Текст книги "Защита звездного престола.Дилогия"
Автор книги: Юрий Иванович
Жанры:
Боевая фантастика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 33 страниц)
Но мы себя убеждали, что наше дело правое и практически беспроигрышное.
И когда настал час, я изменённым голосом говорил уверенно и с чувством глубокого превосходства. Хотя такой же тон был и у моего собеседника, Дирижёра Барайтиса, который, если укоротить все его звания и должности, занимал пост шефа обороны Доставки. Звонил я на специально созданный для данного общения номер, абонента застал на месте, и ничто постороннее нам не помешало за время всего диалога. Начал я с приветствия, хоть и совсем неприветливо:
– Здравствуйте, господин Барайтис!
– Здравствуйте… эээ… не знаю вашего статуса и имени, знаю только, что вы глашатай нигде не зарегистрированного Союза Справедливости. Рад вас слышать!
Мне было по глубокому вакууму, как он меня назовёт, хоть глашатаем, хоть рупором, хоть громкоговорителем. Лишь бы дрожал от моего голоса и готовился к крупным неприятностям. Я и не стал деликатничать и ходить вокруг да около:
– Хотел бы тоже сказать, что очень рад вас слышать, но увы! Обстоятельства, заставившие меня пойти на это общение, весьма прискорбные. А значит, мы вынуждены совершить обещанное возмездие.
– Сразу хочу сказать, – засуетился Дирижёр, – что нашей вины в покушении на императрицу нет. Это всё самовольство и наглая агрессивность Моуса Пелдорно.
– Вот как? И поэтому вы решили его свергнуть с трона, поставив туда более послушную марионетку?
– Мм? Это вы о чём?
А вот пусть почешет мозги кривыми граблями! Вряд ли Доставка к данному моменту успела разобраться, что конкретно творится в Пиклии и кто там устроил все пертурбации. Противника всегда полезнее держать в неведении и в недоумении, тогда его сподручнее подтолкнуть к пропасти.
Поэтому я и продолжил в том же духе:
– Как бы там ни было, вина ваша: не смогли вовремя приструнить узурпатора и его клику, за что и страдаете. Мало того, участие вашего полномочного представителя на Оилтоне в попытке подкупа, а потом и убийстве нашего министра энергетики уже доказано. Ваш резидент арестован, как и подкупленный им прокурор Флоппер, и сейчас уже они оба дают компрометирующие Доставку показания.
Барайтис шумно задышал, чуть ли не минуту явно сдерживая не совсем хорошие восклицания. Но и дураком он не был, потому что сразу понял, к чему я веду:
– Догадываюсь, что раз по Галактике ещё не катится волна страшного скандала, а наши головы ещё не шатаются на плечах, то вы позвонили не столько для ругани, сколько для торговли.
Пришлось сделать паузу, показывающую сомнения с моей стороны. Словно мне неохота было на такое идти, но меня заставляют либо единомышленники, либо некие политические мотивы:
– Ну да, шанс выкрутиться у вас имеется…
– Какой? Я готов выслушать что угодно!
– Хаха!.. Извините… но не удержался от смеха… Вы не только выслушать готовы, вы уже заранее согласны с любыми нашими предложениями, – к концу этой фразы я максимально добавил в голос металла. – У вас просто нет другого выхода.
Во время повисшего молчания мне явственно представилось, как шеф обороны Доставки зябко поёжился. Как бы он сейчас ни мечтал растереть меня вместе с моими соратниками в пыль, порвать на мелкие кусочки собственными руками, и как бы ни противился наглому диктату вообще, понимал он более чем прекрасно: любое наше требование Доставка просто обязана будет выполнить. Уж слишком много мы знали, и эти знания до сих пор оставались очень актуальными. Обезопасить себя от последствий их разглашения не было возможности ещё несколько лет.
– Хорошо, я слушаю!
Его голос звучал ровно и равнодушно, хотя представляю, какую бурю эмоций сдерживал Барайтис. Отвечал я точно таким же тоном, словно речь шла о покупке или продаже партии обуви или десятка мешков с пшеницей:
– За месяцы после отставки Дирижёра Сельригера вы так и не отыскали ему достойную замену. Оба человека, занимавшие этот высокий пост, как временно исполняющие обязанности, и краем своих умений туда не подходят. Третий, нынешний – и того хуже. Поэтому мы выдвигаем своего человека: это чрезвычайный и полномочный посол Союза Разума в Отроге Гаибсов Николай Матеус. Постарайтесь данного человека утвердить на своём внутреннем собрании уже в ближайшие два дня. Ну и сделайте по истечении двух суток соответствующее заявление для всей Галактики.
Новая продолжительная пауза лучше всяких слов показала, что сделал бы мне Барайтис, если бы мог достать руками. И всётаки он прекрасно понимал, что ультиматум придётся принять. Но хоть както испортить мне радость победы сумел:
– Однако есть одно условие, которое ни я, ни любой из Дирижёров обойти не можем. Каждый из нас, вступая на данную должность, обязан внести крупный денежный залог в казну Доставки. Он служит гарантом честности и лояльности к ней. При уходе на пенсию или по собственному желанию с поста Дирижёра залог возвращается. Тем, кто снят с этого поста за то, что они нанесли урон престижу Доставки или её экономике, – нет. Как, к примеру, бывшему руководителю по делам геологоразведки и освоению планет.
– Ну это понятно, – я и в самом деле знал о залоге, хотя уже кривился от осознания жуткого и ничем не оправданного просчёта. – Как раз упомянутый вами деятель был так любезен в беседе с нами, что сообщил об этой сущей безделице…
– Хм! Значит, вы знаете сумму залога.
Вот! А мыто как раз и не знали! Уже в который раз вспомнилось древнее выражение: «Нельзя объять необъятное!» И уж как мы в своё время хитро сделанного Сельригера ни допрашивали, и какие только тайны ни выведали, а по данной теме только и задали вскользь вопрос, да узнали о существовании залога. А какова его сумма – никто спросить не догадался!
Понятно, что не до того было в тот момент. Каждое мгновение военные силы Доставки могли начать атаку на Оилтонскую империю. Время допроса мы рассчитывали на секунды, на кой вакуум, спрашивается, нам тогда была нужна эта проклятая сумма?!
Так что теперь как ни плачь да как ни крутись, а приходилось нагло идти напролом дальше.
– Мы много чего знаем, и об этом я не раз говорил открытым текстом, – заявил я. – И мы с вами хорошо знаем, насколько был любезен ушедший недавно в отставку господин Сельригер во время нашей доверительной беседы. Но я хотел бы ещё и от вас получить честную информацию и сравнить с имеющейся у нас.
– Пожалуйста! – вздохнул Барайтис и назвал сумму со многими нулями.
Ещё не осознав полностью ее величину, я с уверенностью уже мог сказать: Дирижёр не врёт. На экране я видел Алоиса, который в лучшем стиле классической трагедии схватился за кудрявую голову. За себя я только и порадовался, что мою искривленную физиономию шеф обороны Доставки не видит. Ну и риптон со своим общительным характером не смог промолчать:
«Вот и ушли денежки, которые ты мечтал получить для империи от продажи транспорта с палеппи! Окупится ли это?»
Я скрипел зубами, я готов был рычать от бешенства, бессилия и негодования, но в то же время прекрасно понимал, что нам это всё равно выгодно:
«Ещё как окупится! И наше счастье, что такие огромные средства не придётся брать из казны, проводить по ведомостям и потом оправдываться за это перед кем бы то ни было! Стил Берчер поможет нам продать любую партию перламутриц, и по этим деньгам никто никогда точно не определит, что же всётаки представляет из себя Союз Справедливости. Нельзя будет проследить, кто нас оплачивает и чьи интересы мы представляем…» – это у меня бушевало в сознании.
Ну а вслух я попытался пошутить:
– У нас тут слушок прошёл, что для нашего человека будет значительная скидка…
– Враки! – безапелляционно, язвительно и похамски заявил Барайтис. – Даже при всей своей огромной, можно сказать, возвышенной любви к вашему Николаю Матеусу я лично и десятой части его взноса не наскребу при всём своем желании и не нищенском образе жизни.
– Да уж! Про нищету вы вовремя ввернули, – не удержался и я от язвительности. – Остаётся только поражаться, откуда вы, такие бедные и несчастные, данную сумму в начале своего высшего служения отыскали…
– Спрашиваете? – наглел дальше собеседник.
– Нет, чисто риторическое высказывание. Потому как знаю… И очень жалею, что не могу поделиться своими знаниями с остальным миром…
– Что поделаешь, – юродствовал Дирижёр. – Политика – превыше нас. Ах да! Чуть не забыл… Сумма должна быть внесена в течение недели после официального оглашения о назначении на должность Дирижёра. Иначе говоря, последний срок – за день до вступления в должность. В противном случае назначение аннулируется автоматически. Так было обусловлено ещё первыми Дирижёрами Доставки, изменить эти законы мы не в силах при всём желании. Успеете собрать средства?
– Они уже собраны, – не слишкомто соврал я. И, словно размышляя вслух, продолжил: – Разве что их немного перетасуем, чтобы нельзя было проследить первоисточники.
– Зряаа, – наверняка заулыбался покровительственно Барайтис. – Мы имеем возможность проследить движение каждого галакта.
– Протуберанец вам в помощь! – искренне пожелал я. – Значит, мы всё решили и теперь будем на связи…
– Только у меня ещё один вопрос, – напряг меня собеседник.
– Да чего уж там, спрашивайте, – позволил я себе барский тон.
– Кандидатура вашего человека согласована с императрицей?
«Хаха! Это он на что намекает? – воскликнул в моём сознании господин Хенли Денворт Та. – Дирижёрская его морда!»
«Спокойно, дружище, спокойно! – утихомирил я его. – Так нельзя самых великих и знаменитых людей Галактики обзывать. Тем более что скоро и наш человек там воссядет…»
А вслух высокопарно заявил:
– Наш Союз Справедливости стоит выше любых, даже самых значительных фигур нашей истории! Мы – за справедливость, честность и общее благоденствие. Поэтому руководствуемся только целесообразностью наших деяний и прикладываем силы только для достижения наших целей!
Но Дирижёр не сдавался:
– Но если её императорское величество будет против?
– Вы меня поражаете, господин Барайтис, честное слово! – перешёл я на ворчливый старческий тон брюзгимизантропа. – Если вы с нами так легко соглашаетесь, то уж императрица тем более согласится. А если нет, так у нас отыщется, чем выкрутить ей руки. Не сомневайтесь!
– Понятно…
– Всего хорошего! – с торжеством и многозначительностью пожелал я и выключил крабер.
Вот так и закончился наш разговор, ставший, можно без сомнения утверждать, поворотной вехой в истории.
Глава 32
На Оилтоне время приближалось к вечеру, а у нас день был в разгаре, и всё уже было готово к проведению основного действа древнего праздника. На улицах царило столпотворение. Создавалось впечатление, что в этом тихом городишке вдруг собрались жители всего герцогства и близлежащих систем.
Увидев всё это по визору, герцогиня воскликнула:
– Ужас! Такого, сынок, даже на твоей свадьбе не было!
Ну, это она чуток ошиблась, всётаки в Старом Квартале тогда было не в пример больше народа. Просто там улицы и проспекты раз в десять шире, и толпа казалась меньше на фоне громадных, величественных зданий. Там всё внимание людей было приковано к гигантским голографическим изображениям церемонии бракосочетания, висевшим прямо в воздухе.
Здесь, на Лерсане, организаторы тоже недаром провели ночь. Проекторы были установлены где только возможно, их было очень много, и за праздником можно было наблюдать из любой точки города.
Отец вместе с офицерами Дивизиона принял максимальные меры безопасности. Когда он мне их описал, я только ошарашенно покрутил головой: феноменально для здешнего уровня! Так, например, все улицы, по которым проходил ограждённый крепким забором коридор для прогона быков, были перекрыты ещё с вечера, и на них никто не мог проникнуть, не пройдя сканеры поиска оружия и взрывчатки. Да и вообще любые подозрительные предметы изымались до окончания праздника. Не разрешалось проносить даже напитки в твёрдой таре. На моей памяти более жёсткие меры безопасности были предприняты только на моей свадьбе.
Народ гудел, словно многотысячный рой обеспокоенных ядлей. Бросались в глаза разноцветные гирлянды, транспаранты самого разного содержания, голограммы, показывавшие всё что угодно, вплоть до той же записи свадьбы императрицы, а тогда ещё только принцессы династии Ремминг.
Порозовевшая от эмоций мама не знала, что ей делать: переживать за меня или радоваться. Некоторые дальние родственники, прибывшие только сегодня утром и до сих пор со мной не познакомившиеся, смотрели на меня издали, отвесив челюсти. Может, увидели во мне нечто страшное? Или ждали, пока я их рассмешу?
А вот некоторые вели себя более чем естественно и настойчиво. Визжавшие от восторга сестрички умудрялись при этом ещё и слёзно меня уговаривать совершить подвиг и показать свою лихость ради них. И это, кстати, оказалось проблемой – ято ведь собрался делать забеги с повязанным на шее платком «от императрицы». И юных красавиц обижать было нельзя, но и супругу попробуй не уважь.
Хорошо, что Булька подсказал выход:
«У тебя ведь три забега, дружище! Платок с шеи не снимай, но объяви, что посвящаешь первый забег Кармине, а второй – Элегии. Ну а перед третьим забегом торжественно объяви, кому принадлежит платок и добавь от себя что там полагается… Ну, не мне тебя учить, сам мастак высказаться…»
Моей благодарности риптону не было предела. И уже облачённый в белую форму, которую, кстати, разрешалось надевать хоть поверх самого тяжёлого космического скафандра, я шагнул к микрофону:
– Дамы и господа! Гости нашего славного герцогства! – «О нём до появления тебя никто и слыхом не слышал!» – вставил свой резонный комментарий мой симбионт. – Я несказанно рад, что мой приезд совпал с праздником, имеющим многовековую историю, и безмерно счастлив, что мне удалось завоевать право участия во всех трёх забегах. И первый из них я посвящаю своей младшей сестрёнке Кармине!
Пока она мне повязывала газовый платок на левый бицепс, все экраны демонстрировали крупным планом её милое, зардевшееся от восторга и одновременно страшно сосредоточенное личико. Напоследок я чмокнул её в розовую щёчку и, легко перепрыгнув оградительный барьер возле центральной трибуны, выскочил на булыжную мостовую площади. На мне под трикотажной формой был самый лёгкий из возможных скафандров производства всё той же любимой и проверенной фирмы «Гратя». Пусть он и не остановит тяжёлую разрывную пулю, но уж лёгких ударов хоть три десятка выдержит!
Быки должны были выбегать из восточных ворот городского стадиона, петляя по городу, сделать широкий круг и возвратиться на стадион через западные ворота.
Первыми вырвались на улицу самые молодые полуторагодовалые бычки. Скорее смешно, чем устрашающе взбрыкивая задней частью корпуса, они ринулись прямиком за мной и за присоединявшимися ко мне участниками пробега. Распределение шло по показанным результатам, и сейчас мне следовало как бы соревноваться с четырьмя сотнями мужчин в возрасте от восемнадцати до сорока лет. Причём показавшие наихудшие результаты при отборе имели право присоединиться к пробегу только в финальной части, а до того имели привилегию восседать на верхней доске ограждающего забора, держась за столб, так называемый «шесток».
Мне, честно говоря, бежать с такой скоростью было не очень интересно. Я легко мог уйти в отрыв, и прибежать к финишу в гордом одиночестве. Но как же без интригито? Вот я и бежал, чуть ли не подставляя спину самым резвым остророгим животным, вызывая восхищённый рёв зрителей.
С самого начала меня сопровождали три офицера Дивизиона. Они мне не мешали, быков за хвост не оттягивали – в их задачу входило смотреть за зрителями и вовремя среагировать на опасность для консорта. Кроме того, они следили за другими бегунами. От тех можно было получить подножку или толчок… Причём начавших забег офицеров в пути сменили коллеги.
Ну что сказать? Молодцы! Я бы и сам лучше не придумал.
Я заметил, что в забеге участвуют два накачанных и очень ловких парня. Кто они? Ничего такого мне не делали, просто бежали рядом. Явные бойцы. Причём не последнего ранга. Свои подстраховывают или враги суетятся?
Я ускорился, первым пробежал дистанцию, лихо перемахнул через забор и оказался на трибуне.
А после короткого перерыва выпустили бычков постарше. Эти были побыстрее, понапористее и явно более опасны. Но и участников отобрали более ловких, и на сотню меньше: их было триста. И опятьтаки каждый имел свой шесток, в соответствии с показанными вчера вечером результатами. Теперь я бежал без всякого отрыва от животных. Уворачиваться от рогов удавалось, но я подумал, что играю с огнем.
Однако дистанцию прошёл успешно, опять при постоянном сопровождении воинов Дивизиона, и опятьтаки при наличии чуть ли не десятка здоровенных парней, которые буквально наступали мне на пятки. И всетаки я ушел от них и вновь финишировал первым.
Да и Булька меня морально поддерживать не переставал:
«Давай, Танти! Не робей! Я тут все вокруг просматриваю!»
Чувствовалось, что ему передался мой азарт. От солидного учёного, призывавшего меня к степенности, не осталось и следа. И с такой поддержкой мне нечего было опасаться.
Еще один короткий отдых, и я, сняв и вновь повязав платок на шею, заявил:
– Ради моей любви к моей желанной и единственной Патрисии Ремминг!
И побежал по улице под ликующие крики толпы.
Трудности возникли уже в начале дистанции. Два здоровяка ринулись вперёд, а когда я их почти догнал, разошлись в стороны и вновь стали сближаться, явно пытаясь устроить мне «коробочку». Я этого избежал, вильнув в сторону, и пропуская вместо себя краснобелого рогатого красавца. Оба типа вроде и вовремя оглянулись, но отскочить успел только один. Второй упал, и по нему протопали тяжеленные копыта.
На середине дистанции один невероятно юркий тип вдруг развернулся ко мне, сделал вид, что споткнулся, и, запутавшись в собственных ногах, попытался корпусом, в падении приложиться мне на уровне коленей. Не будь я в отличной физической форме, да ещё и омоложенный – мог бы упасть. А так нырнул головой вперёд и, сделав сальто, побежал дальше, так и не снизив скорости.
Зрители взревели, а у моих охранников однозначно появились седые волосы. Сменившие их на последнем участке коллеги явно были настроены весьма решительно, собираясь отталкивать меня от опасностей без всяких размышлений.
Продолжая бежать, я обратил внимание на грузного типа впереди, который постепенно замедлялся, словно поджидая моего выхода на одну линию с ним. Это должно было произойти в момент присоединения к забегу очередного участника, который сидел на шестке забора справа. Меня удивило то, что другие уже соскочили с забора, а этот словно чегото ждал. Мой умный риптон моментально решил задачку: если этот с забора прыгнет на меня, а тот, что слева, бросится мне в ноги, я никак не смогу увернуться и попаду под копыта настигавших нас быков. Поэтому симбионт, даже не спрашивая меня и не предупреждая (а времени на это у него и не было!), нанёс два узконаправленных ментальных удара по этим людям. Несильно ударил, но им хватило.
Человек на заборе всетаки успел начать прыжок, но улетел недалеко и брякнулся на мостовую. Грузный бегун тоже споткнулся слишком рано. И уже с недоумением и злостью повернулся в падении лицом ко мне. Во взгляде явно читалось: «Как же так?! Почему?!»
«А по кочану! – успел возопить Булька. – Осторожней!»
Упавшие создали сумятицу среди бегущих людей, а быки прибавили скорость, и я даже не успел заметить, как рогатый очутился рядом со мной и атаковал мою левую руку. Меня отбросило в сторону и ударило о забор так, что помутилось в голове. А бык затормозил и стал поворачиваться ко мне, вознамерившись ринуться на добивание.
Тут отлично сработал один из офицеров Дивизиона. Он попросту ухватил животное за хвост, проскочил вперед и так дёрнул влево, что бык не удержался на ногах и грохнулся на бок, а потом прокатился на спине копытами кверху. Рёв зрителей оглушил всех участников энсьерро, образовалась некоторая заминка, а Булька отсек боль в моей левой руке от мозга. Я сконцентрировался и вновь начал набирать скорость.
А тут и стадион показался. Я финишировал, а следом за мной завершил бег Роман Бровер.
Встревоженные взгляды родителей на трибуне я проигнорировал, а сестрёнкам послал воздушный поцелуй. На всех экранах виднелось моё улыбающееся лицо крупным планом, и я поцеловал висящий на шее платок и послал очередной воздушный поцелуй в снимающую меня камеру. Кому адресовался этот поцелуй, поняли все, и новая волна восторженных приветственных криков прокатилась над городом.
Я шагнул к микрофону:
– Вот это забава! С почином, Лерсан!!!
И под нестихающие овации вместе с родственниками направился к подземному ходу, ведущему во дворец.
– Всех подозрительных арестовали, – сообщил отец. – А с тобой всё в порядке?
– Без проблем!
– Но нам показалось…
– Именно показалось!
– А как выносливость? Не подвела?
– Чего уж там скрывать, сам не ожидал, что это окажется так сложно. А это значит, что мой рекорд вряд ли кто перекроет в ближайшее время…
Мне предстоял заслуженный отдых, праздничный банкет, а потом возвращение на Оилтон. И стоило мне только вспомнить о своей любимой, как в сердце появилась тревога. К чему бы это?
Глава 33
3602 год, Оилтон, Старый Квартал, столица империи
Патрисия была более чем довольна собой. Всё, что она задумывала, свершалось просто и без ненужного ажиотажа. Получилось и на этот раз. Собравшийся на приём Януш Ремминг, уже покинув дворец, вдруг неожиданно для охраны и сопровождения отправился к сестре и устроил оговорённое представление. Мол, один не пойду, собирайся со мной. Как ни странно, императрица не слишкомто и спорила, чуток повздыхала и распорядилась поднять по тревоге ещё треть Дивизиона. Наказывая офицерам бдеть и охранять.
Мало того, она не стала тратить много времени на сборы, и уже минут через двадцать, стараясь не афишировать своих действий, покинула дворец вместе с братом.
Понятное дело, она не сомневалась, что вал переполоха достигнет самых отдалённых уголков твердыни императорской династии. Узнает Бофке, забеспокоится Эрли Манг, напрягутся контрразведчики, и ушлый и всезнающий Алоис не просто яйцо снесёт от беспокойства. Наверняка он сразу же станет дозваниваться Танти, чтобы нажаловаться на Патрисию. И тот, конечно же, возмутится, начнёт звонить ей, ругаться и требовать всё, что только придёт ему в голову.
«Но делото уже сделано! – с бесшабашностью размышляла возбуждённая от предстоящего развлечения и от встречи с родственниками женщина. – И уже будет бесполезно принимать меры против меня. Да и в концето концов, разве я не императрица?! И сама прекрасно знаю, что мне делать в некоторых обстоятельствах. Раз мой выезд выглядит непреднамеренным, значит, никто из потенциальных убийц, будь они даже гениями коварства и предвидения, не мог бы предугадать такое действо и подготовиться надлежащим образом к покушению. Профессионалы и камикадзе не смогут вмешаться, а с любителями охрана справится. Недаром их вон сколько!..»
Флаеры прибыли на территорию посольства самого дружественного королевства Блеска, где Патрисия закружилась в хороводе радости, восторга, благожелательности и семейного общения. Её затискали в объятиях кузены Райт и Ники, забросали комплиментами их жёны, ну а кузина Светлана, которая не смогла вырваться на свадьбу принцессы Оилтона изза только что родившегося второго ребёнка, была самой милой и желанной собеседницей. И скорее всего именно по причине наличия двух деток. Младшему мальчику как раз исполнилось девять месяцев, а девчушке два годика. То есть малышня находилась в том самом идеальном возрастном промежутке, когда их хочется таскать на руках, баловать, играть с ними как с куклами, и… вот тут возникало самое щемящее и несколько завистливое желание: самой стать матерью. А пока можно было хотя бы помечтать о собственных детках.
Сам торжественный приём, а потом и бал с банкетом оказались не слишком важными и запоминающимися. Зато общение с двоюродными племянниками показалось Патрисии самым приятным, желанным и полным эмоций делом. Она даже и не заметила, когда недовольный таким затянувшимся визитом (ну как же, три часа прошло вместо обещанных двух!) Януш убыл в свои лаборатории. Так же проигнорировала отсутствие рядом сумочки, в которой кроме крабера и платочка ничего толкового не было. Ну и несколько телохранителей по периметру привычно не замечала. А чего здесь опасаться? Тем более если случится чтото экстренное, то охрана постоянно на связи с находящимся гдето недалеко Минри Хайнеком.
Кузены пытались предугадать любое желание, кузина делилась своей материнской радостью и вовсю лучилась гордостью за свои чада, ну и сами детки радовали непосредственностью и живостью. В итоге императрица пробыла в посольстве дружественного королевства целых шесть часов, которые пролетели словно один миг. Она бы и дольше сидела в апартаментах Светланы, но дети попросту заснули на руках у тёти. Слишком уж длинным и полным впечатлений был вечер. Так что пришла пора собираться.
И тут неожиданно появился полковник Стенеси. Его появление чуть ли не шокировало Патрисию:
– Ты откуда взялся? Чтото случилось?
– Да ничего, всё в порядке, – ответил тот с кислой миной. – Если не считать того, что Танти, узнав о твоём побеге из дворца, отставил моё свадебное путешествие и приказал вернуться на службу.
– Ах он сатрап! – вознегодовала императрица. – Да как он к тебе относится?! – Но тут же сообразила: – Постой, я ведь сама не знала ещё шесть часов назад, что окажусь здесь. И ты за это время никак не мог добраться невесть откуда. Не так ли?
– Понятия не имею, что там и как, но консорт распорядился ещё девять часов назад бросить всё и немедленно мчаться на Оилтон. И если надо, то прикрыть твое императорское величество хоть собственным телом. Грозился, что, если не уберегу, он мне покажет… где в Старом Квартале самое старое здание с самым глубоким фундаментом.
Подобная угроза была в ходу в столице и ничего хорошего не предвещала. Но Патрисия никак не могла понять, как это супруг так точно и, главное, своевременно сумел высчитать её непослушание.
«Неужели Януш гдето обмолвился о нашем сговоре? Да нет, при всей его рассеянности, экзальтированности и кажущейся невнимательности никто лучше брата не умеет хранить тайны… Тем более чужие…»
– Странно… Или Танти тебе сказал о какойто конкретной угрозе?
– Ничего конкретного. Но его интуиции приходится доверять. Сама знаешь почему, – глава императорской охраны взглянул на Патрисию. – Хотя… может, у него и есть некие не совсем проверенные сведения. Вот он вернётся завтра к вечеру, у него и узнаешь.
– И он не постеснялся отвлечь тебя от свадебного путешествия?
– Меня не убудет, – пожал своими массивными плечами возвышающийся, словно скала, Гарольд. И довольно улыбнулся: – Тем более что он мне пообещал сразу две недели райского отпуска не позже чем через месяц. Вот тогда уж мы с Нинель так от вас всех спрячемся, что никто не отыщет.
Императрица со свитой спустилась в громадный холл и стала прощаться с кузиной, а полковник Стенеси вышел во двор.
Он тоже был удивлён таким совпадением. Танти и в самом деле не мог знать, что его супруга окажется в посольстве на приёме. Да, о визите Януша было известно, но и только. Его сестру тут никто не ожидал. Стенеси добрался до столицы вовремя и вздохнул успокоенно только тогда, когда проверил своих подчинённых и стоящих в наружном оцеплении офицеров Дивизиона. Такие орлы и специалисты своего дела никаких диверсантов или даже фанатично настроенных камикадзе не пропустят!
Осматривая двор, полковник почувствовал некую подспудную тревогу. Вроде всё правильно, никого из посторонних в пределах видимости: шесть вышколенных лакеев в форме и с факелами в руках; четыре девушки в форме гувернанток, готовые подать императрице накидку или иную нужную вещь; кучер на козлах шикарной кареты; водители флаеров в строгой униформе; копошащийся у куста роз садовник, десяток охранников в разных местах; и десяток ротозеевдворян из придворной тусовки, которые всегда таинственным образом просачиваются следом за своей богиней в любое, даже самое запретное место. И что не так?
«Садовник!!! – мелькнула в голове мысль быстрее всякой молнии. – Он из штата посольства, проверен, но! В два часа ночи возиться с цветами – это же полный нонсенс!..»
А сзади уже был слышен голосок Патрисии, появившейся в проеме распахнутых парадных дверей!
Императрица и шагу ступить не успела наружу, как стоявший на крыльце Гарольд ткнул рукой в когото невидимого ей, и буркнул команду:
– Взять его!
После чего молниеносно развернулся на месте и в мощном прыжке устремился к первой даме империи. Приседая на боевых рефлексах, входя в стойку и готовясь отразить коварное нападение, Патрисия только и успела подумать: «С ума сошёл, что ли?..» – как раздался вроде и негромкий хлопок. Это был взрыв. А потом одна из лучших выпускниц космодесантного училища, отличница военной Академии и дипломированный офицер Дивизиона, ощутила два удара: в плечо и по корпусу. И, уже падая, удосужилась опечалиться:
«Неужели старею? Не увернуться от такой туши!..»
Глава 34
3602 год, Лерсан – Оилтон
Пренеприятнейшее известие застало меня, когда я спорил с Булькой. Мы решали, что делать с моей поломанной рукой: терпеть неудобство и носить гипс или опять использовать более радикальные методы лечения. Всётаки удар, который нанёс мне рогом бык, меня подпортил. Несущественно, я мог отправляться на обед и преспокойно дожидаться вечернего банкета, но всё равно было неприятно и обидно. Риптон настаивал на более быстром, эффективном омоложении, а я склонялся к мысли, что мы и своими силами справимся.
Поэтому сигнал вызова одного из своих краберов я встретил с раздражением. Достал, включил, и услышал голос Алоиса:
– У нас происшествие. Патрисия ранена. Рана легкая. Всётаки этого мерзкого Буратино мы проворонили, и если бы не вовремя подсуетившийся Гари – я бы уже, наверное… застрелился…
Такое жуткое признание заставило меня вздохнуть и обрести дар речи:
– Не пори чушь! Подробности давай! – я уже мчался в кабинет к отцу.
– Буратино оказался садовником в посольстве королевства Блеска. Стенеси удивился его позднему присутствию во дворе, дал команду «взять» и прикрыл своим телом Патрисию. Охрана не успела, хотя своими телами остановила большинство разлетающихся при взрыве осколков. На них была защита среднего уровня, но все равно двое из них погибли, а также сидевший на козлах кареты кучер. Осколки попали в голову… Раненых – много, но не смертельно. Гари досталось преизрядно: ему перебило позвоночник, и сейчас он в омолодителе. Не будь этого устройства, могли бы и не спасти нашего бравого полковника… Ну а императрица получила осколок в плечо. Сейчас она – в дворцовой больнице, состояние отличное.