Текст книги "Свора - Зов крови (СИ)"
Автор книги: Юлия Колесникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 45 (всего у книги 50 страниц)
Глава 26. Тревога
Тревога. Точка. Ру.
…За горизонт пытаюсь тщетно заглянуть.
Среди туманных запылённых силуэтов
Маячит свет. Но лишь к нему, а он как ртуть
Скользнёт под пальцами и в щель забьётся где-то.
В свои тревоги, запахнувшись как в пальто,
Уйду в себя, в раздумья тихими шагами.
Нам жизнь выбрасывает фишки как в лото,
Какая дальше – никогда не знаем сами….
NePetrova
Возможно, я очнулась на какой-то момент, потому что надо мной зависло лицо Калеба.
Я все еще не очень понимала, что происходит, но внешний вид Калеба заставил меня замереть, вместо того чтобы протирать от сна глаза.
Он был совершенно пуст – жажда должна была стать невыносимой, но Калеб терпел, стойко снося мой болезненно приятный запах. Всего лишь на миг он позволил своим глазам закрыться и прислушаться к моему сердцу, втянуть сладковатый запах молодой крови. Я ждала. Точнее говоря, я очень надеялась, что он совладает с собой, но терпение иссякало.
– Все в порядке, – будто бы прочитав мои мысли, Калеб открыл глаза и снова смотрел на меня осознано.
Его горячие губы нежно коснулись моего лба.
– Тебе нужно еще поспать. Такими темпами ты можешь скоро сорваться.
Мне вновь захотелось обхватить его руками, растаять в его объятиях, забыться… уйти от тревог и не возвращаться в тот кошмар, что ожидал нас впереди. Но я была настолько усталая, что когда протянула к нему руку, та безвольно упала на полпути.
Я спала. Уверенности не было, но такое бодрствование, сквозь туман, было у меня только во сне. Они ожидали меня. Волчица и Волк чувствовали мое приближение. Мой запах и страх были им знакомы.
– Мы ждем друзей.
Волчица ласково погладила маленького серого волчонка, который испугано заскулил. С жавшимся сердцем я поняла, что это Бет. Ну, подожди, дай только до тебя добраться, я растопчу твое сознание!
Я заметила, как волчица содрогнулась. Значит, она уловила мое присутствие. Знай, что я могу!
Я медленно возвращалась к реальности… Темно… И не сразу поняла… точнее ощутила, что Калеб продолжает целовать мое лицо, глаза, губы. Давно ли я отключилась?
– Как поспала?
Так я еще и спала? Чудеса!
– Чудесно, если даже не помню, как заснула.
– Что видела во сне? – глаза Калеба, внимательные и настороженные смотрели на меня, но руки оставались на прежних местах. Я неловко заерзала, как обычно возле него, мои мысли отклонялись от нужного направления.
– Волчица почему-то считает, что мы едем к ним.
Я пожала плечами, уже не понимая где сон, а где реальность. И почему вообще Калеб так раздражающе красив, когда мне хочется отдохнуть?
– Мы связались с Легальной Сворой, и рассказали обо всем, но они не собираются нам помогать, потому что Бет является пометом лутонской своры, а значит, вполне могла пойти к ним сама. А ты вернулась, хорошенько встряхнув стаю. Они считают, что теперь мы в расчете.
Я резко села на кровати от злости, едва не угодив Калебу лбом в подбородок. От ранения меня спасла реакция Калеба.
– Ну почему?!! Они до сих пор для нас угроза. Угроза для меня!
– Да, – Калеб мягко вернул меня назад, но рядом не лег, продолжая нависать надо мной, своим прекрасным лицом, снова напоминая о моей тяге к нему, – Но легальная свора так не считает. Вот если бы тебе не удалось выбраться, и ты осталась у них, то Легальная Свора прислала бы своих комиссаров.
– У меня такое ощущение, что они только того и ждут, когда меня все-таки сделают оборотнем, – я с отчаяньем закусила губу, представляя, куда бы мне хотелось послать Легальную Свору. И почему, черт возьми, семья Человечных ничего не предпримет. Ах да, я пока всего лишь человек.
Калеб промолчал. Но его глаза были красноречивее любых слов, и я даже не хотела гадать, что это должно значить для меня.
– Что означает твое молчание?
– Боюсь, что Легальная Свора знает о твоих… подвигах. Кто-то им очень красочно это описал, и кажется, в некоторой степени планы Изегрима воплощаются в жизнь. Ты заинтересовала волков в Легальной Своре и теперь это действует против нас. Они не могут отказать нам в помощи, если ты будешь в беде, но и не очень торопятся соглашаться на что-либо. Думаю, им будет на руку, если тебя, конечно же, совершенно случайно, сделают оборотнем. Они вполне могут призвать тебя к себе, и тому подобное.
– И они нам не помогут вообще?
– Помогут только в том случае, если тебе или детям будет угрожать реальная опасность.
Я сжала руки в кулаки и в отчаянии начала бить по подушке сбоку. Калеб терпеливо смотрел на это со стороны, зная, что так я просто выпускаю гнев, но не наврежу себе. Гнев не иссяк, зато закончились силы. Слишком много всего произошло, и я ослабла от такого проявления физической активности, чего нельзя было сказать о ментальной – словно разум отбирал силы у тела. Но если я слишком ослабну, то толку от меня никакого не будет.
– Взять бы мой пистолет с серебряным пулями и перестрелять всю Легальную Свору вместе с Лутонской!
– К сожалению это не выход.
Калеб тут же разозлился из-за моих слов. О нет, только не это, снова страх, что я престаю быть человеком. Возможно несколько часов назад, там, на поляне, так и было, но не теперь. Я просто злилась от безысходности. И, конечно же, страха.
Я замолчала и откинулась на спинку кровати. Калеб явно был не в духе, как и я. Но ссориться с ним мне вовсе не хотелось. Я хотела отдохнуть и набраться сил, – которые покинули меня после мучительной встречи с волками и такого же сна.
Чтобы немного разрядить обстановку, я оглянулась и только теперь поняла, что не узнаю комнаты.
– Где мы?
– Никогда не поверишь, – Калеб совершенно неожиданно задорно улыбнулся, что заставило меня затаить дыхание и сказать своему глупому сердцу, чтобы оно так громко не трепыхалось. – Мы в Логове Своры. Бывшем, так как они уехали отсюда. И пока что мы, к сожалению, не знаем куда. Мы в ожидании.
– А где остальные?
– В зале. Совещаются, что нам делать. Терцо и Грем перезванивают своим знакомым в надежде, найти лазейку как нам отобрать Бет, без помощи Легальной Своры.
Как, как – подумала я, – только боем, видно ведь что с это сворой нечего разговоры разводить. Но это говорило мое раздражение, а спокойная часть меня, просила подождать. Словно уже знало, что мне нужно. И действительно, я почему то не очень и волновалась.
Я качнула головой, не зная, что сказать, потому что боялась выдать свою злость. Но Калеб просто провел указательным пальцем вдоль моего лица, словно этим жестом пытался меня усыпить, и я невольно поддалась вперед за лаской. Он тихо усмехнулся.
– Тебе нужно поесть. Я сейчас принесу.
Калеб исчез, но у меня осталось странное впечатление после разговора с ним. Он злился, и в то же время я могла сказать однозначно, что Калеб по какой-то причине радовался.
Звуки незнакомого дома давили на меня, но это не помешало мне снова задремать. Когда Калеб вернулся, и разбудил меня своим появлением, в моей голове странным образом созрела идея. Так, словно, кто-то в моей голове включил ее.
– А где Теренс?
– Отдыхает, как и ты. На него ужасно давит Зов, и мы как можем, пытаемся его ограждать. Ричарду приходится постоянно затуманивать его разум, чтобы немного снять давление.
Я вся внутренне сжалась, вспомнив серую фигурку Бет, и могла себе представить, что испытывает Теренс. Но он сильный, и я всегда это знала, ему моя помощь почти не нужна, а вот нам его – очень. И почему-то мне думалось, что Теренс мне понадобится не только своим спящим разумом. Что мое подсознание знало такого, чего еще не знала я?
– Что ты придумала? – Калеб поставил поднос с фаст-фудом, видимо кем-то купленным в городе, возле старой кровати, чем-то похожей на ту, в доме Аераса, где меня держали подручные Изегрима. – Надеюсь, идея получше, чем у Прата.
Несмотря на все тревоги, волнения и бой, я смогла улыбнуться, только представив, что мог предложить дядя.
– Что придумал он?
– Стоит споить их, а потом… хм…даже не хочу продолжать.
Калебу и не стоило. Я могла себе вообразить всю глубину фантазий Прата. Даже больше, я видела его фантазии, например, относительно Евы или Волчицы, и меня выворачивало от них наизнанку.
– Все ясно. Но нет, у меня другие планы. Я хочу попробовать с помощью сознания Теренса узнать, где находится Свора.
Калеб молчал. Его черные глаза смотрели сквозь меня, и это немного беспокоило. Такие вот его взгляды всегда означали, что я однозначно получу отказ. Но тяжело вздохнув, он провел ладонью по волосам, приводя их в порядок, и кивнул. Видимо говорить он был еще не готов.
Прошло несколько минут, я продолжала смотреть на него, отчаянно желая одобрения, но Калеб сохранял молчание.
– Поешь… для начала, а потом, если хочешь, попробуешь.
Он сказал это, едва выдавив из себя слова. И снова эта злость. Я не могла понять, в чем дело. Почему он вел себя так странно. То он беззаботно улыбался, словно это не мы сидели в доме своры, то злился так, будто бы я совершила худший в мире грех.
Я тут же принялась за еду – мне было тяжело смотреть на его глухую отрешенность, и знать, что иногда я совершенно его не понимаю. Гамбургер и картошка давно уже остыли, но это было лучше, чем ничего. Мне хотелось просто насытиться, а не кулинарных шедевров, поэтому я проглотила все это, быстрее чем сама поняла.
Калеб был глух, и вся его фигура говорила о злости. Но вот, стоило мне доесть, как он оказался рядом.
Тяжело дыша, я повернула голову, даже не зная, что ожидаю увидеть. Повернув совершенно немного, я не думала, что этого движения окажется достаточно, чтобы наши губы встретились. Губы Калеба не спешили. Он медленно и методично проходился по моим губам, скорее дразня, чем давая почувствовать весь поцелуй.
Я потянулась к нему, привстав на цыпочки, чтобы оказаться поближе и привлечь его к себе. Калеб помог мне устоять, когда я пошатнулась, и обхватив широкой прохладной ладонью спину, приподнял меня. Прошло столько времени с тех пор, как мы испытывали что-либо подобное вместе. Калеб все время казался отчужденным, сосредоточенным на деле, и мне оставалось тревожно думать, изменило ли для него хоть что-то то, что я была не совсем нормальным человеком.
Я взглянула в сияющие глаза Калеба и сердце мое сжалось. А что если с нами что-то случиться? И мы не будем больше вместе? Никогда нашим губам не соприкоснуться, и его руки не оставят на моей коже холодного следа.
Нет, нельзя думать о таком, и я это знала. Если верить или просто даже помышлять о подобном, то оно обязательно станется. Калеб это было все то, ради чего мне хотелось существовать. И волки только в очередной раз напомнили мне об этом. Даже сражаясь с ними на поляне, в лесу, я все время думала о Калебе.
Мы стояли так довольно долго, пока Калеб не поцеловал меня, коротко и страстно, не оставляя места для ответного порыва.
– Если хочешь попробовать, Теренс как раз спит.
Я улыбнулась, с облегчением понимая, что он одобрил мою затею. Я понимала, что его пугает, когда я поступаю так, но это было… даже не так, это стало для меня нормальным, поступать так.
Мы пошли по серому плохо освещенному коридору, покинув старенькую спаленку. Я услышала знакомые голоса моих родных, и порадовало то, что отчаяньем там не сквозило. Мне даже не стоило заходить к ним, чтобы понять, все они держаться оптимистичной стороны, чтобы было легче. Впрочем, им и так проще, чем мне или Теренсу. Вампиры, они никогда не надеются. Они просто ждут.
Теренс спал. Хотя я могла бы и так это понять по храпу, и глядя на него теперь, трудно было представить, что возможно именно в этот момент, чье-то сознание – Изегрима или Волчицы пробивается к нему. Я хотела было попросить Калеба побыть в стороне, но вот, он снова обдал меня жарким взглядом, и этого хватило, чтобы я потупилась.
Когда я снова набралась сил обернуться к нему, он тоже посмотрел на меня.
Он улыбнулся вновь. Вот черт! Своими глазами и улыбкой Калеб сбивал меня с мысли и не давал сконцентрироваться. А сконцентрироваться нужно было. Я закрыла глаза и села возле Теренса. Пока он спит, мне будет легче попасть в его сознание, меняющееся так быстро.
Ну вот. Вокруг темнота и я увидела сияющие шары, и теперь мне не стоило идти к ним как раньше, они сами летели ко мне. Еще не сейчас, но уже скоро я смогу попадать в чужие сознания так же легко, как и в голову Изегрима. С ним даже не надо было сосредотачиваться.
Теренс спал, и сон был тревожным. Темнота, кровь и преследования.
Я чувствовала их. Я видела их, но они не знали об этом. Как и Теренс.
Когда я поднялась и, пошатываясь подошла к окну, Калеба в комнате не было. И я немного обрадовалась этому.
Сознание Теренса и его близость к волкам что-то всколыхнуло в моем сознании.
Я наклонилась вперед к стеклу, чтобы быть ближе к улице, и почувствовать есть ли кто-то там за снежной пеленой. Но ответом мне был только снег, и глухие сознания простых животных. Волков не было. Они или готовились, или очень напуганы. По крайней мере, более молодые из них. Улыбнувшись, я снова вспомнила, с какой легкостью смогла защититься. Торжество, вот то чувство что я испытывала сейчас. Когда-то я почувствовала что-то подобное, когда поняла, что Калеб стал моим. Те ощущения не поблекли, но то, что я чувствовала теперь в своих мыслях, казалось мне намного сильнее. Я почти не контролировала этот жар исходящий из моего сознания.
Прохладная рука Калеба прикоснулась ко мне заставляя отвернуться от окна, и его лицо тут же исказилось.
– Не верь этим чувствам – они лживы и обманчивы, и на самом деле не доставляют удовольствия.
– Это не то, что ты подумал, – поспешила защититься я и поняла, как фальшиво это прозвучало.
– Не позволяй Волчице внушить тебе, что ты такая же, как она. Ты не такая, я верю, что в глубине души ты понимаешь, как это все не правильно.
– Так и есть, – наконец с облегчением выдохнула я. Так оно и было, но почему чувство превосходства все еще не покидает меня? Только возле Калеба оно меркло. Глядя на него, я понимала, как это низко – чувствовать что-то подобное. Они ведь люди, не так ли? Я заставляю их страдать, потому что они нападают на меня, но ощущать наслаждение, это что-то наравне с извращением. Горький привкус во рту, окрасил это наслаждение в настоящий цвет – серо-черный, траурный. Ты не они, твердили мне глаза Калеба. И вот что мне нужно было помнить.
– Вот почему я так не люблю, когда ты проникаешь в сознания чуждых волков – они внушают тебе, что ты всесильная. Это не правильно.
– Но почему твое настроение сегодня, такое изменчивое? Я совершенно этого не понимаю, – я развернулась к нему и прижалась всем телом. Мне стало уютно и тепло, потому что его голодное тело становилось горячим. Темные глаза смотрели на меня с мукой.
– Это трудно объяснить.
– Объясни как есть. Меня мучают тревоги.
– Я ужасно рад тому, что ты жива, и что тебя не тронули, не причинили тебе боли. Но та бойня в лесу… разве это ты?
Я спрятала лицо у него на груди. Разве это я? Нет, это точно была не я, потому что я не могу быть тем человеком, который наслаждается болью и страданием. Или же могу? Нет, все это проделки Изегрима, и его внушение мне, что я могу стать оборотнем, и тогда мне все будет нипочем. Но совесть не молчит. Как странно, в прошлом году, я стала совестью для Калеба, а в этом году он стал моей совестью. И все это мой талант – он не просто оставлял на мне отпечаток, я изменилась из-за него. И если Калеб думал, что я этого не понимаю, он ошибался. Теперь я понимала это лучше, чем когда-либо, и я чувствовала, какую опасность мой талант несет для моего же сознания.
– Я и не я одновременно. Часть меня хочет этому сопротивляться, но другая часть… она торжествует. Потому что я больше не слабая. Я наравне с ними.
– Но тебе это и не нужно, – ладони Калеба приподняли мое лицо. – Ты не такая, как мы, и ты не такая, как они. Ты просто та, кем являешься. Не торопи события, наслаждайся тем, кто ты есть пока. Может, когда ты станешь вампиром, именно твоей человечности тебе будет не хватать.
Как легко и просто это звучало из уст Калеба. И совершенно по-другому ощущалось. Я понимала, что уже никогда не прощу себе той битвы, но так же знала, что никогда не забуду сладость триумфа, и буду наслаждаться им, словно запретной книгой, спрятанной под кроватью. И мне очень хотелось бы не делать этого, но все же я радовалась, что теперь вовсе не бессильна.
Но это могло подождать. О чем мне теперь нужно было беспокоиться – так это о следующих часах до рассвета. Именно в это время все решиться. Так что хорошо, что я немного поспала. Силы – это было то, что мне нужно. О большем я и не смела мечтать. Глухое волнение Калеба меня немного пугало, но не более чем предстоящая встреча. Я уже начала понимать, чего хотел мой разум от меня. И это не понравится моей семье.
У меня в запасе несколько предрассветных часов, и снова прошел день, а я даже не заметила.
Наверняка в школе уже волнуются. А что творится с родителями Бет и Теренса я даже не хотела представлять.
Мы вернулись обратно в старенькую спальню, чтобы не тревожить и так беспокойный сон Теренса. Примерно через час Калеб поднялся с дивана и подошел к окну. Его, как и меня, должно было убивать ожидание. И я никогда не думала, что Калеб может так плохо справляться со своим страхом. Глядя на него, я не могла понять, о чем он думает. И от этого, наверное, было еще тяжелее.
Но если бы он знал, о чем сейчас думала я, не вел бы себя так. Он бы меня просто прибил. А я все думала и думала, и постепенно головоломки в моей голове складывались должным образом, как картинка, которая просто ждала своего решения. И что самое смешное именно Калеб подсказал мне ключ к ней.
Меня звал этот дом и десятки умов, мечущиеся там, потому что они поджидали гостей. Но как же Волчица будет разочарована. Я уже решила для себя кое-что – это не может быть только прерогатива Калеба – вечно решать. Я могла решить за всех, потому что была сильна. Точнее говоря, еще никогда прежде не была сильна как сейчас. Все осколки в моей голове внезапно сложились в одну картинку. Главное не бояться и положиться на семью. Они сделают так, как я попрошу, потому что иного выхода нет. Но Калеба нужно постараться держать в неведении как можно дольше. Я точно знала, что он будет против. Против, наверное, не то слово. Он будет рвать, и метать, будет зол не меня невероятно, но это нужно. Я так больше не могла жить в страхе перед этой сворой – с ними нужно было покончить.
– Пойдем к остальным, – предложила я, и Калеб согласился, но лицо его так и не выдало мыслей. Может ли Калеб догадываться, о чем я думаю? Вряд ли.
Когда мы вошли, все сидели за столом. Вот эту комнату я уже знала. Это было то место, которое я видела когда-то на уроке французского. Действительно основное логово своры. Но их было много – таких вот домов.
Самюель и Терцо держались за руки, словно школьники, и их лица напоминали застывшие маски блаженства. Словно их ничего не пугало. Им было хорошо вдвоем, а самое главное, пока что я была в безопасности, как и близнецы, это было почти тем, чего они хотели. И все же их волнение ощущалось. Бет не была им чужой, и, как я понимала, Терцо приблизительно знал, что ожидает Бет.
Грем и Ева стояли в стороне, но они не говорили – Ева, отвернувшись, смотрела в окно, а Грем прислонившись к раме смотрел на нее. Вот оно чудо любви – Грем трепетал, находясь с ней, и все остальное было не важно. Мизери, Ричард и Прат, сидели тесно друг к другу, глядя на моих родителей. Все выглядело так, будто бы они поджидали нас.
Левый уголок его рта изогнулся в улыбке при виде нас.
– После сегодняшнего нам остается одно – перехитрить их, – Прат говорил об этом так уверено, будто у него уже был готов план. Но я знала Прата, он никогда не действовал по схеме – все его действия были спонтанны.
Но так как мы промолчали, он немного приуныл.
– А если серьезно? Каков план? – Прат теперь смотрел на меня, без тени ехидства или веселья. Что вдруг стало с Пратом? Он перестал вдруг быть тем забавным, беззаботным, наглым парнем, которого я знала всегда. Прат переживал. Его выдавали мысли, которые просачивались ко мне, даже не смотря на то, что мой дар почти перестал на него действовать.
План… я бы и сама хотела это знать. Хотя была цель – спасти Бет, защитить себя. Вот и план. А все остальное пока что было не для их ушей. Пока что. Но скоро они узнают.
– Вот это номер, – рассмеялась я, – Прат и серьезный. Да что с тобой сделали волки? Ты и переживаешь?!
Мы дружно рассмеялись, и это было хорошо. Как приятно было чувствовать поддержку, и знать что мы по-прежнему семья, которая вместе смотрела в глаза опасности. Опасности от которой меня бы и хотели отгородить, но это не получалось – и все из-за моего таланта. Если бы Калеб мог, он бы выдрал из моего мозга ту часть что отвечает за дар, чтобы оградить меня.
Но теперь Калеб, прижал свой лоб к моему плечу, и это не смотря на то, как голоден он был. Мое тело невольно поддалось дрожи на его прикосновение, но я сдержала ее. Это не сейчас, но я знала точно, что смогу вскоре утолить свою жажду по его телу и его прохладе.
– Ждем рассвета – вот и весь план. А потом выйдем на улицу и будем лепить снеговиков.
Все улыбнулись, но уже печальнее. Значит все, как и я ждали рассвета. Этим могло объясниться и поведение Калеба. Он выглядел как тигр, мечущийся в клетке, и только теперь немного успокоился, рядом со мной. Я смотрела на него украдкой и наслаждалась этими минутами покоя. Но скоро придет страх, и возможно осознание глупости, которую я собираюсь совершить, но до этого еще не скоро. Триумф над волками сделал меня непоколебимой.
Все решили, что мы идем на бой, и я не открывала своих карт. Я молчала, просто наслаждаясь близостью родителей и тишиной. Но вот пришел момент, когда мы разбудили Теренса, и принялись одеваться.
Калеб не отпускал меня от себя, крепко сжимая за руку. И я была ему благодарна, пока его руки не начали холодеть – тогда медленно тоненькой струйкой страх начал просачиваться в мой самоуверенный разум.
Никто кроме меня не знал куда идти, поэтому все следовали за нашей парой.
Снег жалил.
И почему я так радовалась ему вчера?
Но все неожиданно остановились.
– Так как, разделяемся? – Прат обратился ко всем сразу и ни к кому конкретно. Терцо и Грем переглянулись, словно понимали о чем думает другой.
Совсем рядом с тем местом, где стояли мы, с веток слетели две ночные птицы. В городке спало множество разумов, которых я не ощущала, да и не хотела тратить на них свои силы. Мы шли вперед. Я с тревогой думала, хватит ли у меня сил выдержать все это? Но без меня уже не обойтись. К тому же сейчас я хотела предложить нечто такое, что повергнет в ужас всех, а особенно Калеба.
– Я пойду одна.
Калеб даже не обратил внимания и не остановился, а пошел вперед.
– Не может быть и речи.
Самюель и Терцо приняли тот же угрожающий вид при моих словах. Но Прат, Ричард и Мизери остановились вновь. А Грем и Ева тревожно замерли, смотря на меня.
– Да, я тоже уже думал об этом, – выдохнул тяжело Ричард, Калеб остановился, но так и не развернулся к нам лицом. Вся его поза была слишком уж застывшей. Я знала, сколько он прикладывает сейчас усилий, чтобы не взорваться.
– Нет, – глухо повторил Калеб.
Я подошла к нему и взяла осторожно за руку. Приложив его ладонь такую же холодную, как и снежинки, вокруг нас к своему лицу улыбнулась ему.
– Ты ведь понимаешь что так надо?
– Я. Не позволю. Рисковать. Тобой, – с расстановкой медленно проговорил Калеб. Я молчала и ожидала, когда он посмотрит на меня. Когда Калеб поднял тяжелый взгляд, мое сердце по привычке забилось быстрее, неутолимое желание прижаться сейчас к нему заставляло забывать обо всем, но нам нужно было решить этот вопрос сейчас. Его глаза наполнились мукой и болью, страх потерять меня был сильнее остальных страхов. Неужели я действительно так дорога ему? – промелькнуло у меня в голове. Раньше это казалось мне само собой разумеющимся, но теперь я ни в чем не была уверена. Я придвинулась ближе и посмотрела ему в глаза. В них были беспокойство и забота. Я уже и забыла, что в его глазах может быть столько тепла.
– Это необходимо. Ты сам сказал, что свора не поможет нам, если мне не будет угрожать опасность. Я пойду туда, и поверь, никто не посмеет причинить мне вред. Вы будете следовать за мной, но достаточно далеко, чтобы вас не учуяли волки, и также вы свяжетесь с Легальной Сворой, и скажете, что меня снова украли.
– Ты ведь все это уже давно решила?
Я не смогла соврать ему, а просто молчала.
– Но ты не можешь идти сама, – голос Терцо прозвучал обреченно. Значит, он смирился, и понял, что это выход.
– Со мной пойдет Теренс, он быстрее выведет меня к ним. У него есть радар.
Я обернулась и посмотрела на друга, и еще успела заметить его испуг и протест, но он быстро подавил их, понимая, что должен мне помочь, потому что так помогает Бет. Я знала, как он испуган и вымучен зовом, но он мне был нужен. Ну вот, мне пригодилось не только его спящее сознание. Интересно, а когда я все это решила для себя? Я даже не могла понять. Почему же не могла – именно тогда когда Волчица сказала что ожидает гостей. Она догадывалась, как я поступлю, что я все равно приду за Бет.
Терцо и Самюель оторвали меня ненадолго от Калеба, и когда они обняли меня, я поняла, что они молятся. И я присоединилась к ним. Мне была нужна не только их поддержка, но и так же одобрение. Я хотела, чтобы они поняли, почему я решила так, и ничего не сказала им еще дома.
За ними Ричард и Мизери, а также Грем и Ева. Ева обняла меня так сильно, что выступили слезы – она еще не совсем контролировала свои порывы, и это сказывалось на моих ребрах. Прат остался в стороне, даже не желая на меня смотреть. Интересно. Даже не думала, что он может так расчувствоваться. А где же смех? Пошлые шутки? Иссякли, и это было тревожно. Но ничего, как только они придут мне на помощь, в его власти будет уничтожать волков, и вот тогда вся грусть пройдет.
И они ушли. А Калеб смотрел на меня тяжелым взглядом, не желая никуда отпускать, хотя тоже прекрасно понимал, что мой план, именно то, что нам было нужно. Волки они ведь немного глупые, и самовлюбленные и их потешит мое появление без семьи. Они даже не поймут подвоха.
Калеб притянул меня без каких-либо слов, и если я боялась, что он снова оставит меня без поцелуя, как вчера, перед нашим с Самюель уходом – то я ошиблась. Он поцеловал меня тяжело и надрывно, но вовсе не прощаясь, а так чтобы я помнила этот поцелуй. Я чувствовала в нем тревогу и гнев, но любви было намного больше. Вот и все. И в последний раз, посмотрев на меня, он ушел.
В его глазах мелькнуло что-то странное, и я не сразу же могла найти этому объяснение, только спустя минут десять, когда Калеб наверняка был уже очень далеко, я поняла, что это был страх.
Я обернулась к ожидающему меня Теренсу.
– Тебе нужно превратиться.
Покорный кивок, и без слов Теренс припал к земле. Его обращение не было похоже на то, что я видела в доме Аераса у того, взрослого волка. Ему было трудно, и теперь я не помогала ему, но Теренс нашел путь к своему волчьему существу. Быстрее, чем во все другие дни, когда мы охотились.
Теренс был сильным. Я была ему больше не нужна, чтобы ставать зверем, но он все еще нуждался в контроле, чтобы Зов не был так силен.
Ветер усилился, начал завывать между деревьями, словно разбиваясь об их неподатливую сухую кожуру, усыпанную морозными бриллиантами.
Мы двинулись вперед.
Давнее гнетущее ощущение не отпускало моего встревоженного сознания, но пришлось задвинуть его на задний план, настороженность не позволяла расслабиться. А страх как раз хотел моего послабления. Никакого страха, твердила я себе. Я должна собраться. Волю в кулак, так как ты это всегда делаешь и вперед. Снег скрывал мои следы, но не запах, и этого я изменить не могла. Хотя какая разница – я ведь сама добровольно шла в Логово. Я шла на верную смерть или же верное обращение – хотя так могло показаться только волкам. Даже пребывая в состоянии крайней напряженности и стресса, я еще не впала в слабоумие, чтобы жаждать превращения в оборотня. Да стоит только вспомнить постоянную раздражительность Бет.
Напоминание о подруге, снова вернуло тяжелое чувство потерянности.
Вскоре нечто произошло. Теренс залег на землю, неподвижно, словно камень, но скользнув по его сознанию, я почувствовала, как напряжены его мышцы, как внимательно он следит за всем вокруг. Он прислушивался к запахам и звукам, хотя по его спокойному виду, дремлющего волка, этого понять было не возможно. Вот он навострил уши и дернулся в мою сторону, будто подзывая. Но я не пошла и просто позволила своему сознанию слиться с его.
Я чувствовала, как далеко были волки и их тени в рассеивающемся сумраке леса будоражили. Но мой разум затуманивала волчья кровь, которую подпитывали оборотни своим зовом.
Вдруг сердце Теренса бешено забилось, предвещая добычу, и мне с трудом удалось отвернуть его от следа какого-то маленького зверька. Но мне и не пришлось долго упорствовать. Раздался вой, далекий и надрывный. Я сразу же распознала в нем чужого волка, это не могла быть Бет. Хотя оставались сомнения. Она у волков, это мы прекрасно знали. Они могли таким образом дразнить нас, подзывать, просто надеясь, что мы рядом.
Теренс дрожал, но не от страха, а от боли за Бет. И все же Теренс был разумен и понимал, даже в таком виде, насколько опасно идти именно туда, где нас поджидали волки. Часть пути к Логову я должна была пойти одна – Теренс был только средством быстро их найти. И пока он мне нужен, пусть ведет.
Волк на сознание которого мы вместе попали, двигался достаточно далеко от нас. Волки почуяли наше приближение, но мы решили обойти их. Одно дело прийти к ним и совершенно другое попасть в их ловушку. В первом случае преимущество будет на моей стороне.
Теренс шел за ними по пятам, но держался подветренной стороны, так выходил небольшой крюк, но оно того стоило. Главное сохранять безопасное расстояние. Как хорошо, что он сохранял свой разум, при этом следуя инстинктам.
Нам оставалось ждать, но скольких усилий стоило не отпускать сознания волка и следовать за ним, при этом, не растворяясь в его сознании. К тому же тяжело было следовать по топкому снегу за Теренсом. Он время от времени забывал о том, что я не могу двигаться так быстро как он.
И вот, я почувствовала момент, когда мне нужно было избавиться от Теренса. Они шли к нам. Он не должен был попасть под их власть.
– А теперь уходи.
Теренс протестующе замер, и его тело выгнулось, словно он готовился закопать ноги возле меня, лишь бы не сдвинуться с места.
