Текст книги "Божественная любовь (СИ)"
Автор книги: Юлия Фирсанова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 30 страниц)
– То есть мы расклад запустили и дальше что? Зачем? В чем толк? – не утерпев, сыпанул вопросами Джей и прищелкнул пальцами.
– Выгода? Тебе мало двух братьев, возросшей силы нашего мира и Источника, привлечения на сторону семьи Слуг Творца, вроде Разрушителя, Жнецов, Плетущего Мироздание? Изменений в талантах родичей? – начала в ответ обстоятельно задавать вопросы принцесса.
– Глупость сказал, – сдал назад белобрысый принц под давлением логичных аргументов, теперь, после формулировки и представление «в куче» смотревшихся куда как весомо.
Взяв в руки бокал с вином, богиня пригубила и выплеснула на себя добрую половину от звонкого возгласа кузины:
– Элия! Почему! Почему ты, почему вы все мне ничего не сказали про Джокеров? Про то что я, Гор и ты – это они!
Появившуюся в гостиной босую девушку, закутанную в большое золотисто-зеленое покрывало, буквально трясло от возмущения, информационного шока и обиды. В карих глазах плескалось море эмоций!
Следом за Бэль в комнате, где после нежданного явления и еще более нежданного заявления юной принцессы по-хозяйски обосновалось изумленное молчание, телепортировался герцог Лиенский. Верно на его долю покрывал не хватило, или его светлость торопился настолько, что захватить что-то из одежды не подумал.
Решая проблемы по мере их усложнения, Элия прищелкнула пальцами, очищая свое платье и заодно одевая молодоженов в нечто более пристойное, чем одно покрывало на двоих.
– Детка, откуда такие байки? Какие Джокеры? – первым с показной беспечностью воскликнул сплетник Клайд, тщетно стараясь пригасить блеск жадного азарта в глазах, и затараторил: – Да садитесь вы, коль пришли, вон диван свободный! Мы же тут праздновать вашу свадьбу собирались! Потреплемся, заодно и отпразднуем!
– Это не байки, я знаю. Я видела, – насупилась совершенно по-детски Бэль и тут же, покраснев до кончиков ушек, кажется, вспоминая кое-что из обстоятельств, при которых открылось видение, закончила: – Я теперь все знаю, что Гор об этом знал, а еще я Колесо и все картинки тоже видела!
Причем, слово «колесо» было сказано так, будто значило что-то большее, чем часть повозки.
– Колесо? – озадачился Рик, чуя ценную информацию и не в силах уяснить, с какого бока к истории о пророчествах, Джокерах и сумасшедшем рисовальщике приставлено это самое колесо. А так же какого драного демона Бэль, вместо того, чтобы вкушать дивные плотские радости супружества, пристает к родичам со странными заявлениями, да еще провозглашает себя, кузину и мужа предсказанной Триадой.
В общем и целом те же самые вопросы обуревали и остальных богов, Силы и Повелителя Межуровнья впридачу. Даже герцог Лиенский впервые за десятки лет жизни не знал, что сказать или сделать. Он только и мог, что отвести жену к предложенному Клайдом дивану, поспешно освобожденному Элтоном, и сунуть ей в ладошки бокал с легким красным вином.
Эльфийка глотнула, собралась что-то сказать, закашлялась и Элегор, тут же позабыв обо всех пророчествах и обидах, принялся заботливо постукивать жену по спинке.
Элия задумчиво прижмурилась, разглядывая кузину, долбанувшую родственников своим заявлением, как кувалдой промеж глаз. Отпираться смысла больше не было, любой из собравшихся мог отличить ложь от правды, а значит, уже успел почуять, что каждое словечко, сказанное Бэль ИСТИНА в высшей инстанции. Вот так всегда, строишь планы, рассчитываешь их логикой, а кто-то берет и рушит все одним необдуманным предложением. Неужели именно таков был промысел Творца? Неужели именно сейчас покров тайны должен пасть? Семья, Колода, сами Джокеры еще не сформированы, не готовы. Почему сейчас? Уж не потому ли, что дальнейшее формирование самой Триады и ее Колоды возможно лишь на основании знания? Рано, опасно, рискованно, но иначе нельзя? Возможно, она, Элия, ошибалась, стремясь оберечь семью, и Творец, не дожидаясь, пока Богиня Логики осознает свою неправоту, дал событиям пинка в своем неповторимом стиле – ниспослал Мирабэль видение? Что ж, коль так, значит, и в самом деле пора. Охота за Картами Либастьяна стала очередной ступенью формирования реальной Колоды Джокеров, сбор карт-картинок спровоцировал и спроецировал реальную ее компоновку. А теперь наступил следующий этап.
Повинуясь невысказанному пожеланию Джокера, Ферзь усилил защиту покоев принцессы. Теперь никто на Уровнях не смог бы подслушать ни единого слова, произнесенного в гостиной. Тени, незримые, лишь ощущаемые, заплясали по стенам комнаты, отгораживая Триаду и ее Колоду от любопытных.
Элия вздохнула и промолвила:
– Стало быть, долее скрывать нет смысла. Бэль права.
– Так значит, вы трое Джокеры? – выпалил Клайд. – И ты молчала до сих пор!? Элия, ты что не доверяешь нам?
Остальные молчали, но молчали согласно с рыжим сплетником. Пораженные известием, признавшие его, но все равно слишком удивленные и шокированные, чтобы вот так прямо сейчас, запросто начать обсуждение. Такое следовало сначала осознать.
– Доверяю, люблю и боюсь за вас, – честно ответила богиня. – Я хотела защитить вас, родные.
– А может быть это нам стоило бы защищать вас, дорогая? – тихо, но с очевидным укором, проронил Тэодер.
– Возможно, – согласилась принцесса. – Всем свойственно ошибаться. Прости Туз Теней.
Тэодер, чье инкогнито раскрыли перед семьей, молча склонил голову, признавая очевидное: если уж раскрывать тайны Колоды, то все.
– Так вот кто был на той карте в атласе Кэлберта, – пробормотал Джей, изучая неприметного кузена.
Тот ответил белобрысому шулеру холодным и острым, как стилет взглядом. Вор, передернув плечами, отвел глаза.
– Я расскажу то, что знаю, – провозгласила Элия. – Да, карты трех Джокеров колоды Либастьяна найдены. Одну обнаружила я в разрушающемся урбо-мире, вторую отыскал в сокровищнице пирата-некроманта Элегор, третью мы заполучили не далее, как вчера из рук принца Дельена, думающего, что дарит сборник легенд. Подробности их появления вместе с демонстрацией доказательств предлагаю устроить позднее, в более уединенной обстановке, желательно вне пределов Уровней. Я не хотела говорить об этом сегодня и не заговорила бы, если бы не откровенность Мирабэль. Полагаю, она при первом полном соединении тонких структур и телесном контакте с Элегором, невольно считала свежую память супруга. Такое случается у половинок. Возможно, это спровоцировало и видение о Колесе. Пророческое оно или нет, давайте сейчас выясним. Если ты можешь говорить, сестренка, опиши увиденное.
– Я… я не читала никаких мыслей специально, – виновато поглядывая на герцога, начала рассказывать Мирабэль, машинально наматывая на палец прядку распущенных волос. Голос ее робкий от слова к слову загадочного рассказа становился все уверенней, звонче и звонче. – Только сначала я совсем ничего о картах Либастьяна и пророчествах не знала, а потом раз – и сразу стала знать все, что знает о них Элегор. А потом вокруг зазвенело сильно и стало черно, как ночью, и оно засверкало. Колесо. Огромное, а на спицах висели картинки, карты из Колоды и они звенели и щелкали. Поднялся ветер, колесо закрутилось на месте, а потом покатилось по дороге. Дороги этой сначала не было, она возникала прямо под колесом, и вокруг тоже все зазвенело и закрутилось, становясь другим. И три карты сорвались с обода и улетели в туман, как если б их ветром подхватило, дорога пропала и колесо стало кружиться на одном месте снова. И звон стал тише, а потом что-то зашуршало, как если бы страницы в тысячах книг разом перелистывали, и кто-то засмеялся поначалу тихо, а потом все громче и громче. Затем звездным вихрем три самые большие картинки назад к колесу вернуло и оно снова покатилось и снова все стало меняться еще сильнее. И белое веретено я видела, на которое сотни разноцветных нитей стали наматываться, а выходила одна, яркая, ярче радуги. И дорога была уже не одна, а колесо будто по множеству дорог, как по одной катилось и вверх и во все стороны разом и сияли звезды или это не звезды были а вселенные и наша и все другие разом. Я испугалась, что утону в видении, и оно исчезло.
Бэль жадно вздохнула воздух, будто не дышала вдоволь, пока вела рассказ, и замолчала почти потерянно и опустошенно.
– Однако, – протянул Эйран, с бешеной скоростью анализируя символику предсказаний, а попутно сам факт наскоро упомянутой причастности Бэль, Гора и Элии к явлению Джокеров.
– Драные демоны… – выпалил не менее впечатленный Клайд, попытался махнуть рукой и с силой дернул себя за бороду, запутавшимися в волосах перстнями. Но даже не заметил ущерба, нанесенного густоте рыжих зарослей.
– Элия, ты можешь истолковать видение Бэль? – раздался тихий вопрос.
Это снова подал голос незаметный Тэодер, испрашивая ответа у той из троих, кто сильнее всего тяготел к работе с пророчествами и их анализу. То, что Джокерами выбраны именно те, кто выбран, ни удивления, ни недоумения, ни вопросов у бога не вызывало. Если мыслить вне привычных рамок, замысел Творца виделся Богу Мафии вполне логичным.
– Только в самых общих чертах, чтобы не строить ошибочных гипотез. Движение, изменение. Изменение для миров и созданий, изменение судеб и самой Вселенной – эти символы ясны и подтверждаются пророчествами. Что до подробностей… Я могу лишь предположить, что формирование Колоды Джокеров и/или их самих еще в такой мере не завершено, что потребуется не только перетасовка, но и временное разделение Колоды. И лишь при новом ее полноценном слиянии начнет воистину сбываться все предсказанное о великих потрясениях основ, – сделала расклад Богиня Логики.
Слушая ее, раздумчиво кивали маги, а Злат бросил вопрос Силам-Посланнику:
– А ты что скажешь?
Если кто и мог что-то добавить к речи Элии, то только Связист. Он задумчиво поскреб грудь, наморщил лоб, выдал несколько слов, имевших лишь весьма отдаленное отношение к толкованию чего бы то ни было, и, отведя душу, высказался более конкретно:
– Вся информация о Колоде, Джокерах и детали их будущности даже для нас, я про любые Силы, закрыта, да так, будто и нет в Информационном Коде ничего, кроме самых общих слов «Они грядут». Вот когда я от вас новое узнаю, тогда и в ИК об этом прочесть могу, а до той поры ни-ни. Сейчас только подтверждаю, права принцесса. Так все, как она говорит, или почти так.
– И что нам с этим делать? – хмуро озвучил ставший главным в повестке дня вопрос король, почти оглушенный вестями.
– Жить, – в унисон ответили Элегор и Элия.
Почти беспечно улыбнулась Богиня Любви, салютуя родичам вновь наполненным Леймом бокалом и прибавила:
– А сегодня праздновать и радоваться за Мирабэль и Элегора. Какие бы передряги не уготовил нам Творец, не важно, мы семья, мы единая сила. Значит, все равно будет так, как мы желаем, потому, что иначе не может быть. Наши узы прочнее любых невзгод! Так было, так есть и так будет! А посему, да будет так!
– Считаю твою последнюю строчку удачным тостом! – подхватил Клайд, вздергивая вверх полный до краев кубок.
– Да будет так! – хором грянули все, собравшиеся в гостиной, единогласно поддерживая идею рыжебородого выпивохи.
Элегор и Бэль, прижавшись друг к другу, пили из одного бокала и не спешили покидать родных. В эти мгновения побыть рядом с семьей казалось самым важным, впрочем, схожие чувства испытывали и другие боги. А попытать троих на тот счет, как их угораздило оказаться Джокерами и каким образом раздобыли картинки, подтверждающие этот факт, да и поглазеть на сами карты Либастьяна можно было чуть позже. Еще бокал, еще один тост, и пусть Вселенная и сам Творец подождет. Боги веселились!
ГЛАВА 29. Путь
С великой даты – свадьбы герцога Лиенского и Мирабэль Лоулендской – не минуло, промчалось пестрым ворохом разных событий несколько лет. Впрочем, они не обернулись для Лоуленда великими катаклизмами или иными, не связанными со стихиями, серьезными проблемами. Бэль и Элегор, абсолютно счастливые в браке половинки, большую часть времени проводили в мирах, наслаждаясь приключениями и ввергая в оные всех мимо проходящих, кому повезло, или напротив, кого угораздило оказаться в зоне божественного действия. Именно потому, стоит повториться, в Мире Узла, к вящему облегчению державшего кулачки Источника и чуявшего недоброе седалищным нервом короля, было относительно спокойно. Вся объединенная энергия Бога Авантюр и новоявленной Богини Бунтов находила применение в иных землях. Словом, в Лоуленде было почти спокойно, насколько, насколько оно может быть в одном из Узлов Мироздания, где проживают шабутные могучие боги.
С утра в гостиной принцессы Элии царила сосредоточенная с нотками умиротворения тишина. Хозяйка апартаментов лежала на диване и, подперев голову рукой, листала каталог картин, доставленный Мелиором для сестры, изъявившей желание слегка обновить интерьер. Изредка богиня хмурила брови, словно ей не давала покоя какая-то важная мысль, и возвращалась к невинному занятию.
В дверь проскользнул хорошенький паж из новеньких и тихо доложил:
– Госпожа, лорд Итварт просит аудиенции.
– Пригласи, – разрешила принцесса и встала, встречая бога.
Бог вошел слишком стремительно, нарочитая невозмутимость лица его казалась маской наскоро пришлепнутой к месту, с которого заживо содрали кожу.
– Что случилось? – сразу, чтобы не тратить время на ненужные любезности, спросила Элия.
– Ят. У него снова кошмары, – практически упав в кресло, выпалил бог. – Уже почти луну ему снится какой-то страшный, громадный, сверкающий лес. Якобы, тот зовет моего мальчика и поет ему. Я проверял, заклятий на Ятринке нет. Элия, помоги, умоляю!
– Стало быть, пора, Плетущий Мироздания инстинктивно выбирает свой путь, – задумчиво проронила принцесса, присаживаясь в кресло рядом с другом. Сейчас в ее сознании словно раздался предупредительный перезвон колокольчиков. Визит Итварта был предрешен, богиня его ждала. Но время его прихода и то, какими словами описывал суть проблемы воин, явилось для Богини Логики определяющим. Отодвинув на задний план размышление о своих проблемах, Элия ответила встревоженному родителю: – На Яте нет никаких чар, ты прав, Итварт. То, что с ним происходит – иное. Полагаю, это можно назвать одной из стадий становления великого дара Слуги Творца. Твой сын видит во сне Каменный Лес во владениях Герцога Громердана, Колебателя Земли из Мэссленда. Я была там однажды. Лес каменных деревьев, на чьих ветвях произрастают бесценные кристаллы. По сути своей этот лес – один гигантский камертон, вибрирующий в такт Нитям Мироздания и отлаживающий их звучание. Краем уха мне довелось слышать его великую песню. Тогда я просила герцога разрешить твоему сыну посетить священное место. Громердан ответит согласием. Лес смертельно опасен для непосвященных и неподготовленных, но бесценен для Вселенной. Для Плетущих Мироздания он может стать ключом к глубинному пониманию сути дара.
– Опасный Лес в Мэссленде? Я не пущу туда сына одного! – решительно объявил Итварт. – Если ты уверена, что он должен побывать в этом ужасном месте, я пойду с ним.
– Невозможно, дорогой, никто, кроме Колебателей Земли не может безнаказанно войти под своды Каменного Леса. Ты не обладаешь нужными дарованиями и не принадлежишь к числу Служителей Творца, способных выжить в Каменном Лесу, и потому бесславно погибнешь, стоит лишь Лесу ощутить присутствие чужака.
– Элия я не могу так рисковать сыном. Мэссленд! Разве ты сможешь поручиться за безопасность Ята? – продолжил противиться воин. Встав с кресла, он заметался по гостиной богини.
– Что ж, ты – отец и, коль ты не веришь в собственного сына и его талант, я не буду настаивать, – легко пожала плечами собеседница.
– А что будет с моим сыном? – настороженно уточнил воин, не доверяя такой простоте отказа.
– Не могу сказать однозначно. Возможно, кошмары и зов Каменного Леса будут повторяться и усиливаться, пока не сведут его с ума, возможно, зов со временем исчезнет, и Ят будет вынужден нащупывать дорогу к своему таланту сам, что значительно осложнит его путь. Возможно, твоего мальчика вовсе признают недостойным носить титул Слуги Творца, как не следующего Его Воле, и поспешат отправить в следующую инкарнацию, – начала методично излагать варианты Богиня Логики.
– Ты жестока, – замотал головой воин, когда Элия сделала паузу в перечислении.
– Я? – удивилась принцесса и безжалостно, как хирург вырезающий опухоль, продолжила объяснения: – Итварт, ты – воин. Что будет с нетренированным солдатом, если его бросить в гущу боя? Что с ним будет, если дать в руки тупой меч или лук с пустым колчаном? Как можешь ты обвинять в жестокости меня, если сам закрываешь для сына дверь в будущее? Я не могу гарантировать ему гладкого пути, да и никто не сможет, но я, по крайней мере, позаботилась о том, чтобы у твоего ребенка было право ступить на дорогу!
– Понимаю, прости, – после паузы, взятой на обдумывание речи богини, склонил голову Итварт. – Я должен подумать.
– Думай, а меня вызывает отец. Полагаю, несколько дней у Ята в запасе есть наверняка. О решении меня известишь.
– Спасибо, – прошептал уже вслед уходящей принцессе проситель.
По дороге к кабинету Лимбера Элия буквально наткнулась на Кэлера, в глубочайшей задумчивости замершего у витражного окна. Это если говорить высоким штилем. Перейдя же на низкий, можно было бы подобрать более удачную формулировку, описывающую состояние бога: «Во, я влип, и что делать?». Длинные пальцы, с равным проворством орудующие тяжелым мечом и перебиравшие струны гитары, отбивали какой-то неровный ритм, сбивались и начинали барабанить снова.
Таким братца Элия видала не часто. Добродушный бард практически ко всему в жизни относился со здоровым пофигизмом и никогда не делал из трудности трагедию. Он или решал ее, а если не мог решить, то махал рукой. Сейчас же ему попался какой-то слишком заковыристый вопрос, к которому ни один из испытанных способов не применялся.
Потому и сестра, уже сообразившая, что Творец и Силы подкинули ей денек борьбы с чужими проблемами, не стала ходить вокруг да около. Она въехала родичу в бок ребром ладони и в приказном тоне потребовала ответа:
– Что случилось?
– Кира брюхата, – выпалил Кэлер, прекратив терзать подоконник дробью.
– Кира это кто? Сука, кобыла, кошка, мантикора? – деловито уточнила Элия.
– Девка из «Легких ножек», – пояснил братец, и ему даже хватило совести смутиться за слишком вульгарный ответ.
– От тебя? – удивилась принцесса.
– От меня, я чарами сродства проверял, сам составлял и с готового амулета потом еще раз… – понуро кивнул принц и с новой надеждой, только сейчас сообразив, кто именно ведет с ним беседу, уставился на сестру: – Что делать-то? Она спрашивала потраву пить или того, выносить дитенка?
– Не смей! – разъяренной кошкой зашипела богиня, да так серым злющим взглядом ожгла, что растерянный Кэлер аж подался назад на пару шагов. – Ребенка пусть выносит. Я провожу мать твоего ребенка на Лельтис. Лекари так чудесные, сам мир лелеет своих гостей. Как родит, признаешь. Выплатим девке отступные за счет казны. С Лимбером я все улажу.
– Ладно, – смиренно согласился Кэлер и, неожиданно расплывшись в странной улыбке, поделился сокровенным: – Дочка у меня будет. Клариссой назову. И это... спасибо, Элия. Я чего-то того, малость растерялся.
– Бывает, – философски пожала плечами сестра и ласково потрепала принца по плечу. Насколько дотянулась. – Не каждый день узнаешь об отцовстве. К такому у нас только папа привычный, да и тот порой психовать начинает, пресс-папье кидается или еще чего.
Окрыленный грядущими переменами в жизни, Кэлер понесся в «Легкие ножки», а Элия решила не откладывать дела в долгий ящик и включить вопрос в повестку совещания с отцом. Пожалуй, такие новости ему следовало узнать именно от Богини Логики. И теперь уже настал черед принцессы отбивать задумчивую дробь. Нет, подоконником или, чего доброго, барабанами она пользоваться не стала, просто шла и едва заметно хмурилась, просчитывая варианты, и обдумывая ситуацию. Информации отчаянно не хватало, а предчувствие активно било в тамтамы.
С незаметным Тэодером принцесса буквально столкнулась нос к носу на лестнице. Тот состояние сестры почуял молниеносно и столь же стремительно отреагировал тихим участливым вопросом:
– Проблемы, дорогая? Нужна помощь?
– Честный ответ, – оживившись, неожиданно потребовала Элия от кузена.
– Если смогу, – кивнул тот.
– Из твоих любовниц никто ребенка не ждет? – огорошила богиня родственника вопросом вопросов.
Вечно невозмутимый и сдержанный Тэодер аж потерял дар речи. Дивные серые глаза, способные мерцать подобно стальному клинку или скрываться в мечтательной туманной дымке, ощутимо округлились. К чести принца пришел в себя он быстро и попросила:
– Дай мне пять минут. Я отвечу.
– Ладно, – легко согласилась принцесса, все равно собиравшаяся закончить просчет вариантов до разговора с королем. – Я тебя тут подожду, на диванчике.
Элия вернулась на две ступеньки наверх и присела в ближайшей из множества ниш. Тэодер признательно кивнул и телепортировался из замка. Вернулся он через четыре минуты. Таким встрепанным кузена принцесса не видела давненько, если вообще когда-нибудь видала. Сквозь обычную маску тихой невозмутимости явственно проглядывала очевидная растерянность.
– Как ты узнала? – Было первым, что спросил мужчина.
– Никак, – повела плечом принцесса. – Я лишь предположила, исходя из того, что на пути встретился мне именно ты, а Силы Случая нам покровительствуют.
– Не понял, но хотел бы услышать пояснение, – тихо признал кузен, присаживаясь в нише на диванчике рядом с сестрой.
– Значит, я была права. У тебя будет ребенок, – констатировала Элия. – Будешь оформлять отношения или только признаешь чадо?
– Оформлять – нет, во всяком случае, не здесь, в Храме Творца, только по законам другого мира. Ребенка признаю здесь, официально, – не задумываясь, поделился ближайшими четкими планами Тэодер.
– Разумно, – одобрила Элия практичный подход кузена. – В Лоуленде стоит заключать лишь брак с половинкой, а твоя леди просто увлечение. Ни к чему портить женщине жизнь, вовлекая ее в нашу безумную круговерть.
– Поясни насчет твоей догадки, – настойчиво попросил Тэодер.
– Ты не первый, и, мне кажется, не последний из родственников, кто будет огорошен в ближайшее время чудесной вестью о предстоящем отцовстве, – просто ответила Элия.
Кузен молчал, лишь приподнял бровь, прося продолжать. Принцесса ответила быстрой улыбкой и развила тему:
– Мы сплотились, устранили самых опасных врагов в ближайших мирах и набрали достаточно сил, чтобы защитить свое. Пришла пора. Сильные души желают присоединиться к нашей семье. Ты с Кэлером – первые жертвы процесса или везунчики. Выбирай, какое определение больше по вкусу.
– Пока не знаю, – покачал головой Тэодер. – Это… неожиданно. Но ты права, наверное, и в самом деле пора.
Элия ободрительно улыбнулась родичу, коснулась ласковым поцелуем его щеки и продолжила путь к отцовскому кабинету. Больше ни один из братьев, отягощенных проблемой грядущего прибавления в семействе, на глаза не попался. То ли таковых пока не имелось, то ли прятались по кабакам, заливая стресс крепкими напитками.
Дежурный секретарь, издали расслышавший перестук каблучков богини, предупредительно распахнул дверь в кабинет его величества. Король, ожидавший визита дочери за вечными авгиевыми конюшнями сизифовых бумаг, вскинул голову и сурово сдвинул брови.
Может, кого другого такой вид Лоулендского монарха и напугал до полусмерти, а принцесса лишь ласково чмокнула его в щеку и с легкомысленной беспечностью поприветствовала:
– Прекрасный день, папочка.
– Прекрасный? – показательно мрачно удивился Лимбер, продолжая хмурить смоляные брови.
– Нет? – удивилась Элия. – Чем же он омрачен для тебя?
– Дочь, я устал разгребать жалобы на твоих протеже! – громыхнул монах, для убедительности тряхнув толстенной пачкой разносортных бумаг.
– М? – выгнула бровь принцесса, опускаясь в кресло.
– Бэль и Лиенский! Что они творят в мирах! Это беспредел! Революции, смуты, гражданские войны, бунты… – используя весь пестрый набор слов-синонимов политических беспорядков, его величество распинался минуты три, пока не был остановлен простым комментарием:
– А что ты хотел? Такова их божественная суть! – трепетнула ресничками Элия.
– Что я хотел? – рыкнул король и выдвинул требования: – Чтоб мне нот протестов не рассылали, чтобы старые договора не рвали, чтоб торговые соглашения не нарушались…
– Пап, успокойся, – Элия резко перестала отыгрывать недалекую легкомысленную дурочку. – Если серьезно, Бэль в своем праве и действует на пользу не только Мирозданию, но и всему Лоуленду, как Миру, как и государству.
– Да ну? – удивился Лимбер, демонстративно покосившись на то-о-олстую пачку жалоб.
– Ну да, – вернула родителю любимое ехидное присловье дочка и объяснила: Мирабэль – Богиня Исцеления, Милосердия и Бунта – это уникальный сплав дарований дает ей столь же уникальное чутье правильного пути. Бэль – тот скальпель, которым вскрывают нарывы. Если критический момент настал, она не ждет, а чувствует и действует. Вернее, действует, как чувствует. Ее второй и третий дары – я про милосердие и исцеление помогают максимально смягчить последствия «бунта».
– Особенно мягко это было в последний раз для властителя Нибрарры, посаженного на кол на площади перед собственным дворцом? Ароматическим маслом что ли смазывали для особой нежности процесса? Чем ей не угодил несчастный мужик!?
– Кроме политики изоляции, ведущей к неблагоприятным для Лоуленда условиям торговли? Педофил! – припечатала принцесса, так же, как и отец отслеживавшая «развлечения» молодоженов в мирах.
– Да мало ли кто чем балуется, что ж сразу так кардинально-то, – чуток смутился Лимбер. Слушок про властителя, конечно, ходил, но тихий. А насчет изоляции Мелиор вполне способен был вправить мозги перегнувшему палку правителю кратким визитом.
– Одно дело по обоюдному согласию, тут возможны варианты. Все зависит от нравственности, воспитания, обычаев мира, возраста партнера. Другое дело – насильник, калечащий беззащитных детей. До последнего сейчас даже Джей не опускается. Вот Бэль и не сдержалась, – пожала плечами Элия.
– Ладно, – сдал под напором аргументов Богини Логики отец. – Ты ручаешься, что эта парочка не перегнет палку?
– Ручаюсь, Бэль божественная суть не позволит, да и Гора она же придержит, если что, – с легким сердцем пообещала богиня.
– А чего ты так долго шла, доченька? – отправляя жалобы в мусорное ведро, мимоходом, но не без ехидства поинтересовался Лимбер. – В замке больше телепортация не работает?
– Все защитные и магические системы жизнеобеспечения королевского замка функционируют в штатном режиме, – не удержалась от пародии на доклад принцесса и тихо прибавила: – А задержали меня дети…
– Какие такие дети? – не понял, но заранее насторожился король, уже имевший опыт встреч с «потерянными в детстве» отпрысками. Потеряшки, ясное дело, получились качественные (фирма гарантирует), но нервных клеток владыка в процессе познания истины извел немало.
– Будущие, – таинственно шепнула Элия, хихикнула и уже нормально-деловым тоном поведала отцу о предчувствиях, догадках и свершившихся фактах, грозящих его величеству сменой статуса с отца на деда. Причем деда многовнукового. – Предлагаю тебе в ближайшее время Собрать Семейный Совет и в приказном порядке велеть сыновьям и племянникам начать поиски возможного потомства. Связист и Источник, думаю, помогут.
– Ого, – крякнул огорошенный и превентивно испуганный король, еще не примерявший на себя роль деда. – И куда ж нам девать такую ораву? Королевский замок снесут!
– Думаю, создать учебное заведение для членов королевской семьи в одном из закрытых миров – владений Лоуленда, – сходу представила программу минимально необходимых действий Элия, словно не импровизировала, а уже давно все обдумала и теперь лишь излагала тезисы. – Назовем его, да хоть Королятник, – Элия беззастенчиво утянула приглянувшееся название школы. – Пусть Элтон, Ментор, Силы Источника позаботятся о подборе персонала и охране.
– Разумно, – хмыкнул его величество и сделал в толстом ежедневнике пометку насчет Совета. Поскреб подбородок и осторожно спросил, то ли с тоской, то ли с надеждой:
– А сама-то мужа и внуков мне предъявлять не собираешься?
– Мне пока рано. У каждого свой путь, – покачала головой Элия с призраком улыбки на устах. Сейчас, после вопроса отца, она слышала на периферии сознания второй, звучащий куда громче первого, перезвон.
– Ты сейчас о чем? – снова насторожился Лимбер.
– Помнишь пророческий сон Бэль? Сны посещают не ее одну. И некоторые указания игнорировать нежелательно… Скоро я должна буду исчезнуть из Лоуленда на некоторое время, – помедлив, призналась принцесса.
– А парни? Их предупредишь? – уточнил король, не пытаясь уговаривать и возражать. Слишком хорошо и понимал и чувствовал, как бог, как член Колоды Джокеров, правоту принцессы. Сердце рвалось защитить, никуда не пустить, спрятать от всего мира, даже от вездесущего и всеведущего Творца, но душа, о, мудрая душа знала: с однажды избранного пути сойти нельзя.
– Это невозможно, отец, – с грустной улыбкой ответила Элия. – Начнем прощаться, и, боюсь, вовсе не смогу уйти. Да и они отпустить не смогут.
– А я, значит, смогу? – грустно усмехнулся Лимбер.
– Ты король, папа. Ты знаешь, что такое долг, и он ведет тебя, даже когда рвется на куски сердце, – повела плечом богиня, не желая обсуждать очевидное, не желая терзать ни себя, ни отца горькими речами.
– И у тебя та же болезнь, – печально констатировал собеседник.
– Я бесконечно люблю вас всех и Лоуленд. Но знаю, по-другому нельзя. Мне нужно стать сильнее, иначе все будет зря. Я уйду, вам останется самое сложное – ждать.
– А Бэль и Гор? – все-таки осторожно назвал двух других смертников, избранных путем Джокеров бог.
– Когда придет пора, им все расскажу. Но звать за собой не буду. Они должны почувствовать тягу и зов сами. Я не знаю наверняка, такой же ли путь им сужден, иль иной.
– Хуже нет участи отца, дети которого так повзрослели…
– Если я хочу защитить своих и иметь силу изменять мир по воле своей, уйти должна. Но я обязательно, слышишь, папа, обязательно вернусь. Иначе просто не может быть, – пообещала богиня, встала и порывисто коснулась поцелуем щеки отца. Тот сжал ее до хруста в объятиях, дочь на несколько мгновений приникла к самому надежному мужскому плечу во всей Вселенной, словно набиралась сил и вышла. Чтобы немедленно попасть под действие заклинаний связи.
Оригинальность его заключалась в двойном плетении: то есть вызывающих и приложивших руки к созданию чар было двое. Удивительная слаженность действий обоих авторов творения позволила заклинанию не только существовать, но и выглядеть гармонично.
