Текст книги "Mise en Place (СИ)"
Автор книги: azriona
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 30 страниц)
Молли: Думай о чем-нибудь хорошем, думай о чем-нибудь хорошем.
Арти: Да-а, мысль неплохая.
[Кадр на кухню: Мэри стоит возле столика посетителей и раздает меню.]
Мэри: Сегодня вечером у нас новое меню. Начнем с вашего заказа яичницы по-шотландски, салата со шпинатом…
[Кухня: быстрые кадры наполовину готовых салатов; в духовке жарятся цыплята, рядом с ней покоятся тарелки с пюре и морковью; груды свежего шпината и капусты, готовые к обжариванию.]
Закадровый голос Шерлока: Меню до смешного простое – те же блюда, знакомые персоналу «Империи», но с примесью экзотики, которая появилась в Брикли после Второй мировой войны. Прежде чем пожарить, курицу натирают индийским карри, имбирем и чесноком. Зелень содержит отпечаток Ближнего Востока в виде миндаля, изюма и корицы. Пицца будто бы прямиком со Средиземного моря, со свежими помидорами, брынзой, оливками и моцареллой. Даже в сосисках присутствует дух Турции в виде различных специй. В целом, блюда знакомы сотрудникам ресторана, но они также содержат примесь экзотики, которая, будем надеяться, привлечет как можно больше посетителей.
[Молли заканчивает с яичницей и уже выглядит опустошенной.]
Закадровый голос Шерлока (продолжение): «Империя» обновляется.
Молли: Я просто хочу, чтобы они заказали хоть что-нибудь. Я весь день на ногах, и такая пауза не к добру.
[Мэри влетает на кухню. Выглядит довольной.]
Мэри: Две яичницы, два салата, пицца и сосиски.
Молли: О Боже.
Мэри: Не переусердствуй.
Молли: Я не знаю, с чего начать.
Арти: С сосисок. Я сделаю салаты и яичницу.
Молли: Сосиски. Ладно. Где они?
Арти: В холодильной камере.
[Молли исчезает в коридоре.]
Мэри: Она будет в порядке?
Арти: Я… Понятия не имею.
Мэри: И никаких саркастических комментариев?
Арти: Удивлен не меньше тебя.
[Кадры из зала, где Джон беседует с несколькими посетителями. В его глазах боль. Он улыбается, но улыбка какая-то пластиковая.]
Закадровый голос Шерлока: Однако, шеф-повар – не единственное слабое звено в цепочке.
[Джон гримасничает (быть может, он думает, что это улыбка, но верится с трудом) и уходит на кухню.]
[Кухня.]
Джон: Молли, четырнадцатый столик хочет цыпленка.
Мэри: Мистер Боскомб? Я уже приняла его заказ, он хочет сосиски.
Джон: А теперь хочет цыпленка. Он просил не беспокоить тебя, а просто сообщить на кухню.
Мэри: Бесцеремонный, больной на голову старый…
Джон: Так, заказ доставлен, мне нужен свежий воздух.
Мэри: Джон…
[Джон покидает кухню и выходит наружу. Молли смотрит ему вслед с выражением непонимания на лице. Шерлок смотрит тоже, но потом быстро переводит взгляд на Молли.]
Шерлок: Цыплята, Молли.
Молли: Будет сделано!
[Она приступает к работе: с цыпленком в одной руке и с ножом в другой.]
***
Зал был забит. Действительно забит, как было еще в Джоновом детстве. Это было нечто большее, чем временный наплыв посетителей в предыдущий день, обед с новобранцами и любопытными местными жителями, пришедшими поглазеть на Шерлока, а не поесть.
Все было по-другому. Джон не сомневался, что Шерлок привлек как можно больше посетителей, но на этот раз они должны были обратить внимание на еду. И это имело смысл. «Кухонный переворот» следовал своим шаблонам, и этот шаблон четко говорил, что суббота – день начала нового меню, попытки взбодрить сотрудников ресторана.
Люди, сидящие в зале, дураками не были: они прекрасно понимали, что больше не будут есть в «Империи» Джеймса Уотсона. Они пришли, чтобы поесть в «Империи» Шерлока Холмса, и каждый раз, когда Джон слышал от кого-нибудь из посетителей что-то вроде “О, какое хорошее меню!”, ему хотелось стереть с лица фальшивую улыбку и свалить подальше.
– Да из тебя бы вышел потрясный официант, – смеялась Мэри в начале вечера, и Джон улыбнулся ей в ответ. Его нога даже не пульсировала, хотя он не сомневался, что плечо будет отдавать болью всю ночь напролет.
– Не забывай делиться чаевыми, – напомнил он, и Мэри закатила глаза, продолжая готовить салаты и яичницу для двенадцатого столика. Джон изо всех сил пытался вообще ни о чем не думать. Так будет полегче.
– Джон, Джо-онни.
Голос знакомым не был, хоть и напоминал один из тех, что Джон слышал еще в детстве: пожилого мужчины, подобные которому всегда полагали, что о них будут отзываться тепло и с любовью, проявлять к ним должное уважение. Джон поставил стаканы с водой на поднос и обернулся к говорящему: слегка узнаваемому. Одет он был явно по случаю: в камзол, не меньше, и карманные часы. Не совсем по правилам – их носят в отдельности от формы, но старика, похоже, этот факт совсем не интересовал – для него часы играли огромное значение, иначе он бы и не надевал их вовсе.
– Мистер Боскомб, – начал Джон. – Не ожидал вас здесь увидеть.
– А где я еще должен быть, парень? – насмешливо спросил тот. – Мертвым?
– Ну пап, – протянула молодая женщина, стоявшая позади него.
– Перестань-ка пялиться на меня с выражением шока на лице, – посоветовал мистер Боскомб. – Стоит старикам хоть намекнуть про смерть – и молодняк уже смотрит так, будто бы сама старуха с косой стоит у них за плечом. Само собой, я здесь, да и деда твоего знал. Собирался повидать «Империю» прошлой ночью. Должны были прийти вчера вечером, но она, – он бросил грозный взгляд на женщину, которая выглядела немного бледной, – подумала, что у меня был сердечный приступ. Просто стенокардия, как я и говорил.
– Пап, в твоем возрасте…
– В твоем возрасте я покорял Килиманджаро, а ты попиваешь послеобеденный чаек и ходишь на кружки по вязанию. Неудивительно, что ты не можешь распознать стенокардию. Не удивлюсь, если ты сама полагаешь, что конец твой близок. – Он повернулся к Джону. – Твой дед основал ресторан.
– Совершенно верно, – подтвердил Джон. Посмотрев, он убедился, что Андерсон сосредоточен на Мэри, принимающей заказы. Он искренне надеялся, что та удержит его внимание как можно дольше. – Думаю, он и не ожидал, что ресторан просуществует аж шестьдесят лет.
– Чепуха, – выпалил мистер Боскомб. – Он рассчитывал лет на сто. И вышло бы именно так, не будь новое поколение таким тупоголовым.
Один. Два. Три.
– Да, ну…
– Суши, – мистер Боскомб усмехнулся и повернулся к дочери. – Вы едите суши.
– Гора Килиманджаро, но не суши? – спросила та. Джону она определенно нравилась.
– Хотите сдохнуть от сырой рыбы – дело ваше. Я же покорю вершину, буду чувствовать холодный ветер, бьющий мне в лицо, а потом разобьюсь о скалы. Вот что значит быть живым. Вам не понять. Хотя… – мистер Боскомб снова посмотрел на Джона. – Ты, парень, был Афганистане, так?
Или в Ираке.
– Да.
– Вечный Афганистан. Нелепая война. Нелепое место. Хуже, чем Россия зимой. Жуткое зрелище. Он этого не заслужил.
– Россия? – переспросил Джон немного смущенно. – Но Джеймс был в Тихом океане, а в России – его отец, Джон.
– Я тебе не про Россию рассказываю, а про твоего деда. Отличный был мужик.
“Да и я еще всех нагну”, – подумал Джон и вытряхнул голос из головы. Он посмотрел на дочь, которая пожала плечами и качнула головой, и попытался сосредоточиться.
– Простите, а что именно… – нерешительно начал он, но мистер Боскомб, казалось, его слушать не желал.
– Видеть, что ресторан пришел к такому… Рад, что ты взял ситуацию в свои руки, хоть пока все и идет через одно место. Кстати, что, говоришь, здесь хорошего?
Ресторан. Джон закрыл глаза и медленно посчитал. Четыре. Пять. Шесть.
– Цыпленок.
– Попробую его попозже. Главное – скажите повару, чтобы не беспокоили официантку.
– Как скажете, мистер Боскомб, – Джон открыл глаза и увидел, как дочь старика шепотом приносит извинения.
Джону вообще похуй. Он покинул столик и осмотрел зал в поисках Мэри.
Но ее не было. Зато в углу был Андерсон. Который направил камеру прямо на него.
Вот мудак.
Джон почти вслепую зашел на кухню. Он не помнил, что сказал. Единственное, что он помнил, так это Шерлока, стоящего рядом с Молли – холодного, неприступного и даже не посмотревшего на него.
Никогда еще Джон не покидал кухню так быстро.
***
Дни Наблюдений всегда были самой худшей частью. День, идущий после того, как Шерлок получил удовольствие от работы, когда он все-таки принял решение и понял, что именно нужно делать. Не самый лучший день – второй или третий спустя введения нового меню, когда все начало вставать на свои места и налаживаться. Конечно, прогресс после такого небольшого срока проступал нечасто, но бывали моменты, когда Шерлок видел проблеск совершенства: шеф-повар слаженно работает с персоналом, блюда отлично готовятся и заказы не отменяются.
Сегодняшний день к числу таких не относился. И, если подумать, Шерлока это не удивляло. Что-то весь день не давало ему покоя: что-то назойливое, маячащее в глубине сознание. Это нечто не говорило ни слова, но как будто молча насмехалось над разглагольствованиями Шерлока о том, что он знает все, и именно это раздражало больше всего – ведь, по сути, он знал все. После Дня Наблюдений Шерлок, как правило, точно знал, что изменять дальше: что внести в меню, что делать с персоналом, что выкинуть, а что оставить.
Однако сегодня Шерлок колебался. Он сделал все возможное, чтобы этот легкий тик, эта назойливая мысль вышла прочь из его головы.
Этот тик напоминал его брата Майкрофта, с его вечным я-все-знаю-и-раздавлю-ваше-мнение-своим-зонтом эго. Было время, когда Шерлок мог заткнуть Майкрофта в своей голове с помощью кокаина, который успешно справлялся со своей задачей. Если бы сейчас этот голосок внутри него хоть заикнулся о всяком хламе и безделушках, Шерлок вскинулся и сразу пошел бы в поисках чего-то в этом роде; даже в таких крохотных городках, как Брикли, всегда было где запастись всем необходимым.
Шерлок смотрел на Молли. Та совсем не колебалась. Если бы Шерлок хотел прибегнуть к метафорам, он бы назвал ее состояние “плаваньем”. Сначала она могла спотыкаться на ровном месте, волноваться без причины, но сейчас, когда началось вечернее обслуживание, она постепенно входила в ту должность, которую приготовил ей Шерлок. Конечно, не все выходило на пять с плюсом – в пицце было чересчур много сыра и мало соуса, а вместо красного перца следовало добавить лимон, – но для девушки, которая работала, как папа Карло, это было более чем достойно.
Шерлок думал, что у Молли вполне может все получиться; нужно немного времени и надежный шеф-повар под рукой. Маловероятно, размышлял Шерлок, что Молли сбежит с кухни при первой же возможности.
Кстати говоря, повар… или менеджер. Джон прохлаждался на улице и дулся. Шерлок совсем не смотрел на него в зале и вовсе не наблюдал за ним после. Вообще, Шерлок беспокоился о нем в последнюю очередь. Джон был правильным, спокойным и довольно-таки умным, а ведь Шерлок считал большинство из своего окружения безмозглыми идиотами. И он совершенно не думал о Джоне.
Вообще.
Конечно же нет.
И если бы Шерлок подумал – а ничем иным он и не занимался, – то становилось весьма похоже, что именно Джон во всем виноват. Шерлок чувствовал нечто подобное, когда покинул дом Джона в предрассветные часы. Он где-то час бродил по Брикли, прежде чем обнаружил, что стоит прямо перед входом в «Империю». Он прошелся еще часок и только потом решил вернуться в отель. Остаток ночи он провел, просматривая отснятый видеоматериал и думая о меню, Джоне, персонале, Джоне, мужчине в парке, Джоне и портретах, висящих на стенах. Когда-нибудь и Джон будет среди них. Шерлок представил себе этот портрет с Джоном, наблюдающим за залом. Он будет одет не в военную в форму, а в старый свитер с выглядывающей из него рубашкой, а на лице будет дружелюбная улыбка и блеск в глазах. Шерлок задумался о всяких мелочах: стетоскоп, потрепанные карты на заднем плане и куча милых кухонных полотенец с бинтами. А вот трости не будет, что вызвало у Шерлока легкую улыбку. Он почти пожалел, что не увидит это портрет, висящий на стене рядом с другими.
Если, конечно же, «Империя» просуществует так долго.
– Где Джон?
Это вернуло Шерлока в реальность. День определенно был каким-то неправильным: раньше он никогда не позволял себе настолько углубляться в размышления – ни когда работал на кухне, ни тем более во время вечернего обслуживания. Шерлок взглянул на Мэри. Забранные в высокий хвост волосы слегка растрепались, лицо обрамляли светлые завитки. Она была даже очень симпатичной: этакая простая будничная красота. Шерлок представил, как Мэри и Джон обнимают друг друга, как улыбаются, соприкасаясь лбами. Он нахмурился.
Потом взглянул на часы, и складка между бровей стала еще глубже.
Полчаса. Джона нет уже полчаса, а Мэри не успевает.
– Он на улице, – сказала Молли.
– Вот мерзавец! – с чувством выругалась Мэри и уже было собралась выйти на улицу, чтобы привести его.
– Нет, – отрезал Шерлок и вышел.
***
Сперва Шерлоку показалось, что переулок пуст. Его вывела из себя мысль о том, что он ошибся и Джона здесь нет. Но Холмс моментально успокоился, когда, наконец, разглядел Уотсона за мусорным баком. Тот всматривался в тонкую полоску неба между крыш.
Джон стоял спиной к Шерлоку и казался расслабленным, руки – в карманах. Из-за куртки движения его мышц видно не было, но оттого, как неподвижен он был, Шерлок догадался, что он весь – как натянутая тетива, он был уверен, что кулаки Джона плотно сжаты. Ватсон не обернулся, но слегка наклонил голову: он слышал, как хлопнула дверь; он точно знал, что кто-то стоит позади и смотрит на него. Кто-то искал именно его. Судя по тому, что никаких других звуков не последовало, было абсолютно очевидно, что кто-то искал именно его, ведь если бы человек вышел просто по своим делам, Джон бы услышал еще какие-то звуки: удаляющиеся шаги, шелест мусорного пакета, который кинули в мусорный бак, щелчок зажигалки. Вместо этого он слышал только Шерлока – как он ждёт, дышит, наблюдает.
Шерлок много узнал о Джоне. Даже то, что еще не мог сформулировать. Пока. И он точно знал, что Джон не был идиотом.
– Вообще-то, ты должен быть в ресторане, – сказал Холмс.
– Красиво, правда? – спокойно ответил Джон, даже не повернувшись.
– Единственное, почему Молли еще не выбилась из сил окончательно, – это потому что Мэри работает за двоих: за себя и за тебя.
– Знаешь, все почему-то думают, что небо Афганистана удивительно звездное. Еще бы, каким ему быть в немыслимой, Богом забытой глуши, почти на краю света. Должно быть, так и есть. Но я никогда не уходил с базы ночью. А там всегда горят прожекторы. Здесь можно увидеть больше звезд, чем в Афганистане.
– Тебе нужно вернуться в ресторан.
– И здесь больше звезд, чем в Лондоне, – продолжал Джон. – Когда я учился в универе, город был слишком ярко освещен, чтобы разглядеть звезды. А сейчас, наверно, и подавно.
Шерлок нетерпеливо сопел.
– Уверен, так оно и есть. А теперь, раз ты закончил созерцать звезды…
Джон посмотрел на него через плечо.
– Всегда только кухня, так ведь? Ты можешь хоть иногда думать о чем-нибудь еще?
– Нет, – ответил Шерлок.
– Точно. Да ты же гребаная машина! – Джон мотнул головой, прошмыгнул мимо Шерлока и пошел обратно на кухню, но потом вдруг остановился и развернулся к нему: – Так вот зачем ты сюда пришел: напомнить мне, что работа не ждет?
– Работа и правда не ждет.
Шерлок видел, что Джон закрыл глаза. Не такого ответа он ожидал. А может, и такого. Судя по тому, как он опустил плечи, как напряглись мышцы на шее, казалось, Джон просто смирился с этим. Но он всё же надеялся на другой ответ – иначе с чего бы морщинки вокруг его глаз вдруг стали глубже?
– Так вот чем ты занимаешься? Приводишь в порядок ресторан, а заодно и владельца? Я и подумать не мог, что моя нога, оказывается, в комплекте к ресторану прилагается.
– Я привожу в порядок то, что нуждается в этом.
– А я в этом нуждаюсь.
Да. Нет. Шерлок выдохнул.
– В данный момент нужно, чтобы ты – лицо «Империи» – находился в зале и встречал гостей. И проверял, в порядке ли их заказы.
– Ах да… конечно. Это «Империя» нуждается во мне.
– Разумеется, – раздраженно ответил Шерлок.
– Тогда я туда и направлюсь, – рявкнул Джон и больно (будто нарочно) задел Шерлока. Уже на лестнице он остановился и посмотрел через плечо.
– Должно быть, так мило быть тобой. Сконцентрироваться на одной-единственной финальной цели: спасти «Империю», спасти «Империю». Ты забываешь, что мы живые люди, а не вид кухонной утвари. У нас есть собственные мысли, чувства и нелепые человеческие привязанности к вещам. Ты, наверно, думаешь, это всё чушь.
Шерлок взглянул на небо: появились облака и заволокли те звезды, которыми любовался Джон.
– Беспокойство об элементах декора зала никак не поможет ресторану, – ответил он, – поэтому извини, я продолжу избегать этой ошибки.
Джон с шумом выдохнул и врезал кулаком по косяку.
– Легко тебе, да? Приехал – решил, что не так, – исправил – уехал. Ты уже думаешь о том, как вернешься в Лондон. И тебе до пизды, что с нами будет.
В его голосе была такая горечь. Шерлок обернулся. Ему вдруг очень захотелось увидеть лицо Джона; увидеть, как выглядит эта горечь. Но когда его глаза привыкли к яркому свету фонаря над входом, тот уже вошел в ресторан, громко хлопнув дверью.
***
[Ресторан «Империя», съемка с улицы. Мы видим, как Мэри опускает шторы, выключает свет, переворачивает табличку: надпись «открыто» меняется на «закрыто».]
Закадровый голос Шерлока: Презентация нового меню удалась. Несмотря на то, что Молли буквально выбилась из сил, ей удалось накормить всех гостей блюдами нового усовершенствованного меню, причем довольно оперативно. Арти умудрился не лишиться ни одной конечности, а Мэри – даже получить чаевые.
[Зал ресторана «Империя». Персонал в сборе: Мэри, Молли, Арти. И Джон – позади них, с каменным, недовольным лицом, скрестив руки на груди. Остальные выглядят усталыми, но довольными.]
Шерлок: Вечер был… приемлемым.
Мэри: Высокая похвала.
Шерлок: Вы прислушивались к себе, полностью отдавали себя работе, за исключением Арти, конечно. Он, к счастью, не воспринял этот совет буквально, и гости разошлись по домам сытые и довольные. Пожалуй, я могу идти. Полагаю, теперь у «Империи» больше шансов продержаться до конца недели, особенно учитывая тот факт, что вы согласились поработать без оплаты.
Арти: Ну, я бы, конечно, деньги взял.
Шерлок: Не сомневаюсь. Вам нужно расширить меню, чтобы быть действительно конкурентоспособными. И еще вам нужно грамотно балансировать на грани традиций и экзотики, чтобы посетители предпочли прийти сюда, а не оставаться дома. Увидимся утром.
[Шерлок пристально оглядел всех присутствующих, коротко кивнул и вышел. Все, кроме Джона, который так и стоял, уставившись прямо перед собой, с облегчением рухнули кто куда – сейчас их устраивала любая плоская поверхность.]
***
Вечернее обслуживание закончилось.
Джон благодарил небеса: наконец-то закончилось – не важно, хорошо ли, плохо ли; просто закончилось. Когда последние гости заматывали шарфы, застегивали пальто, надевали шапки. Улыбнуться, пожать руки, проводить до двери, а когда они отойдут от ресторана подальше и уже ничего не смогут расслышать, многозначительно громко щелкнуть замком и тем самым провозгласить окончание работы.
Вечернее обслуживание закончилось.
Джон практически позабыл о камерах и вспомнил только сейчас: в углу тихонько стоял Андерсон и снимал его – видимо, ждал подходящего кадра, когда Джон с облегчением выдохнет или наконец расслабится и опустит плечи. И, несмотря на то, что плечо действительно ныло, Джон отказал ему в таком кадре. Он развернулся по-военному четко, будто и не было вовсе этой колоссальной усталости, и подошел к Мэри.
– Буду спать, как убитая, – сказала девушка явно не без нотки удовольствия в голосе.
Ватсон кивнул и принялся убирать со столов солонки и перечницы.
– Джон?
Он покачал головой и покосился на Андерсона, но тот уже выключил камеру, упаковывал оборудование и был готов отправляться в отель.
Из кухни, уплетая кусок пиццы, вышел Лестрейд.
– Шерлок оставил список покупок на завтра.
– Куплю утром по пути сюда, – сказал Джон. – Или я нужен здесь к открытию?
– Думаю, нет. А рынок работает в воскресенье утром?
– Да, в Кентербери. Открывается в восемь. Постараюсь вернуться часам к десяти.
– Люкс, – Грегори запихал в рот остаток пиццы. – Боже, бесконечный какой-то день выдался, да?
– Надо же, я думала, это только мне так показалось, – согласилась Мэри, попутно складывая скатерти.
– Так всегда бывает. Первый день с новым меню, – сказал Грэг.
– Приятно слышать, что мы вполне типичны и не выбиваемся из общего ряда, – заметил Джон, как ему самому показалось, абсолютно спокойным тоном. Может, ему просто показалось, потому что Лестрейд довольно странно на него посмотрел.
– Думаю, нет ни одного типичного ресторана. И слава Богу, иначе все передачи были бы похожи друг на друга, и шоу бы закрылось после первых же выпусков.
– А чего же такого особенного в нас? – спросила Мэри.
Джону не хотелось слышать ответ. Потому что это не было правдой, уж лучше думать, что все рестораны совершенно друг от друга не отличаются. Стандартная ситуация для Шерлока Холмса: привести в порядок ресторан, владельца, трахнуть его между делом, и вперед к новым победам. Боже, да разве ему кто-то нужен…
Джон ушел на кухню, не дожидаясь ответа Лестрейда. Молли упаковывала заранее подготовленные продукты. В посудомоечной машине размеренно шумела вода, рядом высилась еще гора посуды.
– Вечер удался, правда? – бодро спросила Молли. – Оставим пиццу в меню, Джон? Я подумываю заменить обычное тесто на тонкое. Мне кажется, так будет оригинальнее, можно еще чем-нибудь особенным блюдо украсить.
– Если Шерлок порекомендует, – сухо ответил Джон.
Молли подняла на него глаза:
– Но… это же твой ресторан.
Из подсобки показался Арти.
– Нам нужна рыба. С картошкой. Раз уж мы собираемся подавать настоящие английские блюда.
– А к ним майонез с карри, – нахмурила лобик Молли. – Может, замариновать рыбу перед жаркой?
– Почему повара все время извращаются над майонезом? – простонал Арти. – Вы что, боитесь, мы подумаем, что вы не стараетесь, если подадите старый добрый простой майонез?
– Так легче оживить и разнообразить меню, – несколько надменно ответила девушка. И Арти сдался. А вот Молли решила не сдаваться и с вызовом обратилась к Уотсону: – Джон, а ты как думаешь?
– Шерлок оставил список покупок у меня на столе, – дипломатично ответил он. – Если там есть рыба, я куплю ее утром.
– Да забей ты на него, покупай и всё, – посоветовал Арти, попутно доставая чистящие средства. – Свали-ка, Молл, мне нужно начинать уборку, если мы хотим добраться домой к полуночи.
– Сам свали, я должна еще приготовить крошку для пирога.
Дверь открылась, и на кухню вошла Мэри с кипой скатертей в руках. Джон практически выхватил их у нее и пошел наверх загружать все это в стирку.
Он смотрел, как стиральная машина наполняется водой, слышал, как ребята смеются внизу. И только Гарри не участвовала в общем веселье, она мыла посуду и, возможно не слышала их шуток. Но скорее всего, она думала о том, о чем они с Джоном никому не рассказали.
«Империя» долго не протянет. Напрасно они строят планы, обдумывают летнее меню. Столы будут пусты, и окна, из которых летом мог бы литься такой яркий свет, будут плотно зашторены. Их ресторан превратится в полузабытую страницу истории Брикли, в неудавшийся проект Шерлока, если передача про них вообще выйдет в эфир, – теперь Джон даже в этом не был уверен. Возможно, «Империя» будет всего лишь ссылкой на сайте шоу, и серии про них запихнут куда-нибудь в дополнительные материалы на DVD. Их увидят только самые преданные фанаты передачи и, может, даже обсудят из области «если бы»…
Семнадцать тысяч фунтов за вечер. Минус зарплаты, расходы на продукты, газ, электричество, налоги и прочие мелкие траты… И даже если представить, что в следующие дни выручка удвоится…
Джон стукнулся головой о стену. Мэри, Молли и Арти смеются на первом этаже – такие возбужденные, полные надежд. О, как бы ему хотелось сейчас смеяться вместе с ними. Так же искренне и беззаботно верить в лучшее, ведь все еще может наладиться.
Могло бы. Если бы «Империя» уже не была потеряна, еще до того, как появился Шерлок. Джон подумал, что бы произошло, если бы Холмс узнал, что все его старания напрасны. Возможно, будет лучше, если он никогда не узнает.
Новинки и продолжение на сайте библиотеки https://www.litmir.me
***
Сначала ушла Гарри, потом Мэри и Арти. Дольше всех задержалась Молли, которой нужно было приготовить полдюжины основ для пирога на завтра, и Джон – он пылесосил зал.
– Джон?
– Ты всё? – он выключил пылесос и свернул провод.
– Да, – Молли немного замешкалась у двери. – Всё… всё ведь хорошо, правда?
– Все нормально.
Молли кивнула и переплела пальцы.
– Есть хочешь? Я могу приготовить что-нибудь. Поешь и пойдешь домой. Ты скажи, я запросто, мне нетрудно.
Джон посмотрел на девушку и постарался изобразить хоть какое-то подобие улыбки.
– Всё в порядке, Молли. Иди домой, ты и так целый день готовила.
– Сейчас пойду. Просто… ты какой-то потерянный.
– Потерянный, – Джон уставился на пылесос.
– У нас ведь все нормально, так ведь? – ее голосок звучал слабо и робко. Джон уже почти забыл этот ее прежний голос, так он звучал до Шерлока, до этого прилива уверенности в себе. До того, как Шерлок подарил им надежду. – Я про «Империю». Знаю, столько всего изменилось – и меню так отличается от того, что было раньше, и интерьер другой, и, возможно, всё не совсем так, как хотелось бы твоему дедушке, но…
– Молли, – поспешно прервал ее Джон, – Всё нормально, по-другому, но… нормально.
Молли кивнула, но Джон понимал, что она все еще переживает.
– Просто… я знаю, мое дело – готовить. Я и готовила, но каждый раз, когда ты заходил на кухню, я смотрела на тебя. И ты всегда выглядел каким-то потерянным. А потом кто-нибудь что-нибудь скажет, и ты, вроде, снова в норме. Я видела. Если тебя снимают или ты разговариваешь с кем-то, ты улыбаешься, смеешься. Но ты другой, когда думаешь, что тебя никто не видит. Я знаю, что это значит.
Джон вздохнул. Он не смел поднять на нее глаза: не хотел знать, какое у него сейчас выражение лица, а все его эмоции отразились бы как в зеркале на лице девушки.
– Ну ты же сейчас видишь меня.
– Я, наверно, не в счет.
– Очень даже в счет.
– Нет, – Молли покачала головой, – я… в смысле… Я не тот повар, который тебе нужен. Я же знаю. Всегда знала.
– Молли…
– Я просто хочу сказать… Если я что-то могу сделать для тебя… всё, что угодно… можешь… – Молли глубоко вздохнула и расправила плечи.
Она замолчала на секунду, но эта секунда показалась такой долгой. Джон смотрел на нее – эта крошечная девчушка с нелепым хвостиком – и как ей удалось, несмотря на отсутствие опыта и уверенности, на все эти обиды и пренебрежение со стороны всех, кто с ней общается, – как ей удалось собраться с силами и объединить всех, заставить кухню наконец по-настоящему заработать, впервые за долгое время. И ведь посетители уходили довольными, пожалуй, впервые с тех пор, как Джеймс Уотсон стоял у плиты.
– У тебя есть я. Я сделаю что угодно, – сказала Молли, и Джон верил ей.
– Я… Спасибо.
Молли кивнула и прикусила губу:
– Знаешь, я не верю, – на долю секунды – страшную, немыслимую, и одновременно дарующую облегчение долю секунды – Джону показалось, что она знает о кредите и неизбежном закрытии ресторана, и обо всем, что неотступно мучило Джона.
– Молли…
– Он не машина.
Джон моргнул.
– Ты же слышала.
– Думаю, ему действительно… не всё равно, что с нами будет. С некоторыми из нас. С одним из нас. Вот и всё, что я хотела сказать.
Она поспешно ушла, прежде чем до Джона дошел смысл ее слов. Хлопнула дверь черного входа, и он остался в одиночестве.
На столе в кабинете его ждал список покупок. Джон улыбнулся, когда заметил, что там есть копченая сельдь. Он положил листок в карман, и уже собирался выключать свет, но кое-что привлекло его внимание.
Не раздумывая, он снял со стены рецепт и понес домой.
По дороге он зашел в маленький магазинчик.
***
Арти был на полпути домой, когда перед ним возник мужчина с узким лицом, одетый в безупречный костюм.
– Здравствуй, Арти Уиггинс, – незнакомец произнес это настолько нарочито любезно, что прозвучало это почти противоестественно.
– Ох, приятель, что бы ты ни продавал, мне не интересно, – ответил Арти и попытался проскользнуть мимо.
– О… – незнакомец схватил парня за руку, и его глаза сверкнули, – не я продаю тебе что-то, Арти. Это Шерлок Холмс тебе кое-что предлагает.
– Простите? – Арти перестал вырываться, когда услышал имя Шерлока.
– Слышал, в Норбери Армз требуются сотрудники, – он вцепился в руку Арти мертвой хваткой, пальцы больно впивались в мышцы. – Может, съездишь туда, раз тебе по душе такая работа.
– Я не уйду из «Империи», – отрезал Арти.
– Ну разумеется, – ответил незнакомец и разжал пальцы. – Подумай, много ли ты от этого выиграешь, Арти. Доброй ночи.
Арти смотрел ему вслед и потирал руку. Незнакомец насвистывал веселенькую мелодию.
========== Глава 12 ==========
Прекрасно приготовленные блюда никогда не забываются. Даже после того, как вы их съедите, они остаются с вами. Навсегда.
Макс Буньяр (из книги Джулии Чайлд)
Когда Джон переступил порог дома на Бейкер Стрит, он понял, что он здесь не один. О месте нахождения вторгшегося во владения Джона красноречиво говорило голубоватое мерцание телевизора в темной гостиной. Но было еще кое-что, что-то витало в воздухе: запах, ощущение чьего-то присутствия. Чувствовалось то особенное тепло, какое бывает в обжитых домах. Едва уловимая влажность, в воздухе было будто бы меньше пыли, словно было достаточно всего лишь пройтись по комнатам, для того чтобы дом ожил. Из телевизионных динамиков раздавался смех, позвякивание столовых приборов, гул голосов, изредка микрофонные помехи.
– Две порции курицы, пицца и сосиска, – послышался голос. Мэри.
– Готово, – отвечает Арти. Звон кухонной посуды, скрип открывающейся и закрывающейся двери, звук внезапно сработавшего датчика из-за брызнувшего на плиту масла, шипение.
Пальто Шерлока висело на крючке возле двери. Джон смотрел на него и вспоминал слова Молли: «Ему не все равно». И вот теперь, когда они знакомы всего три дня, Шерлок тут как тут, у него дома, смотрит телевизор и ведет себя если и не так, словно это пространство принадлежит ему целиком и полностью, то, как минимум, так, будто имеет полное право распоряжаться здесь, как ему заблагорассудится.
Сердце Джона билось глухо и размеренно – так, будто его ни капли не волновал тот, кто сидел сейчас перед телевизором. Уотсону даже стало любопытно – а приятно ли ему вообще, что Шерлок здесь.
Джон поставил на пол пакеты с покупками и резко сдернул шарф. Весь день Шерлок не обращал на него никакого внимания. И нелепо теперь растекаться от радости из-за того, что он здесь, пришел и ждал, когда ты вернешься домой. Из гостиной доносилось потрескивание и свист – наверно, Андерсон снимал слишком близко. Джон повесил куртку рядом с длинным шерстяным пальто Шерлока и пошел в комнату.
