Текст книги "Свора - Зов крови (СИ)"
Автор книги: Юлия Колесникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 34 (всего у книги 50 страниц)
Волчица – редко играет вторую роль в стае, и даже не смотря на свою физическую слабость по сравнению с альфа-самцом, зачастую самый сильный элемент в семье. Именно ее пытаются устранить при войне между семьями. При гибели волчицы, свора теряет свою защиту от воздействия на их мысли других сильных волков-соперников. Потому ее тщательно охраняют.
Я улеглась на пол и слушала чтение Бет, но помимо новой информации в моей голове нарисовался листок, в который я заносила интересные факты, которые казались мне обязательными.
Например, то, как себя вел Изегрим, теперь меня очень удивляло, – он явно поступал вопреки воли своей волчицы, и я в этом не сомневалась. Потому что будь у него разрешение связываться с вампирами, он бы давно сделал это в открытую, а значит, скорее всего, ему запретили подобные мероприятия и он поступал по своему усмотрению, надеясь, что когда это принесет результаты его оправдают. Тем более, я сомневалась, что старые волки, если таковые есть в стае Изегрима, не оправдали бы такое поведение – уж они-то должны были знать, что вампиры сильнее их. А тем более моя семья, которая теперь, с приездом Ричарда и Мизери насчитывала восемь человек. Из всего этого выплывало такое умозаключение – если старые волки будут знать о делах Изегрима, они могут не только сообщить волчице – но скорее всего и остановить все это, рассудительно решив не влезать в конфликт с вампирами.
Но если об этом знали Терцо и Грем, так почему же они не воспользуются такой возможностью? Хотя да, не факт, что в стае есть старые волки или хотя бы один таковой!
Я знала, что о таком даже и думать не стоит, и все же мне хотелось съездить в Лутон. Мне хотелось поехать туда и попытаться хоть что-то разузнать, но это было нереально без содействия Бет. И я подозревала каким будет ее ответ. А ехать самой было самонадеянно даже для меня. Или не так уж и самонадеянно? Еще было утро, до темноты далеко – и как я поняла тогда по поездке Бет и Теренса в Лутон, а также по тому, что Калеб, Теренс и Терцо ездили в колледж и возвращались оттуда без каких-либо проблем – волки к ним не подходили. Но я-то хотела как раз встретиться с кем-то из волков!
Вскоре я заметила, что Бет перестала читать, и она смотрит на меня удивленно, видимо ожидая какой-нибудь реакции. Ева сидела около меня, удивленной ее назвать даже язык не поворачивался – скорее рассеянной, словно она не понимала, что вообще здесь делает.
– Какие у тебя на сегодня планы? – спросила я Бет, застав ее врасплох.
– Ну… я… хотела поспать перед обедом, а после я собиралась к Теренсу, уж он-то точно будет спать до трех.
– Тогда я тебя подкину домой, – я подпрыгнула с пола и поспешила вниз. Бет, очевидно, была удивлена тем, что я без каких-либо слов на счет прочитанного, поспешила уйти отсюда.
– Ну а ты куда? – поинтересовалась Бет, слетая следом за мной. Ева за нами не спешила идти, она наверняка осталась, чтобы подобрать книги, и я была рада этому – потому что лгать легче будет одной, чем сразу же двум.
– Хочу заехать в школьную библиотеку – с нашими ночными прогулками я полностью запустила науку.
Я знала, как нужно было повлиять на Бет, чтобы она не стала допрашивать меня – стоило просто немного надавить на ее чувство вины. Напоминание о ночных часах, которые одной мне, видимо, вылезали боком, тут же охладил ее интерес.
– Ясно, – коротко ответила она.
Мы попрощались столь же холодно, но я отметила это лишь когда ехала по трассе, потому что мои мысли одолевал страх, и непонятное чувство что я действительно должна поехать в Лутон. И все же влечение к городу не заставило меня забыть о том, чтобы заехать домой и нацепить на себя свои серебряные украшения – в первую очередь прошлогодние подарки Калеба – браслет и ожерелье, а потом серьги, и тонкую цепочку, которую я повязала на вторую, свободную от браслета, руку. Я не знала, насколько это мне вообще нужно будет, и очень хотела не узнавать.
Я корила себя за бездумность, но желание поехать в Лутон только нарастало. Почему-то я чувствовала, что мне нужно туда, вот и все, было ли это интуицией или же чем-то другим – я не знала, но поехала.
Лутон не был сегодня каким-то иным, чем всегда, но зная, что в любом человеке, что проходил мимо мог быть оборотень, я не могла смотреть на этот город, так как раньше. Стоило мне въехать в центр, я растерялась, куда же мне стоит ехать, но подумав, я направила машину к тому кафе, где тогда покупали еду Теренс и Бет.
Возле кафе не было машин, хотя людей кружило много – суббота день отдыха и покупок к выходным. К тому же буквально через три недели Рождество – многие приехали из деревень, подобных моему городку, чтобы закупиться. Припарковав машину, я вошла внутрь. Запахи кухни разом нахлынули на меня, заставляя вспомнить, что я еще ничего не ела. Оглядев пустующую барную стойку, я села за нее, чтобы поесть, мне не обязательно было занимать столик.
Не очень словоохотливый бармен принял мой заказ, и вскоре передо мной появилась жареная картошка с куриной ножкой и свежим салатом – хотя кто его знает, откуда эти овощи. Поглощение еды немного откинуло на задний план то, ради чего я сюда приехала. Но вскоре мне пришлось забыть о еде – я почувствовала знакомое прикосновение холодного сознания к своему. Я машинально продолжала есть, в то время как мои мысли проникали в голову волка. Это был не Изегрим, и точно не старый волк, а совершенно молоденькая волчица, все еще с ужасом вспоминающая не только свою первую ночь, но и свою подругу – Сани Стюарт. Это была та вторая девушка, на которую напали в числе первых.
Ее имя было Ель, и она работала недалеко от этого бара в магазинчике, помимо занятий в колледже. Но пришла она сюда не по собственному желанию – ее заставили это сделать. И как вознаграждение за долгую дорогу, я поняла, почему она оказалась здесь. Мне не было слышно, как открылись двери бара, но я сразу же почувствовала Изегрима, – его холодный разум невозможно было спутать ни с чьим другим. Он прошел слишком далеко, чтобы увидеть или почувствовать меня, и все же я могла за ним следить полуобернувшись. Изегрим слишком быстро повел свою спутницу в другую половину бара, за стеклянными дверьми, где явно не просто перекусывали на ходу. Подходить к ним было слишком опасно, и я попыталась подслушать, что они будут обсуждать, пользуясь своими способностями. Но неожиданно я поняла, что почти не могу этого сделать – я четко и ясно почувствовала, как меня кто-то блокирует, кто-то намного сильнее меня в таких вот ментальных схватках. Испугавшись, что о моем местопребывании догадались, я тут же оставила еду и расплатившись поспешила на улицу, к своей машине, надеясь в ней почувствовать себя более защищенной.
Но мое сердце звучно оборвало свои удары, оставив меня, кажется на целую вечность без такого важного биения. Возле моей двери стоял Изегрим. Он был в поистине дорогом костюме, таком черном, что его глаза на лице смотрелись почти голубыми, хотя мне казалось, что они серые. Его поза была раскованной, губы сомкнулись в зловещей ликующей улыбке. Но в то же время, ничто в нем не говорило об опасности.
– Как интересно – проводник волков собственной персоной, а то я уже боялся, что наша встреча слишком уж затянется. У тебя, знаешь ли, слишком много родственников.
– Которые намного сильнее тебя, – едва держась на ногах от страха, прошептала я. Что-то подсказывало мне, что не стоит при нем выказывать страх. Но я ведь не была вампиром или оборотнем – впервые с того момента, как проявились мои способности, я почувствовала насколько слаба и незащищена.
– Ну что ж, вполне оправданное замечание, и только поэтому, ты сегодня уйдешь от меня целой и невредимой.
– Слабо вериться.
– Знаешь ли, и у нас есть кодекс.
– У нас это у кого?
– У Бешеных, как называет нас легальная Свора.
– То есть, ты хочешь этим сказать, что если приведешь меня в стаю, этому вряд ли обрадуется твоя Волчица – потому что ты действуешь без ее разрешения?
– А ты осведомлена, – он усмехнулся именно так, как я помнила из сознания Бет – натянуто, словно в действительности не чувствует радости.
Я оглянулась по сторонам, чтобы убедиться, что вокруг достаточно людей, и я не остаюсь с ним слишком близко. Попробовав проникнуть в его сознание, я все еще почувствовала блок. Но не могла понять, он ли сам меня блокирует или кто-то другой.
– Тебе ничего не грозит в этот раз, – снова сказал он мне, заметив мое движение. – Я просто хочу с тобой поговорить.
– Зачем? Я не для того здесь.
– А для чего? – рассмеялся Изегрим. – Ты как раз для того и здесь, потому что я хотел с тобой поговорить.
– Не совсем поняла, ты хочешь сказать, что я приехала потому, что ты как-то меня в этом убедил?
– Я, знаешь ли, тоже обладаю некоторым даром, который отличает меня от других подобных волков – я был когда-то почти как ты, и мог контролировать сознания людей. Не ожидала? Подобные нам с тобой люди, вполне могут оставлять долю своего дара трансформируясь в другую ипостась. Только вот став оборотнем, я растерял свои способности. Почти. Раз ты приехала, я еще на что-то способен.
Меня начала бить нервная дрожь. Раз он был способен на такое, у меня оказался сильный противник. И если это он блокирует все мои потуги попасть в его сознание, то я в следующий раз буду обречена, если окажусь возле волков без охраны.
Сколько сквозило в нем злобы и чего-то непонятного, с чем раньше мне не доводилось встречаться, но это было однозначно не светлое и доброе чувство. Что-то такое скользило на его лице, когда он смотрел на меня, что я смущенно тупилась. Не голод, не страх, не радость, а ЖЕЛАНИЕ… это было точно оно. Так смотрят на людей, которых не любят, а отчаянно жаждут. От отвращения в моем рту появился вкус желчи.
– О чем ты хотел поговорить?
– Думаешь, это стоит делать здесь?
– Думаешь, после твоих слов и грязного взгляда я тебе доверяю?
– О прости, за взгляд, не думал что так заметно, – он явно потешался надо мной.
– Очень заметно.
– Боюсь, так будут вскоре смотреть на тебя многие, если конечно мне удастся получить добро на мой план.
– Ты вообще нормальный?! Стоишь тут и рассказываешь мне о своих диких планах на меня так, словно я собираюсь принимать в них участие.
Меня уже трясло от злости и от его высокомерной наглости. Но даже не смотря на отвращение, я чувствовала его притягательную энергетику, которую он сам мне и внушал.
– Не важно что ты пока что думаешь. Может, все же поговорим?
– Где?
– Пошли.
Он указал мне рукой на бар, из которого я только что выскочила, и мне это показалось не столь страшным местом. Но стоило нам войти, я вдруг поняла, что в баре мы одни. Вообще никого не было. Ни людей, ни бармена.
– Это твой бар, – тут же поняла я.
– Я владею его частью, – улыбнулся Изегрим. Тяжелый подбородок выдвинулся вперед, видимо это было наивысшим признаком радости.
Он подошел ко мне, жестом предлагая помочь снять крутку, но прежде чем я что-либо ответила ему, руки Изегрима обняли меня, и я оказалась во власти противоречивых чувств, которые впрочем, не помешали мне отбросить его руки.
Умом я понимала, что должна порвать всякую связь с этим странным человеком и бежать, не оглядываясь, но инстинкт приказывал мне остаться. Но откинуть голову к его плечу и позволить его рукам вернуться на прежнее место я не могла. Он заходил на чужую территорию. Все, что называлось Рейн, и было ее телом, принадлежало Калебу. И даже я сама не могла распоряжаться собой так, как хочу. Я вечно принадлежу ему, и буду любить лишь его. А те чувства, что вызывал во мне этот мужчина, были навеяны мне им самим, как я догадывалась. Только он не подозревал о моих способностях сопротивляться его напору. Или, по крайней мере, знал не все о них. Как удобно когда тебя недооценивают.
– Вот так значит? – хмыкнул он.
– Ты наглеешь, и это вовсе не похоже на разговор. Что же ты задумал, Изегрим?
Он лишь на миг открыл сове истинное разочарование, очевидно ожидая от меня большей сговорчивости.
– Пытаюсь тебя соблазнить, – честно отозвался он.
Я не знала, то ли мне начать плакать, то ли смеяться, но его наглость меня почти восхищала.
– Да о чем ты вообще говоришь? Есть только один, кого я люблю, и буду любить вечно.
– Ну о вечности пока говорить рано – ты все еще человек. И да, я в курсе, что тебя облюбовал один из вампиров, но мне все равно. Я точно знаю, что хочу видеть тебя в своей стае.
– Так ли в своей? Насколько я понимаю, что твоя пара – главная. А как она отнесется к твоим заигрыванием?
– Ты слишком много знаешь, – его глаза налились злостью. Видимо он не подозревал о подобной осведомленности, на которую сам же меня и натолкнул.
– О да, больше чем ты думаешь, – я позволила себе улыбнуться столь же холоднокровно.
– И все же подумай, так ли много? Волчица не проблема, если тебя это беспокоит – у нее есть свои любовники, у меня свои любовницы. Это все можно решить.
Теперь я не сдержалась от смеха. Он рассуждал об этом так спокойно, как будто дело было уже решено.
– Ты болен, тебе это говорили?!!
– А чем я позволь спросить хуже твоего вампира – я, например, людей не убиваю. – он развел руками столь трогательно стараясь сымитировать раскаяние и непонимание, что это невольно зажгло во мне огонек ненависти.
– Да что ты, а Сани Стюарт, ее смерть, чьих рук дело? Я точно знаю, что кто-то не позволил ей пережить становление.
– Это не я, честное слово, хотя как подозреваю, ты мне не поверишь.
– Ты недалек от истины.
– Но почему такое сопротивление против того чтобы стать оборотнем? Тебе не обязательно становиться именно моей любовницей, вполне можешь выбрать себе пару.
– Насколько я понимаю, до тебя плохо доходят слова о том, что я люблю Калеба?
Я просто не знала чем еще, если не плохим слухом, могли ознаменоваться его такие упорные попытки.
– Люблю, не люблю…это просто чувство. А быть оборотнем, это совсем по-другому. Разве ты сама не заметила, как двое твоих друзей отличаются от Мертвого цветка – Евы. Они почти не изменились, совсем как прежде, разве не так?
Разве не так. Что я могла ему ответить? Все так, они действительно были почти, как прежние и я с ужасом смотрела на то, во что превратилась Ева, при этом думая, буду ли я такой. Но все ведь было не так просто как об этом говорил он. И я это понимала, разницы между ними почти не было. Пусть Бет и Теренс были похожи по-прежнему на самих же себя, но ведь я видела, как их сознания изменились, и чувства и раздражительность, и все что происходит с ними к новой луне. Он многое об этом не говорил.
– Стань нашей частью, и ты поймешь, что это выбор правильнее, чем ставать мертвой, как и Ева.
Я из вежливости кивнула, хотя принять его предложение я, разумеется, никак не могла.
– Нет. Спасибо. Свой выбор я сделала давно.
– Хочешь стать вампиром? А ведь быть оборотнем, это почти не отличается от того чтобы быть человеком. Сможешь жить почти нормальной полноценной человеческой жизнью. Даже родить.
Я рассмеялась и посмотрела на него с плохо скрываемым раздражением. Откуда ему было знать, что я больше не могу иметь детей.
– И все же думаю отклонить твое предложение.
– Это на сегодня. Может случиться так, что ты еще сама ко мне придешь.
– Сомневаюсь.
Глупый разговор. И я все больше начинала злиться его самоуверенности. Вот что интересно – почему я все еще здесь?!
– Я ухожу.
Поднявшись я наконец поняла, что нечего больше с ним говорить. Его влияние на меня слабело, и я почувствовала, как проступают настоящие к нему чувства. Отвращение и ненависть, за то, что смеет так говорить о моих друзьях.
Он приблизился ко мне, слишком близко, чтобы я не почувствовала тревоги.
– Зря. Я очень надеялся поговорить по-хорошему.
– Ты обещал, что со мной ничего не случиться.
– На этот раз, – согласно кивнул головой он, и все же снова сделал шаг ко мне. Я скорее почувствовала, чем заметила, как его руки тесно прижали меня к себе. Он все еще давал мне время отстраниться, но я вдруг потеряла свою волю. Его чувства снова заставили меня забыться, и забыть о ненависти.
– Так ты уверена в том, что любишь своего вампира? – он наклонился ко мне, чтобы поцеловать, но напоминание о Калебе подействовали отрезвляюще. Этого еще не хватало! Почти теряя разум, я оттолкнула его.
Руки оборотня вдруг показались мне противными и обжигающими. Злость хорошее лекарство от страха и …желания. Потому что странным образом меня привлекала мысль стать такой же, как этот сумасшедший волк. Его напор завораживал. Но мое сердце было не свободно, и уже давно, чтобы он мог хоть как-то повлиять на мои желания. И мне совсем не хочется разрываться пополам! К тому же я давно решила, что хочу быть вампиром, дело было только во времени.
– Ты слишком сильно реагируешь – и это плохо, долго придется тебя отучать от вампира!
– Этому никогда не быть! – с расстановкой произнесла я.
– Проводник волков – это только время покажет.
Его улыбка заставляла меня ненавидеть его еще больше. Я уставилась на него, полная смятения, а затем, отвернувшись, побежала к дверям. Не услышав за собой никаких звуков, я расслабилась. Сегодня он позволил мне уйти, но повториться ли такое во второй раз?
На улице уже темнело, и поэтому мне нужно было спешить домой. Я надеялась, что Калеб еще не вернулся, и не знает, что меня нет в городе. Но рассказать ему о поездке придется все равно – или же он узнает это из моих воспоминаний, и тогда я буду предательницей. Или же он подумает, что мне действительно нравиться оборотень. Но стоило выехать за линию города, как какое-либо давление на меня со стороны Изегрима спало. Я снова смогла ощутить, как он мне неприятен. Хитрый гад умело дурил мне голову!
Но и с выездом за город, как только восстановилось мое умение проникать в сознание, я почувствовала, что за мной следуют волки. Да уж, Изегрим не обманул, я смогла уйти от него невредимой, но он ничего не говорил, будет ли так, как только я уеду. Они следовали не далеко, и я даже, кажется, замечала темные тени. От страха руки мои крепче сжимали рули, и все же это не могло унять дрожи в них.
Мне удалось вырулить машину до того как хлынул ливень и лесная дорога превратилась в один сплошной ручей из воды, грязи и опавших листьев. Я могла себе только представить, как бы мне пришлось выбираться из такой тропинки, да еще в темноте, если бы машина увязла.
Везение! Это как раз то, что было мне так необходимо. Совсем чуть-чуть везения!
Я заехала в туннель, и тишина, которая появилась, когда по крыше машины перестали стучать капли дождя, помогла мне унять дрожь в руках. В этой берлоге, вполне можно было поверить, что дождя уже нет, но его шум все еще оставался где-то в отдалении. Я понимала, что веду себя как истеричка и все же паранойя не проходила – я чувствовала, как они следует за мной. Но этот кто-то все еще держался на отдалении. Не показывая своего серебристого тела или желтых горящих глаз. Лишь мое сознание невозможно было обмануть – я чувствовала давящую силу сознания волка, и упорно игнорировала.
Все что оставалось теперь, это позвонить Калебу. Мне было страшно оставаться на месте, и в то же время продолжать дорогу казалось не меньше опасным – а вдруг я приведу за собой этих зверей в городок?
Гудки в трубке оборвались резко, и я услышала голос Калеба, долгожданный, но встревоженный и обманчиво мягкий, словно он уже догадывался, о чем я хочу ему сообщить.
– Рейн? В чем дело? Ты еще в библиотеке?
– Я не была в библиотеке, – я тяжелым вздохом отозвалась я, понимая, что последует за этими словами. Мое воображение тут же подсказало мне, каким сейчас должно сделаться лицо Калеба – разочарованным.
– Где ты? – Калеб не стал размениваться на второстепенные вопросы, оценив тревогу в моем голосе. Да уж со словами упреков можно и подождать.
– Я еду из Лутона. За мной следуют.
– Скажи точнее, где ты находишься?
– Я в тоннеле под железнодорожным мостом.
– Мы едем, но не оставайся на месте и ни в коем случае не выходи из машины.
Трубка была брошена до того как я что-либо ответила. Но осознание того, что Калеб уже едет, придало мне уверенности. Даже не смотря на то, что дома меня будет ждать трепка. Достанется точно по-полной, и страшнее всего будет узнать, что обо мне будет думать Калеб, но и родители вряд ли останутся в стороне от комментариев, Прат тут же подольет масла в огонь, а Ричард будет явно удивлен, какой я стала не благоразумной. Утешением и оправданием служило то, как волк подстроил все это и специально меня заманил в город, не понятно на что надеясь.
Я медленно выехала из туннеля, и за то время, что я оставалась там, потемнело сильнее – дождь вперемешку с туманом ограничивал видимость. Все мои мышцы были напряжены до предела, стараясь удерживать руль на скользкой дороге, да и нервы уверенности не прибавляли. С каждым метром дороги мне становилось все труднее не поддаваться страху – я ожидала нападения волков как чего-то неизбежного.
Я старалась ехать, не превышая скорости, даже не смотря на то, как мало машин проехало возле меня за время пути. И только это спасло меня от того, чтобы не перевернуться, когда шины резко дернуло и повело по дороге. Я не ожидала чего-то такого, поэтому не успела вовремя сориентироваться и больно ударилась в боковое стекло, но без крови и потери сознания. В то же время я так и не убрала ногу с педали тормоза – машина, поднявшись, тут же встала на месте.
Мне даже не нужно было выглядывать из машины, чтобы понять, что именно произошло – кто-то очень умный раскинул на дороге шипы, пробившие шины моего Мерседеса. Как минимум два передних колеса пострадали.
От боли в плече после ремня безопасности я не смогла сразу же нормально вздохнуть. Постепенно эта боль переместилась ниже, и ребра занялись огнем с правой стороны, где сила отдачи пришлась по-полной.
Главное что я не теряла ориентации, даже не смотря на то, что голова начала гудеть. Но теней светлых или темных не было видно в свете фар.
Шиповки, напомнила я себе, а что если это западня для моей семьи?
На дороге показался свет фар встречной машины, и я очень надеялась, что это Калеб. Но нет, внедорожник оказался мне вовсе незнакомым. Он снизил скорость, подъезжая, и остановился в каких-то двух метрах от моей машины, совсем немного неправильно вставшей.
Опустив стекло, я крикнула им, чтобы проезжали. Но машина стояла глухая, словно там никого не было, и прежде чем я успела испугаться, до меня долетел звук рычания. Уже знакомый мне звук – предупреждающий, рассказывающий о том, что опасность ближе, чем я хотела поверить.
Дверки внедорожника распахнулись, и оттуда выскочило две волчьих фигуры, а за рулем виднелась не ясная тень.
Я тут же постаралась закрыть окно – но слишком поздно, в окно пролезла волчья голова с оскаленными клыками. Я с криком дернулась в сторону, стараясь отстегнуть пояс безопасности. Чувство самосохранения заставило меня броситься к другой дверке в поисках выхода, и я, не помня себя от страха, выскочила на улицу, с опозданием понимая, что делаю ошибку.
Я почти ничего не успела увидеть или услышать. Последним моим ощущением, было чувство потери равновесия и жгучая дерущая боль в лице, ладонях и коленях, будто я ничком упала на побитое стекло, а сверху на меня еще свалили что-то тяжелое. От удара об асфальт на такой скорости я бы, вероятно, потеряла сознание, но сейчас вскочила и попыталась бежать дальше. Однако было уже поздно: чудовищные челюсти сомкнулись почти у самой моей ноги. Волк загнал меня в ловушку. Я видела и чувствовала, как он ликует, наслаждаясь своей победой. Его глаза светились и блестели в темноте, и оттого я чувствовала себя еще более загнанной. Я не отключилась, потому что страх не позволил этого сделать, и именно из-за него боль в пораненных конечностях отступила. Волк замер передо мной, и я еще могла немного отползать от него.
Но попытки тут же перервал третий волк. В кустах что-то затрещало, как разрываемая ткань, и на дорогу спокойно вышла большая собака… а точнее – огромнейший волк. Он был самым большим из троих – третий стоял пока что в стороне, и это все еще оставляло чувство простора, но я знала, что они будут медленно сужать вокруг меня круг.
Их медленная поступь вокруг меня дала понять, что я не дождусь приезда Калеба. Их морды искажала гримаса неприязни, почти ненависти, но я с опозданием отметила и уже знакомое мне желание. Ужасающее, пугающее желание, которое обезображивало дикие морды. Но почему они смотрели на меня так? Зачем? Они меня не знали, и я вряд ли я сталкивалась с ними ранее, а это пугающее желание, навеянное им кем-то пугало, даже больше чем выступающие клыки и мягкие тихие шаги приближающихся зверей.
И именно это подняло во мне лютую ненависть, а страх подстегивал силу, утраченную с падением. Они не имели никакого права так на меня смотреть, как на кусок ветчины или того хуже!
Я ворвалась в сознание первого волка, не помня себя, и он свалился под давлением моей ненависти, как тряпичная кукла.
Я повернулась к двум другим. Необходимо нейтрализовать их, пока этот корчащийся на земле волчонок не исцелился или не убежал. Волки отступали, когда я начала медленно приближаться к ним. Они боялись меня, и ужас сковывал их движения. Огромные звери трепетали от моих мягких шагов, и я наполнялась чувством собственного превосходства.
Испуганные увиденным, волки все же задержались, понимая, что единственная возможность не стать моей очередной жертвой – просто устранить меня. Поэтому принялись обступать меня с двух сторон, но я не дала им опомниться, ухватившись за сознание серого волка с подпалинами, чьи глаза казалась из этой троицы самыми осмысленными, но столь же желающими меня. Он понимал, кем является и не поддавался волку в внутри себя, но пока я возилась с его сознанием, второй волк попытался укусить меня за руку. Но неудача для него – он наткнулся на цепочку на моей кисти. Она застряла у него в пасти, и волк с режущим слух звуком и лаем упал на землю. Его боль передалась волку, которого я пыталась побороть.
К этому времени на дороге послышался звук машин, и он четко выделялся в воздухе после ливня. Но я не отвлекалась, чувствуя почти садистское удовольствие, доставая из глубин сознания волка самые жуткие, леденящие воспоминания. Меня перервали, как раз когда волк готов был сдаться.
Кто-то грубо оттолкнул меня, тем самым вырвав мои мысли из сознания волка. Я лишь заметила ноги, обтянутые джинсами и тяжелыми ботинками, а следом как он, явно мужчина, забирает волков. Но я и не думала ему помешать, все, что я могла, уже сделала, и вряд ли мне бы хватило сил повлиять еще и на него.
Через минуту внедорожник отъехал, оставляя за собой запах горелой резины и неприятный звук того, как с места стартует машина. А я устало прислонила лицо к грязному холодному асфальту даже не желая представлять, какая грязь пристанет к лицу. Я так и не смогла подняться, впрочем, с этим пока можно было повременить. Почти следом за внедорожником последовала еще одна машина, другая же резко затормозила возле моего Мерседеса, наполнив звуками уставшее сознание и слух.
Я уже не стала смотреть, кто идет ко мне, потому что слышала родные голоса.
Терцо поднял меня на руки и понес к корвету Прата, оставляя того за нами. Я откинулась на спинку, так и не открывая глаз, и тихо радовалась про себя, что в машине лишь два места, и от запаха свежей крови будет неприятно одному отцу.
Я проваливалась пару раз в темноту или же сон, трудно было понять, но заставив себя прийти в норму и открыть глаза, я обратилась к Терцо. Его профиль четко выделялся темным контуром на фоне мелькающего пейзажа.
– Где Калеб?
– Мы едем к нему.
Я была просто счастлива от мысли, что мы едем к Калебу. Я хотела его увидеть. Обнять. Почувствовать, как мое сердце начинает быстрее биться, когда я смотрю на него.
Мой сон теперь уже наполнился воспоминаниями о нем. Как же я хотела к нему, и мое сознание помогало мне в этом – компенсируя его отсутствие странными снами. Все во мне тянулось к Калебу, ища возле него защиты, после встречи с волками.
Открыть глаза меня заставил чей-то настойчивый ласковый голос, и легкое пощипывание в руках. Как только я пришла в себя, мне стал понятен назойливый запах и звук – первым были лекарства, а вторым, жужжание лампы дневного света, отвернутой от меня, и все же хорошо освещающей мою кровать. Точнее говоря не мою, я вообще не понимала где нахожусь, но, по крайней мере, лежала. Надо мной застыл врач Вунворт, а рядом никого больше не было. Я удивленно и сонно осмотрела повязки на руках, и на ребрах ниже лифчика. Мне не было стыдно перед ним сидеть в полураздетом виде, все, что меня интересовало, так это моя семья.
– Как себя чувствуешь? – я лишь кивнула, даже не старалась осмотреть комнату, потому что все вокруг до тошноты напоминало госпиталь. Видимо я находилась в больнице доктора Вунворта, где совсем недавно подлечивались Теренс и Бет.
– Я обязан дать тебе снотворное, а с утра ты проснешься в своей постели. Думаю, не стоит тебе напоминать, чтобы ты берегла повязки, особенно на ребрах?
Увидев мое удивление, он добавил.
– Всего лишь мелкая трещина, что очень странно после встречи с волками.
– Один пытался меня укусить, – шепотом сказал я, очень надеясь услышать в хороший ответ.
– Нет никаких следов, – он заставил меня лечь обратно в кровать, а я даже не заметила как приподнялась.
– Но в следующий раз, тебе может так и не повезти.
Я кивнула, понимая, насколько он прав. Слезы навернулись, вспоминая о своей бесполезной, вынужденной поездке. Жаждущие глаза волков, были еще не самым страшным воспоминанием.
– У него есть дар, – отозвалась я, понимая, что он, возможно, не хочет об этом слушать. Но Вунворт наоборот устроился рядом, пододвинув к кровати стульчик, – Он как-то заставил меня приехать. Навеял мне желание приехать…
Мне было трудно сейчас об этом думать, а также страшно. Я чувствовала себя потерянной и беззащитной.
– Изегрим был когда-то человеком, как ты – с способностями. С особым даром, который почти исчез у него при трансформации в волка. Но его влияние было на тебя таким сильным, только один раз – больше такое не повториться, потому ему было важно убедить тебя сегодня в своих планах. Когда не получилось, он хотел тебя выкрасть, наверное, надеясь продержать где-нибудь, пока не решит свои дела с Волчицей.
– Вы его знаете, – это не было вопросом, а утверждением. Даже через усталость я хотела поддержать разговор, ожидая, что вот-вот в двери зайдет Калеб. Почему-то я не могла спросить об этом прямо у самого Вунворта.
– Знал, – сухо поправил Вунворт. Серые кустистые брови сомкнулись над тлеющими огоньками-глазами. – Мы росли вместе, как дети, рожденные от оборотней. Только вот его обратили в свое время.
