Текст книги "Боевые корабли"
Автор книги: Зигмунд Перля
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 29 страниц)
Появившиеся в Европе в XIV веке пушки почти два сто летая очень медленно улучшались. На то, чтобы зарядить их, уходило много времени. Снаряды редко попадали в цель.
Пользы от пушек было мало. Но шум, огонь и дым от выстрела наводили панику на противника, устрашали его. Огнестрельное оружие хоть и медленно, но неуклонно все больше проникало на боевые корабли и даже на торговые – для защиты от пиратов.
В 1571 году у г. Лепанто (в Греции) встретились в бою 550 кораблей двух флотов: 250 кораблей испано-венецианского и 300 кораблей турецкого. По-прежнему корабли шли в бой на веслах; по-прежнему корабли «сваливались» на абордаж и решали бой рукопашной схваткой. Но, кроме метательных машин, на кораблях уже были и пушки. На кораблях испано-венецианского флота количество пушек было в несколько раз больше, чем у турок. Вместо луков и самострелов у большинства испанцев и венецианцев были первые огнестрельные ружья, новинка того времени – «аркебузы». Турки же больше надеялись на луки и самострелы.
Битва при Лепанто окончилась победой испано-венецианского флота над турками и показала, что пушки могут оказаться решающим оружием в бою. Надо было приспособить боевые корабли для нового оружия.
На обыкновенных галерах было мало места для пушек. Их можно было устанавливать только на корме и на носу в небольшом количестве. Кроме того, обыкновенные галеры были недостаточно прочны, чтобы выдержать тяжесть большого количества пушек. Пришлось изменить устройство боевых кораблей.
Тогда начали строить галеры больших размеров, с более высокими бортами и более прочной конструкции. Эти корабли назвали «галеасами» (от того же корня, что и галера). Длина их доходила до 80 метров. На носу, корме и по бортам такого судна размещали до 70 небольших пушек. Такие корабли уже участвовали в бою при Лепанто.
Носовая часть этих кораблей па уровне палубы удлинялась так, что являлась каким-то подобием тарана. Служила же она больше для растягивания переднего паруса, а при абордаже – для перехода на корабль противника.
Галеасы были тяжелыми судами. Приходилось ставить по восемь-девять гребцов на одно весло. Корабль оставался неповоротливым, тихоходным, плохо выдерживал непогоду в открытом море.
Узкие и длинные галеры едва вмещали своих гребцов, команду и небольшое число воинов. Эти корабли не годились для перевозки товаров, боевого снаряжения или большого числа людей. Для таких перевозок еще римляне строили короткие и широкие, но высокобортные корабли для плавания под парусами.
В средние века продолжали строить такие корабли – их называли «нефы». Эти суда были лакомой добычей для морских пиратов. Поэтому приходилось приспосабливать нефы для боя и вооружать команду. В те времена кораблестроители и военные моряки считали, что возвышения на корабле обеспечивают выгодную позицию в бою. На верхушке мачты устраивалось «гнездо» для дозорного – наблюдательный «марс», а на корме и на носу – возвышения для стрелков.
Постепенно вооруженные нефы превратились в большие боевые корабли с неуклюжими – в несколько этажей – надстройками на носу и корме.
Чтобы сделать нефы быстроходными, кораблестроители начали строить их более узкими и длинными, но высокие носовые и кормовые надстройки сохранились. Такие корабли получили название «галионов». Они появились в XIV-XV веках в испанском и португальском флотах. Их тоже вооружили пушками. Галион, вооруженный пушками, стал родоначальником большого парусного боевого корабля. Но этот корабль был еще недостаточно приспособлен к плаванию в открытом море, в океане в непогоду, при сильном ветре и волнении; он был громоздок и неустойчив.
Русские корабли на сибирских реках.
После открытия Америки и морского пути в Индию на просторы трех океанов – Атлантического, Индийского и Тихого – вышли многочисленные торговые корабли. С грузом шли они из Европы в Индию и Америку и привозили оттуда ценные колониальные товары.
Все оживленнее становились морские и океанские пути.
В мирное время нужно было охранять их от пиратов, во время войны – от неприятельских кораблей.
Чтобы нарушить морскую торговлю неприятеля, нужно было послать побольше быстроходных кораблей на океанские и морские пути, захватить и уничтожить суда противника. Этим расстраивался или вовсе прекращался подвоз с моря продуктов питания, сырья для изготовления необходимых предметов и оружия и ослаблялась экономика неприятельской страны.
Победившая на море сторона под охраной своего флота перебрасывала на транспортных судах свои войска в помощь гласным сухопутным силам.
От случайных отдельных набегов и военно-морских экспедиций перешли к широким, заблаговременно разработанным действиям на море, протекавшим но определенному плану.
Для борьбы на бурных просторах морей и океанов были непригодны громоздкие, неустойчивые парусные корабли, не годились и гребные суда.
Нужны были более подвижные и крепкие корабли, хорошо выдерживающие шторм и непогоду.
Постепенно уменьшались и вовсе исчезали высокие и тяжелые надстройки на корме и на носу; военный корабль удлинялся, принимал более стройные очертания, становился устойчивее, количество парусов на нем все увеличивалось, и управление ими строилось с таким расчетом, чтобы во всех случаях можно было наилучшим образом воспользоваться даже малейшим ветерком.
Абордаж по-прежнему оставался лучшим способом решить исход поединка двух кораблей. Но сблизиться для абордажного боя не всегда удавалось. Поэтому особенно необходимо было оружие для нанесения ударов на расстоянии. Таким оружием могли явиться только пушки. Еще но было специальных морских орудий. Те же пушки, которые применялись на суше, приспосабливали к установке на кораблях. Крупные пушки укладывались в особые колоды-ящики на низких колесах спереди и сзади. Малые пушки укреплялись на особых подставках в виде огромной двузубой вилки. Подставка устанавливалась в специальное отверстие в борту корабля или в деревянной тумбе, прикрепленной к палубе.
Неуклюжие, в несколько этажей, надстройка па носу, п корме корабля.
Корабельные артиллеристы всячески совершенствовали пушки, чтобы лучше использовать их для боев на море. А корабли старались строить так, чтобы побольше пушек можно было разместить наилучшим образом, чтобы их залпы наносили противнику наибольший ущерб.
В самом начале XVI столетия кораблестроители начали прорезать в бортах кораблей отверстия – «порты» – для пушечных стволов, а за ними внутри кораблей настилать сплошную ровную палубу для пушек.
Можно было построить большой корабль с двумя-тремя линиями портов; с двумя или тремя пушечными палубами.
Это очень простое изобретение имело большое значение для развития строительства больших, сильно вооруженных парусных кораблей.
Раньше пушки разного калибра располагались в кормовых и носовых надстройках и на верхней палубе без всякой системы. Теперь же пушки выстроились стройными линиями по бортам корабля в два и три этажа. Число их резко увеличилось.
Уже в начале XVI столетия появились крупные боевые корабли с двумя линиями портов для пушек. Для стрелков были оставлены высокие надстройки и башенки на корме и на носу.
Артиллерия этих кораблей начинает играть большую роль в морских боях. Огонь линейно расположенной артиллерии уничтожает корабли противника, топит их или подготовляет успех абордажного боя.
Гребные же корабли – галеры сохранились только для действий у берегов, в лабиринтах прибрежных островков и шхер.
В конце XVIII столетия галеры вовсе исчезли.
Как вели бой корабли этого времени, гребные и парусные?
Галион– «родоначальник» большого парусного боевого корабля (XIV век). На этих кораблях в первое время их развития еще сохранились весла.
Военный корабль удлинялся, принимал более стройные очертания.
Гангутский бойИюльские дни 1714 года. По югу Финляндии, с востока на запад, движутся вперед победоносные русские войска Петра I. Город за городом сдается победителям. Вот уже пал Або, и шведы явственно ощущают опасность нависшей угрозы: потерю Финляндии, выход русских на побережье Ботнического залива, с тем чтобы оттуда угрожать десантными высадками на берега Швеции, наступлением на Стокгольм.
Именно для этой цели вдоль северного побережья Финского залива, меж шхер и островков, прячась в лабиринте узких и мелководных проливов, огибая бесчисленные полуостровки, следовал на запад, к Або, русский галерный шхерный флот. В большинстве это были небольшие парусное-гребные 36-весельные суда – «скампавеи». На них находилась русская десантная армия и ее продовольственные запасы.
Шведам необходимо было во что бы то ни стало остановить русских. Но на суше это оказалось им не под силу. Тогда надежды их обратились к морю.
Шведы обладали одним из сильнейших флотов, с большим количеством многопушечных и быстроходных парусных кораблей. И все же они ничего не могли предпринять, пока русские галеры скрывались в прибрежном лабиринте Финского залива: большие шведские корабли не могли туда проникнуть. Тогда шведский адмирал Ватранг выбрал выгодную позицию. Почти па повороте из Финского в Ботнический залив в море выступает к югу Гангутский полуостров с небольшим портом Ганге (Ханко) на южной оконечности. Чтобы обогнуть этот полуостров, русским галерам надо было выйти из шхер на открытое пространство. Здесь, на рейде Ганге, адмирал Ватранг и сосредоточил свои главные морские силы.
Перед русскими моряками стала задача: любым способом прорваться на другую сторону Гангутского полуострова. Некоторое время прошло в поисках выхода из положения.
Шведы спокойно и уверенно стояли у Ганге, выжидая неизбежного, как им казалось, отступления неприятеля. Но 23 июля лазутчики неожиданно донесли: «Русские моряки настилают помост в наиболее узком месте полуострова (2,5 километра) и собираются перетащить свои галеры волоком по суше».
Оказалось, что через восемь столетий Петр решил повторить на берегах Балтийского моря подвиг дружинников Олега, славных мореходов начала X века, и перетащить свои корабли через Гангутский полуостров. Эти корабли должны были поя виться в тылу шведского флота, и «привести его в конфузию».
Весь план Ватранга рушился. Тогда он решил часть эскадры отправить в засаду к месту предполагаемого окончания волока.
Узнав об этом, Петр решил не перетаскивать корабли. В это время погода изменилась – наступил полный штиль, не стало никакого ветра: шведские корабли потеряли подвижность. И тогда Петр решается на смелый прорыв морем, мимо Ганге.
Малая галера петровских времен – скмпавея.
Утром 20 июля шведские дозорные заметили первую группу русских галер, которые быстро огибали неприятельскую эскадру. Шведы открыли бешеный артиллерийский огонь, но галеры благоразумно держались на большом расстоянии, и неприятельские снаряды не причиняли им вреда.
Первый отряд русских галер прорвался, обогнул полуостров и, в свою очередь, запер шведскую эскадру, притаившуюся в засаде у конца волока. Пытаясь помешать прорыву русских галер, главная эскадра шведов с помощью буксирных шлюпок отошла немного к югу. Между берегом и ближайшими к нему шведскими кораблями образовался довольно широкий водный проход.
Наступило утро 27 июля. По-прежнему продолжался штиль. И вот, в то время как шведские дозорные напряженно стерегли проходы на морс, из прибрежных шхер одна за другой, в стройном порядке вынырнули легкие скампавеи и устремились в свободный проход.
Шведские корабли оказались настолько удаленными, что огонь их орудий не был опасен для прорывавшихся под берегом галер. Русские моряки смело воспользовались штилевой погодой и перехитрили врага, проскочив у него под кормой и потеряв всего одну галеру, севшую на мель.
Оставался только один противник – шведская эскадра в засаде.
Запертые у берегов, шведские корабли заняли выгодную позицию в узком проливе меж двух островков.
Построившись в боевой порядок, прямой лобовой атакой шли на веслах русские моряки. Две атаки были отбиты, но третья закончилась абордажной схваткой и решила исход битвы: шведы понесли огромные потери и спустили флаги на всех кораблях.
На весь мир прогремела слава Гангутский победы. После нее Петр I говорил: «Всякий потентат (государство.-3. П.), который едино войско сухопутное имеет, одну руку имеет, а который и флот имеет, обе руки имеет».
К этому времени в русском флоте были уже и большие парусные корабли для боя и открытом море. Галеры составляли шхерный флот, а большие парусные корабли – корабельный флот, также нанесший шведам несколько крупных поражений.
Гангутский бой. Русские скампавеи атакуют шведские корабли.
Попытки отвоевать морские рубежи на юге и северо-западе, освоить северные моря, достигнуть новых морских берегов на Дальнем Востоке и северо-востоке начались еще за столетие до первых шагов Петра I к морю. На юге донские и запорожские казаки возобновили морские походы на Каспий и Черное морс. Их кораблестроение началось почти с того же, на чем кончили моряки Киевской Руси. Суда казаков еще не успели развиться в большие, сильно вооруженные корабли, которые уже были у турок. Но казаки применяли смелую тактику скрытного сближения с противником и стремительного абордажа, что давало им возможность на своих малых судах громить многочисленные и крупные турецкие галеры.
На севере потомки новгородцев-промышленников – поморы, отважные и искусные мореходы, все дальше и дальше уходили на своих судах от берегов. Они умели строить крепкие, устойчивые в бурю корабли и водить их в необъятных просторах Ледовитого океана. Все больше и больше расширяли они и осваивали северные морские границы нашей родины. В то же время начались героические походы русских казаков на восток. Походы Москвитина, Пояркова, Хабарова и других отважных исследователей открыли для русского народа земли Дальнего Востока, берега Охотского и Японского морей, которые стали восточными морскими границами нашей страны.
В 1654 году казак Семен Дежнев впервые обогнул Азию с северо-востока, на 100 лет раньше Беринга открыл пролив между Чукоткой и Аляской. Линия нашей восточной морской границы стала проходить по берегам Тихого океана и его морей.
При Петре I наша родина в победных боях вернула себе морскую границу на Балтике и начала борьбу за берега Черноморья и Каспия.
В упорной борьбе за возвращение себе выходов в Черное и Балтийское моря русский народ собственными силами создавал необходимые для победы боевые средства.
Корабли строились на уровне новейшей техники своего времени. При этом русские моряки и кораблестроители (Федосей Скляев и другие) уже в те времена были новаторами и создавали свою боевую технику, которая оказывалась особенно пригодной для данного театра военных действий на море. Шведы сотни лет владели финскими шхерами и не додумались до идеи шхерного флота, а Петр I создал такой флот и сразу же стал господином всего шхерного театра войны, завоевал Финляндию, взял все ее приморские крепости (Выборг, Борго, Гельсингфорс, Або) и тем самым вытеснил шведский Флот из его финских баз. Шхерный флот Петра I оказался тем «козырем», который шведам нечем было крыть.
Корабли казаков в морском набеге на Константинополь.
Чесменский бойУтром 24 июня 1770 года в Хиосском . проливе Средиземного моря (между берегами Малой Азин и островом Хиос) на фоне слегка волнующегося моря вырисовывались очертания многочисленных боевых кораблей, стоявших на якорях недалеко от Чесменской бухты. Это был очень большой турецкий флот. 17 линейных кораблей, 4 фрегата и до 50 более мелких судов укрылись в проливе, за островом, чтобы избежать боя с русской эскадрой адмиралов Орлова и Спиридова.
Еще в ноябре 1769 года русские боевые .корабли через Гибралтарский пролив впервые вошли в Средиземное море. Эскадра совершила трудный поход от Кронштадта через Балтику, Северное море и Атлантический океан, пересекла вдоль Средиземное море и принесла туркам немало хлопот на Балканском полуострове и в Архипелаге. Теперь русская эскадра настойчиво и упорно искала турецкий флот, чтобы не дать ему укрыться за неприступным Дарданелльским проливом и заставить его принять бой.
Турецкий флот избегал решительного сражения. Но здесь, в Хиосском проливе, турки были прижаты к стене; здесь, всего в одном километре от своего берега, они приготовились встретить русские корабли.
С первых минут рассвета марсовые турецкого флота уже на посту, на верхушках мачт, наблюдают за южным горизонтом: не покажутся ли русские корабли? Еще вчера разведчики видели их у западного берега Хиоса. И действительно, скоро тревожные сигналы передают по линии кораблей, что русская эскадра идет в пролив в боевой линии.
Вот приближается авангард. Это три линейных корабля: «Европа», «Евстафий» и «Три святителя». За ними центр линии, тоже из трех кораблей: «Яннуарий», «Три иерарха» и «Ростислав». Сзади арьергард: «Не тронь меня», «Святослав» и «Саратов». Всего 9 линейных кораблей атакуют вдвое большие силы врага. Их сопровождают лишь 3 фрегата и несколько малых судов. И тем не менее русские корабли стремительно идут на неприятеля и начинают бой.
Не успела еще «Европа» – передовой корабль русской эскадры – приблизиться на пушечный выстрел, как турки открыли бешеный артиллерийский огонь. Но русские корабли не отвечают, молчат их орудия, точно застыли около них артиллеристы в ожидании команды. Неприятельские ядра рвут паруса, снасти, попадают на палубы, решетят борты, убивают и ранят людей, но корабли в грозном молчании продолжают итти вперед. И только подойдя уже совсем близко к неприятельскому флоту, они открывают огонь бортовыми залпами по турецким кораблям.
Корабль «Орел», построенный в России в XVII столетии.
Бой закипел по всей линии. Русские корабли действовали быстро и решительно, артиллеристы стреляли метко и непрерывно. «Евстафию» пришлось биться против трех турецких кораблей. В пылу сражения «Евстафий» со своими 66 пушками очутился борт о борт с турецким 100-пушечным флагманским кораблем. Последовало короткое приказание, и команда «Евстафия» бросилась, на абордаж, в рукопашный бой. Кучка храбрецов кинулась к турецкому флагу. Вот один из них протянул руку, чтобы схватить его, но удар турецкой сабли отсекает руку смельчаку. Тогда он хватает знамя другой рукой: новый удар лишает его второй руки. Истекая кровью, под ударами обступивших его врагов, герой рванулся вперед, впился в полотнище флага зубами, сорвал его и тут же упал, проколотый десятками турецких кинжалов.
А тем временем все туже и туже приходилось туркам на флагманском корабле. Под непреодолимым натиском русских моряков шаг за шагом отступают они. Уже некуда отступать. Турки бросаются за борт, чтобы вплавь достичь берега. В это время внутри корабля вспыхивает пожар. Пламя вырывается наружу, быстро обегает снасти, взлетает по мачтам; весь корабль в огне и дыму. Искры летят во все стороны и грозят пожаром «Евстафию». Героическая команда и командир Круз пытаются отбуксировать свой корабль, освободить его от опасного «объятия» противника. Ничего не выходит – сила течения удерживает «Евстафия» на месте.
А пламя продолжает бушевать, все чаще и чаще приходится тушить вспышки на «Евстафии». Огонь угрожает крюйт-камере– пороховому погребу корабля. Круз приказывает залить крюйт-камеру водой. Матросы бросаются к ведрам и бочонкам. В этот миг раздается треск, и грот-мачта турецкого корабля, вся в огне, падает на «Евстафия» и покрывает его пеленой полы хающего пламени. Искры попадают в крюйт– камеру.
Героический корабль на миг превращается в кратер извергающегося вулкана, взлетает на воздух и… исчезает под водой. Через несколько мгновений турецкое судно последовало за своим победителем. Так окончился один из самых героических эпизодов этого дня.
Гибель. турецкого флагмана навела панику на весь турецкий флот. Ближайшие турецкие корабли стали рубить якорные канаты, чтобы не сделаться жертвой огня. На других же кораблях турецкой линии решили, что они выходят из боя. И тогда все остальные турецкие корабли стали уходить в Чесменскую бухту, под защиту крепостных батарей.
Русские корабли преследовали турок до самого входа в бухту, и противник оказался запертым в ней.
Русские адмиралы принимают смелое решение – уничтожить, сжечь весь неприятельский флот.
Немедленно четыре небольших судна были приспособлены под зажигательные суда-«брандеры». 25 июня все было готово для решительной атаки.
Корабли Петра I в осаде Азова.
* * *
Южная лунная полночь. Черные силуэты русских кораблей четко выделяются на глади успокоившегося моря. Три ярких огня зажглись на «Ростиславе». Такие же огни вспыхивают на линейных кораблях «Европа», «Не тронь меня» и «Саратов», на фрегатах «Надежда» и «Африка»,, на бомбардирском судне «Гром». Эти корабли и еще четыре брандера назначены для нападения на турок в Чесменской бухте.
Как только был дан сигнал, «Европа» быстро снимается с якоря и спешит в бухту. Корабль останавливается всего в 400 метрах от турецкого флота и открывает огонь. Тридцать минут длится неравный бой одного корабля против всех неприятельских судов. За это время подходят остальные корабли, выстраиваются в линию и вступают в бой. Еще час не умолкает канонада.
Зажигательный снаряд метко попадает г. турецкий корабль: занялись паруса, языки пламени взвиваются кверху, сбегают вниз, лижут мачты, разбегаются по снастям, огонь разливается по палубе корабль горит, как гигантский костер. Тут же вспыхивает и другой турецкий корабль.
В этот момент в воздух взлетают три ракеты. Это сигнал для брандеров. Одним из них командует лейтенант Ильин. Он ведет свое судно прямо на турецкий 84-пушечный корабль. Залпы турецких орудий, бешеная пальба из ружей – все это не останавливает Ильина. Еще несколько минут – и его судно сцепилось с турецким кораблем. Тогда на глазах неприятеля он приказывает матросам перейти в шлюпку, зажигает свой брандер, забрасывает на неприятельский корабль зажженный брандскугель (ядро, начиненное зажигательным составом), спускается в шлюпку и отплывает на небольшое расстояние. Раздается команда: «Суши весла!» Шлюпка останавливается, и герой-лейтенант наблюдает: ведь нужно доложить адмиралу о результате атаки.
Недолго пришлось ждать Ильину. Через короткое время пылающий корабль взлетел на воздух.
Далеко по обе стороны разлетелись горящие обломки. Огненным дождем посыпались они на рядом стоящие турецкие корабли и зажгли их. Пламя быстро обегает всю линию вражеских судов. Бухта покрывается гигантскими кострами – горят корпуса кораблей, взрываются пороховые погреба, и громы сотен орудий заглушаются гулкими раскатами взрывов.
Пятнадцать линейных кораблей, несколько фрегатов и до 50 мелких судов турок погибли от артиллерийского огня, в пламени пожаров, от взрывов в панической сутолоке. Весь турецкий флот был уничтожен в Чесменском бою.
