Текст книги "Любовь на проводе (ЛП)"
Автор книги: Борисон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)
«Струны сердца»
Комментарий от пользователя @ЗдесьЕстьКтоТоКромеПредателей: «Это только мне кажется, или сегодня шоу закончилось на пару минут раньше обычного?»
Комментарий от пользователя @БейсбольнаяМагия: «Оно и началось позже».
Глава 23
Эйден
Поцелуй с Люси оказался ошибкой.
Не потому, что я о нём жалею, – а потому, что с этой минуты не могу думать ни о чём другом.
Вхожу в студию, и взгляд тут же цепляется за моё кресло – то самое, где она, смеясь, прижималась ко мне бёдрами. Наливаю кофе – и на языке снова проступает вкус её губ. Надеваю наушники – и улавливаю в воздухе тонкий, едва различимый аромат: ромашка, вперемешку с лёгким металлическим оттенком и свежестью холодного ветра.
Люси будто витает здесь призраком. И если я надеялся, что поцелуй приглушит моё влечение, то ошибся: он только плеснул в него бензина. Теперь внутри – пожар.
Я с силой провожу ладонью по щетине, и в этот момент в дверь просовывает голову Мэгги.
– Всё в порядке? – спрашивает она. – Готов к эфиру?
Я киваю, упрямо глядя на экран, стараясь не вспоминать, как её губы касались моей шеи.
– Нормально, – бурчу в ответ.
Мэгги заходит, прикрывая за собой дверь.
– Точно?
– Угу.
Она тяжело вздыхает.
– Ладно, забудь, что спросила, бука, – говорит она и, откинув прядь за ухо, складывает руки на груди, облокачивается на косяк. – Хотела обсудить план ухода Люси, пока её нет.
Я замираю с рукой над клавиатурой.
– План ухода?
– Ага. Она же сказала, что закончила этот эксперимент со свиданиями. Так что рано или поздно захочет вернуться к своей жизни.
– Понятно… – протягиваю я.
И, может, это глупо, но я ни разу не задумывался о её последнем дне здесь. Мэгги щёлкает пальцами перед моим лицом.
– Что? – вздрагиваю.
– Соберись.
– Я собран.
– Я вижу. Почему ты сейчас такой… странный? Хочешь, чтобы она ушла пораньше?
Я едва не смеюсь. Всё наоборот. Я хочу, чтобы Люси осталась. Хочу слышать её смех, видеть её косые взгляды. Не хочу возвращаться к прошлому: я, один в этой кабине, без веры хоть во что-то.
– Рейтинги растут, – продолжает Мэгги, не замечая, что у меня внутри всё рушится. – Подкаст в топе. Я бы хотела, чтобы Люси задержалась подольше. Но главное – люди снова влюбляются в тебя. В этом и была цель.
– Что? – моргаю.
– Словно она нажала кнопку «перезапуск» у тебя в голове. Я это поняла ещё после вашей первой беседы.
– Чувствую, что ты мной немного манипулируешь, Мэгс.
– Ради блага шоу, дружище, – она обводит рукой студию. – И посмотри на себя: тебе снова нравится работать. Я вернула прежнего Эйдена. Ты уже месяц не ворчишь, как старый пенсионер.
– Могла бы сказать сразу, что это план.
– Если бы сказала, ты бы тянул время и наверняка был груб с Люси. А так вышло два в одном: Люси получила своё, а ты меньше ворчишь. Все в выигрыше.
Я провожу ладонью по лицу.
– И всё же хочешь составить для неё план ухода? Даже если всё идёт отлично?
– Любой план имеет конец. И ты прав: по радио она не встретит того, кого ищет. Мы дали ей все инструменты, теперь пора этой пташке вылететь из гнезда.
Она смягчает тон:
– Не хочу отнимать у неё больше времени. Она занятая женщина, Эйден.
– Понял.
– К тому же, тот придурок из «Ориона» наконец-то отстал. – В её глазах вспыхивает холодная сталь. Я бы не хотел оказаться у неё на пути. – Я отправила Купера Уэста обратно в ту дыру, откуда он выполз.
– Кто это?
– Испорченный корнеплод, обретший человеческий облик. Самый высокомерный и самовлюблённый тип, которого я встречала.
– Ладно?..
– Зато теперь он меня боится.
– И правильно. Большинство разумных людей тебя боятся.
Мэгги закатывает глаза, достаёт телефон и начинает листать ленту. Разговор закончен.
– Поговоришь с ней? Узнаешь, как она хочет всё это завершить?
– Да. Конечно.
В дверях появляется Джексон Кларк с мрачным видом и чем-то коричневым и липким, стекающим по его рубашке. Мэгги с испугом отскакивает к шкафу, роняя телефон.
– Что с тобой? И что это?
– Делайла Стюарт, – сквозь зубы отвечает он.
Руки перепачканы, он держит их в стороны, как пугало.
– Она угроза обществу. Эйден, у тебя есть запасная одежда?
– Пара футболок найдётся, – отвечаю я.
Его глаз нервно дёргается. Достаю из-под стола потёртую футболку с надписью «ЖРИ МИДИИ БЕРТЫ», купленную на уличном празднике. Осторожно накидываю ему на шею, стараясь не задеть липкое месиво.
– Она на тебя напала?
– Её злополучное блюдо напало, – бурчит Джексон. – Мэгги, поможешь с дверями? Кажется, я оставляю за собой след из шоколадного пудинга.
– Надеюсь, нет, – ворчит она, обходя его стороной и придерживая дверь.
– Тут уж ничего не поделаешь.
Они уходят по коридору, а Мэгги всё больше беспокоит состояние ковров. И тут у моего плеча появляется Люси – на пятнадцать минут раньше обычного. Кажется, я уже сверяю часы по её приходу.
Она окидывает взглядом стены с тёмными потёками и приподнимает бровь:
– Я хочу знать подробности?
– Даже не уверен, что смогу это объяснить, – отвечаю, отходя к чистому участку стены.
Щёки Люси розовеют от холода, волосы распущены, на голове тёплая шапка. Я смотрю на неё – и сердце подступает к горлу. Её улыбка становится шире, чем дольше я на неё гляжу.
– Что? – спрашивает она. – Почему ты так смотришь?
– Потому что люблю смотреть на тебя, – тихо говорю я.
Она прячет лицо, но я всё равно вижу улыбку.
– Сегодня ты пришла раньше, – замечаю я, стараясь держаться в рамках.
У меня ведь был план. Не лучший, но всё же: поцеловать, успокоиться, забыть. Но сейчас она стоит передо мной, и всё, чего я хочу, – переплести пальцы с её, уткнуться подбородком в макушку и крепко прижать к себе.
Желание никуда не делось.
План провалился.
– Раньше, – кивает она, прикусывая губу.
Я снова ловлю себя на том, что не могу оторвать взгляд от её рта.
– Хочешь, я сделаю нам кофе? Или… взять бумажные полотенца? – она снова косится на стены.
– Нет. Не уходи никуда.
Мне нужно спросить о её уходе из шоу, но я не могу. Не хочу. Мне нравится, что она здесь.
Ещё несколько секунд просто смотрю на неё.
– Ты в порядке? – прищуривается Люси.
Нет, не в порядке. Я совершенно точно не в порядке. В моих мыслях полный бардак и делаю всё не так, как собирался.
Сжимаю её ладонь и увожу прочь – в сторону, противоположную коридору, куда ушли Мэгги с Джексоном. Веду в крошечную кладовку у входа, которую Хьюи называет «медитационным залом». Люси идёт за мной, легко подстраиваясь под мой шаг.
– Эйден, что… – она спотыкается, и я замедляю шаг.
Она налетает на меня, обхватывает одной рукой за талию – выходит что-то вроде объятия сзади.
– Что ты делаешь? – смеётся она мне прямо в затылок, горячее дыхание щекочет кожу.
– Мне нужно с тобой поговорить, – отвечаю я, протискиваясь в дверь кладовки и утягивая её за собой.
Она тихо взвизгивает и снова смеётся, пока дверь захлопывается, погружая нас в темноту. Я почти ничего не вижу, но отчётливо ощущаю мягкие очертания её тела под ладонями, улавливаю каждый выдох.
– В кладовке? – в её голосе слышна улыбка. – Ты решил поговорить со мной именно в кладовке?
Я до сих пор не понимаю, как мог подумать, что одного поцелуя мне хватит. После разговора с Мэгги в груди зудит нетерпение. Время, что Люси проведёт здесь, утекает слишком быстро, и я не уверен, что увижу её снова, когда она выйдет за эти двери. Я прижимаюсь плотнее, её спина упирается в металлический стеллаж, заваленный пачками бумаги, картриджами и корзинкой с благовониями для… ну, чем бы там ни занимался Хьюи.
– Да, в кладовке. Здесь хотя бы есть шанс на уединение.
– И зачем тебе это уединение? – шепчет она.
Я обхватываю её шею ладонью, чуть сжимая. Она выдыхает прерывисто.
– Чтобы поговорить.
– Это совсем не похоже на разговор.
– Разговариваем же, – бормочу я, снова сжимая пальцы. – Слова присутствуют.
– Но их немного.
В голове тикают часы. План отступления зудит, как заевший проигрыватель. Я не хочу, чтобы Люси ускользнула. Пусть она никогда и не была моей – желать её я не перестану.
В мыслях я веду себя разумно: спокойно признаюсь в чувствах, всё объясняю, устанавливаю границы. Но в реальности снимаю с неё пушистую шапочку и бросаю на полку за спиной. Прижимаю лоб к её лбу и шепчу:
– Если не хочешь, чтобы я тебя поцеловал, скажи сейчас.
– Кажется, мы договаривались этого больше не делать, – шепчет она.
– Я идиот, – признаюсь.
Она смеётся, и в темноте наши носы сталкиваются.
– Думал, одного раза хватит.
– Не хватило?
Я качаю головой. Одной секунды в коридоре хватило, чтобы понять, насколько это было глупо.
Люси кладёт ладони мне на бока, плотно прижимаясь.
– Мне тоже, – тихо произносит она и двигается, позволяя мне обнять её так, как я хотел, проводя рукой по её спине. – Нам, наверное, стоит поцеловаться ещё раз. Вдруг двух хватит.
– Не хватит, – шепчу я.
– Точно, – улыбается она, её губы почти касаются моих. – Тогда давай сделаем три.
– Люси.
– Эйден, – вздыхает она, и от этого звука по моей спине пробегает ток. – Всё нормально. Ты же не обманываешь меня и ничего не обещаешь. Всю жизнь я жила для других. А теперь хочу что-то для себя. Ты ясно сказал, где стоишь, и я устала разжёвывать каждую мысль и чувство. Я знаю, что это такое.
– Что именно? – Потому что у меня ответа нет.
Её руки опускаются на мою талию.
– Помнишь, в баре я сказала, что никогда не развлекаюсь?
Я киваю. Её мизинец заскальзывает под мой свитер, он ледяной, и я вздрагиваю.
– Может, в этом и суть. Двое людей, которые просто получают удовольствие.
– Удовольствие, – повторяю я.
Она кивает, её нос скользит по моему.
– Да. Именно этого я хочу.
Мы прижимаемся друг к другу сильнее, грудь к груди, дыхание сливается в один ритм. Время растягивается. В голове два пути: один сложный, другой – с Люси. Выбор очевиден.
Люси хочет удовольствия.
А я хочу дать ей всё, чего она пожелает. Сказку подарить не смогу, но это – смогу.
– Хорошо, – говорю я.
– Отлично.
– Да.
– Угу, – шепчет она, дёргая за край моей рубашки. – Отлично.
Я улыбаюсь и нахожу её губы в темноте. Целую мягко, медленно, нежно – так, как прошлой ночью не смог. Не помню, чтобы когда-то так много думал о поцелуе. Сжимаю её затылок, запрокидываю голову Люси и спускаюсь губами к её шее.
– Хотела спросить, – выдыхает она, сбивчиво дыша, когда я нахожу место у пульса, которое ей явно нравится.
Я слегка прикусываю кожу, и её ногти вонзаются в мою грудь сквозь ткань.
– Что? – бормочу я, не желая отходить от этого места.
– В тот вечер… – продолжает она, но сбивается, когда я снова прикусываю. Она вздрагивает. – Когда я написала тебе…
Я киваю.
– Я должна была спросить, в чём ты спишь. Думала об этом и… – она теряется, когда я стягиваю свитер с её плеча, касаюсь носом бретельки бюстгальтера и целую её кожу. Люси запрокидывает голову, открывая мне больше. – Нечестно, что ты не поделился.
– Нечестно, что я до сих пор не могу выбросить из головы маленькие шорты с дыркой на бедре.
Она смеётся:
– Я не говорила, что они маленькие.
– Тс-с, – шепчу я. – Не рушь мою фантазию.
– Тебе нужны фантазии получше.
Я снова целую её, прикусывая нижнюю губу. Мысли о том, что она лежала в постели и думала обо мне, сводят с ума – ведь я делал то же самое всего в трёх кварталах отсюда. Мои ладони скользят по изгибу её бёдер.
– Ты думала обо мне?
Она кивает, дышит прерывисто:
– Да.
Я издаю глухой стон, засовываю колено между её ног, стеллаж за её спиной дрожит.
– И ты был в пижаме с зайцами, – смеётся она.
– Тебе точно нужны фантазии получше.
– Не знаю. Со мной сработало.
Она подставляет шею, когда я нахожу точку за ухом, и дрожит. Пытаюсь переставить нас, чтобы не держать её зажатой у полок, но только прижимаю сильнее. Моё бедро шире разводит её ноги, и она почти полностью опирается на меня, тихо стонет.
В этой тесноте мы разгоняемся с нуля до шести тысяч. Хотел лишь поговорить без посторонних, а теперь целую её, оставляя на коже следы.
– Я думала… – она выдыхает и едва заметно двигает бёдрами, словно не отдавая себе в этом отчёта, а потом замирает, вцепившись в мою рубашку на спине.
– Никто не говорил тебе останавливаться, – я сжимаю её бёдра и задаю ритм – мягкий, но уверенный. Она дрожит. – Говори.
– Думала, как бы ты коснулся меня… если бы был рядом. Наверное, я говорю лишнее.
Я качаю головой и вновь целую её, благодарный за эту честность.
– Не лишнее. Я тоже думал о тебе.
– Да?
Я киваю. После того звонка я лежал в постели, глядя на отблески фонарей на потолке, и представлял её в той чёртовой футболке и шортах. Мозг подкидывал сотню вариантов.
Она снова двигается, её ладони скользят под мою рубашку, проводят по моей разгорячённой коже.
– Что бы ты сделал, – шепчет она, – если бы был в моей постели?
Мысли, копившиеся неделями, вспыхивают калейдоскопом. Если бы я был там, мы, наверное, до сих пор не вставали бы. Я утыкаюсь лицом в её шею и сильнее сжимаю бёдра.
– Ты – проблема, Люси.
– Но очень хорошая, да?
– Что-то вроде того.
– Не думаю, что кто-то когда-либо называл меня проблемой, – мурлычет она, двигаясь в такт моему телу.
– Значит, это звание только для меня.
– И мне это нравится. Нравится, что только для тебя.
Её пальцы крепче сжимаются на моих плечах, движения становятся резче, и из горла вырывается тихий стон. Жаль, что здесь нет света – я отдал бы всё, чтобы увидеть Люси в тот момент, когда она гонится за своим наслаждением. Уверен, это самое эгоистичное, что она когда-либо позволяла себе. Я настолько возбуждён, что в джинсах уже больно и тесно.
– Я… – она смеётся, задыхаясь, сбив дыхание. – Сейчас мне так чертовски хорошо.
Я касаюсь губами кончика её уха.
– Думаешь, я смогу довести тебя до оргазма вот так?
Её бёдра замирают, а затем снова начинают двигаться – ещё быстрее.
– Если честно, кажется, основную работу выполняю я.
Моя ладонь скользит под её свитер, большой палец проводит по тёплой коже живота. Я останавливаюсь чуть ниже груди, едва задевая костяшками пальцев ткань бюстгальтера.
– Как-то невежливо с моей стороны.
Она выдыхает медленно:
– Очень.
Я обвожу пальцем тяжёлую, полную округлость её груди. Кожа горячая.
– Пожалуй, стоит помочь.
– Да, пожалуйста… – она протягивает слова на тихом вздохе.
Я поддеваю чашечку бюстгальтера, сдвигаю её под мягкий край и обхватываю ладонью. Сосок упруго упирается в мою руку, и из её груди вырывается низкий, сдержанный стон. Она божественна на ощупь.
Люси издаёт ещё один сладкий звук и откидывается назад, двигаясь быстрее. Я подстраиваюсь, и мы превращаемся в сбивчивый, жадный ритм – плотно прижатые друг к другу, в углу кладовки, среди рулонов туалетной бумаги.
– Можешь… – она выгибается, и я провожу большим пальцем по соску, словно отвечая на незаконченный вопрос. Её кивок почти отчаянный. – Да… это… так… хорошо…
Я прикусываю кожу возле её губ.
– Хорошо, – выдыхаю. – Но ничего из того, что я хочу сделать с тобой, Люси, нельзя назвать «хорошим».
– Тогда выберем другое слово, – хрипло отвечает она. – Это… – Остаток фразы тонет в низком стоне, когда я зажимаю сосок между пальцами.
– Это… что? – я целую уголок её губ. – Какое слово подойдёт?
В голове мгновенно рождается десяток: невероятно, безумно, слишком много, слишком мало, чертовски, как же сладко.
– Хорошо, – выдыхает она со смешком.
Я слышал от Люси десятки звуков за последние недели – смех, вздохи, лёгкий смешок в горле, когда на линии очередной странный звонящий. Её сиплый голос, когда она устала, и то, как она облизывает губы, произнося моё имя. Я знаю целый альбом звуков Люси, но эти сейчас – мои любимые. Музыка её тела, когда она вжимается в моё бедро, гонясь за своим оргазмом, обеими руками вцепившись в мои волосы, с приоткрытым ртом на моём плече.
– Эйден… – она шепчет, двигаясь всё быстрее, всё менее ровно.
Я поддерживаю её затылок, чтобы она не ударилась о полку, а потом сжимаю волосы просто потому, что могу. Потому что хочу.
Её тело обмякает в моих руках, и мысль о том, что ей нравится, когда я тяну её за волосы, пронзает меня жаром.
– Чёрт… Эйден…
– Вот так, – шепчу. – Хорошо?
Она кивает.
– Мне нужно… – её ладонь ложится на мою, всё ещё прижатую к её груди, и ведёт вниз, к джинсам. Мой палец касается металлической пуговицы, и она выдыхает дрожащим вдохом.
– Нет, – я подталкиваю её бедро вверх, заставляя сильнее прижаться ко мне.
– Но…
– Нет.
– Может, чуть-чуть? – выдыхает она, но я качаю головой.
– Нет, – повторяю. – Ты сейчас влажная, Люси? – вопрос срывается почти обвинением. Я знаю, что не особенно нежен.
Она кивает, и я глухо стону, будто от удара под дых.
– Тогда нет. Я не смогу прикоснуться «чуть-чуть». Потому что, если почувствую, насколько ты мокрая от моих прикосновений, я просто возьму тебя здесь, в этой кладовке.
Её тёплый, тягучий смешок касается моей шеи.
– И в чём же проблема?
– Я не трахну тебя в кладовке, – говорю скорее себе, чем ей.
Но желание вцепиться в дверную ручку, расстегнуть её джинсы и сделать всё, о чём мечтаю, обжигает изнутри. Встать на колени, развернуть её и потянуть бёдра назад…
Я вырываю руку из-под её ладони и снова обвожу пальцем сосок – на этот раз резче, чем хотел. Моё самообладание – карточный домик в ураган.
– Я доведу тебя до конца, а потом мы решим всё остальное. Ладно?
– Да, пожалуйста… это… – она обвивает мою шею руками. – Это то, что мне нужно.
– Я дам тебе это. Дам всё, что захочешь.
Её пробирает дрожь, и я крепче прижимаю её, ведя по своему бедру длинным, медленным движением. Всё это похоже на сон, и я жду, что в любой момент Люси пнёт меня под столом – и я проснусь. Но этого не происходит. Я двигаю её до тех пор, пока её тихие, обрывающиеся звуки не начинают резать мне слух, пока её бедро не задевает мой член при каждом движении. Чёрт, я и сам мог бы кончить так.
– Эйден… – стонет она, уткнувшись носом в мою шею. Её ногти царапают затылок. – Пожалуйста, пожалуйста…
Я ускоряю ритм, задираю вторую чашечку бюстгальтера и прижимаю губы к соску сквозь ткань свитера, царапая его зубами. Мы оба уже на грани – руки дрожат, дыхание рвётся. Мне нужно, чтобы она кончила раньше, чем я сорвусь и стяну с неё джинсы, нагнув к холодной металлической полке.
Её пальцы снова тянутся в мои волосы, я рычу от удовольствия. Тело напрягается, и она замирает, едва дыша.
– Вот так, – прижимаю лоб к её лбу, следя за её движениями. – Ты уже близко, да?
Она кивает, цепляясь за меня. Я стараюсь помочь ей, засовываю ладонь между её бёдрами, давая ровно то давление, которое ей нужно. Прижимаю сильнее, пока её не пронзает дрожь, пока она не замирает в тугом спазме.
– Эйден… – она захлёбывается, вцепившись зубами в моё плечо.
Её оргазм прокатывается по ней волной, и я жалею, что не вижу этого – румянца, полуприкрытых тёмных глаз.
Я убираю руку. Её сердце бешено колотится, дыхание сбивается.
– Хорошо?
– Да… очень… спасибо, – выдыхает она и смеётся. Это самый лучший звук в мире. Я целую её в лоб.
– Сегодня я этого точно не ожидала, – бормочет она, притягивая мои губы к своим. Я выпрямляю её одежду, насколько могу.
– Я тоже.
– А выглядело так, будто всё заранее спланировано.
– Нет, – качаю головой, отстраняясь. И тут же осознаю, что в штанах у меня ситуация, мягко говоря, критическая. Я настолько твёрд, что отдаёт в спину. – Чёрт… точно не планировал, чтобы мой член встал на работе.
Люси хихикает, нащупывает меня сквозь плотный деним. Я издаю сдавленный звук, перехватываю её запястье.
– Не сейчас. – Господи, в любом другом случае я бы сорвался в ту же секунду.
– Какой же ты скучный.
Я подношу её ладонь к губам, целую в центр.
– Мы и так, скорее всего, уже опаздываем в эфир. Мэгги вот-вот начнёт ломиться в дверь. Хотя, возможно, её отвлёк пудинг Джексона.
– Ты не хочешь?..
– Люси… – я целую её в губы. – Хотеть – не проблема. Я хотел и хочу. Но нам ещё пару часов сидеть в студии, и если мы продолжим, я просто не смогу туда выйти. – Ещё один мягкий поцелуй. – Давай повеселимся потом.
– Правда?
– Правда, – шепчу я, чувствуя себя неловко.
Словно снова мне шестнадцать, и я мну в руках записку с робким предложением встречаться девчонке, в которую влюблён. – Если… если ты хочешь.
«Обведи кружочком „да“, если тоже нравлюсь».
Глаза уже привыкли к темноте, и я замечаю, как она пытается спрятать улыбку.
– Хочу, – тихо говорит она.
– Ну и отлично.
Позволяю себе ещё один поцелуй, но она вдруг прикусывает мою нижнюю губу – и невинный жест превращается в то, что я прижимаю её к полке всем телом. Она смеётся, я стону и шлёпаю её по попке:
– Давай, марш обратно.
Она пытается протиснуться мимо меня, и мы возимся в тесноте кладовки. Мой локоть впечатывается в полку, Люси наступает в ведро и, поскользнувшись, проезжает на нём два шага в сторону. На пол с грохотом падает металлическая миска, а Люси смеётся – звонко, задорно, до одышки.
Я рывком распахиваю дверь, и в комнату врывается свет. Люси – полный разгром: волосы растрёпаны, свитер сполз с одного плеча, щёки пылают.
– Вон, – шепчу я, и она улыбается.
Захлопываю дверь за её спиной и снова оказываюсь в темноте кладовки. Сквозь дверь доносится её смех, и я непроизвольно улыбаюсь в ответ.
– Беда, – бормочу себе под нос, проводя рукой по лицу.
И сам не знаю, о ком именно – о ней, обо мне или о болезненной эрекции и бешено колотящемся сердце.
Я влип. По уши.
