Текст книги "Навстречу ветру (СИ)"
Автор книги: Baltasarii
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)
В центре раздавали тварям нехилых люлей могучие воины. Непокрытые буйные головы, заплетенные в клановые косы волосы, обилие мехов на доспехах, клетчатые юбки, чудовищные двуручные секиры и легко узнаваемый рев берсерков. Удивленная Хелена встретила не менее загадочный взгляд мужа.
– Кесхейнцы, – голос капитана Каррача выдавал крайнее изумление. – Северные, ня.
– Эти-то откуда взялись? – выразил общее недоумение Карим.
Откуда-то с мрачных небес по тварям полоснул темный столб боевого аркана, разбросав ошметки чудовищ и вспахав почву. Схиел вновь содрогнулся. Высоко в тумане мелькнул исполинский силуэт.
– И рыцари тут, ня. Не иначе – птенцы, – хмыкнул пегий няв. – Теперь искаженным точно ничего не светит.
Так они и стояли, измочаленные разумные и их Повелители. Стояли, кто мог, и улыбались.
Глава 13
Это «ж-ж-ж» – неспроста!..
Год 1547 от основания Империи. Златень. День первый. Темная треть.
Бой у родного дома все еще шел, но было видно, что искаженные уже выдохлись. Тот, кто ими управлял, покинул свои творения. Изломанные черной волей тела еще боролись за то подобие жизни, что их поддерживало, но как-то бессистемно.
Первым к поместью пробилось левое крыло. Воины в черных доспехах окружили своего Императора нерушимой стеной, целители корпуса уже занимались раненными небоходами, а капитан гвардейцев отправил часть своих людей в поместье, добивать тех, кто не встретился Лиру по пути.
Вскоре стали приземляться и рыцари, противников для них уже не осталось. Губы Лира сами собой растянулись в довольной улыбке. Все живы, все его парни успешно возродились. И девушка, конечно. Вон, в стороне стоит изящная «Инеевая Дева» Миранды. А там грозно возвышается «Вечный Энт» Сигриниаля. Облегчение, свалившееся на душу Лира сложно было описать словами.
За кольцом гвардейцев раздались требовательные крики. Похоже, кто-то желает сию минуту пообщаться со своим Повелителем. Что же, это можно. Лир встал с бархатистой травы и повелительно повел рукой. Рядом, за правым плечом поднялась изможденная, но полная решимости Императрица. От мыслей о жене лицо Ворона попыталось принять мечтательное выражение, но Лир пресек наглые поползновения своей физиономии. Слишком сильно парень сегодня устал, даже хваленый контроль отказывает. Первое лицо Империи не должно показывать подданным произвольные чувства. Только то, что необходимо.
Гвардейцы синхронно разошлись и в образованном коридоре появилась делегация, кто бы мог подумать, кесхейнцев. Возглавлял берсерков могучий, как медведь, воин, ведущий под руку Миранду. Рядом неодобрительно хмыкнула Хелена, полагая, видимо, что подруга слишком быстро забыла ее отца. Большего себе Императрица не позволила. Растет над собой, отрадно.
В незанятой Мирандой руке кесхейнец не напрягаясь нес здоровенную секиру, а с выбеленной кирасы скалился черный медведь под вороньим пером. Ого! Месяца не прошло, а он уже выбрался из торговцев в имперские аристократы! Вот интересно, вместе с молодостью к нему вернулась свойственная его родичам безбашенность?
– Сына? – проревело это чудо в доспехах.
Гвардейцы дернулись от оскорбления, которое нанесли их обожаемому Повелителю. Кое-где зашуршали мечи, доставаемые из ножен. Хелена тихонько охнула. Черные глаза Миранды стали круглые-круглые. Небоходы злобно оскалились, глядя на кесхейнцев. И лишь последние, радостно-ошарашенные смелостью своего предводителя, вызывающе поглядывали на напрягшихся гвардейцев. Так. Только смертоубийства тут не хватало.
– Папа? – вернул шутку Лир.
Все вокруг вообще перестали понимать, что происходит, но напряжение схлынуло, оставив удивление. Миранда так вообще, очень потешно выглядит. Лир слегка выпустил переполняющее его веселье, и гвардейцы с небоходами совсем расслабились.
– Как-то ты изменился, сына, – пробурчал Хален. – Совсем на себя не похож. Бледный какой-то, снулый. Не жалеешь себя совсем, да?
– Ну что ты, папочка, – еще больше развеселился Лир. – Ты тоже сам не свой. Отдохнул, помолодел.
Лир шагнул вперед, и они крепко обнялись.
– Я беспокоился, парень, – Лир чувствовал, что Хален не врет. И от этой отеческой заботы на душе потеплело. Давненько о нем так искренне, так по-родительски никто не переживал. Пару тысяч лет уже как.
– А уж я-то как нервничал, не поверишь.
– Само собой, не поверю, – гулкий бас Халена пробирал до костей. – Император не может нервничать. Только не Вечный Ворон.
Мужчины разошлись.
– Ну, и где моя доченька? – проревел Хален, внимательно разглядывая Хелену. – Ты, сына, совсем ее испортил, как я посмотрю. Одета в лохмотья, грязная, да еще и с ножиками. А ну порежется?
– Папа? – робко начала Хелена, но тут до нее дошел смысл слов. – Папа!
– Еще как испортил, – мелодично засмеялся Лир. – Даже обвенчался с ней.
На это отреагировали все. И гвардейцы, и кесхейнцы, и Хален с Мирандой.
– То есть у нас теперь есть Императрица, мой господин? – уточнила Миранда.
– Есть, – кивнул Лир и приобнял растерянную Хелену за плечи.
От слитного радостного ора сотен воинов Схиел содрогнулся еще раз.
– Мне иногда кажется, что все мои подданные только и ждали, когда у них появится Повелительница, – громко сказал Лир на ушко своей жене, пытаясь перекричать подданных.
* * *
Толстый темный альв сидел в любимом высоком кресле возле камина и сосредоточенно занимался делом. Очень важным и ответственным делом. Каэльаэр набивал трубку ароматным табаком. Трубка была замечательная. Произведение искусства, что подарил ему Оррвел. Чаша из драгоценной резной китовой кости плавно переходила в мундштук из редчайшего каменного гриба с Эх-Тош. Того гриба, изделия из которого всегда сохраняли тепло рук. А что за замечательный табак? С солнечных плантаций Осхара, обители джевеодан. Контрабандный, разумеется. Сушеные листки которого сохранили тепло пустынного Ока и медвяный аромат яблок.
Темный альв, не вставая с кресла, подхватил из камина щипцами уголек и аккуратно прикурил. Уголь отправился обратно в огонь, щипцы заняли свое место в кованой стойке, а ноздри лорда-наместника выпустили струи ароматного дыма. Теперь можно расслабиться и подумать. Благо, под такой замечательный табак думалось на диво хорошо. А о чем поразмышлять – всегда найдется. Да вот хотя бы о неожиданно заявившемся Повелителе, что бывал в Тир-Небел-Торне за последние пятнадцать лет считанные разы. И о нежданной Повелительнице, конечно же. И о ее неожиданно взявшемся из ниоткуда отце. О! А вот этот клуб дыма на диво хорош. Похож на барана. Жертвенного.
Как выли высокие лорды, глядя на простушку, что походя заняла место, предначертанное их дочерям. Как они ядом плевались, Каэльаэр даже засмотрелся. Будет что посмаковать нечастыми свободными вечерами. Но, строго говоря, не так уж были и неправы аристократы. Зря Ворон приблизил к себе эту низкородную. Не то, чтобы альв был против мезальянса, не одобрял конечно, но выбор Императора – это выбор Императора. А вот тот факт, что в предсказании Чтеца фигурировала именно эта черноногая, говорил о крайней неосторожности правителя Империи.
Что и к лучшему. Привык уже Каэльаэр к своему положению. Осталось лишь примерить Адамантиевый Венец. Еще затяжечку. Ну а для того, чтобы Венец занимал правильную голову, а не то недоразумение, что занимает сейчас, нужно сделать еще пару дел. Совсем немного, по сравнению со всем переделанным уже. Союзников нашел, несогласных склонил, упертых устранил. Без откровенной мокрухи, но от дел оттер обстоятельно. Теперь же пора нанести завершающий удар.
Лорд-наместник с сожалением отложил трубку, неспешно прошелся по своим покоям и остановился у ростового зеркала. Так, складки долой, платок поправить, чуть подкрутить запонки. Глаза упали на манекен с горжетом. Да на ронове этот горжет нужен. И так все знают, кто Каэльаэр такой. А кто не знает – не ошибется. Кем еще может оказаться единственный в своем роде жирный альв на Нерее? Вот уж удружили родители. Или Эн-Соф.
Так. Теперь последний штрих. Толстые пальцы с идеальным маникюром мягко погладили резную рамку массивного зеркала и подцепили нужный завиток. Зеркало открылось, явив лорду-протектору вместительный шкаф. Полки с драгоценностями остались без внимания аристократа. А вот полка с зельями удостоилась пристального изучения. Вот они. Несколько маленьких невзрачных флакончиков с бесценным содержимым. Любовно сваренное фанатиком своего дела зелье, главным компонентом которого была кровь Ворона. Как он ее добывал, даже вспоминать нет желания. Зато теперь он был обладателем одной из редчайших субстанций этого мира, которая позволит… Не стоит об этом даже думать. Слишком много в его окружении появилось умельцев, что могут копаться в чужой голове, как у себя в бельевом комоде.
Терпкая бесцветная жидкость легко впиталась во рту, оставляя едва уловимый ореховый аромат. В голове поселилась кристальная ясность. Каэльаэр прикрыл шкафчик, достал из кармана кобольдский карманный хронометр на цепочке и довольно хмыкнул. Пора. Эдлеи Аири уже должна быть на северной галерее.
Галерею заливали лучи заходящего Ока, оттеняя все вокруг благородным золотом. Легкий бриз нес долгожданную прохладу. Высаженные магами густые кусты отбрасывали длинные тени. В одном из альковов, образованных кустами, лорда-наместника ожидала бывшая фаворитка Ворона. Девушка, опершись на парапет, невидящим взглядом смотрела на далекие волны Внутреннего моря.
Эдлеи Аири была воздушна и прекрасна, как и всякая альви. Великолепная фигура затянута в дорогое светло-бежевое платье по последней моде. Каштановые с рыжиной волосы убраны в сложную прическу, выгодно подчеркивая изящную шейку и открывая аккуратные остроконечные ушки. Одухотворенное лицо тоже было прекрасно, хотя на вкус Каэльаэра, носик мог быть и побольше. И в этой привлекательной обертке пряталась стальная пружина недюжинной воли. Впрочем, как женщина эдлеи Аири толстого альва не интересовала. Ему хватало своих.
– О чем печалитесь, прекрасная девица? – Каэльаэр облюбовал место рядом с фрейлиной Императрицы.
– И вам доброй трети, лорд-наместник, – девушка даже не повернулась. – Печали девушки – ее лишь тайна.
– И не хотелось даже поделиться? – участливо произнес альв. – Внимательный я слушатель. И неболтливый.
– Я рада за вас, эдлер. Вы хотели встречи.
За зеленой стеной послышался едва заметный шорох. Каэльаэр мысленно улыбнулся. Вот и третий участник их беседы. Верный птенец Императора, Сигриниаль, всегда следовал за своей тайной любовью. А может и сама Аири его позвала. Для моральной поддержки. Не важна причина. Все складывается просто замечательно.
– О той печали, что терзает ваше сердце, и птицы знают, песни что поют по утренней росе.
Девушка лишь вежливо улыбнулась, не желая развивать тему. Кремень, а не женщина. У нее отобрали положение, возможности и благосклонность Ворона, а она даже бровью не ведет. Однако совсем уж она удержать лицо не смогла. По крайней мере Каэльаэр увидел то, что хотел. Едва заметная складка между тонких бровей, уголки губ, да и сам взгляд говорили о том, что Аири явно волнует поднятая тема.
– Упорство ваше мне понятно, но суть напрасное оно, – доверительно произнес Каэльаэр. – И сущность вашего разлада с любимым нашим господином необходимо обсудить.
– Вам так нравится копаться в грязном белье бывшей фаворитки Ворона, лорд-наместник? – эдлеи мастерски добавила в чудесное сопрано нотки брезгливости. – Вот уж не ожидала.
– Печальна тема. И впустую ее не стал бы поднимать, когда бы не стояла на кону… – толстый альв сделал драматическую паузу. – Жизнь сюзерена нашего – опоры и надежды.
Проняло. Сквозь ледяную маску высокородной леди проступило беспокойство. А за кустами прекратились и те едва слышимые звуки, которые до сих пор улавливали чуткие уши Каэльаэра. Зелье слуху тоже помогало, хоть этот эффект и был побочным. Так, не думать о зелье!
– Не хотите же вы сказать…
– О нет. Не вы причина, – альв уловил во взгляде Аири подозрение. – Да и не я, вас уверяю.
– Вы тянете нява за хвост, эдлер!
Каэльаэр немного помолчал, наслаждаясь закатом. Убедительно делая вид, что собирается с мыслями.
– Те сведенья, которыми владею, не предназначены досужему вниманию, – печально вздохнул Каэльаэр. – И мучает меня сомнение, достойны ль ушки ваши этих слов.
– Не хотели бы рассказывать – не позвали бы, – тон и взгляд девушки морозил даже содержимое носа. – Эдлер.
Лорд-наместник мысленно поморщился. У Аири была очень неприятная манера излагать мысли. Она с возрастом полностью изжила свойственную всем альвам неторопливую изысканность речи. И это коробило, особенно, когда слышишь подобный низкий стиль от соотечественницы. Ну да ладно, ради дела можно и потерпеть.
– Давным-давно, лет этак два десятка до, почтенный Чтец, что звезды на ладонях держит, изрек послание Эн-Соф, – Аири внимательно слушала. Остроухий во всех смыслах птенец, судя по всему, тоже. – Посланье то открыло тайну, что в граде под острелою цветущей родится дева вскоре. И дева та в своей красе, достигнув совершенства лет, проводником послужит смерти, что Повелителя найдет. И смерть ту обратить не сможет даже душ купель. Ну а семнадцать лет назад оставил Ворон свой Венец, чтоб в земли света словно тать проникнуть и найти ту деву. А затем…
– А затем приезжает с новоявленной Императрицей, – задумчиво проговорила Аири.
На галерею снова опустилась тишина. Каэльаэр наслаждался видами и дышал свежим морским бризом. Эдлеи Аири размышляла.
– Возможно… – осторожно произнесла альва, наконец-то оттаяв. – Возможно вы просто хотите избавиться от Повелительницы…
– В угоду родам высшим? – вопреки ожиданиям Аири, Каэльаэр лишь мягко улыбнулся. – Не ждал я, милая эдлеи, что вы поверите мне сразу. Как у подруги госпожи у вас есть право невозбранно бывать в покоях сюзерена. И там, в рабочем кабинете есть сейф секретный. В нем бумаги, что для правителя важны. А среди них заветное письмо, всего лишь копия со слов почтенного Чтеца. И если краем любопытных, но без сомнения прекрасных, очей эдлеи пробежится по строчкам, покрывающим тот лист, то недоверие ко мне рассеется тот час.
– А оригинал?
– Оригинал тех слов печальных забрал на вечное храненье глава Седьмого Дома, – усмехнулся Каэльаэр.
Понятное дело, что безнаказанно залезть в кабинет главного шпиона Империи, Дана тор Эшеса, не получится. Но и лазить в документах обожаемого Ворона она тоже не может просто так решиться. Все же довольно тяжелое преступление, после которого на ее статус даже не посмотрят.
– И самого Чтеца Звезд не спросить? – девушка все понимала, но продолжала перебирать варианты с завидной методичностью.
Ну да Эн-Соф с ней. Лорд-наместник видел, что альви уже на крючке.
– Столь необдуманный поступок свершить советовать не стану. Почтенного Чтеца как Оррвела тод Праго знают, – спокойно произнес альв. – В итоге Повелитель все узнает, и жизни наши я в медяк не оценю.
– Ну хорошо. Допустим, что вы говорите правду, – сдалась Аири. – У вас есть план?
– Что ж, столь ужасную судьбу, что предначертана всем темным, не мог оставить я без плана, – Каэльаэр оперся на перила, отвернувшись от альвы. Контролировать ее лицо уже не было необходимости. – Увы, но в цитадели этой бессилен я. Все потому, что госпожу, пускай продляться ее годы, уж слишком плотно опекают. Вот если бы она решила однажды в город прогуляться, ведомая печальной думой… И так, чтоб Ворона глаза хоть на мгновенье отвели свой взор, что проникает в душ глубины и средоточье размышлений.
– То есть поссорить их, – догадалась Аири. – А ко мне вы пришли, потому что причиной должна стать ревность, так?
– И вновь вы, милая эдлеи, меня своим умом сразили, – улыбнулся морю толстый альв.
– Сроки?
– Сквозь пальцы утекает время и обратить его никак. И будет хорошо, когда раздор супругов достигнет остроты во дни осеннего приема, что каждый год традиционно проходит в залах Цитадели. Осилите, эдлеи?
– Если возьмусь – то справлюсь, – решительно ответила Аири. – Вы убьете ее?
– И в мыслях не было, прекрасная эдлеи, – обернулся к ней Каэльаэр, и, увидев ее серьезное лицо, добавил. – Когда бы не необходимость, что может наступить внезапно. Поймите верно: «Император – да правит вечно».
– Империя – славься в веках, – прошептала отзыв эдлеи Аири. – Прошу простить меня, лорд-наместник. Меня ждут неотложные дела.
– Треть будет доброй пусть, эдлеи, – попрощался Каэльаэр. – Удача да поможет вам.
Девушка вежливо склонила голову и неторопливо, как и положено высокородной альви, грациозно поплыла к выходу с галереи.
Каэльаэр еще немного задержался на галерее, глядя на далекое море. С одной стороны, нужно было дать возможность мастеру-убийце Императора незаметно покинуть соседний альков и догнать эдлеи Аири. С другой, лорд-наместник старался заняться последним на сегодня делом как можно позже. Такая слабость, не присущая толстому альву, была непростительна. Но уж себе-то Каэльаэр мог признаться, что ему не по себе. Если Ворон мог ощущать эмоции собеседника, когда хотел, то нынешний «партнер» альва мог читать разумных, как открытую книгу. И это откровенно пугало даже видавшего виды лорда-наместника.
Каэльаэр тяжело вздохнул. Без этого сомнительного союзника планы по безвременному умершвлению Императора можно было выбросить в уборную. А потому, сколько не откладывай, а идти придется. Ронове побери! Хм. Ронове? А это мысль!
Наконец толстый альв оторвался от парапета и неторопливо, сознательно отодвигая встречу, вышел с галереи. Путь его лежал через анфилады покоев, где Каэльаэр наслаждался свежим морским воздухом и искусным убранством интерьеров. Вскоре ноги привели его на огромную кухню, что обслуживала всю Цитадель Тир-Небел-Торна.
Слегка пожурив шеф-повара по надуманной причине, лорд-наместник отправился на инспекцию обширнейших винных погребов. Там, найдя хорошо знакомую пыльную многоведерную бочку, что стояла в самом темном углу, аккуратно зашел за нее. Отсюда открывался тайный ход, ведущий в казематы под цитаделью.
Здесь, пройдя вечно пустующим затхлым секретным ходом, можно было незаметно спуститься на несколько уровней вглубь. В заброшенную часть главной имперской тюрьмы. Каэльаэр сдержал просящийся на волю чих и зажег над плечом аркан светляка. Одиночка, в которую выходил ход, представляла собой печальное зрелище. Пыль, грязь, паутина и бессменный обитатель, пару веков назад превратившийся в безымянный скелет.
Каэльаэр облегченно вздохнул. Тут его уже никто не застукает. Тут он сам кого хочешь… того. Нервно хохотнув, и тут же скривив недовольную гримасу, толстый альв бочком просочился мимо влажных ржавых прутьев приоткрытой решетки. Петли настолько покрылись коростой, что раскрыть выход из камеры пошире можно было и не мечтать. Разве что выломать с корнями – а это явный след. Но делать с непокорной дверью что-то надо. А то туго натянутый пузом камзол уже который раз чудом разминулся с грязным железом. Рано или поздно измазанный костюм сыграет с ним плохую шутку.
Пол темного коридора был устлан пылевым ковром. Пыль на этом этаже тюрьмы, кстати, была необычной. Точнее не сама пыль, а едва заметный аркан-агрегатор, который бережно копил и разравнивал сероватую массу по полу. И можно было не заботиться о следах, уже минут через десять от них не останется и напоминания.
Два грязных, завешенных паутиной и заросших чем-то непонятным поворота налево, и перед Каэльаэром предстал тупик. Монолитная скала на этой глубине разбавлялась редкими прожилками грозовых жил, и тупиковая стена в этом плане ничем от любой другой местной стены не отличалась. На первый взгляд. А вот если подать тоненький поток э’лирр вот в эту точку «монолитной» скалы, да еще и поделить поток на четко отмеренные импульсы…
С тихим шорохом, наподобие того, что издают мельничные жернова, массивная плита поднялась в потолок, открыв на месте тупика просторный коридор. Вот только задерживаться на пороге не советовалось. Тяжеленная дверь-стена так же тихо прихлопнет неосторожного исследователя.
А дальше ступени. Чистые, чуть влажные ступени. Много ступеней. Очень-очень много ступеней. И ведь потом еще и обратно по ним топать, а он уже устал спускаться, даже испарина на лбу выступила. Вот, наконец, за очередным поворотом бесконечной лестницы показалось неверное голубоватое сияние. Оказавшись в небольшом грубо вырубленном холле, освещенным друзами грозовых кристаллов, Каэльаэр остановился перевести дух. И еще немного подумать, разглядывая искусно вырезанный в стене портал.
Сквозь проем в теплом желтом свете вечных магических светильников виднелось убранство древней тайной базилики со всеми ее статуями, чашами и прочими религиозными атрибутами. Где-то на краю слуха пел церковный хор, которого тут, разумеется, не существовало и в помине. Какого-нибудь серва или там очередного альянсовского орденца такой антураж сильно впечатлил бы. А вот лорду-наместнику вся эта мишура лишь досаждала.
Еще раз глубоко вздохнув и силой выкинув из головы ненужные и вредные мысли, Каэльаэр прошествовал в портал. У подножия главной статуи центрального нефа, изображавшей Эн-Соф, развалившись сидел… сидело существо. Вполне узнаваемое тело разумного полностью состояло из постоянно переливающейся глянцевой черной слизи. То и дело на теле вздувались пузыри, которые лопались с влажным чпоканьем, а затем все по кругу. И только еще более черные провалы четырех глаз холодно и внимательно наблюдали за приближающимся толстым альвом. В воздухе стоял густой запах тухлого мяса. Когда между альвом и тварью осталось локтей семь, Каэльаэр остановился и слегка поклонился.
– Партнер.
– Снова никакого уважения, – от мерзкого многоголосого поскрипывающего шепота твари альв внутренне передернулся. – Партнер. Пользуешься моей добротой?
Ага. Доброта. У этого вот.
– Так повелось, что твоим чарам все ж неподвластна моя кровь, – непринужденно улыбнулся Каэльаэр. – И преклониться пред тобой не возникает и желанья. До уважения друг к другу придем мы, рано или поздно. Была б возможность.
– Ну-ну, – влажная ладонь пригладила осклизлые отростки на голове существа. – Ты не торопился.
– Все для успеха, – улыбка альва стала слегка натянутой. – Все для дела.
– Ты сделал? – пальцы второй руки существа лениво размазывали черную слизь по подножию статуи.
– Ваша подопечная…
– Наша соратница!
– Соратница та наша, – кивнул Каэльаэр, поминая недоброй мыслью ту полубезумную ширококостную бабу в орденских обносках. – Соратница та наша и преданные ей друзья размещены в секретном месте, что в самом сердце неприметных трущобных ветхих хижин есть. И артефакт ей в руки возложил.
– Похвально, – проскрежетал собеседник. – А вторая часть плана?
– То тоже на контроле, – пальцы альва сами собой крутили перстни. – И после высшего приема, что каждой осенью проходит, случится то, что ожидаем мы оба с нетерпеньем.
– Но это не точно, – ухмыльнулась слюнявая рожа, обнажив частокол игольчатых зубов с металлическим блеском. Вонь усилилась. – Боишься?
– Разумно опасаюсь. Ведь силы, что в узде ты держишь, страшны своим могуществом и мощью, – подлил меда в голос лорд-наместник. – Да и интрига, что коварно я воплотил, даст плод сладчайший непременно. Чуть раньше или позже, не важно это. Важен результат.
– Хорошо, – протянуло чудовище, а влажные ладони с чавканьем удовлетворенно потерлись друг о друга. Тогда мне нужно еще кое-что. Добудь мне тело. Помоложе и покрасивее.
Опять. Да когда же он насытится то?
– Никогда, – существо вызывающе ухмыльнулось. – Или нескоро.
Каэльаэр лишь скорбно вздохнул, давя в зародыше нарастающее раздражение.
– Такое же?
– Не хуже, – тварь мечтательно влажно причмокнула. – А лучше парочку.
Лорд-наместник мысленно прикинул, какую из смазливых заключенных можно будет незаметно умыкнуть в этот раз. Благо – тюрьмы были полны. А что уж эта тварь с ними тут сделает, и куда девает тела, Каэльаэр не знал и знать не хотел. Здоровый разум дороже и явно ближе к телу.
– Все сделаю я аккуратно и в срок, сердечный мой партнер.
– Иди, – булькнула тварь, растекаясь по подножию статуи и впитываясь в него. – И помни, мы делаем общее дело. Ради свободы и власти. Партнер.
– И власти, что не ограничена ничем, – прошептал Каэльаэр, разглядывая чистую статую, на которой не было и черного пятнышка.
