Текст книги "Mise en Place (СИ)"
Автор книги: azriona
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 30 страниц)
***
– Спасибо, Гарри, – выдохнула Мэри во время своего четвертого возвращения на кухню. – Я бы никогда не смогла сделать это без тебя.
– Без проблем, – ответила Гарри. – Ты ведь не снимал меня, так?
– Я не могу постоянно избегать тебя, – заявил Андерсон.
– Молли! Мне нужно еще цыпленка!
– Пять минут!
– Я не хочу показаться в камере! – закричала Гарри.
– Мне нужен цыпленок сейчас же!
– Лучше подай лапшу!
– Лапши тоже нужно больше!
– Не волнуйся, мы замажем твое лицо. Никто и не узнает, что это была ты.
– Но я-то знаю!
– Ну, тогда никому не говори!
– Гарри, меньше болтовни – больше обслуживания, – возмутилась Мэри и снова скрылась в зале.
– Покажешь меня в эфире, и я съем твою печень вместо молока на ночь, – грозно пообещала Гарри, и Андерсон поспешил в зал вслед за официанткой.
– Она немного раздражительная, – заметил Лестрейд, и Молли понимающе фыркнула, продолжая наблюдать за цыпленком.
– Вы еще не видели ее в неудачный день.
– Что, все настолько плохо?
– Она пьет, – ответила Молли и тихо ахнула от собственных слов. – Ох, я этого не говорила. Не выкладывайте это, хорошо?
Лестрейд подумал, что определенно не поместит это в эфир – менеджер-алкоголик навряд ли поднимет симпатию посетителей.
– Не буду, – заверил он Молли, и та засияла, полностью уверенная в правдивости его слов.
Немного опрометчиво.
Печь начала пищать, и Молли быстро подскочила к ней, суетливо проверяя, все ли в порядке.
– Ты неплохо справляешься, – заметил Лестрейд, наблюдая за ней.
– Разве? Что-то не верится.
– Ну, я, конечно, не Шерлок, но, похоже, ты все делаешь верно. Я видел достаточно кухонь, где шеф-повара лили слезы и устраивали истерики.
– О, – протянула Молли. – У нас в запасе еще много недель, так что не стоит обнадеживаться раньше времени.
Лестрейд засмеялся, как открылась задняя дверь и появился Джон. Он озадаченно посмотрел на Молли.
– Я что-то пропустил?
– Гарри помогает Мэри, – сообщила Молли. – Шерлок уже вернулся?
– Ты бы узнала раньше, чем я, – ответил Джон, и это прозвучало очень уж оборонительно. Он собрал все грязные кастрюли и вернулся к раковине.
Молли взглянула на Лестрейда и издала сдавленный писк, когда обнаружила, что тот смотрит на нее тоже. Его рот изогнулся в легкой улыбке, прежде чем он снова посмотрел на Джона, погружаясь в свои мысли.
***
[Обстановка: зал. Мэри и таинственная незнакомка лихо шныряют по залу, нагруженные подносами. Каждый раз, когда последняя проходит мимо камеры, она прячет лицо. Очевидно, что камерам она не доверяет, а лицо будет замазано.]
Закадровый голос Шерлока: Пожар на кухне, пролитая вода, отрубленный палец, отсутствие ключевых ингредиентов… Ничего не может быть хуже.
[Отчаявшаяся остаться неизвестной, таинственная официантка идет прямо на Мэри. Они сталкиваются вместе; кусочки цыпленка и лапша летят на пол, а еще – на находящиеся поблизости столики. И на сидящих за ними посетителей.
Закадровый голос Шерлока: О, Боже. Все-таки может.
[Солдаты взрываются смехом, выкрикивают “ура” и радостно улюлюкают. Солдат, получивший подносом по голове, галантно помогает Мэри и таинственной официантке подняться на ноги. Камера фокусируется на нем. К слову сказать, его грудь украшает впечатляющий набор медалей.]
Закадровый голос Шерлока: Это… Да, именно так. Подразделение сержанта-майора Чавасса из управления воздушным движением в Питсбурге. Как вовремя.
***
– Я не могу вернуться туда, – заявила Гарри уже на кухне. Джон перестал мыть посуду в пользу оказания моральной поддержки своей сестре. Почему-то это казалось ему забавным.
– Гарри, ты должна пойти, потому что больше некому, – сказал он. – Осталось только подать десерт, в этом нет ничего страшного.
– А что за десерт? – поинтересовалась Мэри.
– Тирамису, – ответила Молли. Она несла тарелки с десертами в обеих руках и выглядела довольно измотанной. – Уже готовы к подаче. Лучший десерт в мире!
– Вчера Шерлоку понравился пирог, – задумчиво протянула Мэри, с некоторой опаской поглядывая на тирамису.
– Ну, я не могу приготовить восемь пирогов за одну ночь. А тирамису я разморозила еще утром, так что все будет в порядке.
Гарри посмотрела на нее.
– Этим утром?
– Я достала их сразу же, как только открылся ресторан.
– Это было два часа назад, – сказала Гарри. – Тирамису не оттаивает так быстро. Для этого потребуется как минимум шесть.
Кухня погрузилась в тишину.
– О, – выдохнула Молли. – Ну…
– Я скажу им, что это замороженная версия. Может, подать им пиво? Вдруг они напьются и не заметят льдинок в десерте?
– Пива нет, – отрезал Джон. – Но я планирую как следует напиться, когда обслуживание закончится.
– Отлично, – ответила Мэри. – Я с тобой.
***
Шерлок вернулся с Арти на плечах, когда Мэри уже подала солдатам замороженное тирамису. Он посмотрел на Молли, которая была по локоть в раковине, а затем на Лестрейда, прислонившегося к дверному косяку недалеко от нее.
– Привет, – весело сказал Арти. – Я под перкоцетом.
– Теперь уже ты? – спросил Лестрейд, забавляясь.
– Арти! – воскликнула Молли и с облегчением, и с упреком в голосе; она даже не заметила проблеска ревности напополам с тревогой в глазах Лестрейда. – Ты в порядке?
– Швы, – пояснил Шерлок и поставил Арти на ноги, чтобы опереться на стол. Он, приподняв брови, уставился на Лестрейда, который покраснел и тут же придал своему лицо равнодушное выражение. – Там поликлиника за углом. Как выяснилось.
– Сара поставила меня на ноги, – сообщил Арти с тупой улыбкой на лице. – Она прекрасна. – Он вздохнул и присел на стул, прислонившись головой к столу. – Оу, тут пахнет консервированными помидорами.
– Спасибо, – сказала Молли Шерлоку.
– Неужели я что-то пропустил? – поинтересовался Шерлок у Лестрейда.
– Кое-какой инцидент с цыплёнком и лапшой, но сейчас все чисто, – ответил тот. – Только что был подан десерт. Ты хочешь посмотреть отснятый материал?
Шерлок покачал головой.
– Не стоит. Думаю, я видел достаточно. Где Джон?
– За барной стойкой, – ответил Лестрейд.
Шерлок рассеянно кивнул, а затем развернулся и пошел обратно на улицу. Лестрейд, нахмурившись, наблюдал за ним.
– Знаете, что еще прекрасно? Перкоцет, – сообщил столу Арти. – Думаю, я буду принимать его вместо завтрака. Тот, кто придумал Перкоцет, просто чудо.
– Как давно ты знакома с Джоном Уотсоном? – спросил Лестрейд у Молли.
– Я придумал Джона Уотсона, – торжественно заявил Арти. – Или это все Перкоцет.
– С момента его возвращения из Афганистана, – ответила она.
– Афганистан тоже прекрасен. Это звучит мило. Афганистан. Афф-гааа-ниис-таааан.
– Хороший парень? Светлая голова? Готов прислушаться к голосу разума, или же упрям, как козел? – продолжил допрос Лестрейд.
– Он очень внимательный и сосредоточенный. Думаю, что он немного потерял, когда вернулся. А потом узнал, что «Империя»в беде, и полностью сосредоточился на поисках решения проблемы. – Молли поднялась на цыпочки, чтобы поставить чистые тарелки обратно на полку. – Иногда он перебарщивает в своих стараниях. Но он пытается спасти ресторан, а это главное.
Тарелка начала соскальзывать с полки; Лестрейд шагнул вперед и поймал ее, прежде чем она упала на пол. Он улыбнулся Молли, а та застенчиво улыбнулась в ответ и протянула еще тарелок, чтобы он поставил и их.
– Он сделает все, чтобы добиться своего, да?
Молли посмотрела на него.
– Не очень хорошо обсуждать кого-то за спиной?
– Да, не то чтобы.
– Он хочет спасти «Империю», но я не думаю, что он способен навредить кому-то ради достижения собственной цели. Знаешь, он ведь был врачом. В армии.
– Да, я знаю.
– Так вот. Клятва Гиппократа и все такое.
Лестрейд улыбнулся.
– Не думаю, что клятва Гиппократа распространяется на то, чтобы задеть чьи-то чувства.
Молли нахмурилась.
– Прости?
– Да ничего, – отмахнулся тот и потянулся к сковороде. – Куда поставить эту?
– На крючок у печки, – ответила она. – Знаю, ты не должен мне помогать, ты очень занят…
– Все в порядке. Я не против.
Лестрейд посмотрел на Арти, когда проходил мимо стола. Тот наградил его маниакальной улыбкой.
– Шерлок милый. И Джон тоже. Как думаешь, они уже влюблены? – мечтательно протянул он.
– Надеюсь, что нет, – ответил Лестрейд и повесил сковородку на крючок. Затем он вернулся к Молли, чтобы помочь ей с остальными кастрюлями и горшочками.
К этой главе нет специального рецепта, поэтому автор предлагает «утешительный» рецепт Тирамису.
Тирамису
Рассчитано на 8 порций
Ингредиенты
* 6 крупных желтков и 75 гр сахара (3/4 чашки, 1 чашка – 8 унций)
* 75 гр цельного молока
* 4 упаковки сыра Маскарпоне (по 230 гр/8 унций) комнатной температуры
* 340 мл эспрессо или крепкого свежесваренного комнатной температуры
* 115 мл коньяка или бренди
* 30-32 шт. бисквитного печенья Савоярди
* 60 гр какао-порошка
* горький шоколад для украшения
Выстелите примерно 20-сантиметровую квадратную/прямоугольную форму для выпечки пищевой пленкой, оставляя по краям припуски около восьми сантиметров. Наполните большую миску ледяной водой.
Приготовьте заварной крем: взбейте желтки с сахаром в огнеупорной миске, поставьте на водяную баню (вода должна кипеть на медленном огне, миска ни в коем случае не должна касаться воды). Когда сахар полностью растворится, медленно влейте молоко и варите, постоянно помешивая, около десяти минут, пока крем не станет воздушным и не станет напоминать пену.
Снимите миску с огня и опустите в ледяную воду, помешивайте, пока крем не остынет (около минуты). Выложите Маскарпоне в отдельную миску. Соедините сыр с приготовленным кремом при помощи силиконовой лопатки. Аккуратно перемешайте, пока масса не станет однородной, но следите, чтобы крем не стал зернистым.
Смешайте эспрессо и коньяк в плоской емкости. Обмакивайте каждое печенье – так, чтобы пропиталось, но не размокло. Выкладывайте в выстеленную пищевой пленкой форму в два ряда примерно по пять штук в каждом. Выложите на печенье треть крема. Далее – следующий слой пропитанного печенья (выкладывать перпендикулярно первому слою), затем – слой крема. Всего должно получиться три слоя. Сверху присыпьте какао-порошком. Закройте пищевой пленкой и уберите в холодильник минимум на четыре часа, а лучше на ночь.
Накройте тарелкой, переверните, снимите пищевую пленку. Снова накройте тарелкой и переверните – так, чтобы какао было сверху, снимите оставшуюся пленку. Подавайте, украсив тертым шоколадом или шоколадной стружкой.
========== Глава 6 ==========
[Кухня «Империи». Все сотрудники совершенно без сил. Кто-то в изнеможении опирается на стол, кто-то прислонился к дверному косяку. Вид у всех суровый и взвинченный. Только Арти с перевязанной рукой и бессмысленной улыбкой идиота кажется вполне счастливым.]
Шерлок: Что ж… Я бы не назвал обслуживание удовлетворительным. Салаты были заветрившимися, супы – чуть теплыми, напитки подавали не вовремя, я уж не говорю о том, что не хватило томатов. И благодарите Бога, что не подали мне тирамису вчера – я бы ни за что сюда больше не вернулся. Тем не менее, вы, кажется, отлично держите удар и удивительно слаженно работаете в команде – и в зале, и на кухне. Это действительно достойно всяческих похвал: я повидал много хороших ресторанов, сотрудникам которых в этом смысле до вас далеко.
[Лицо Джона крупным планом: при фразе «я повидал много хороших ресторанов» он морщится, видимо, понимая, что Шерлок таковым «Империю» не считает.]
Шерлок: Насколько я знаю, на время вечернего обслуживания уже заказано несколько столиков?
Джон: Семь. Примерно, как всегда. Иногда бывает чуть больше.
Шерлок: Тогда нужно начинать подготовку уже сейчас.
Джон: Вообще-то, я обычно даю им часик передохнуть. А потом начнем.
Шерлок: Ну хорошо. Отдыхайте, раз без этого никак не обойтись.
***
Как только Андерсон выключил камеру, Джон ушел с кухни. Он нисколько не сомневался, что Шерлок смотрит ему вслед, но тот и не шелохнулся, чтобы задержать его. Да и Джону сейчас меньше всего хотелось говорить с Шерлоком Холмсом – ни о дневном обслуживании, ни о предстоящем вечернем. И уж тем более, упаси Боже, о вчерашнем поцелуе или о том неловком и странном разговоре на снегу, когда они пытались помочь Арти. Он даже не остановился, чтобы надеть куртку. Джон шел, уставившись себе под ноги, лишь бы не встретиться взглядом ни с кем из знакомых.
Он шел почти на автомате: ноги сами несли его, а мысли были где-то далеко.
Когда-то и он был таким же, как те новобранцы: молодым, восторженным, готовым отправиться куда угодно. Повелся на эту пафосную чушь насчет служения стране и Королеве, ему казалось, он станет лучше, будет отстаивать то, во что верит, и бороться со злом. Джон слушал все эти воодушевляющие речи, и его сердце замирало от гордости: он солдат – символ безопасности страны, тот, о ком молится благодарная нация.
Прошли годы, и он забыл об этих иллюзиях. У него появились звездочки на погонах, он получал приказ и ехал, куда было необходимо. Он повидал войну и смерть, кровь, слезы и боль, и это невыносимое чувство: вот человек дает тебе закурить, мгновение – и его больше нет. Такая нелепая случайность… И мысль, что если бы ты нагнулся к зажигалке хоть на сантиметр ближе… И вот на тебе лишь пара царапин, а он – прах.
Джон тяжело опирался на трость – будь она проклята. И плечо, ноющее от холода.
Он блуждал по воспоминаниям. Базовая подготовка, чувство полного изнеможения после того, как целый день бегаешь, подтягиваешься, бьешь, карабкаешься. Ощущение подушки, проминающейся под тяжестью головы, и трения одеяла о щетину на твоей щеке. Те особые звуки казармы: кто-то вздыхает, кто-то пердит, кто-то дрочит, скрип кровати, когда кто-то ворочается во сне или от чего-то еще, о чем Джон особо не задумывался. Постоянная усталость делала его кровать такой уютной. И, по правде сказать, иногда он так скучал по всему этому.
В какой-то момент он осознал, что идет не один: рядом шагала Мэри, спрятав руки в карманы. Она задумчиво смотрела вперед – так, словно была просто прохожим, случайно поравнявшимся с Джоном.
Еще Уотсон скучал по строевому шагу. Он подсознательно подстроился под ее темп и слышал четкое: топ-топ-топ. Джон заметил, что Мэри слегка усмехнулась, и снова опустил взгляд.
– А помнишь нас вместе? Когда мы встречались? – вдруг спросила она.
Он взглянул на девушку: Мэри по-прежнему смотрела прямо перед собой.
– Да, – осторожно ответил Джон. – Мне казалось, всё было хорошо.
– Тебе так казалось, – мягко ответила она. – Я не говорю, что мне с тобой было плохо. Но знаешь, было столько причин, чтобы расстаться. У нас бы всё равно ничего не вышло.
Джон нахмурился:
– Ты ведь так и не объяснила, почему ушла от меня тогда.
– Это всё равно не имело значения. Наверно, ты был тем самым человеком для меня. Просто время было неподходящим.
Джон еще глубже засунул руки в карманы:
– Тем самым?
– Ну конечно. – Мэри остановилась и посмотрела на небо, Джон развернулся к ней. – Я так тебя любила, на всё смотрела сквозь розовые очки. Мне потребовалось столько времени, чтобы понять, что ты не чувствуешь ко мне того же.
– Мэри…
– Нет. Дай мне договорить. Я знаю, ты тоже любил меня. Ни минуты в этом не сомневаюсь. И мы действительно были прекрасной парой. В каком-то смысле. Вот только… знаешь, когда собираешь паззл, и две детальки вроде бы подходят друг другу, а когда приглядишься – замечаешь небольшой зазор. Можно, конечно, и так оставить, и всё выглядит почти правильно… но только почти. А на самом деле они друг другу не подходят. И никогда друг для друга не предназначались. Вот так и мы с тобой, Джон. Мы почти друг другу подходили. Но между нами всегда был этот зазор, и я ничего не могла с этим поделать. Я подумала, может, просто дать тебе немного времени; может, мне удастся… ну… развернуть тебя, что ли, – и наш паззл идеально сложится.
– Тот самый человек. Просто момент неподходящий, – повторил Джон.
– Именно, – улыбнулась Мэри. Её улыбка была печальной, но глаза – сухими.
– Знаешь, мы могли бы подождать, когда наступит этот подходящий момент, – сказал Джон. – Он ведь наступил бы рано или поздно.
Мэри рассмеялась:
– Знаешь, что мне в тебе всегда нравилось больше всего?
– Моё обаяние? Мальчишеский шарм? Удивительная способность быстро находить пульт от телика?
Мэри хохотнула и покачала головой:
– Твоя целеустремленность.
Джон не нашелся, что ответить:
– Ааа…
– Ты никогда не пасуешь перед трудностями. Ты задаешься целью и идешь к ней, чего бы это ни стоило. И каковы бы ни были наши отношения, сам бы ты ни за что не ушел.
– Наши отношения не были плохими.
– Нет. Но всё к тому шло. Если бы я тебя тогда не отпустила, ты бы бился, как рыба об лёд, пытаясь сохранить то, чего уже нет. Если бы я тогда не заставила тебя уйти. Вот что мне в тебе нравится, Джон. Ты так удивительно, так фантастически упрям, что отказываешься замечать, что того, что ты любишь, больше нет.
О…
Джон горько рассмеялся:
– Ясно. Понятно. Мне что, просто сдаться и отослать обратно съёмочную группу, да? Ну, если «Империи» тоже больше нет. Ты к этому клонишь?
– Джон, – Мэри коснулась его руки. – Я не об этом.
– Да все только об этом и говорят. Время «Империи» прошло. Закрой её и распродай мебель. Просто покончи со всем этим раз и навсегда. Хватит смотреть, как твой ресторан медленно истекает кровью.
– Ты перевираешь мои слова!
– Не говори, что ты так не думаешь.
– Ну хорошо, ладно, – теперь уже рассерженно сказала Мэри. – Я не верю в «Империю». Но я верю в Джона Уотсона. И я знаю, что ты не сдашься. Ты только посмотри, сколько ты уже сделал: людям снова интересен ресторан, сегодня днем прохожие останавливались и пялились в окна. Я очень удивлюсь, если вечером зал будет заполнен меньше чем наполовину.
– Людям интересен Шерлок, – возразил Джон.
– А кто пригласил его сюда? Если и есть какой-то способ спасти «Империю», то его найдешь именно ты, а не Шерлок, мать его, Холмс!
Джон шумно сглотнул. Пришлось проморгаться – перед глазами всё расплывалось.
– Мэри Морстен, это твой способ сказать, что ты всё еще любишь меня?
– Даже если и так, какая разница? – ответила девушка. – Может, ты тот самый, мой человек, но время по-прежнему неподходящее. Не для нас, во всяком случае.
Джон кивнул и сам удивился тому, что почувствовал в тот момент – одновременно тоску и облегчение. И надеялся, что его лицо не выдаёт этих эмоций.
Может, Мэри и правда ничего не заметила, потому что она встала на цыпочки и поцеловала его в щеку:
– Люблю тебя, мой безбашенный солдат.
Джон стоял в переулке и слушал звук ее удаляющихся шагов – решительных и твердых. Через минуту он пошел следом и думал о куче бумажной работы, которая ждет его на столе в кабинете, о том, что надо обзвонить поставщиков, и о том, что необходимо выяснить, почему утром овощи доставили не в полном объеме. Так много дел и так мало времени. Джон остановился в нескольких футах от служебного входа в «Империю». Он смотрел на дверь и гадал, в ресторане ли Шерлок.
Ему сразу вспомнился их вчерашний поцелуй. Привкус чая и помидоров на губах Шерлока, напор и тяжесть его тела, тепло его рук на шее Джона. От одной мысли об этом у него сжалось сердце и сбилось дыхание.
– Боже… – пробормотал он. Это так глупо, так по-детски… Джон ведь взрослый мужчина, а не какая-нибудь сопливая малолетняя девица. Ему давно пора взять себя в руки и перестать с ума сходить по этому парню, который так чертовски хорош в этой своей фиолетовой рубашке. Это ведь его, Джонова кухня и его ресторан, и он не позволит какому-то звездному мудаку довести себя до того, чтобы вот так стоять и бояться открыть дверь и войти в свой же собственный ресторан.
Но он стоял и не мог сдвинуться с места.
Наконец, из-за двери выглянула Гарри:
– Ну ты заходишь или как?
– Да, – ответил Джон.
– Хорошо. – Она помолчала и добавила: – Это правда?
– Ты о чем?
– Что Шерлок ночевал у нас дома?
– Гарри, ты же ночевала у нас дома и утром могла убедиться, что его нет.
– Просто Арти сказал…
– Арти был под перкоцетом, разве можно ему верить?
– Сейчас его нет, – добавила Гарри, – Я имею в виду Шерлока, он ушел с Салли и Лестрейдом, у них какие-то съемки в городе.
– Ну а ты что скажешь?
– Арти нельзя верить независимо от того, обдолбался он перкоцетом или нет.
– Отвали, – отмахнулся Джон и проковылял на кухню, где его уже ждали сотрудники ресторана. Они выстроились в ряд и с надеждой смотрели на него.
– Эээ… Привет!
– Мы совсем безнадежны, да? – спросила Молли. Глаза ее по-прежнему были красными и припухшими, но было заметно, что она храбрится изо всех сил.
– Мы не безнадежны, – мягко ответил Джон. – Один обед еще не показатель. Вы неплохо справились. Было, конечно, несколько неудачных моментов…
– Катастроф, – деликатно кашлянул Арти.
– Недоразумений, – сказал Джон, повысив голос. – Все работали слаженно и со всем этим справились! Клиенты были накормлены, никто не умер. Наверно, это можно назвать успехом, так ведь?
– Ну раз никто не умер… – сухо сказала Мэри. – Тогда будем считать, что «Империя» всегда была весьма успешным рестораном.
– Кажется, в 1993 году здесь кто-то умер от инфаркта прямо во время ужина, – вспомнила Гарри.
– В этом ресторане никто не умирал с 1993 года, – сказал Арти. – Можно на плакате напечатать.
– Хватит, – отрезал Джон. – Через два часа начнется обслуживание, а работы здесь на все четыре. Сосредоточимся на ужине. Сколько столиков заказано – семь?
– Двенадцать, – поправила его Гарри, и все как по команде повернулись к ней. Она пожала плечами: – Люди звонили, мне что, нужно было им отказывать?
– Мне уже кажется, что нужно было отказать. Особенно в свете того, что произошло днем, – произнес Джон.
– О! – сказала Мэри. – Я справлюсь с двенадцатью столами.
– Мэри…
– Ну вряд ли Арти захочет снова отрезать себе палец. Поэтому он может помогать убирать со столов и подавать напитки. А я возьму на себя еду. Джон будет мыть посуду, а Гарри будет су-шефом.
– А кто будет рассаживать посетителей? – спросил Джон.
– Арти вполне и для этого подойдет, – упрямо продолжала Мэри. – Джон, всё получится. Ужин пройдет на ура, и мы справимся со всем, что бы ни случилось. Да, дневное обслуживание было ужасным, но везде, где только можно было, мы уже облажались, всё самое ужасное уже произошло. Теперь нам нечего бояться.
Молли возмущенно пискнула:
– Я притворюсь, что не слышала.
– Отравление ядами, – предложил свой вариант Арти. – Дезинсекция. Землетрясение. Нашествие зомби.
– Арти… – устало простонал Джон, но вдруг его глаза округлились: – Нашествие зомби?
– Ну всякое может случиться, – сказал Арти.
Джон моргнул и с минуту пристально разглядывал парня. Затем он перевел взгляд на остальных: Молли вот-вот расплачется, Гарри взвинчена и явно мечтает о бутылке бренди, Мэри с завидным упрямством сохраняет присутствие духа и по-прежнему верит в него, будто он – сверхчеловек, способный исправить что угодно, лишь щелкнув пальцами.
И Арти, которому, кажется, нипочем были ни время, ни обстоятельства, который способен был пережить что угодно. Арти, тараканы и кендальский мятный торт. Существовал только один способ урезонить его, и, вспомнив об этом, Джон улыбнулся.
Ну конечно.
– Арти, ты уволен.
Арти бесцеремонно улыбнулся в ответ:
– Как скажешь, босс. Наверно, хочешь, чтоб я сначала домыл всю посуду?
– Да, разумеется, – ответил Джон. – Мэри, ты бы не могла сходить в магазин и докупить помидоры для ужина?
– Есть, мой капитан! – весело сказала Мэри и пошла одеваться.
– Гарри, как думаешь, сможешь напугать поставщиков овощей до смерти, или мне взять это на себя?
– О! Я справлюсь, – ответила девушка и недобро сверкнула глазами.
– А мне с чего начать? – тихо спросила Молли.
Джон обнял её за плечи и наклонился:
– Молли Хупер. Ты будешь печь торт! – сказал он, глядя ей в глаза.
Молли кротко улыбнулась, но эта её улыбка как раз была тем самым недостающим звеном для восстановления мировой гармонии.
***
Джон честно собирался заняться бухгалтерской отчетностью, составить заказы на следующую неделю, оплатить хотя бы несколько счетов, поскольку долги всё продолжали неумолимо расти. Но сосредоточиться оказалось сложно, и не только потому, что на краю стола лежал аккуратно сложенный синий шарф.
Обычно все сотрудники «Империи» старались потихоньку улизнуть из ресторана во время перерыва – куда-нибудь, где ничего не будет напоминать о работе. Но сегодня они были так взволнованы и энергичны, что, кажется, и не думали никуда уходить. Поэтому Джона постоянно отвлекали, то и дело о чем-нибудь спрашивали и без его одобрения и шагу не могли ступить.
Уотсон пожалел, что не запер дверь или не сбежал в квартиру на втором этаже, где смог бы спокойно работать.
В дверь постучали.
– Привет, Джон, можно зайти на пару слов? – спросил Грегори Лестрейд.
Уотсон оторвался от чековой книжки, но все его мысли по-прежнему занимали цифры. Он недовольно нахмурился, но Лестрейда это нисколько не смутило.
– Сильно отвлекаю?
– Нет, – немного раздраженно ответил Джон. – По крайней мере, не больше, чем Мэри, которая названивает, чтобы выяснить, какой именно сорт помидоров нужен, или Арти, которому приспичило найти в интернете новый способ складывать салфетки.
– Тяжелый день, да? – Лестрейд зашел и уселся напротив.
– Не понимаю, – сказал Джон. – Шерлок устроил им взбучку, а им как с гуся вода, будто и не слышали. Но я видел лица своих сотрудников, когда он их отчитывал: словно у них на глазах щенков мучили.
– Тебе удалось снова поднять их боевой дух, вот в чем дело, – ответил Лестрейд, – им важнее твоё мнение, а не Шерлока. И слушают они тебя, а не его.
– Но ведь он эксперт.
– А ты их командир.
– Не знаю, с чего им меня слушаться, – фыркнул Джон. – Я вообще понятия не имею, какого хера тут делаю.
– Не даешь им стать безработными – вот что.
– И снова: Шерлок, – сказал Джон.
– Может, да, а, может, и нет. Да ладно тебе, Джон. Ты это не хуже меня понимаешь. Половина ресторанов, которые мы снимали за последние четыре года, уже закрылись. Четверть тех, что всё ещё работают, и полугода не протянут. Рекомендации Шерлока всегда безупречны, и по телику это всё очень радужно смотрится, но в любом случае, успех всегда зависит от того, насколько к ним прислушиваются владельцев ресторанов. А по факту мало кто этим рекомендациям следует.
– Иисусе, – выдохнул Джон и отложил в сторону документы, чтобы протереть лицо ладонью. – Так что, я должен сдаться сейчас? Это ты имеешь в виду?
– Конечно же нет. Но тебе следует непредвзято относиться к тому, что он говорит. Лучше постарайся не ударить его, – Лестрейд нахмурился. – Хотя… Ударь-ка его. Чтобы подраматичнее было.
Джон фыркнул:
– Ладно. На месте разберемся.
– Вот и молодец, – одобрил Лестрейд, переминаясь с ноги на ногу. – О. Твой шеф-повар. Молли…
Джон не отрывал взгляд от документов.
– Она будет в порядке, просто немного перенервничала со всеми этими съемками, вот и все.
– Понимаю. Я… Не знаешь, у нее есть кто-нибудь? Парень? Девушка? Сумасшедший муженек с ножом за пазухой?
Джон взглянул на него.
– Оу. Нет. По крайней мере, я так не думаю.
– Хорошо, – оживленно встрепенулся Лестрейд. – Просто прекрасно. Спасибо. Она беспокоится о тебе, поэтому я долго сомневался, что вы… вместе.
– Я встречался не с Молли, а с Мэри, – осторожно ответил Джон. – Молли – очень ранимая натура, а ты здесь всего неделю. Не разбей ей сердце, цыпленок по-омански его не соберет.
– Ты встречался с Мэри?
– Это было сто лет назад и с радостью забыто, – твердо сказал Джон.
– Просто… Не бери в голову.
– Что?
– Ну, – протянул Лестрейд и многозначительно посмотрел на голубой шарф, покоящийся на краю стола. Джон проследил за его взглядом и поспешил спрятать шарф в ящик. Но это не помогло; прикосновение к мягкой ткани все еще чувствовалось на пальцах, и Джон был на сто процентов уверен, что прикоснется к ней снова, как только Лестрейд выйдет из комнаты. – Слушай, приятель, не хотел говорить ничего такого…
– Тогда и не надо.
– Но, – продолжил Лестрейд, – Шерлок Холмс – великий человек. Я не говорю, что он хороший, так что… Я позабочусь о Молли. Ты позаботься о себе самом.
***
Шерлок замер у кабинета менеджера, просто вглядываясь внутрь. Джон еще не заметил его; он сосредоточено хмурился, пока разбирался с платежными документами, выписывая чеки и набирая цифры на калькуляторе. Он так часто расправлял плечи или потирал затылок, что Шерлок невольно задался мыслью: как долго тот сидит здесь? Вероятно, довольно-таки долго.
Вообще, Шерлок должен был находиться на кухне и внимательно смотреть за тем, как Молли подготавливается к обслуживанию. Так что он смиренно заглянул к ней сразу же, как только они с Андерсоном закончили съемки промо. Но сейчас Шерлок хотел сделать передышку, отдохнуть после наблюдения. Ну, от наблюдения за Молли, если быть точным. Потому что наблюдение за Джоном Уотсоном – совсем другое дело.
Джон закрыл глаза и не спеша, явно наслаждаясь процессом, наклонил голову назад, широким движением перекатив от плеча к плечу. Не отрываясь, Шерлок наблюдал, как напрягаются, вытягиваясь из-за воротника, мышцы его шеи, чёткие линии теряются в волосах. Он задержал дыхание, и, когда Джон вновь поднял голову, то, снова открыв глаза, посмотрел прямо на него.
– Привет, – осторожно сказал Джон. – Ты вернулся.
– Да, – Шерлок шагнул в кабинет. – Я думал, что мог бы… Это что, мой шарф?
Джон посмотрел на груду голубой вязки, лежавшей на краю стола, как будто удивленный, что увидел ее там.
– Ах, да. Ты забыл его прошлой ночью. Я должен был вспомнить еще утром, прости…
– Все в порядке. Я думал, что уронил его где-то на дороге. – Рука Шерлока нависла над голубой тканью, но тут же замерла. Поднять шарф – значит немедленно отправиться на поиски места, где его можно было оставить до конца рабочего дня. А уходить Шерлок пока не планировал. – Спасибо.
– Да не за что, – Джон выдержал паузу. – Ох, насчет прошлой…
– Я думаю, обед прошел очень хорошо, – поспешил сказать Шерлок. – Не считая очевидных неудач.
– Все могло быть куда хуже, – заметил Джон.
– Отравление. Чума. Пожар, – рассеянно перечислил Шерлок. Он повернулся, чтобы посмотреть на обрамленные рамками фотографии, украшающие стену, но тут же обернулся назад, когда услышал смех Джона.
– Забавно, что ты говоришь так же, как и Арти.
– С ним все в порядке?
– Настолько, насколько это вообще возможно. Немного помешался на перкоцете. Надеюсь, действие лекарства прекратится до начала дневного обслуживания. Кстати, еще раз спасибо за то, что взял его на себя. В прямом смысле.
Шерлок пожал плечами.
– Пустяки. Мне было нужно немного свежего воздуха, а ты не смог бы дотащить его сам.
– Но ты здесь вовсе не для того, чтобы таскать моих сотрудников по больницам.
