Текст книги "Рыжая Соня и Ущелье смерти"
Автор книги: Юрий Бахорин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)
– Пойдем-ка отсюда.– Север коснулся плеча девушки.– Что-то я проголодался.
Они осторожно отползли под прикрытие камней. Соня подумала, что Север вовремя вспомнил о еде. Им предстоял целый день вынужденного безделья, и способов развеять скуку у них было не так много. Север, однако, нашел себе развлечение. Сразу после трапезы он еще раз проверил все снаряжение (которое, как отметила про себя девушка, и без того находилось в идеальном порядке) и собрался проверить остальные лазы.
– Хочешь поджариться? – иронично заметила Соня.
Из двух отверстий, что они посчитали дымоходами кухонь, поднимались волны горячего воздуха.
– Есть еще третий лаз,– возразил Вожак, закрепляя на лежавшем рядом валуне конец каната.– Не следует упускать ни одной возможности.
Соня понимала, что он прав, но, как ни странно, предпочла бы, чтобы он остался с ней. Наверное, слишком давно они не оставались наедине.
– Я думаю, наши друзья на том берегу проводят время куда интереснее,– вздохнула она.
– Мурзио, наверное, не тратит времени даром,– согласился Север.
Глаза его подруги округлились от удивления: таких слов она от возлюбленного никак не ожидала. Похоже, в нем начинают проявляться новые, неведомые ей прежде черточки.
– Что ты так удивляешься? – усмехнулся Вожак.– Наверняка почтенный жрец попытается отточить свое искусство убеждения на твоей подруге.
Соня не выдержала и рассмеялась: она-то думала!.. Нет, Север – он и есть Север.
– Думаешь, у него получится? – торопливо спросила она, не желая, чтобы он догадался, почему она смеется.
– Не знаю.– Вожак пожал плечами.– Одно могу сказать точно: либо Мурзио сделает из Ганы святую, либо она из него развратника.
Соня снова рассмеялась и подумала, что интересно будет посмотреть, какое из предположений возлюбленного окажется верным.
* * *
Жрец проснулся в отличном расположении духа. Солнце палило вовсю, но в тени раскидистых буксов царила приятная прохлада. Девушка давно уже поднялась и, когда Мурзио с наслаждением ополоснул лицо ледяной водой из ручья, позвала его завтракать. Он с удовольствием отметил, что, оказывается, проголодался, как волк. Пригласив его, Гана развернулась и пошла прочь, а зингарец с восторгом смотрел ей вслед, досадуя на себя, но не находя сил отвести взгляд.
С тех пор как митрианец не совсем по своей воле попал в компанию зверопоклонников, он с неудовольствием стал отмечать, что Гана все чаще приковывает к себе его внимание. Но, что самое неприятное, он ничего не мог с собой поделать. Мурзио стиснул зубы и поклялся себе, что ни за что не поддастся на нехитрые женские уловки. Не даст Деркэто – проклятой прислужнице Великого Змея – возобладать над волей Митры!
Приободренный своим твердым решением, жрец заторопился за девушкой. Подойдя к еще горевшему костру, он уселся на мягкий мох перед расстеленной скатертью с едой. Выбор оказался небогатым: жаркое, остатки лепешек да немного майелинов. Мурзио в своих скитаниях привык подолгу обходиться и меньшим, а потому, весело напевая легкомысленный мотивчик, чего уже давно не делал, отхватил кусок мяса и принялся с аппетитом уплетать его.
Вот только откровенно призывные взгляды девушки все больше смущали зингарца. Он вновь поймал себя на том, что и сам смотрит на спутницу вовсе не равнодушно, и с трудом перевел взгляд с ее стройных ножек на далекое озеро. Заметив его состояние, Гана поднялась и потянулась по-кошачьи, всем телом. Мурзио едва сдержался, чтобы не выругаться.
«Что же ты медлишь, жрец?! – спросил он себя.– Если так пойдет и дальше…» Что же произойдет, «если так пойдет и дальше», он додумывать не стал, опасаясь, что мирское начало победит.
– Послушай, Гана,– дрожащим голосом начал он,– я все хотел спросить…
– Да?
Девушка с интересом посмотрела на жреца. Она-то как раз не испытывала и тени той робости, что терзала митрианца.
– Ты тоже веришь в зверобогов?
– Я? – Она кокетливо пожала плечиком.– С чего ты взял?
– Ну, ты же с ними, а они…– пролепетал мужчина и, покраснев, умолк под ее насмешливым взглядом.
– Ты ведь тоже с ними,– ехидно заметила девушка.– Расскажи мне о митрианстве,– неожиданно попросила она, усаживаясь рядом.
Мурзио поежился и отодвинулся, стараясь не смотреть на искусительницу.
– Митрианство – самая правильная из религий,– начал он, невольно поморщившись: слово «правильная» ему не понравилось.– Она не просто направляет человека по жизни, но и позволяет ему получить все, что он только пожелает.
– Вот это здорово! – воскликнула девушка.– Пресветлый Митра! – тут же взмолилась она.– Даруй мне настоящего хлеба – надоели эти пресные лепешки.
Чтобы не мешать священному таинству, она закрыла глаза, вытянула перед собой руки ладонями вверх и принялась ждать. Ничего, однако, не происходило, и просительница уже начала терять терпение, когда услышала, как Мурзио недовольно крякнул. Девушка тут же открыла глаза и удивленно посмотрела на него.
– Но ведь ты же не веришь в Митру! – Он укоризненно покачал головой.
– Ну и что? – удивилась девушка.– Ты ведь тоже не друг Северу, а он спас тебя от смерти!
– Но Север всего лишь человек! – воскликнул жрец.
– Тем более он мог бы спокойно проехать мимо,– резонно возразила она.
– Я не о том,– досадуя на себя, поморщился Мурзио.– Людей много…
– Да и богов немало,– перебила его Гана.
– Верно,– обрадовался он.– И каждый бог поддерживает своих сторонников. И есть еще кое-что, о чем я просто не успел тебе рассказать. Нельзя желать для себя! Нужно непременно заботиться о ближнем и при этом верить… Только в этом случае Митра откликнется на просьбу, понимаешь?
– Чего не понять? – удивилась девушка.– Но ты-то веришь в Митру? – в свою очередь спросила она.
– Конечно! – с готовностью воскликнул он.
– Ну так попроси у него хлеба! – обрадовалась девушка.– Для меня! – добавила она.
И дался ей этот хлеб! Мурзио поерзал на месте, чувствуя, что разговор не получается, и не представляя, как повернуть его в нужное русло.
– Так нельзя! – воскликнул он, понимая, что терпит крах.
Гана надула губки:
– Зачем мне верить в бога, который ничего для меня не может сделать?
– Митра может многое,– возразил жрец.– Но не все так просто, как тебе представляется. Каждый должен думать о каждом… Вот нас двое. Это значит, что ты должна думать обо мне, а я о тебе. Вот тогда все и получится. Поняла? – спросил он, довольный собой.
– Поняла,– с готовностью кивнула девушка.– Я желаю, чтобы ты получил хлеба,– заявила она.– Быстренько пожелай и мне того же.
Она вновь вытянула руки, закрыла глаза и принюхалась, но ничего не почувствовала. Мурзио едва не застонал от бессилия. Ну сколько же можно!
– Пойми! – воскликнул он.– Нельзя просить у Митры хлеба, мяса, денег. Люди обленятся, перестанут работать и превратятся в нахлебников!
– Ты что, издеваешься? О чем же тогда просить?! – Она посмотрела на него, как на слабоумного ребенка.– Я разговариваю с тобой, понимаю каждое слово, но разрази меня гром, если хоть смутно представляю себе, что ты имеешь в виду!
– Да я говорю о духовных благах! – воскликнул митрианец.
От неожиданности девушка даже опешила: теперь она перестала понимать и отдельные слова.
– Это как? – пролепетала она.
– Ты, к примеру, можешь пожелать мне счастья,– привел он первый попавшийся пример.
– Счастье! – Она смешно оттопырила пухлую губку и пренебрежительно фыркнула.– Я ему о хлебе насущном, а он мне о каком-то,– она покрутила рукой в воздухе,– счастье! – И с жалостью посмотрела на жреца.– Счастья у меня и у самой навалом! – неожиданно сообщила она.
– Не говори глупостей! – досадливо отмахнулся он.
– Ты мне не веришь? – Девушка состроила ему глазки и придвинулась ближе.
– Я совсем не это имел в виду…– отпрянув, слабо запротестовал Мурзио, чувствуя, как кровь приливает к лицу.
Поздно. Гана смотрела на него, жемчужными зубками покусывая пухлую губу. Пробежав взглядом по хищно изогнувшемуся телу девушки, Мурзио мысленно воззвал к всевышнему, моля укрепить его ослабшую волю, но, похоже, Митра не услышал и этой просьбы.
Чувствуя, что уже выиграла сражение, она не торопилась. Слегка потянулась, словно дразня. Губы ее медленно раскрылись в зазывной улыбке. Сердце жреца бешено заколотилось, когда он ощутил, как горячее, податливое тело девушки прижалось к нему, нежные губы ожгли поцелуем. Дрожа, как в лихорадке, он почувствовал, что незыблемые устои его веры дали трещину, которая начала стремительно расширяться, а сам он полетел в мгновенно разверзшуюся бездну, не имея уже сил, а может быть, и желания, удержаться на краю пропасти. Он судорожно вздохнул, а когда ласки девушки стали смелее, выкрикнул что-то бессвязное, и окружающий мир перестал для него существовать.
Солнце поднималось все выше, достигло зенита и так же неспешно покатилось вниз, а Гана все не могла утихомириться. Уже ближе к вечеру она почувствовала, что достаточно вознаградила себя за столь длительное воздержание, и, нежно проворковав: «Отдыхай, милый!» – отправилась готовить ужин. Мурзио благодарно улыбнулся, но даже не открыл глаз. Сил у него не хватило даже на то, чтобы отползти туда, где лежала одежда.
Вулоф выбрался из чащи, но погрязший в грехе жрец заметил его лишь когда зверь остановился в двух шагах.
– Угодил в ловушку, человек? – совершенно связно поинтересовался зверь.
– С чего ты взял? – ответил он гордо, даже не подумав, что разговаривает с волком.
– Вижу,– сказал волк.
– Пороки мирские, что твое болото – чуть зазевался и пропал,– со вздохом согласился митрианец.
– Жизнь…– отозвался Вулоф и так же бесшумно, как и появился, исчез в зарослях.
* * *
Задира выбралась из лаза незадолго до наступления вечера: слишком быстро для того, чтобы обежать весь замок, но слишком долго, чтобы исследовать только один зал. Поэтому ее не ждали и обрадовались, заслышав знакомое стрекотание. Крыса взобралась к Северу на колени и, поднявшись на задние лапы, отчаянно жестикулировала.
– Похоже, ей есть что сказать,– заметила Соня, и Задира запрыгала и закружилась на ноге Вожака, соглашаясь со словами девушки.
Шалло что-то недовольно проворчала. Ей явно не нравилось, что соперница оказалась в центре внимания. Правда, сейчас это мало что значило, и Шалло умолкла, успокоив себя тем, что она еще успеет показать себя.
– Что ж, рассказывай,– сказал Север, дождавшись, когда зверек успокоится.
Задира пискнула, выражая готовность.
– Не торопись,– попросила Соня, достала лист бумаги и помещенный в деревянную оболочку уголек для рисования.
Она слушала рассказ Задиры, но понять его оказалось гораздо труднее, чем прежде, потому что никогда еще они не беседовали на отвлеченные темы. Теперь же требовалось говорить о действиях и предметах, которые никогда не попадали в поле зрения зверька и потому вызывали вполне естественные затруднения.
Время от времени им приходилось возвращаться к одному и тому же по несколько раз, задавать наводящие вопросы, но постепенно совместными усилиями они двигались вперед. Соня чертила план, который становился все подробнее. Вскоре они покончили с первым этажом, то есть с тем, на котором находился Каминный зал, но Задира дала понять, что это еще не все.
Они продолжили работу, и на то, чтобы начертить план следующего, верхнего, этажа, у Сони ушло гораздо меньше времени. Дальше Задира не заглядывала.
– А как ты умудрилась выбраться из Каминного зала? – поинтересовался Север, когда Задира закончила рассказ.
Крыса возбужденно запищала, открыла зубастый ротик и кривым когтем постучала себя по переднему резцу.
– Такой большой человек,– иронично заметила Соня,– и не знает, как крысы попадают туда, куда нет хода.
– Не все так просто,– возразил Север.– Лаз могут заметить.
Но Задира вновь засуетилась, объясняя, что опасности нет: она тщательно смела опилки в места, где их никто не увидит. Ее прямо распирало от гордости.
– Будем надеяться, что так,– не стал спорить Вожак.– Если я правильно понял, верхний зал такой же, как и Каминный. Длина вдвое больше ширины. Вдоль длинной стены три пары дверей напротив друг друга. В одной из торцевых стен – седьмая дверь, а в другой – камин в нижнем зале и трон на его месте в верхнем.
Закончив говорить, Север вопросительно посмотрел на Задиру, и та стукнула себя когтистой лапкой в грудь.
– Значит, мы отпираем торцевую дверь, через нее попадаем в коридор, который разветвляется здесь и здесь.– Он чиркнул ногтем по соответствующим местам рисунка.– Ответвления заканчиваются запертыми комнатами. Коридор изобилует поворотами. Видно, использовали уже существовавший ход, но это нам на руку. Стражники стоят вот в этих местах. Правильно? – Он вновь посмотрел на крысу, и та кивнула.– Хорошо. Значит, мы поднимаемся наверх и тем же путем проходим к торцевой двери Тронного зала. Посты на тех же местах. Тронный зал пуст, как и Каминный.
Перебивая Вожака, Задира вновь заверещала.
– Что-то не так? – насторожилась Соня.
Услышанное до сих пор не вызывало у нее вопросов. Все казалось знакомым и привычным: запертые двери, стража, встречи с которой следует избегать. Если бы еще знать, где лежат нужные им документы, то она бы, пожалуй, назвала дело просто скучным. А так, похоже, придется поискать. Судя, даже по тому неполному плану, что она нарисовала при помощи Задиры, в замке еще немало мест, где может храниться необходимая им вещь.
– Ты говоришь, там люди? – переспросил Север, и крыса закивала.
– Ну да,– усмехнулась Соня.– А чего же ты ждал? Раз охранники стоят в коридорах, должны быть и те, кого они охраняют.
– Тронный зал – не трапезная,– возразил Север.– Сидеть на троне – не такое уж удовольствие.– Соня хотела возразить, но не стала. Похоже,
Вожак прав, как всегда.– А ты не видела там необычайно огромного воина в кольчуге?
Задира снова кивнула.
– Тогда понятно,– задумчиво сказал Север.– А почему ты решила, что именно там лежат нужные нам документы?
Крыса заверещала, перемежая писк стрекотом, который и Север, и Соня уже научились разбирать. Именно поэтому оба переглянулись.
– Ты услышала одно из слов? – насторожился Север.
«Да! Да! Да! – застрекотала Задира.– И не одно, а несколько».
– Немедия? – начал перечислять Север.
«Да!»
– Логово?
«Да!»
– Хайбория? Бритуния? Гиперборея? Аквилония? – продолжал Вожак, но после каждого его вопроса следовал отрицательный ответ.– Ну какое же еще?
– Пифон…– прошептала Соня.
«Да»,– тут же подтвердила крыса.
– Они рассматривали планы подземелий Пифона,– проговорил Север. Он боялся поверить в удачу, боялся, что что-то сейчас окажется не так, хотя внутренний голос и подсказывал ему, что опасения напрасны.– И куда же делись эти планы… Когда все ушли?
Задира прыгнула на рисунок и ткнула лапкой в место рядом с троном, слева от него. Север с Соней переглянулись.
– Теперь понятно, зачем в пустом замке понатыкано стражи на каждом углу,– заметила девушка.
– Верно,– согласился Север,– но мысль о том, что замок пуст, лучше выброси из головы.
Они принялись расспрашивать Задиру дальше и выяснили, что здоровяк хотел забрать планы с собой, но восседавший на троне не позволил. Он тоже выглядел силачом, хотя, конечно, не мог тягаться размерами с гостем и, похоже, это злило его. Здоровый настаивал на том, что документы следует перевезти, раз уж ими решено вскоре воспользоваться, но хозяин дворца заявил, что сам привезет карту и планы, и сам же отправится на поиски подземелий.
Короче, они разругались и расстались чуть ли не врагами.
– Что ж,– заметил Север,– пока все складывается как нельзя лучше. Он обернулся к Соне:– Когда отправимся?
– Дождемся темноты,– не задумываясь, ответила девушка.– Если бы я знала наверняка, что планы никуда не унесли, подождала бы еще немного, пока сон не сморит стражников, но слишком там много постов. Однако темноты лучше дождаться.
– Тебе виднее,– не стал спорить Север.– Ты ведь у нас опытный вор.– Соня фыркнула, но промолчала.– Пошли-ка Вестницу к Гане,– помолчав, попросил Вожак.– Пусть ждут нашего сигнала к утру, но вниз пока не спускаются. А я пока займусь кое-какими приготовлениями.
Соня кивнула и жестом позвала Вестницу, черной точкой кружившую в синем небе. Она помнила, сколько тревог доставила ей такая же птица, полгода назад следившая за ними от самого Шадизара. Может быть, даже та самая птица… Так это или нет, Соня не знала, но в любом случае теперь они делали одно дело.
Север тем временем достал еще два мотка каната и закрепил у того дымохода, по которому спускался в Каминный зал. Что-то подсказывало ему, что именно этим путем им придется возвращаться, и он не желал рисковать. Он еще раз обдумал все, что им предстоит, и сосредоточился на том, как они будут возвращаться. Существовали две возможности: спокойный отход и бегство.
Первая не предвещала никаких неожиданностей. Они спокойно вылезут через дымоход, поднимутся на плато и переберутся через ущелье по уже проложенному пути. Надо, правда, карабкаться вверх, а это несколько труднее и значительно дольше, чем скользить вниз, но в спокойной обстановке и в этом нет ничего страшного.
Вторая возможность хуже. Если их обнаружат и начнется погоня, то ничего уже предсказать нельзя. Тем путем, что они попадут внутрь, уйти наверняка не удастся, значит, остается рассчитывать на другие.
Глубокий дымоход из пыточной, что он обследовал днем, не слишком привлекателен. Придется бежать из крепости, забираясь вглубь нее. Сначала это позволит запутать противника, зато беглецы могут оказаться в ловушке без выхода. Есть еще, правда, ворота и бронзовая дверь. Эти выходы предпочтительней, но, как только поднимется тревога, охрану там наверняка утроят.
Вот и получается, что, как ни поступай, а все плохо. И Соня, конечно, права: необходимо дождаться темноты. Наступление ночи неизбежно настраивает на благодушный лад. Вождь отдыхает. Можно и самому поспать или уж, по крайней мере, расслабиться, сыграть в кости с приятелем, а не всматриваться в опостылевшие коридоры. Одним словом, Север не сомневался, что со стражей они управятся.
Единственное, что его настораживало, так это какая-то странная простота всего дела. Спокойно приехали. Спокойно проникли сюда. Сейчас спокойно спустятся вниз и, так же спокойно разобравшись со стражей, заберут документы. Как-то все легко получается, а в жизни так не бывает.
* * *
Север спустился первым и теперь стоял, пригнувшись, внутри камина и осматривался, но ничто не внушало опасений. Зал, как и утром, пустовал, и он порадовался тому, что уродливый гость повздорил с местным владыкой. Случись пирушка в его честь, и спуск пришлось бы отложить. Однако все сложилось удачно, и гость ускакал ни с чем. Они сами видели, как задолго до заката отряд покинул крепость.
Желтый свет лампы выхватывал из темноты знакомые уже предметы, и вскоре Вожак убедился: все двери закрыты и ни души вокруг. Он тихонько подергал за канат, давая знать Соне, что можно спускаться, и вылез из камина. Он тихо переходил от двери к двери, прислушиваясь возле каждой из них и легко толкая каждую, но все они, как он и ждал, оказались заперты.
Соня должна изучить замки, а такая работа требует времени. Сейчас, после тщательного осмотра, воин с удовлетворением отметил, что беглый взгляд, брошенный утром вокруг, не упустил ничего существенного.
Когда второе пятно света метнулось по стене и остановилось на нем, Север резко обернулся.
– Любуешься? – услышал он насмешливый шепот своей подруги.
– Тебя жду,– улыбнулся Вожак в ответ.
– Соскучился? – обвила его шею руками красавица.
– Еще как! – в тон ей ответил Север и коснулся губами ее губ.
– Э, нет! – Она легко выскользнула из объятий.– Сперва дело.
Север кивнул и снова улыбнулся. Все такая же: немножко язвительная, неизменно желанная и сказочно прекрасная. Задира взобралась на плечо хозяйке и осуждающе запищала. Воин добродушно хмыкнул: и эта туда же!
Вожак ничего не сказал и молча направился следом за девушкой. Шадизарка уже стояла у дальней, торцевой двери и рассматривала причудливо изломанную прорезь замка.
– Сложная штука? – спросил Север, дождавшись, когда она закончит.
– Пока не знаю,– ответила девушка, вертя в руках одну из связок отмычек, выкованных Гуднаром по ее же рисункам.
Север никогда прежде не сталкивался с такими делами и теперь с интересом разглядывал ключи, вовсе на ключи не похожие. Скорее, они напоминали тонкие крючья, концы которых изгибались каждый на свой лад.
Наконец Соня остановила свой выбор на одной из отмычек и, вставив ее в щель, начала аккуратно прощупывать замок. Иногда она пыталась повернуть крючок, и тогда Север слышал тихий, но неприятный скрип металла о металл. Замок не поддавался, и девушка продвигала инструмент немного-дальше, чтобы все повторить сначала. Тихий щелчок возвестил о том, что цель достигнута. Соня тихонько попробовала дверь рукой, и та легко открылась.
– Ну и как?
– Просто донельзя.– Соня пожала плечами.– Впрочем, ничего иного я и не ожидала,
– Что ж ты сразу не сказала?
– Не хотела, чтобы ты назвал меня хвастуньей,– хмыкнула она.—А если серьезно… Посмотри на щель для ключа. Видишь, как причудливо она изогнута? Это почти наверняка означает, что ее форма – единственное препятствие на пути взломщика. По-настоящему сложные замки снаружи ничем не примечательны.
– Если я правильно запомнил, наверху вторая дверь, и это все…– прошептал Север, вопросительно глядя на Задиру, и та утвердительно пискнула.
– И замок там, скорее всего, такой же,– заметила Соня.
– Значит, остается одна проблема,– подытожил Вожак.– Стражники. Четыре поста.
– Эти болваны наверняка спят.
– Болваны на то и болваны, чтобы просыпаться в самое неподходящее время,– возразил Север.– Но два первых меня не волнуют, зато третий…
– А что третий? – спросила девушка.
– С его места должна быть видна лестница, а значит, нас заметят.
– Если стражник не спит,– уточнила Соня.
– Если стражник не спит,– согласился Вожак.– Хорошо,– наконец решился он.– Сперва расчистим путь к лестнице, а потом решим, что делать с верхними. Ты, главное, предоставь это дело мне.
– Интересно, как ты в освещенном коридоре подберешься к стражнику так, чтобы он не поднял тревоги?
– Как, как? – удивился Север, которому такой вопрос и в голову не приходил.– Будешь приманкой, а остальное – мое дело.
– Опять?!! – возмущенно прошипела она.– Ну уж нет! Твоя идея, ты и приманивай!
– Из меня, к сожалению, никудышная приманка,– огорченно ответил он.
– Твои трудности,– пожала плечами Соня.– Ты же все взял на себя.
– Ладно,– неожиданно согласился Вожак, понимая, что спорить бессмысленно.
Явно рассчитывавшая, что ее станут уговаривать, Соня разочарованно закусила губу и отвернулась. Вожак же, порывшись в поясной сумке, что-то достал и, осторожно отомкнув дверь, неслышным шагом направился по коридору. Девушка выскользнула следом, прикрыла за собой дверь и замерла, напряженно вслушиваясь в тишину:
Соня ждала, а ничего не происходило. Тишина сгустилась, сделалась почти осязаемой. Время замедлило бег. Даже сердце, казалось, забилось реже, и привычное «тук-тук» превратилось в мрачное «тук… тук…». Начала зудеть ладонь. Девушка почесала ее, и ей показалось, что этот звук взорвал тишину и гулким эхом пошел гулять по коридорам…
… Север неслышно прокрался к месту, где должен стоять стражник. Всего пара шагов разделяла их – шаг до угла и еще один после. И все бы не беда, если б не второй стражник чуть дальше, который мог услышать шум борьбы. Он разжал кулак. На ладони лежала маленькая серебряная монета. Он подбросил кругляш, и, упав на каменный пол, монета звякнула чисто и тонко. Коротко и очень тихо. Как раз то, что нужно, чтобы привлечь внимание, но не насторожить.
Дальнейшее произошло именно так, как и рассчитывал Север. Стражник оттолкнулся от стены и замер на миг, прислушиваясь, но тишина не прерывалась больше ничем. Тогда он осторожно шагнул в сторону, откуда донесся такой привлекательный звук.
Север ждал. Он знал, что любопытство и жадность сделают свое дело. Косматая башка высунулась из-за угла, руки воина легли на лоб и затылок стражника. Одно резкое движение, тихий хруст – и мертвец мягко осел на пол…
…Соня испуганно вздрогнула и тут же почувствовала, как зачесалось под лопаткой. Она попыталась пошевелиться, чтобы унять зуд, но он тут же переместился ближе к середине спины. Этого еще не доставало! Красавица начала злиться. В этот миг до ее слуха донесся едва слышный мелодичный звон, и мгновенно зачесалось во всех местах сразу. Тут она разозлилась не на шутку и резко развернулась, намереваясь покончить с этой пыткой. Раздался отвратительный хруст, словно кто-то одновременно вывернул ей несколько суставов. Она замерла.
– Ты чего это? – услышала Соня тихий шепот Севера, и зуд мгновенно прекратился.
«Вот дрянь!» – подумала она, сама не понимая, к кому обращена ее мысль.
– Что это там звякнуло?
– Приманка.
– А хрустнуло?
– Шея стражника.
– Так ты его?..
– Конечно,– подтвердил Север.– А ты хотела, чтобы я его оглушил, а он очухался и поднял тревогу? Ну уж нет.
– Разумно. Дальше я пойду первой.
– Как знаешь,– согласился он.
Они пошли по коридору. Пара факелов горела у дверей Каминного зала. Следующая пара – у поворота, но вместе они давали достаточно света.
Соня рассматривала голые стены, украшенные грубым орнаментом, пока не наткнулась на стражника, лежавшего на полу с неестественно повернутой головой. Девушка укоризненно посмотрела на Севера. Тот равнодушно пожал плечами. Тогда она пересадила ему на плечо Задиру и неспешно двинулась дальше. У последнего поворота она обернулась и приложила палец к губам, Север кивнул в ответ.
Здесь стена оказалась еще более кривой. Она даже поворачивала не под прямым углом, а как бы образовывала небольшой выступ. Да и орнамента не было. Север вжался спиной в камень и чуть ли не как улитка прополз к самому углу, укрывшись за выступом. Соня шагнула вперед, и по тому, как обольстительно она улыбнулась, Вожак понял, что ее заметили. Девушка сделала шаг назад, словно выманивая кого-то. Потом еще и еще, пока не уперлась спиной в стену.
Чумазый громила медленно вышел из-за стены, и даже сбоку Север увидел, как растянулся в плотоядной усмешке его толстогубый рот. Он шел как борец: на полусогнутых ногах, расставив непомерно длинные руки. Соня продолжала улыбаться, ожидая, как поведет себя верзила. Север, однако, любопытства не проявил. Он неслышно шагнул из-за спины стражника и молниеносным движением повторил отработанный прием. Соня всплеснула руками.
– Да ты просто убийца какой-то!
– Если хочешь, чтобы чужак не мешал, сделай так, чтобы он замолчал навсегда,– наставительно произнес Север, взвалил на спину труп и понес его к Каминному залу.
После этого он вернулся за первым, и Соня заперла дверь. Теперь они оказались в относительной безопасности. Половина дела сделана, и на этаже никого не осталось, но, стоило подняться тревоге, и иллюзия недосягаемости мгновенно рассеется. Пока их защищала только скрытность, и оба прекрасно понимали это.
Они вернулись к лестнице, и Север, задрав голову, посмотрел на уходящие вверх ступени. Лестница оказалась узкой, только-только, чтобы пройти одному человеку, и где-то там стоял стражник.
– Опять выставишь меня приманкой? – съехидничала Соня.– Здесь этот номер не пройдет.
– Это верно.
Север начал подниматься. Эту часть дворца явно вырубали в сплошной скале. Это они поняли сразу по стенам, пусть и не идеально ровным, но не извивавшимся, как коридоры, обустроенные в пробитых водой норах. Они шли медленно, ступенька за ступенькой, виток за витком. Когда, по своим подсчетам, они добрались до середины, Север остановился.
– Ты чего? – удивилась его спутница.
– Жаль, что нечем его подманить,– посетовал Вожак.– Ну да ничего.– Он достал метательный клинок и взвесил его на руке.– Оставайся здесь,– приказал он.– Я скоро.
– Еще чего?! – возразила девушка.– Я подстрахую тебя. Вдруг понадобится помощь?
– Не упрямься.– Север повернулся к ней и теперь говорил ласково.– Посмотри, как здесь узко – мы только помешаем друг другу.– Соня кивнула, но не потому, что согласилась.– Вот и умница.
Север поцеловал ее и быстро пошел вверх. Воительница же подождала, пока он скроется за изгибом лестницы, и направилась следом. Вожак преодолел половину оставшегося пути и вновь остановился: его чуткий слух уловил доносившееся сверху едва слышное заунывное мычание. Оно тянулось почти без перерыва на одной нескончаемой ноте. С замиранием сердца Север силился понять, что же это такое, пока не догадался, что стражник поет. Соня стояла двадцатью ступенями ниже и тщетно пыталась сообразить, что на этот раз остановило Вожака. До нее стоны стражника не доносились.
– Раз поет, значит, не спит.
Север втайне надеялся, что в этом всеми забытом месте, в сердце неприступной крепости йезмиты чувствуют себя в безопасности. Однако теперь он увидел, что ошибался. Несмотря на глубокую ночь, стража и не думала расслабляться. Вдруг Задира спрыгнула с плеча Севера. Едва сдержавшись, чтобы не выругаться, он попытался поймать ее на лету, но куда там… Рука человека загребла пустой воздух, а крыса помчалась вверх по ступеням. Упряма, как Соня! Север стиснул зубы, но поделать ничего уже не мог. Оставалось только ждать.
Некоторое время ничего не происходило. Бедняга маялся на посту, тихонько мыча о чем-то своем, наболевшем, где-то внизу ждала зова Севера Соня, а сам он стоял и размышлял о том, что задумала крыса… Нет, от этого впору с ума сойти! Мычание резко прекратилось, сменившись отчаянной бранью.
– Ах ты, тварь! Да ты кусаешься! Вот я тебя!..
Едва услышав крики, Соня рванулась наверх, но мгновением раньше то же самое сделал Север. Он слышал, как несколько раз сталь лязгнула о камень, затем топот сапог заполнил все, и Вожак остановился.
Задира прыгнула прямо ему на грудь, с разгону нырнула под мышку и остановилась, только вцепившись в ремни перевязи на спине. Верзила-зуагир врезался в него, едва не сшибив с ног, но руки Вожака привычно схватили голову противника и резко развернули ее. Когда девушка влетела на одну с Севером ступеньку, дикарь уже был мертв. Она устало опустила руки.
– Ты что-нибудь еще умеешь? – отдышавшись, спросила она.
– Я много чего умею,– похвастался он, сохраняя, впрочем, полную серьезность,– Но все остальное пока не нужно.
Север подхватил со ступеней труп и быстро зашагал дальше. Он не думал, что брань верзилы насторожит его приятеля, стоявшего дальше по коридору: в словах не чувствовалось страха,– но в том, что тот заявится полюбопытствовать, не сомневался. Так оно и получилось. Бедолага шел, потешаясь над дружком и прикидывая, чего вдруг тот разорался. Он так и не узнал, что произошло на самом деле. Последнее, что он почувствовал, это чьи-то руки на голове, неожиданно метнувшийся перед глазами коридор и странный хруст, прозвучавший где-то внутри него самого. Потом все погрузилось во мрак. Соня поморщилась, словно Север раздавил жука.
