Текст книги "Mise en Place (СИ)"

Автор книги: azriona

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 30 страниц)

– Можешь управлять одним из моих ресторанов, – беззаботно предложил Шерлок и упал на кровать рядом Джоном, успев снять с себя носки.

– Тебе не нужен новый управляющий.

– Уволю кого-нибудь.

– Ты вообще слушал, что я тебе говорил? Ты не можешь просто кого-нибудь уволить, у тебя с ними общая история, и я не…

– Да, хорошо, заткнись, – сказал Шерлок и поцеловал Джона, потому что насколько бы приятно ни было слушать, как Джон его отчитывает, целоваться ещё лучше.

И Джон целовал его в ответ, а его вставший член плотно прижимался к животу Шерлока. Собственный член Шерлока был прижат к Джону… где-то – он не до конца был уверен, куда именно, и немного перекатился на кровати, пытаясь решить этот вопрос, не выпуская Джона из рук. Это совершенно не имело значения, за исключением того, что это имело значение, и…

– Ты думаешь, – сказал Джон.

– Где мой член?

– Упирается в мою тазовую кость.

– Ах.

– Предпочитаешь другое место? – спросил Джон, одновременно ужасно вежливо и раздражённо.

– Ну, я надеялся трахнуть тебя им. Поскольку у меня до сих пор не было возможности это сделать, а ты, вероятно, настолько зол на меня, что больше не вернёшься, логично предположить, что это мой единственный шанс.

– Ты, придурок недотраханный, – простонал Джон и упал на спину на матрас, что было гораздо лучше, но он прикрыл лицо рукой со свежим загаром, что было гораздо хуже, потому как означало, что рот Джона больше не доступен для поцелуев.

– На самом деле, надеюсь, что больше нет.

– О, мой бог.

– Ты продолжаешь так говорить, – пожаловался Шерлок, перекатился и накрыл Джона своим телом, вклинившись между его ног. Джон не протестовал, и это было многообещающе.

– Ты совершенно невозможный. Тебе не кажется, что ты меня уже достаточно выебал?

– Позволь мне это исправить, – предложил Шерлок и проследовал поцелуями по телу Джона: от шеи, через ключицу, к животу, который затрясся, когда Джон начал смеяться.

– Ой, щекотно.

– Прекрати смеяться, ты губишь момент, – зарычал Шерлок.

– Что, никакого смеха в спальне? Приятель, у тебя печальная любовная жизнь.

– Ты зол на меня, ты не можешь одновременно хихикать и злиться на меня.

– Эй, – сказал Джон и сел. Это движение оторвало Шерлока от поцелуев, и он в удивлении сел на пятки. – Это так не работает. Мы не будем заниматься агрессивным сексом, чтобы поставить на всём этом точку.

– Разумеется, нет, Джон. Мы займёмся агрессивным сексом, потому что ты зол и мы собираемся заняться сексом, но всё останется как было. – Шерлок нахмурился. – Если только… ты этого не хочешь. Я… не буду останавливать тебя. Если это всё, чего ты от меня хочешь.

– Что?!

– Ты, – сказал Шерлок. – Ты ведь за этим сюда пришёл? Разобраться со мной? Нагота, возможно, была моей идеей, но ты не возражал. Зачем ты сюда пришел, если не заняться грубым, агрессивным сексом?

Джон выдохнул, закрыл глаза на мгновенье и покачал головой. Шерлок наблюдал за ним, смотрел, как потрясенное выражение на его лице постепенно переходит в недоверчивое, сердитое и, наконец, смирившееся. И он ждал – с колотящимся сердцем, голый, открытый и израненный, чувствующий себя намного более уязвимым, чем когда-либо за всю свою жизнь.

Когда Джон снова открыл глаза, он протянул руку и прикоснулся к щеке Шерлока.

– Я сказал тебе, – произнёс Джон, – что я люблю тебя. И я получил твоё глупое, непонятное сообщение, и я думаю, что ты гениальный законченный идиот, но я не совсем уловил, что ты имел в виду, так что я надеялся, что ты соизволишь перевести это со своего языка, потому что я не знаю, о чём ты нахрен там разорялся.

– Ох, – выдохнул Шерлок, потому что ему не пришла в голову необходимость перевода сообщения. – Джон. Я люблю тебя.

– Видишь, как просто, – сказал Джон и поцеловал его.

На самом деле, это был чудесный поцелуй. Джон был вкусный, тёплый и слегка отдавал алкоголем. Он был в постели Шерлока – голый, обнявший его ногами, и Шерлок вдавил Джона обратно в матрас. Чувствовать под собой Джона тоже было чудесно, и Шерлок продолжил целовать его, касаться его кожи, чувствовать, как их члены прижимаются друг к другу, и это было приятно, но немного не то, к чему он стремился.

– Теперь… было… это… так… трудно? – спросил Джон между поцелуями.

– Да, очень, – пробормотал Шерлок. На самом деле, это ему напомнило кое о чём, и он попытался продолжить целовать Джона, в то же самое время протягивая руку к ящику прикроватной тумбочки, где у него были припрятаны презервативы и смазка. Ему удалось всего лишь бесцельно взмахнуть рукой.

– Какого черта?

– Презервативы, – сказал Шерлок, больше в подушку, чем Джону. – Кондомы, Джон.

Джон начал смеяться.

– Перестань смеяться, Джон! Агрессивный секс предусматривает хотя бы одного разозленного участника!

– О, я зол, – сказал Джон весело и закатился под Шерлока, давая ему как раз достаточно опоры, чтобы дотянуться до цели. Кондомы и смазка были должным образом извлечены, и Шерлок отполз на исходную позицию. – Я собираюсь позволить хренову гениальному идиоту трахнуть себя – я безумен во всех возможных смыслах этого слова.

– Правда? – сказал Шерлок, обрадованный и удивлённый до констатирования очевидного.

– О, боже, – простонал Джон, и Шерлок решил, что на эту ночь религии в спальне более чем достаточно, и поцеловал Джона, чтобы тот заткнулся. Сердитый Джон – это чудесно, но сердитый религиозный Джон – это слишком.

Джон погрузился в поцелуй – всё ещё злой – и потянулся рукой вниз, чтобы обхватить член Шерлока. Когда его пальцы огладили и обняли головку, поцелуи Шерлока стали отчаянно жадными.

– Ты этого хочешь? – спросил Джон, низким и почти хриплым голосом. Практически неузнаваемый, но это совершенно точно был голос Джона, только наполненный похотью и яростью. Шерлок вздрогнул и поднял голову, чтобы посмотреть на Джона, увидеть глаза Джона, устремлённые на него, увидеть, как двигается его рот. – Хочешь свой член во мне?

– Да, – прошептал Шерлок. Было безумно трудно сфокусировать взгляд – его разум был полностью сосредоточен на Джоне, на каждом миллиметре его кожи, касавшемся Шерлока, на каждом миллиметре, не касавшемся; на ощущении руки Джона на его члене, на члене самого Джона, упирающемся ему в бедро.

– Скажи это.

– Я хочу тебя трахнуть, я хочу свой член в тебе, я хочу… о, боже…

Глаза Джона помутнели.

– Презерватив, – выдохнул он, и Шерлок бросился на четвереньках за квадратным пакетиком, который выскользнул у него из рук, едва надорвавшись, а при повторной попытке порвался сам и порвал презерватив.

– Ох, ну…

Джон заставил Шерлока приподняться и достал из ящичка другой пакетик. Он зацепил уголок зубами, оторвал верхний край и вытащил презерватив.

– Ты, – произнёс Джон, неотрывно глядя Шерлоку в глаза, – знаешь ли, совершенно бесполезен в некоторых вещах.

Он обхватил рукой член Шерлока, и тот подавился вздохом.

– Неужели?

– Да, – подтвердил Джон и прикоснулся презервативом к головке, не нарушая при этом зрительного контакта. – Ты потрясающий повар.

Джон потянулся и легко поцеловал Шерлока в губы, одновременно с поцелуем раскатывая презерватив – чуть-чуть, лишь покрыть головку. Пальцы одной руки нежно гладили ствол, пока вторая рука кружила, продолжая раскатывать презерватив. Шерлока пронзила дрожь – легкий, слабый тремор, который мог пройти незамеченным, если бы не поток энергии, омывший его кожу.

– Ты абсолютный гений, когда дело доходит до знания о том, что работает и не работает на кухне.

Ещё одно поглаживание, еще одно касание, ещё один дюйм, ещё один опаляющий поцелуй. Шерлок откинул назад голову, давая Джону лучший доступ к своей шее.

– Ты можешь быть без нужды жестоким и честным до ужаса, но твои работники любят тебя, иначе у тебя не было бы ни малейшей прибыли.

Сейчас уже больше дюйма – Шерлок застонал, когда Джон нежно прихватил губами кожу на шее, тогда как его пальцы двигались по члену Шерлока. Он едва ощущал презерватив. Что он точно ощущал – так это нетерпение из-за мучительной медлительности, и он впился пальцами в бёдра Джона, чтобы подтянуть его поближе. Если бы Джон был ближе, он бы двигался быстрее, зная, что им предстоит (как он надеялся, это включает их обоих).

– Ты потрясающий в постели.

– Джон, – простонал Шерлок, – бога ради, быстрее.

– Но ты полное дерьмо в общении, – сказал Джон.

– Я только сказал тебе поспешить, что ещё ты хочешь?

– Смазку, – произнёс Джон, и Шерлок с запозданием осознал, что презерватив был надет, пополз на четвереньках по кровати, пытаясь найти заблудившуюся бутылочку, скрывающуюся где-то вне досягаемости. Джон нашёл её первым и смазал член Шерлока уверенными пальцами. Шерлок с трудом смог собрать свои мысли, чтобы добыть порцию смазки, размазать её толстым слоем по члену Джона и скользнуть пальцами вокруг его яиц вниз, прямо к ожидающему отверстию. Джон застонал и уронил голову Шерлоку на грудь, загораживая тому обзор.

– Я не могу.

– Я могу, – выдохнул Джон.

– Нечестно.

– С моей точки зрения – честно.

– Разумеется, так и есть с твоей точки зрения, у тебя хороший обзор, – пожаловался Шерлок, и Джон – черт бы его побрал – имел наглость снова засмеяться. – Прекрати смеяться, – возмутился Шерлок. – Ты обламываешь агрессивный секс.

– Тебя это злит? – спросил Джон, и Шерлок толкнул его обратно на матрас, но это только заставило Джона начать хихикать ещё больше.

С другой стороны, это дало Шерлоку лучший доступ. Он разрабатывал смазанными пальцами задницу Джона и слушал, как смешки превращаются в прерывистое дыхание, чувствовал, как мускулы сжимаются и расслабляются вокруг его пальцев. Шерлок упал рядом с Джоном, его пальцы всё ещё оставались внутри, и Джон дрожащими руками притянул его за поцелуем. Его поцелуи были голодные, отчаянные, и Шерлок позволил Джону вести в поцелуе, пока он ласкал его там, внизу – раскрывая и поглаживая, пробуя разный темп, ритм, изгиб пальцев, и Джон поднял колено, чтобы дать Шерлоку лучший доступ. Когда Шерлок нашел его простату, Джон хрипло простонал Шерлоку в рот, и всё его тело изогнулось и затряслось.

– Сейчас, – выдохнул Джон в поцелуй, – О боже, сейчас.

Шерлок накрыл его собой и высвобождёнными пальцами направил свой член к нужному месту. Нельзя промахнуться. Джон будет снова хихикать и…

– Джон, – выдохнул Шерлок, – мы оставили ужин на столе, он остывает.

– О, боже, – пылко сказал Джон, – я тебя ненавижу.

Шерлок медленно толкнулся внутрь, и Джон простонал под ним, хватаясь за предплечья. Его глаза были плотно закрыты, лицо искажено то ли от боли, то ли от сильного удовольствия, но Шерлок не смог определить, от чего именно. Он провёл руками по лопаткам Джона вверх, к плечам, и слегка подтолкнул. Его кожа была горячей, он плотно сжимался вокруг члена Шерлока, и всё тело тряслось от напряжения.

– Джон. Джон. Открой глаза.

Джон открыл. Зрачки были расширены – тонкое кольцо синего вокруг глубокого чёрного, и, поймав его рот в поцелуе, Шерлок толкнулся ещё немного. Было влажно, и скользко, и горячо, и Джон снова стонал ему в рот, изгибался под ним, крепко вцепившись в Шерлока, а потом отчаянно толкнулся, пытаясь принять Шерлока до самого конца.

– Боже, ты можешь просто… – простонал Джон – жаждущий и нетерпеливый, несчастный и желающий, и Шерлок толкнулся одним плавным, длинным, бесконечным движением, и Джон закричал ему в рот, когда почувствовал толчок всем своим телом. Он ахнул и уронил голову обратно на подушку.

– Ты?..

– Да, – сказал Джон, – трахни меня.

Это было горячо. Горячее всего на свете, горячее, чем кухня во время обеденного ажиотажа в разгаре июля. Горячее, чем кто угодно, горячее, чем сидеть перед открытой духовкой, когда в спину светят студийные прожекторы. Шерлок чувствовал жар Джона вокруг своего члена, чувствовал, как он принимает этот жар, и тот медленно поднимается по коже, как его сердце толкается сквозь этот жар, чувствовал капли пота на лбу, чувствовал, как жар скользит по позвоночнику, наполняя его пламенем.

Шерлок целовал Джона, соединяя их губы, и по сравнению с жаром внизу рот Джона был прохладным, свежим – смесь алкоголя и чистой воды. Огурцы, вымоченные в вине, подумал Шерлок, и это звучало абсолютно божественно.

– Ты думаешь, прекрати думать, – простонал Джон.

– Огурцы и вино, – сказал Шерлок.

– Господи, ты думаешь рецептами.

– Печь для пиццы, – задохнулся Шерлок, почти выходя из Джона. – Открытая горячая печь для пиццы.

– Ты что, собираешься шутить о сосисках? – проворчал Джон, и Шерлок скользнул обратно. Оказалось, что это заставляет Джона замолчать почти так же эффективно, как и поцелуи.

Хотя бы на секунду.

– Я… сейчас… Шерлок…

– Да, – выдохнул Шерлок и поцеловал его шею, рядом с адамовым яблоком. Только кожа Джона на вкус была совсем не как яблоки – больше как соль и сладость, два самых основных вкуса, начало каждого вкусного блюда, которое Шерлок когда-либо готовил в течение жизни. Это был Джон – краеугольный камень, основание для каждой замечательной вещи, которая когда-либо могла быть сделана, а потом Шерлок больше не думал, потому что Джон кричал под ним. Шерлок впился ртом в его кожу, оставляя след, и всё его тело сотрясалось, и он толкался, толкался в Джона, а потом кончал, так долго кончал, весь этот жар стремился вниз, в Джона, в небытие, во всё.

Джон был скользкий от пота. Шерлок прижался щекой к плечу Джона, закрыл глаза и вдохнул запах его кожи. Джона всё ещё потряхивало после оргазма, и Шерлок просто целовал его в плечо, куда мог дотянуться губами, не поднимая головы – он не желал двигаться больше, чем было абсолютно необходимо. Джон крепко его обнимал.

– Эй, – позвал Джон. Его голос звучал лениво, устало… счастливо. – Шерлок?

– Ммм. – Шерлок не хотел просыпаться. Он не был уверен, что не спит. Нет – он спал. Он заснул и видел сон, в котором Джон в его постели и Джон был на самом деле счастлив, и если он откроет глаза…

– Еда стынет, – сказал Джон, и Шерлок потёрся носом о его влажную от пота кожу.

– Ну и пусть, – пробормотал он, и Джон засмеялся. – Прекрати смеяться. Я сказал тебе, что ты всё ещё будешь зол после секса. Ты выставляешь меня лжецом.

– Это был не я, – сказал Джон, и Шерлок почувствовал, как тот целует его в лоб. – Эй, открой глаза.

– Нет.

– Шерлок, – сейчас в голосе Джона слышалось предупреждение, и этого было достаточно, чтобы Шерлок открыл глаза и упёрся подбородком Джону в грудь. Джон хмуро взглянул ему в лицо и провёл пальцами по кудрям Шерлока. – Ты правда хочешь, чтобы я всё еще на тебя злился?

– Да, – сказал Шерлок, – тебе стоит на меня злиться.

– Можно вместо этого я буду зол утром? Потому что я не хочу засыпать злым, а я правда, правда хочу сейчас заснуть.

– Хорошо, – согласился Шерлок.

Они устроились поудобнее на кровати (презерватив выброшен, салфетки использованы, порваны, заменены на новые и большой кучей присоединилась к презервативу в мусорной корзине). Они устроили шутливую борьбу, договариваясь, кто где лежит, пихаясь и перекидывая друг друга с одной стороны на другую, пока, в конце концов, не заснули лёжа на боку, лицом друг к другу, положив между собой сплетённые руки.

Шерлок вспомнил о еде, оставленной на кухне, в тот момент, как Джон сомкнул глаза.

– Джон, – позвал Шерлок, – ужин, который ты приготовил. Он стынет.

– Я тебе другой приготовлю, – пробормотал Джон.

Ещё один ужин – никто не готовит ужин утром. Это значит, что Джон останется, по крайней мере, до следующего вечера. Это даёт Шерлоку массу времени, чтобы убедить его остаться навсегда.

– Ты, идиот, я никуда не уйду, – пробормотал Джон в подушку. – Заткнись и спи.

– Мне нравится, когда ты злишься на меня.

– Фантастика. Засыпай, я буду злиться на тебя утром.

– Обещания, – сказал Шерлок и заснул.

Комментарий к Глава 25

* https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%BE%D0%BA%D1%82%D0%B5%D0%B9%D0%BB%D0%B8_%D1%81%D0%B0%D1%83%D1%8D%D1%80

========== Эпилог ==========

Блог Гарри Уотсон.

18 Октября 2010

Пора выдвигаться из Кореи. Сказать по правде, я испытываю противоречивые чувства: тут и облегчение, и некоторая нервозность – Джон вернулся в Англию четыре дня назад, а Сеул чудесный, но… без него это совсем не то. Я почти чувствую искушение остаться, но осознаю, что, на самом деле, нахожусь на перепутье. Вроде как, я уже сделала всё, за чем я сюда приехала, и если останусь подольше, то не уеду уже никогда. И в любом случае, мы всегда планировали двигаться дальше.

Пытаюсь выбрать между Сиднеем и Токио. Джон очень хотел в Сидней, но его тут нет, правда? (Если вам интересно, с ним всё в порядке – он послал мне сообщение из Лондона, но об этом позже.) Так что решение за мной.

Я не знаю, читатели. Что думаете? Сидней или Токио?

***

Когда Джон открыл глаза, Шерлок уже проснулся. Он лежал на животе и не мигая наблюдал за Джоном. Джон улыбнулся, всё ещё не до конца проснувшись, и потянулся, разминая конечности, чувствуя, как натягиваются мускулы. Ощутил, как покрывало скользит по коже, всё ещё чувствительной после занятий любовью и сна.

Джон застонал, в основном от удовольствия при потягивании, и услышал, как Шерлок дышит рядом. Он перевернулся, роняя руку на матрас, почти касаясь пальцами груди Шерлока.

Шерлок скользнул ладонью под руку Джона, и тот сжал её пальцами.

– Ты всё ещё сердишься?

Голос Шерлока был тихим и хриплым ото сна. Джон потянул его за руку и придвинулся ближе.

– Думаю, сердиться на тебя – это нормальное положение вещей. Когда ты должен отправляться в ресторан?

– В три. По вторникам и четвергам у меня только обеденное обслуживание.

– Удобно.

– Да, очень, – Шерлок поджал губы, размышляя. – Когда ты возвращаешься в Брикли?

Джон перекатился на спину и уставился в потолок.

– Когда захочу, я думаю. Я никому не говорил, что возвращаюсь.

Шерлок нахмурился и приподнялся на локтях.

– Ты… ты не собирался возвращаться домой?

Джон посмотрел на него.

– Нет.

– Ты… просто приехал. Прямо в Лондон, – Шерлок втянул воздух и молниеносно развернулся, осёдлывая Джона и разглядывая его сверху вниз. – У тебя покрасневшие глаза, а под ними тёмные круги. Ты принял душ двенадцать часов назад, помыл волосы…

Шерлок наклонился и понюхал волосы Джона, и Джон непроизвольно засмеялся, когда нос Шерлока зарылся в короткие светлые пряди.

– Шампунь Лестрейда, – удовлетворённо произнёс Шерлок, отстраняясь.

– Я сказал тебе, что заезжал к нему за ключом.

– Но ты был там достаточно долго, чтобы принять душ. На твоей вчерашней одежде были заломы. Она прямо из чемодана, да? Ты только что приехал. Ты упомянул Корею. Ты прилетел из Сеула, не так ли?

– Да, – тихо сказал Джон.

Шерлок сел обратно на бёдра Джона.

– Ты… прилетел домой.

– Да, – хрипло повторил Джон и положил руки Шерлоку на бёдра, – ну, я так думаю. Надеюсь. Ещё не знаю, полагаю, это зависит от тебя.

– Меня?

– Если это дом.

Шерлок слез с Джона и убежал на кухню. Джону было слышно, как он там возится, хлопая дверцами кухонных шкафов, открывая их, закрывая и снова распахивая, как будто он был зол или безумен или просто очень, очень напуган.

Джон посмотрел ему вслед, а затем выругался. Он зажмурился и попытался замедлить стук сердца, чтобы оно не проломилось сквозь грудную клетку.

Он успел лишь сесть и свесить ноги с кровати, гадая, куда приземлилась его одежда, когда Шерлок ворвался обратно в комнату.

– Куда ты собрался? – требовательно спросил он.

– Отсюда. Подальше. Это имеет значение? – Так, его боксеры на полу рядом с креслом. Джон потянулся за ними и почувствовал руку Шерлока на своей спине.

– Джон, – Шерлок звучал почти торжественно, – сядь.

Джон сел, всё ещё держа трусы в руках, и посмотрел на то, что Шерлок ему предлагал.

Солонка и ломоть багета.

– Хлеб и соль, – медленно и недоверчиво протянул Джон, но его сердце забилось с надеждой.

– Ты путешествовал по миру, – сказал Шерлок.

– Я знаю, что это значит.

– Не тот сорт хлеба, но, полагаю, ты не возражаешь.

Джон протянул руку, забрал у Шерлока багет и соль, и осторожно положил на прикроватный столик, а затем обернулся и взял лицо Шерлока в ладони.

– Я старый, раненый, по уши в долгах и понятия не имею, что мне делать со своей жизнью. Ты уверен, что хочешь меня в своей?

– Ты не настолько стар, не настолько ранен, не настолько в долгах, – немедленно произнёс Шерлок. – И ты собираешься провести свою жизнь со мной.

Джон посмотрел на него, затем усмехнулся.

– Ты так уверен?

– Джон. Ну, разумеется, я уверен.

***

22 Октября, 2010

Токио похож на Нью-Йорк, если бы только Нью-Йорк был вежливым и японским.

***

Уважаемый мистер Мориарти,

С сожалением вынуждены сообщить Вам, что страховка на ресторан «Империя», расположенного по адресу: Монтагю 14, Брикли, Кент, истекла 14 февраля 2010 года. Таким образом, мы, страховая компания «Янус», не несём ответственности за страховые выплаты для покрытия ущерба, нанесённого ресторану. Если у Вас есть вопросы, пожалуйста, свяжитесь с нашим отделом обслуживания клиентов.

С уважением,

Ян Монкфорд

Страховая компания «Янус».

***

Детектив-инспектор Диммок бросил папки на стол суперинтенданта.

– Планируете что-то на выходные, сэр?

Тот даже не оторвался от экрана своего компьютера.

– У сына футбольный матч, у дочери танцевальное выступления. Полагаю, все эти дела закрыты?

– Да, сэр. Хотя в деле с «Империей» есть интересный поворот. Оказывается, страховка истекла за две недели до пожара.

Суперинтендант фыркнул.

– Значит, это всё-таки не страховое мошенничество?

– Было бы им, если бы я был уверен, что Мориарти сделал это.

На этот раз суперинтендант поднял голову от экрана.

– Ты всё ещё не оставил эту идею?

– Мне так интуиция говорит, – упрямо сказал Диммок.

– Парень отдал ключи. У него не было доступа. Взлома не было, и огонь начался от печей. Плюс у него есть алиби.

– Тем не менее, всё просто слишком складно. Кто рассказывает людям, что собирается поджечь ресторан, а потом идёт и на самом деле его поджигает?

– Идиот.

– Джима Мориарти можно назвать как угодно, но не идиотом, сэр.

Суперинтендант полностью оторвался от компьютера и сложил руки на столе.

– Диммок, ты собираешься мне сказать, что не хочешь закрывать это дело?

– Не хватает доказательств, чтобы обвинить любую из сторон.

– Тогда я предлагаю забыть об этом. Или задвинь этот горшочек с рагу на заднюю конфорку и пусть там томится.

– Смешно, сэр.

Суперинтендант вернулся к компьютеру.

– В любом случае, не похоже, что паренёк от этого что-то выиграл.

– Нет, – нехотя признал Диммок.

Суперинтендант вздохнул.

– Слушай, Дэвид, он хороший парень. Может, у него и нет цели в жизни, и я почти уверен, что большую часть времени он, на наш вкус, чересчур балансирует на грани закона, но он не делал ничего, что мы бы не одобрили. И учитывая тот факт, что, по всей видимости, страховка в любом случае не вступает в игру, ты сейчас говоришь мне, что хочешь вывалить мешок неприятностей на голову паренька и позволить этому ублюдку Мориарти в итоге победить?

Диммок открыл и закрыл рот, а потом выдавил:

– Ну… нет.

– Ну, в таком случае, хороших выходных.

– Верно, сэр. Вам тоже.

***

2 Ноября, 2010

Миссис Кобаяши пыталась убедить меня попробовать фугу. Я, возможно, и сумасшедшая, но ещё не на столько.

***

Бартс, отделение травм.

Рабочее расписание на неделю, начиная с 10 Ноября:

Понедельник, утренняя смена: Мюррей, Голден.

Понедельник, вечерняя смена: Уотсон, Чапель.

Вторник, утренняя смена: Мюррей, Тревельян.

Вторник, вечерняя смена: Уотсон, Тревельян.

Среда, утренняя смена: Чапель, Келли.

Среда, вечерняя смена: Уотсон, Мюррей.

***

17 Ноября, 2010

У меня для вас потрясающие новости – у меня появился первый спонсор! Можете в это поверить? Похоже, люди и правда читают мой блог (ну, я знала это, но тем не менее). Nikon решили позволить мне подарить моим читателям один из их фотоаппаратов CoolPix – подозреваю, они впечатлились каким-то снимком из тех, что я вывешивала в блоге. И я собираюсь добавить ещё несколько вещей, которые я тут нашла, чтобы оживить немного эту идею, потому что я чувствую себя плохо, отдавая только одну потрясающую вещь, когда вокруг меня столько удивительного. Вот правила…

***

25 Ноября, 2010

Миссис Кобаяши всё ещё уговаривает меня на фугу.

***

17 Декабря, 2010

Первым делом к делу: поздравляю победителей моего розыгрыша призов! Это было весело, я не думала, что это будет и вполовину так весело, но я с нетерпением жду возможности отправить посылку с Nikon CoolPix и несколько вручную переплетённых блокнотов победителям. Поздравления TravelingAmy, Genovia8764 и VHunter. Понятия не имею, как долго посылки будут до вас добираться, пожалуйста, сообщите, когда это случится. Моя последняя неделя в Токио – немного сладко, немного горько, если честно. Ну, не горько-сладко – на самом деле это соль, и имбирь, и не в последнюю очередь вкус рыбы, но вы знаете, что я имею в виду. Токио – это первый город, где я была без Джона, и я признаю, что часть причин, по которым я выбрала именно его – это потому что отправиться туда было страшнее, чем в Австралию. Ничего не имею против Австралии – это чудесная страна с фантастической едой и великими приключениями, но, полагаю, это было бы немного шагом назад. Джон и я – мы вместе посетили настолько невероятные и странные места, что если бы в своё первое путешествие в одиночку я бы направилась туда, где говорят по-английски, то, боюсь, больше я никогда не решилась бы поехать в совершенно чужую страну.

Я не говорю ни слова по-японски, все, что я знала о Японии – это суши, электроника и самураи. И жареная лапша. Теперь я говорю… ну, не лучше, но мне все равно здесь нравится, и я буду скучать гораздо о большем, чем суши, когда уеду.

(Потому что пора двигаться дальше.)

Но из всех вещей, по которым я буду скучать в Японии, вероятно, единственная вещь, о которой я не буду скучать – это уговоры миссис Кобояши попробовать фугу, и я начну не скучать об этом прямо сейчас, потому что вот, друзья, фото блюда, которое я собираюсь съесть.

Вот как я это вижу: мой брат Джон дал мне мужество, чтобы снова взяться за камеру. А то, что вы меня читаете, дало мне мужество отправиться туда, где странно, и страшно, и волшебно. Каким человеком я окажусь, если впитаю всё это мужество, но не буду использовать его время от времени? Вы ведь читаете этот блог не только потому, что я ем морские водоросли, правда?

Итак, этот тост за рыбу, которая может вас убить, и за миссис Кобояши, которая была занозой в заднице и уговорила её попробовать, и за Токио, и за всех вас.

Следующая остановка: везде.

***

Деревья в парке Брикли не давали консультаций, не хранили секретов, и их совершенно не интересовало, что происходит под их кронами.

Вот почему они не заметили, как двое молодых людей появились там в два часа ночи, чтобы закопать обувную коробку.

– Ты ничего не забыл? – спросила девушка, нервно дёргая себя за хвостик рыжих волос.

– Да, я тебе сказал…

– Бутан? Горелку?

– Ключ всё ещё у тебя?

Девушка недолго повозилась с брелком, а потом протянула парню маленький кусочек метала. Он открыл коробку, и она бросила туда ключ. Он стукнулся и звякнул о другие предметы.

– Кто-нибудь найдет, – сказала она, – это глупо.

– Надеюсь, что найдут. Помоги мне копать.

Захоронение обувной коробки не заняло много времени. Когда они закончили, то некоторое время стояли и смотрели на импровизированную могилу.

– У меня ощущение, что мы должны что-то сказать, – сказала девушка.

– Джим Мориарти может сгнить в аду, – горячо сказал парень.

– Как думаешь, Джон и Гарри уже знают?

– О пожаре? Может быть.

– Как думаешь, они сильно против?

Парень помолчал несколько минут.

– Да, наверно, – наконец произнёс он, – но не настолько, как против альтернативы.

– Думаю, нет.

Юноша и девушка ушли, и в парке воцарилась тишина, нарушаемая лишь шелестом листьев на ветру.

***

Время от времени кто-то узнавал его. Джон обычно мог определить это ещё до того, как они заговорят – этот взгляд искоса, когда лоб пересекают морщины в попытке определить, откуда им знакомо лицо, имя, голос. Вне контекста, большинство не могло вспомнить.

– Я откуда-то вас знаю? – спрашивают они, и ответ зависит от его настроения, от дня недели или от того, сколько пациентов он успел принять.

Иногда им не нужно было спрашивать. Это были уже не случайные поклонники, а те, кто смотрят шоу, и покупают книги, и читают статьи и интервью.

– Вы Джон Уотсон, – восторженно произносят они, – вы были в том шоу – «Кошмары на кухне» с Шерлоком Холмсом?

Как Шерлок ненавидит эту формулировку.

– Да, – нет смысла отрицать.

– Так вы стали врачом?

– Я всегда был врачом, – отвечает им Джон, слушая, как стучит сердце, или пальпируя кожу на предмет повреждений.

– Так что, ресторан был просто… отклонением от курса?

– Нет, – отвечает Джон, потому что приёмный покой не совсем то место, где Джон желал бы вдаваться в подробности истории с «Империей». – Я сейчас пропишу антибиотики, и можете идти.

Иногда они додумываются спросить:

– Вы все ещё поддерживаете связь с Шерлоком Холмсом?

Это всегда вопрос напоследок, когда Джон направляется к выходу. И Джон знает, какой ответ они ждут, и неважно, правда это или тщательно созданная ложь.

«Да, – хочет услышать большинство, – мы время от времени перезваниваемся. Хороший чувак этот Шерлок».

«Нет, не совсем, – на самом ожидают они услышать, – послал вежливое письмо после шоу, но у него своя жизнь, а у меня своя».

Однажды, всего только один раз, был пациент, который оказался настоящим преданным поклонником. Джон редко встречал таких, хотя ему известно, что Шерлок знает их в лицо или по аллергическим реакциям. Он удаляет их имена – они несущественны по сравнению с тем, что на самом деле имеет значение: кто предпочитает побольше перца, а кто окажется на грани смерти, если ему попадутся моллюски. У кого есть блоги и сайты, кто был в ресторанах – как принадлежащих Шерлоку, так и в тех, которые он посетил. Джону всегда интересно, что бы они заказали в его ресторане и что бы сказали потом. Что-если, что-могло-бы-быть.

Девушка в отделении неотложной помощи, его пациентка на следующие десять минут, наблюдает за Джоном, ничего не говоря, как будто не узнаёт его, но судя по тому, как её взгляд следует за ним, Джон понимает, что она его узнала. Её лоб не морщится в сомнении, она не пытается говорить о ресторанах, где она обедала, она уважительно к нему обращается, интересуется информацией о своём здоровье и о том, сколько времени понадобится для восстановления, и Джон почти расслабляется.

Это как если бы они достигли негласного соглашения о том, что они знают, кто из них кто; что они знают, и что они знают, что они знают, но ничего не скажут по этому поводу. И придя к такому соглашению, решили больше не упоминать об этом. В некотором смысле, это освежает.