Текст книги "Лучший ингредиент любого зелья - это огневиски (СИ)"
Автор книги: BloodyNun
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 51 страниц)
Скабиор скривил губы. Когда щенком зовет старший оборотень – хотя бы не так обидно. Мысль о том, что кто-то его сдал, противно резанула сознание. Знает аврор про сеть “Мандрагоры” или из Лютного настучали? Там могли. Кто? Да кто угодно. Сука! Егерь попытался расслабиться.
– Как не смекнуть. Только на пользу мне пойдет это ваше знание или нет? – вывернулся Скабиор, бросив наглый взгляд на аврора. Тот крякнул от смеха.
– А ты сам как думаешь?
– Я в замешательстве, – склонил набок голову Крейг звериным движением, – Видите, как удобно быть оборотнем: тебе могут навесить все что угодно в обвинение, а результат-то один будет! – иронично продолжил он, широко оскалившись, – Смертный приговор. Можете хоть все висяки на меня валить, сделаю аврорату одолжение, так уж и быть!
Робардс несколько секунд молчал, пристально разглядывая Скабиора.
– Хочешь жить нормально, говоришь? – наконец проговорил аврор.
– К чему опять этот вопрос, если мы оба знаем, что меня ждет Азкабан, – немного раздраженно воскликнул Крейг.
– Возможно, я мог бы тебе кое-что предложить, – с нажимом сказал Робардс. Вот оно что! Скабиор замер.
– Например? – нервно сглотнул егерь, дурное предчувствие ядовитой змеей закопошилось в животе.
Аврор чертов не улучшал ситуацию, очевидно, выдерживая драматическую паузу.
– Мои ребята много лет гонялись за убийцей оборотней, так ни разу и не поняв, как он убивал своих жертв. Ты справился с этой задачей очень быстро. И вывел на Болденхейта, которого я даже не подозревал ни разу за все эти годы! Аврорат принял в своих стенах серийного убийцу и запятнал свою репутацию еще больше, – Робардс смерил Скабиора холодным взглядом. У того сердце зашлось и кровь застучала в висках. О, нет, нет, нет! Только не это! Внезапно осознание ударило его прямо в темечко.
– Предлагаю тебе отбывать наказание в аворате. Вместо Азкабана. Здесь ты со своим нюхом будешь всяко полезнее, чем в застенках. И не умрешь, по крайней мере оттого, что разобьешь себе голову о стены.
Гавейн Робардс буравил охреневшего Скабиора профессиональным взглядом. Тот только пялился на него и ничего не сказал до сих пор, остро переживая необратимость момента. Оборотень Скабиор в Аврорате??!! Егерь Скабиор в Аврорате?! Он??!! ЧТО? Бред, бред, бред! Скабиор сглотнул комок. Нет, нет, невозможно же!
– И чем я буду заниматься? – наконец-то выдавил он, безумным усилием воли удерживая лицо.
– Да ничего нового для тебя. Ты же ищейка, – усмехнулся Робардс. – Лояльный оборотень с хорошим нюхом нам бы пригодился. Кроме того ты явно сечешь в ядах, хоть и пытаешься это скрыть. Так уж и быть, потерпим твой дурной характер.
– Палочку хоть оставят? – поморщился егерь.
– Под Надзором будешь. Палочку сдавать в конце смены.
– А потом что? – вдруг яростно зашипел Скабиор, сжав кулаки на кромке матраса.
– Потом? – спокойно переспросил аврор, вновь доставая сигарету. Не то что бы он ожидал, что оборотень сразу начнет сотрудничать, но реагировал тот явно не радостно.
– Ну да, потом, когда те, кого я ловил для аврората, будут судить меня снова, – оскалился Скаб. – Думаете, я прямо мечтаю повторить свой не самый удачный опыт работы на Министерство?
– Ты же помогал Грейнджер, – иронично заломив бровь, он выпустил струйку дыма, которая попала прямо на оборотня. Драккл, опять вернулся к Грейнджер. Скабиор надеялся, что добродетель Гермионы лежит вне интересов аврората. – Она представляет Министерство Магии. Чем аврорат хуже?
– Тем, что аврорат полжизни на меня охотился, а теперь вдруг хочет облагодетельствовать? – насмешничал Скабиор, пытаясь за скалозубством скрыть охватившее его смятение. Робардс давал ему шанс. Жить. Быть. В том числе с Гермионой. Но для этого он должен опять рыть носом землю, отыскивая преступников, своих коллег по ремеслу?! С другой стороны, его кто-то сдал, хотя Робардс мог, конечно, блефовать, просто основываясь на догадках, манипулировать им. Жара эта его точно доконает. Драккл!
– Два года работы на Аврорат, – повторил Робардс, выдыхая густой дым, – и ты свободен. И жив.
– А суд?
– Суд будет, но мы впишем тебя в дело Болденхейта, как свидетеля. Следствие будет идти еще долго, эпизодов много, будешь пока сидеть здесь, помогать с текущими делами. Зато не в Азкабане, – Робардс похрустел шеей и сделал очередную затяжку.
Скабиор закусил губу, откинувшись спиной на стенку. Решать надо сейчас, судя по всему. Решать быстро.
Работать на аврорат. Всю жизнь мечтал, блядь.
Робардс ждал. Смотрел и, казалось, видел его насквозь.
– Н-н-нет, – запнулся Скабиор, чего с ним отродясь не бывало. Он поморщился от отвратительного ощущения в желудке. Он не может работать на аврорат. Он всю жизнь играл за другую команду. Не может же? Он бывший егерь, бывший член Стаи, выкормыш Грейбека. Собравшись с силами, Крейг в упор посмотрел на Робардса. Перед глазами встала Гермиона. Но… это их шанс? Быть вместе. Ну конечно, будет она жить с преступником, которого держат вместо нюхлера, да еще и под Надзором. Нет. Это никогда не был его путь. И не будет. Крейг поднял горящиие глаза на аврора и, сцепив зубы, произнес. – Нет. Я отказываюсь.
Идиот. Робардс кивнул. Затушил сигарету об каменный пол.
– Как ты понимаешь, такое предложение бывает раз в жизни, – бросив ироничный взгляд на егеря, Робардс встал и трансфигурировал стул обратно в трость, опершись на которую, он начал неторопливо выходить из клетки. Скабиор смотрел, как в очередной раз сгорала его жизнь. Значит, так тому и быть, он все же нашел в себе силы поблагодарить аврора:
– Спасибо, – выдавил Крейг.
Робардс остановился, заколдовал решетку и, усмехнувшись, пошел к лестнице, больше ничего не говоря. Азкабан и не таких ломал.
Глава 25, в которой случайность и сила
В середине августа летний зной решил смениться на холод. Дождь зарядил примерно неделю назад и лил, не переставая. Хмарь и серость полностью завладели днями. И все это вполне соответствовало паршивому настроению Гермионы Грейнджер. Она шла по Косому переулку, сейчас удивительно малолюдному. Ветер щедро бросал в лицо холодную взвесь. Волосы отчаянно сопротивлялись Разглаживающему заклинанию и наверняка топорщились во все стороны привычным вороньим гнездом. Герми плотнее надвинула капюшон черной просторной мантии, зачарованной от промокания. Ей нужно сегодня кое-что забрать в одной лавке.
Через знакомых она вышла на хорошего частного зельевара, который делал качественное Аконитовое зелье. Она могла бы сварить его и сама, но зелье было сложным. Варить его не опытному волшебнику оказалось непросто. Гермиона пару раз подступалась к котлу Скабиора, ведь даже все ингредиенты наличествовали. Но… Зелье должно быть идеальным, чтобы не возникло никаких проблем с превращением. На кону стоял разум Крейга. Гермионе пришлось признать, что в зельях за последние годы она подотстала и не хотела ради удовлетворения своего эго рисковать жизнью Скабиора.
Она предпочла отвалить кругленькую сумму в десять галеонов за недельный запас зелья. Вот тебе и частный зельевар. Понятно, почему Мунго не спешит устраивать раздачу Аконитового всем желающим. Даже если оборотней официально зарегистрировано всего двадцать на всю Британию, то для семидневного приема каждый месяц для этих двадцати потребуется много ингредиентов, много времени, может быть, даже целый новый отдел. Текущее финансирование точно не предполагает такую нагрузку на бюджет Мунго. Что ж, придется потрясти Департамент Финансов и Министра лично.
Сегодня первый день приема Аконита у Скабиора, она хотела забрать порцию и отнести ему после работы. Гермиона собиралась присутствовать при превращении. Которое будет уже после суда. Ох, суд! Волшебница зажмурилась будто от боли. Суд предстоит грандиозный. Оборотень-егерь, домовик, представитель Отдела контроля магических популяций, аврорат, Визенгамот, который судя по ретивости Скабиора, услышит о себе много нового… Полный бедлам.
Герми сглотнула, почувствовав неприятную горечь на губах и противную щекотку под ложечкой. Все будет хорошо. Они смогут. Вот и лавочка. Вывеска гласила «Зелья Дж. Пиппина».
Взлетев по ступенькам, Грейнджер решительно открыла дверь, заходя внутрь. В нос ударил яркий запах полыни. Ярко-освещенный свечами прилавок в изобилии представлял различные склянки и порошки. Гермиона окинула взглядом шкафчики с ровными рядами флаконами. Выглядела лавочка весьма прилично. Аккуратность в быту хорошо характеризовала зельевара.
Откуда-то сверху раздался противный вскрик. Вскинув голову, Гермиона с удивлением обнаружила тукана, сидящего на качелях под самым потолком. Тропическая птица в дождливом Лондоне смотрелась комично! Она улыбнулась тукану, рассматривая великолепный радужный клюв.
– Генри, кто-то пришел? – раздался мужской голос. Тукан заорал еще два раза. Тогда из-за полуприкрытой двери за прилавком высунул голову мужчина, достаточно преклонных лет. Одет он был в белоснежную мантию, на которой Гермиона не разглядела ни единого пятнышка, что было странно при его работе. – А, мисс Грейнджер, день добрый!
– И вам, мистер Пиппин, – доброжелательно ответила Гермиона. – Я пришла забрать первую порцию Аконитового зелья.
– Да, да, – засуетился Пиппин, на несколько секунд, исчезнув под прилавком. Он поставил небольшую склянку прямо перед Гермионой. – Пару часов назад закончил, уже остыло. Полагаю, это для вашей новой реформы?
– Благодарю, сэр. Да, у меня есть оборотень, которому очень нужно качественное зелье.
– Мое именно такое, – расплылся в горделивой улыбке мужчина, подмигнув темным глазом.
– Надеюсь на наше долгое сотрудничество. Скажите, сэр, если Министерство будет делать у вас оптовую закупку Аконитового зелья, вы сможете предоставить какие-то льготные условия?
– Надо подумать, – почесал подбородок Пиппин, прикидывая. – Сложное зелье, если его требуется много, то мне придется забросить все остальные заказы, а это, как вы понимаете, должно быть компенсировано. Мне нужно провести некоторые подсчеты, возможно, я смогу предложить Министерству свои услуги. Недельный прием зелья на одного оборотня стоит 10 галеонов, с Вас, мисс, именно столько, – напомнил про оплату мистер Пиппин.
– Конечно, сэр, – Гермиона достала из кошеля 10 новеньких галеонов. Мужчина взял деньги и пододвинул к ней склянку. – Можете прислать мне ваши расчеты, я была бы очень благодарна, – девушка спрятала пузырек Аконита в сумочку.
– Хорошо, мисс. Завтра можете прийти около 12 часов по полудню, зелье как раз будет готово.
– У вас необычная птица, это ведь мексиканский радужный тукан? – Гермиона посмотрела на переливчатую птицу, сидевшую под потолком. Генри внимательно косил на них ярко-голубым глазом.
– Именно так, мисс Грейнджер! Я привез его из экспедиции.
– Он очень красивый, – Генри издал крик, явно подтверждая сказанное Гермионой. – До завтра, мистер Пиппин!
– Всего доброго, мисс, – кивнул мужчина. Под крики тукана Гермиона покинула лавчонку и устремилась к Министерству. Обед кончился, а ведь ей еще надо закончить пару дел, перед тем как отнести Аконит своему оборотню.
Еще перед дверью, ведущей в Отдел Учета и Контроля за популяциями магических всех, она услышала горестный вой, показавшийся до боли знакомым. Гермиона пулей влетела, стараясь оценить обстановку.
И посмотреть было на что.
Минки Черный Платок сидела на коленях посреди общего зала, прямо у стола Стеллы, и изо всех сил рыдала. Сотрудники отдела сгрудились вокруг и наперебой пытались выяснить, что же произошло и как ей помочь. Грейнджер бросилась к ней, чуть ли сама не падая на рядом:
– Минки! Что случилось? – воскликнула она, осматривая эльфийку. Визуально с ней оказалось все в порядке.
– Мисс Гермиона! – завыла Черный Платок, отняв от огромных синих глаз руки. Она утерла слезы чем-то похожим на платок, при ближайшем рассмотрении, оказавшийся бумагой. С министерской печатью. Договор!
– Минки, давай пройдем в мой кабинет, – нервно подхватила девушка эльфийку под руки и повела к себе под офигевшими взглядами коллег.
Гермиона наложила на дверь чары Неслышимости и усадила Минки в гостевое кресло. Та продолжала плакать, утирая глаза обрывками договора.
– Хочешь воды? – на всякий случай наколдовала кружку, наполнив ее водой. – Агуаменти! Что случилось? – мягко спросила волшебница, чуть приобняв эльфийку.
– Хозяин, – задыхаясь от слез, принялась рассказывать Минки, – хозяин Каллум…Он хотел, чтобы я дала Непреложный Обет, – тяжело выдохнула эльфка, страдальчески глядя на волшебницу. Чего? Гермиона опешила.
– Что он потребовал от тебя?
– Хозяин Каллум хотел, чтобы я не смогла давать показания на суде, – еще один залп слез сотряс небольшой кабинет.
– И ты?
– Отказалась! – заголосила эльфийка. Гермиона поморщилась от слишком высокого тембра воя и погладила Минки по спине. Старая эльфийка отказала своему хозяину. У которого проработала всю жизнь. Вот это да, выдохнула про себя Гермиона, до слез впечатленная мужеством Минки Черный Платок. Теплая волна гордости за свое детище прокатилась по всему ее существу. Сработало! Отныне эльфы действительно свободны. Минки тому лучшее доказательство.
– Мерлин, Минки, ты такая молодец, я горжусь тобой, – зашептала Гермиона ей на ухо, скрытое под темной, плотной тканью. – И что он сделал?
– Он порвал мой договор, тот который вы подписали вчера и сказал мне убираться, – вновь зарыдала Минки, спрятав лицо в дрожащих руках. Что он сделал?! Порвал договор? Теплая волна мгновенно стала горячее, опаляя внутренности раскаленной лавой гнева. Каллум попытался манипулировать бедняжкой, а она дала отпор. Не понял, значит, что они действительно больше не рабы, горько усмехнулась Гермиона. Аристократ чертов! – Я только хотела помочь моему Крейгу, – эльфийка подняла на нее краснющие глаза. У Гермионы заныло сердце.
– Я тоже, Минки, я тоже, – горячо проговорила Грейнджер. – Но это неприемлемое отношение к договорам! Его нужно закрывать, а не рвать, – вскинулась Гермиона, – Каллум совершенно не соблюдает процедуру. Пошли, – вдруг потянула она Минки за рукав.
– Куда? – вытаращилась эльфка.
– К твоему работодателю, конечно. Нам нужно закрыть договор соответствующим правилам образом, – бюрократическое мужество поднялось в Гермионе и требовало отомщения. Каллум показал своим поступком не только реальное отношение к эльфийке, что фактически вырастила его, но и к деятельности Министерства Магии. Кроме того, она надеялась еще раз с ним поговорить. Но не особо рассчитывала на успех, видя, что тот даже прогнал Минки, когда она твердо решила помочь Крейгу.
– Но хозяин выгнал Минки! – слабо возразила эльфка.
– Как давно вы с ним повздорили?
– Утром. Но пока перемыла дом и уложила детей спать, Минки не могла уйти, – понурила голову она. На деревянный пол вновь закапали слезы.
Гермиона глянула на часы, сейчас уже почти четыре пополудни, минуло несколько часов, вероятно, Каллум мог уже отойти.
– Дай руку, я аппарирую нас туда, – взяв тонкую зеленую ручку, Гермиона хотела повести эльфку к аппарационной площадке, но та вдруг сама решила их перенести. Мир смазался в разноцветный фрактал, тошнота подступила к желудку. Все-таки эльфы аппарировали совсем по-другому.
Появились они прямо перед кованой калиткой. Минки утерла глаза и высморкалась в краешек черного платка. Гермиона медленно пошевелила головой, стараясь унять вихри перед глазами. Тошнота еще не прошла. Мир кружился. Она прикрыла рот рукой, в надежде, что не проблюется прямо перед фамильным замком МакНейров, на глазах у чертового аристократишки.
Тем временем Минки щелкнула пальцами, желая открыть калитку. Ничего не произошло. Не понимая причину неудачи, еще несколько раз щелкнула, шевеля губами для верности. Ничего.
Гермиона разжмурила глаза, вроде отступило. Мини щелкала пальцами и рыдала.
– Хозяин Каллум исключил Минки из заклинания, – обреченно прошептала эльфка и осела на каменную дорожку.
Вот ведь козел! Сквозь темную пелену на глазах, Гермиона уставилась на дом. Сегодня никого не было во внутреннем дворе. Софа рядом с фонтаном пустовала. Ну, Каллум, ну погоди!
Гермиона достала палочку и наугад попробовала несколько отпирающих заклинаний. Калитка не поддалась. Набрав достаточно злости и прикинув риски, Герм вскинула палочку на калитку:
– Бомбарда Максима! – воскликнула она, вложив в заклинание всю силу своего негодования. Черт с ним, если что она восстановит или заплатит, но войдет внутрь и поговорит с этим…этим…Братцем!
Калитка разлетелась в куски, жалобно вскрикнув разрываемым железом. Грохот вышел неописуемый. Ну давай, выходи! Гневно раздув ноздри, Гермиона выждала несколько мгновений, справедливо полагая, что произвела достаточный шум. Каллум должен выйти и начать стенать над своей калиткой. Гермиона ободряюще улыбнулась Минки, которая в прострации смотрела за тем, как имущество семьи разносят в клочья.
– Мисс, – потрясенно прошептала она и щелкнула пальцами, восстанавливая металлические переплетения.
– Вы что творите, а? – против ожидания Гермионы, вышел из дома совсем не Каллум, а молодая женщина в длинном сером платье, подпоясанном клетчатым кушаком. С младенцем на руках, тот испуганно смотрел на них и готовился зарыдать. Девушка была красивой, с тонкими, но волевыми чертами лица. Свет причудливо играл в пышных волосах цвета густой патоки. Вроде не совсем рыжий, но и не блондинистый. Интересный цвет, редкий, успела оторопело подумать Гермиона, пока разглядывала жену Каллума. Без сомнений: перед ней, грозно вознеся палочку, стояла именно она. – Мисс? – требовательно воскликнула та, гневно смотря на Гермиону. – Вы мне ребенка разбудили!
– Простите, – пролепетала Грейнджер, на такой расклад она рассчитывала меньше всего. Праведный гнев немного утих под строгим взглядом ярко-зеленых, даже ярче, чем у Гарри, глаз.
– Это Минки, хозяйка, – Минки выплыла из-за спины Гермионы и, кланяясь, подошла ближе. – Минки виновата, – запричитала эльфка и бахнулась на колени вновь.
– Почему ты ушла, Минки? – опустив палочку, девушка подошла ближе. – Как я буду справляться с четырьмя МакНейрами без тебя? – в голосе звучало участие и грусть, словно она действительно расстроена “уходом” Минки.
Гермиона мрачно закусила губу, злость вновь подняла голову. Вот что он наговорил жене! Якобы Минки их бросила! Вот ведь! Может быть, Крейг действительно удрал к дяде не только из-за чувства подросткового противоречия. За два минувших дня Герми вполне поняла его нежелание как-либо вообще принадлежать к МакНейрам.
Минки опустила лицо в ладони и вновь заплакала, потрясая хилыми плечами под черной тканью платья. Жена Каллума в смятении смотрела на нее и покачивала на руке маленького мальчика. Гермиона хотела улыбнуться ребенку и замерла, оглядывая кудрявого малыша. Тот изучал ее любопытными светло-серыми, с голубой льдистой ноткой, глазами. Гленна увидела глаза сына и сошла с ума? Мда. Минки затрясла головой, она не хотела говорить, что Каллум сам ее выгнал, Гермиону накрыло острым чувством сопереживания:
– Вы уверены, что Минки могла сама когда-либо бросить вашу семью?
– Нет, она всю жизнь с мужем, растила его, – девушка подняла на Гермиону растерянный взгляд.
– Он ее выгнал, – немного нервно Гермиона вздернула подбородок. Лезть в эту семью отчаянно не хотелось, но придется ради Минки. И Скабиора.
– Выгнал?! – изумилась та, недоверчиво оглядывая Гермиону. – Мальчик потянулся к Грейнджер рукой. Женщина отпрянула от Герми, перехватив маленькую ручку своей. – Вы, кстати, кто?
– Гермиона Грейнджер. Отдел регулирования магических популяций, – Герми решила все-таки представиться и изумилась тому, как изменилось лицо женщины, наполнившись новыми эмоциями. Она выглядела воодушевленной и благодарной.
– Мисс Грейнджер? Героиня Войны? – радостно воскликнула женщина, заткнув палочку за пояс платья, чтобы освободить ее для рукопожатия. Герми улыбнулась и пожала протянутую руку, что сжала ее ладонь достаточно крепко. Ребенок вновь уставился на Гермиону такими знакомыми глазами, изучая ее. – Очень рада личной встрече, извините, что не признала. Не читаю газет в последние годы. Некогда, – ослепительно улыбнулась женщина, перехватив сына поудобнее. – А это Дуглас, Дуг, скажи привет, мисс Грейнджер! – дите разинуло беззубый рот и засмеялось.
– Привет, Дуглас, – улыбнулась Гермиона. В честь деда назвали, видимо. Ох, уж эти аристократы. Гермиона выжидающе уставилась на девушку, потому что ребенка она представила, а вот свое имя так и не назвала.
– Ой, забылась. Сондра МакНейр, – энергично кивнула Сондра, умелым движением откидывая свои волосы с плеча, потому что миниатюрная ручка уже тянулась к пышным прядям. – Минки, – обратилась она к эльфийке рыдающей на земле. – Так что стряслось у вас с Каллумом?
– Я отказалась, – Минки подняла на хозяйку огромные синие глаза, тонкие губы дрожали.
– От чего? – картинно изогнула светлую бровь Сондра. Минки, конечно, была несколько угрюмой в этих своих погребальных шмотках, но никогда не перечила хозяевам. Эльфка вытаращилась на Гермиону, словно запрашивая у той поддержки. Она ободряюще кивнула.
– Хозяин Каллум хотел взять Непреложный обет с Минки, – поникла головой эльфка.
– И что, интересно, хотел замять Каллум? – судя по интонации, с которой Сондра произнесла короткое это предложение, дома Каллума ждет разнос. Гермиона еле сдержалась от довольной ухмылки. Сондра ей определенно нравилась. В ее облике, в крепком волевом рукопожатии, в том, как ловко она управлялась с малышом, чувствовалась особая сила. При этом говорила женщина достаточно просто, без каких-либо аристократических уловок и экивоков, которые можно было бы ожидать от жены, чьим мужем являлся Каллум МакНейр.
Гермиона еще раз окинула взглядом женщину. Пожалуй, ей стоило знать. Сондра производила впечатление по-настоящему хорошего человека.
– Каллум приказал Минки принести Непреложный обет, – зарыдала Минки вновь. Слова давались ей с трудом.
– На, подержи мелкого, – Сондра вдруг сунула эльфке в руки сына. Та приняла его привычным жестом и прижала к себе. Она уже и не надеялась когда-либо обнять Дугласа вновь. Это сработало. Рыдания утихли практически сразу. Гермиона с уважением посмотрела на жену Каллума, что легко и просто смогла успокоить истерящую эльфку. Та только тепло улыбнулась Минки. – Я за утро чуть с ума не сошла с ними. Не уходи больше никуда, пожалуйста.
– Минки не ушла, хозяин Каллум ее выгнал, – в привычном ворчливом ключе ответила эльфка, баюкая на руках Дугласа. Сондра поняла, что от нее не добиться внятного ответа и уставилась прямым взглядом в глаза Гермионе, выжидающе приподняв бровь.
– Мисс Грейнджер?
Что ж, она собиралась использовать каждый чертов шанс, что у нее остался. Каллуму стоило сотрудничать, а не устраивать все это представление. Плюнув на приличия, Гермиона решилась, тем более Сондра выглядела очень заинтересованной. Еще напридумывает на мужа лишнего. Он всего лишь покрывал семейную ложь об не добитом братце-оборотне, а не изменял ей, к примеру.
– Миссис МакНейр, боюсь, что это моя вина, – начала Герм и увидела, как женщина ощутимо напряглась, разглядывая ее. Обе руки были решительно уперты в бока, и этот жест отчаянно напомнил Герми несбывшуюся свекровь. Она поспешила продолжить, – я обратилась к Каллуму с просьбой. Вы знаете, что у него есть брат?
– Был, вы имеете в виду? – округлила глаза Сондра. – В семейном склепе я видела его имя, когда хоронили отца Каллума, – женщина призадумалась на несколько секунд, усиленно вспоминая, – Крейг?
– Мой Крейг, – услышав имя, Минки вновь принялась хлюпать носом, стараясь не капать слезами на вертящегося мальчика.
– Он жив, но… Крейг стал оборотнем в последний школьный год. Гленне это очень не понравилось и она…, – нет уж, пусть про то, как мать швыряла в сына Авады дополнит сам Каллум, – она выгнала его, инсценировав смерть Крейга. В склепе никого нет, – Гермиона поежилась от воспоминания, как Гленна дико кричала “Закройте склеп!”. Она встретилась взглядом с Сондрой и поняла, что им пришла на ум одна и та же мысль.
– Вот почему она все время твердит про склеп. Я думала, что просто бредит, – Сондра задумчиво потерла подбородок. – Дела-а-а, – протянула она. – Это правда, Минки?
– Да, хозяйка Сондра. Все правда. Минки не смогла. Не защитила моего Крейга, – горькие слезы беспрестанным потоком катились из синих глаз.
– Крейг сейчас в Аврорате ждет суд. Он через неделю. Его обвиняют в егерстве. Да и он был егерем во Вторую волну, но, – Гермиона вздохнула, вяло всплеснув руками. Звучало со стороны, наверное, как бредятина. Она глянула на Сондру, та слушала внимательно, вероятно, сопоставляя какие-то факты. – Так как он числился мертвым, то он взял себе новое имя, Скабиор. Под которым его знает весь Лютный переулок. Будет суд, я рассказала все вашему мужу, возможно, он смог бы помочь. Признать родство. Крейг ведь чистокровный, – все-таки занервничала Гермиона, услышав в своем голосе умоляющие нотки. – Возможно, этот аргумент сыграет в его пользу. Вы, наверное, не знаете, но сейчас оборотни живут в Азкбане один-два месяца, фактически ему грозит смертный приговор, – в конце монолога она поймала себя на том, что практически заламывала себе пальцы. Нервы стали ни к черту. Гермиона с затаенной тревогой смотрела на Сондру. На лице женщины застыло какое-то неопределенное выражение. Она обдумывала сказанное.
– То есть, они этого Крейга просто забыли? Практически – предали, – волшебница не ожидала, что в приятном голосе миссис МакНейр зазвучат такие стальные нотки. Она явно обратила свое внимание на ту часть, которая касалась родства гораздо больше, чем на ту, где она упомянула, не таясь, что Крейг стал оборотнем, и егерем, и бандитом из Лютного. Сондра чуть закусила губу, и строго глянула на Минки, – ты знала?
– Да, хозяйка. Я вырастила Крейга, так же как Каллума, но… Хозяйка Гленна наложила на меня приказ. Минки не могла больше приходить к Крейгу, – понурила голову эльфка, промакивая одной рукой глаза кончиками черного платка, второй она крепко держала мальчика.
– Приказ, значит, – глухо произнесла Сондра себе под нос.
– Гленна считала, что Крейг осквернил чистую кровь ликантропией, – внесла ясность Гермиона. Ее взволновал тон Сондры, та смотрела куда-то мимо нее, в сторону гор.
– Да еще бы, – вдруг ядовито усмехнулась миссис МакНейр, – Жители равнин совершенно не ценят кровных уз. Мы – горцы, никогда не предаем своих, – вдруг горячо воскликнула женщина, сердито топнув ногой. – Я поговорю с ним! Подумать только – родного брата вздумал бросить!
Гермиона вытаращилась на нее, совсем не ожидая такого напора. Она представляла себе миссис МакНейр изящной, чопорной леди, под стать своему мужу, кем-то вроде Нарциссы Малфой. Однако реальность ее приятно удивила.
– Но он же егерь и оборотень? – слабо возразила Гермиона, решив воспользоваться порывом женщины, и выяснить заодно ее отношение ко всем тонким моментам.
Сондра вскинула на нее пылающие глаза.
– И что? Значит, можно выкинуть и забыть?! Свою кровь?! Родного человека?! – Миссис МакНейр, казалось, поражена до глубины души. Вот как-то так, Гермиона подумала, и должна реагировать нормальная семья. Как жаль, что Сондра появилась позже, чем Крейг был изгнан. Ей показалось, что она могла бы встать на его сторону перед властной матерью. – Только вроде вы же в Войну противостояли егерям? – вдруг спросила она, требовательно глядя на Герм, – мне странно слышать, что вы защищаете одного из них?
– Я теперь сотрудник Министерства, моя работа заключается в том, чтобы защищать всех магических существ. Оборотней в том числе, – выдавила Грейнджер, деланно беззаботно пожав плечами. – Мы с Крейгом хорошо сработались. Он помогает мне с оборотнической реформой. Вы знаете, многие оборотни крайне не охотно идут на контакт, а он вроде хочет жить нормально, исправиться, – ага, как же, подавила вздох Герми. Сондра одобрительно кивала, слушая ее речь.
– Это позиция сильного человека, мисс Грейнджер, – с чувством хлопнув Гермиону по плечу, сказала Сондра. В зеленых глазах, что несколько мгновений назад метали молнии, теперь было уважение. – Пошли домой, Минки, Дугу пора в кровать, – хохотнула миссис МакНейр. – Зайдете на чай, мисс Грейнджер? Пробовали наш, горный? – и подмигнула Гермионе.
– Крейг делал как-то, так что не откажусь, – улыбнулась Гермиона. Воспоминание резануло сердце болью. Ей очень не хватало Скабиора рядом. Не смотря на то, что она приходила каждый день, из-за чертовых авроров они должны оба скрывать свои чувства, загоняя их в рамки тех нескольких фраз, которые могли быть уместны между реальной работницей Министерства и преступником, а не любовниками. Она скучала по нему, драккл раздери! И это только началом их разлуки. Если суд его приговорит… Сглотнув подступившие не вовремя слезы, Гермиона прошла за Сондрой по уже знакомой ей тропинке к каменному особняку.
– Извините за калитку, – спохватилась Гермиона, – я просто несколько разозлилась из-за того, что Каллум разорвал договор в одностороннем порядке. Минки ее восстановила.
Сама эльфка с ребенком на руках исчезла в доме.
– Это ведь ваша инициатива: перевод домовиков на договорную основу? – Сондра жестом пригласила ее пройти в гостиную. – Садитесь здесь, я налью чай, – она достала палочку из-за пояса и принялась колдовать. На стол перед Герми приземлились два белых блюдца и пара чашек, заварочный чайник и тарелка с печеньем.
– Да, я еще со школы заинтересовалась этой темой. А когда Добби погиб, то поняла, что ради его памяти должна хорошо поработать, чтобы, – Герми замялась, она не любила слово “освободить”, – помочь домовикам обрести независимость. После Войны ко мне стали прислушиваться в Министерстве.
– Вы молодец, мисс. Волшебникам давно пора подвинуться, – засмеялась Сондра, разогревая чарами чайник. Она налила молочный чай в кружки. Гермиона вскинула брови в удивлении. – Что не ожидали таких слов от жены Каллума? – задорно фыркнула женщина. В общем – да. Гермиона не ожидала.
– Не типичная точка зрения для аристократических семей, – выдавила она, с новым интересом разглядывая Сондру.
– Как я уже говорила, моя семья Маклауды, мы горцы, тоже чистокровные, но без вот этой всей придури, – обведя взглядом окружающую обстановку, засмеялась миссис МакНейр. – На Каллума в свое время очень повлияла мать, это сложно исправить, – скептично дернула та уголком губ. – Скорее всего, он просто испугался, вот и наговорил и вам, и Минки всякого, – вздохнула Сондра, пригубив чай. – Что там надо подписать, чтобы взять Минки обратно на работу?
– О, у меня есть новый бланк договора, – Гермиона полезла в сумочку и призвала бланк, чернильницу и перо. Заполнив необходимые поля, Гермиона подвинула договор к сидящей напротив женщине. Та пробежала глазами строчки и дойдя до места подписи, подняла глаза на Гермиону:
