Текст книги "От перемены мест слагаемых (СИ)"

Автор книги: Чук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц)

***

Бильбо пришла в себя под монотонный стук капель о камень, монотонный и настораживающий – куда же она попала? Разведчица огляделась – пещера, громадная, рядом озеро, а в этом озере кто-то плещется, кажется, плывет сюда. По счастью, клинок лежал неподалёку и не сиял предупреждающим голубым – гоблинов, как и орков, поблизости не было. Но плеск приближался, а встречать кого бы то ни было – от сома-переростка до кракена – без оружия мисс Бэггинс сегодня была не в настроении. Потянувшаяся за мечом хоббитянка наткнулась рукой на маленький круглый тяжелый предмет и, почти не глядя, сунула его в карман – если что, метательный снаряд ей пригодится. Сегодняшний день прекрасно заполнили приключениями каменные гиганты и гоблины, и навстречу ей плыл уже явный перебор.

Но она задолжала Торину благодарность, подергивание пряди, так настырно щекотавшей её нос, и невыполненный контракт, так что – в любом случае, кто бы ни обнаружился в мрачной полузатопленной пещере, Бильбо выберется отсюда!

Существо, что прошлепало на берег, все же поразило воображение разведчицы – меч уверенно сигнализировал, будто оно не принадлежит к народам темным, но похоже было именно на очень костлявого – и симпатичного, по сравнению с собратьями – гоблина.

Огромные глаза уставились на хоббитянку, словно в поисках ответов на какие-то вопросы, а потом тварь пробулькала:

– Голлм, голлм, что тут у нас-с, моя прелес-сть?.. – и начала ощупывать Бильбо голодным взглядом. И голодным в самом прямом значении, которое только может иметь это слово – похоже, аппетитные бока разведчицы навели тварюку на мысль полакомиться нежным мясом.

– У нас тут будущий труп, если не скажешь, как выйти отсюда и добраться на поверхность! – в конце концов, видела она тварей и пострашнее, и не было способа вернее привести разведчицу в самое боевое настроение, чем позариться на жизнь Бильбо или на жизни её друзей.

Глазастый житель пещеры оценивающе уставился на небольшой меч, попытался обойти острую железку, но девушка хлопнула его плашмя – несильно, чтобы дать понять, чем ему грозит дальнейший манёвр – и тварюка, или Голлум, как решила называть его, соблюдая хоть какие-то правила приличия, Бильбо, отскочил, вскрикнув. А потом заплясал на месте:

– Жжетс-ся, жжетс-ся, его с-сделали противные эльфс-сы, моя прелес-сть! Да-да-да, моя прелес-сть, именно они! Поэтому нам так больно!

– И прекрати называть меня своей прелестью! – теперь в разведчице взыграла девичья гордость – они даже ещё не представлены друг другу, а эта глазастая тва… Голлум уже зовет её так фамильярно!

– Глупая девка! Она думает, ч-што мы зовем её! – насмешничает и обзывается! – Она не знает нас-с, моя прелес-сть!

– Извольте выражаться прилично! – Голлум вздрогнул, будто его окликнула сердитая бабушка, и немного виновато оглянулся. – Я не девка, а Бильбо Бэггинс, владелица Бэг-Энда, что в Шире. А как обращаться к тебе?

– Наша прелес-сть не помнит, раньше было имя, но оно было длинным и покинуло нас-с, голлм, голлм! – похоже, вопрос поставил странного собеседника в тупик.

Бильбо прикинула про себя – сколько самых разных собеседников было у неё за последние два дня: Гэндальф, Нори, Дори, Бофур, попытка заговорить с Бифуром, Фили, ну и куда ж без Кили, Оин, Глоин, Ори, Элронд, Линдир, опять Гэндальф, Торин с его лунными рунами и картой, снова Гэндальф – и никто, даже изъяснявшийся исключительно на кхуздуле Бифур, не вызывал столько вопросов. Хотя, если подумать… Торин с рунами вызывал. Но, разумеется, исключительно рунами, одергивает себя разведчица и достойная представительница клана боевых хоббитов, которые всегда ставят на первое место выполнение взятых обязательств. А вовсе не раздумья над чувствами, нет-нет.

Тем временем существо ждало, периодически поминая свою прелесть и, кажется, рассчитывая загипнотизировать девушку глазами-блюдцами. Дохлый номер, мистер! Она не засыпала даже на финальном тесте по вниманию и красноречию – восьмичасовом чаепитии с самой пожилой (и самой чудаковатой, шила в мешке не утаишь) представительницей рода Туков – самой Маргаритой Настурцией Тук!

Ну что ж, она ещё никогда никого не нарекала, а тут, видно, придется это сделать:

– Мне жаль, что так случилось с твоим именем, но совсем безымянным ты ходить не должен, тем более что сам подсказал, что именно тебе удобнее всего выговаривать – отныне ты зовешься Голлум!

Свежеиспеченный Голлум пялится на Бильбо ещё усерднее, а потом даже пляшет на месте от радости, по всей видимости, имя пришлось ему по вкусу. Странно только, что попытка угрожать на него не подействовала, пришлось искусством слова и игры в загадки – о, Развлекательный Курс Старого Тука! – вынуждать Голлума проводить её к выходу. Разочаровавшийся было в финале игры Голлум – да, Бильбо немного и почти случайно схитрила, но обмен загадками грозил затянуться навечно – вдруг пришел в бодрое настроение опять, забормотал про прелесть активнее, залепетал, что только сплавает за прелестью на остров и вернется – она даже не заметит, как!

Последняя фраза особенно не понравилась мисс Бэггинс, почудилось ей двойное дно в словах Голлума, хотя ждать удара, вроде бы, было неоткуда. Взломщица только кивнула пещерному жителю вслед, а потом тихонько принялась разминаться: что-то подсказывало ей – придется драться, а возможно, и бежать. Бильбо Бэггинс, по матери – Тук, всегда доверяла своей интуиции.

И действительно – первым сигналом тревоги стал ни много ни мало дикий вопль:

– Моя прелес-сть! Она пропала! – горе и скорбь, отчаяние и гнев, разведчица и не могла заподозрить таких ярких эмоций в таком бледном существе неясной породы. – Где?! Где прелес-сть?! Найти прелес-сть!

Впрочем, второй сигнал тревоги тоже такой, что не пропустишь, даже если бы вдруг захотелось:

– А ч-што у неё, гряз-сной вориш-шки, в её гряз-сных кармантс-цах?! – теперь злоба обратилась прямо на Бильбо, это чувствуется даже с берега подземного озера. Жути добавляет ощущение взгляда глаз-плошек Голлума на коже – это противоестественно! – Она долж-шна с-с-сказать, что в её гряз-сных кармантс-цах!

Бильбо предпочла ничего не говорить, а закончить разминку, положиться на удачу и рвануть в коридор, поманивший было током менее затхлого воздуха. Все эти действия сопровождал ещё более жуткий и уж совсем нечленораздельный крик-визг Голлума посреди озера:

– Она украла её!

А потом они играли в догонялки, это развлечение затянулось, даже на вкус Бильбо, слишком, но точку поставил незаметный выступ – она упала, покатилась кубарем, затормозила руками, попала в полы походной курточки, вскочила, но Голлум был уже слишком близко, а меч как назло отлетел!.. Разведчица уже готова была вступить в бой голыми руками, но взбешенный пещерный житель промчался мимо, плача-рыча о своей прелести! На пятачке с развилкой он заметался, простонал про выход – если воришка уйдет, то унесет прелесть насовсем! Как только Голлум скрылся, Бильбо подняла меч и поспешила за преследователем, превратившимся в проводника. По пути она прислушивалась к несвязному на первый взгляд бормотанию и узнала много нового о том колечке, что само скользнуло на её палец, без помех перекочевав из кармана, когда она упала. Это кольцо или Прелесть, как величал его Голлум, делало носителя невидимым. Но что-то подсказывало Бильбо, что злоупотреблять невидимостью не стоит – сосредоточенный на кольце Голлум явно не тянул на пример для подражания.

И уже на развилке перед самым выходом разведчица приняла милосердное решение, оставив жизнь существу, не так давно благодаря ей же обретшему имя, но потерявшему Прелесть. Голлум остался позади, а впереди сиял закатным светом склон Мглистых гор, и Бильбо в очередной раз поняла, за что любит Приключения – все планы всегда летят в Мордор!

Об этом же, как ни странно, думал в данный момент Торин: они выбрались и пересекли Мглистые горы в крайне ударном темпе, но план не сработал – их опять всего лишь тринадцать, Взломщицы теперь нет, а в ближайшей перспективе маячит спуск с почти отвесного обрыва и весьма быстрое наращивание до темноты расстояния между Компанией и сердитыми гоблинами.

Только сейчас спохватившийся Гэндальф налетел на лидера отряда:

– Где Бильбо? – гномы начали переглядываться, Торин опустил голову. – Кто видел Взломщицу последним?

Вперед вышел Нори и рассказал, что, когда их схватили, мисс Бэггинс поотстала явно самостоятельно, но больше на горизонте не появлялась. Гэндальф рассердился и налетел на Торина ещё пуще:

– Я расстарался и ради вашего похода нашел лучшую в своем деле Взломщицу, опытную, ловкую, умелую, которая стала отряду не обузой, а почти талисманом! – Дубощит не возражал, ему и самому вовсе не нравилось, что так вышло, на сердце было тяжело, голова опять разболелась, мир немного кружился уже без участия гоблинов и камней.

Мрачные раздумья о судьбе Бильбо, грядущих испытаниях и несчастливом числе прервал звонкий веселый голос:

– О, прямо талисманом?..

========== Глава пятая, или Непредсказуемость Королей ==========

– О, прямо талисманом?..

Король, до конца не веря слуху, вскинул глаза и обнаружил пропажу, бодро шагавшую к ним: кудряшки подпрыгивали, глаза светились, улыбка просто лучилась. Одним словом – хотелось хорошенько безответственную и заставившую поволноваться особу взгреть.

Кажется, что-то такое было видно по его лицу – племянники зашептались и отошли чуть дальше, Бильбо немного притормозила, но воспитательное мероприятие пришлось отложить: дозорный сигнализировал приближение врага, причем это были не гоблины.

Компания сорвалась с места, но теперь Торин дождался мисс Бэггинс и лично подтолкнул её вперед, ни на мгновение больше не теряя спину в бордовой курточке из виду – хватит с него на сегодня сюрпризов.

Бежать с обрыва, предсказуемо, было некуда, но есть же ещё деревья – гномы, активно помогая друг другу, расселись по веткам. Торин, уже почти на голых рефлексах зарубив вырвавшегося вперед варга, королевской рукой (плечом и головой тоже) подсадил Взломщицу на сосну и быстро вскарабкался сам, чем вызвал удивленный вздох этой самой Взломщицы. Кажется, барышня полагала, что раз король подгорный, то по деревьям лазать не умеет. Он бы, может, и не умел, усмехается про себя Дубощит, да только воспитание двух до крайности активных племянников многому может научить даже взрослого гнома.

Отвлеченные мысли помогли немного расслабиться, чтобы вновь оценить ситуацию, но выхода было опять не видно. Зато в густеющих сумерках было очень хорошо видно – король против воли весь подобрался – Бледного орка.

Слова темного наречия резали слух, воспоминания – саму душу. Азог насмешничал, будто думал, что одними насмешками можно пронять сына Трайна, правившего своим народом в самые тяжелые годы изгнания. Хотя насмешки, безусловно, увеличивали и без того сильное желание загнать острое эльфийское железо прямо в глотку остряка.

Потом пришлось не просто лазать, а прыгать по валящимся деревьям – теперь вся Компания и волшебник сидели на одной сосне. На краю обрыва, конечно. Торин даже прикрыл глаза, чтобы унять не вовремя вернувшееся головокружение, поэтому пропустил первую горящую шишку – Гэндальф придумал способ обороняться! Некоторое время казалось, что орков можно будет отшвырнуть – ни они, ни их варги открытое пламя не уважали, однако Азог, похоже, задался целью непременно достать Дубощита именно сегодня: самоубийственные броски под градом снарядов нескольких варгов-разведчиков заставили дерево пошатнуться, накрениться и зависнуть над пропастью.

Торин безрадостно оглядел новый выверт их Приключения: сосна вытянулась над пропастью, дальше всех от земли оказался Гэндальф, уже держащий Дори и Ори, почти соскользнувших в бездну, остальные цеплялись кто во что горазд, ближе всех к нижним веткам и самому королю были Двалин и обеспокоенно – хоть что-то её проняло! – глядящая в сторону Торина Бильбо. Бежать некуда, надеяться не на что. Дальнейшее развитие событий представлялось донельзя однозначно: Компания на глазах Азога сгинет в полном составе.

Умирать так?.. Отчаянно хватаясь за ветки и безропотно ожидая бесславного конца? Ну уж нет! Король крепче перехватил ветку, проявляя чудеса гибкости, извернулся, справился с головокружением, оперся и подтянулся – зато стоял уже на стволе многострадальной сосны. Он может по крайней мере попытаться прихватить Азога с собой!

Бильбо обеспокоенно наблюдала за королем с тех пор, как на горизонте появился белый орк – недовольство сердитым видом при её появлении, а после – немного невежливым подталкиванием Взломщицы в спину прошло, как только она услышала слова темного наречия и увидела реакцию на них Торина: боль и бессильный гнев, ничего уже в прошлом не исправить, а то, что исправить хочется, ясно абсолютно.

Ещё наблюдательную разведчицу беспокоил тот факт, что удар приснопамятного камня по королевской голове, похоже, не прошел бесследно – Торин иногда покачивался и прикрывал глаза, а терять равновесие сейчас нельзя было ну никак просто! Неудивительно, что она волновалась.

После того, как сосна накренилась, ситуация стала в разы хуже: гномы от природы не очень-то приспособлены к древолазанью, хотя король опровергал это собственным примером, но в большинстве – всё же не приспособлены, поэтому держались многие на одном честном слове. Обоюдном честном слове сосны и гнома. И Торин удивил её опять – окинув взглядом свой отряд, весьма ловко забрался на ствол, а потом двинулся навстречу Азогу. Бильбо ни единой секунды не сомневалась, что ничего хорошего из этого не выйдет, и постаралась тоже вскарабкаться на дерево. Несколько безуспешных попыток, горестные крики закопошившихся гномов и Торин, которого сейчас убивают, привели Взломщицу в настоящее неистовство – она буквально взлетела на ствол, легко пробежала по нему и, не сбавляя скорости, налетела на Азогова палача, что уже занес меч над распластанным королем. Лезвие пронзило чужой бок слева, между ребрами – орк умер мгновенно, мисс Бэггинс оттолкнула его и загородила полуживого гнома.

Дубощит ещё, кажется, был в сознании:

– Куда ты лезешь, убьют же… – а потом подозрительно глубоко вздохнул, и Бильбо изо всех сил отгоняла от себя мысль, будто это был последний вздох гномьего короля.

Азог надвигался на неё, усмехаясь, не видя угрозы, полагая быструю смерть своего подчиненного проявлением её везения, а уж никак не мастерства. Бильбо и не спешила его разубеждать – пока что она стояла одна против всего вражеского отряда, чем менее опасной будут считать кудрявую кроху, тем проще будет расправляться с недалекими и явно не ждущими подвоха от безобидной на вид девушки орками. Поэтому на лице застыло выражение «это не я, оно само», меч немного ходил в ладони, стойка непрофессиональная – видимость, сплошная видимость, но видимость достоверная!

Бледный орк уже поднял руку, чтобы отрядить бойца на расправу, когда позабытые гномы налетели на врагов с фланга. Атакующие гномы внесли в ряды орков сумятицу, но это только вынудило Азога ускориться – ему очень, просто очень, прямо-таки позарез, думает Бильбо, нужна голова Дубощита. Ну, а раз позарез!.. Разведчица атаковала – белый варг отшатнулся, потряхивая окровавленной мордой, Осквернитель всё равно продолжал ухмыляться – не поверил, удачно! Пусть только подберется на нужное расстояние!.. Ещё шаг! Полшажочка – и Бильбо обезвредит Азога навсегда!..

Но, к счастью или несчастью, в этот момент появились орлы. Не ожидавшая ничего подобного, Бильбо пригнулась и упала на землю, когда огромная птица, воздушной волной отталкивая орков, подхватила с камня Торина. Хозяева неба темными силуэтами мелькали вокруг, налетали на орков, подхватывали гномов, и Взломщица успела только поднять с земли оставленный королевский щит, когда её тоже перехватили огромные когти, почти сразу отпустив в полет до спины другого орла.

На спине гигантской птицы, сжимая в руках обитую металлическими полосами дубовую ветвь, Бильбо, пережившая сегодня массу приключений больших и малых, впервые не хотела думать, что вот оно, Идеальное Приключение. А все потому, что чуть впереди летел орел с безжизненно свесившимся в огромных когтях гномьим королем. Безмятежный небесный простор разбивает горестный крик Фили:

– То-орин!..

И нет ответа.

Есть только необходимость удержаться на орлиной спине самой, удержать тяжелую деревяшку и загнать слезы, выжимаемые ветром – разумеется, виноват ветер! – обратно.

Чтобы отвлечься, Бильбо смотрела на проносящиеся внизу леса и дороги, камни и реки, и заметила крохотную точку, что пыталась угнаться за ними – вражеский лазутчик! Неймется Азогу, никак не успокоится, выслеживает! Варг не мог поспеть за могучими птицами, но ему и не надо было их догонять – разведчику достаточно увидеть, в каком направлении уносят гномов, чтобы организовать преследование.

Орлы несли отряд все дальше, пока на горизонте перед ними не вырос каменный столб – Каррок, по словам Гэндальфа, названный так местным жителем, тем же, что вырезал и ступени до вершины останца. Огромные птицы красиво заложили вираж, опустились по одной и опустили своих пассажиров. К тому моменту, как Бильбо оказалась на твердой земле, Гэндальф уже вовсю колдовал над неподвижным королем. Взломщица стояла чуть в стороне от сбившихся в кучу гномов – она не двигалась с места, где её высадили, там и стояла, прижимала к груди тяжелый дубовый сук и ждала.

Наконец Гэндальф отстранился, улыбаясь, и мисс Бэггинс расслышала тихое:

– Где хоббитянка?.. Что?..

– С ней всё в порядке, – волшебник был весьма доволен поворотом дела, – встань и посмотри сам, если не веришь моим словам, упрямый гном! – ворчание должно было быть сердитым, но маг улыбался.

– Ты-ы!.. – Торина подхватили под руки и помогли ему подняться, но король оттолкнул помощников и, ещё не очень твердо стоя на ногах, надвинулся на опешившую Бильбо. – Ты! Я говорил, что девушке не место в отряде! Я говорил, что нельзя с тебя глаз спускать! Я говорил, что хоббит – а тем паче хоббитянка! – не может быть Взломщиком!

Мисс Бэггинс, судорожно сжав дубовый щит Торина, смотрела на него в совершенном изумлении: она, конечно, привыкла, что короля, бывает, слегка заносит, но к чему он клонит теперь? В кудрявой девичьей голове мелькнула паническая мысль, что одно только общение с подгорным королем тянет на полноценное Приключение – любые планы и прогнозы предсказуемо летят в Мордор. Застывший напротив гном посмотрел на неё как-то совершенно нечитаемо, а потом выдал:

– Я никогда так не ошибался в своей жизни! – и осторожно притянул к себе замершую от неожиданности девушку.

Настороженность и удивление сменились пониманием и радостью, нос опять защекотала настырная черная прядь, а обнять Дубощита в ответ помешало только осознание, что если она разожмет руки сейчас, Торин заработает ещё одну травму – окованное дерево приземлится в аккурат на его ногу.

Кроме причины прагматической, правда, была и другая: Бильбо достаточно часто обнимали родственники, друзья, немногочисленные возлюбленные – всё же главной её любовью была любовь к приключениям, но мисс Бэггинс могла поклясться, что ещё ни одни объятия в её жизни не были настолько приятными! Она даже позволила себе ненадолго забыть, что она разведчик и профессионал, и уткнуться лицом в широкое плечо, ненароком прижавшись к худой, поцарапанной и окровавленной щеке.

Торин ничего против не имел, похлопал её по спине, неожиданно чихнул – кудряшки Бильбо тоже очень хорошо могут лезть в нос! – и отпустил уже пригревшуюся дочь Белладонны на волю. Продолжая тепло смотреть на Взломщицу, ненавязчиво отобрал свой нетипичный щит, тихонько ворча про несовместимость девушек и тяжестей. Разведчице и профессионалу впервые в жизни показалось, что её сердце поёт.

Дубощит не без усилия распрямил плечи, оглянулся, зацепился взглядом за что-то на горизонте, и по изменившемуся выражению глаз Бильбо поняла – там что-то очень важное, дорогое и родное. Гномы и волшебник подошли к ним, девушка оглянулась и ахнула:

– Это?..

– Одинокая гора, – Торин смотрит с радостью, но и болью тоже. – Наш дом.

========== Глава шестая, или Нашла коса на камень ==========

Налюбовавшиеся Горой в туманной дымке гномы начали совещаться, вернее – Торин принял решение идти вниз незамедлительно, Компания стала возражать, Бильбо упомянула, что видела вражеского лазутчика, пока они летели, и зародившиеся было возражения тут же угасли.

Спускаться с каменного острова было тяжело: ступени явно приспосабливались под существ ростом с Гэндальфа, а то и повыше, но никто не жаловался, все упорно двигались вниз. Несколько раз скользила даже нога хоббитянки, но идущие рядом Глоин и Дори страховали качественно, если она не успевала поймать себя сама, это делали они. Мисс Бэггинс периодически бросала, как и все, пожалуй, в отряде, тревожные взгляды на раненого командира – магия это, конечно, прекрасно, но полноценный отдых она не заменит.

В один момент Бильбо испугалась почти до обморока: в черной копне Ториновых волос мелькнул окровавленный обрывок. Девушку посетила жуткая мысль, будто Азог уже начал снимать с короля скальп, просто никто не заметил, но потом она догадалась, что это отклеившийся пластырь, которым она не далее, чем сутки назад, лично закрыла зашитую рану.

Уже почти ночью спустившаяся наконец к подножию Каррока Компания разбила лагерь. Торином и его ранами занимался Оин, а когда травник закончил перевязку и лечение, к королю подсела Бильбо. Совершенно случайно уставшая девушка приземлилась поначалу вплотную, всем теплым боком слегка привалившись к Торину. Дубощит удивленно воззрился на неё, и Взломщица неловко повернулась, чтобы отодвинуться, но вместо этого навалилась ещё больше. Удивленный взгляд сменился каким-то настороженным, Торин будто ждал подвоха.

Тем не менее, Бильбо невозмутимо поправила жилет и начала разговор:

– Торин, я бы хотела поблагодарить вас, – градус настороженности потихоньку уменьшался, зато загорелась искорка интереса, – поначалу мне не очень нравилось, что вы все настолько пристально за мной присматриваете, – Дубощит посмотрел яснее, – но теперь могу сказать, что обязана жизнью этому присмотру уже два раза.

Король помолчал, долго глядя на Бильбо, отчего она сразу вспомнила, что не причесывалась сегодня ни разу, курточка измазана грязью, кровью и пеплом, да и сама она, наверняка, весьма чумазая. А потом гном хмыкнул. Красиво так хмыкнул и выдал:

– Благодарность принята, – небольшая улыбка, не может быть! Ей, наверное, кажется! – Торин Дубощит, к вашим услугам, мисс Бэггинс, – гном слегка наклонил голову, и отклеившийся пластырь снова оказался в поле зрения Взломщицы.

– Можно я?.. – девушка неопределенно помахала ладонью в сторону волос собеседника, тот, в свою очередь, отчего-то опять насторожился, напряженно кивнул и будто попытался спрятать вздох облегчения, когда она всего лишь выпутала из шевелюры отлетевшую повязку.

Впрочем, после Бильбо потянулась проверить, в каком состоянии рассеченная голова, и по покорно подставленной макушке – уже смирился, что Взломщица не отступится – поняла, что ожидал гном именно этого. И почему-то боялся. Процедура не заняла много времени: Бильбо шустро отыскала рану, рассмотрела её, добыла у Оина обеззараживающий состав, выслушала громкое от болезненных ощущений (или опять осерчал?) дыхание Торина, засвидетельствовала, что вот теперь – всё в порядке, немного дольше, чем необходимо, поправляла королевскую прическу и, наконец, отошла.

Уже после ужина, засыпая, Бильбо поглядела в сторону Торина, и ей показалось, что Дубощит раз за разом ощупывает пострадавшее темечко, впрочем, чего не примерещится в сумерках?..

Поутру король выглядел хуже, но не жаловался и лишних привалов не делал, попытки на эти лишние привалы уговорить решительно пресекал, всё в том же бодром темпе проводя Компанию дальше на восток. Ближе к полудню, когда Дубощит уже явственно посерел, но продолжал целеустремлённо идти, Бильбо не выдержала: подговорила и без того ворчащих и недовольных гномов попросту остановиться. Когда заметивший отставание отряда сын Трайна обернулся, им всем пришлось ещё пять минут мериться с ним упрямыми взглядами – только после этого король тяжко вздохнул и объявил привал.

Передышка была необходима, Бильбо не против спешки, но в разумных пределах! Положить жизнь на этакий забег она Торину позволять не собирается! Никого не удивило, что раненый командир как сел, так и задремал – глаза закрылись мгновенно, буйная головушка свесилась, плечи расслабились и опустились. Даже присевший возле него Оин, изучающий состояние повязок, а потом и ран, не потревожил спящего Торина.

Компания устроила полноценный привал со спальниками и обедом, всё же фора у них была, а восстановить силы – особенно некоторым! – требовалось обязательно. Будить короля никто не хотел, в котелке грелась его порция похлебки, спасённая от Бомбура, и солнце успело склониться к обеду, когда Торин проснулся сам. Естественно, он был недоволен. Но это был тот редкий случай, когда его недовольство не принималось в расчёт.

Подгорный король мрачно оглядел свою команду – вынудили его сделать привал, не разбудили, будто не понимают, что времени до Дня Дурина всё меньше! Далёкий потомок Дурина Бессмертного сейчас пытался вычислить зачинщика этого безобразия, оглядывая деловито копошащихся гномов. В конечном итоге он пришел к мысли, что это либо Балин, либо Двалин, либо Оин, либо племяши удружили. Гэндальф бы не полез, а остальные не посмели бы принимать решение за своего короля, хотя поддержать чьё-то решение, вздыхает и морщится от боли в ребрах Торин, это им не помешало. На задворках сознания бьётся мысль, будто он что-то упустил.

На полянку вырулила довольная жизнью Взломщица – судя по влажноватым кудряшкам, ходила к ручью – и мысль переросла в уверенность: не что-то, кого-то упустил из виду Дубощит! Вот кому хватило бы наглости и дара убеждения подговорить весь отряд. Бильбо опять нарывается на воспитательное мероприятие, и уж теперь варгов, гоблинов и Азога поблизости не наблюдается!..

Сын Трайна собрался подняться, но мисс Бэггинс успела быстрее, по всей видимости, заметив, что король проснулся, подошла к нему с миской похлебки. Передавая ёмкость и ложку, хоббитянка случайно потеряла равновесие и, пытаясь сохранить еду в тарелке, немного навалилась на гнома. Девушка оказалась легкой и мягкой, и Торин опять задался вопросом – как она может быть опасной? Однако теперь король был опытнее себя прежнего: собственными глазами видел, что она ещё как может быть опасной.

И почему-то это сочетание хрупкости, миниатюрности и, казалось бы, такой трогательной беззащитности с необыкновенной ловкостью и быстротой, с бесстрашием и отличными боевыми навыками, которые его очаровательная Вломщица еще не успела продемонстрировать во всей красе, но уже тот факт, как легко и быстро она смогла справиться с огромным варгом, говорит сам за себя – все это вместе делало мисс Бэггинс особенной. Особенной лично для Торина.

Торин даже позволил себе мысль о том, что если бы он был простым кузнецом, а не королем, то, возможно, только возможно, принял бы предложение Бильбо. Очень лестное, надо отметить, для любого гнома-мужчины предложение. Предложение, которое Бильбо до сих пор почему-то прямо не обозначила, при том, что, как и положено женщине по брачным обычаям подгорного народа, явно выказала серьезные намерения относительно Торина, недвусмысленно показав своим поведением, что желает видеть сына Трайна своим супругом.

Торин, конечно, не был осведомлен о том, как принято свататься у хоббитов, но среди подгорного народа женщин было мало, и они сами выбирали себе спутника жизни. Настаивать на своей кандидатуре гном права не имел, он имел право только отказаться от ухаживаний, если девушка была ему не по нраву. Впрочем, происходило подобное очень редко: кто ж за просто так откажется от красавицы-жены да семейного счастья? Так что зачастую гномы не только принимали предложение выбравшей их гномки, но и почитали такой выбор за великую честь и повод для гордости – раз среди всех мужчин выбрали именно его! Чем не повод гордиться?

Для того, чтобы обозначить свой интерес к избранному гному, девица заплетала ему косу, поправляла прическу и всячески акцентировала свое внимание на шевелюре предполагаемого мужа. Как только девушка заплетала своему избраннику косу, и он принимал ее предложение, объявив о своем решении при свидетелях во всеуслышание и подтвердив согласие плетением ответной косички, начиналось самое интересное: ухаживания. Гномы были изобретательны и неутомимы в своих ухаживаниях – непременно старались удивить и впечатлить невесту – ведь чем больше гномке понравятся оказываемые женихом знаки внимания, тем быстрее на темечке гнома рядом с ухаживательной косичкой появится венчальная. Обычно ухаживания редко длились дольше года – влюбленные не хотели ждать, мечтая поскорее соединиться вместе узами брака. Так что, несмотря на то, что гордый статус женатого гнома давала венчальная косичка, самой важной была все же ухаживательная – ведь именно с нее все начиналось.

Бильбо, к слову, хотя активно интересовалась шевелюрой Торина и подолгу перебирала и гладила его волосы во время лечебных процедур, косу ему пока так и не заплела – все медлила отчего-то. Ну, не может же на самом деле быть, чтобы Бильбо до сих пор не была уверена в своем выборе – ведь трогает волосы Торина она вполне уверенно. Если учесть, что, кроме такого рода прикосновений, касаться прядей гнома имели право только самые близкие родственники или лекари, по разрешению самого гнома, либо спасая его от неминуемой смерти, то внимание Бильбо к его волосам смотрелось весьма… неоднозначно. Настолько неоднозначно, что это можно было бы принять за серьезные ухаживания, если бы только Бильбо заплела ему хоть одну косу.

Но никаких активных действий она не предпринимала: кос не плела, на волосы не засматривалась, специально прикасаться не тянулась – что не давало права Торину отвергнуть – разумеется отвергнуть! – ещё не обозначенные ухаживания. Дубощит мучился неизвестностью и обдумывал слова отказа – увидеть хоть и симпатичную, но хоббитянку королевой Эребора он не мог.

Поэтому, аккуратно помогая вернуть навалившейся на него Взломщице потерянное равновесие, Дубощит старательно отгонял от себя непрошеные мысли о забавных кудряшках и мягких руках. Не до любви ему сейчас. Да и вообще, разве подходят они друг другу? Торин, задумавшись, окинул свою Взломщицу долгим внимательным взглядом. А затем, чтобы не быть замеченным за разглядыванием хоббитянки и сгладить неловкость момента, поспешно забрал из рук Бильбо миску с похлебкой. Есть не очень-то хотелось, но гном, преодолевая себя, приступил к трапезе – силы сейчас были нужнее всего. Пустую миску Бильбо унесла к ручью на помывку, а Торин только теперь вспомнил, что вообще-то хотел её отругать. Ну что ж. Никуда она от него не денется, ещё успеет король высказать свою точку зрения в надлежащем виде. Вот сейчас прикроет глаза на минутку – и успеет…