Текст книги "Mise en Place (СИ)"
Автор книги: azriona
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 30 страниц)
– Едва ли. Ты знаком с тем дежурным врачом из клиники?
– Сара? – Джон выпрямился в своем кресле. – Да, знаком.
– Она узнала твою перевязку. Полагаю, ты работал там раньше?
– Да, в течение какого-то времени, – настороженно подтвердил Джон.
– О, – Шерлок остановился у рецепта в рамочке. – Это интригует.
– Хм? О. Это. Один из рецептов, которые Джон привез с собой из Афганистана.
Шерлок рассматривал листок бумаги: край был неровным – его явно когда-то давно вырвали из ежедневника, бледно-голубая разлинованная бумага выцвела от времени. Вероятно, коричневые буквы когда-то были черными, а почерк походил на тот, каким писали в 1880-х: тонкие причудливые завитки и уверенные прямые линии.
– Это его почерк?
– Да, – ножки стула царапнули пол, когда Джон поднялся и присоединился к Шерлоку. – Плов квабили – в основном, рис и морковь. История гласит, что он получил этот рецепт от своего вестового. Каждый раз, в годовщину своего возращения домой, он занимал кухню и готовил это блюдо. Оно было одним из самых первых, появившихся в меню Империи еще в 1949 году.
– Но сейчас в меню его нет.
– Папа перестал готовить его, когда я был еще ребенком. Я хотел попробовать сделать его, когда отправился в Афганистан, но в армии для меня была уготовлена только похлебка, – улыбнулся Джон. – Во всяком случае, мой прадед поехал в Россию и привез оттуда…
Джон указал на два других рецепта, которые выглядели более новыми. Шерлок быстро просканировал рецепт.
– Хлебная корзинка, – заключил он. – И что-то с красным перцем?
– Перец никогда не пользовался особой популярностью, – ответил Джон, – но с хлебом он очень даже ничего.
Шерлок прочитал рецепт и нахмурился.
– Несколько нетрадиционный метод выпечки.
Джон пожал плечами.
– Зато работает.
– Хм.
– Ты так не думаешь?
– Только не с дрожжами, которые есть у вас на кухне, – осторожно пояснил Шерлок. – Используя активные сушеные дрожжи, тебе нужно подогреть воду, чтобы начался процесс брожения. Без первичного тепла дрожжи не активируются до самого процесса выпечки, а это значит, что тесто, скорее всего, не поднимается. Это может привести к несколько тяжеловатой консистенции хлеба, как мне подали вчера.
– Кажется, людям этот хлеб очень даже нравится.
– На практике все окажется совсем иначе.
– Я предполагаю, что ты собираешься сказать нам кое-что сегодня ночью, верно?
Шерлок посмотрел на Джона.
– Какое-то время ты встречался с Мэри.
Тот лишь повел плечами.
– Да, несколько лет назад. Мы до сих пор дружим, иначе она бы здесь не работала.
– Конечно, это закончилось вполне миролюбиво. Она порвала с тобой.
– Сегодня меня повсюду преследуют призраки прошлого, – мрачно пробормотал Джон. – Да, именно это она и сделала. Так было лучше – для нас обоих. Если тебе нужно драматическое напряжение или что-то там еще, то здесь можешь и не искать. С того времени у нее было еще много бойфрендов; я даже не уверен, одна ли она на данный момент, – Джон замялся. – Тебе же не нужна какая-то определенная причина? Или имя?
Шерлок напрягся и снова повернулся к рецептам на стене.
– Нет, конечно нет, – заверил он, надеясь, что звучит достаточно беспечно и незаинтересованно. – Я заметил, что Андерсон смотрел на нее довольно вожделенно. Особенно в определенных местах. И снимал он ее с весьма… близкого ракурса.
Джон усмехнулся; смешок получился в высокой тональности. Мысленно Шерлок нашел с полдюжины причин данному обстоятельству.
– Ваш директор был здесь и расспрашивал про Молли. Он призрачно поинтересовался, свободна ли она.
– Мы здесь всего лишь неделю. Едва ли это большой срок, чтобы узнать чье-то имя, – сказал Шерлок, подсознательно отмечая, что Джон подошел чуть ближе.
– А может, и нет.
– К тому же, Лестрейд женат, – Шерлок обернулся, чтобы посмотреть на Джона – отчасти из любопытства, что человек может думать о том, что его шеф-повар заведет интрижку с женатым мужчиной.
Джон, казалось, не выглядел взволнованным этим фактом. Его глаза были сосредоточены непосредственно на Шерлоке, а зрачки оказались такими расширенными, что Шерлок едва мог разглядеть за ними привычную синеву.
– Ох.
Шерлок изо всех сил старался не потерять нить разговора. Не сбивайся с курса, не сбивайся с курса, не думай о том, насколько он близко.
– Она изменяет ему.
Джон издал не поддающийся объяснениям звук и прочистил горло.
– А что насчет тебя? Есть девушка? Или… парень?
– Нет, – прошептал Шерлок, едва в состоянии говорить. Он чувствовал тепло, исходящее от Джона сквозь одежду. – Скорее, я слишком занят, чтобы сконцентрироваться на поисках подходящего партнера. Женат на своей работе, можно сказать.
– О, – низко протянул Джон. – Хорошо. Значит, ты один. Как и я.
– Да, – выдохнул Шерлок и поцеловал его. Руки Холмса спустились на бедра Джона, он почувствовал, как пальцы Уотсона сжимают его предплечья, как он притягивает его к себе. Губы Джона были такими отзывчивыми, такими податливыми; это было естественное продолжение вчерашнего прерванного поцелуя, словно их не разделяли эти долгие часы. Изменился только вкус губ Джона: это был по-прежнему его особенный вкус, но с примесью алкоголя – пива, темного немецкого пива. И еще привкус свежей моркови: видимо, он перекусывал во время обслуживания – быстро и просто. И вкус чего-то еще. Шерлок пытался изучить этот вкус, разложить его на составляющие, но мозг отказывался работать в обычном режиме, сейчас он словно был в режиме ожидания, Холмс был слишком поглощен ощущением губ Джона под своими, ароматом его кожи, теплом его тела сквозь хлопок рубашки.
Это было неправильно, это было вкусно и чертовски неправильно, но настолько охренительно, что чувство эйфории останется в нем на шесть дней, если не больше. Это были рабочие отношения, и Шерлок был обязан оставаться профессионалом, кем и являлся. Черт. Хорошо. Шерлок здраво рассудил, что должен продолжать целовать Джона, чтобы чисто из профессиональных побуждений распробовать его уникальный вкус.
– Блядь, – прошептал Джон в рот Шерлока, и тот издал согласное бормотание. Его руки начали работать над рубашкой Джона, вытаскивая покладистую ткань из-под брюк. Он чувствовал, как Джон одной рукой вцепился ему в воротник, а другой нежно ласкал кудри и кожу головы.
Шерлок развернул Джона к закрытой двери и заломил руки над головой так, что они оказались прижаты к окрашенному дереву. Зрачки Джона полностью заполонили радужку, и Шерлок отложил исследование его рта на потом, плавно спускаясь к шее. Его вкус во рту казался почти неуловимым, и Шерлок в поисках разгадки прижался к нежной коже под ухом. Соль, мыло и пот, а также легкий аромат корицы с гвоздикой, или помидоров с луком, как будто Джона продержали в потрясающем маринаде в течение нескольких часов. Джон издал не менее потрясающий стон, и Шерлок поспешил зарыться носом под воротник рубашки, открывая больший доступ для поцелуев – теперь его внимание было сосредоточено на ключицах.
Все так же вкусно, все тот же восхитительный аромат, все та же загадочная тайна, которую просто необходимо решить. Шерлок впился губами в источник своего помутнения, намереваясь выяснить, какое давление губ и языка заставит Джона кричать. Так, что все здание с треском обрушится на их головы.
Ну, стук в дверь тоже подойдет.
– Джон? – позвала Гарри с другой стороны двери, в которую опять постучали – теперь уже сильнее и настойчивей. Джон дернулся, пытаясь оттолкнуть Шерлока прочь, но тот лишь покрепче сжал его запястья. – Джон, ты здесь? Я хотела получше изучить меню. Ты хочешь, чтобы я сделала полное меню, или только сокращенное, как в обед?
– Шерлок, – прошипел Джон, – остановись.
– Ответь ей, – пробормотал Шерлок ему в шею. – Я занят.
– Один момент, Гарри, я немного занят, – ответил Джон. Он звучал напряженно.
– Нет, я занят, – терпеливо поправил его Шерлок, весьма обрадованный, что стал причиной этому напряжению в голосе Джона. – Ответь ей. Скажи, чтобы сделала полное меню – хочу увидеть твоих сотрудников во всей красе.
– Гарри, полное меню, пожалуйста, – ответил Джон, и его голос сорвался почти на писк, когда Шерлок обвел языком мочку его уха.
– Хорошо, – сказала Гарри.
После этого Джон чуть расслабился, но Шерлок все равно чувствовал его бешеный пульс. Он продолжал изучать кожу Джона, ожидая шагов за дверью, сигнализирующих об уходе Гарри.
– Ты там в порядке? – позвала она, и Шерлок сдавленно выругался.
– В абсолютном! Можешь возвращаться к своим делам.
– Просто меню в твоем кабинете.
– Дерьмо, – подвел итог Джон и, не выдержав, разразился хихиканьем. Он снова стукнул Шерлока по груди, но на этот раз тот отстранился. Он посмотрел на покрасневшего Джона, на помятую рубашку, растрепанные волосы, алые следы по всей шее и обнаружил, что сам зашелся в радостном смехе.
– Дерьмо, Джон? – переспросил он, и Джон потянулся к нему, все еще посмеиваясь. Шерлок запечатлел на его губах последний поцелуй и наконец отпустил, чтобы поправить свою рубашку.
– Один момент, Гарри, – сообщил Джон, спешно запихивая рубашку в брюки. Затем он повернулся к Шерлоку: – Это было самое сумасшедшее, что я когда-либо…
– Ты вторгся в Афганистан, – самодовольно перебил его Шерлок.
– Семейная традиция, – возразил Джон. – Дашь мне меню?
Шерлок поднял стопку меню и передал ее Джону. Тот улыбнулся, слегка скованно, и поспешил открыть дверь, за которой, скрестив руки и поджав губы, стояла Гарри.
– На, держи, Гарри. Что-нибудь еще?
– Ммм, – протянула она, и ее взгляд метнулся в сторону Шерлока, прислонившегося к столу. – Стратегию обсуждаете?
– Что-то вроде того, – кивнул Шерлок.
– Сара звонила. Она хотела бы услышать твои мысли по поводу ее предложения.
Шерлок навострил уши. Джон вздохнул и провел рукой по волосам.
– Да, спасибо, Гарри, – сказал он. – Если это все…
– Так что ты решил? – настойчиво спросила она.
– Послушай, сейчас не время…
– А я думаю, что самое оно, – настаивала Гарри. – Я имею в виду, что обед прошел не совсем успешно, так что тебе стоит поспешить с принятием решения.
– Нет, – коротко ответит Джон. – Сара не хочет меня обратно в клинику, она просто-напросто проявляла дружелюбие.
– Я говорю не про клинику, – Гарри бросила многозначительный взгляд на Шерлока. – Но и про нее тоже.
– Гарри. Уходи.
– Как пожелаешь. Она красивая, эта Сара. Я бы не стала медлить…
– Гарри! – закричал Джон, и та прижала меню к груди. – Уходи сейчас же!
– Уже бегу, – пробормотала она. – Ужин через час.
Гарри исчезла. Зал за ней был пуст, но Джон не повернулся снова. Вместо этого он замер в дверях, понурив плечи и опустив голову.
Сердце Шерлока стучало так сильно, что гул отзывался в ушах.
– Сара? – Он вспомнил ее: красивую женщину из клиники, которая распознала работу Джона и сразу же поняла, кто такой Арти и что здесь делает Шерлок. – Твоя… бывшая?
– Не совсем, – тихо ответил Джон.
Шерлок похолодел.
– Ты сказал, что один. Как я.
– Но так и есть. Сара – не больше чем друг.
Он повернулся, и теперь Шерлок смог как следует рассмотреть его: напряженные плечи, вина в глазах и нервно сжатые руки.
– Ох, – еле слышно проговорил Шерлок. – Друзья. С бонусами. Понимаю.
– Все совсем не так.
– Прошу меня извинить, – сказал Шерлок и почти вслепую проскользнул мимо Джона, выходя из ресторана. Уже на тротуаре он бросил тяжелый взгляд на клинику в конце улицы. Вздохнув, он поправил воротник своего пальто и пошел в другом направлении.
========== Глава 7 ==========
Женщины, как бы хороши они ни были, имеют один недостаток – они отвлекают наш мозг от пищи.
Агата Кристи, «Смерть на Ниле»
[Зал ресторана «Империя», пятница, вечернее обслуживание. Шумно, оживленно и суетно. Мэри болтает с посетителями.]
Мэри: Цыпленок очень вкусный. Сама сегодня ела.
Посетитель № 1: И что, живот еще не разболелся?
[Всеобщий хохот, но Мэри смеется несколько напряженно. Смена кадра: бар, Джон подает напитки. Его руки не дрожат, но улыбается он натянуто, то и дело оборачивается и поглядывает на кухню.]
Закадровый голос Шерлока: Сегодня вечером посетителей намного больше, чем обычно. В маленьком городке новости быстро разлетаются. Все в курсе, что в ресторане происходит что-то интересное, и клиенты приходят целыми компаниями. В случае с «Империей» это значит, что в этот вечер посетителей будет больше, чем за целую неделю.
[Кухня ресторана «Империя». Молли крутится, как волчок; глаза по пять копеек, волосы затянуты в хвост, но несколько прядей выбилось, на плите пять разных блюд одновременно, ещё четыре блюда – в духовке. Она мечется туда-сюда, сталкивается с Арти, роняет поднос с пудингом.]
Молли: Блин!
Шерлок: Ну, это в порядке вещей, собственно.
[Нарезка: Молли роняет на пол сковороду с курицей. Молли проливает оливковое масло на плиту. Молли пятится, врезается в Арти, сшибает стол, полдюжины яиц падают и разбиваются.]
Молли: Можно я пойду домой?
[Зал ресторана «Империя». Некоторые клиенты в нетерпении. Некоторые пробуют только что принесенные блюда.]
Закадровый голос Шерлока: Еду приносят минимум через час после заказа. Реакция посетителей вполне предсказуема.
Посетитель № 2: Фу, это что, жареный башмак?
[Один из клиентов отправляет вилку в рот и через мгновение вынимает её: еда на ней не тронута. Другой откусывает кусочек и немедленно залпом выпивает бокал вина.]
Посетитель № 3 (с раскрасневшимся лицом бодро вещает в камеру): Нравится ли мне еда? Ну, если выпить чего покрепче – что угодно слопаешь.
***
Вечернее обслуживание было менее суматошным, чем дневное, несмотря на то, что на этот раз меню не было сокращенным. По крайней мере, Джону так казалось. И это притом, что он подавал напитки в баре и следил за тем, чтобы в зале не было неразберихи – провожал посетителей к их столикам. Помимо тех клиентов, которые позаботились о заказе столика еще днем, были и те, кто знал, как обстоят дела в «Империи», и поэтому им и в голову не пришло бронировать места заранее. И еще те, что просто прогуливались мимо и, заметив необычное оживление, решили зайти в ресторан и посмотреть, что там происходит.
И, если повезет, хоть мельком взглянуть на Шерлока. Ещё на входе в ресторан клиенты должны были подписать стандартное соглашение, а потом практически все они старались извернуться и любым способом занять те места, откуда была бы видна дверь на кухню: все посетители сгорали от желания увидеть знаменитость.
– Постарайся продать побольше выпивки, – бурчала Гарри из подсобки. Там, подальше от камер и алкоголя, она чувствовала себя в безопасности. Но Джон не считал это причиной, достаточной для того, чтобы весь вечер просидеть в кладовке. Он полагал, она вполне могла бы мыть посуду – стояла бы себе спокойно спиной к камерам, да и Арти с перебинтованной рукой принес бы больше пользы, убирая со столов и время от времени помогая Молли.
– Зачем нам продавать столько выпивки и спаивать клиентов? – спросил Джон. – Признаю, мы готовим достаточно медленно, но всё не так уж плохо, верно?
– У нас большая наценка на алкоголь, – ответила Гарри. – И раз уж сегодня здесь столько клиентов, мы можем неплохо заработать.
Джон открыл было рот, чтоб возразить, но передумал и просто театрально закатил глаза. Он собрал столько стаканов, сколько мог удержать, и вернулся к бару.
Оттуда он прекрасно видел зал, а если заглядывал в специальное окошко, то и кухню. А по ту сторону окна в углу сидел Шерлок и молчаливо наблюдал за происходящим. Джон был слишком занят, чтобы разглядывать его, но каждый раз, когда тот попадался ему на глаза, Холмс выглядел потерянным и задумчивым. Просто сидел, соединив кончики пальцев домиком и прижав их к губам. Джон заметил, что он то и дело морщится, словно от боли, и едва заметно вздыхает.
– Что? – не вытерпел Уотсон. С начала вечернего обслуживания прошло уже около часа. Тем, кто пришли первыми, только сейчас приносили основные блюда, а все остальные с удовольствием скрашивали ожидание парочкой стаканов чего покрепче. Джон видел, что многие поглядывают на часы, а кто-то даже принес с собой чипсы и орешки. Ну, хоть подготовились. Молли уже была практически невменяема от усталости, и Уотсон сомневался, что после всего этого она сможет доплестись до дома, даже с помощью Арти. – Что ты такое увидел?
– Будь любезен, не отвлекай меня, – вот и всё, что ответил Шерлок. Джон отвернулся и попытался сосредоточиться на смешивании коктейлей.
Вечер выдался долгий: когда за последним посетителем закрылась дверь, перевалило далеко за одиннадцать. Молли рыдала, скорчившись на полу. В зале был невообразимый бардак, Арти куда-то испарился, Мэри пыталась успокоить Молли, а Гарри упрямо настаивала на том, что никто не уйдет домой, пока не будет перемыта вся посуда.
Джон запер дверь ресторана и устало прислонился лбом к стеклу. Он знал, что у него за спиной стоит Андерсон и снимает его на камеру. Но почему-то всё это уже казалось Уотсону вполне естественным, и он стоял так и терпеливо ждал, пока Андерсон отснимет необходимый материал, всё гадая, как это в итоге будет выглядеть. Джон практически слышал закадровый голос Шерлока – такой сухой и равнодушный; голос, который заставит Уотсона смотреться еще более жалким и безнадежным. Он и правда чувствовал себя именно так. Глупо, конечно, ведь вечер прошел хорошо: в ресторане было полно посетителей, Мэри отработала просто отлично, и только на продаже алкоголя они выручили более четырех тысяч фунтов.
Но этого было недостаточно. Далеко не достаточно. Даже если каждый вечер выручка будет составлять четыре тысячи фунтов – потребуется двадцать таких вечеров, чтобы собрать нужную сумму, но этого всё равно будет недостаточно, учитывая просто грабительские условия кредита, на который у Гарри хватило ума согласиться.
Джон вспомнил, насколько Молли сейчас плохо. И понял, что им с Гарри вообще пиздец.
– Да пошло оно всё, – сказал Джон, глядя на дверную ручку, повесил табличку с надписью «закрыто», опустил шторы и пошел убирать скатерти.
Андерсон выключил камеру и проговорил:
– Всё прошло неплохо.
– Правда? – скорее из вежливости ответил Джон. Он не понял, что означало это «неплохо», и, по большому счету, ему было всё равно, что именно Андерсон имел в виду.
– Хороший материал отсняли, – уточнил оператор. – Всегда сложно поймать интересные эмоции. Нужно прямо-таки выискивать кого-то, у кого будет самое выразительное лицо, когда он какую-нибудь пакость попробует. А клиенты частенько переигрывают – все ж хотят в телик попасть, вот они и трющатся изо всех сил, понимаешь? Но твои посетители тебя любят: пытались сдерживаться, у них отвращение очень естественно выглядело. На экране будет круто смотреться.
– И на этом спасибо, – вздохнул Джон.
– Завтра тот ещё денек будет, – сказал Андерсон, убирая камеру.
– Да?
– А то! Завтра настоящая работа начнется. Думаешь, сегодня было трудно? Посмотришь, что будет, когда Шерлок до тебя доберется.
Джон мгновенно вспомнил объятия в кабинете управляющего, почувствовал руки Холмса на своей коже.
– Ааа… – у Джона вырвался вздох, и Андерсон подозрительно посмотрел на него, но продолжил упаковывать камеру.
– Не понимаю, что они все в нем находят, – продолжил оператор. – Сам весь из себя такой, и никто нафиг не нужен – типа, ни согреть, ни приласкать… Куда б мы ни приехали. Звездная болезнь, наверно.
Джон пытался держать себя в руках:
– На самом деле?
– Ну, помню, была одна цыпа в Эдинбурге… или это парень был?.. Не, парень был в Труро, точно. А цыпа в Эдинбурге. Я думал, она…
– Уймись, – перебила его Салли Донован. Андерсон вошел во вкус и разошелся не на шутку. – Ты закончил? Я уже с ног валюсь.
– Да, прости, – ответил он и повесил сумку на плечо. – До завтра, приятель.
– Пока, – ответил Джон, глядя, как Андерсон отпирает дверь и выходит.
Колокольчик весело прозвенел, когда дверь за ним, наконец, захлопнулась.
Салли медлила и молча кусала губы.
– Тебе еще что-то нужно?
– Нет, – её ответ звучал неубедительно. А потом она не выдержала: – Слушай… Не хочу лезть не в своё дело, но держись от него подальше.
– Ты про Андерсона?
– Про Шерлока. Ты ведь понимаешь, зачем ему всё это, да? Ему плевать на «Империю». Ему вообще плевать на все рестораны, в которые он приезжает. Ему за это не так много платят. Просто Шерлок тащится от чужих неудач. И чем хуже ресторан, тем сильнее кайф. Когда-нибудь ресторан будет полыхать, а он нам – подсказывать, с какого ракурса это лучше снять.
Джон крепко сжал трость. Салли была сдержана и серьезна, он понимал, что она не шутит.
– Думаешь, он позволил бы ресторану обанкротиться? Просто… ради рейтингов?
В окно резко и нетерпеливо постучали. Продрогший Андерсон с тяжелой сумкой на плече указывал на часы и выразительно смотрел на Салли.
– Просто… будь осторожен, – сказала она и направилась к выходу.
Снова прозвенел колокольчик, и Джон медленно заковылял запирать дверь. Нога болела, ныло плечо, и он настолько хотел спать, что, казалось, и сидя на унитазе, заснул бы.
Но вместо того, чтобы немедленно уйти домой и лечь спать, Джон понес на кухню грязные салфетки и мятые скатерти. К счастью, Молли уже не рыдала на полу. Она устало опиралась на стол и утирала слезы, а Мэри что-то тихо и серьезно говорила ей.
– Молли, ты в порядке? – позвал ее Джон.
– Да, – ответила она. – Просто… лучше бы завтра не наступало.
– Всё будет хорошо. Что бы там Шерлок не запланировал, уверен, он хочет сделать как лучше.
Мэри удивленно посмотрела на него:
– Джон, мы все знаем, что именно он запланировал: он будет давать Молли кулинарный мастер-класс.
Джон нахмурился:
– Что? Когда…
– Около часа назад, перед тем, как уйти. Ты разве не знал?
Джон пошатнулся, скатерти выскользнули у него из рук.
– Ааа… нет. Не знал. Он ушел?
– Ну да. С тобой всё нормально?
– Да. Конечно. Не глупи. Пойду, надо еще скатерти постирать.
Он направился к лестнице на второй этаж.
– Мэри, ты бы не могла пропылесосить сегодня?
Джон запихал скатерти в машину, насыпал порошка, пересыпал, можно сказать, но ему было абсолютно всё равно. Он прислонился к стене и протер глаза.
– Дурак, дурак, дурак! – бормотал он себе под нос. Это и вправду было так глупо – чувствовать себя брошенным только оттого, что Шерлок ушел, не попрощавшись. Хоть бы словечко сказал, или рукой помахал, что ли… Глупо. А чего, собственно, Джон ожидал? Ведь Холмс – гребаная звезда. Да он, наверно, всех управляющих клеит. Да и в зале было столько красоток. Он мог подцепить любую, и каждая бы с ним пошла. Как нелепо было полагать, что Шерлок хочет именно Джона – немолодого хромого управляющего, который не может самостоятельно наладить собственный бизнес.
Нет. Джон не будет распускать нюни и страдать по Шерлоку, мать его, Холмсу.
Он опустил руки и глубоко вздохнул. Нужно было ещё столько всего сделать, столько подготовить для завтрашнего дня. А потом он пойдет домой, выпьет хуеву тучу виски и ляжет спать. И, если ему повезет, он больше не будет думать о Шерлоке, мать его, Холмсе.
С этой мыслью он спустился вниз и принялся за работу.
***
[Кухня ресторана «Империя». Молли выглядит усталой, её глаза блестят. Арти явно не выспался, он похож на выжатый лимон. Мэри стоит, поджав губы и скрестив руки на груди. Она то и дело поглядывает то на Молли, то на дверь в зал. Шерлок опирается на стол для подогрева (который, по счастью, выключен) и говорит:]
Шерлок: Что ж, думаю, всем известен наш завтрашний курс?
Молли: Мне нужна помощь.
Шерлок: Хорошо. В восемь утра. Молли и Арти.
Арти: Я?
Шерлок: Полагаю, ты здесь единственный Арти. Поэтому да, ты. И принеси мне кофе.
Арти: А какой кофе вы любите?
Шерлок: Ты производишь впечатление смышленого парня. Включи дедукцию.
***
Открыв глаза, Шерлок обнаружил, что сидит на лавочке в парке. Мир был неподвижен, безмолвен и холоден. А над головой сияли звезды, словно кристаллики сахара на печенье из горького шоколада.
Он понял, где находится, только через пару минут. Холодно. В воздухе едва уловимый запах моря, значит, я где-то у побережья. Слышно пение птиц, и звезды непривычно яркие. Это не город. Небо темное, но на северо-западе горизонт светлее, значит, там какой-то город, но не такой крупный, как Лондон. И воздух значительно свежее. Кент. Лавочка, тропинка – я в парке. Ах, да.
Теперь вспомнил. Он решил прогуляться, шел наугад. Голова раскалывалась, скрутило желудок, наблюдения, мысли, выводы – всё смешалось. В конце второго съемочного дня всегда происходило одно и то же: слишком много информации, слишком много шло не так, слишком часто он хотел сорваться, наорать на людей, которые превращали блюда, которые могли бы стать поистине великолепными, ну или хотя бы съедобными, в несусветную дрянь. А он обязан был сидеть в углу и наблюдать. Ничего не говорить, ничего не предпринимать, быть ничем.
Шерлок ненавидел такие дни. Какой смысл в наблюдениях, если он не мог использовать то, что знал. Конечно, он понимал, что в следующие два дня он эти знания всё равно применит, но по телу всё равно бежали мурашки, пальцы зудели, и он просто сгорал от желания сделать хоть что-нибудь здесь и сейчас.
Первое время он пытался унять этот зуд кокаином. Нельзя сказать, что это особенно помогало: кокаин его, конечно, успокаивал, но в оставшиеся съемочные дни Шерлоку вообще было абсолютно на всё насрать. И как только Лестрейд понял, что происходит, он немедленно положил этому конец.
Шерлок смутно помнил, что говорил сотрудникам «Империи» перед тем, как уйти. Какие-то банальности, рекомендации касательно окончания вечернего обслуживания, просьбы быть во всеоружии завтра утром… Он просмотрит это позже. Вообще, толку от Андерсона было мало: ему никогда не удавалось оказаться в нужном месте в нужное время, он никогда не снимал с того ракурса, который предпочел бы Шерлок, чтобы максимально выигрышно показать еду, не мог подобрать правильное освещение. Но в его работе был один огромный плюс: в конце дня в гостиничном номере Холмса всегда был отснятый за день материал, готовый для просмотра.
Как бы то ни было, сидя на скамейке в парке и досконально анализируя всю полученную в ходе наблюдений информацию, Шерлок предельно ясно понял, что на данный момент у «Империи» нет ни единого шанса продержаться хотя бы месяц. Деньги утекали сквозь пальцы, кухня была ужасной, шеф-повар некомпетентен, а владелец – слеп.
Владелец. Джон.
Шерлок нахмурился. Джон не был слеп. Кем бы ни был Уотсон, идиотом он точно не был. Ему хватило смелости пригласить Шерлока и просить о помощи. Мало у кого из рестораторов было столько же мужества.
Но было еще кое-что: то, что отличало Джона от всех остальных владельцев, кто нуждался в помощи Шерлока. Потому что к концу первого съемочного дня у всех, кто просил его о помощи, оставалась хоть капля мужества. Но Джон… Это была не безысходность, Уотсон не производил впечатления отчаявшегося человека. И не страх неминуемого банкротства. Это было что-то совершенно другое, Джону чего-то не хватало, и Шерлок хотел выяснить, чего именно.
– Ночная прогулка?
Шерлок остановился. Говоривший был сзади. Этот узнаваемый бархатистый вкрадчивый голос… Холмс напряженно ждал.
– Я бы сказал, они продержатся… пожалуй, месяц в лучшем случае, как считаете? – продолжил незнакомец. Шерлок прислушался: шаги приближались.
– Я предпочитаю не делать прогнозов относительно шансов того или иного ресторана, – сухо ответил Холмс. – Весьма сомнительное занятие.
– И, несомненно, бессмысленное времяпрепровождение, особенно когда никто не слушает твоих советов, – проговорил мужчина и подошел ближе. Он вздохнул, и этот вздох скорее напоминал шипение. – Не понимаю, почему эти Уотсоны до сих пор не закрыли ресторан и не сбежали. Болваны. Но нельзя же быть и красивым и умным одновременно. Хотя, бывают исключения.
Шерлок старался казаться спокойным, а незнакомец буквально пожирал его глазами – с головы до ног.
– С кого начнете? С малышки-повара? Или с хозяина? – небрежно спросил мужчина.
Шерлок повернулся к нему: он хотел как следует рассмотреть незнакомца в этом неверном тусклом свете уличных фонарей.
– Почему вы… А… понимаю. У вас профессиональный интерес, не так ли? Костюм, но складки на брюках заметнее, чем на пиджаке. В течение дня вы то затягивали, то ослабляли галстук. Эти ботинки вы носите уже несколько месяцев, но они до сих поскрипывают, значит, вы мало ходите. Всё это указывает на то, что вы много времени проводите в кабинете, сидя за столом. Сотрудник банка, например. Господин Мориарти, я полагаю?
Мориарти едва слышно фыркнул и недобро сверкнул глазами:
– Шеф-повар? Серьёзно? С вашими-то дедуктивными способностями, с вашим интеллектом целыми днями играть с едой?
– Уверен, это куда интереснее, чем сидеть за компьютером.
– Но менее продуктивно. Вы съедаете то, что создаете. А я трачу.
Шерлоку показалось, что Мориарти имеет в виду не только его зарплату. Тот начал кружить вокруг Холмса:
– Расскажете о своих грандиозных планах на «Империю», Шерлок Холмс? Собираетесь переделать меню? Научите эту мышку готовить? Просто обновите интерьер и, возможно, смените название на что-то менее претенциозное? И – вуаля – всё чудно! И вы снова в поисках приключений? Мы оба знаем, что у «Империи» нет шансов. Пусть у них будет хоть сотня таких вечеров, как этот, всё кончено. А у них этих ста удачных ужинов не будет. Это дело проиграно, мистер Холмс. Лучше сдайтесь сейчас и не тратьте пленку понапрасну.
– Сколько в вас уверенности.
– Я знаю, что Джону Уотсону конец.
– Неужели?
Мориарти буквально затрясло:
– Именно это с людьми и случается, мистер Холмс! А то, что останется от «Империи», я заберу себе. Все трофеи достаются победителю.
– Любопытно, – осторожно проговорил Шерлок. – Ваши клиенты на грани банкротства, банк потеряет тысячи фунтов, а вас это, кажется, только радует.
Мориарти оцепенел:
– Уже поздно, полагаю, вам пора. Нам обоим рано вставать, мистер Холмс. Так повар или хозяин?
– Передача выйдет в эфир через два месяца. Вам придется подождать, всё сами увидите, – ответил Шерлок.
– Значит, повар, – задумчиво проговорил Мориарти. – Через два месяца ресторана уже не будет. Так что это в любом случае не имеет значения. Лучше отдохните. Вас ждет интереснейший день. Будете учить эту девочку кипятить воду. Бред!
Мужчина быстро зашагал по траве, а Шерлок смотрел ему вслед и думал, не проследить ли, куда тот пойдет. Поклонник – так он назвал себя накануне. Холмс очень сомневался, что он сказал правду.
Но в одном Мориарти был прав: было около полуночи. Шерлок взглянул на луну и на звезды, ощутил морозный воздух на своей обнаженной шее и зашагал прочь. В парке никого не было, он наугад свернул вправо. Меньше чем через минуту он оказался на довольно оживленной дороге и поймал такси.
