Текст книги "Божественная любовь (СИ)"
Автор книги: Юлия Фирсанова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 30 страниц)
Пацаненок, под шумок шмыгнувший на лавку, почти не обращал внимания на ход переговоров, он смотрел на Элию во все глаза. Та, не соврав ни пол словечка, ухитрилась не сказать ничего о том, что случилось в городе. И так гладко у нее все вышло, что мальчишка только головой тряс, пытаясь сообразить, как же так получилось. Ловко, как с теми загадочными чарами, которые темных тварей меж собой биться заставили. Одно движение ручкой и готово. Да, могущественные люди краши!
Внук проводника подавил завистливый вздох и очень захотел поскорее вырасти и податься в истребители нечисти, чтоб так же уметь. А может, вдруг такое случится, в одной команде с ними биться. Паренек, разомлевший в тепле, после уличной прохлады и пережитых волнений задремал прямо на лавке, привалившись боком к деду, и во сне он был героем, и это он защищал людей от темных выродков, и ему благодарно улыбалась сероглазая красавица.
ГЛАВА 12. О снах, талуризе и прочем
Сны не всегда бывают полны радости и света. Титул принцессы Лоуленда не страховка от ночных кошмаров. Даже если тебя любят и балуют родственники и ничего трагического в жизни реальной с тобой не случается, ночной ужас способен проникнуть в спальню и одарить неприятным видением. Таким, от которого просыпаешься со вскриком, в холодном поту и с бешено колотящимся сердцем. А потом долго лежишь, прячась с головой под одеялом, боясь высунуть наружу даже пальчик, словно боишься, что ужасный кошмар еще прячется где-то в комнате и, стоит тебе обнаружить себя, накинется с новыми силами. Но часики на маленьком столике успокаивающе тикают, понемногу страх отпускает, ты высовываешь из-под одеяла нос, ладошку, наконец, ложишься поудобнее, веки тяжелеют и сон, добрый, ласковый, светлый смывает налет, оставленный своим темным предшественником.
Словом, кошмары для Бэль редкостью не были, от самых страшных она даже прибегала спасаться к старшим родственникам Лейму или Элии. Прибежать среди ночи с такой проблемой к Нрэну даже наивной эльфийке в голову никогда не приходило. А может быть и зря? Отловил бы великий воитель негодный кошмар, да изрубил на кусочки, чтоб неповадно было пугать маленьких сестренок.
Но в этот раз страшный сон пришел другой. Мирабэль привиделось, будто она снова сидит на сливе в саду и кидает косточками в черноволосого мужчину. И все начинает повторяться. Тот сердится, стряхивает разбойницу с дерева, хватает за руки горячими, такими горячими, что даже сквозь ткань рукава рубашки они обжигают, ладонями и наклоняется. Его лицо с серыми, нет, не серыми, а будто полными расплавленного серебра, в который добавили искорки витаря, глазами, все ближе, ближе. Бэль видит каждый волос в пряди, спадающей на лоб, резкий выступ скул, чуть обветренные губы. Сердце бьется так, словно сейчас разорвется, дыхания не хватает, накатывает то жар, то холод, и нет ни сил, ни желания бежать. «Я сейчас умру», решает девушка и просыпается.
Одеяло и простыня оказались скомканы, как если бы принцесса именно на кровати пыталась убежать от страшного преследователя. Бэль стало жарко и страшно. Было совершенно непонятно происходящее. Она проснулась, но, кажется, даже теперь продолжала видеть те серые глаза, а кровь не желала умерить свой бег. Горели огнем щеки, а тело бил озноб.
«Я, наверное, заболела, простудилась вчера, когда читала до вечера в саду у ручья», – решила юная принцесса. На всякий случай попробовала сглотнуть, в пересохшем горле запершило.
«Точно, заболела, поэтому и увидела кошмар!» – с облегчением от того, что подыскала подходящее логичное объяснение происходящему, Бэль малость взбодрилась и вылезла из кровати.
Прошли уже те времена, когда ее сон в кресле рядом караулила нянюшка. Одна из горничных спала в соседней комнате на тот случай, если юной госпоже что-то понадобится среди ночи. Но своей привилегией будить Орин и Мартилу девушка никогда не пользовалась.
Чувствуя себя очень взрослой и самостоятельной (разве не она вчера ходила к брату в университет, читала серьезные монографии, сопровождала Элию в Храм Любви и даже немного помогла?), Мирабэль как была в ночной рубашке подошла к маленькому столику у окна и отдернула штору.
Лунного света, посеребрившего столешницу, востроглазой эльфийке хватило, чтобы видеть ясно, как днем. Бэль откинула крышку личной шкатулки целительницы и вытащила из нее маленький, с грецкий орех, круглый шарик из прозрачного камня. Это не был кварц или хрусталь. Волшебный минерал кальдор словно хранил толику тепла касавшихся его пальцев и никогда не остывал до конца. Сейчас он был лишь чуть прохладнее кожи рук. Девушка взяла шарик и зажала его между ладонями. Подержала положенное время и чуть-чуть дольше, раскрыла горсть. Шарик светился нежно-розовым светом, а никак не красным с синими прожилками, свидетельствующими о простуде.
«Розовый», – озадаченно прошептала Бэль себе под носик.
Шарик-диагност, используемый начинающими целителями, как помощник для распознавания недуга, выявил лишь небольшое нервное расстройство. Никаких признаков недуга физического цветовая индикация не показала.
На всякий случай начинающая целительница положила шарик на стол, дождалась, пока он снова станет абсолютно прозрачным, и повторила процесс диагностики. Результат остался неизменным.
«Розовый», – повторила эльфийка, прикусила губку, подергала себя за прядку, выбившуюся из ночной косы-колоска, заплетаемой горничными на совесть, чтоб утром не возиться с расчесыванием рыжей копны часами, и облегченно улыбнулась:
– «Ну конечно, розовый! Я же вчера читала, такое бывает при прорыве-обретении сути! И кошмары тоже!»
Успокоенная, или почти успокоенная собственным объяснением, Бэль убрала шарик, задернула шторы и вернулась в кровать. Прилегла и вздохнула о том, что Элия покинула Лоуленд, а значит, не с кем будет поутру поделиться своими страхами и снами. Рассказывать о кошмаре кому-то из братьев почему-то не хотелось. Юная принцесса повернулась на другой бок, подложила ладошку под голову и задремала. Не отдавая себе отчета, на грани между явью и сном юная богиня почему-то пожелала повторения «страшного видения» про сливовый сад и незнакомца.
Элии сливы и какие иные фрукты, вроде бананов, не снились. Герцог Лиенский, впрочем, тоже. Сие несомненно свидетельствовало об абсолютном душевном здоровье и крепкой психике Богини Логики, не свихнувшейся за десятилетия тесного общения с безумным исчадием Лиена.
Однако, сказать, что принцессе удалось отменно выспаться без помех тоже было нельзя. Отдельных апартаментов на всех лоулендцев в «Головешке» не нашлось, и пусть у каждого родича имелась персональная кровать, но пространство, в котором оные были установлены, все равно оставалось общим. А значит, громоподобные звуки храпа разносились привольно. Только Кэлер мог бы в одиночку перехрапеть слаженный так, будто братья репетировали часами, дуэт Клайда и Элтона. Толкание и чмокание на перебравших принцев сроду не действовало. Удушение подушкой Элия сочла слишком кардинальным методом, поэтому, промучившись несколько минут, сплела личное заклятье заглушки и спокойно заснула.
Поутру богиня, не дегустировавшая местных напитков крепче кваса, поднялась буквально с первой розовой полоской рассвета и с мстительной безжалостностью растолкала братьев-бухариков. Клайд, будто и не пил вчера ни полглоточка, вскочил омерзительно веселым и бодрым. Элтон, чья голова малость гудела от крепкой огневки, втихую прищелкнул пальцами, накладывая припасенные с вечера опохмельные чары.
Когда все трое лоулендцев, работавших под легендой крашей, выбрались в коридор, там как раз разыгрывалось занимательное представление. Всклокоченный Кийрим таскал за ухо удивительно чистого, причесанного внука и осыпал его отборной и выборочной (ни одного матерного словечка не звучало) бранью. Проводник был в бешенстве от одолевшего его страха. Пацан, совершенно не понимающий, с чего это обычно снисходительный к проказам любящий дед так озверел, тоненько поскуливал. Из синих с зелеными ободками глазищ, сиявших на личике-сердечке, катились крупные слезы.
– О, вот и господин Кийрим с внучком, – бодро и весело, будто не замечая неприглядной сцены, провозгласил Элтон и хлопнул проводника по плечу той руки, что сжимала ухо пацана. Да так удачно хлопнул, что рука мужика непроизвольно разжалась и повисла плетью, а паренек, не будь дураком, метнулся за спину Элии. Вчера уж успел проверить, насколько это место надежным оказалось. А что бы и нет? Даже принцесса Мирабэль там всегда от рассерженного Нрэна скрывалась!
– Светлого утречка! Готовы к талуризу? – подержал игру брата Клайд, подпирая Кийрима со второго бока так, что сходу броситься к внуку для продолжения воспитательных мероприятий тот всяко не мог.
– Потому и поднялись ранешенько, – малость остывая, буркнул проводник.
Элия прищелкнула пальцами и попросила родичей даже не мысленно, а взглядом оставить ее наедине с Кийримом и его мальчишкой. Доверяя сестре, братья объявили, что отправляются добывать завтрак и утопали, бросив на проводника почти сочувственные взгляды. Им ли было не знать, как умеет промывать мозги Богиня Логики? Такое сложно желать даже врагу, чего уж говорить о будущем соратнике.
Дождавшись, пока Элтон с Клайдом начнут спускаться по лестнице, принцесса тихо проронила:
– Стоит объяснить мальчику необходимость маскировки. Он не глуп, поймет и не будет нужды в ругани.
– Да я ему уж столько раз говорил, чтоб не смел прихорашиваться, добычу для тварей из себя делать, – в сердцах рубанул здоровой рукой по воздуху взволнованный дед.
– Да кто прихорашивается? Я только причесался, да рубаху новую надел. На старой уже одни дырки остались! – запальчиво выкрикнул пацаненок, выглянув на миг из-за спины заступницы, и чуток покраснел, явно показывая, ради кого это он ринулся по утру марафет наводить.
– Говорил, да не так, – с легкой, но почему-то необидной усмешкой, сказала Элия. Развернувшись к мальчику, принцесса присела на корточки. Ее глаза оказались даже ниже, чем у ребенка: – Малыш, дед боится за тебя потому, что ты очень красив.
– Я? Да будет вам, леди-краш, – вспыхнув от корней волос до кончиков пальцев, потупил дивные очи пацаненок.
– Красив. Я не хвалю тебя, лишь объясняю. В красоте и уродстве лица нет никакой заслуги или вины того, кто им обладает. Однако, милая мордашка – приманка для многих темных тварей. Потому дед пытается скрыть от них тебя, уберечь до поры, пока ты сам не научишься защищаться. Чумазое личико, старая одежонка и лохматая голова – неплохая хитрость, – коротко изложила основные методы маскировки богиня. – Мы отправляемся на опасное дело, и лишний манок для нежити нам ни к чему. Понимаешь?
– Теперь понимаю, – смущенно промямлил паренек и пылко пообещал: – Я вас не подведу, я сейчас все как было верну! Только в городе не оставляйте!
Мальчишка вихрем промчался по коридорчику таверны и хлопнул дверью, скрывшись в комнате. Кийрим беспомощно пожевал губами:
– Я ж ему тоже самое втолковать пытался, а он в крик.
– Может, ему были нужны чуть-чуть другие слова? – утвердительно предположила Элия и, не дожидаясь благодарности, стала спускаться в нижний зал к трапезничающим братьям.
Что удивительно, кушали принцы не в одиночестве. За широким столом заправлялись и двое вчерашних знакомцев: Файн с Дайфаром. Сенсавы никаким похмельем не страдали. Мужики лопали разогретые сосиски вприкуску с хлебом и сыром за обе щеки с катастрофическим для запасов «Головешки» рвением.
Побыстрее, пока еще оставалось хоть что-нибудь кроме пустых мисок и выскобленных досок столешницы, Элия присоединилась к компании.
– Ну как, сестрица, спасла пацана? – забросив в рот сразу три сосиски и еще круг чесночной колбасы сверху, пристал с расспросами Клайд. Как при этом он умудрялся не походить на жадного хомяка, говорить внятно и не брызгать вокруг слюной вперемешку с кусками пищи, было личным секретом бога.
Выбрав самую крупную и поджаристую сосиску из придвинутого Элтоном блюда для умилостивления источника информации, Элия принялась жевать, ограничившись в качестве ответа коротким кивком. Талантом брата к членораздельным переговорам с набитым ртом принцесса не обладала.
Чуть погодя явилось и доказательство успешного завершения спасательной миссии. Дед спустился в зал таверны вместе с внуком. Причем рука Кийрима покровительственно покоилась на плече вновь запачканного мальчонки, а тот даже не пытался ее сбросить. Между родственниками вновь был установлен если не мир, то крепкое перемирие.
К концу завтрака, когда на столе оставалось лишь несколько крошек, в почти пустую поутру «Головешку» прибыл Тэйв при оружии и с дорожной сумкой. Будь ты хоть десять раз сын члена городского совета и сто раз вампир, а франтоватые одежды, отправляясь на талуриз, следовало оставить в городе. Работа предстояла грубая и, даже если непосредственного участия в ней принимать Тэйв не собирался, имелся превеликий шанс не то что слегка запачкаться, а измараться по уши в разнообразных субстанциях. Поэтому одежду лорд подобрал весьма практичную. Плотная ткань красно-бурого и блекло-зеленого оттенков идеально подходила для маскировки в лесу близ Шангара. Широкополая шляпа затеняла лицо, защищая от прямых ударов солнечного света и наглых веток. Для бодрости Тэйв хлебнул одного эликсира из папиных запасов, потому обычной утренней вялости не отошедшего ко сну вампира не испытывал.
От трапезы Тэйв вежливо отказался, сославшись на то, что успел позавтракать в отцовском доме (чем или кем, вампир, во избежание конфликта интересов, благоразумно не уточнил). Поэтому через несколько минут шумная ватага вывалила из таверны на деревянную мостовую и устремилась к городским воротам.
Их только-только отомкнула знакомая лоулендцам по вчерашнему вечеру стража. Тут-то, после шумных приветствий между знакомцами из сенсавов и охранников, Клайду припомнили его оброненное обещание поглядеть на магическую защиту стен. А то мало ли, что может с крашем, на талуриз отправляющимся, случится? Вдруг некого уж просить о помощи будет? Гильдейские, они в своей постельке редко помирают!
Почесав бороду, принц еще разок повнимательнее оглядел грубое плетение примитивной сетки защитного периметра. На пальцах загорелся малиновый огонек. Клайд протянул руку и дернул что-то невидимое на уровне первого из замыкающих брусьев. Воздух вздрогнул, дрожь отдалась даже в землю, гася избыточные колебания отлаженного заклятья.
– Все, теперь вовремя закрываться будет, – уверенно пообещал Бог Магии.
– Это ж как? Глянул, чего-то незримое дернул и все? – недоверчиво ляпнул рыжий Унтай и зевнул во весь рот.
– Крашам виднее, чего и как, – попытался оправдать деяния мага, хоть и без особой уверенности, начальник дребезжащим тенором.
– Знаешь байку, – ничуть не обидевшись на такое недоверие, ухмыльнулся в бороду Клайд. – Пришел к костоправу скрюченный ювелир. Тот на него глянул, подошел сбоку, ткнул пальцем куда-то в спину, ювелиру враз полегчало. Костоправ цену за лечение называет, а ювелир возмущается: один раз ткнул и горсть монет, за что? Ну а костоправ ему и отвечает: Ткнуть – не велика премудрость, главное – знать, куда ткнуть!
– Извиняй, господин краш, твоя правда, – хохотнул Унтай и первым поспешил распахнуть створку перед компанией.
Идя по пыльной дороге, петляющей в красном бурьяне, боги подыскивали лучшее место для ритуала, призывающего нечисть. В общем-то, заклятье, подходящее для талуриза, можно было с равным успехом творить везде. Имелась лишь парочка дополнительных условий: во-первых, стоило встать с удобством, чтоб иметь хороший круговой обзор и твердую почву под ногами, во-вторых, встать так, чтобы таящаяся у города нечисть не сидела по своим ухоронкам слишком далеко от намеренной ее уничтожить компании. А то пока дождешься припоздавших тварей, ночь настанет! Боги же хотели сделать побочную черную работу по-быстрому и взяться за свое дело – поиски развалин столицы крылатых.
Клайду, как самому профессиональному магу, Элтон и Элия доверили вести расспросы Кийрима, широкое сканирование местности и собственно окончательный выбор нужной точки. Где-то в полукилометре от городских стен, причем не на убитой в пыль дороге, а чуть дальше от нее рыжий нащупал круг утрамбованной до крепости бетона земли – местечко, где долго жил и издох от старости гайфар. Здоровенная норная тварь, чем-то похожая на насекомое, караулящее своих жертв и способное в мгновение ока превращать плотную, слежавшуюся землю в жидкую грязь, стоило ступить на нее добыче. Но сейчас совершить такую трансформацию было некому, потому пятачок на пригорке идеально подходил для того, чтобы стать плацдармом борьбы с темными тварями.
Встав на него, боги переглянулись. Обычный магический вызов-заклятье на талуриз боги заранее уговорились заменить его модификацией, усовершенствованной силой Пожирательницы Душ.
– Ну что, сестра, твой ход! – мысленно обратился Клайд к принцессе.
– Начинаю, только за вампирчиком нашим проследите, чтоб ошалев, на острие не полез. Я зов темной сутью в направлении ограничить постараюсь, но… – предупредила, едва заметно пожав плечами.
– И ежику понятно, нельзя прилив устроить, да сапог не замочить, как наш брательник Кэлберт говорит, – согласился Элтон, немного меняя позицию. Карие глаза смотрели вперед на красно-бурое колышущееся от легкого ветерка море травы, навевавшее ассоциацию с водной стихией, но толику внимания обеспечению безопасности клыкастого детектора бог уделить собирался.
Сенсавы, Файр и Дайфар, поигрывали своими топориками с посеребренными лезвиями и короткими копьецами с упором, чтоб нанизавшаяся на такое тварь не добралась до тела охотника. На поясах у мужчин висели дротики, смазанные чесночным маслом. Воняло от этого оружия изрядно, даже Элия морщилась, но кое на какую нежить такой снаряд был способен оказать замедляющее действие. Вооружение Кийрима было схожим. Зато Тэйв мог похвастаться настоящим серебряным мечом, левую руку вампира от пальцев до запястья прикрывал серебряный щиток, а пальцы сжимали дагу. Внук проводника, запихнутый в середину круга с пращой и дротиками наготове, сердито хмурил бровки, но вякать что-то возражающее не решался. А ну как домой отправят?
Пятеро аборигенов совершенно не понимали избранной господами крашами стратегии. Радиус действия стандартного заклятья талуриза был невысок. Потому гильдейские охотники, используя знания проводника, зачищали в светлое время суток одну ухоронку тварей за другой, сколько успеют до темноты, и такая рисковая, муторно-тяжелая работа чаще всего растягивалась на несколько дней. А тут тройка крашей на полном серьезе объявила о своем намерении зачистить РАЗОМ ВСЕ пространство вкруг городских стен за одно утро и даже прихватила вещи, чтобы потом, не откладывая дела в долгий ящик, отправляться в леса на поиски легендарного города крыланов.
Только уважение к отважным гильдейским охотникам, сызмальства воспитанное в людях, удерживало спутников от скептических замечаний, ехидных вопросов и недоверчивого хмыканья.
– Я начинаю, приготовьтесь, – сурово предупредила Элия и отпустила свою силу, обратив ее в зов.
Манящая не песнь, не мелодия, ибо богиня не размыкала уст, но что-то близкое к музыке, полилось в воздухе, расходясь от гайфарова пятачка, как круги по воде. Оно все ширилось, властно призывало погруженные в дневной сон или оцепенение темные создания, заставляло их пробудиться, покинуть свои надежные убежища и устремиться к источнику зова. Как мотыльки летят на огонь, не в силах противиться притяжению пляшущих язычков костра, так монстры, чудовища, нежить выбирались на дневной свет и шли, брели, ползли к пятачку, где их поджидала смерть. В долине, прежде залитой солнечным светом, стало темнее, словно надвинулись сумерки. Таящаяся тьма, собираясь из своих носителей-одиночек, мелких и крупных, росла и множилась.
– Да сколько ж их тут, – пораженно выдохнул Файн, перехватив древко топорика.
– Поэтому полуньявва и плясала днем, – проронил Клайд, подводя под случай научно-магическую базу. – Их стало слишком много, еще чуть-чуть и никакие стены бы не сдержали такого количества тварей. Пожалуй, мы пришли вовремя.
– Все жмотничали, екарные дырдышки! – выругался Дайфар, имея в виду членов совета, не сподобившихся послать за крашами раньше. – Как же нам с этими теперь совладать. Коль разом попрут?
Даже Тэйв, сильный и почти уверенный в собственном бессмертии, громко сглотнул. При виде такого количества тварей, достаточно разумными из которых, настолько, чтоб не принять за добычу и жертву вампира, была лишь небольшая часть, у юного лорда резко поубавилось уверенности в неуязвимости и безнаказанности. А попутно возникли глубокие сомнения относительно правильности избранного советом курса на попустительство, основанного на стародавней аксиоме: люди плодятся больше, чем мрут, как их ни мори.
– Они зачарованы зовом, – объяснил Элтон, кивком головы указывая на творящую чары сестру. – Элия их спутала. Стоять и ждать, пока мы их прикончим, конечно, не будут, но и сопротивляться во всю силу не смогут. К тому же, сейчас утро, час силы еще далек.
Спокойный деловитый тон, таким говорят не о кровавой сече, а о колке дров на зиму, подбодрил пятерку добровольных помощников, отгоняя безнадежные мысли о верной смерти здесь и сейчас. Даже Кийрим, начавший терзать себя тем, что втравил внучка в гиблое дело, воспрянул духом. Элтон обнажил клинок и радостно оскалился, предвкушая возможность поразмяться. С противоположенной стороны круга с тихим шелестом покинула ножны сабля Клайда с эфесом изукрашенным драгоценными камнями и золотой насечкой. Принц весело расхохотался, радуясь предстоящей забаве. Летописец подхватил смех мага. И голоса ликующих богов, способных сделать развлечение из всего, даже из собственной смерти, а уж тем более смерти врагов, загуляли по полю.
Невольно заражаясь божественным весельем, захохотали и смертные. А вампир, после слов о зове начавший сильнее прислушиваться к оному, и сам не заметил, как подпал под власть темной пульсации влекущего ритма, будоражащего древнюю кровь. Против воли или, наоборот, по воле и желанию, становящемуся все сильнее с каждым мигом, он шагнул к источнику зова – женской фигуре, полыхающей перед его мысленным взором кровавым пламенем. Звучная пощечина обожгла щеку, а мысленный резкий окрик пронесся в голове порывом отрезвляющего ледяного ветра: «Поосторожней, вампир, эта песня не для тебя!».
В тот же миг мощная рука черноволосого краша Элтона отдернула парня от Элии и толкнула на другую сторону круга, а полный жестокого веселья голос приказал:
– Попляшешь с тварями тут, а я, пожалуй, твое место займу!
А потом стало не до препирательств и выяснений, почудилось ли ему или правда Элия назвала его вампиром. Перед Тэйвом вырос первый враг – тенепляс. Тварь, похожая на паука с человеческим торсом, вот только вместо головы у него был череп со ссохшейся кожей и пустыми глазницами, а прямо из предплечий росли не ладони, а костяные острые косы. Многочисленные ноги монстра выстукивали какой-то рваный ритм, пульсировало гнойно-фиолетовым раздутое брюхо. Маницы – спешащие за господином огоньки-призраки – почти не были видны при свете дня. Вампир ткнул мечом в торс твари и пригнулся, руки-косы просвистели над головой.
– Дурень! – заорал Кийрим, метко бросив горсть соли в раззявленную пасть полуразложившегося зомби, неизвестно каким образом оказавшегося в первых рядах гостей. – В брюхо целься!
Зомби рассыпался прахом, а проводник, показывая пример, метнул в тенепляса дротик с посеребренным острием. Тварь дернулась, из фиолетового пуза начала сочиться черная жижа. Очнувшийся вампир решил последовать ценному совету. Тэйв скользнул под расставленными ногами пауко-монстра, взрезал его с хирургической точностью крест-накрест и едва успел вернуться в строй, как из брюха твари хлынула вязкая жижа. А в следующий миг на месте тенепляса осталась лишь большая черная лужа с мерзейшим запахом. Маницы, лишившись поддержки владыки, истаяли сами. Секунду спустя место паука заняла следующая тварь – бледный рослый мужик с волосами до пояса и с мечом в скелетообразной руке.
Файн и Дайфар тем временем развлекались на пару, истребляя фьсиххов, похожих на крупных ежей с игольчатыми пастями во все тело, скачущих точно каучуковые мячи. Их мамашу, ростом с добрую лошадь, зарубил Клайд. Прыгая вокруг зверушки, бог не прекращал скалить зубы и хохотать. А Элтон увлеченно занялся разделкой какой-то клыкасто-шипастой туши на четырех конечностях, передвигающейся со стремительной грацией гепарда. Элия нанизывала на клинок клубок из сочащихся слизью гигантских червяков. Пацаненок, чьи глазищи горели азартом боя, метал свои дротики во всех подступающих тварей без разбора.
– Умертвий, – Клайд, отвлекшись от веселья под лозунгом «нашинкую монстров», опознал бледную мужеподобную тварь, которую без особого толку полосовал Тэйв. – Эй, пацан, брось в него дротиком.
Паренек тут же исполнил команду бога. Получивший удар в плечо, монстр опустил руку с занесенным мечом, выдохнул что-то протяжное, то ли стон, то ли вздох облегчения, превратился в сухой скелет, а потом и вовсе рассыпался в пыль.
– Получилось! – радостно завопил мальчишка, подпрыгивая на безопасном пятачке.
– А то! – осклабился рыжебородый бог, снося головы сразу паре удачно вставших зомби. – Этих тварей только невинная душа прикончить может так, чтоб на утро не восстали и сызнова все веселье не началось. Самое главное такую под рукой в нужный час иметь, а то на умертвий все больше охотники за кладами, да убийцы ходят!
– Значит, недаром мы мальчонку захватили! – поддакнул, в короткую паузу Дайфар. – Молодец, паря!
Бой закипел с новой силой. Монстры всех мастей, часть из их них не сразу мог классифицировать даже знаток Клайд, сползались к пятачку, где их ждали истребители, и находили гибель. Часа через полтора поток начал редеть, а еще через десяток минут на красно-бурой пыльной равнине вне городских стен не осталось никого, кроме бойцов и разнообразных останков тварей. Элия оборвала «песню», свитую из заклятья манящего зова, нитей силы любви и частицы сути Пожирательницы Душ. Перевела дух, восстанавливая приспущенные блоки.
– Все? Поле чистое, сестра, закругляемся с талуризом? – уточнил Бог Магии. Клайд понимал, что чары зова связали принцессу с тянущимися на заклятье тварями прочными узами, потому именно ей надлежало определять, насколько закончена работа.
– И поле, и много далее, – навскидку оценила результат совместных трудов богиня, убирая клинок в ножны.
– Перекур на полчаса и идем дальше! – определил порядок действий маг, плюхаясь на окаменевший череп гайфара, и достал из сумки фляжку с огневкой. Клинок принц прислонил к черепушке, чтоб далеко не тянуться, а то мало ли какая запоздалая тварюшка подберется.
– Может, побольше? – покосившись на пацаненка, предложил Элтон, приземлившись на вещевой мешок и жестом предлагая сестре собственные колени в качестве кресла. Та воспользовалась сидением под демонстративно-завистливое фырканье Клайда, не успевшего предложить чего-то подобного. Ручку «кресла», правда, склонную к непредусмотренным конструкцией стандартной мебели перемещениям, крепким шлепком быстро вернули в максимально удаленное от зоны ягодиц положение. Ничуть не обиженный принц только задорно подмигнул сестре, та в ответ снисходительно дернула его за ухо и достала свою фляжку.
– Я не устал, – поспешно возразил Гейро, не желавший, чтобы на его возраст делали скидку. – Ни капельки! Это же вы, господа краши, дрались, а я только за спинами чужими стоял.
– Устал, не устал, теперь в смертном круге торчать пользы немного, лучше в лесу хороший привал устроить. А сейчас осматриваем раны, – ухмыльнувшись, объяснил рыжий, многозначительно покосившись на сенсавов.
– Да какие раны, так, царапины, – отмахнулся Дайфар, но все-таки полез в сумку за снадобьем.
Ему один особо прыткий ежик-фьсихх проткнул мякоть плеча иголкой, чистая рана, даже не кровила и не болела. Куда хуже бы пришлось, укуси ядовитая тварь хоть за палец. А вот Файну повезло поменьше, один из зомби, подобравшийся ползком уже в виде куска тела, ухитрился цапнуть мужика за лодыжку. Сапог выдержал, но синяк на голени появился изрядный, грозящий доставить неудобства при ходьбе. Однако, сенсав скорее поставил бы себе второй, чем признался в наличии болезненных ощущений и вернулся в город. Раны Тэйва, оказавшегося слишком беспечным, чтобы избежать травм, уже затянулись, ну вампир и не афишировал их наличия. Кийрим же был осторожен и опытен настолько, чтобы сохранить целостность кожи. Проводник расстался лишь с любимым кожаным дублетом, каковой располосовала на ниточки юркая хайвисга прежде, чем была разрублена топором.
Теперь сенсавы и вампир, переодевшись в чистое и пустив переданную Клайдом флягу по кругу, взахлеб делились впечатлениями о грандиозной битве, чувствуя друг к другу и крашам истинно дружеское расположение и симпатию. Не только пацаненок, но и взрослые мужики жарко хвастались тем, каких сильных врагов одолели. Юным задором сверкал зеленый взгляд молодого вампира. Смертным и невдомек было, что для богов устроенное в круге являлось не более чем легкой разминкой. Но утро после истребления кучи темных тварей и в самом деле явственно посветлело, воздух казался чище и слаще. На душе стало непривычно легко. Короткий отдых, объявленный рыжим крашем, полностью восстановил силы бойцов, в которых Бог Магии втихую запустил заклятьем бодрости, подстегнувшим процессы регенерации.
Так что через полчаса, отпущенные на отдых, компания людей и один вампир, в равной степени восхищенных методами работы заезжих истребителей, тронулись в путь. Кийрим обещал провести к озерам самой короткой дорогой, уверившись в том, что от опасностей могучие краши, как мужики-бойцы, так и женщина, искусная в колдовстве, защититься в силах.
