом Барда едва детвора заснула. Торин вышел на крыльцо первым и, разумеется, его взгляд сразу метнулся к возвышающейся вдалеке Одинокой горе. Луна уже пошла на убыль, но ее свет все еще был ярок, и Эребор темнел на фоне звездного неба до боли знакомым с детства силуэтом: остроконечная вершина, с которой никогда не сходит снег, северный отрог, округлым уступом выдающийся сбоку и огромные валуны, рассыпанные у подножия, которые сейчас были не видны, но Торин-то помнил очертания каждого из них. И вдруг, глядя на гору, Торин подумал, что вот так, будучи силуэтом в темноте, Эребор ужасно похож на Бильбо, когда в ночь их свидания хоббитянка сидела на пристани, с головой закутавшись в шаль. Губы короля невольно сами разъехались в улыбке: простое совпадение? Вряд ли. Махал снова подает ему знак.

Описания города, которое дал Баин, думая, что Бильбо интересуется местными достопримечательностями, вполне хватило, чтобы составить общее представление и сориентироваться на местности. До оружейных добрались меньше чем за полчаса и это при том, что передвигались крадучись и короткими перебежками, стараясь держаться ближе к стенам и даже не мелькать перед темными провалами окон спящих домов.

Оружейную охраняли всего двое, да и те были под хмельком. То ли им товарищи с пира гостинец передали, то ли они принесли свое – от обиды, решив, что раз остальные пьют, то почему им нельзя, и в итоге изрядно набрались, что было очень на руку отряду Торина.

Проникнуть внутрь через открытое окно второго этажа не составило труда. Гномы действовали четко и слаженно – построили “живую” лестницу и подсадили друг друга. Оглядев то, что хранилось внутри, члены отряда пришли к неутешительному выводу, что подобрать подходящее оружие им будет довольно трудно: сталь, из которой было сделано большинство мечей, не отличалась чистотой сплава и потому была ломкой, в бой с таким мечом идти – самоубийство. Гномы подивились тому обстоятельству, что местный Бургомистр допускал такое попустительство: видать орки никогда не нападали на Эсгарот, вот градоначальник и решил, что угрозы нет, поэтому и не озаботился тем, чтобы принять на службу грамотного воеводу, который бы смог обеспечить городу хорошо обученную и вооруженную охрану. Кто бы ни отвечал за закупку оружия в Эсгароте, этот человек либо совершенно ничего не понимал в порученном ему деле, либо воровал большую часть выделенных из казны денег, а потом скупал, что подешевле, совершенно не заботясь о качестве.

Однако покопавшись в беспорядочно сваленном кучей оружии, гномам удалось-таки найти более-менее добротные доспехи и пару неплохих секир, где-то в дальнем пыльном углу завалялись вполне подходящие боевые топоры и мечи получше – видимо, еще из старых запасов. Пока Фили с сосредоточенным видом осматривал и проверял на качество балансировки метательные ножи, Двалин укоротил ручки найденных секир, чтобы не торчали из-под плаща. Гномы как-то, не сговариваясь, решили, что Барду лучше не знать о том, что его гости похозяйничали в городской оружейной, а Торин подумал, что когда придет время возвращать позаимствованное сегодня оружие, он, пожалуй, добавит к нему пару десятков добротных гномьих мечей, а то с этим дешевым хламом эсгаротцы в случае чего много не навоюют.

Подобрав себе доспехи и оружие, отряд принялся одеваться и вооружаться. Зимние камзолы и плащи, шитые на людей, низкорослым гномам были длиною до пят, и это очень помогало с маскировкой: ни доспехи, ни мечи, ни топоры никак не угадывались под одеждой, только гномам пришлось потуже затянуть пояса, чтобы все это добро не звякало при ходьбе, а еще идти распрямившись и очень осторожно, дабы ничего не уронить. Бильбо об оружии беспокоиться не пришлось – Жало ведь так и осталось при ней, а вот доспехов ее размера не нашлось, поэтому ей не нужно было переодеваться или вооружаться и она активно помогала другим со сборами.

Взломщица споро пристегнула неповоротливому Бомбуру перевязь с мечом, Ори подсобила с доспехами, которые он никак не мог надеть, закрепила на спине Нори пару топоров, а Фили помогла рассовать по карманам многочисленные ножи. Но, конечно, основное внимание она уделила Торину: отыскала для него пару кинжалов и большой охотничий нож, на удивление острый и превосходного качества. Сам Торин вдобавок успел разжиться четырьмя метательными топориками.

Пока он подбирал подходящий меч, Бильбо отыскала надежную кожаную перевязь и пристегнула к ней ножны, потом подала наручи, а когда Торин набросил на плечи плащ, шагнула к нему вплотную, приподнялась на носочках и принялась поправлять ворот. Торин, разумеется, не возражал. Разве можно возражать, когда столь трепетную заботу проявляет такая красивая девушка, которая, кроме того, безумно тебе нравится? Нет, конечно. В такой ситуации следует просто стоять и наслаждаться. Вот Торин и наслаждался, пока не сообразил, что тянущаяся к его вороту Билибо, плотно прижалась к нему всем корпусом, а руками почти обнимает его за шею. Ситуация была… волнующая. Очень. Но, судя по сосредоточенному лицу хоббитянки, ее мысли были полностью поглощены внешним видом гномьего короля, и она не осознавала, как они с Торином сейчас выглядят со стороны. Благо, другие гномы были очень заняты поиском подходящего оружия и подбором доспехов – что оказалось непростой задачей из-за большого количества бесполезного барахла, которое назвать военной амуницией ни у одного уважающего себя мужчины, хоть немного знакомого с ратным делом, язык бы не повернулся. А уж найти в куче этого хлама более-менее стоящие вещи было и вовсе настоящим испытанием.

Так что перебирающие оружие гномы не обращали на стоящую в углу парочку никакого внимания. Пока Торин оглядывался по сторонам и старался успокоить почему-то припустившее вскачь сердце, а также удержаться и не обнять прижимающуюся к нему девушку, от нежного запаха которой немного кружилась голова, Бильбо закончила поправлять его ворот и теперь взялась проверять, надежно ли закреплено под одеждой остальное оружие, для чего ей пришлось запустить руки Торину под камзол. Вид у Взломщицы при этом был ужасно серьезный и сосредоточенный, так что переживающий из-за щекотливой ситуации Торин – где это видано, чтобы до плетения ухаживательной косички такие вольности позволялись! – не решился ее прервать и покорно ждал, пока хоббитянка закончит.

Бильбо вскоре прекратила щупать его бока, терзать пряжку перевязи – то затягивая потуже, то, наоборот, расслабляя ремень, отстранилась и довольно хмыкнула, оглядев Торина, внешний вид которого абсолютно ничем не выдавал, что гном сейчас вооружен. Торин вежливо поблагодарил хоббитянку за помощь, чувствуя сожаление от того, что ей все же пришлось отстраниться и он больше не ощущает на себе прикосновения ее рук, а еще легкое разочарование из-за осознания одного простого момента: в то время как для него сейчас произошло нечто особенное, Бильбо ничего такого не почувствовала – она просто помогла закрепить оружие.

Просто помогла закрепить оружие, несколько печально повторил про себя Дубощит. Просто заплела косичку. У его Взломщицы просто талант.

Торин чуть улыбнулся глядящей на него Взломщице, стараясь не выдать своих чувств, и тут Бильбо вдруг подмигнула ему – как-то озорно и залихватски, одарив при этом хитрющей улыбкой, а потом как ни в чем не бывало отправилась разузнавать о готовности остальных членов отряда, и торопить тех, кто еще не собрался, потому что дело уже к утру, и надо бы выдвигаться. Торин обалдело смотрел вслед мисс Бэггинс. Это что же, она, можно сказать, на глазах всего отряда, его сейчас в уголочке зажимала?