Текст книги "Защита звездного престола.Дилогия"

Автор книги: Юрий Иванович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 33 страниц)

   – Так давай и мы Барайтиса тоже, кряк...! – король сжал пальцы, имитируя удушающий захват.

   – Нельзя. У каждого Дирижёра стоит блокирующая система в мозгу, против которой домутил, словно глюкоза. Уже были случаи в истории... Потом войска Доставки уничтожали государство и было в своём праве... Да я тебе рассказывал не раз!

   – Помню... Эх, а как же оилтонцы умудрились допросить такого кита?

   – Увы! Тут у меня даже догадок нет. Но компромат они точно вытянули огромный. Если бы он и у нас был, наша предстоящая беседа с Барайтисом протекала бы совсем в ином ключе. Я бы даже тебе разрешил на него покричать, побрызгать слюной, а то и парочку раз заехать ему кулаком в ухо!

   – А ногами попинать? – с придыханием уточнил напрягшийся узурпатор, и его старый дружок мечтательно улыбнулся:

   – Имей мы такую остойчивость как Оилтон..., вместе бы попинали! Но! Мечтать не вредно, а лучше надо придумать, что мы можем из всего этого поиметь для себя лично.

   – То есть, не имея компромата и желанной независимости?

   – А что нам ещё остаётся, как только не воспользоваться арсеналом хитрости и древним правилом всех победителей: "Разделяй и властвуй!" – тут же граф спохватился и немного подправил выражение: – Вернее не столько разделяй, как вставляй палки в колёса, и не так властвуй, сколько наблюдая с безопасного расстояния, любуйся, как другие пытаются свернуть друг другу голову. В данном конкретном случае нам лишь и надо, что свести в крупном военном конфликте Доставку и Оилтонскую империю.

   – Ух, ты! Неужели ты знаешь, как это сделать?

   – Думаю, что знаю! – похвастался Де Ло Кле. – Надо чтобы Доставка приблизилась к грани своего банкротства и к конфронтации с Союзом Разума. И бросилась очертя голову мстить своим врагам и разоблачителям.

   – Ход твоей мысли уловил, – Моус дёргался в кресле от нетерпения. – И разоблачителем, конечно же станет официальный Оилтон? И сейчас они свой имеющийся компромат не оглашают, потому что понимают, к чему это может привести?

   – Мо! Да ты гений! Вот можешь ведь соображать, когда надо! – польстил узурпатору его правая рука и главная опора. – Может, ты уже и до конца догадаешься: что может заставить официальный Оилтон обнародовать для всей Галактики компромат на Доставку?

   Монарх и в самом деле задумался. Этак серьёзно, надолго, на целых сорок ...секунд. Потом всё-таки не выдержал и признался:

   – Сдаюсь! Ты умней! Тем более на тебя работает вся разведка и все наши аналитики. Говори, у нас и так мало времени осталось до встречи.

   – Толчок, а потом и полное разоблачение последует только..., – он сделал короткую паузу, и со вздохом раскрыл великую тайну своих выводов: – ...Только после убийства Патрисии Ремминг... Но! Прошу, дослушай меня до конца! Это должно быть не простое убийство! А убийство – подстроенное так, чтобы оилтонцы без искорки сомнений решили, что императрицу убили по указке Дирижёров.

   Монарх всё-таки не выдержал, вскочил на ноги и вновь заходил по кабинету из угла в угол. Он постоянно и с очень давнего времени носился с идеей похищения Патрисии и насильственном её замужестве на себе лично. И если убийство всех остальных представителей династии Реммингов он горячо одобрял, то ни разу не разрешил покушаться на, тогда ещё просто принцессу.

   И сейчас глядя на своего старого дружка, граф немножко запаниковал:

   "Чего это он? Неужели у такого обезбашенного скота могут быть какие-то любовные чувства? Ну, ладно там, портрет Патрисии у него в спальне висит..., ну ладно он все её репортажи и выступления просматривает, словно душевнобольной, но не до такой же степени предаваться пустопорожним мечтаниям! Этак я ещё пожалею, что раньше времени раскрыл свои планы... Хотя именно перед беседой с Барайтисом и надо их было озвучить. Надо ведь устроить так, что бы и про наше участие в убийстве в первую очередь не заподозрили Дирижёры. Не то сдадут с потрохами... Да что там сдадут: сами войска введут и мокрого места от нас не останется..."

   Но король Пиклии не подвёл, оказался воистину натуральным, циничным животным. Принял решение сравнительно быстро, и вновь плюхнувшись с разгона в кресло, с сожалением развёл руками:

   – Ну, раз надо, значит надо! Но учти, я потом в честь моей любимой такой мавзолей отгрохаю, что все живые от зависти удавятся!

   – Мавзолей? – уронил челюсть Де Ло Кле. – Не ожидал, что ты её так любишь!

   – И не только! Назову её именем города и улицы, внесу в летопись национальных героев на первую строчку, с искренними слезами на глазах поклянусь перед народом и буду мстить её убийцам..., – поняв, что его занесло не туда, Моус деликатно поправился: – Ну..., тем кто как бы на неё готовил покушение... Надеюсь у тебя уже и эта деталь продумана?

   Внутренне хохоча над своим подельником, граф кивнул и стал излагать суть готовящегося покушения. По его словам, в бытность некоего сотрудничества ещё со Шпоном, он же Дирижер Доставки по недрам, а ныне уже пропавший с горизонта Сельригер, удалось получить контакт с одним из агентов своего высокого покровителя. Агент Доставки знал мало, решал ещё меньше, но когда в Старом Квартале в последний раз спецслужбы накрыли все почти сети вражеских разведок, один пиклийский резидент проявил похвальную инициативу, сработал на упреждение и попросту выкрал вышеупомянутого агента Доставки. Со своими помощниками провёл допрос, и узнал об одном, вроде как проходном связном. А вот когда выловили связного, а после него по цепочке ещё одного, уже резидента, то умудрились выйти ещё на одну, глубоко законспирированную группу диверсантов, которые только и жили для выполнения одного, пусть даже самоубийственного приказа.

   Причём группа из трёх человек, прошла некую психологическую обработку, после которой до поры до времени даже сами не помнили, кто они на самом деле и для чего предназначены. Но после получения от резидента условного пароля, а потом и кодовых слов, готовы были выполнить любое задание или уничтожить любого человека. Такие зомбированные агенты стоили настолько дорого и были настолько редки, что сам доступ к ним имело не больше одного человека. А этим человеком и оказался допрошенный по всем правилам резидент. Остальные, даже сам Барайтис, шеф разведки Доставки не знал теперь, где эта группа и как она выглядит, а значит, вынуждены были в нести их в списки "недосягаемы или арестованы".

   Зато знал пиклийский разведчик. И мог в любой момент отдать нужную команду. Тем более что члены группы сумели пробиться довольно далеко по иерархической лестнице, и теперь трудились непосредственно в столице, можно сказать довольно близко от её императорского величества. Предварительные проверки и глобальные чистки они прошли, и теперь не вызывали подозрений у служб безопасности.

   Так что, по логике вещей и по мнению Де Ло Кле, получалось очень изящное действо. Его службы, руками агентов Доставки уничтожают Патрисию, и делают всё, чтобы у следователей не возникло сомнений в причастности к преступлению именно Доставки. Озверевший консорт, который поговаривали не только герой, но и сумасшедший от любви к своей супруге, поднимает армию и флот по тревоге и выбрасывает компромат против Дирижёров и созданных ими структур. Доставке ничего не остаётся, как пушками и бомбами заткнуть несущиеся в их сторону разоблачения.

   Дальше сценарий – почти стопроцентной войны между огромными силами. Понятное дело, что Союз Разума, получив изобличающие материалы на Доставку, тут же встанет на сторону Оилтона. И вот тогда в полыхающем пожарище, чем чёрт не шутит, в Старый Квартал и может заявиться единственный, пусть и незаконнорожденный наследник на императорскую корону. Правда до того придётся поголовно вырезать Дивизион и самые преданные консорту воинские части, опять-таки, не забыв его самого и всех его ближайших соратников, но это уже было бы делом техники. А то и раздутой гражданской войны. В мутной воде всегда легче поймать золотую рыбку и получить наивысшие дивиденды.

   Все эти размышления и выводы были выплеснуты на голову Моуса Пелдорно, который смотрел на товарища с восхищением и радостно кивал головой:

   – А ведь может получиться! – Нервно потирал он ладонями, – Ну, ты, Де Ло, голова! Недаром свою зарплату..., хм да и прочие комиссионные получаешь. Только почему ты мне это только сейчас рассказал? Да и как раз перед встречей с Барайтисом?

   – Да потому что раньше ещё всё продумано не было, да и сейчас некоторые детали операции требуют нужной доработки. А по поводу предстоящей встречи с Дирижёром..., причина проста. Ты должен будешь разыграть непритворную радость, когда тебе начнут приказывать оставить Оилтон в покое. А потом немножко, как бы опомниться, и начать бешеный торг хоть за какие-нибудь, пусть мизерные подачки от Доставки.

   – А они могут такое приказать? – сузил глаза начавший сатанеть Моус.

   – Ой! Только не начинай всё сначала. Сам ведь кричал недавно, как тебе умело и нагло выкручивают руки и заставляют лезть в дерьмо. Включить запись?

   – Да ладно тебе... Это я просто репетирую...

   – Мм! Молодец! А я и вправду поверил, – заулыбался граф. – Только смотри не переиграй. Шеф разведки и обороны Доставки таких артистов как ты, наверняка не раз перочинным ножиком разделывал.

   – Не волнуйся, моя экзальтированность – мне помощница. Не переиграю! – он коротко хохотнул: – И торговаться буду как дьявол! А знаешь почему?

   Де Ло Кле словно в молитве сложил руки на груди и стал ёрничать:

   – Наверное, из-за любви к Патрисии?

   – Ты знал! Ты знал! – превратился вдруг монарх звёздного королевства в раздражённого, обкуренного наркотой идиота. Но тут же без перехода хитро улыбнулся и продолжил нормальным голосом: – Мне вдруг представилось: а вдруг Доставки не станет? И что получается? А получается сказка: мы никому, ничего не должны! А? Как тебе моя мысль?

   – Феноменально! – замотал головой граф, скашивая глаза на часы. – Ты тоже недаром зарплату короля получаешь, сам до такого вывода додумался... Ладно, двигаем в малый зал совещаний, пять минут осталось...

   По пути он так и продолжил вполголоса наущать монарха что делать и как себя вести. Хотя даже он, со своими мозгами прорицателя не смог бы точно предсказать, о чём поведёт разговор высокий гость. Но в случае возникновения иных проблем, можно было бы просто затянуть время и устроить должный перерыв.

   Так что последний совет, уже когда сидели за столом и смотрели на открывающуюся перед гостем дверь, Де Ло Кле посоветовал:

   – Если мы ошиблись – импровизируй и затягивай время.

   К их счастью, могущественный и, казалось бы всё знающий Барайтис, по большому счёту опростоволосился. Потому что и в самом деле прибыл выкручивать руки по предугаданной теме. С того и начал, после коротких, воистину деловых приветствий:

   – В последнее время, в Галактике произошли некие, существенные изменения в политике. И вы, как наши непосредственные, самые верные союзники должны будете помочь всеми имеющимися у вас средствами.

   На что ушлый Моус, успел не просто кивнуть, но и вставить несколько фраз:

   – Да мы за вас в огонь и воду! Только вот средств у нас только и осталось, чтобы самим с голоду не умереть. А вот если вы нам поможете, чем-нибудь существенным, то у нас будет, чем вам помогать.

   Дирижёр вежливо, но весьма ядовито улыбнулся, и прежде чем продолжить свою мысль, напомнил:

   – У вас уже столько скопилось нашей помощи, что вы лет десять можете воевать безбоязненно со всей Галактикой. Поэтому внимательно вначале выслушайте, что требует от вас наш конгломерат...

   И опять король скривился, и начал рассерженно бормотать:

   – Ну вот, раньше просили, а теперь требуют...

   Пришлось графу Де Ло Кле деликатно тронуть монарха за локоток, мол, не хами. И при этом с извинением посмотреть на высокого, пусть и маленького роста, гостя. Мол, нервничает человек, вы же его знаете.

   Тот и в самом деле знал, поэтому больше старался говорить, глядя в глаза именно шефу моусовской разведки и тайной полиции:

   – Предстоит тотально модернизировать все производства и перевести на более высокий технический уровень. Для этого вам даётся как минимум два года и запрещается дажё палкой замахиваться в сторону ваших соседей! То есть никакой войны или малейших враждебных действий. Понятно?

   – Га-а-а! – ощерился радостной улыбкой Моус, от счастья чуть не вскакивая на ноги и еле останавливая себя от намерения обнять и облобызать своего благодетеля. – Так это же...

   Но как раз в этот момент был остановлен болезненным толчком в локоть и недоумённо оглянулся на картинно улыбающегося графа. Тут же видимо вспомнил, что от него на этой встрече требовалось в первую очередь, и стал "сдавать взад":

   – А что нам за это будет? Неужели мы даром подготовили весь наш флот для вторжения в Оилтонскую империю?!

   Хорошо он импровизировал, достойно сучьего потроха. И Дирижёр это прекрасно понимал. А вот талантливую игру сразу двух актёров, он просто не в силах оказался рассмотреть, несмотря на весь свой опыт и звериное чутьё.

   Ему хоть и было неприятно продолжать дальнейшую беседу, но есть определённые правила взаимоотношений между "дающими великанами" и "клянчащими шавками", которые нельзя изменять. Поэтому гость печально вздохнул и спросил:

   – Ну и чего вы хотите? – для него главное было уже ясно: пиклийцы просто счастливы, что их не гонят на войну и дают такое огромное время на модернизацию флота, промышленности, внутренней экономики и прочего, прочего, прочего.

   Торговля началась.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

   3602 год, императорский дворец династии Реммингов.

   Патрисия добралась в наши апартаменты ровно к полуночи, сильно уставшая, а потому и чрезмерно капризная, раздражённая и даже сердитая. На мои предложения съесть что-то вкусненькое, огрызнулась объяснением:

   – Хочешь, чтобы я стала жирной коровой? Мне три раза после обеда пришлось создавать видимость вечернего застолья!

   – Ну, тогда стаканчик сока? – пытался я угодить любимой

   – Обойдусь! И так тошно..., – с этими словами она закончила раздеваться и пошла в ванную комнату.

   – Тогда давай я тебе массаж сделаю, прямо под струями воды?

   – Знаю я твой массаж! У меня и так всё тело стонет... Лучше уже под водными процедурами расслаблюсь..., – но так как я не отставал и продолжал делать попытки поглаживаний и пощипываний, стала сердиться: – Танти, жди меня в спальне!

   Ну и мне захотелось её немножко отвлечь, поговорив на более приятную, отстранённую от работы тему:

   – Ничего дорогая, послезавтра отдохнём и расслабимся. Мне кажется, Гарольд свою свадьбу устраивает весьма и весьма интересно, с выдумкой...

   Вот тут меня императрица и обломала. Перекрикивая шум воды, сказала, как припечатала:

   – Ты губу на свадьбу сильно не раскатывай! Отдохнёшь и расслабишься по пути к своим родным. А послезавтра у нас помимо свадьбы, в то же самое время ещё четыре мероприятия назначено. Так что у Гарольда мы пробудем всего лишь час на официальной церемонии. Максимум полтора!

   – Как же так, дорогая?! – возопил я, пытаясь просчитать в уме, кто это нас так подставил. – Мы ведь чётко оговорили этот день заранее, никаких мероприятий! Я всех предупредил заранее! Что за неожиданные изменения?!

   – Ничего не поделаешь, дорогой супруг! Сам знаешь, насколько дела государственные, важней всяких утех и развлечений.

   – Любимая! Но ведь это свадьба моего самого лучшего друга! Это же свадьба самого Стенеси! Ну как же так? И он на нас обидится до глубины души!

   – Ой, ли? – Патрисия уменьшила напор воды, в очередной раз оттолкнула мои ручки, автоматически пытающиеся её выхватить из под душа и полным ехидства голосом, продолжила уточнять: – А может на тебя обидится кто-то другой? А может ты сам только и мечтаешь на той свадьбе хоть с кем-то уединиться?

   – Ты о чём? – стал изображать я недоумение, мысленно уже сразу сообразив, о чем и о ком идёт речь.

   В нашу бытность пленниками острова Хаос на Земле, мне по ходу дела вначале приходилось притворяться неполноценным, заросшим бородой придурком. И хотя жили мы почти в шикарных условиях и кормили нас, чуть ли не деликатесами, всё равно мы находились в роли рабов, ходили с ошейниками и были почти всё время разобщены. Владелицей сектора, а значит и нашей хозяйкой была Нина, за которую сейчас Гарри и выходит замуж, но у него-то сразу дело с ней к любви пошло. А мне в этом отношении несколько не повезло, деликатно выражаясь.

   Меня, как неполноценного, подгребла в свою собственность Эльза, кузина нашей рабовладелицы, жутко сексапильная красотка, любящая некий экстрим в постели и в сексуальных развлечениях. Вот она надо мной фривольно и потешилась вместе со своей служанкой и ближайшей подругой, которую я по своей наивности принял за рабыню и слишком ей доверился. Обе девицы удовлетворяли со мной свою похоть, не сильно интересуясь мнением придурка и банально применяя ласки, использовали моё мужское тело. А мне ничего не оставалось делать, как молча терпеть, и стиснув зубы, чего уж там скрывать, получать удовольствие от наших постельных утех. Даже когда кузина со своей подругой разоблачили меня как вполне полноценного человека, поползновения на моё тело не прекратились, а наоборот увеличились по количеству и по качеству. Хорошо, что нам всей командой, кроме тяжело потрёпанного в поединке Гарольда, удалось сбежать с Хаоса, потом удачно угнать "Саламандру", самую крутую яхту в Галактике, и умчаться на просторы космоса.

   Понятное дело, что о своих невольных прегрешениях, я никому постороннему и полслова не проговорился. Да и мои друзья скорей бы собственным языком удавились, чем проболтались бы на эту тему. Но ведь недаром императрица умеет пользоваться всеми имеющимися в её распоряжении службами безопасности, сыска и дознания. Наверняка что-то смогла выведать, а то и всю правду. Тем более что кузина нашей Нинель, несколько раз неосторожно пыталась прорваться ко мне на личную встречу. Пришлось с ней на эту тему самому Гарольду проводить воспитательные беседы, которые вроде как девицу образумили. Да и мой друг умеет запугать кого угодно, и в каком угодно ракурсе. Я не в курсе, что он там конкретно выговаривал Эльзе, но мог и припугнуть тихим устранением не только её одной, но и всех, кто мог от неё услышать неосторожные рассказы. При возможностях Оилтонской империи, подобная акция могла иметь место и затянуться не более чем на десять минут.

   Ну и вот, в момент раздражения и излишней усталости, моя ревнивая, хотя в общем-то и здраво всегда рассуждающая супруга, проговорилась о неких своих знаниях о моём неблаговидном прошлом. И хотя лично за собой вины я не чувствовал, ибо так сложились обстоятельства, но всё равно подобные разговоры были неприятны и настораживали.

   Моя любимая, после естественно разыгранного недоумения с моей стороны, только разозлилась:

   – Почему бы тебе прямо сейчас мне во всём не сознаться?

   – В чём именно?

   – А что ты вытворял на острове Хаос?

   – Вытворял? Хм! – весь мой вид говорил о сомнении и непонимании. – Да мало ли что в том ужасном плену было. Не буду же я тебе в подробностях пересказывать пережитые нами трудности, мерзости и неприятности.

   – Да неужели? Прям одни мерзости там вас терзали со всех сторон? А твой дружок себе вон невесту среди тех "неприятностей" даже выбрал. И как же это ты себе нескольких девиц в подружки не завлёк? Уж о свободе нравов на том Хаосе, весь мир наслышан.

   Она как раз вышла из душа, и мне ничего не оставалось, как ловко завернуть её в огромное как простынь полотенце и унести в спальню. Приговаривая на ходу:

   – Дорогая, ты ведь прекрасно знаешь, что люблю я только тебя. И я, по-моему не давал тебе повода усомниться в этом. А если у тебя плохое настроение, то это не значит что и мне следует обязательно испортить настроение, затевая крикдал на пустом месте. Ты ведь знаешь, что я тогда превращаюсь в зверя и буду терзать твою сладкую плоть до самого рассвета. И ты потом будешь весь день сонная и рассеянная... Оно тебе надо?

   – Нет! – дергалась она, не в силах выпутаться из полотенца. – Ты мне признайся, с кем ты крутил шашни на Земле?

   – Ах, вот ты какая? То тогда в угоду тебе признаюсь: со всеми подряд! И можешь не сомневаться, если для встречи с тобой мне придётся прокладывать маршрут через постель какой-нибудь куртизанки или власть имущей особы, я закрою глаза и сделаю это!

   – Ага! – тут же сообразила моя жёнушка. – Значит и мне можно будет оправдывать свои измены тем, что я спешила к тебе?

   – Дорогая, прошу не путать необходимость со спекуляцией, – постарался я стать максимально строгим. – И ты не равняй те обстоятельства, в которые меня засунула судьба, со своими. Если бы не друзья, я вообще бы умер как оголодавшая брошенная собака. Ещё и ты меня на весь мир ославила, заявив, что разыскиваешь ради казни на треунторе.

   Этим упоминанием на неприятные моменты в наших отношениях, мне удалось добиться желаемого. Патрисия и смутилась, и вину свою почувствовала:

   – Да ладно тебе... Я просто хотела, чтобы тебя отыскали и доставили ко мне живым. А треунтор мне посоветовал упомянуть для этого дела маркиз Грок.

   Дело шло о самом ужасном и мерзком виде казни, какой ещё продолжал существовать официально в нашей империи. Меня тогда моусовцы крупно подставили, подстроив так, будто это я убил отца Патрисии, командира дворцовой стражи Серджио Капочи и ещё одного министра. А самого меня лишили сознания, выкрали для допроса и трёхмесячных пыток. И умом я действия своей любимой понимаю и прощаю. А вот в сердце заноза сидит: вдруг как в отсутствие принцессы или взошедшего на престол Януша и в самом деле поймали бы меня, да казнили? Кто того престарелого маркиза Грока знает, что у него в голове творится?

   А треунтор это... Лучше и не вспоминать о его существовании!

   Вот и моя супруга сразу стала чувствовать себя виноватой. И уже выглядела не такой неприступной, а готовой идти на уступки. Но всё-таки попыталась вернуться к теме моего пребывания на Хаосе:

   – Но я так и не дождалась от тебя правдивого ответа...

   – Не занимайся глупостями, моя прелесть! – оборвал я её. – Ведь нам давно пора переходить к процедурам весьма способствующим появлению наследников престола!

   – Но я устала...

   – Вот поэтому и не стоит затягивать беспредметные разговоры до утра! – я освободил желанное тело наконец-то из полотенца и приступил к его ублажению. Разве что напоследок пробормотал: – И завтра же я своей властью распоряжусь об отмене всех мероприятий в день свадьбы нашего друга ещё со школьных лет. А когда будем гулять и веселиться, я буду неотлучно только при тебе и упреждать каждое твоё желание... Так что ты точно отдохнёшь хоть немного от этой государственной волокиты и бюрократического крючкотворства...

   Как заставить свою принцессу расслабиться в блаженстве и как перекрыть у неё желание разговаривать, я знал прекрасно, так что оставшегося ночного времени нам хватило на всё. Даже выспаться получилось. Особенно императрица с утра выглядела свеженькой и бодрой.

   Но и мне спать лишней минуты не разрешила:

   – Вставай, лентяй и хвастунишка! Если ты желаешь меня веселить и опекать на свадьбе неотлучно, то я посмотрю, как ты сегодня разрешишь завтрашние вопросы и утрясёшь завтрашние проблемы уже накануне.

   И мне пришлось вскакивать на ноги, уже с первого шага морща свой лоб в мысленных потугах и интенсивно, для лучшего кровообращения в голове, почёсывать то виски, то макушку. События дня завертелись перед моими глазами, словно картинки вращающегося калейдоскопа.

   И что больше всего обидно, что и дела-то какие-то были всё больше ненастоящие, мишурные, картонно-шаблонные. И хорошо, что для их кардинальных пертурбаций я обладал достаточной властью, настойчивостью и независимым суждением. В последние месяцы церемонмейстры и так выли и рвали на себе волосы, от того сонма поправок, изменений и новшеств, что я ввёл не только в императорском дворце, но и в протоколах и распорядке дня самой императрицы. Но ещё больше недовольных оказалось среди дворянства империи.

   Дело в том, что раньше само время до завтрака, завтрак и час, а то и два после него, восседающий на троне правитель империи, практически убивал. Точно так же использовалось два часа после коротко сиесты в обед, и три часа перед самым сном. Хотя последние обозначали чаще всего бал, торжественный ужин или пышный дипломатический приём. Но всё равно, вдуматься только в эту цифру! Восемь, а то и девять часов бессмысленных расшаркиваний, сплетен и льстивых взглядов! Это время уходило в никуда, потому что отводилось для утренних церемоний и встреч с особо приближёнными придворными. Естественно, что за века космических экспансий и преобразований, традиции медленно видоизменялись, и уже отец Патрисии во время этих утренних и прочих пустопорожних разговоров умудрялся решать массы воистину важных для империи дел.

   В военное время Патрисия тоже сама сильно урезала возможности придворные общаться со своим идолом. Ну а я прикрыл эту шарашкину контору окончательно. А когда всё недовольные взвыли и поползли ко мне с гневными петициями, я их встречал одним только вопросов:

   – А что вам, собственно, от её императорского величества надо?

   – Мы имеем право её видеть! – отвечали властолюбцы.

   – Раз а то и два раза в неделю даются балы, – отвечал я им с каменным выражением на лице. – И там вы можете лицезреть венценосную владычицу империи сколько душа пожелает.

   – У нас важные и срочные новости! – отвечали любители сплетен и наговоров.

   – Для их приёма имеются доверенные представители её величества, которые донесут до её сведения всё самое важное. Мало того, по всему дворцу расставлены почтовые ящики в виде сейфов, записки и письма из которых ложатся на личный стол императрицы и никто кроме неё к этому столу доступ не имеет!

   Понятное дело, что на сплетников и на их записки я плевать хотел с высокого небоскрёба! Этими писульками занимался доверенный человек и уже после должной сортировки самое интересное попадало ко мне или к Гарольду. К самой Патрисии Ремминг доходили только единицы. И если вдруг кто-то из дворянчиков всё-таки прорывался к ней и пытался с негодованием поинтересоваться, почему нет никакой реакции на его послание, императрица его с угрозой в голосе осаживала:

   – Значит, там не было ничего достойного или интересного для меня. Но всё лежит в должной папке и с нужными пометками. И если соберется достаточный компромат, вашими жалобами или петициями займутся соответствующие службы. А может и лично сам консорт. Причём начнут проверку с вас и с вашей деятельности.

   В последнее время, императрица стала мой титул использовать как волшебную палочку. Слишком её достанут знатные да родовитые подданные, она сердилась и без особых затей отправляла их ко мне. Что интересно, в половине случаев ко мне так никто и не приходил. Ну а со второй половиной, кроме некоторых исключительных и действительно достойных случаев, я не цацкался. Знал чем прижать, куда вдавить и как выправить искривлённое сознание почти каждого титулованного индивидуума, а после того как я показательно разобрался с несколькими, оставив их нищими, самым страшным моим вопросом, которым я встречал особо вредных и заносчивых просителей, считался:

   – А как у вас с уплатой налогов за прошлый и предыдущие годы?

   Даже у самого честного и законопослушного обывателя начинали потеть ладошки, трястись коленки, и он сразу забывал о сути своей незначительной, как правило, просьбы. А уж как остро жалел, бывало, что не обратился, как и положено, по установленной инстанции.

   Были ещё и такие, которые мне нагло заявляли в глаза:

   "– Тема моей личной беседы – военная тайна!" Или: "Мне надо поговорить о великом открытии!"

   – Ну, с этим так сразу ко мне! – весело восклицал я, и не взирая на титулы и прежние заслуги говорящего, приглашал в отдельную комнату для приватного разговора. Если тот начинал упрямиться и возмущаться, именем империи приказывал его арестовывать как шпиона и препроводить в комнату для допросов силой. Тому, или той (попадались среди таких и дуры!) заламывали руки и волокли куда надо. Чем наглей был временно арестованный, тем дольше его держали без встречи со мной. И только один -единственный после этого сумел как-то выкрутиться и получил крупную денежную компенсацию за свои страдания. С более чем десятка человек я сбил спесь и наглость до такой степени, что в моём присутствии, некоторые придворные удалялись на максимально возможную дистанцию.

   Ещё я любил ошарашить пристающего ко мне индивида, вопросом в лоб:

   – Где имели честь защищать нашу Оилтонскую империю? – или: – Есть ли боевые награды? – а если не было, то: – Почему?

   На такое, да ещё и герою, де ещё и обладателю высших наград "Изумрудных листков" не ляпнешь: "Не нуждался-с!" Или: "Да пошло оно всё!" Знали, и очень в это верили, что за такую грубость, я мог и зубы вколотить в глотку. А то и глотку сломать вместе с шеей. Хорошо были наслышаны, что я за павших во время Вторжения воинов или за гнилое словцо в их адрес, мстил до тех пор, пока враги оставались живыми.

   Вот и накануне свадьбы, я лихо поработал. Начал с того, что разогнал толпу собравшихся придворных бездельников, которым Патрисия обещала лично растолковать политические условности данного момента в Галактике:

   – Газеты читайте и смотрите программу "Императорский курьер"! – орал я. -Её императорскому величеству сока в течении дня попить некогда, а ещё и вам тут мозги вправляй!

   Ну и чтобы бездельники не возмущались и не роптали по закоулкам дворца, не отходя от кассы нагрузил добрую половину их обязанностями и невероятно важными для империи поручениями. Благо оных у меня хватало на три месяца вперёд и от их количества голова пухла. Мой секретарь всё сказанное мною записывал на инфокристалл и потом мне должен будет доложить о выполнении.

   А я только внутренне похохатывал: выполнят – прекрасно! Будет нам с Патрисией облегчение. Не выполнят – тоже не беда, сами вытянем. Но в последнем случае я теперь всегда мог с омерзением скривиться и повернувшись к секретарю уточнить:

   – Это тот самый который не смог обеспечить поставку свежих овощей и фруктов Восьмому флоту? – и впоследствии, прикрываясь пошатнувшимся благом империи, издеваться как мне только заблагорассудится.

   Кажется, многие это поняли, поэтому расходились нахмуренные и опечаленные.