Текст книги "Лучший ингредиент любого зелья - это огневиски (СИ)"
Автор книги: BloodyNun
сообщить о нарушении
Текущая страница: 40 (всего у книги 51 страниц)
– Здесь будешь отбывать наказание, сукин ты сын, – полный презрения голос Эрика прервал его размышления. Скабиор до того задумался, что как-то подзабыл про парня, поднял на него взгляд. Тот стоял у двери, направив на него палочку. Ожидаемо, снова вздохнул про себя Скаб. Свою пока поднимать не спешил, просто крепче сжал пальцы на древке. Во-первых, ему вроде вообще нельзя никак попадаться на драках. Во-вторых, Маллоут был близко, оборотню это один прыжок, можно обойтись и без палочки. Крейг взвесил эти две мысли и решил, что совсем не надо еще больше ухудшать отношения с Эриком, тем более – он будет за ним типа приглядывать? Напряжение повисло в воздухе.
– Что такое Альтернативная колдомедицина? – спросил Скабиор, демонстративно убирая палочку в карман брюк. Эрик непонимающе изогнул синюю бровь. Его изумил и вопрос, и действие егеря.
– Немагические методы лечения. Химические, медикаментозные и наркотические, – все же ответил Маллоут, с сомнением глядя, как мужчина вдруг повернулся к нему спиной и стал разглядывать шкафчик с ингредиентами.
Ну вот вряд ли он завалит его Авадой, решил про себя Скабиор, а все остальное можно успеть отразить или отпрыгнуть. Нельзя показывать страх. Да и не было страха, честно говоря. Мало, что ли, ему угрожали по жизни. Другое дело, что смотреть на этого парня почему-то не сильно хотелось. Скаб открыл шкафчик, пробежал взглядом названия на полках и деловито принялся рыскать. Ладно, хоть ингредиентов было действительно прилично. Может, и Рунеспур где завалялся, хмыкнул про себя Крейг.
– И это все, что ты хочешь сказать? – напряженно выдавил Эрик.
– Наркотические? – вполоборота развернулся к нему Скабиор и усмехнулся. – Если что, я и это могу.
– Ты, – сквозь зубы выдавил Эрик. – Много, чего можешь.
– Могу, – прямо глядя на него, склонил голову в сторону Скабиор, соглашаясь, – и не могу, – а теперь склонил в другую. – Меня уже осудили.
– Недостаточно, – выплюнул колдомедик, резко опустил палочку и вылетел из кабинета.
Крейг тяжело выдохнул, когда внизу оглушительно хлопнула дверь. Вот это он попал. Чтобы отвлечься от мрачных мыслей и хоть немного укрепить свое хлипкое положение, принялся листать книгу по зельеварению. Надо сделать это ебучее Кроветворное. Он последний раз варил его еще перед войной, когда одного парня из Стаи, не оборотня, неплохо подрали в Лютном сторожевые псы гоблинов. Зелье тогда помогло восстановить кровопотерю, но Фил все равно откинулся через неделю от сепсиса. А рецепт, конечно, с тех пор совсем забылся. И еще здешние ножи нужно попробовать.
Полностью погрузившись в варку, Скабиор старался не думать и не вспоминать. Но это было сложно. Мальчишка имел право точить на него клык. О да. Но. Никаких, нахер, «но» остановил егерь сам себя. Война была. И точка.
Дома Гермиона много расспрашивала о том, как прошел его первый рабочий день. И Скабиор рассказал все, ну, почти все. Про свою встречу с Эриком он решил не упоминать. Это его давние дела, в конце концов. Сам разберется. Как-нибудь.
* * *
Кроветворное пригодилось прямо на следующий день, утром. Скабиор как раз зашел через витрину в освещенный холл больницы и охренел от открывшейся картины. На левитируемых носилках лежала девчонка лет десяти. Сопровождающие ее колдомедики кричали друг на друга и явно торопились. Девочка же выла от боли и держалась руками за вспоротый живот. Ярко-розовая мантия была покрыта багровой кровью, зияющая рана противно булькала. Острое зрение оборотня поспособствовало тому, что Скаб разглядел на рваных краях плоти следы острых мелких зубов. А потом процессия быстро исчезла в дверях лифта.
Нахмурившись, Крейг подошел к блондинке за стойкой. Вчера у них явно не получилось нормального диалога. Впрочем, ни с кем здесь у него не получилось нормального диалога. Сметвик был странным, Эрик ненавидел его, а блондинка…
– Привет, часто у вас такое? – он кивнул в сторону лифта.
– Конечно. Это же больница, – мрачно подняла на него глаза дама. Она выглядела бледной и расстроенной.
– А что с ней? – поинтересовался егерь.
– Вызов поступил на нападение магического существа. Искусали бедняжку, – горестно вздохнула она. Крейг поймал себя на мысли, что ему вдруг тоже стало жалко девчонку. Орала, как будто перекидывалась. – Такая малышка…
– Слушай, извини за вчерашнее. Я вообще-то оборотень, но часто веду себя как скот, – расплылся в усмешке Скабиор и с радостью отметил, что ведьма фыркнула, дернув уголком губы. Вверх. Это успех! – Давай попробую еще раз. Меня зовут Крейг МакНейр, а тебя? – под конец его фразы она закатила глаза, но все же ответила, скептично на него глянув:
– Розалинда Милстроуд.
– Приятно познакомиться, Розалинда, – лихо подмигнул ей Скабиор. – На какой этаж повезли девчонку?
– Это точно второй. Ранения от магических существ, – вновь помрачнела ведьма.
– Спасибо, – кивнул Скабиор, стараясь быть максимально благодушным. – Хорошего дня.
– И тебе, – как-то грустно выдавила ему вслед Розалинда, неожиданно для самой себя внезапно обнаружившая, что перешла с оборотнем на «ты».
Скабиор же поднялся по лестнице в свою каморку на шестой этаж. И пока шел, он все думал, и думал. Девчонку было действительно… жалко. Столько кровищи. И зубы. Хм, Скабиор прикрыл глаза, припоминая, где мог видеть такой рисунок. Острые и маленькие, словно колышки. Впрочем, ему-то что за дело. Его задача варить Аконит – и не отсвечивать. Всего-то три следующих года.
Вчера, пока он варил Кроветворное, то обплевался на местный набор ножей, а потому сегодня уже притащил несколько своих инструментов, с которыми ему бы не пришлось вскрывать панцири огненных крабов по двадцать минут каждый. Максимум пять. Его «Когтищи» были исправно наточены, в отличие от казенных ножей, коими только в носу ковыряться оставалось. Серебряный котел Крейг пока решил оставить дома. Особой надобности первые две недели варки Аконита в нем нет, а если его вдруг внезапно посадят в Азкабан из-за какой-нибудь стычки, то котел хотя бы останется дома, а не перейдет внезапно в собственность Мунго. Еще он взял одну большую реторту, парочку толстостенных фиалов, несколько досок для резки, четкие весы и всякие прочие мелочи, которые лично ему сильно облегчали варку зелий. Пока он все это расставлял на удобные места в лаборатории, прошел где-то час с начала рабочего дня.
А потом он услышал шаги внизу, на лестнице. Тут он пока никого не изучил и не понял, кто там мог быть. Сметвик? Эрик? Твою ж… Но шаги были не такими бойкими, как у Эрика вчера, вряд ли это он. Да и зачем? Проверить, пришел ли оборотень на работу? Им это прекрасно Рози может передать, если тут вообще кто-то такой целью задается. И все-таки, увидев в дверях Сметвика, Скабиор про себя вздохнул с облегчением.
– Доброе утро, Крейг, – начал Сметвик, оглядываясь по сторонам и замечая явно новые вещи. Он в недоумении перевел взгляд на Скабиора, застывшего над весами. Тот собирался отмерять серебряный порошок.
– Доброе утро, Гиппократ, – в тон ему ответил Скабиор и, заметив, что Сметвик озирается, опередил его вопрос. – Я принес свои инструменты.
– Сделайте опись того, что лично ваше. На всякий случай, – промолвил колдомедик, подходя ближе. – А что вас не устроило в наших?
– Со своими я работаю быстрее, – пожал плечами Крейг, сильно говниться ему не хотелось. – Я принес несколько фиалов, вот эту реторту, пару досок, набор ножей, весы. Еще планирую позже принести серебряный котел, он лучше стабилизирует Аконит, чем медь.
– Серебряный котел? – изумился Сметвик, подходя ближе. – Если это важный параметр, мы можем попросить дополнительное финансирование у Министра…
Скабиор не смог сдержать смех. Впрочем…
– Конечно, можете, – оскалился он, – но вряд ли они станут тратить еще хоть сикль на оборотней.
– Смотря как просить, – пожал плечами Сметвик, внимательно изучая взглядом реторту из закаленного стекла. Никогда не видел таких больших. – Я уже использовал ваше Кроветворное зелье на пациентке, – Скабиор аж оторвался от взвешивания порошка и оглянулся на целителя. Уж не на той ли девчонке? – Однако я потратил все, что вы вчера приготовили. У пациентки большая потеря крови, нам нужно еще, чтобы точно вывести ее в стабильное состояние. Я могу просить вас выйти за рамки нашего соглашения по Акониту и сварить еще несколько порций?
Крейг все-таки сумел удержать лицо, хоть формулировка вопроса выбила почву у него из-под ног. Просить? Вот это да. То ли Сметвик реально нимбом повредился, падая с небес, то ли он был до безобразия тонким манипулятором.
– А что с пациенткой? – решил подтвердить свою догадку Скаб. – Ингредиенты еще есть, сегодня смогу сделать в течение, – прикинул, как быстро очистит крабов со своим набором «Когтищ», – трех часов.
– Открытая травма брюшной полости. Подозреваем укус волшебного существа. Характер повреждений говорит о том, что это была мантикора.
– Я не видел след от жала, – хмыкнул Крейг, припоминая вид раны.
– Вы видели девочку? – нахмурился Сметвик.
– Ну да, внизу, я пришел, когда ее отправляли наверх. Мельком увидел рану…
– Может, быть мантикора еще не успела ее ужалить, – предположил целитель.
– Зубы другие, – качнул головой егерь, отчаянно пытаясь припомнить, где он видел такие мелкие, игольчатые зубы. – У мантикоры клыки будут утапливаться в плоть, а тут они все примерно равные. Как иглы.
– Хотите посмотреть на рану? Пациентка сейчас спит, – вдруг предложил целитель.
Скабиор призадумался. С одной стороны, ему ничего не стоит сходить и посмотреть. Но зачем? Все охотно послушают егеря-оборотня, который тут оказался совсем случайно, ага, щ-щас. А с другой… Он вспомнил жуткий крик девочки. Кроме того, вдруг в ране яд?
– А пойдем, – решился Скабиор, быстро убирая серебряный порошок с весов в маленькую пробирку, отточенным движением пальцев запечатал пробкой. Что он теряет-то?
Они быстро спустились вниз, на второй этаж. Скабиор никогда в жизни не бывал в больнице. Или у врача. Разве только совсем в детстве, в Эдинбурге, но он уже плохо помнил это все. На втором этаже воняло кровью, желчью и всяким таким не особо приятным для чуткого оборотнического носа.
Они шли по столь же невыразительному коридору, как и наверху. Остановившись перед дверью в палату, Сметвик вдруг достал из шкафчика сложенную лимонную мантию колдомедика и протянул ее офигевшему Скабиору.
– Экскуро! – Гиппократ применял очищающее заклинание к сапогам егеря. – Надевайте.
Скабиор развернул мантию, нервно облизнул губы, потому что она была определенно самой уродской шмоткой, которую он когда-либо надевал в жизни. Такой яркий цвет наверняка жутко комично смотрелся с его черной рубашкой и клетчатыми брюками, не говоря уже о тату на глазах. Похоже, что выглядел сейчас ничуть не лучше манекена из витрины на входе. Ладно, он здесь не за этим. А зачем? Он и сам не знал.
Они вошли внутрь палаты. Там уже находилось двое целителей: мужчина и женщина. Они изумленно воззрились на Сметвика и вошедшего за ним оборотня. Скабиор задрал подбородок и гордо расправил плечи. Он всегда так делал, когда попадал под презрительные взоры.
– Мейв, Билл, это Крейг МакНейр, наш консультант по Аконитовому зелью, – представил его Сметвик. О, как! Звучало круто, надо порадовать Гермиону вечером.
– Добрый день, коллеги, – оскалился Скаб, подходя ближе к железной больничной палате, где спала – явно под заклинанием – девочка. Она была цветом чуть голубее, чем белая простыня, на которой лежала. Кровопотеря обильная. Скабиор бросил взгляд на спокойное детское лицо, отмечая длинные светлые локоны, рассыпавшиеся по подушке.
Сметвик тем временем приподнял бинты так, чтобы открыть вид на края раны. Скабиор наклонился и сильно потянул воздух носом. Если мантикора куда-то успела ткнуть жалом, должен остаться след от яда. Он у нее весьма специфически вонючий, но ничего подобного в запахе раны не было. Наклонившись еще ближе, он, уставился на следы очень тонких зубов. Несколько минут он усиленно вспоминал, потому что явно видел такое… раньше.
А потом вспомнил.
– Девчонка из Шотландии? – спросил он, обернувшись к Сметвику. Тот обернулся к другим целителям.
– Да, с севера, – подтвердила Мейв, сильно нахмурившись, – но как…
– Это укус пятинога, – оборотень прямо посмотрел на Сметвика, перестав нависать над кроватью, – они очень агрессивны, но не ядовиты.
– Мы с коллегами уже постановили, что укус характерен для мантикоры! – воскликнул с негодованием Билл, яростно сверкнув на Скабиора глазами.
– Где жало, где клыки? – вскинул темную бровь Крейг, чуть усмехнувшись. Он так и понял, что будет этим ребятам только мешать.
– Жало она могла не успеть привести в действие, – возразила Мейв, недоверчиво смотря на егеря.
– Как вы знаете, мантикора нападает, обездвижив жертву сначала ядовитым жалом, а потом уже наносит укусы, – равнодушно пожал плечами Скаб. – Яда я не чувствую…
– У нас теперь такие методы диагностики, мистер Сметвик? – с ледяным бешенством посмотрел Билл на целителя. – Приводите оборотня, и он вам ставит диагноз?
– Мистер МакНейр отлично чувствует яды, Билл, пациентка в критическом состоянии, мы должны понять, какую терапию проводить, – совершенно не обращая внимания на словесную эскападу коллеги, Сметвик обратился к Скабиору. – Почему важный признак, что она из Шотландии?
– Пятиноги закрыты заклинанием на острове Дрир, но иногда они могут прорываться сквозь барьер и заплывать к нам. У моего дяди был такой укус однажды…
– А у моей прабабки был единорожий геморрой, давайте теперь ставить диагнозы, основываясь на этом, – не унимался Билл.
Скабиор про себя фыркнул, пообещав запомнить это выражение, но в целом слова целителя ему не сильно понравились. Ладно, он здесь только посмотреть. Не надо ни с кем цапаться, не надо.
– Видимо, у нее были очень сильные гены, – оскалился Скаб, не удержавшись, в сторону Билла. Тот его не понял.
– Спасибо за версию, Крейг. Я жду новые порции Кроветворного от вас, – очень нейтральным тоном произнес Гиппократ. – Мантию можете оставить себе.
Скабиор мерзко ухмыльнулся хмурому Биллу, стрельнул взглядом в Мейв и вышел из палаты. Ему действительно пора варить отличное Кроветворное для этой голубой девчонки.
Глава 35, в которой раны и равенство
В тот день в палате у девчонки, укушенной пятиногом – одной из бед шотландских прибрежных земель, Сметвик не просто так пихнул Скабиору лимонную мантию. Ну не ценили в Мунго кожу и цепи, что делать. Теперь Розалинда каждое утро напоминала, чтобы он надел униформу больницы, пряча под яркой тканью свои мрачные наряды. Оборотня особо не жаловали, но с каждым днем удивленно-неприязненных взглядов становилось меньше. Видимо, колдомедики привыкли к странному мужику, которого Сметвик прятал ото всех под самой крышей.
Он варил, варил, варил. Начал долгий процесс по Акониту. Ведь зелье в самом деле варится почти месяц. От Луны до Луны. Но теперь Крейг крошил ингредиенты с мыслью изменить Аконит. Усовершенствовать его. И мысль эта прочно обосновалась в его голове. Ему было интересно и одновременно несколько боязно вмешиваться в устоявшуюся формулу.
Это с виски он мог делать, что хотел: хотел пятилетнюю выдержку за два часа – пожалуйста. А заключение помогло выдержать напиток аж двести пятьдесят лет меньше, чем за месяц! Разные бочки, дымность торфа, добавка волшебных ингредиентов – в вискикурне для него не было правил. А вот с зельями он часто придерживался устоявшихся и давно себя зарекомендовавших рецептов. Оборотка у него, конечно, получалась экстрасильная, десятичасовая, ее в «Мандрагоре» расхватывали только в путь. Драккл! Скабиор замер над котлом, чуть на махнув Кроветворное мимо фиала. Он все еще не знал, что ему делать с сетью «Мандрагоры».
С одной стороны, зарплату платить ему в Мунго никто не будет, это ж типа исправительные работы. А с другой стороны, факт – местным в «Мандрагоре» все равно, кто и что гонит, особенно если ты зарекомендовал себя многолетними продажами. И качеством, да. И молчанием. Теоретически, он мог вернуться и доставлять требуемые зелья. Мог варить их дома, ночью или здесь, в своих личных котлах. Ну и у него по-любому останутся постоянные клиенты. Тот же самый Восемнадцатый не откажется от Оборотки. Разве что отправлять теперь надо не прям из кабака, а окольными путями, если вдруг Робардс устроил за ним слежку… Скабиор фыркнул громко. Ну конечно, делать ему нехер!
Но, может, на всякий случай прикупить сову? Во время обучения в Хоге у него была славная фамильная сова Кирк, которая быстро носила письма домой, к матушке… Школьные годы мелькнули перед глазами совершенно некстати. Вспоминать учебу Крейг не любил. Слишком разительным оказался контраст между его седьмым курсом и последующими годами жизни. Ай, да похер.
Скабиор закончил разливать по фиалам свеженькое зелье для этой голубой девчонки, истерзанной чертовым пятиногом. С момента ее поступления в крайне херовом состоянии прошла неделя. Целители стабилизировали ее, поили зельями – его приготовления – и она вроде пришла в себя. Сметвик давал благоприятный прогноз. Скабиор вдруг поймал себя на странном, иррациональном, новом чувстве. Он неплохо приложил лапу к выздоровлению девчонки. И… это грело. Изнутри. Чувство грело легкие, как хороший вишневый табак. Пьянило даже немножко.
Скабиор наложил на фиалы Охлаждающее заклинание, и аккурат в этот момент к нему поднялся Сметвик. Целитель выглядел усталым, но довольным.
– Добрый день, Крейг, – в привычном ключе поздоровался он. Скабиор кивнул, перестав наконец-то тупить, отзываясь на старое имя. Теперь не отвертеться. Крейг МакНейр – ну да, ну да.
– Добрый день, Гиппократ, – Скабиор обернулся, бросая быстрый взгляд на колдомедика. – Зелье готово.
– Отлично, – Сметвик подошел ближе, наклонился над столом. – Завтра Лили получит последнюю порцию Кроветворного, и мы сможем отпустить ее домой через несколько дней. Хотите ее проведать? – вдруг спросил целитель, уставившись на оборотня странным своим взглядом.
– Нет, – честно ответил Скабиор. Вот делать ему нечего, ходить по девкам! Тем более таким мелким!
И вообще у него теперь был дом, в котором обитала его… девушка? Гермиона Грейнджер. При одной мысли о которой у Скабиора сладко щемило в душе.
Их вечера были прекрасны. Они оба приходили со своих работ. Готовили ужин. Пока чаще готовил Скаб, и ему это охренительно нравилось. То есть, серьезно: он мог там пожарить курицу за пару минут на волшебном огне – и женщина была этому рада?! Он думал, что постоянная женщина требует больших трудов, во всяком случае парням в Стае было непросто удержать рядом с собой девчонок. Но с Гермионой ему нравилось решительно все: трахаться, разговаривать, завтракать, ужинать, а особая прелесть, которую егерь отметил для себя, заключалась в том, что он мог крепко-крепко обнять ее перед сном. И Гермиона была рядом, прохладная, уставшая, но все равно счастливая. Выстраданное своё счастье они вынесли прямо из душегубки Аврората, прямо из зала суда Визенгамота, и не спеша потягивали его, как хороший скотч, не боясь пресытиться, не в силах оторваться.
Если ради этого ему надо было стать послушным, ну что ж, Скабиор приложит все усилия.
А Сметвику он сказал только:
– Передайте пациентке, чтобы не лазила по болотистому побережью. Прорвавшиеся через барьер пятиноги частенько сидят там в засаде, – Скабиор пожал плечами, приняв беззаботный вид. Он поправил закатанные рукава лимонной мантии, к которой успел привыкнуть. Униформа была весьма удобной, отлично зачарованной против грязи и ядовитых компонентов зелий. Дома он всегда варил в своих обычных шмотках, попортил немало рубашек и брюк. Бывшему егерю и в голову не приходило прикупить себе что-то типа лабораторного халата. Или вырвиглазного цвета мантии.
– Жрут всех без разбору, – добавил Скабиор чуть запоздало, вновь отвлекшись на свои мысли.
– Хорошо, передам. Вы говорили, что вашего дядю как-то укусил пятиног? – вдруг уточнил Сметвик.
– Ну да, мы отправились с Пием к побережью, хотели немного отдохнуть, неделю пожить в палатке. Пия цапнули, когда он выходил из воды, прямо в живот, что, кстати, характерно для пятиногов. Рана вышла что надо. Эти зубы мне надолго запомнились, как видите, – Скабиор мрачно усмехнулся, аккуратно отставив колбы с охладившимся Кроветворным в сторону, чтобы не задеть их при уборке. Нагнулся над столом, взял небольшой жестяной совочек и пушистую кисть и принялся загонять в совочек лежавшие на столе крошки Лунного камня, оставшиеся от готовки Аконита. Сначала ручками, потом заклинанием. Стол зельевара должен быть идеально чистым, если зельевар хочет быть. – Вот так пятиног чуть не угробил оборотня. Чему удивляться: оба наших вида принадлежат к пятому классу опасности.
– Ваш дядя исцелился? – Гиппократ, как всегда, пропустил Скабиоров сарказм мимо ушей. Он явно больше заинтересовался практической стороной вопроса.
– Даже для оборотня рана была серьезной. Мне пришлось искать волшебников в соседних деревнях. Помогла одна старая ведьма, которая, едва услышав, что мы купались в дрирском заливе, чуть не прокляла нас. Потом, правда, вылечила. И историю одну рассказала местную. Хотите услышать?
– Скабиор разогнулся, чуть поморщившись от прострела в спине. В такие серые и хмурые дни, как сегодня, Обезболивающие заклинания справлялись хуже. Сметвик кивнул в ответ, облокотившись на стену плечом, с интересом наблюдал за действиями бывшего егеря. Не то чтобы он был нетолерантным к оборотням волшебником, наоборот, он старался всегда поддержать несчастных зараженных ликантропией. Но он и представить себе не мог, чтобы оборотень так скрупулёзно вылизывал свое рабочее место.
– По местной легенде, много веков назад на острове Дрир жили два клана волшебников – МакКливерты и МакБуны. Следуя доброй шотландской традиции, главы кланов Дугальд и Квинтиус однажды напились вусмерть. Буквально. В пьяной драке Квинтиус убил Дугальда, – Скабиор широко оскалился, вспоминая, как они с Пием часто смеялись над этой историей. Он ссыпал содержимое совочка в специальную урну, в которую складывал остатки дорогущего «лунника», чтобы потом можно было использовать и их.
– Разумеется, вспыхнула кровная вражда. МакКливерты напали на деревню МакБунов и превратили всех в пятиногих чудовищ. Но не учли, что МакБуны стали во много раз сильнее и свирепее в новом облике. Так славный клан МакКливертов прекратил своё существование, а пятиноги, которых местные называют не иначе как «Волосатые МакБуны», заполонили собой весь остров. Его потом пришлось закрыть Заклятием Ненаносимости. Но некоторые особи умудряются сбежать, – закончил рассказывать Скабиор. – Экскуро! – почистил стол еще на всякий случай заклинанием. Урну с остатками «лунника» запечатал пробкой и поставил на отдельную полочку, где уже стояли такие же с крошкой, оставшейся от Огненных крабов, использованных для Кроветворного. Скабиор ценил безотходное производство.
Был у Скабиора один неудачный опыт в далеком прошлом, с тех пор он убирался очень тщательно. А тогда Скаб встал за котел откровенно пьяненьким и варил очередную заказуху, как водится, забил на уборку, за что поплатился самым дорогим. Нагнулся над столом, проехался кончиком косы по грязной столешнице, цепляя на волосы остатки ингредиентов, смешивая их в совсем уж адский коктейль, не заметил этого и… Пуф-ф-ф! Очнулся через сутки на полу, с обгоревшей мордой и… почти лысым. Скорая Луна восстановила кожу лица, а вот волосы пришлось отращивать заново.
– Поучительная история, мистер МакНейр, – легко усмехнулся Сметвик. Ему понравился основательный подход оборотня к уборке. – Может быть, стоит сообщить об утечке МакБунов в Отдел регулирования магических популяций? Известить мисс Грейнджер?
О, непременно, сегодня же вечером. Вслух же Скабиор ответил нечто другое:
– Обязательно, я отправлю письмо. Та ведьма нам сказала, что они много лет пытались добиться от Министерства разрешения на истребление популяции, но им приходили формальные отписки. Да и МакБунов никто так и не сумел поймать и расколдовать обратно в людей, – серьезно кивнул он, протирая тряпочкой лежавшие перед ним инструменты. "Когтищи" блеснули остро наточенным краем. Егерь любовно очистил каждый из пяти ножей, положил в черный кожаный чехол. – Видимо, в каждом истинном шотландце живет мохнатая темная тварь: будь то пятиног или оборотень, – криво ухмыльнувшись, Скабиор про себя порадовался удачной шутке, которая все-таки смогла расшевелить Сметвика. Тот испустил легкий смешок, реагируя на последний пассаж речи егеря.
– Вы удивитесь, но можно не быть тварью пятого класса опасности, однако наносить не меньший урон окружающим, Крейг, – мягко ответил Сметвик, вновь использовав такую интонацию, от которой у Скабиора аж зубы свело. Да что с ним, драккл раздери?! – Подобные случаи у нас представлены на пятом этаже, где мы лечим недуги от заклятий. Поверьте, даже укус пятинога проще зашить, чем восстановить порушенное сознание.
Вот на это Скабиор не знал, что сказать. С ментальными планами он никогда не работал, если не считать изменения сознания при помощи различных дурманящих зелий. И веществ. В Стае о всяких легилименциях и окклюменициях даже и не помышлял никто, включая его самого. Здесь сказывался недостаток образования. Он мог наколдовать максимум Империо, но обычно в стычках в Лютном ценились другое. Зачем кого-то подчинять, если у тебя есть три десятка бешеных волков?
– Агуаменти! – очистив рабочую поверхность, Крейг наполнил грязный котел водой и принялся драить стенки железной щеточкой, отскребая от них бордовые следы Кроветворного зелья. Активно раздумывал над словами целителя. Порушенное сознание это как… как у Гленны? Мысли о матери ощущались непривычными, неприятными и дико чужими. Каллум сказал, что у них ничего не получилось. Как и у Крейга.
– А, – Скабиор запнулся даже, потому что сам от себя не ожидал вопроса, сорвавшегося с языка, – а как лечат подобные недуги?
Сметвик удивленно вскинул брови, положил руки в карманы лимонной мантии.
– По-разному. У нас есть несколько высококлассных легилиментов, с большим опытом работы с ментальными недугами. Наговор, Порча, неправильно наложенные чары, ведущие к потере рассудка, такое явление, как Обскур. Психические травмы мы тоже рассматриваем в этом ключе, – с готовностью принялся объяснять Гиппократ, обратившись к собеседнику всем корпусом. Егерь аж остановился, перестав тереть котел, внимательно слушал.
– Обычно проводится комплекс мероприятий: работаем и с сознанием напрямую, и с помощью зелий. Умострильное может дать неплохой эффект, когда случай не сильно запущенный.
– А если сильно запущенный? – задал вопрос Скабиор. Прикусил сильно губу, запрещая себе думать о том, чтобы попробовать вернуть Гленну. Зачем ему это? Ему нахер не упала безумная, некогда жестокая мать. Зачем?! Но за спрос денег не берут, не так ли?
– Смотря насколько, Крейг, – невесело вздохнул Сметвик, пожав плечами. – Бывает, что случай не поддается лечению, и тогда выбор за родственниками: отпустить или продолжать борьбу. Многие пациенты с виду могут быть спокойными, но внутри сознания страдать. Тогда милосерднее отпустить.
– Типа убить? – неверяще изогнул темную бровь Скабиор, нахмурившись. Снова стал остервенело драить котел изнутри, хотя тот был уже почти чист. Осталось еще разок промыть и продезинфицировать.
– Типа дать выпить Напиток Живой Смерти, – скопировал интонацию оборотня Сметвик. – Разум спит, но организм постепенно истощается без поддержки и погибает.
– Нихрена себе методы, – фыркнул пораженный егерь. Сейчас он вдруг осознал, почему Каллум выбрал для матери такое существование и согласился помочь ему на суде. В радужно-отчаянных мечтах брат представлял, что Крейг сможет вернуть её. Потому что целители сказали то же самое, что и Сметвик сейчас. Отпустить. Каллум ни за что не отпустит мать.
– А какие еще варианты? – грустно улыбнулся целитель, опустив уголки губ вниз.
Если б он знал! Скабиор по жизни еще не разу не сталкивался с медленным угасанием, безнадежностью лечения и тщетностью всех прилагаемых усилий. В Стае умирали далеко не от сумасшествия. Смерть почти всегда была насильственной и быстрой, по-своему милосердной. Самым поехавшим башкой был, конечно, Грейбек, но даже он не ставил такую задачу. Фенрир погиб во время Битвы. Не на мосту, вместе с остальными егерями и оборотнями. Он умер рядом со своим Лордом, к которому так стремился примкнуть.
Крейгу нечего было ответить на вопрос целителя. Он только головой покачал, соглашаясь, что вариантов нет. Кому-то придется принять это решение и с Гленной тоже. Почему-то Скаб был уверен в том, что мать и во сне, и вне его находится в одном и том же кошмаре. В том самом, что создала себе тринадцать лет назад. Заслужила ли она такое наказание? Ну вот какого хрена? Кто его за язык потянул?! Еще какое-то новое чувство резануло внутри. Еще раз наполнив котелок заклинанием, Скабиор покатал чистую воду по стенкам, прошелся по-новой щеточкой, соскребая пропущенные участки грязи.
– И что чаще выбирают родственники? – вяло поинтересовался егерь, не глядя на целителя. Сильно озадаченный противоречивыми эмоциями, он шепнул Эванеско, заставив воду в котле исчезнуть.
– Чаще всего они считают, что мы стараемся недостаточно. Что есть волшебное средство, они-то, маги, знают! И ждут. Годами, – беспомощно развел руками Гиппократ. Он был в душе поражен подходом Крейга к работе: тот чистил котел очень тщательно.
«Волшебное средство по имени Крейг» – по версии Каллума – мрачно усмехнулся. Все это брехня!
– Порушенное сознание опасно и для легилиментов. Есть пороги, за которые нам запрещено ступать, – пояснил Гиппократ.
– А если… Если сознание отвлечь? – Скабиор задал один остро интересовавший его вопрос и потянулся в шкафчик за Дезинфицирующим раствором и мягкой тряпочкой.
– Что вы имеете в виду, Крейг? – вдруг оживился целитель.
– Ну, если просто привить человеку чувство счастья? – Скабиор открыл фляжку с раствором и щедро плеснул внутрь котла.
– Счастья? – удивленно переспросил Сметвик, во все глаза наблюдая за действиями оборотня.
– Я подумал про Эйфорическое зелье. Оно дает чувство безмятежности и… счастья. Знаете, я его подсмотрел у магглов. В той самой Альтернативной медицине, которой занимается мистер Маллоут. Ну вы в курсе про их веселые зелья, так называемые, наркотики? – Скабиор оторвался от чистки и пристально уставился в карие глаза целителя. Который слушал его очень внимательно.
– Я знаю, что у магглов наркотики признаны незаконными, – нахмурился Гиппократ, – но продолжайте.
