Текст книги "Лучший ингредиент любого зелья - это огневиски (СИ)"

Автор книги: BloodyNun

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 51 страниц)

Глава 19, в которой бюрократия и бетон

Вниз, вниз, вниз. Ступеньки мелькали перед глазами, когда она бежала по лестницам аврората. Сердце отсчитывало гулкую дробь шагов. Мысли метались в голове. Что она найдет там? Вдруг он уже…Нет! Все будет хорошо. Они справятся. Мерлин! Волшебница поймала себя на мысли, что ее мозг сейчас совершенно серьезно и холодно предложил ей раскидать заклинаниями авроров, чтобы вытащить из камеры преступника. Попавшего туда абсолютно закономерно. Получается, она его сообщница, предавшая друзей и свои идеалы. Чем тогда Гермиона Грейнджер лучше Беллатрикс Лестрейндж?! Подумав это, она аж споткнулась и чуть не полетела вниз с лестницы, успев ухватиться за перила. Шрам зачесался. Нервно полоснув ногтями по вздутым буквам, Гермиона замотала головой, призывая себя к спокойствию. Спуститься вниз. Разузнать обстановку. Подлечить Скабиора. Отогнать от него авроров, жаждущих расправы. Вперед!

– О, мисс Грейнджер! – Вид разъяренной Героини войны, прорвавшейся к камерам почти с боем, напугал молодого аврора Питерсона, имевшего невезение дежурить сегодня внизу. Он подвел ее к той, в которой находился пойманный накануне егерь.

Гермионе потребовалось все ее самообладание, чтобы не всхлипнуть, когда она увидела Скабиора, лежащего на каменном полу. Его лицо сильно опухло, оно было покрыто кровью, гематомами и синяками. Никто, конечно, даже не задумался над тем, чтобы его подлечить. На одном глазу налилась огромная фиолетовая шишка. Он то ли спал, то ли находился в отключке и никак не реагировал не нее. Гермиона сжала зубы в бешенстве. Мозги кипели после сеанса насильственной легилименции от лучшего друга. Ее мутило и чуть подташнивало, но своим физическим состоянием она займется как-нибудь потом. Нужно оказать помощь этому.

– Откройте! – зло бросила она аврору.

– Так не положено? – вопросительно начал он, но под строгим взглядом девушки все-таки сдался и открыл.

– Гермиона Грейнджер, Отдел Магических популяций, – зашипела волшебница тоном, не терпящим возражений.

Она влетела внутрь решетки, накладывая на камеру чары Неслышимости и Муффлиато, чтобы никто не мог их подслушать.

– Иннервейт, – жалобно выдохнула она, приседая рядом с егерем на корточки. Гематомы и кровоподтеки вблизи выглядели еще хуже, а кровь оказалась не подсохшей, а подозрительно красной. Если мальчишки вырубили ее, а действие оборотки закончилось, то должно было пройти не менее 10 часов. Однако кровь размазанная под носом егеря казалась совсем свежей. Мальчишки! Зашипев про себя от бешенства, Гермиона начала водить палочкой над повреждениями, стараясь хоть немного уменьшить и подлечить. От прикосновения магии, Скабиор проснулся и разлепил единственный открывающийся глаз.

– Привет, красавица, – чуть усмехнулся он разбитым ртом.

Чертов аврорчик все равно стоял за спиной и наблюдал. Она посмотрела на него долгим злым взглядом через плечо, побуждая свалить. Тот послушался. Молодец.

Волшебница взяла сумочку и притянула чарами несчастный бадьян, который теперь навечно поселится в ее сумочке. Нанеся пипеткой капли на раны, втерла экстракт самыми кончиками пальцев. Егерь поморщился.

– Я знаю, что это недостаточно элегантно по-твоему, но сейчас ничего другого нет, – слабо улыбнулась она, пытаясь его поддержать.

– Спасибо, – прерывисто прошептал Скабиор, – честно говоря, я больше переживаю за позвоночник. Билли нормально меня отделал.

– Зачем ты его убил? – наколдовала большую чашку. – Агуаменти.

Наполнив чашу водой, она поднесла ее ко рту егеря, тот принялся пить, поднимая руку, чтобы самому держать. Его рука коснулась ее – и этот случайный жест был всем, что они могли позволить себе здесь. Но даже от этого быстрого касания, Гермионе стало лучше. По крайней мере, он жив.

– У нас так принято. Если оборотню, особенно старому вожаку будет грозить Азкабан, то он может потребовать кого-то из Стаи убить его, чтобы избежать позора и болезненной смерти.

Гермиона вытаращилась на него в изумлении. Типа Скабиор сделал Билли услугу, забив его насмерть? Конечно, ей не жалко старика. Пожалуй, его горящие голодом глаза на залитом кровью и кровяткой лице навсегда осядут в ее памяти. И хорошо, что егерь сумел-таки с ним справиться, потому что тот слишком быстр для них. Заклинания летели мимо цели, а безумный дед подбирался все ближе.

– Ненормальные оборотни, – пробормотала в смятении она, – а почему без магии?

– Настоящие оборотни должны уметь драться, – усмехнулся он, дернув опухшей синей губой, – А многие вообще магией не владеют. Ты же видела, как Билли колдовал. Сила должна быть в руках, типа.

– Можешь перевернуться? Посмотрю позвоночник.

Егерь сжал зубы и перевернулся на живот. Вроде как, не сломан. Ну, или не до конца, раз он может двигаться, но болел здорово, а до Луны еще почти месяц. Волшебница поводила палочкой над его спиной, накладывая Обезболивающее и Лечащее одновременно.

– Допрос был? – холодея внутри от ожидания его ответа, ведьма нежно провела рукой по окровавленной и порванной рубашке. Теплота кожи под тканью немного ее успокоила.

– Был. Сказал им, что ввел тебя в заблуждение и использовал Империо. Поттеру и Рыжему, – егерь повернулся обратно на спину. На несколько секунд он замер, вздрогнув, а потом опустился на грязный матрас, беззаботно заложив руки за голову и оскалившись. – Ты не при делах, малышка.

– Зачем? – выдавила Гермиона, бегая слезящимися глазами по живым местам на его лице, которых осталось не так уж и много. Помнится, его нос был куда более прямым. Она поднесла палочку и послышался хруст. Егерь сдавленно зарычал. – Ты мог бы сказать, что помогал мне с реформой и был моим источником в оборотнических кругах.

– Хочешь пострадать за сокрытие информации о беглом преступнике? – мужчина скептично посмотрел на нее одним светлым глазом, холодную серость которого выгодно оттеняла фиолетовая кожа. – Я дал тебе шанс отскочить, – тихо добавил он.

– Ты думал, я смогу? – Гермиона горестно закусила нижнюю губу, прямо глядя на него и источая страдание. Неужели он думал о ней так плохо?!

– Если бы ты была умной ведьмой, то отскочила бы, – глумливая усмешка на разбитых губах выглядела жутковато. – Слушай, для меня попадание сюда только вопрос времени, а ты, – Скабиор сделал неопределенный взмах рукой, – У тебя родители, работа, жизнь, вот это все. Повеселились, и будет.

Гермиона знала, почему он так говорит. Знала, и все равно слышать это больно. Повеселились, и будет. Как же. Она разрушила свою жизнь ради него. И не собиралась сдаваться сейчас.

– Они знают, оба. Гарри даже видел, – глядя ему в глаза, Гермиона покачала головой. – Всё.

Скабиор со вздохом запрокинул голову к тусклой лампе на потолке. Значит, несколько синяков на ребрах, полученных в процессе допроса, достались ему просто так.

– Он залез тебе в голову?

– Да, я не обучалась Окклюменции. К моему, глубочайшему сожалению, – тоска противно сжала сердце. Самая умная ведьма поколения оказалась настолько беспомощной перед своими друзьями. – Я поговорю с ними, когда они… остынут.

– Рыжий в ярости? – оскалился вполсилы егерь, все еще разглядывая потолок. Скорее всего, следующего допроса он не переживет. Впрочем, так даже лучше. Во-первых, тогда не придется идти на суд, смотреть на все эти чертовы рожи довольных ублюдков. Во-вторых, чутье подсказывало, что пойманный на пятилетие Победы, егерь будет лакомым кусочком для стервятников, алчущих показательной порки. Так как оборотни долго не живут в Азкабане, то надо достаточно сильно унизить его на самом процессе. А потом уже по-тихому выкинуть волка с разбитой башкой в холодное море. Это закономерно, старик, подумал Скабиор про себя и посмотрел на зареванную мисс Грейнджер. С милашкой только нехорошо вышло, черт побери. С чего он вообще решил, что может даже заикнуться о том, чтобы иметь что-то настолько…нормальное?

– Я идиот, прости меня, – поморщился егерь не столько от неприятных ощущений, сколько от своей тупости. – Мне нужно было просечь эту фишку с запахом. Но от оборотня должно пахнуть оборотнем и Билли…

Гермиона замотала головой, перебивая его с отчаяньем:

– После морга и Керри, – она со страданием посмотрела ему в глаза, – я пришла домой и от меня пахло тобой. Я сказала, что это духи Стеллы. Вчера вы стояли рядом, Рон все понял.

– А, – усмехнулся егерь. Он сделал себе заметку на будущее никогда больше не недооценивать Уизли. А потом вспомнил, что будущего-то и не будет. – Глупо. Продолжаю позорить Рейвенкло своим существованием, – МакНейр исхитрился подмигнуть ей заплывшим глазом. Гермиона фыркнула с грустью, крепко сжав пальцы на теплом дереве палочки в нескольких дюймах от его руки.

Оба замолчали, проклиная свою глупость и беспечность. Крайне наивно было бы думать, что они смогут быть вместе, на заплатив полную цену за свои отношения. Министерская работница и беглый преступник. Героиня Войны и бывший егерь. Жертва и охотник.

– Я вытащу тебя, – наконец прервала тишину волшебница. Звучала она не слишком уверенно, но ей до дрожи хотелось хоть как-то его подбодрить. Конечно, она бы предпочла кинуться ему на шею и обнять, но такое поведение вызвало бы вопросы у авроров.

– Зачем? Разве это не то место, где ты всегда хотела меня видеть? – Скабиор скептично изогнул ту бровь, которая еще слушалась. Гермиона озадаченно пожевала губы. Действительно, он прав. Но…все изменилось?

– Я попробую через Гестию выбить тебе защиту и время, – даже для нее самой фраза прозвучала несколько оптимистично-фальшиво. – Тебе надо только говорить правильные вещи.

– Это какие, например? – подобрался бывший егерь, внимательно смотря на нее одним глазом.

– Такие, какие я тебе скажу, – с нажимом сказала волшебница, – Во-первых, что ты не использовал непростительное на сотруднике Министерства, я смогу это подтвердить. Во-вторых, не говори им всего того, что нес мне насчет отлова грязнокровок. Ты раскаиваешься. Очень сильно. Осознал, что был не прав. Скажи, что жил среди магглов и ничего против них не имеешь, – чем дольше она говорила, тем мрачнее Скабиор становился. – И да, не смей восхвалять Грейбека! Нужда заставила тебя примкнуть к Стае. Они заставляли тебя вести преступную деятельность.

Закончив говорить, Гермиона услышала, как Скабиор натурально скрежещет зубами.

– Ты хочешь, чтобы я там перед ними пресмыкался? – с плохо скрываемым бешенством в голосе, зашипел он, садясь и приближая своё лицо к ней.

Гермиона закатила глаза. О, Мерлин, сейчас начнется.

– Я хочу, – тоже начиная заводиться прошептала она, – тебя вытащить. Для этого нам придется очень постараться! Но я не смогу помочь, если ты будешь вести себя так, как обычно!

Скабиор вдруг засмеялся:

– Ты правда считаешь, что хорошо отлизанный зад уважаемых членов Визенгамота позволит мне избежать Азка? Я чую, детка, что попал. Они не отпустят так удачно попавшего к ним егеря, пять лет прошло с Войны. Всем приелись старые узники, пора нести новых – и вот он я, – злобно оскалился МакнНейр. – Они упрячут меня в тюрьму, где откинусь через пару Лун. Лучше я сдохну с уважением к себе, чем дрожащим дерьмом.

Гермиона, в принципе, ожидала подобной реакции. Но и сдаться не могла. Она подобралась к нему поближе, заглядывая в глаза и не скрывая своего страха и отчаянья.

– Я пожертвовала всем. Надеюсь, ты сможешь сделать так, чтобы это было не напрасно, – ее рука потянулась к нему, но в последнюю секунду ведьма одернула себя, вспомнив про аврорчика за спиной.

Скабиор клацнул зубами и замолчал. Грейнджер вздохнула, ей нужно уйти, чтобы поговорить с Гестией, но она боялась оставить егеря одного. Вдруг придут мальчишки.

– Последи за домом, пожалуйста, – МакНейр глубоко выдохнул и зазвучал намного спокойнее, в голосе появились просящие нотки. – И бочки надо переворачивать. А, и Скрейн тоже там. В лаборатории спит.

Мерлинова борода! Скрейн регулярно исчезал из ее сознания.

– Он жив там? – воскликнула волшебница.

– Вот и посмотришь, – Скабиор равнодушно пожал плечами, поморщившись от боли. – Бочки, которые, помнишь, показывал с фейской синей пыльцой их надо два-три раза в неделю поворачивать против часовой стрелки, пять оборотов каждую, – выдавал ей наставления бывший егерь. – Те, которые ближе к комнате с твоими листовками, не трогай, они традиционные. Ну, посмотрим, может ли быть скотч с выдержкой более ста лет! У меня никогда терпения не хватало, а тут сам Мордред подкинул такую шикарную возможность, – глаз его привычно загорелся, как всегда, когда Скабиор говорил о своем хобби. Гермиона кивала, запоминая. Глаза почему-то опять увлажнились. Кажется, она уже начала скучать по нему. Она запрокинула голову, уставившись в потолок, чтобы опять не разрыдаться, шмыгнула носом.

– Да иди, ничего со мной не случится, – МакНейр откинулся на грязный матрас, принимая расслабленную позу. Допрос уже был. Козел Уизли вернул пятилетний должок, станцевав на чечетку на его ребрах. Чего бояться-то теперь.

– Экскуро, – девушка направила палочку на ткань, накладывая заклятие.

– Это спасибо, – вежливо поблагодарил ее егерь, – а то еще блох подцеплю тут. Знаешь, как трудно с густого меха их выводить.

– Я скоро вернусь, – пообещала Гермиона, поднимаясь на ноги. Ей предстояло много дел. Закрывая решетчатую дверь, Герми бросила тревожный взгляд на любовника. Своего любовника, сидевшего в камерах Аврората. Того, кто притащил ее к Беллатрисе на убой. Того, за кого она собиралась сразиться со всем магическим миром.

***

Дверь кабинета Гестии Джонс. Гермиона несколько минут изучала узор темной деревянной доски, собираясь с мыслями. То, что она сейчас хотела провернуть, было отвратительно. И противоречило всем ее идеалам. Разбивало Честность на маленькие куски. Уничтожало Достоинство. Взрывало Прекрасный новый мир, который она так отчаянно желала построить до той чертовой минуты, когда снова встретила егеря. До того, как непонятным и роковым образом ее собственный мир возродился вокруг него. Она прикрыла глаза и нервно облизнула пересохшие губы. Он ей нужен. Рядом. Не в камерах аврората. И тем более не в Азкабане.

– Мисс Джонс? – другая Гермиона прошла в дверь кабинета Главы департамента контроля за магическими популяциями.

– Да, Гермиона, у меня есть буквально несколько минут перед совещанием глав департаментов, – Гестия сидела за типичным столом сотрудника Министерства, заставленном стопками писем и пергаментов настолько сильно, что некоторые не помещались на поверхности и просто застревали в воздухе, прямо над головой женщины. Листки собирались в аккуратные группы и терпеливо ждали своей очереди быть прочитанными.

– Я бы хотела узнать, что могу сделать для защиты своего источника информации для оборотнической реформы. Ему требуется защита, так как в данное время он находится под заключением в аврорате, – как можно более расплывчато донесла до начальницы свою проблему волшебница.

– И что ему вменяют? – строгий взгляд женщины прорезал ее насквозь.

– Якобы мой источник воздействовал на меня Империо, чтобы подчинить своей воле, – с возмущением сказала Герми. Бровь Гестии хищной птицей взлетела вверх. Ах ты ж, черт. Грейнджер немного запаниковала. – Я это отрицаю, конечно, же на мне не было никакого воздействия.

– А кто является Вашим источником, мисс?

– Оборотень, обращенный более десяти лет назад. Он был участником Стаи Грейбека и чудом сумел спастись после Войны, – девушка с неохотой сдала карты. В любом случае, один взгляд на Скабиора и все вскроется. Лучше быть честной сейчас. Она теперь всегда собиралась следовать этому принципу. Если бы она сразу призналась Рону и не доводила до таких кошмарных последствий, то все могло быть не так плачевно. Лицо Гестии ничего не выражало. Идеальный чиновник.

– Ваше пояснение намного усложнило ситуацию, – задумчиво сказала Гестия, еще раз пропахав Герми цепким взглядом. – Зарегистрирован?

– К сожалению, нет.

– Тогда, полагаю, с этого надо начать, мисс Грейнджер, – волшебница аж нервно сглотнула. Аура у Гестии была та еще. – А камерах аврората, видимо, приём для бывшего соратника Грейбека будет на самый теплый?

Гермиона кивнула.

– Мне бы хотелось сохранить источник как можно более целым, – натянуто сказала она.

– Пожалуй, я могу написать в аврорат письмо с протекцией для вашего источника. А суд когда?

– Суд пока не назначен.

– Тогда до суда. А потом в зависимости от решения уважаемых членов Визенгамота. Мы же будем действовать исключительно в рамках закона, да, мисс Грейнджер? – опустив глаза, Гестия что-то писала на пергаменте.

– Так точно, мисс Джонс, – послушно кивнула Гермиона, подходя к женщине, что протягивала ей пергамент с размашистой подписью и печатью Министерства Магии.

– Благодарю, мисс Джонс, буду держать вас в курсе дел, – Гермиона бросилась к каминам в Атриум, до безобразия обрадованная тем, что впервые в жизни воспользовалась своим служебным положением, чтобы защитить преступника. И нисколько в этом не раскаивалась!

***

На верхних этажах Аврората пусто. Секретарь пригласила девушку присесть и подождать несколько минут перед тем, как он сможет принять ее. Гермиона села на кожаное кресло в холле. Сердце дико стучало в груди. Она то и дело сглатывала чертов комок в горле. Письмо от Гестии жгло ее пальцы, внушая некоторую надежду, что Скабиора не забьют до смерти в камерах. Несколько минут она нервно изучала ровные будто бы написанные компьютером строчки. Наконец-то, секретарь пригласила ее войти в кабинет.

Робардс выглядел уставшим, с залегшими под глазами глубокими синяками, которые темнотой своего цвета вполне могли соперничать с черным, черным кофе, дымящимся в чашке на письменном столе.

– Мисс Грейнджер? – более чем устало он посмотрел на вошедшую.

– Доброго дня, мистер Робардс, – Герми подошла ближе, ожидая приглашения сесть в гостевое кресло.

– Садитесь. Что Вас привело?

– Я по поводу арестованного вчера мужчины. Бывшего егеря, – Гермиона протянула письмо Гестии. Робардс с кислым лицом взял бумагу и пробежал глазами. – А, оборотень, значит.

– Он является моим источником информации для новой реформы Министерства, и я хотела бы убедиться в том, что вы можете гарантировать его безопасность, – чуть задрав подбородок выпалила Грейнджер. Мужчина крякнул со смешком, иронично поглядывая на девушку.

– Я слышал, что вы причастны к задержанию Болденхейта. Мы вот его допрашивали всю ночь. Пожалуй, я должен вам сказать спасибо. Никто и не подозревал, что здесь такое возможно. Слышал также и то, что егерь управлял вами при помощи Империо.

– Это глупости, посмотрите на него. Он же обычная шпана, которая ради сиклей нанималась в егеря. Я Вас уверяю, что Империо – это явно не его уровень магии. Да, он вышел на меня, да, помогал наладить контакты с другими оставшимися оборотнями, ради будущей реформы. Но он не вводил меня в заблуждение и тем более не управлял моими действиями. В обмен на это я обещала посодействовать его реабилитации в магическом мире. Он раскаялся в своих деяниях и хочет жить как нормальный человек.

– Скрывали информацию о беглом преступнике, значит? – Робардс смерил ее взглядом цепким и очень очень холодным. Гермиона только вскинула голову, показывая, что не боится угроз.

– Аврорат скрывал гораздо большее, – в конец осмелев, натянуто бросила она, – многие многие годы.

Робардс усмехнулся.

– Это верно. Ладно, мисс Грейнджер, ваш оборотень сейчас не самая большая наша задача, как вы можете понимать, все силы брошены на закрытие вопроса с Болденхейтом. Он признался во всех убийствах. Рассказал также и о методе, которым убивал, своих жертв. Яд кровятка плотоядная. Вы ведь в курсе? – волшебница кивнула, – Ну так вот. Поттер доложил, что ваш оборотень соображает в ядах. В связи с этим у меня вопрос. Вы случайно, – мужчина смерил ее мудрым взглядом, – не знаете мистера Скрейна? Болденхейт сдал его, но мы нигде не можем его найти. А он бы очень пригодился для того, чтобы прикрыть поток кровятки.

Гермиона нервно закусила губу. Это шанс.

– Возможно, я могу помочь, – оскалилась она совсем в стиле Скабиора.

– Тогда мы бы могли закрыть глаза на то, что некоторое незначительное время вы не сообщали о беглом преступнике, – Гермиона внутренне напряглась. Этого мало! Ей нужно было гарантировать безопасность своего оборотня.

– Возможно мистер Скабиор пригодится аврорату еще не раз, так же как пригодился Отделу контроля магических популяций. Если его безопасность будет гарантирована, тогда я смогу сообщить о местонахождении мистера Скрейна, – смотря прямо в глаза Главы Аврората легко улыбнулась девушка.

– Хорошо, меня бы это устроило.

– И еще отдельная камера до и после суда, а также медицинская помощь при необходимости. Напоминаю, что мой подопечный – вервольф.

– Так они же заразны только в полнолуние? – аврор смерил ее ехидным взором. – А следующее еще не скоро?

– Ну Вы знаете этих темных тварей, – лукаво улыбнулась ведьма, выдерживая взгляд аврора. Тот вновь крякнул. Подписав письмо Гестии, Робардс заклинанием подозвал секретаря.

– Мэв, вот это вниз. Срочно.

Когда дверь закрылась, Робардс отхлебнул кофе и вновь вперился взглядом в Герми.

– Тогда с чего бы мистеру Скабиору помогать вам?

– Как я уже говорила, он хочет вернуться к нормальной честной жизни.

Робардс криво ухмыльнулся:

– Вернется, если сумеет доказать, что он этого достоин.

Впервые за сегодняшний вечер Герми была согласна с аврором.

***

После разговора с Робардсом волшебница спустилась в камеры. Мелькать перед аврорами ей не хотелось, чтобы не навлечь на себя подозрения, но она не могла не убедиться, что с ним ничего не случилось.

Егерь по-прежнему лежал на матрасе, закинув руки за голову. Она показала аврорчику пропуск в камеры, заверенный личной подписью Робардса.

– О, Мисс Грейнджер. Рад вас видеть, – выглядел Крейг так же плохо. Девушка набросила чары, чтобы никто не мог услышать их разговор.

– Из Мунго никто не приходил? – обеспокоенно спросила Гермиона, садясь на наколдованный стул.

– А что в аврорате такое нынче практикуют? – лениво спросил егерь.

– За определенную цену да, – фыркнула волшебница.

– Даже боюсь спросить, чем тебе пришлось пожертвовать на этот раз, – он усмехнулся крайне двусмысленно.

– Скрейном. Сторговалась с Робардсом, – пожала плечами Грейнджер. – Мне нужно его доставить в Аврорат.

Егерь округлил глаз, второй еще оставался заплывшим, смотря на ведьму с уважением.

– Он в лаборатории. Но там заклинание охранное. Сейчас скажу, как снять. Дай палочку, – но Герми покачала головой.

– Нельзя давать палочку заключенным, извини. Иначе меня сейчас вышвырнут отсюда.

– Ладно, стоило попробовать! – оскалился егерь совсем по-прежнему, отчего сердце тоскливо защемило. Вот он вроде сейчас сидит рядом с ней, но она уже заранее испытывает какое-то иррациональное чувство тоски. Без возможности прикоснуться. В голове не укладывалось, что она выйдет отсюда одна. А Скабиор останется в камере. И это в лучшем случае.

– В общем, мой отдел сможет предоставить тебе защиту, как оборотню, но, – девушка поморщилась, – тебе придется зарегистрироваться.

Она смотрела Скабиору в глаз, который тот час нахмурился.

– Опять эти министерские штучки, – забрюзжал он, раздраженно сцепив руки в замок на колене. Его бесил этот каменный мешок. Спина чертовски болела. Пенелопа предлагала лебезить перед козлами из Министерства. А впереди маячил Азкабан.

– По-другому теперь не получится, Скабиор, – чуть наклонилась к нему Гермиона, осматривая опухшее лицо. Она надеялась, что Робардс сдержит слово и пришлет сюда целителя. Пока его не было, она сама принялась накладывать легкие Лечащие на особо плохие места. – Теперь ты в официальном поле. Признай это.

Егерь картинно вздохнул. Вот его и догнало прошлое.

– На, вот вместо заклинания, отпирающего лабораторию, – он вдруг снял с шеи шнурок и отдал Гермионе своё кольцо-череп антилопы, – ткнешь левым рогом в корни, они расползутся. Идти помнишь как?

– Найду, – в темноте она там потерялась, но если успеет сегодня до вечера вполне может найти.

– На северо-восток от дома. Если метлу возьмешь, что это будет самая приметная сосна.

– Я плохо летаю, – нехотя призналась она.

– Когда суд? – нервно облизнул губы он.

– Пока не назначен, ты им не сдался, заняты Болденхейтом.

Они переглянулись. Из авроров здесь только молодой парень. Гермиона могла бы дать Скабирору палочку, он мог бы вырубить ее и сбежать. Но ничего бы уже не могло быть как раньше. Вляпались всерьез и надолго. Скабиор не мог просить ее жертвовать большим и отвел глаза.

– Я зарегистрируюсь, – понурил лохматую голову егерь, потирая разбитый опухший висок. – Что нужно-то?

– Твое настоящее имя, конечно, – Грейнджер решила сразу озвучить проблему, потому что легко могла предугадать его реакцию.

– Нет, – просто сказал он. Волшебница почувствовала, что глаза снова противно защипало.

– С протекцией моего отдела у тебя еще есть шанс, – горячо зашептала она, склоняясь к нему ближе. Шанс не попасть в Азкабан. И не умереть там, как и все другие оборотни, разбив голову о каменные стены.

– Тогда это будет моя третья смерть, – мрачно оскалился мужчина, избегая ее взгляда. От этих его слов внутри все оборвалось. Гермиона прикусила щеку изнутри, ужас ситуации стал до нее доходить. В Азкабане он непременно умрет. Как умирают все оборотни. Она никак не могла этого допустить.

– Они могут напоить тебя сывороткой правды и узнать…

– Много всякого узнать. Как Поттер, например. В этом случае мне лучше просто признаться и послушно сесть в Азк, чтобы ничего больше не всплыло, – егерь потер спину и улегся обратно на матрас, отдаляясь от нее. Гермиона нахмурилась. То, что он пытался защитить было, конечно, мило. Но это упорство могло помешать всему плану, что начал зарождаться в ее голове.

– Гарри не расскажет, – тихо произнесла она. Скабиор только хмыкнул. К Поттеру вопросов не было. Он хороший друг и держал его под Петрификусом, пока Рон выпускал пар, избивая пленника. А потом залез голову к Гермионе и узнал о той много всяких нелицеприятных вещей. Он так понял, что насильно. Скабиор изучающе посмотрел на девчонку.

– Ты-то сама как?

– Я в порядке, – тряхнула головой Гермиона. Скабиор не поверил. И она будет в порядке, пока будет бегать и решать проблемы, а не задумываться над тем, почему лучший друг поднял на нее палочку. Может быть, она сама так сильно изменилась, что вынудила его? Когда связалась с этим…Столько лжи, притворства и такие катастрофические последствия. Девушка признавала, что виновата в творящемся хаосе только она. Время уже поджимало, а ей еще нужно столько всего успеть. – Пойду выполню свое обещание перед Робардсом.

– И бочки! – с надеждой посмотрел на нее бывший егерь. Просит за скотч, а не за себя. Она подавила вздох и кинула.

– Финита, – волшебница сбросила чары, собираясь встать с наколдованного стула.

Егерь вдруг вскочил на колени перед ней и, схватив свободную руку, запечатлел смачный поцелуй на тыльной стороне ладони. На несколько долгих мгновений она оторопела, изо всех сил стараясь впитать в себя его теплое касание. А потом услышала окрик аврора и выдернула руку, пискнув:

– Что вы себе позволяете?!

Довольный донельзя Скабиор примирительно поднял руки, когда аврорчик прицелился в него палочкой, и откатился обратно в угол, на чистый матрас. Гермиона бросила на него долгий взгляд и поспешила уйти, крепко прижав к груди ладонь, на которой еще горело его прикосновение.