Текст книги "Другой Шинигами (СИ)"

Автор книги: alchoz

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 144 страниц)

Завтрак представлял собой простое, но вкусное угощение. Некоторые знакомые офицеры с удовольствием подошли ко мне, делились новостями и поздравляли с новым званием. Многие еще помнили меня как одиннадцатого офицера.

Вдруг ко мне подошел рядовой, его лицо было серьезным, и пригласил следовать за ним. Откуда-то издалека я ощутил присутствие капитана Саске, который, кажется, уже находился в административном здании первого отряда. Рядом с ним я почувствовал и лейтенанта Сасакибе, а также огромную духовную силу капитана первого отряда.

– Спасибо, – кивнул я рядовому, благодаря его за уведомление, и двинулся в сторону капитанов и лейтенанта.

Коридор, обрамленный старыми деревянными балками, был пуст, и лишь слабый свет фонарей, создававший мерцание, как от свечи, освещал мой путь, делая тень от каждого шаг слегка неуверенной. Холодный пол под ногами напоминал о безлюдности этого места. Я остановился перед обычной, но массивной деревянной дверью. Глубоко вдохнув, чувствуя аромат старины и медленно выдохнув, я решительно открыл ее.

Кабинет Генрюсая Ямамото поражал своими размерами и строгостью. Просторное, хорошо освещенное помещение с высокими потолками, оформлено в сдержанных тонах, где доминировали коричневые и золотистые оттенки. Аскетичность, которая характерна для бараков отряда, сохранялась и здесь, напоминая о серьезности этого места. Передо мной стоял массивный деревянный стол, покрытый рядом документов и древних свитков. В углу комнаты, рядом с высоким окном в тонких рамах, находилась вешалка. Дальше было расположено несколько уютных диванов с бархатной обивкой, которые, казалось, ждали своих гостей. Особое внимание привлекал тяжелый ковер – он контрастировал с аскетичным интерьером, будучи мягким, густым и приятным на ощупь, без узоров.

– Здравствуйте, господин Главнокомандующий, – поклонился я, обращаясь к Ямамото с глубоким уважением.

– Здравствуйте, господин капитан, – поклонился я капитану Саске. Затем я повернулся к лейтенанту и сказал: – Здравствуйте, господин лейтенант.

– И вас приветствуем мы, четвертый офицер, – начал говорить за всех лейтенант Сасакибе. – Капитан Саске пришел сюда в качестве поддержки, так что он, вероятно, не будет много говорить. Честно говоря, я был бы удивлен, если бы он сказал хоть слово. – Сегодня ваша задача – представить свой проект господину капитану Ямамото. Когда посчитаете нужным, можете начать.

– Благодарю вас, лейтенант Сасакибе, – ответил я, кивая в знак благодарности. – Господин Главнокомандующий, я, Хитоши Хаяши, четвертый офицер третьего отряда, представляю вам мой проект по повышению боевых возможностей Готей 13.

Он кивнул, слегка наклонившись на свой посох – его запечатанный занпакто. Мелькнула мысль: возможно, когда я достигну банкая, меня ждет что-то подобное. Это не обременение, а мера безопасности. Несмотря на свою мощь, Генрюсай Ямамото, я был уверен, внимательно слушает каждое мое слово.

– Как вы, наверное, уже знаете, медицинские офицеры в отрядах Готей 13 играют ключевую роль, обеспечивая ряд преимуществ для поддержания здоровья шинигами. Они предоставляют немедленный доступ к медицинской помощи и удобствам, благодаря расположению прямо на территории отрядов, что позволяет оперативно решать проблемы с легкими травмами и распространенными болезнями. Регулярные осмотры и профилактические процедуры помогают поддерживать здоровье и благополучие шинигами, гарантируя их готовность к службе. Однако… один человек не может все это делать достаточно эффективно.

Я на некоторое время замолчал, подбирая слова.

– Именно поэтому я предлагаю создать в каждом отряде профессиональную медицинскую команду, состоящую из четвертого офицера и нескольких помощников. Специализированный уход, включая травматологию и боевую медицину, будет предоставляться с учетом травм, полученных во время службы или тренировок. Офицеры будут заниматься постоянным мониторингом и созданием централизованной системы медицинских записей, что обеспечит доступ к медицинской истории шинигами при различных обстоятельствах. Кроме того, они будут решать наиболее сложные и критические случаи.

Заметив на столе графин с водой и стаканы, я вопросительно посмотрел на Главнокомандующего. Тот утвердительно кивнул, и я налил себе воды.

– Продолжим. Обучение и повышение квалификации в медицинской области также являются ключевыми моментами работы наших клиник. Они станут центрами практического обучения медицинского персонала шинигами и образовательной базой для всех шинигами. Это не только повысит их выживаемость на поле боя, но и усилит контроль над своей духовной энергией. К тому же, медицинские клиники могут заниматься научными исследованиями, став площадками для тестирования и внедрения новых медицинских технологий.

Сделав глубокий глоток воды, я продолжил свою речь, направляя взгляд на Главнокомандующего. Мне интересная его реакция, но пока что ничего не было понятно. Даже в духовной энергии ничего не отражалось.

– К тому же, Генрюсай-сама, учтите, что психологическое состояние шинигами имеет критическое значение для их боевой эффективности. Медицинские клиники могут стать местом, где они получат не только физическую реабилитацию, но и психологическое лечение. Психотерапевтическая поддержка и консультации помогут им справляться со стрессом и душевными травмами, вызванными боевыми действиями или потерей товарищей. Это, в свою очередь, может способствовать увеличению числа пробужденных занпакто.

После завершения своего выступления, я встретился взглядом с капитаном первого отряда. Он внимательно смотрел на меня, словно взвешивая каждое мое слово.

– Как эти клиники будут взаимодействовать с Четвертым Отрядом, который исторически занимается медицинскими вопросами? Как предотвратить возможные конфликты и дублирование обязанностей? – задал он очень важный вопрос. И кое какой ответ у меня был.

– Вопрос к месту, Генрюсай-сама. Клиники в отрядах будут фокусироваться главным образом на оказании первичной медицинской помощи и на обработке менее серьезных травм и состояний, – начал я. – Это, в свою очередь, снизит нагрузку на Четвертый Отряд, позволяя им сосредоточиться на более сложных случаях.

– Каковы последствия такого подхода? – задал он следующий вопрос, едва дав мне закончить предыдущий ответ.

– При грамотной реализации это может позволить шинигами, которые раньше были вынуждены уходить на пенсию из-за ранений, вернуться на службу.

Генрюсай-сама задумчиво кивнул. Это было достаточно приятным дополнением, потому что увеличение боевого потенциала Готей 13 приведет к улучшению ситуации в Мире Живых с пустыми и всякими душами и прочим.

– А что насчет координации между клиниками и Четвертым Отрядом? Как это будет реализовано? – спросил он.

– Для этого можно было бы создать службу быстрой связи с использованием шинигами, способных на сюнпо, – предложил я. – А для дальнего общения можно рассмотреть альтернативы Адским Бабочкам.

– Вот как, – Генрюсай-сама кивнул. – Так, значит, предлагается разгрузить Четвертый Отряд, передав часть обязанностей другим отрядам. В древние времена, когда Готей только формировался, было что-то похожее… Но тогда это не удалось воплотить. Неплохо было бы попробовать снова.

У меня даже немного отлегло от сердца, потому что Генрюсай мог и отказаться, сказав мне это прямо в глаза. Но нет… он решил согласиться с моим предложением. Прекрасно. Теперь мне нужно еще только сделать похожий доклад для Совета 46. Надеюсь, что у них не будет настолько много самых разных вопросов. А… если будут, то отвечу.

– Спасибо, что выслушали меня, господин Главнокомандующий, – сделал я поклон. – Благодарю.

После этого я покинул кабинет и отправился на отдых. Если честно, я даже как-то не ожидал, что такой доклад может забрать у меня столько сил. Только выйдя на улицу, я почувствовал, как меня начало отпускать волнение, сформировавшееся в комок в животе.

Присев на землю, я стал глубоко вдыхать и выдыхать, пока на сознание снова не снизошло спокойствие. В этот момент я ощутил присутствие капитана Саске, который тоже выходил из административного здания первого отряда.

– Отличный доклад, – похвалил он меня. – Было сразу видно, что ты волнуешься, но быстро восстановился. Конечно, можно было представить все более интересно и ярко. В общем, Главнокомандующий оказался достаточно заинтересован твоей идеей. Теперь нужно тебе еще убедить Совет 46.

– Это будет сложно? – поинтересовался у него.

– Не знаю, – пожал капитан Саске в ответ. – Это может быть как сложно, так и не очень. Зависит от настроения советников, а также от того, как ты все это им представишь.

– Ясно, – только и оставалось мне протянуть на это.

Доклад Совету 46 должен состояться на следующий день. И уже примерно понимая, как я буду себя ощущать, мне нужно немного подготовиться. Несколько часов медитации с моим клинком, дабы отвлечь от попыток предсказать как будет идти наш разговор. В этом нет никакого смысла, потому что я еще ни разу не встречался ни с одним советником, и даже не знаю о чем они могут думать. В идеальном мире они должны бы думать и принимать решения только на благо Общества Душ… в реальном мире, они скорей всего будут принимать решения во благо самим себя или же кланам, что могут быть с ними связаны. Это понятно по тому, что мне пришлось вписывать в проект, какие выгоды получат именно они.

Ночь я решил провести в объятиях глубокого сна, избегая тренировок или раздумий. Уснуть было не так уж и просто, ведь в голове вихрем крутились разнообразные мысли, пытаясь проникнуть под кожу и оттуда терзать меня. Сражаясь с этими демонами усталости, я в один момент, наконец, погрузился в сон.

Проснулся я под первые лучи восходящего солнца, и настроение было далеко не на высоте. Я быстро направился к горячему источнику, чтобы смыть с себя ночные демоны, и лишь после этого отправился на завтрак. Волнение сжимало мой желудок, и я смог выпить лишь немного чая. Успокоившись, я начал ментально готовиться к предстоящему разговору с Советом.

Капитан шёл со мной к зданию Совета 46, возвышающемуся неподалеку от бараков первого отряда, что упрощало ориентирование. На пути меня остановили несколько шинигами из второго отряда, проведя тщательный досмотр и короткий инструктаж. Занпакто пришлось временно сдать, и я вынужден был выслушать длинный список правил и ограничений. Стоило заметить, что если кто-то действительно решит атаковать советников, все эти предостережения могут стать бессмысленными. Такой агрессор моментально получит статус врага Общества Душ и будет немедленно устранен. Бывший капитан Азаширо узнал это на своем опыте.

Оказавшись внутри зала для докладов, я чувствовал, как меня окружают многочисленные барьеры, предназначенные для удержания духовной энергии. Глядя на 46 фигур передо мной, было невозможно определить ни одного из них. Их истинный рост, вес, возраст и пол оставались загадкой. Это эффективная мера безопасности, ибо тогда советники могут не беспокоиться о своей анонимности.

– Начинайте свой доклад о клиниках в отрядах, – прозвучал нейтральный голос, источник которого оставался тайной. Определить откуда он шел было невозможно.

С глубоким вдохом, я начал. На этот раз мои слова звучали увереннее и спокойнее. Как-то, начав говорить, я почувствовал внутреннюю гармонию. В конце концов, я думал, что если Совет решит, что мой проект нежизнеспособен, я просто адаптирую его под потребности третьего отряда.

Спокойно рассказывая о всех плюсах проекта, я пытался хоть каким-то образом понять реакцию Совета 46, но там совсем ничего не было. Казалось, будто я рассказываю за прозрачной стеной о чём-то нудном и неинтересном. Они меня видят, а я их – нет.

В некоторые моменты мне нужно было делать паузы, чтобы дать своему горлу немного отдохнуть. Так как ни воды, ни чего-либо другого, чтобы смочить горло, не было, я просто на несколько секунд останавливался, а затем продолжал. Мой голос отражался эхом от барьеров. Уверен, кто-то мог бы наслаждаться таким эффектом, но не я. Я хочу побыстрее завершить с этим делом и уже отвечать на вопросы.

– Вот так и должен выглядеть мой проект, – сказал я, завершив свой доклад. На некоторое время наступила тишина. Я почувствовал, что конфигурация духовных барьеров немного изменилась. Возможно, в данный момент советники обсуждают всё, что услышали. По идее, сейчас должны последовать вопросы мне.

– Как вы планируете распределять ресурсы между клиниками в отрядах? – поинтересовался первый нейтральный голос. Определить его источник было невозможно.

– Распределение ресурсов должно быть равномерным, чтобы не произошло так, что в один момент какой-то отряд заберёт всё себе, – ответил я спокойно. – Но конкретную формулу ещё предстоит доработать. По моим подсчётам, самым дорогим этапом будет строительство и комплектация клиник. Затем всё будет проще.

– Следующий вопрос, – снова прозвучал нейтральный голос, который не отличался от предыдущего. Но почему-то я чувствовал, что это был другой голос. – Вы говорили о стандартизации. Как это будет реализовано?

– Определенный уровень контроля духовной силы для младшего персонала, – начал я, – знание кидо и медицинских препаратов. А также установленный стандарт для ведения документации, чтобы в любом отряде её могли прочитать и использовать.

– Какие последствия вы можете предвидеть из-за создания этих клиник? – спросил другой голос.

– Прежде всего, это позволит избежать ненужных потерь личного состава во время тренировок, увеличить интенсивность этих же тренировок, что в последствии повысит выживаемость каждого шинигами, – начал я. – Кроме этого, это улучшит информированность личного состава о медицинских практиках и навыках, что приведет к повышению качества этого же личного состава. Повышение качества и выживаемости увеличит штат, что позволит проводить более сложные операции. В конечном итоге это позволит более жестко контролировать баланс между мирами.

– Благодарим четвертого офицера третьего отряда Хитоши Хаяши за презентацию проекта, – сказал еще один голос. – Мы дадим ответ Совета 46 уже в ближайшее время. Вы будете проинформированы.

– Благодарю советников, – сделал я легкий, но уважительный поклон. После этого вышел на улицу и встретился с капитаном, который опирался на стену и ожидал меня.

– Ну что там? – поинтересовался он.

– Ну… я сделал доклад, – ответил я, пожимая плечами. – Ответ узнаю в ближайшем будущем. Так они и сказали.

– Вот как, угу, – покивал головой капитан и поправил свою повязку на глазу. – Ну что я могу сказать. Поздравляю тебя с первым докладом Совету 46. Не каждому выпадает такая возможность.

– Спасибо, – ответил я. – Если бы не ваша помощь, то, скорее всего, мой проект так и не был бы реализован. Остался бы просто идеей на бумаге.

Глава 37

После завершения доклада капитан решил не задерживаться дольше необходимого. Я полностью поддерживал его решение. Когда мы вернулись в третий отряд, наши пути разошлись. Моей обязанностью было заботиться о медицинских потребностях отряда, в то время как капитан занимался другими, не менее важными, делами.

Я быстро вошёл в ритм работы четвёртым офицером, ведь медицина была моей стихией, как глубокий и вечно меняющийся океан, и я обладал глубокими знаниями в этой области. Мои пальцы легко и уверенно танцевали среди стеклянных пробирок и ампул. Составив список полученных мной медикаментов, с блеском в глазах и ощущением вдохновения, я начал создавать небольшие буклеты с базовой информацией о них, чтобы они, как надёжные спутники, были всегда под рукой. Это, кстати, дало мне небольшой, но быстрый прирост духовной силы, что было очень полезно.

Эти буклеты, выполненные с особым вниманием к деталям и оформленные яркими иллюстрациями, создавались для того, чтобы любой, войдя в нашу клинку, чьи стены были украшены медицинскими гравюрами, и нуждаясь в экстренной медицинской помощи в мое отсутствие, мог бы быстро понять, какой препарат стоит применить в случившейся ситуации. Разумеется, нельзя рассчитывать, что каждый шинигами, далёкий от медицины, сразу же разберется в сложных терминах и нюансах, но эта ярко оформленная и понятная информация может оказаться жизненно важной в критический момент.

Когда все буклеты были тщательно собраны в единую книгу, обложка которой была украшена традиционными орнаментами, я сделал несколько копий этого ценного справочника. Только после этого вернулся к активным тренировкам. Практика кидо, которые каждый старший офицер должен освоить, началась в моем внутреннем мире, полном заснеженных пейзажей и кристальных рек что я создал своим собственным воображением, а затем продолжилась на тренировочном полигоне нашего отряда. При этом мне приходилось прилагать много усилий, чтобы не нанести слишком большой ущерб окружающему меня пространству.

Моя работа над усовершенствованием техник клинка продолжалась в уединенной тренировочной зоне, на самом краю полигона нашего отряда. Не было момента озарения, магического мгновения под звездным небом, когда всё вдруг становится ясно. Это был процесс постоянных усилий, испытаний и ошибок, попыток понять суть моих навыков и причины их работы. В итоге, стоя перед своим отражением в гладкой поверхности озера, я осознал, что энергия света, генерируемая при использовании техник моего занпакто, не берётся из воздуха или какой-либо магии. Это потребление моей духовной силы, иногда горячей, а иногда и нет, которая пульсирует в моей груди, и трансформируется в ослепительную световую энергию. Мне это было известно и так... но все же знание с пониманием, и полноценное осознанное ощущени это разные вещи.

Мой духовный меч действует как трансформатор, превращая духовную энергию в необходимый вид. Осознав это, я начал экспериментировать, меняя количество духовной энергии, направляемой в меч. Этот процесс позволил мне лучше понять и контролировать свои силы.

Это заставляет меня смотреть дальше на то, что такое занпакто и почему он работает именно так, а не иначе. Поход в библиотеку отряда, понятное дело, не дал никакого ответа, поэтому мне пришлось заняться тем занпакто, который я забрал с тела… Вообще странно, что ко мне пока никто не пришел и не стал узнавать, что я сделал с ним. А ведь могли. Странно.

Занпакто офицера был воплощением строгой эстетики: достаточно простой катаной, с блестящим, но сдержанным блеском стали. На лезвии, рядом с рукояткой, был изящно выгравирован рисунок цветка – не яркого и кричащего, а скромного, который только начал раскрывать свои нежные лепестки на ветру. Ножны, выполненные в традиционном стиле, не имели излишних украшений, как и рукоятка, обтянутая прочной кожей. Внешний вид занпакто мог показаться кому-то обыденным, но в нем была скрыта глубина. Когда я пытался почувствовать и осознать его с помощью своей духовной силы, океан мощи и энергии открывался передо мной. Становилось понятно, что этот духовный меч обладает своей уникальной, глубокой душой, пульсирующей энергией и жизнью. Это было мне и так известно, однако мой занпакто вел себя иначе. Возможно, то, что я абсорбировал асаучи – и дало моему оружию такую уникальность и отличие от других.

Наличие души в занпакто может также служить тем самым трансформатором духовной силы для всех шинигами, позволяя использовать разнообразные техники. Но тогда от чего зависят спецификации техник и форма шикая? Согласно информации, изученной в Академии Духовных Искусств, когда шинигами взаимодействует с асаучи в своем духовном мече, их духовные силы резонируют и влияют друг на друга. Духовная сила шинигами меняет душу асаучи, и пробуждение – это проявление уникальной формы определенного асаучи. Тогда шинигами получает свой занпакто. При глубоком взаимодействии, шинигами узнает имя своего клинка, достигая тем самым уровня шикая.

Значит, мне стоит обратить внимание на душу клинка. Это не должно быть сложно, учитывая мой предыдущий опыт с асаучи. Погрузившись в свой внутренний мир, я вспомнил, как мне это раньше удавалось. Я сумел призвать душу клинка в свой внутренний мир. Сосредоточившись, я почувствовал духовную энергию занпакто и привлек её к себе.

После долгого и напряженного ожидания, мое сознание встряхнуло громкое эхо, словно гром в безмолвной пустыне. В моем внутреннем мире, который обычно был таким спокойным и размеренным, внезапно и ярко появилась фигура. Ее силуэт был вытянутым и изящным, словно танцующий огонек на фоне ночного неба. Он был одет в черный костюм, который идеально сидел на нем, а яркий белый орнамент в форме сложных узоров добавлял костюму величественности и даже некой мистики. Этот орнамент украшал и его пиджак, и обтягивающие штаны, делая его наряд действительно уникальным. Его черные ботинки, казалось были сделаны из ночи, а широкополая шляпа с белым узором удачно дополняла его образ, придавая ему нотки величия и загадочности.

– Эй, каброне, где мой эрмано?! – грозно воскликнул он, и словно в ответ на его слова, из глубин внутреннего мира раздался гитарный, мажорный аккорд.

После короткой паузы звук утих. Дух занпакто, который мог быть только таковым, замолчал и начал осторожно осматривать окружение.

– Тут вопросы задаю я, – проговорил я.

На мгновение мои глаза устремились на дух занпакто, и с одной мысленной командой, мой внутренний мир породил крепчайшие цепи, сплетая их вокруг духа, словно паутина вокруг недоумевающего насекомого. Эти цепи сверкали в ином свете, словно кованые из звездного металла, плотно обвивали духа, не оставляя ему шансов на движение. Я мог бы и пойти дальше, заключив его в прозрачный куб, который бы воздушно висел в пространстве, но пока не увидел в этом действии реальной необходимости. Пока что.

– Ой, сеньор! – сразу же вскрикнул тот и начал крутить головой. Только сейчас я заметил в его глазах небольшой испуг, а также дрожь небольших усиков под носом. Как быстро духи меча меняют тон, прям как обычные шинигами.

– Рассказывай, – кивнул я ему и трансформировал несколько инструментов, что очень сильно напоминают пыточные инструменты.

– Сеньор, сеньор, – начал покрикивать тот. – Я честный мариачи.

– Имя твое любимое, – сказал я ему и взял в руки щипцы. – Давай, давай.

Несколько раз клацнув щипцами, я создал вокруг нас еще одну стенку, которая не должна была позволить сформироваться каналу с чем-то во внешнем мире. Вот… еще раз я наблюдаю его. Как интересно… куда ведет этот канал?

– Ну-у? – начал подгонять я его. – Не молчи.

Он попытался вырваться, но ничего не получалось. Совсем ничего. Вот и хорошо, что он не может вырваться из цепей. Теперь я могу быть чуть более спокойным. На лице у духа меча появилась небольшая паника, что было особенно выразительно видно на его лице.

– Я Морелос-и-Павон Хосе Кортес, – протараторил он с легким испугом. – Ой, сеньор… Не бей! Не бей! А я сыграю и спою тебе ранчерас!

– Петь будешь потом, – кивнул я ему. – А сейчас мне нужны ответы.

– Ой, сеньор, ой сеньор! Спрашивайте.

– Что ты помнишь?

– Что я помню? – переспросил он. Но так как я продолжал смотреть на него, он не мог попытаться уйти от ответа самым легким путем, заставляя меня повторить вопрос. Я ждал.

Он посмотрел на меня, а затем расплылся в широкой ухмылке.

– Каброне, когда-то давно существовал первый мариачи, – начал он, и стал напевать. – Он брызнул в свою гитару и провел рукой по струнам. Музыка прекрасна, звучала оттуда. Появилась земля черная и голубое море. Он был первым мариачи, первым мариачи…

Он напевал так фальшиво, что уши у меня скручивались. Я никогда не считал себя музыкантом, но это… Это было словно звуковая пытка.

Щелчок пальцами, и дух занпакто засветился синим светом. Во все стороны от него разлетелись молнии.

– Хьяяяяя! – заревел он от боли. – Гаагага!

– Хочешь, я могу еще раз провести тебе сеанс купания в молниях? – спросил я. – Отвечай нормально.

– Я гусь, я гусь, лечу по небесам! – снова начал напевать он. – Аум-м-м, ауммм… Гуси-утки-воробьи! Кьяяя-яя-я.

Снова молнии и снова крик боли. Но, похоже, это его не очень трогает. Нужно попробовать что-то другое. Заглушив его крики и пение, я продолжил размышлять.

Зачем мне его расспрашивать? Все просто. Я хочу узнать от него, как работают силы этого занпакто. Покинув свой внутренний мир, я начал водить рукой по клинку, ощущая какое-то странное духовное родство. Оно было поверхностным, но было. Как только я ощутил это родство, то мгновенно понял, что такое же родство существует у меня с моим собственным занпакто.

Сидя в медитативной позе, я был полностью поглощен тем, что только что открыл для себя. Ощущение было словно я стал музыкальным инструментом, на котором играют, но я также был и музыкантом, наблюдая за процессом создания музыки. Я ощущал странные струны, как мельчайшие нити. Эти же нити, светящиеся тонкими линиями, словно путеводные звезды, пронизывали пространство вокруг меня. Они выглядели как потоки живой воды, в которых плавает свет, исходящий от меня и направляющийся к моему занпакто.

Я чувствовал, как каждая нить становится теплее от моей духовной энергии. Открываясь для этих ощущений, я осознал, что не просто передаю энергию, но и получаю что-то взамен. Это словно разговор на невидимом уровне с моим занпакто. Каждый раз, когда энергия проходила через клинок, она возвращалась, будучи более чистой, более концентрированной.

Я стал глубже дышать, пытаясь уловить все тонкости этого процесса. Откровение о том, что занпакто может общаться не только голосом, но и духовными сигналами, было поразительным. Ощущение, что я обнаружил нечто великое, начало наполнять меня. На мгновение я даже задался вопросом: «А что, если каждый шинигами имеет подобные нити соединения, но просто не осознает их существование?». Но так или иначе, мне нужно было продолжать исследовать эту тему, пока мне не удастся раскрыть все ее тайны.

Отправившись на полигон, я стал тренироваться, при этом внимательно наблюдая за нитями, которые я теперь отчётливо ощущал. И ощущал их не только у себя, но и у многих других шинигами. У офицеров, которые обладали большим опытом и мощью, нити сверкали яркими и крепкими. У рядовых же воинов они выглядели более бледными и тонкими, что указывало на необходимость дополнительных тренировок и медитаций.

Когда я стал практиковать техники Хикари но Ха и Хикари но Ора, мне стало ясно, что динамика передачи духовной энергии гораздо сложнее, чем я предполагал. Каждая «капелька» духовной энергии, передаваемая мне моим занпакто, имела свою частоту и амплитуду. По сути, это был своего рода язык, который мой занпакто использовал, чтобы общаться со мной. Каждая вибрация, каждый импульс – это были слова, фразы, сообщения от моего духовного меча, и мне предстояло научиться этому языку, чтобы ещё глубже понять свою связь с оружием и духовным миром вокруг меня.

Техники шикая тренировать я не стал, потому что мне нужно было разобраться с полученной информацией. Скажем так: информации было очень много. Размышляя над ней, я не забывал заниматься своим развитием. Погружаясь в свой внутренний мир, я пытался расспросить дух чужого занпакто, но он всё время уклонялся от ответа, напевая песенки. В итоге я стал пытать его, потому что эти песни бесили и действовали на нервы.

Наблюдая за основными техниками занпакто, мне удавалось запомнить, какая «схема» духовной силы отвечает за каждую технику.

Схема лезвия света и ауры света были настолько различны, что сравнивать их можно было разве что с днём и ночью. Лезвие света представляло из себя концентрированное, яркое и насыщенное излучение, напоминающее мощный и целеустремленный луч, который летит в сторону врага. Его схема была упорядоченной, и она направляла энергию на конкретную цель с невероятной точностью со всеми правильными параметрами.

С другой стороны, аура света была более распределенной и диффузной. Это было словно мягкое, невесомое облако света, окутывающее пространство вокруг меня. Её энергетическая структура была гораздо менее линейной, что давало возможность охватывать большие пространства и воздействовать на множество объектов одновременно.

С каждой попыткой я все больше проникался искусством манипуляции духовной энергией без слов. И тогда я решил пойти на смелый эксперимент. Основываясь на своих заметках и наблюдениях, я стал создавать свою собственную «схему» или, как я решил назвать, «код». Этот код был попыткой имитации духовной сигнатуры, которая была свойственна лезвию света. И когда я научился воспроизводить этот код с необходимой точностью, я почувствовал, как мой занпакто начал реагировать. Он вибрировал, словно отзываясь на мой вызов, и вскоре из него вышло блестящее лезвие света, напомнив мне о первых уроках в мастерстве занпакто. Первый тест был успешный, показывая, что я двигаюсь правильным путем.

Следовательно, если я буду активно тренироваться, смогу создавать техники даже без слов. А впоследствии, возможно, мне удастся придумать новые техники! Это было бы интересно, ведь техник никогда не бывает много. Их всегда мало и недостаточно.

Тренировки мои продолжались до тех пор, пока я не мог создавать лезвие и ауру настолько быстро, что даже глазом моргнуть было невозможно. Мой труд стоил того на сто процентов, потому что вместе с этим повысился мой контроль над духовными частицами вокруг меня, что привело к тому, что качество моей силы снова выросло. Да… в количественном понимании я не особенно стал сильнее, но качество – это тоже важно.

А мариачи все так же сидел и не отвечал на мои вопросы. У меня уже вариантов не оставалось, потому что любые пытки оказывались совершенно бесполезными. Он даже начал к ним привыкать.

– Ну что, музыкант, – обратился я к нему. – Что ты хочешь взамен, чтобы ответить на мои вопросы? А?

– Ой, по-о-о-ле поле, серый ослик, – продолжал он напевать, игнорируя меня.

– Ладно, есть у меня способ заставить тебя разговориться.

В центре комнаты, словно призванные из глубин подсознания, появилась мрачная цепь. Её черное металлическое тело было покрыто рисунками древних символов, а на одном из концов были устрашающие рты с острыми зубами, что жадно клацали в воздухе, исчезая и появляясь один за другим. Направляемые моим ментальным приказом, они ползли к духу чужого занпакто. В его глазах отразилась паника, и кожа, хоть и духовная, побелела до оттенка мрамора. Похоже, что то как я представил эти цепи сильно повлияли на него.

Один из ртов медленно открылся, и из его глубины высунулся длинный язык, похожий на шершавое существо, которое тянулось к щеке духа. Я мог бы поспорить, что этот язык был столь же живым и чувствительным, как и сам рот. Страх, который до этого момента был скрыт глубоко внутри духа, взорвался из него, исходя такой волной эмоций, что я на мгновение почувствовал себя потерянным в этом водовороте чувств. Кто бы мог подумать, что он настолько испугается…