Текст книги "Корабль палачей (Романы, повести, рассказы)"

Автор книги: Жан Рэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 28 страниц)

Вонгоноо

Крауч, Купер и Брашер никогда не скажут, почему они поставили свой бриг на якорь у острова Араганга. В конце концов, это их дело…

Крауч был капитаном, Купер – главным помощником, а Брашер – вторым рулевым. Все трое числились владельцами брига, экипаж которого состоял из одних канаков.

Когда они подошли к острову, Вапоо, старший матрос, заявил, что канаки не станут высаживаться на берег.

– Несомненно, очередной дювель-дювель, как они называют всякую чертовщину, – сказал Крауч, давно усвоивший, что над предрассудками островитян нельзя подшучивать. – Хотел бы я знать, какой именно?

– Это Вонгоноо, – ответил ему канак и добавил на английском: «Ghost-Gull»[45]45
  Чайка-призрак (англ.).


[Закрыть]. Услышавший его Брашер поморщился.

– Вы что-нибудь знаете об этом? – спросил рулевого капитан.

– Да, они имеют в виду птицу, которую называют Ghost-Gull или чайкой-призраком. Ее стоило бы называть Flying Crest[46]46
  Гребешок, хохолок (англ.).


[Закрыть] или «Летающий хохолок», потому что это единственная часть этого отвратительного создания, которую можно увидеть, если вам повезло повстречаться с ним.

– Глупости, – проворчал Крауч.

– Разумеется, я сойду на берег, – сказал Брашер, – хотя и предпочел бы этого не делать. Слишком многое рассказывают об этой шельме.

– Если бы удалось подстрелить ее, то мы получили бы за нее хорошие деньги, – засмеялся Крауч.

– Вероятно, весьма приличную сумму, – сказал рулевой, – и я не стал бы больше рассуждать об этом.

Три моряка высадились на берег. В их распоряжении оказалось большое количество кокосовых орехов; на острове во множестве водились дикие цесарки; попалась им и большая дрофа.

– Страна с медовыми реками и кисельными берегами, – пошутил Крауч. – И замечательно, что рядом с нами нет мускатных рож, чтобы портить нам настроение.

Население острова вымерло в результате болезни, вызванной этим ужасным северным ветром, и после этого на нем больше никто не поселился.

– Нам нужно поставить палатку на берегу небольшого внутреннего озера, – предложил капитан. – По крайней мере, там мы будем подальше от тараканов с судна.

Жизнь в палатке имела множество преимуществ по сравнению с жизнью на судне. Погода стояла прекрасная. В небольшом озере водилось много рыбы, соседние заросли кишели дичью. Купер обнаружил залежи перламутровых раковин, хорошо продававшихся на рынке, и за короткое время они загрузили раковинами свое судно.

– Так где же здесь обитает Вонгоноо? – поинтересовался однажды Крауч, когда ему захотелось пошутить.

В этот момент Купер, любовавшийся опускавшимся в океан солнцем, дико вскрикнул, получив сильнейший удар по лицу.

– Вот вам и Вонгоноо, – сказал Брашер, указав на небольшой треугольный предмет, стрелой промчавшийся над озером.

* * *

На следующий день Крауч, сортировавший на пляже перламутровые раковины, получил звучную оплеуху, за которой последовал удар чем-то острым, распоровший ему левую щеку.

Он увидел мелькавший перед его лицом красноватый хохолок, услышал хриплый крик и получил еще одну затрещину, заставившую его покатиться по песку.

После этого призрак птицы исчез.

– Будь ты на самом деле призраком, но я доберусь до тебя, мерзкое животное, – прорычал моряк. И он больше не выходил из палатки без ружья, заряженного картечью.

На следующий день странный хохолок, вынырнувший из зарослей, увидел Брашер.

Он закричал и попытался отогнать призрак, размахивая руками, но получил сильнейший удар, сбивший его с ног.

– Да, – заявил вечером Крауч за стаканом виски, – призрак птицы существует, и хотя ее тело совершенно невидимо, я уверен, что у этой птички солидные размеры.

– Тише! – зашипел Купер, любовавшийся в это время восходом луны над озером. В призрачном лунном свете моряки увидели темное треугольное пятнышко, появившееся над озером и затем устремившееся вдоль берега.

– Отлично! – воскликнул Крауч и нажал два раза подряд на курок.

Послышался дикий крик, и невидимое тело с плеском рухнуло в воду.

– Смотрите, – закричал Крауч, – в воде это существо становится видимым!

Большой треугольный хохолок торчал над головой, похожей на гримасничающий череп с большим, как у попугая, клювом. Тело походило формой и размерами на тело большой хищной птицы; самым жутким в ее облике были две больших когтистых лапы, отвратительно торчавшие из перьев на животе существа.

– Мы должны сохранить его! – заорал Крауч. – За это существо мы получим сумасшедшие деньги!

Он схватил кошку, чтобы подцепить добычу, но было уже поздно…

Из воды появилась длинная морда гавиала; крокодил схватил чудовищное животное и скрылся под водой.

Потом они еще долго говорили о Вонгоноо, которого им удалось увидеть.

Через несколько дней их судно вернулось в Австралию, и рассказ моряков о птице-призраке вызвал множество насмешек.

– Мы видели то, что видели, и тем хуже для тех, кто нам не верит, – заключили видевшие призрак моряки. Они не стали спорить. Они утешились хорошими деньгами, полученными за груз перламутровых раковин.

«Крусейдер»[47]47
  «Крестоносец».


[Закрыть]

«Крусейдер» был старым корытом, название которого много лет назад исчезло из списков Ллойда и других крупных страховых компаний, что свидетельствовало, что они перестали рассматривать его как способное держаться на плаву судно. Даже самые бедные страховые компании отказывались застраховать «Крусейдера» от связанных с мореплаванием рисков.

Тем не менее он носил замечательное название (которое переводится, как крестоносец), которое ему много лет назад дали набожные люди.

Теперь он принадлежал Д. Б. Миджетту и курсировал по Карибскому морю в поисках любого груза.

Д. Б. Миджетт был беден, как церковная крыса, и семь членов команды судна, среди которых были два каторжника, бежавших из Французской Гвианы, были ничуть не богаче его.

Приятели Миджетта иногда говорили в шутку:

– Поменяй название судна! Назови его «Сатаной» или «Вельзевулом» – может быть, это принесет ему удачу!

Но Миджетт, покачав седой головой, отвечал:

– Я ничего не буду менять, так как надеюсь, что когда-нибудь Господь вознаградит меня за то, что я сохранил это замечательное название «Крестоносец».

* * *

В 1906 году над Карибским морем пронеслась страшная буря, отправившая на дно множество кораблей, в том числе и шикарную яхту «Дейлайт», принадлежавшую американскому миллиардеру Уилферсу.

Но «Крусейдер», перевозивший груз древесины в Форт-Нассау, остался на плаву.

Американские журналы не упомянули об этом чуде, потому что спасение «Крусейдера» был слишком незначительным событием, но они подняли большой шум вокруг гибели «Дейлайта». Погибло не только судно, но вместе с ним утонул и сам знаменитый В. Г. Уилферс, а с ним волны поглотили и огромный бриллиант «Звезда Колорадо», стоимость которого достигала пяти миллионов долларов.

* * *

На борту «Крусейдера» дела шли все хуже и хуже. Бедная дырявая посудина набирала все больше и больше воды, что отнюдь не шло ей на пользу. И количество узлов, на которые была способна ее жалкая машина, становилось все меньше и меньше.

Продовольствие на борту заканчивалось; бисквитов и солонины оставалось, как говорят, на один зуб.

– Если бы еще можно было наловить рыбы, – жаловался кок, но матросы напрасно насаживали на крючки последние кусочки мяса – ни одна самая тощая мойва не польстилась на них.

Внезапно Миджетт закричал, указывая на черный плавник, словно ножом разрезавший волны:

– Нужно попытаться поймать эту чертову акулу!

Мясо акулы трудно отнести к деликатесам; но команда судна слишком долго голодала, чтобы не рассматривать опасную рыбу с плохо скрываемой жадностью.

В этот момент на палубу поднялся фламандец Си. Это был старый моряк, которого Миджетт оставлял в составе команды только потому, что они много лет проплавали вместе, хотя фламандца уже почти ни на что нельзя было использовать.

– Поймай акулу, Си, – ухмыльнулся кок, – и я вечером угощу тебя таким акульим филе, что ты пальчики оближешь!

– Конечно, я поймаю ее, – пробурчал фламандец. – Разве я не был гарпунером в молодые годы?

Затем старый охотник на китов схватил огромный гарпун, сильно поржавевший, но выглядевший достаточно грозно.

– «Крусейдер»! – крикнул он. – Обеспечь нам удачу, ведь мы заслужили ее, хотя бы только благодаря твоему названию!

Гарпун со свистом устремился к акуле.

– Клянусь Юпитером, он попал в акулу! – закричал Миджетт.

Акула билась, словно фурия, но шнур, привязанный к гарпуну, оказался достаточно прочным, и после продолжительной схватки акулу удалось поднять на палубу.

Кок сразу же бросился с ножом на добычу.

– Отбивная из акулы… Филе акулы… Бифштекс из акулы… – твердил он, словно автомат.

– Ты сначала загляни к ней в желудок, – посоветовал Си. – Иногда в желудке у акул находят любопытные вещи.

В желудке нашли крупные кости рыбьего позвоночника, а также небольшой предмет, рассыпавший вокруг радужные огни.

– Силы небесные! – воскликнул потрясенный Миджетт. – Ведь это…

Это оказался бриллиант Звезда Колорадо.

* * *

Наследники В. Г. Уилферса не колеблясь отдали миллион долларов за знаменитый бриллиант.

Миджетт был честным человеком. Он разделил деньги между членами команды, после чего устроил для них потрясающий банкет в самом фешенебельном ресторане Нью-Орлеана.

– Кто осмелится теперь сказать, что прекрасное название «Крестоносец» не приносит удачу? – спросил он, наполняя бокалы настоящим французским шампанским.

Разумеется, никто не стал спорить с ним.

«Драгомир»

Эту историю рассказал мне старина Сэм Брек:

– Когда я был мальчишкой и не думал, что стану матросом, я часто бывал в гостях у тетушки Полли.

Тетушка Полли была приятной дамой, хотя время от времени она вела себя очень странно; следует сказать, что ее муж, дядюшка Дик, был еще более странным типом.

Не знаю, на сколько лет он был старше тетушки Полли; не знаю я и того, сколько кругов он проделал на корабле вокруг нашей планеты.

Иногда он сажал меня себе на колени, дергал меня за уши и бормотал:

– Иди в матросы, Сэмми! Рано или поздно ты встретишь останки «Драгомира»… Да, да, конечно, это будут совершенно жалкие останки, но в них прячется сокровище! Ха-ха-ха!

Забавно, но его смех передавался тетушке Полли, которая восклицала:

– Да, да… Кто его знает?

Дядюшка Дик покинул наш мир, тетушка Полли стала вдовой, а я ушел в море, нанявшись матросом.

При заходе в очередной порт я никогда не забывал послать тетушке Полли открытку с одними и теми же словами: «До сих пор не пришлось повидать „Драгомира“». Иногда она отвечала мне: «Как знать, что ждет нас впереди?»

Прошли годы. Мое судно остановилось в заброшенном португальском порту, омываемом Индийским океаном. Здесь я узнал, что нужны подводные пловцы, чтобы исследовать судно, затонувшее у скалистого берега. Это судно называлось «Драгомир».

Профессиональные подводные пловцы не откликнулись на это предложение, если не считать нескольких ни на что не способных болтунов, но я подпрыгнул, услышав название судна. Я оставил свое судно и предложил услуги в качестве подводного пловца, хотя, если честно, совершенно не представлял, чем мне придется заниматься как ныряльщику.

Невероятно тяжелая работа! Изношенные воздушные насосы никуда не годились, и я в любой момент мог задохнуться. Работа с автогеном под водой тоже не очень походила на синекуру; поднимаясь на поверхность, я всегда чувствовал себя измотанным до предела, с головой в состоянии, вполне пригодном для помещения в заведение для сумасшедших.

В ржавом каркасе затонувшего «Драгомира» я не нашел ничего, что походило бы на сокровище. Зато на меня дважды нападал осьминог, и я чудом не попал на обед отвратительному животному.

Я провел в португальском порту несколько месяцев, пока мне не удалось устроиться на подходящее судно, на котором у меня то и дело возникали сложные ситуации. Не могу не добавить, что на этом судне осталась большая часть моего железного здоровья.

На моих висках появилась седина, когда я услышал в Папаэте, что шхуна с названием «Драгомир» разбилась несколько лет назад на рифах маленького островка из группы Суворова.

Эти сведения попали отнюдь не в уши глухому; но как попасть на острова Суворова?

Эти проклятые острова находятся в стороне от всех маршрутов, исчертивших Тихий океан вдоль и поперек, и только унесенные бурей суда могут случайно очутиться возле островов, забытых Богом и людьми.

Тем не менее я добрался до них, пройдя через множество неприятных и даже опасных приключений; к примеру, мне пришлось наняться на судно, промышлявшее контрабандой…

Добравшись до места, я нашел гнилые останки того, что когда-то было небольшой шхуной. В то же время я повстречался с племенем небольших черных крайне неприветливых человечков, охотников за головами, явно стремившихся добавить мою голову к своей коллекции.

Мне не попалось ничего, достойного внимания среди останков «Драгомира», и я уехал с острова с застрявшим в моей ноге наконечником стрелы, подарком небольших черных человечков, таким образом выразивших свое сожаление по поводу моего отъезда. Я до сих пор сильно хромаю.

Вернувшись в Англию, я получил письмо от нотариуса, сообщавшего о смерти тетушки Полли, единственным наследником имущества которой я являлся.

Вскоре я вступил во владение ее небольшим домиком с обветшавшей мебелью и большим свертком старой одежды. Налоговая служба отобрала у меня домик в качестве платы за права владения, хозяин погребальной конторы, занимавшейся похоронами тетушки Полли, забрал жалкую мебель, и мне отдали только старую одежду. Я уже собрался выбросить ее в мусорный бак, когда в свертке тряпья наткнулся на небольшой кораблик, напоминавший детскую игрушку. Меня удивил вес модели, словно она была из свинца. Разобрав ее, я обнаружил в трюме игрушки несколько небольших бумажных рулончиков.

Их оказалось двенадцать, и в каждом находилось двадцать пять золотых фунтов стерлингов. Посчитайте сами – конечно, это не было огромным сокровищем, но все же оказалось неплохим приобретением…

На корпусе этой скорлупки я прочитал название судна: «Драгомир».

Сухопутный осьминог

Острова Картере можно найти только на английских морских картах, да и то далеко не на всех. Они относятся к архипелагу Соломоновых островов и были открыты английским мореплавателем Джоном Картере в 1797 году, с полным правом присвоившим этой группе островов свое имя.

Это несколько небольших островков, среди них есть два или три атолла; они вытянулись цепочкой вдоль десятой параллели к югу от экватора. К ним приближаются только суда, направляющиеся к островам Эллис.

Хорошо знакомые с южными морями знают, что делать на островах Картере особенно нечего, но их уютные бухты дают надежное пристанище мелким пиратам, укрывающимся от британских патрульных судов.

Эти острова хорошо известны китайцам, охотникам за животными, которыми они снабжают азиатские зоопарки. Здесь есть шансы добыть некоторых редчайших животных, например, ghost-gull, или чайку-призрак, птицу кошмарного облика, издающую жуткие крики, а также гигантских жаб и мерзкое животное, которое, справедливо или нет, называют сухопутным осьминогом.

На борту небольшого брига, называвшегося «Сайлент», что хорошо подходило этому корыту, находились два пассажира: Конг, карлик-китаец, и макассар[48]48
  Эбеновое дерево; автор таким образом подчеркивает, что Ати был негром.


[Закрыть] Ати, черный гигант. Им принадлежала металлическая клетка, которую вряд ли можно было повредить зарядом динамита.

«Сайлент» должен был высадить их на пустынный остров Пюхоо-Са, с которого английские власти вывезли всех жителей, запретив поселяться на нем.

Трудно сказать, что означает название Пюхоо-Са; оно имеет какое-то отношение к адской сущности, страху, смерти.

Английские патрульные суда «Фульгур» и «Ред Флам», а также французский сторожевик «Ля Флеш» давно дружно гонялись за «Сайлентом», но хитрый бриг каждый раз искусно скрывался от них, словно блоха ночью. Его небольшая команда состояла из капитана Стивенса, фламандца-рулевого Леемана и шести туземцев с островов Суворова, больших лодырей, но прекрасных моряков, отважных и свирепых, как лев и тигр одновременно.

Тем не менее, когда китаец и негр признались, что они собираются делать на острове, капитан и рулевой от неожиданности, если не от испуга, едва не проглотили жевательный табак, находившийся у них во рту.

– Сухопутный осьминог, клянусь Вельзевулом, это же нечто ужасное… Что вы собираетесь делать с этим кошмаром? Вы превратитесь в фарш, не успев показать на него пальцем…

Конг ответил:

– Это животное, с которым связаны некоторые тайны природы. Могущественный мандарин, пославший меня, чтобы я добыл это животное, хочет изучить его. Он рассчитывает, что полученные им знания сделают его еще более великим.

Лееман, которому не повезло окончить университет и стать доктором неизвестно каких наук, сказал:

– Я никогда не видел этого зверя, слава богу, но мне говорили, что это не совсем животное, и у меня нет оснований не верить этим рассказам. На островах Картере, где смешалось райское и адское, можно ожидать чего угодно.

– Именно на это я и рассчитываю, добравшись до этих островов, – холодно сказал китаец.

На этом их беседа закончилась.

* * *

Остров Пюхоо-Са появился на горизонте через три дня.

Остров оказался сильно вытянутым, заросшим густым лесом. Судя по дымившему неподалеку конусу, он был вулканического происхождения. Якорь зацепился за дно на глубине шестидесяти саженей, что обрадовало моряков.

Стивенс внимательно изучил берег с помощью бинокля, но не увидел ничего, кроме желтого песка на пляже, а участками – заросли мангров.

– Я никого не могу дать вам из моей команды, Конг, – заявил он. – Предложите им взять сторожевик на абордаж или броситься с ножом на акулу – они не откажутся, но это…

– Мне они не нужны, – ответил китаец. – У меня есть Ати. А вас я только попрошу доставить на берег клетку.

Капитан выполнил просьбу Конга.

Конг и Ати высадились, как показалось морякам, без оружия. Только Ати тащил устройство, похожее на странный захват, состоявшее из крючков, узлов и гибкого троса. Они обогнули мангры и исчезли в лесу.

Солнце поднималось над горизонтом.

* * *

Темнело. На остров опускались золотистые и фиолетовые сумерки. На палубу, раздавив шлюпку, рухнула искореженная груда металла.

– Господи! – закричал Лееман. – Это же клетка!

Какой-то странный сверток был привязан лианами к металлическому стержню.

Рулевой развязал его: в свертке находились голубая рубашка Конга и саронг Ати, выпачканные в еще не засохшей крови.

В этот момент канаки подняли крик и в ужасе забились в рубку.

На пляже появилось жуткое существо.

Это был осьминог, стоявший на прямых щупальцах, и голова его, размером в половину бочки, поднималась вровень с кронами деревьев. Его кожа блестела на солнце, словно была влажной или покрытой слизью; огромные, ярко блестевшие глаза свирепо смотрели на моряков.

Постояв некоторое время, словно изваяние, чудовище подняло щупальце и вытянуло его, словно огромную руку, указывая на вулкан.

Сразу же легкий дымок, курившийся над конусом вулкана, превратился в черную тучу, пронизанную вспышками молний. Раздался чудовищный взрыв, в воздух взлетела масса вулканических бомб, каменным градом обрушившихся на судно.

– Поднять якорь! – рявкнул Стивенс.

Лееман схватил плеть и с ее помощью выгнал матросов из рубки, поставив их к лебедке и к снастям.

«Сайлент» круто развернулся, подчиняясь штурвалу, за который встал Лееман; его паруса наполнились ветром, и он рванулся к выходу из бухты.

Чудовище рассмеялась смехом, подобным грому, потрясшему окружающее пространство и весь мир.

* * *

Стивенс с помощью Леемана собрал упавшие на шхуну вулканические бомбы, в нескольких местах пробившие палубу; раскаленные глыбы подожгли снасти, которые с трудом удалось потушить. Потом они присмотрелись к камням, показавшимся им очень тяжелыми.

– Черт побери, – воскликнул рулевой, отколупнувший каменную корку с одной из вулканических бомб. – Это же серебро! Чистое серебро!

Стивенс и Лееман, неожиданно оказавшиеся богачами, долго не могли прийти в себя.

Потом Лееман сказал:

– По сути, это адское создание не такое уж свирепое. Оно могло без труда уничтожить нас вместе со шхуной, если вспомнить, как оно расправилось с Конгом и Ати. Но оно всего лишь показало, что будет с нами, если мы не оставим его в покое. И оно на прощание даже сделало нам царский подарок…

Жуткий груз

Старый моряк был искусным рассказчиком, и он знал множество самых невероятных историй. Однажды, оказавшись в окружении внимательных слушателей, он начал очередной рассказ.

– Я знаю много историй, героями которых являются юнги. Большинство из них – это фантазии рассказчиков. Но та, что я хочу рассказать вам, произошла в действительности, хотя и кажется совершенно невероятной.

Ее герой – мальчишка лет пятнадцати, юнга английского грузового судна «Мермейд».

В те времена, как и многие суда его типа, «Мермейд» занимался контрабандой. На него грузили табак, купленный в Гаване, или ром из Кингстона; он курсировал по Карибскому морю, иногда добираясь до мексиканского побережья, где всегда можно было рассчитывать на какой-нибудь незаконный груз.

Имя нашего юного героя не имеет значения; его обычно называли Скрабби[49]49
  Низкорослый, захудалый, заросший щетиной, поросший кустарником, жалкий, карликовый (англ.).


[Закрыть], имея в виду его маленький рост и озорной характер. Он родился и вырос в одном из портовых районов Лондона, в Уоппинге или в Шедуолле, и отнюдь не блестящее воспитание, полученное им, он получил исключительно на борту. Но, как все юнги, он надеялся разбогатеть.

Однажды «Мермейд» зашел в порт Сизаль на западе мексиканской провинции Юкатан, чтобы исправить мелкие повреждения.

В этом унылом небольшом городке в это время с увлечением обсуждались слухи об огромных сокровищах, которые, как считалось, были спрятаны в соседнем лесу.

Команда «Мермейда» с интересом отнеслась к этим слухам, и на следующий день почти половина ее состава дезертировала.

Рассвирепевший капитан судна разнес в щепки все, до чего смог добраться, и отлупил всех, имевших неосторожность оказаться у него на глазах. Попавшего ему под горячую руку Скрабби он схватил за шею и вышвырнул за борт.

Юнга, хороший пловец, без труда добрался до берега.

Не будем терять время на рассказ о его первых жалких похождениях и сразу перейдем к дням, когда он нанялся на работу к владельцу нескольких повозок, с которыми тот объезжал побережье, берясь за все, что могло принести хоть какую-нибудь прибыль, предпочитая заниматься разными темными делишками.

Однажды этот возчик со своей командой остановился в убогой рыбацкой деревушке к западу от мыса Катош. Они расположились в единственном в деревне кабаке, где перебрали отвратительной мексиканской самогонки. Они не заботились о Скрабби, бродившем поблизости. Мальчуган не понимал ничего из того, что они говорили на местном жаргоне, но его удивили несколько слов: «Good Норе»[50]50
  «Добрая надежда» (англ.).


[Закрыть] и «Uruda». Последнее из этих слов было местным названием одной из самых ядовитых змей Юкатана, буквально кишевших в этом районе.

Его ничто не встревожило, когда он, выйдя из таверны, увидел в бухте стоявшее на якоре судно.

Ярко светившая с неба луна позволила ему разобрать название этого судна: «Good Норе».

Ему пора было ложиться спать, и он отправился в конюшню, где собирался прикорнуть возле лошадей. Но сон не приходил к нему, и в голове у него постоянно крутились три слова: «Гуд Хоуп» и «Uruda».

Дверь на конюшню внезапно отворилась, и в нее бесшумно вошло несколько человек, тащивших два больших плоских ящика. Они осторожно опустили ящики на землю. Потом они исчезли так же беззвучно, как и появились.

Как все мальчишки, Скрабби не был лишен любопытства. Благодаря лунному свету, пробивавшемуся через щели в стене, он смог изучить загадочные ящики.

«Как интересно, – подумал он, – в стенках ящиков сделаны небольшие отверстия, похожие на проделанные мышами ходы».

Прислушавшись, он различил негромкий свист и звуки передвигающихся ползком тел. Отыскав несколько ржавых гвоздей, он заделал отверстия в ящиках и заснул так крепко, что утром возчику пришлось будить его пинками.

Юнга получил приказ сказать своим соотечественникам с судна «Гуд Хоуп», что их просят погрузить на борт два ящика и доставить их в Гавану, где передать господину Перецу за хорошее вознаграждение. Моряки согласились выполнить это поручение, и возчик оплатил перевозку груза. Судно начало готовиться к очередному рейсу.

Скрабби догадался, какой жуткий план был задуман возчиком и его друзьями: в открытом море волны приведут в действие тайный механизм, отверстия в стенках ящиков откроются, и выбравшиеся на свободу змеи расползутся по судну, убивая всех, кто попадется им навстречу.

Через несколько дней, когда «Гуд Хоуп» будет носиться по волнам с командой мертвецов, он станет легкой добычей для поставленных в известность пиратов.

Убежав от возчика и его друзей, Скрабби бросился в воду и доплыл до судна со змеями на борту. После небольшой проверки капитан поверил рассказу Скрабби, и опасные ящики были отправлены на дно. Скрабби был взят капитаном на работу в качестве юнги.

Через три дня, когда на «Гуд Хоуп» были остановлены машины, а команда укрылась в каютах, к ним подошел небольшой катер. Поднявшиеся на судно пираты были задержаны и переданы английским властям. Некоторые из них после суда были повешены, «чтобы проучить их как следует».

Скрабби вернулся в Англию, где окончил морскую школу на деньги, полученные от владельца «Гуд Хоуп».

Впрочем, почему бы мне не назвать теперь подлинное имя юнги: его звали Джон Фландерс, и я рассказал вам о пережитом мной приключении!