Текст книги "Земля Горящих Трав"

Автор книги: Юлия Тулянская

Соавторы: Наталья Михайлова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

– Совет может не разрешать им этого? – взволнованно спросила Ярвенна.

Сеславин устало пожал плечами:

– Они не обязаны подчиняться. Конечно, если из-за их ареста сорвутся какие-то наши планы, мы можем попросить их отложить публикацию "Сердца мира". Я сам надеюсь, Ярвенна, вдруг есть что-нибудь такое?.. – неожиданно горячо вырвалось у него. – Ну, а если нет… Тогда будущее Земли Горящих Трав они оплатят собственной жизнью.

В свое время Сеславин ездил с молодежными артелями на работы, добровольцем вызвался на ликвидацию последствий катастрофы в Хельдерике и однажды сказал Ярвенне:

– Все дети мечтают о двух вещах: стать влюбленным и стать витязем. Они еще не знают, что такое любовь, и не знают, что такое борьба, и все равно об этом мечтают – дети всех веков.

Сеславин чудом остался жив после обстрела экспедиции в Тиевес. Его друг Аттаре побывал на волосок от смерти дважды. У обоих были товарищи, которых теперь уже нет на свете. Сеславин не думал, что когда-нибудь появится во вселенной такое общество, в котором не нужны будут мужество, стойкость, способность рискнуть собой. Потери вспоминалась с болью, но ему никогда не приходило в голову, что счастье людей должно лежать вне этого подвижничества.

Однако с Элено и Ри, казалось Сеславину, все иначе. Им достался мир – горькая чаша, в котором прежде расправы их ждет мука, унижение, клевета. Так Сеславин и написал в отчете: "Прошу учесть, что Элено Харт и Ресс Севан следует ожидать не только наказания заключением или смертью, но и преследований, несовместимых с человеческим достоинством".

Сеславин понимал, что Совет землепроходцев не решает судьбу Элено и Ри. Он может лишь оценить информацию, которой они владеют: ведь после их ареста она станет доступна Ведомству. Сеславин ни на что не надеялся. Элено и Ри могли рассказать Ведомству про Обитаемый и про древний мир Горящих Трав. Они могли рассказать про самого Сеславина, про его алтарь, о котором Стейр и так давно все знал. Имелась и еще кое-какая информация, такая же бесполезная для ивельтов. Этого было мало, чтобы Совет передал Элено и Ри: "Вы не имеете права свободно распоряжаться собой".

Но Сеславин писал в отчете: "Я выношу на рассмотрение вопрос о праве землепроходцев на вмешательство, если надо – вооруженное, с целью спасения Элено Харта и Ресс Севан. Я прошу продумать все возможности предоставить им безопасное укрытие и защиту на Земле, если мы не можем переправить их в Обитаемый мир".

В последнее время ученые занимались исследованием локусов-двойников. Предполагалось: именно в сдвоенных локусах когда-нибудь откроется переход, впервые позволяющий людям с Земли Горящих Трав оказаться в Обитаемом мире. Но пока это оставалось всего лишь гипотезой.

Перед видеоинтервью Сеславин надел ордена. Элено представил его:

– С нами Сеславин из Даргорода, землепроходец из Обитаемого мира.

Элено и Ри сидели по обе стороны от него, вполоборота, в темных офисных креслах. Столик украшали чайные чашки и ваза с фруктами. Заранее настроенные камеры снимали всех троих.

– Первые две книги, которые написали мы с Ресс, посвящены древней Земле Горящих Трав, – сказал Элено, слегка наклоняясь в сторону Сеславина. – Эти материалы мы получили от вас. Расскажете, Сеславин, откуда они у землепроходцев?

Он отвечал развернуто: о раскопках, о "войне с памятниками", гибели двух экспедиций.

– Зачем вам бороться за наше прошлое? – спрашивал Элено. – Реконструкция наших древних культур так дорого обходится вам. Объясните, пожалуйста, зачем вам это нужно?

– Трудно ответить вкратце, Элено. Прошлое Земли действительно очень важно для нас, и тому не одна причина. Земное человечество жило в своем мире тысячи лет. Оно не могло не оставить после себя каких-нибудь знаний, и мы рассчитывали их получить. Мы и правда обнаружили много ценного.

– К примеру? – поинтересовался Элено.

– К примеру, мы поняли, как добиться взаимопонимания с Духом вашей Земли.

– Что это такое?

– Дух мира Горящих Трав – это особое состояние вашей жизненной среды, которая развивается, изменяется под влиянием разумной деятельности людей. Дух проявляет себя во множестве необыкновенных существ, у вас их называют псевдообъектами. Мой друг Аттаре из Оргонто в своей монографии пишет: "Ты родился разумным, расти, учись, осваивай ремесла, продолжай род, трудись и общайся с Духом. Учи его всему, что знаешь сам, передавай свой опыт, будь ему другом. В этом состоит смысл и содержание жизни земного человека". Воплощения Духа, стихийные и мощные существа, овладевают и искусствами, и наукой, пониманием речи, человек даже знакомит их с письменностью. Благодаря Духу, просвещается, окультуривается вся ваша жизненная среда. Какому-нибудь морскому псевдообъекту лодка не нужна, но ему, чтобы жить в мире с людьми, нужно знать, что такое лодка. И вот юноша на фреске учит огромного краба кораблестроению…

– Извините, Сеславин. В вашем собственном мире есть что-нибудь подобное? – перебила Ри.

– Обитаемый мир тоже порождает существ. Мать моей жены – полевица. В нас всех течет хотя бы толика крови дубровников, лесовиц, полевиц, вьюжников и вьюжниц, озерников, побережниц. Это дает нам особую связь с Обитаемым миром. На Земле Горящих Трав эта связь создается иначе: через передачу культуры, знаний человечества, через просвещение. Ваш мир должен был стать не только живым и чувствующим, звериным, стихийным, интуитивным, но и мыслящим, образованным, познающим, накапливающим знания.

Сеславин заранее подготовился к интервью. Он говорил с горячностью и любовью к теме, с упоминанием источников, с цитатами из книг.

– Из этого следует, что человечество Земли все-таки оставило нам какое-то наследие? – краем рта усмехнулся Элено. – Вы так считаете, Сеславин?

– Все правильно, Элено, – поддержал тот. – Дух Земли до сих пор помнит многое из того, чему его научили ваши предки. Я сам видел некоторые его воплощения в Патоис. Он пытается носить одежду, ходит с посохом, носит ожерелья и охотничий рог. Без общения с людьми Дух одичал и забыл предназначение многих вещей, в его сознании много путаницы, эклектики, должно быть, суеверий. Вдобавок он сходит с ума от страха перед паразитом, от одиночества и снова начинает порождать буйных чудовищ. И тем не менее он все еще одинокий, потерянный ученик земного человечества.

– Но вы можете привести конкретный пример, когда современные люди сталкиваются с наследием предков? – напряженно спросила Ри.

– Касающийся всех пример – посмертие, – Сеславин нахмурился. – Это сложный вопрос. Мы не так давно изучаем Землю, но общая закономерность все же видна. Человек не сразу научился нормально провожать своих мертвых в последний путь. Идея посмертия тоже складывалась постепенно, она развивалась в зависимости от просвещенности Духа, понимаете?

Сначала люди были как звери, у них не было представления о посмертии. Потом Дух начал ощущать, что на Земле пробуждается какое-то новое сознание, – поначалу такое же, как у него, темное и дикое. Видимо, личности людей, когда они умирали, уже не сливались с Духом полностью, не сливались с родом, как, например, сознания каких-нибудь волков или кошек. Они бродили как призраки, своего рода псевдообъекты. Отсюда сказки о злых мертвецах, упырях, характерный для Патоис и Кибехо образ белых нетопырей, в которых превращаются души умерших.

Но человеческая мысль становилась сложнее и гуманнее, она породила иные варианты посмертия. Человек научился провожать мертвых в дорогу, выработал понятие о проводниках душ. Мифы людей выделили на просторах земли разные места, где умершие могли отдохнуть и подождать своих соплеменников, прежде чем отправиться в неизведанное путешествие. Благодаря этому возникла более культурная система посмертия. Дух просвещался, впитывал эти представления. Конечно, они должны были эволюционировать дальше…

– Ивельты бессмертны, – сказала Ри. – Получается, лишив людей собственной культуры, они прервали эволюцию человеческого посмертия? Притом их самих это не задело?

– Да, похоже на то, – кивнул головой Сеславин. – Но это всего лишь пример. Ивельты не только прервали эволюцию человеческого посмертия, – прежде всего они лишили людей их просветительской миссии.

Камера снимала уютную, но слегка официальную обстановку: поблескивающий полупрозрачной поверхностью столик, нетронутые чашки с кофе, вазу с виноградом и яблоками. Худощавый мужчина со стильной короткой стрижкой и печальными складками в углах рта – Элено Харт – слегка перегнулся через ручку офисного кресла. Между ним и русоволосым иномирцем с двумя орденами на груди шла оживленная беседа.

– Хорошо, поговорим об ивельтах, – сказал Элено. – Они уничтожили человеческую цивилизацию и заменили ее своей, да?

– Да, – подтвердил Сеславин.

– Но считается, что ивельты создали стабильное общество, в котором люди могут чувствовать себя социально защищенными. В доивельтском мире была эпоха чудовищ…

– Да, когда Дух был мало просвещен, тогда появлялось много враждебных псевдообъектов…

– Потом эпоха уничтожения чудовищ. Людям приходилось бороться, рисковать, они гибли…

– Да, бывало и гибли. Богатырь Стиврат получил тяжелые раны в бою с патоисским змеем.

– Вот-вот, страдания, смерть… Эволюция включала в себя трудные этапы, правда?

– Конечно…

– С другой стороны, ивельты создали контролируемое стабильное общество…

– Я понимаю, о чем вы хотите спросить, Элено, – ответил Сеславин. – От добра добра не ищут, сейчас у вас есть хотя бы синица в руке, зачем ее упускать? Но мир ивельтов – это цивилизация паразита. Ее стабильность – лишь видимость. В конце концов паразит съест все ресурсы. Он истощит живое вещество Земли, и ивельтам придется искать для него новый источник пищи. Мы с вами однажды уже говорили: не исключено, что этим источником окажется само человечество, которое будет в нужном количестве производиться на генетических фабриках. С другой стороны, к тому времени ивельты могут получить выход в другие миры и начать борьбу за новые запасы ресурсов. И это будет повторяться. Это уже было в истории ивельтской цивилизации, ведь так, Ресс?

– Вы не ошиблись, Сеславин.

– Поэтому я не считаю паразитическую цивилизацию стабильной, – продолжал тот. – За нее все равно придется расплачиваться. Уже сейчас природные катастрофы на Земле происходят в четыре раза чаще, чем еще тридцать лет назад, и наносят экономический ущерб, по меньшей мере, в семь раз больший. Это говорилось на сессии вашей Экономической Ассамблеи. За последние пятьдесят лет было зарегистрировано более девяти тысяч стихийных бедствий. Но это еще не все…

– Вы что-то можете добавить?

– Я могу добавить, что нельзя забывать о человеческом достоинстве. У вас на Земле считается, что оно не имеет отношения к политике. Но все-таки… Дух был учеником и одновременно наставником земного человечества. Люди воспитали его, он дал им новые возможности. Вы с Ресс хорошо это описали в своих книгах: помните, как громоносец нес сигнальный фонарь впереди корабля Ольвгейра, чтобы показать ему верный курс? По-моему, все-таки не очень достойно человечества – ради "контролируемого стабильного общества" отдать своего ученика в жертву паразиту. Ваши предки не этому учили. Я имею в виду царевича Тирса…

– Воспитанника золотой козы, – подсказал Элено.

– Да, Тирс восставал против жестоких жертвоприношений, с помощью которых люди надеялись обеспечить себе безопасность и какие-то выгоды…

– Сеславин, я могу вас попросить? – Ри улыбнулась.

– Пожалуйста, Ресс…

– Облекитесь сиянием. Пусть это будет лишним доказательством, что перед нашими зрителями действительно вы.

– Сейчас? – уточнил Сеславин.

– Да, сейчас.

В тот же миг Сеславина объял белый свет. Даже в освещенной комнате он был сильным и ярким, Ри сощурилась. Фигура и лицо иномирца в сиянии казались размытыми.

– Достаточно?

– Спасибо, – кивнула Ри.

Свет вокруг Сеславина погас.

– Вы очень сильный народ, – сказала Ри. – У вас много способностей. Вам, конечно, известно, что говорят о вас официальные СМИ. Что Обитаемый мир расположен в "зоне С-140х", как мир, онтологически отрезанный от понимания высших законов нравственности. Что ваша идея – стать новой элитой Земли Горящих Трав, но уже не заботиться о людях, как ивельты, а удовлетворять за их счет свои жестокие пороки…

– Как нравственно низшие существа, – уточнил Элено.

– Тут очень трудно оправдываться, – нахмурился Сеславин. – Я не знаю, с чем мне спорить, когда здесь все не так…

– Давайте начнем с чего-нибудь одного, – пришла ему на помощь Ри.

– Хорошо, давайте с "зоны", – ответил Сеславин. – Ивельты утверждают, что существуют миры в зонах от А до С, которые различаются по степени их онтологической способности к добру. Зона «С» лежит вне высшего вселенского принципа. Каждый мир имеет дополнительный код, означающий…

– Строй, уровень цивилизации… – подсказала Ри. – В общем, зашифрованную информацию об обществе.

– И Обитаемому миру присвоили код "С-140х"? – Сеславин поднял брови. – Я не знаю, могут ли ивельты доказать свою теорию. Например, что вселенная делится на зоны и именно по такому принципу. Правильнее было сказать, наверное: они сами разделили ее. Не секрет, что когда-то ивельты верховодили огромной космической империей, которая подмяла под себя сотни других миров. Я думаю, деление на зоны возникло как раз тогда, как отражение существующей действительности, конечно, с точки зрения ивельтов. И этот административный документ погибшей империи теперь лег в основу вашей философской теории о зонах. Возможно, так оно и было. Это пока просто предположение, которое можно было бы проверить, изучая историю ивельтов. Но оно хотя бы как-то объясняет деление вселенной на зоны. Во всяком случае, я, как историк по образованию, пошел бы для начала таким путем.

Ри улыбнулась:

– Возможно, Сеславин, здесь вы не так далеки от истины. Но что касается вас: кем вы явитесь к земному человечеству, освободителями, новыми господами?

Сеславин в упор посмотрел на нее:

– Вспомните, Ресс… Я и Ярвенна – пять лет назад мы как первопроходцы явились на Землю Горящих Трав открыто, с дарами, с рассказом о нашей культуре. Так мы видели свои отношения с Землей с самого начала. Мы всегда готовы вернуться к этим отношениям.

Но я хотел сказать кой о чем другом. Невозможно сделаться свободными постепенно. Нельзя расковать человека и объявить: ты еще не готов к свободе, поэтому хотя цепи с тебя сняли, но вместо них будешь пока стоять на коленях, это для тебя более легкая ступень. Потом позволим тебе просто кланяться. Потом станешь обыкновенным лизоблюдом. Ну, а потом, наконец, поздравляю, ты дорос до свободы, теперь ты свободный человек!

Этого не может быть, потому что из человека с таким постепенным приучением к свободе выйдет раб еще хуже прежнего.

Я знаю, что ивельты, даже многие люди….

– Да, есть такие люди, – вставил Элено, вспомнив Адви Данруса.

– Они говорят: "Ивельты постепенно дадут нам все больше прав и свобод, когда мы дорастем до этого…" Но я бы хотел, чтобы человечество однажды просто сбросило свои цепи, – без того, чтобы сначала учиться стоять на коленях, кланяться и пресмыкаться. Вы спрашиваете: где гарантия, что мы не превратимся в новую жестокую элиту? Сбросьте цепи. Единственная гарантия в том, чтобы не ждать, пока кто-то другой постепенно будет делать вас «свободными».

Как и предвидел Элено, видеоинтервью с иномирцем превратилось в медиа-скандал. О подлинности интервью, о книгах Элено и Ри, об открытом выступлении соавторов против цивилизации паразита заговорили все СМИ. Настоящим взрывом было то, что Ресс Севан – ивельт! – на стороне иномирцев.

Элено и Ри вернулись из Кибехо, но не в «аоз» "Тысяча Солнц", а остановились в центральном отеле одного из сотых кварталов.

– Нам придется быть на виду, Ри, – предупреждал Элено. – Чтобы защитить себя, мы должны привлекать к себе как можно больше внимания. Оказаться внутри «аоза» – значит дать в любую минуту перекрыть себе кислород. И самое разумное сейчас – это публично заявлять обо всех наших планах хотя бы на ближайшую неделю.

Он опасался, что Ведомство найдет другой способ заставить их замолчать, кроме ареста. Например, инсценирует самоубийство Элено Харта и Ресс Севан "под давлением нечистой совести и общественного мнения". Поэтому Элено старался, чтобы все видели: Ри и он – оба строят планы на будущее.

– За год мы надеемся написать четвертую книгу, – говорил он журналистам. – Сегодня в 18.00 мы обедаем в «Универсале». В 19.45 даем пресс-конференцию.

Что бы ни произошло с ним и Ри, Элено хотел, чтобы это произошло на глазах у всех. Они с готовностью отвечали на вопросы журналистов, позволяли себя фотографировать, соглашались давать интервью.

– Госпожа Севан, почему вы, ивельт, выступаете против власти своей расы?

– Однажды ивельты уже восстали против режима ивельтов. Тогда пала целая империя, построенная на тотальном контроле. Я не хочу быть частью цивилизации паразита, паразитической элиты, живущей за счет земных ресурсов. Я разделяю ценности древней Земли Горящих Трав и Обитаемого мира, моя цель – увидеть Землю свободной, – говорила Ри в подставленный микрофон, пока они с Элено шли от выхода из отеля к автомобилю.

В ответ на их медиа-скандал вспыхнул новый. На Элено и Ри обрушился шквал передач и статей, разоблачающих их самих. Достаточно было пощелкать пультом телевизора, чтобы услышать их имена.

На популярном ток-шоу писатель Адви Данрус, как сообщалось в бегущей строке, автор книг о "спецназе Империи Света", вспоминал:

– Мы с Элено вместе учились. Еще в интернате, а особенно на высших курсах журналистики этот парень отличался деструктивными взглядами. Он имел явный комплекс неполноценности, проявлявшийся в его в постоянной риторике на тему человеческого достоинства и вообще в болезненном восприятии этой темы. Я абсолютно убежден, что интервью с иномирцем – мистификация. Ее цель – привлечь внимание к абсурдным книгам Харта. Ради популярности такие, как он, готовы пойти на все, даже на идейный теракт.

Один из ивельтов, хорошо знавших Ри, согласился дать комментарий прессе:

– Ри последние пять лет была очень странной. Элено Харт приобрел на нее необъяснимое влияние. Это человек с сильной отрицательной харизмой.

Психологи объясняли, какие именно психические отклонения могли привести Элено Харта и Ресс Севан к их сегодняшним убеждениям.

Одновременно была запущена кампания возмущения. Двое отщепенцев прилюдно призывают к бунту, клевещут на спасителя Земли Стейра, и что же? Власть так толерантна, что им никто не затыкает рот, и сам канцлер Стейр, как всегда, милосердно прощает злопыхателей, ибо не ведают, что творят?!.. Они сфабриковали фальшивку, чтобы нажиться на продаже своих книг. Почему общество не избавят от носителей разложения? Мы требуем, чтобы власти оградили нас от экстремистов!

Ведомство стремилось, чтобы в потоке разнородной информации затерялась и та, за которой стоят сами Элено и Ри. Скоро люди перестанут ориентироваться среди большого числа разных версий. Их перекормят Элено Хартом и Ресс Севан, и все вздохнут с облегчением, когда их лица и имена, наконец, исчезнут из медиа-новостей.

Поздней ночью Элено и Ри еще не ложились спать. Последние дни им хотелось как можно больше времени проводить друг с другом. В больших окнах их апартаментов блестело море городских огней. Ри тихо настукивала что-то на клавиатуре ручного порта. Ее лицо без косметики казалось серым.

– Устала, Ри? – заботливо спросил Элено. – Что ты пишешь?

Ри подняла голову от экрана:

– Так, вздор какой-то… Если хочешь, прочитай, это не секрет. Но правда вздор: я никогда не писала стихов, не знаю, что вдруг на меня нашло.

Взяв экран в руки, Элено увидел столбик коротких строк:

Наши пути – мрак,

Наши пути – ночь.

Всё так,

что не помочь.

Наша звезда – там,

Наша беда – здесь.

И горе нам,

что мы есть.

Наши победы – ложь,

Наши надежды – пыль,

Ждали плода, и что ж?

Гниль!

Наши мечты – дым,

Наши мечты – яд,

Не обращу к ним

взгляд.

Ну а вокруг не счесть

Наших врагов – тьмы,

И горе нам, что есть

мы.

Элено прочитал и поднял взгляд от экрана. Ри вымученно улыбнулась.

– С одной стороны, не возразишь, – Элено печально усмехнулся краем рта. – С другой стороны, я люблю тебя, Ри. Это важнее отчаяния. Хотя на отчаяние мы тоже имеем право…

Утром выходного дня в просторной и пустой комнате Йанти пахло растворимым кофе и яичницей из искусственного порошка. Неска в клетчатой рубашке Йанти, которая была ей велика, закатав рукава, отдернула пыльные занавески и возилась на кухне. Окно было не слишком чистым, но выходило на восток и блестело в лучах солнца. Неска прошлась по комнате с пластиковым мешком для мусора, собирая урожай пустых банок: вчера заходили дядя Омшо и Хенко, допоздна разговаривали и пили пиво, а потом Неска осталась ночевать у Йанти. Ее штаны из черного кожзаменителя и выцветшая футболка небрежно висели на спинке единственного стула в углу.

Неска разлила кофе по чашкам. Йанти сидел на продавленном диване и читал книжку в цветной обложке. Неска поделила яичницу и поставила рядом с Йанти его тарелку. Йанти отложил книгу.

– Осталось двадцать страниц, – заметил он, приступая к яичнице.

– Только ты можешь считать, сколько страниц осталось до конца книги, – поддразнила Неска.

– Просто я всегда люблю знать, где финишная черта, раз уж я взялся, – добродушно ответил Йанти.

– Ну, ладно, ладно, – Неска осторожно отхлебнула горячий кофе. – Тебе нравится?

– Угу… – сказал Йанти, одновременно откусывая сосиску. – Хорошо пишут. Клятые ивельты нам всю вечеринку испортили. Сейчас, может, у нас тоже была бы жизнь, как у тех ребят из "Сердца мира". Умели бы молнии призывать, открывали бы новые земли…

– Может, еще продолжение будет, – понадеялась Неска. – Элено Харт по ящику говорил.

Она собрала тарелки и чашки, чтобы отнести на кухню. Когда Неска вышла из комнаты, Йанти, наставив пульт на телевизор, начал переключать каналы.

Неска вернулась:

– Лучше включи музыкальный…

Но Йанти сидел с пультом в руке, со злым, хмурым лицом.

– Сейчас в новостях передавали, – он посмотрел на Неску. – Их арестовало Ведомство. Элено Харта и Ресс Севан, – и выругался сквозь зубы.

Канцлер Стейр стоял в кабинете напротив стенного экрана. На экране – конференц-зал дорогого отеля, Ресс Севан. Ее лицо было резче, индивидуальней, чем позволяла абстрактная красота ивельтских лиц. Рядом с ней – худой элегантный красавец средних лет: улыбается открыто, глаза блестят. Элено Харт. Он дергает плечом, когда тема разговора вызывает саркастическую реакцию. Тонкий свитер в обтяжку и свободный пиджак – это очень идет ему, держится он раскованно. Стейр поставил экран на паузу, изображение остановилось, Элено Харт замолчал на полуслове.

За спиной канцлера эти двое сносились с миром зла! Стейр быстро обернулся. Ри ввели в кабинет. Ее руки были закованы в тонкие серебристые наручники. Обладая той же психической и физической силой, что и другие ивельты, Ри в случае внезапной вспышки агрессии могла стать серьезной проблемой. Когда привели Элено, на нем был только ошейник-контролер.

– Сюда, – Стейр указал Ри на кожаное кресло.

Ри села. Элено остался стоять у дверей под присмотром двоих сопровождающих.

– Ну, что, Ри? – не обращая внимания на человека, живо спросил Стейр. – Я приказал привести вас ко мне, чтобы сделать тебе приятное. Решил тебе немножко подыграть. Вы с Элено Хартом подражаете моему имиджевому мифу? Помните, как после ареста меня привели к тогдашнему канцлеру… главному врагу человечества?

Ри подняла взгляд.

– Спасибо, канцлер. Вы очень хорошо исполняете его роль.

Стейр подавил раздражение и холодно произнес:

– Эта идея уже использована. В сознании людей она прочно связана с моей личностью. Я уже победил зло и сделал жизнь людей счастливой. Героев больше не может быть, только психопаты или авантюристы. Кто из них вы?

– Позвольте сказать, господин канцлер. Путь, описанный в вашем мифе, для нас лишь неприятный побочный эффект. Поверьте, мы бы с удовольствием обошлись без героизма, мученического венца и прочих ваших атрибутов, – произнес Элено с так хорошо знакомой Ри грустной иронической интонаций.

Стейр встретился с ним глазами. Ему пришло в голову, что в наказание надо унизить человека в присутствии Ри. Но он не смог сразу придумать, что сделать с Элено, и отвернулся.

– Вы психически больная женщина, Ри, вы пошли на поводу у своих разрушительных инстинктов и вовлекли в авантюру такого же морально нестабильного человека, как сами. Вы с ним решили – непонятно уж, из каких соображений – нанести удар в спину тому обществу, которое лично вам, Ресс Севан, дало все: долголетие, молодость, вот эту красоту, – он быстро протянул руку и двумя пальцами взял прядь волос Ри. – Все ваши дома, виллы, усадьбы, где вы проводили время со своим жалким любовником… Слышал я поговорку "рубить сук, на котором сидишь", но такой яркой иллюстрации к ней еще не видел. Кстати, и возможность публиковать ваш бред… – Стейр кивнул на свой порт, имея в виду, что с творчеством Ри он ознакомился через сеть, – эту возможность вам тоже дали мы. Не о чем даже говорить! Как будто вы не знаете, что ваш скандал через десять дней уже всем надоест, и люди будут только рады, когда о вас, наконец, забудут. И перейдут к другим животрепещущим новостям, например, об открытии нового супермаркета, – бросил Стейр. – Вас нереально принимать всерьез. И Ведомство позаботится, чтобы все это поняли.

Элено и Ри виделись впервые после ареста. Пока Стейр говорил, они молча вглядывались друг в друга.

– Послушайте, Ри, – вдруг доверительно предложил Стейр. – А может, просто забудем все это? Нам с вами нечего делить. Я ведь действительно милосерден, хоть вы в это и не верите. Вы в своем безумном сценарии назначили мне роль главного злодея, но я далек от того, чтобы играть по вашим правилам. Я бы мог вас сейчас отдать Армиллу. Он славный парень, но заставит вас сделать все, что захочет. Вы не понимаете простой вещи: только власть имеет право быть милосердной. Допустим, в магазине поймали вора. Охранник обязан притащить его к хозяину. А хозяин магазина может сказать: ладно, отпусти его, я не буду доводить до суда. В этом вся разница. Армилл не вправе вас пощадить, каким бы хорошим парнем он ни был, потому что у него есть обязанности, и он должен их выполнять. Ведомство должно было вас арестовать, Армилл должен будет вас раздавить, а канцлер Стейр может вас простить. Ни один человек на Земле не вправе позволить себе такого неограниченного милосердия, как канцлер Стейр. Для этого, Ри, мне достаточно видеть только ваше раскаяние.

– Раскаяние, господин канцлер? – недоуменно переспросила Ри.

Стейр пожал плечами и мягко сказал, не отрывая взгляда от ее лица:

– Начните новую жизнь. Помогите вернуться в общество своему любовнику, в конце концов. Он ведь вам дорог? Я даю вам шанс начать все сначала.

– В чем будет выражаться наше раскаяние? – с горькой улыбкой спросил Элено. – В нашем публичном признании во лжи и в том, что мы согласимся призвать Сеславина из Даргорода в ловушку?

Стейр резко повернул к нему голову.

– А ты думал, раскаяться – всего лишь проронить несколько слезинок? Искупление вины – это дела, реальные дела!

Элено молча покачал головой.

"Он ведь вам дорог?" – у Ри сжалось сердце. Они с Элено предвидели, что их будут шантажировать друг другом.

– Мы с Элено не можем искренне раскаяться, – сказала Ри.

– Почему? – Стейр встретился с ней глазами.

– Именно потому, что раскаяние выражается в делах, – твердо ответила она. – Кстати, господин канцлер… Сеславин не придет. Он знает, что вы может заставить Элено и меня вызвать его в засаду. Мы договорились, что он больше не явится ни на наш, ни на чей-либо зов. Так что нам не нужно проявлять мужество и молчать на допросах у господина Армилла. Мы все расскажем.

– Как хотите, – Стейр налил себе коньяк, подумал, плеснул в бокл для Ри и присел в кресло напротив, изучающе скользя по ней взглядом.

– Что это вам дало? – задумчиво рассуждал он. – Что это дало вашим хозяевам из Обитаемого мира, я понимаю. Они рассчитывали на информационную диверсию. Может быть, вас на это запрограммировали? Вы взорвали свою информационную бомбу, даже не думая, что идете на самоуничтожение? Кто разберется, что еще в вас заложено? В любом случае, опасную программу надо уничтожить… вместе с носителем.

Ри молчала. Ее взгляд был тоже прикован к двери, куда только что увели Элено.

– Может быть, они что-то пообещали вам? Какие-то силы, способности, возможность перехода в их мир?

– Вы же проверяли, Стейр, – поморщилась Ри. – Вы же знаете, что переход невозможен.

– С помощью нашей науки – нет, – кивнул Стейр. – Но кто знает, что они сообщили вам? Именно вам.

Стейр подытожил:

– Так что с вами, Ри, нам предстоит долгий диалог. Вами будет заниматься Ведомство в особых условиях. Можно сказать, в эксклюзивных.

Ри понимала, на что рассчитывает Стейр. Конечно, эксперт-ивельт один на один не сможет сломить ее психику. Но если эксперты будут сменять друг друга круглые сутки, применят дополнительные методы воздействия, например, инъекции «х-2а», ей не выдержать.

– Будь у меня, что вам сказать, я бы давно сказала. Чтобы спасти Элено, – произнесла Ри.

– Мне тоже так кажется, – откровенно признался Стейр. – В памяти этого парня отражены такие трогательные любовные сцены, что я вам верю. Армилл меня ознакомил с материалом.

– Элено предвидел, что вы убьете его личность, – гневно вырвалось у Ри. – Сейчас вы послали его на казнь. Когда падет цивилизация паразита, вам и это припомнится, Стейр!

– Я отправил вашего помешанного дружка на лечение, – насмешливо возразил канцлер. – Он опасен и себе, и другим. А я сделаю его успешным и счастливым членом общества. Хотите, я потом ради вас сам устрою его на работу?

Элено считал этажи. На дисплее мелькали цифры – 35, 34, 33… В лифте ярко горел свет, лица конвоиров были непроницаемы. Элено устал от этих лиц. «Парадокс власти, – думал он, – величественные охранники, секретари и швейцары. Достоинство вышибал». Двери лифта открылись, Элено вывели в коридор. Белые стены, стеклянные двери, кожаные кресла в холле под раскидистым тропическим растением…

Элено ввели в лабораторию. У входа стояла ширма. Анатомическое кресло с зажимами и полусферой ждало в глубине кабинета. Охранник передал врачу – исполнителю процедуры, черноглазому светловолосому ивельту – прозрачную папку-файл.

– Переодевайтесь, – бросил врач, даже не посмотрев на Элено.

Один из охранников указал на ширму.

На кушетке за ширмой лежала аккуратно сложенная белая одежда из синтетического материала – штаны и рубашка. Недавно в присутствии Элено Стейр обещал Ри: