Текст книги "Земля Горящих Трав"

Автор книги: Юлия Тулянская

Соавторы: Наталья Михайлова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 24 страниц)

Ярвенна перелистывала свой полевой дневник, вспоминая прошлогодних воинственных призраков полынной поляны. Теперь, похоже, все успокоилось.

Сеславин долечивался в здравнице. Жизнь входила в обычную колею.

Но в начале лета в Патоис снова начались диковинные явления. Ярвенна услышала рев тура в зарослях и пронзительный крик птицезверя. Дух стоял на краю поляны, вместо посоха он держал копье. Его грубое лицо покрывала черно-красная боевая раскраска. Дух стоял и ждал, долго, неподвижно…. Так продолжалось несколько дней. Проводник кружил над головой Ярвенны, почти задевая ее крылом.

Группа землепроходцев, изучающая Патоис, наблюдала в разных местах и другие примеры воинственности Духа. Раньше это случалось лишь на полынной поляне.

Наконец все воплощения Духа разом исчезли. Больше не появлялись ни копьеносец, ни птицезверь. Только огненногривый тур рыскал по лесу, в каком-то неистовстве ломая кусты и молодые деревца. Он ревел, метался, взрывал копытами землю, в его рыжей гриве застряли ветки и листья.

Ярвенна помнила, что тур – воплощение Сеславина. Она начала догадываться, что Дух зовет именно его. Ей не хотелось этого. Совсем недавно она чуть не потеряла мужа. Сеславин еще находился на излечении и не собирался потом возвращаться в число землепроходцев. Ярвенна надеялась, что она неверно истолковывает поведение Духа. Но вскоре на заседании ученой группы кто-то высказал ту же мысль: не потому ли исчезли все псевдообъекты, а тур ведет себя беспокойно, что Дух желает видеть Сеславина?

Ярвенна смеялась над собой: чего она боится? Она сама ходит в Патоис, следопыты охраняют землепроходцев. Что случится, если Сеславин еще один раз придет на Землю, просто выяснить, чего хочет от него Дух?

На заседании она подтвердила, что согласна с предположением, но возразила:

– Сеславин в здравнице. Мы можем подождать, когда он окончательно восстановит здоровье?

– Ну, рассказать-то ему обо всем, наверное, можно и сейчас? – подал голос один из землепроходцев.

Ярвенна согласилась. До окончания курса восстановления Сеславину оставалось всего десять дней. Он был почти здоров, и его нельзя было оберегать от новостей, как тяжело больного. Во время следующего свидания Ярвенна передала мужу, что творится в Патоис.

– Давай я явлюсь там? – сам предложил Сеславин.

Он заметил, как на лицо Ярвенны набежала тень:

– Дождись хотя бы, пока тебя выпишут.

– Ну, не беспокойся, – убедительно сказал он. – Я уже здоров. Видела бы ты меня на спортплощадке!

Врач разрешил Сеславину сделать короткий рейд на Землю Горящих Трав. "Собственно, вы практически уже здоровы. Важнее всего, чтобы вы сами не чувствовали никакого страха перед своим появлением на Земле". "Я не чувствую никакой тревоги, – заверил Сеславин. – Я полностью уверен в себе".

Тур успокоился, увидев на поляне Сеславина, взял ломоть хлеба из его рук и ушел в дебри. Сеславин и Ярвенна ждали прихода Духа. Пока его не было, Ярвенна сделала себе и мужу венки: себе из полыни, ему – из молодых веток дуба, и вплела в свой звездчатку и вьюнок, а в его – цветы боярышника. Ярвенна считала, что из-за восприимчивости Духа к человеческой культуре, по возможности, стоит украсить себя, если показываешься ему.

Наконец еще издалека послышался громкий шелест листьев. Кто-то огромный и ловкий шел через заросли, раздвигая, но не ломая их.

Новый облик Духа поразил Сеславина и Ярвенну. Его снаряжение напоминало снаряжение царевича Тирса со старинных фресок: шлем с небольшим наносником, гибкие поножи и легкие латы – нагрудник искусно передавал очертания грудных мышц. Поверх доспеха, висело ожерелье из волчьих когтей, как у богатыря Стиврата. Но Дух-воин был безоружен.

Он снял шлем. Его лицо показалось Сеславину смутно знакомым. Ярвенна чуть не вскрикнула: "У Духа твое лицо!", но не успела: тот облекся сиянием, ярким, как пламя. С крон деревьев со встревоженными криками снялись птицы. Дух поднял руку – и в небе сверкнула огромная ветвистая молния.

Дух погасил сияние, присел у подножия дуба и протянул Сеславину руку. У Ярвенны взволнованно билось сердце. Она не сводила глаз с мужа, который шагнул к Духу и подал руку в ответ. Ярвенна подошла ближе. В это время Дух «заговорил»: как когда-то давно, в сознании Сеславина замелькали подземные тоннели с гладкими стенами, пещеры, облицованные затвердевшей слизью паразита, и он услышал характерный угрожающий стрекот: "чьщек, чьщек"…

«Вся наша наука о Земле так или иначе сводится к истолкованию феномена Духа», – писал Аттаре в опубликованной части своей монографии. Теперь все накопленные землепроходцами сведения о мире Горящих Трав должны были послужить истолкованию «воинственного Духа», явившегося Сеславину. Его обсуждали на ученых советах и просто между собой.

Друзья-ветераны встретились у Хородара.

Художник жил один на самой окраине Звониграда в доме с лабораторией светописи и живописной мастерской. С балкона открывался вид прямо на покрытые редким сосняком горы.

В мастерской и лаборатории Хородар поддерживал своеобразный рабочий порядок. Остальные комнаты в его доме казались временным пристанищем: на столах и стульях пылились газеты месячной давности, стояли забытые чашки с подернутой плесенью заваркой на дне, обои выцветали, вещи ветшали. Все выглядело так, будто хозяин собирается переезжать и уже упаковался, оставив только хлам и паутину в углах. Правда, в доме были высокие потолки, в открытые окна светило солнце. Жилище Хородара носило отпечаток того же уюта, что носит пустырь в летний полдень. Даже пахло тут не жильем, а ветром с гор.

Поздним вечером Хородар поставил чайник. Перед этим он срезал красную розу в саду. Красная роза, камень и солярный знак, который художник быстро нарисовал мелом прямо на столе, – алтарь Аттаре.

Потом Хородар долго искал в ящике стола ритуальную вещь Дьорви и, наконец, нашел ее: обточенную прибоем гальку на шнурке и перья чайки. На гальке была выбита древняя хельдская руна «море».

С помощью песка и стального перстня с надписью «ветер», сделанной этеранской вязью, Хородар призвал Шахди. Затем пришел начальник следопытов Дейвен, непривычно по-домашнему – в тапочках и с корзинкой печенья в руке.

Вокруг дома художник уже несколько лет разводил декоративные сорта полыни: это было еще одно выражение его наконец утихнувшей любви к Ярвенне. Теперь Ярвенна возникла из полыни прямо перед крыльцом. Еще днем она обещала прийти, как только закончится заседание ученой группы, где она выступала с докладом.

Хородар разлил чай, поставил на стол блюдо с обычными для Звониграда пирожными из слоеного теста с медом и корзинку с печеньем Дейвена.

Ярвенна повторила для друзей свой доклад:

– Мне кажется, Дух признает нас, особенно меня и Сеславина, своим новым человечеством. Я родила сына в Патоис. Спустя целые века Дух снова увидел, как в его владениях рожает женщина. Не знаю, кажется ли ему, что это возвращаются погибшие племена Древней Патоис, или что появляется новый народ. Так или иначе, мое горе по пропавшему мужу, должно быть, напомнило Духу жен древности, оплакивающих сыновей и мужей. Я убеждена, что он готов защищать свое человечество. Его решимость родилась прошлой осенью… И сейчас он создал особое воплощение, предназначенное для битвы с паразитом.

– Вы заметили? – воскликнул Аттаре. – Дух хочет бороться в антропоморфном воплощении! Его первый боевой псевдообъект был неким соединением грозных земных хищников: многоголовая тварь с клыками и когтями. А сейчас Дух одет, как воин наиболее высокой из известных ему цивилизаций, и он, по словам Ярвенны, прекрасен. Его сила не в клыках и когтях, а в способностях, которые он видел у землепроходцев, у своего нового человечества.

– Зачем ему именно Сеславин? – неодобрительно спросил Хородар.

– Дух хочет, чтобы Сеславин убил паразита, – тихо произнесла Ярвенна. – Дух боится идти в тоннели сам, однажды он уже потерпел поражение.

– Сеславин – в облике этого псевдообъекта?! – воскликнул Аттаре.

– Да, – подтвердила Ярвенна. – Однажды Сеславин уже так делал: он воплощался в лесного тура, когда зимой на поляне в Патоис на него напал змей.

Аттаре поднял ладонь:

– Верно! Я должен был догадаться! Что-то подобное происходило в эпоху истребления чудовищ. Помните? Когда Дух вступал в новую, более культурную фазу своего существования, он ожидал, что люди помогут ему избавиться от более диких и темных его воплощений. В Тиевес Дух подвиг на это царевича Тирса, в Патоис – богатыря Стиврата. Теперь эта задача выпадает Сеславину, в глазах Духа – новому богатырю-волхву…

– А если он проиграет? – поднял светлые брови Дьорви.

– Сеславин сейчас не в форме для такого боя, – твердо произнес Дейвен. – Учтите, что перед тем, как драться, его воплощению придется пробираться по подземным тоннелям. Паразит вырыл себе логово на огромной глубине. Даже если Духу-воину не надо отдыхать, его путь займет не меньше недели. Получается, целую неделю Сеславин проведет в трансе, а он – далеко не Дух.

– Та-ак… – протянул Хородар. – Только что человек поднялся с больничной койки. Нельзя ли его кем-нибудь заменить?

– Я бы предложил себя, – сказал Дейвен. – Я в отличной форме. Интересно, Дух примет замену? – он бросил взгляд на Аттаре.

Тот в раздумье помолчал.

– Сомневаюсь… Дух мира Горящих Трав существует в виде тысяч псевдообъектов. Каждый псевдообъект воплощает разные его стороны. Громоносец способен только метаться в буре и – если его обучат – носить фонарь-маяк. Гром-дерево лишь раскручивается во время грозы. Проводник летает в наш мир. Это, как мы бы сказали, узкие, специализированные воплощения. Царевич Тирс, Стиврат, а теперь Сеславин в представлении Духа – не отдельная личность, которую можно заменить другой. Они для Духа Земли тоже что-то вроде персонификации тех… умений, просвещенности, культуры, от которой Дух ждет очищения мира от чудовищ.

Ярвенна устало сказала:

– Да.

Она, как и Аттаре, понимала, что замены не будет.

Вечером Ярвенна уложила Стиврата. Сеславин тоже заглянул в его комнату.

– Спи, – сказал он, – а мы с мамой пойдем погулять во дворе. Если что, нас будет видно с балкона. Только ты спи, Стиврат, а не бегай на балкон на нас смотреть.

Ярвенна оставила в комнате зажженный ночник и немного посидела с сыном. Когда Стиврат уснул, она тихо вышла в коридор. Сеславин ждал у дверей.

Двор освещала луна, и вдалеке на дорожке отчетливо вычерчивался силуэт еще одной гуляющей пары. Уже выпала ночная роса, от кустов и клумб пахло свежестью. Сеславин негромко говорил:

– Я здоров. Я долго лечился, и ты привыкла считать меня больным. Меня признали полностью излеченным, меня не надо беречь.

– Ты сам решил уйти из землепроходцев, – напомнила Ярвенна. – Я понимаю, что ты здоров. Но ты бы не ушел, если бы сам не чувствовал, что надломлен. Знаю, ты сможешь выдержать неделю в трансе, без пищи и воды. Но в это время в другом воплощении ты сойдешь глубоко под землю. Семь дней под землей, в замкнутом пространстве, в постоянной опасности… Сеславин, ты уверен?… Разве ты готов?

Летней ночью любые звуки отчетливо разносились вокруг, поэтому Сеславин с Ярвенной почти шептались.

– Ты не так поняла, Ярвенна, я не надломлен… Стейр оцепил проволокой город-мираж в Тиевес и через проволоку пропустил электрический ток: "аномальная зона". Про город-мираж он узнал от меня, на каком-то допросе под сывороткой, я сам этого не помню… Я не надломлен, но у меня временами темно в глазах от ненависти. Иногда мне хочется, чтобы у меня в руках было по огнестрелу, и я бы сказал канцлеру вместе со всей его шайкой: "Ты должен быть добрым, мразь!", – Сеславин побледнел и с горькой усмешкой добавил. – Если бы меня сейчас слышал Дан, он бы точно написал в своем «Листке», что на Земле меня превратили в настоящего террориста, и что с моим возвращением удельный вес экстремизма среди ветеранов начинает зашкаливать… Я просто хотел сделать шаг назад. Подержать в руках мастерок, построить пару домов или школ…

Сеславин и Ярвенна остановились. Она, подняв голову, с тревогой смотрела ему в глаза.

– Но уничтожить паразита – это то, ради чего мы пришли в мир Горящих Трав. Моя мечта – вернуть Духу его человечество, – Сеславин невольно повысил голос, и его последние слова отчетливо прозвучали в тихом ночном дворе.

– Тсс, – отозвалась Ярвенна, придвигаясь поближе к нему. – Ты прав.

Она тоже знала: чем дальше откладывается уничтожение паразита, тем меньше будет поддаваться восстановлению человечество Земли Горящих Трав. Канцлер Стейр ищет новые способы контроля над людьми, сортировки людей на генетическом уровне. Пройдет еще пять, десять лет – и наука ивельтов запустит необратимые процессы. Если Сеславин не решится стать избранником Духа сейчас, ученые будут работать над тем, чтобы в ближайшие годы Дух нашел себе нового избранника из добровольцев. Но пока они располагают только гипотезами, почему Дух Земли выбрал именно Сеславина. Неизвестно, удастся ли в ближайшие годы направить выбор Духа на кого-то еще.

– Ты любишь меня таким? – внезапно спросил Сеславин.

Ярвенна почувствовала, что в это мгновение он неуверен в себе и нуждается в ее одобрении. Она молча провела ладонью по его щеке. Сеславин обнял ее, крепко прижав к себе, и они долго целовались под цветущими ветвями жасмина.

Подземный ход начинался в глухих дебрях Кибехо, которые на востоке тянулись до отрогов невысокого горного хребта. Дикий лес упирался здесь в невысокие, поросшие лиственницами и соснами рыжие скалы и увалы. Колючий кустарник на склоне оврага почти закрывал широкую нору. Дух мира Горящих Трав показал это место Сеславину. Когда-то Дух создал свое воплощение, пробившееся в глубь земли, туда, где проложил свой тоннель паразит. За века ход местами осыпался, но Дух восстановил его.

У входа в нору неподвижно стоял безоружный воин-псевдообъект. Его лицо, очень похожее на лицо Сеславина, было направлено к солнцу.

Сеславин – в праздничной одежде, подпоясанный наборным поясом с серебряными бляшками – медленно приблизился к Духу. Тот протянул руку, и землепроходец коснулся ее. Воин-Дух внезапно облекся сиянием и, выпустив ладонь землепроходца, исчез во тьме подземного хода. Сеславин пошатнулся, прислонился плечом к склону оврага, упал на колени. Его тело безжизненно распростерлось посреди заросшей травой площадки.

Под наблюдением врача Дьорви и Хородар перенесли его в пещеру. Это было похоже на погребение. Сеславина уложили на приготовленном для него деревянном ложе, сняли пояс и сапоги, зажгли светильники. Его телу предстояло лежать здесь, пока он сам, вселившись в сияющего воина-Духа, будет двигаться по мрачным ходам и тоннелям в поисках логова врага.

Ярвенна села на скамеечку рядом с мужем. Врач заранее предупредил, что он почти не будет отличаться от мертвого, сердцебиение и дыхание сделаются очень редкими.

– Все процессы организма замедлены, – объяснил он. – Даже когда Сеславин найдет паразита и попытается уничтожить его, мы ничего не увидим. Никаких вздрагиваний, никакого движения глаз под веками. Через семь дней он или придет в себя, или это состояние станет необратимым и кончится смертью.

Прямо над пещерой росло узловатое широкое дерево. Если приглядеться, становилось ясно, что его толстый ствол сплетен, как жгут, из нескольких более тонких стволов. Это было гром-дерево, и оно цвело: ветви были усыпаны тонкими белыми «свечами».

Пещеру охраняли следопыты. Они следили, чтобы в окрестностях было безопасно.

В состоянии Сеславина ничего не менялось. Он дышал по-прежнему редко, температура тела была понижена, мышцы расслаблены… Ярвенна не отходила от тела мужа. Что произойдет с сознанием Сеславина, если его воплощение погибнет? Он еще некоторое время будет в трансе, но это равносильно смерти. А может быть, его сознание на время переселится в тура?

Наступил вечер седьмого дня, и в Кибехо наступила жуткая тишина. Смерклось в один миг. Воздух наполнился духотой…

Вдруг снаружи пещеры раздался певучий, протяжный скрип. Ярвенна выглянула. Гром-дерево плавно и быстро вращалось, раскручиваясь. Черное небо прорезало сразу три или четыре ветвистые молнии и загремел гром. В тучах с воплями носились местные мелкие громоносцы. Гром-дерево перестало скрипеть: оно окончательно раскрылось и превратилось в направленную в небо воронку. Ярвенна снова бросилась к мужу, наклонилась над ним. Новая вспышка озарила неподвижное лицо Сеславина.

В полумраке блеснули белки его глаз: он пришел в себя, глубоко вздохнул. Вокруг грохотала буря, в перерывах между ударами грома было слышно, как снаружи шумит сильный дождь.

Тоннели с гладкими стенами, темные своды, облицованные затвердевшей слизью… Паразит прокладывал свои ходы десятки лет. За это время, питаясь, он становился все больше, а прорытые им тоннели – просторнее.

Наконец впереди раздалось: "чьщек!". Так терлись друг о друга особые наросты на теле паразита. Он почуял приближение опасности, угрожающе поднял клешни, «чьщекание» становилось все чаще. У паразита было лишь два предназначения: оберегать свою жизнь и питаться. Он медленно изогнул сокращающееся брюхо. Когда приблизится облеченный светом враг, оттуда должно было вылететь ему навстречу острое ядовитое жало.

Тьму тоннеля рассекла молния, посланная рукой воина-Духа. В последний раз послышалось пронзительное щелканье паразита. Его уничтожил землепроходец из Обитаемого мира, сойдя под землю в боевом воплощении.

Вспышка молнии – последнее, что видел Сеславин в подземном тоннеле. И первое, что он увидел, придя в себя, тоже была вспышка молнии.

Он с жадностью выпил холодного отвара, который подала ему в чашке Ярвенна. За семь дней лицо Сеславина обросло щетиной, и он смотрел перед собой взглядом человека, вернувшегося из царства мрака.

Сеславин медленно встал со своего ложа. Они с Ярвенной вышли из пещеры и огляделись, чувствуя, что везде в мире Горящих Трав протекают непрерывные, таинственные процессы, которые проявят себя в будущем.

Дождь утихал, последние молнии озаряли небо, гром-дерево закрыло свою воронку и снова, скрипя, сворачивалось в жгут.