Текст книги "Вечная осень нового мира (СИ)"

Автор книги: Яромир Тишинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

Он отпил чай из кружки со стола и продолжил:

– Кстати, вчера был убит один из сотрудников вашего департамента. Вы слышали об этом чудовищном случае?

– Да, я прочитал сегодня в новостях. Убийство мистера Шенна стало для всех нас настоящей трагедией. Даже и в мыслях я не мог себе подобное вообразить. Как такая чудовищная трагедия могла произойти с нашим руководителем? Мистер Шенн ведь был очень уважаемым человек, примерным семьянином…

– Тем не менее, его тело было найдено в глухой подворотне красного сектора, недалеко от квартала с многочисленными домами развлечений, – Хайдер еще раз отпил чай. – Вы, мистер Фокс, ходили когда-нибудь в подобное заведение?

– Ну что вы, – натянуто улыбнувшись, соврал Рассел, – у меня и в мыслях никогда не было ходить по злачным местам, я веду правильный образ жизни.

– Вот поэтому, мы и выбрали вас, – причмокивая, проговорил офицер. – Но не будем отвлекаться. Вам надо узнать все, что может быть нам полезно, опыт работы информатором вам пригодится. У нас есть данные, что эта организация питает слабость к дешевому эпатажу, вроде символов, монограмм, которыми они помечают подконтрольную территорию. Это тоже вам может пригодиться. Походите по улицам красного сектора, поговорите с местными, обращайте внимание на подобные знаки, они наведут вас на их след. Надеюсь, ваши задачи ясны вам?

– Да... но с чего мне начать, я даже не представляю. – Рассел вновь попытался оправдать себя в глазах нового начальства.

– А вот это уже вам придется думать самому, дорогой мой. И учтите, в случае успеха, ваш прежний гонорар мы увеличим вдвое, и это откроет перед вами перспективную дорогу в штат оперативных сотрудников. Скажите, вас устраивает ваше действующее место работы?

– Нет, если честно, мне там совсем не нравится, – Рассел грустно улыбнулся.

– Отлично, мы уже позаботились о вашем переводе на должность младшего сотрудника в Департамент биологического контроля, это будет вашим прикрытием на старом месте работы и позволит все свободное время уделить оперативной работе.

– Спасибо, – растерянно выдавил Рассел, – но даже если я что-то найду, как мне с вами связаться, доложить о результатах?

– Вы свяжетесь с моим помощником. Сэм Фишер, ваш прежний куратор, будет ждать вашего звонка. Кстати, это он вас порекомендовал. С нынешнего момента и далее все наши контакты будут проходить строго через него. И вот еще что... вы курите?

– Нет, – твердо отчеканил Рассел.

– Это хорошо, – Хайдер положил на стол пачку самых обычных сигарет «Брек» и металлическую зажигалку. – Возьмите это с собой и никогда не расставайтесь с ними.

– Хорошо, но зачем мне это?

– Если вы сможете не просто получить информацию, но и найти какой-нибудь из их притонов или опорных пунктов, это вам поможет скрытно подать нам сигнал. При нажатии, эта зажигалка в первый раз даст осечку, но при этом внутри нее сработает передатчик, который сразу расскажет нам о вашем местонахождении. Однако, не нажимайте ее без крайней надобности, учтите, по этому сигналу будет незамедлительно направлена оперативная группа. Так что без фанатизма. Надеюсь, вы меня понимаете?

Некоторое время спустя Рассел покинул кабинет интенданта. Уже знакомый констебль провел его все теми же безлюдными лабиринтами бесконечных коридоров департамента. Он вывел его в центральный холл и, указав на нужные двери, любезно распрощался с ним.

Но у самых дверей, на выходе из здания Департамента правопорядка, Рассела поймал Сэм Фишер. Это был высокий и худой молодой человек, с узким вытянутым лицом и небрежной щетиной, довольно привлекательной внешности, с короткими кудрями светло-русых волос. Все последние три месяца, Рассел передавал этому человеку свои отчеты, обо всем что видел, слышал или находил в документах, на своей основной работе. Они тайно встречались два раза в месяц, в условленном месте, безлюдной узкой подворотне, недалеко от района Старой площади. Как правило, складывая свои доносы в коричневый бумажный конверт, Рассел прятал их между страниц старых журналов. С этими журналами он приходил на встречу и оставлял их лежать на одном из многочисленных мусорных баков, расставленных вдоль стен в подворотне. Он дожидался появления Сэма, и лишь заметив его, удалялся прочь. Они не обменивались даже парой слов при встрече, все необходимые вопросы решались через уличные телефоны, звонки которых нельзя было отследить. Эта конспирация, пароли, явки и игры в шпионов, чрезвычайно ему нравились. А когда несколько дней назад Сэм оказался в условленном месте на несколько минут раньше и оставил ему завернутый в такой же старый журнал коричневый конверт с деньгами, Рассел был вне себя от восторга.

Однако в этот раз помощник Хайдера застал его не в подворотне, как раньше, а в дверях Департамента правопорядка. Он передал Расселу небольшой сверток со словами: «Это тебе для уверенности», и тут же покинул его, не мешкая и не оборачиваясь. Внутри завернутого в коричневую бумагу «подарка» оказался небольшой черный револьвер, со скрытым курком и полным барабаном на шесть патронов. Он был немного затертым, с царапинами на металле ствола и белесыми разводами на тех местах, где должен был находиться заводской номер.

Правда или нет, но казалось, что револьвер действительно придал ему уверенности. Еще до конца не веря во все, что с ним приключилось, Рассел медленно брел по центральным улицам города, обдумывая на ходу план своих дальнейших действий. Для начала, ему нужно было вернуться домой, принять душ и выпить кофе. Он почувствовал, что именно сейчас в его жизни наступил момент, когда он хочет закурить.

Весь вечер до полуночи, Рассел провел у монитора, разыскивая в сети хоть какое-то упоминание о странной организации с названием «Лагния». Но голубоватый экран компьютера упрямо молчал. На всякий случай он прошерстил все полицейские сводки по убийствам, похищениям и взрывам, раздиравшим ночные улицы в последние месяцы. Из трущоб, все эти ужасные преступления начали проникать в благополучные желтые районы. Больше всего, Рассел концентрировался на страшных сообщениях об обескровленных трупах, которые находили каждую неделю. Все эти убийства были совершенны с аналогичным подчерком: глубокая колото-режущая рана на шее и почти полное отсутствие луж крови. Когда к середине ночи он начал переходить на рассказы очевидцев о якобы огромном существе, прятавшемся в тенях заброшенных зданий на окраине портового района, то совсем выбился из сил и решил отправиться спать. Несмотря на прочитанные ужасы, его не мучили ночные кошмары, в этот раз он вообще не видел снов.

Рассел проснулся уже глубоким вечером следующего дня, явно сказалась накопившаяся усталость из-за последних событий. Его разбудил звук входящего звонка на мониторе, который он забыл выключить ночью. Продрав заспанные глаза, Рассел сумел заставить себя пересесть за компьютер, придерживая тяжелую от усталости голову и ответить на звонок. На экране второй раз за сутки замаячила опостылевшая ему за многие годы голова коллеги с работы. Светловолосый, с вытянутым лицом и волевым подбородком, как всегда гладко выбритый, Патрик как никто другой умел произвести приятное впечатление при первой встречи. Он много времени уделял своей внешности, всегда носил только чистые и отутюженные деловые костюмы, которые выглядели как новые. И своим главным и неизменным атрибутом он считал шелковый галстук небесного цвета, который всегда подбирался в тон к его голубым глазам. Чрезмерная озабоченность Патрика своим внешним видом жутко раздражала Рассела. Он не показывал этого в общении, но на протяжении многих лет тихо бесился от популярности своего коллеги среди женщин, и в тайне посмеивался над его манией к красивым одеждам и самолюбованию.

– Внимательно слушаю, – еле разжимая зубы, проговорил он сонным голосом.

– Рассел... это я, Патрик. Даже не узнал тебя сразу. У тебя какой-то усталый вид. Ты что болен? Ты поэтому не пришел сегодня на службу?

– А который час? – также сонно переспросил Рассел.

– Уже пять вечера. С тобой точно все в порядке?

– О да, – уже более ожившим голосом, собрав все силы в кулак, ответил Рассел, – все в порядке. Ты что-то хотел?

– Конечно хотел, я же тебе еще вчера звонил, предупреждал, что зайду. А тебя дома не оказалась. Ты где был? На работе нам сегодня сообщили, что тебя куда-то переводят. Я вначале даже не поверил.

– Да, у меня дела сегодня с утра были, – Рассел утер лицо теплой ладонью, стараясь проснуться и привести мысли в порядок. – Слушай, а давай встретимся в том баре, ну помнишь, вы с Жанин меня туда водили, у Старой площади. Хорошее место, посидим там, поговорим, я тебе все и расскажу.

Прокрутив за несколько секунд в памяти все возможные варианты различных баров, Патрик наконец радостно закивал:

– А, ну да, давай там встретимся. Я как раз недалеко нахожусь. Ты через сколько будешь?

– Через полчаса... давай, – уверенно оборвал его Рассел.

Он не стал дожидаться, пока Патрик попрощается с ним в ответ, и тут же отключил связь. Рассел еще раз помассировал свое заспанное лицо кончиками пальцев и резко встал с кресла, пытаясь взбодриться. Он окинул взглядом неубранную комнату с затхлым сухим воздухом, попутно вспоминая расположение всех своих вещей, брошенных вчерашним вечером. Одновременно с мыслями о давно отложенной уборке квартиры, в его голове начал более отчетливо выстраиваться план всей дальнейшей работы по поиску преступного синдиката. Затем он пересчитал в уме лежавшие в его бумажнике деньги и отмерил расстояние до ближайшей станции узкоколейной линии в его районе. Через полчаса он должен был домчаться на ней до Старой площади.

Этот район города был по-своему уникальным местом, окутанным как городскими легендами, так и дурными слухами и самыми грязными и непристойными историями.

В центре площади возвышались останки памятника, много лет назад изображавшего какого-то великого человека. Теперь никто не мог правдиво ответить – чей же это был памятник и кому он был воздвигнут неизвестное количество лет назад.

Был ли это памятник древнего правителя, забытого героя, писателя или великого ученого, уже стало совершенно неважно. От постамента остались только небольшие осколки ног, возвышавшиеся примерно по колено, с торчащими из камня кусками железного скелета. Вокруг памятника каждую ночь бушевал, разрываясь на сотни голосов, стихийный рынок. Торговля здесь велась для самых малообеспеченных слоев общества Свободного города, и товары соответствовали уровню спроса. Каждый вечер над многочисленными лотками, покрытыми жестяными крышами с облупившейся желтой краской, зажигались огоньки ламп, свечей, разноцветных гирлянд и самодельных факелов. Множеством запахов, голосов, товаров и лиц наполнялся здешний квартал с наступлением сумерек, на время, превращая часть индустриального района в дикий рынок, подобный примитивным базарам, что могли увидеть редкие путешественники по малым поселениям в пустошах. Все это экзотическое многообразие переплеталось в центре небольшой площади, оставшейся в наследство жителям заводских окраин города от былых времен.

В просторном и уютном баре близ Старой площади, расположенном в утробе полуразрушенного дома, было немноголюдно и достаточно тихо, несмотря на позднее время. Обмениваясь редкими репликами, бармен и официант, были единственными представителями обслуги в этом заведении. Оба они были смуглокожими гибридами, и в отсутствии просьб со стороны посетителей общались только на своем языке.

Гибриды, выполнявшие все самые грязные и низкооплачиваемые работы в обществе Свободного города, были неотъемлемым элементом любой забегаловки. Белокожие граждане города воспринимали этих «псевдолюдей» как обязательную часть интерьера и городского пейзажа и никогда не старались вникнуть в их причудливый язык. По официальной версии, они являлись потомками некогда разных и прежде совсем не похожих человеческих рас, смешавшихся в единое целое многие сотни лет назад, возможно еще до великого перелома. Трибунал относил их к самым продвинутым в эволюционном плане мутантам, позволяя, тем не менее, жить вблизи «нормальных людей» и даже поступать на низкооплачиваемые работы. Гибриды даже избежали страшной участи истребления прочих «псевдолюдей» на восточном берегу Ядовитого моря. А уж в западных землях, они чувствовали себя вполне вольготно, являясь обязательной частью экономической жизни всех городов и поселений.

Не обращая никакого внимания на двух гибридов, примостившихся у барной стойки, Патрик наконец прервал повисшее молчание:

– Здесь еще никого нет, слишком рано. Народ обычно после восьми начинает подтягиваться. Зато ближе к полуночи в этом зале стоит такой галдеж, что даже сам себя не слышишь.

– Ты часто сюда ходишь? – абсолютно равнодушно спросил Рассел, делая глубокий глоток из кружки.

– Да, бывает, захожу, иногда даже после работы. Здесь хороший эль, почти без добавок и красителей. А еще местный рынок меня радует, забавное местечко, многое можно купить. Я тут раньше часто обитал, подолгу бродил между прилавков. Прикупал себе кое-чего по дешевке. Знаешь, там если дальше пройти...

– Как Жанин себя чувствует? – резко оборвал его Рассел. – Что она теперь будет делать?

– Да как... никак, – удивленный такой быстрой сменой темы разговора, промямлил Патрик. – Что ей теперь делать, ничего. Мой шеф сказал, что кремацию оплатят за счет департамента, так что на похороны ее семье тратиться не нужно будет. А самой Жанин дали отгул на неделю. Это кстати в тот же день произошло, когда мы о твоем переводе узнали. Ты не расскажешь мне, как сумел так легко переметнуться в новый департамент?

– Это долгая история, – оборвал его Рассел, – да и не об этом сейчас. Ты ездил к ней, разговаривал о случившемся?

– Конечно я заезжал, проведал ее, но расспрашивать о подробностях смерти отца не стал. Да и был то у нее совсем недолго, заходил только, чтобы проведать и соболезнования высказать. Еще ей из полиции все время звонят. Мать тоже постоянно сидит вместе с Жанин, они друг от друга не отходят, плачут каждый день. Короче, я там недолго побыл и пошел быстрее, там и без меня было тошно.

– А как ты думаешь, кто его убил? – спокойно, даже немного задумчиво, и не отрывая взгляда от бокала, спросил Рассел.

В этот момент Патрик просто растерялся. Он несколько секунд непонимающе смотрел на своего бывшего сослуживца:

– А я откуда знаю? Ты это вообще к чему спрашиваешь? – Он немного помолчал. – Тут, знаешь ли, дело темное. Сейчас в городе часто происходят подобные убийства, постоянно кто-то пропадает без вести. Плюс, ты слышал позавчера, что случилось?

– Нет, – мгновенно оживился Рассел, – тоже кого-то убили?

– И не просто убили, трех человек, точнее, киберов, их буквально порвали на части. Это было в развалинах восточного района, даже очевидцы есть, все твердят про какое-то чудовище.

– Чудовище? В смысле, правда, про настоящего монстра, – не скрывая своего смеха, переспросил Рассел. – Ты серьезно веришь во все эти слухи про чудовищных зверей, которые убивают людей по ночам?

– Да, представь себе, – Патрику было неприятно ощущать насмешки со стороны Рассела, особенно по поводу его рассказов. – Здоровенное чудище, с кучей лап и хвостом как у ящеров. Говорят, что оно нападает на людей, разрывая их на части. Уже много очевидцев его видели. И ты знаешь, я склонен этому верить. Не может же простой человек трех киберов так на части «покромсать», да еще и без вреда для себя, не применяя никакого оружия. У каждого из убитых на теле было по десятку рваных ран, и следы как будто от гигантских когтей. Одному из убитых этот монстр вырвал руку из плеча, ее нашли в паре метров от тела.

Рассел продолжал ехидничать:

– Может быть, ты думаешь, что и Адама Шенна этот монстр убил?

– Не вижу ничего смешного! – Патрик был удивлен циничным поведением приятеля. – Мне кажется, что смерть Шенна не повод для глупых шуток и глумления над этим. Рассел, я тебя не узнаю... Если ты не в курсе, то тело Адама было полностью обескровлено. Это ты как объяснишь?

– Вообще не было крови? – Рассел постарался изобразить искренне удивление и тут же соврал, – ничего не слышал об этом. Ужас какой-то, как такое вообще может быть?

– Вот и я об этом тебе сейчас толкую. Все оказалось не так просто, как выглядит на первый взгляд. Знаешь, я не хотел бы верить во всякие сказки про монстров, но в городе уже несколько месяцев творится такое, – он многозначительно округлил глаза, – что рационально не объяснишь.

Каждый сделал по несколько больших глотков холодного хмельного напитка. Они помолчали немного, наслаждаясь приятным послевкусием.

– Слушай, я давно с тобой посоветоваться хотел, – заискивающе начал Рассел. – Думал приобрести себе, кое-что, ну для того чтобы расслабиться. Ты часом не знаешь, где такие вещи можно достать.

Патрик вошел на некоторое время в ступор. Не сказать, что он был ошарашен или удивлен таким вопросом, скорее он просто не ожидал услышать подобного заявления именно от Рассела, которого всегда считал тихоней и простаком.

– Это ты сейчас о чем... я что-то тебя не понимаю, – Патрик попытался изобразить искреннюю озадаченность данным вопросом. – Что значит «расслабиться»? Прими горячую ванну, она точно поможет тебя расслабиться, выспись…

– Не смешно, ты прекрасно понял, что я хотел этим сказать. Но только не те препараты, которые можно купить у любого грязного лоточника, нет. Мне нужен не ширпотреб, а что-то действительно особенное, ты ведь в этом разбираешься.

Последняя фраза совсем сбила Патрика с толку. В его взгляде одновременно читалось нескрываемое изумление и едкая ирония над тщедушным тюфяком, который внезапно решил обогнуть закон.

– Ты знаешь, что это запрещено? – на всякий случай поинтересовался Патрик.

– Конечно, знаю, а ты что думал. Простые «таблетки радости» и все в таком духе меня уже не устраивают. Можно принять, но так, для поднятия настроения. А я сейчас ищу чего-нибудь особенного, по-настоящему расслабляющего. Можешь посоветовать толкового дилера?

Патрик иронично засмеялся:

– Рассел, ты откуда такие слова знаешь?! В сети начитался, что ли? Извини, но я ничем тебе не смогу помочь в этом вопросе. Да и вообще, с чего ты решил подобное у меня спрашивать, как будто я в курсе, где можно достать запрещенные препараты. – На последнем слово он сделал отдельный акцент, всем своим видом показывая, что никогда не покупал нелегальных товаров.

– Ну, как же, – улыбаясь, Рассел все же уловил внутренне напряжение Патрика, и это предавало ему сил. – Я слышал пару раз, что ты подобными вещами балуешься, причем уже много лет. Слышал даже, как ты с Жанин обсуждал ваши покупки, на работе.

– Что!? – Патрик даже подпрыгнул на стуле. На его лице начали проступать красные пятна. – Откуда ты все это узнал. Ты что, подслушивал нас?

– А еще мне кажется, что ты в курсе о такой вещи, как Лагния. – Своими словами Рассел не просто провоцировал конфликт, он шел на него в лобовую атаку.

Скорее всего, он произнес название преступного синдиката слишком громко, потому что стоявшие у стойки гибриды тут же замолчали и настороженно покосились на своих посетителей. Изумленный Патрик заметил реакцию бармена и официанта и тут же поспешил ретироваться. Он молниеносно подскочил, бросив на стол перед Расселом смятую купюру на оплату счета, и ничего не говоря, быстро направился к выходу. Однако Рассел тут же кинулся за ним вдогонку.

Он выбежал из бара и в три прыжка нагнал своего сослуживца. Рассвирепев, Патрик попытался оттолкнуть своего преследователя, но тот даже и не думал отступать. Тогда Патрик замахнулся кулаком на своего бывшего коллегу, рассчитывая нанести довольно меткий удар в челюсть, но тут же остановился. Его испуганный и изумленный взгляд был прикован к дулу небольшого револьвера, который Рассел направил ему в грудь, старательно прикрывая оружие рукой, от посторонних глаз.

– Ты, кажется, мой вопрос не расслышал, – жестко и с насмешкой проговорил Рассел, почувствовав нахлынувшую на него силу. – Я знаю про тебя все! Ты конченый наркоман и всегда им будешь. Вы ведь из-за этого расстались с Жанин, верно? Наверняка большую дозу не поделили? Или это ее папаша стал причиной вашей размолвки. Признайся, ведь Адам тебя всегда ненавидел. Сколько раз он пытался выжить тебя с нашей работы? Раза три-четыре, не меньше. Если бы не заступничество твоего папы-банкира, ты уже давно бы вылетел из департамента. Хотя теперь проблема в лице Адама устранена…

Рассел нарочно тыкал в самые болезненные точки Патрика. Он держал его не просто на мушке пистолета, он его полностью контролировал, как марионетку. Вчерашний неудачник, серая мышка, сейчас же Рассел упивался своей властью, рассказывая обо всех потаенных грехах Патрика ему в лицо, как будто для него пришел час расплаты. Наглая ухмылка рассекала лицо Рассела, и он завел оторопевшего коллегу в ближайшую подворотню, меж двух разбитых домов. Не давая ему опомниться, Рассел продолжил:

– Ты думаешь, я не знал, кем вы меня считаете? Вы все насмехались надо мной, считали тюфяком и неудачником. Ну, а теперь я посмеюсь над тобой. Я знаю про тебя все, Патрик, все твои самые мелкие и грязные проступки. И в любой момент я могу рассказать это «кому надо». Так что в лучшем случае ты на своей карьере сможешь поставить жирный и окончательный крест, даже папа не поможет отмыться. Однако ведь о тебе могут узнать и кое-что другое. Например, про те деньги, что ты по-тихому воруешь из социальных счетов департамента каждый месяц. Это не говоря уже о твоих интригах и сборе компромата на все высшее руководство.

– Откуда ты это знаешь? – ошеломленный Патрик начал стремительно бледнеть. – Я думал, что ты мой друг...

– Ничего ты не думал, не ври, – злобно рявкнул на него Рассел. – Все эти годы ты только претворялся моим другом. Наверное, ты даже думал, что изображаешь моего друга только из жалости ко мне. Но при этом никогда не упускал возможности меня использовать. Действительно, почему бы не поездить на чужой шее, особенно такого тюфяка, как я, – Рассел усмехнулся. – Но «тюфяк» оказался не так уж прост, верно? Теперь ты меня уже не считаешь неудачником?

– Что тебе нужно? – преодолев страх, наконец-то спросил Патрик. Он еще не пришел в себя до конца, но уже увереннее начал осознавать происходящее.

Рассел убрал револьвер в боковой карман куртки, продолжая держать сослуживца на прицеле. Он по-прежнему язвительно улыбался, читая в глазах своего бывшего приятеля настоящий, ничем нескрываемый страх.

Он всегда его ненавидел. Как часто Рассел прокручивал в своей голове возможные варианты унижения Патрика. И вот теперь такая возможность ему представилась. Перепуганный насмерть заместитель начальника отдела, холеный сын банкира, бывший парень Жанин, успешный молодой человек и конченый наркоман был в его власти. Он мог себе позволить раздавить Патрика, как насекомое, он мог разрушить всю его жизнь. Рассел с большим удовольствием ухватился свободной рукой за элегантный галстук Патрика, василькового цвета, с силой потянув его вниз.

– Мне нужно знать все, что ты когда-либо слышал об этой организации. Где они, как их можно найти, кто состоит в этой... Лагнии? Ты не мог не слышать про них. Если ты хоть раз покупал дорогие наркотики, значит, ты покупал у них. Быстро отвечай!

Рассел так громко крикнул на ошеломленного Патрика, что тот отдернулся и от перепуга даже начал немного заикаться:

– Я не хотел, честно, я не хотел, – внезапно писклявым голоском тут же залепетал Патрик. – Я случайно на них вышел. Раньше я покупал все, что мне нужно, на вот этом рынке, – он указал рукой в сторону Старой площади. – Но в тот день была полицейская облава, и пришлось искать других продавцов. Я полгорода облазил за весь вечер. А потом случайно натолкнулся на одну очень странную девушку. Она «мод», у нее вместо глаза имплантант, и еще что-то... она говорила. Короче я у нее купил себе несколько ампул. Затем еще пару раз у нее покупал, для Жанин и ее друзей. Как-то в разговоре она случайно обмолвилась про эту организацию. А когда по городу пошли слухи о том, кто это такие, я перестал к ней ходить. Да и вообще я уже завязал... честно, – попытался оправдаться Патрик.

– Кто она и как ее найти?

– Я знаю только, что ее зовут Эру, а кто она такая – я совсем не представляю. Больше всего похожа на проститутку. Последний раз я ее видел месяц назад. Как правило, мы с ней встречались вечером, часов в девять. Она в это время бывает на углу «третьей» и улицы Кирлиана.

Рассел был доволен произведенным эффектом, которого даже не ожидал. Внутри себя он ликовал от счастья, видя униженного и перепуганного насмерть Патрика. Но на всякий случай решил подстраховаться:

– А теперь слушай сюда, – он ближе притянул его за галстук. – Если ты хоть кому-то пикнешь о нашем разговоре, у тебя будут очень крупные проблемы и возможна пара лишних дырок в теле. Я знаю о тебе все, ты обо мне ничего. Надеюсь, ты запомнил это?

Патрик ответил кивком головы.

– Все, давай вали отсюда, – продолжал резать его самолюбие Рассел, – и штаны не забудь сменить.

Когда Рассел наконец-то остался один, то, глубоко выдохнув, смог расслабить мертвую хватку вокруг рукоятки пистолета. Затем он вытер об брюки вспотевшие от волнения ладони. Он продумывал свои дальнейшие действия, опершись спиной на грязную пыльную стену. После такого фурора Рассел удовлетворенно закрыл глаза и блаженно растекся в улыбке. Наконец-то он чувствовал себя настоящим, живым, тем, что смело можно было назвать – человек. В нем не было страха или слабости. Он уже перестал быть забитым и нерешительным тюфяком, каким был прежде. Теперь он уже никому больше не позволит называть себя неудачником, никогда!

Осенний промозглый день двигался к концу. Свинцовое небо над его головой заволакивала темная пелена приближающегося вечера. Надо было снова бежать на станцию «узкоколейки» и ехать домой. У него было всего несколько часов, чтобы переодеться и выпить кофе на дорогу. Ночь предстояла длинная.

Сырая и гадкая погода с мелким слабо ощутимым дождем. Отсутствие звезд и лун в пасмурном небе с лихвой компенсировалось светом, исходящим от обилия неоновой рекламы на улицах города.

В облачном небе над центральным районом города бороздили три гиганстких «цеппелина». Огромные аэростаты, чьи боковые телеэкраны в повседневности использовали в качестве рекламных щитов, были подняты в небо по специальному распоряжению Патрициата. На огромных прямоугольниках плазменных экранов теперь крутили пропагандистские ролики. То и дело всплывающие на них лозунги призывали к «спокойствию», «солидарности граждан и полиции» и «вере в правительство». А десятки мощнейших прожекторов, расположенных вдоль брюха каждого дирижабля, старательно прощупывали темные закоулки и подворотни. Стремясь угодить насмерть перепуганным чиновникам и бизнесменам из центральных кварталов, Патрициат заставил эти гигантские воздушные машины ежедневно патрулировать ночные улицы города.

Проходя по центральному району Свободного города можно было подумать, что он находится в осадном положении. На каждом углу и перекрестке стояли посты полиции и городской гвардии. Скучающие солдаты, облаченные в темно-синюю униформу с полной разгрузкой, в закрытых шлемах, с автоматами на перевес, устало прохаживались вдоль тротуаров. А по ночным дорогам и шоссе, распугивая легковые машины своими басистыми гудками, то и дело проносились шестиколесные броневики. Огромные силы полиции и внутренних войск, стянутые Патрициатом в центр для охраны наиболее состоятельных граждан, приводили только к еще большему росту преступности на окраинах и в трущобах города.

Успешно миновав очередной полицейский пост, Рассел вышел на перекресток третьей центральной улицы и шоссе Кирлиана. Со всех сторон на него лился разноцветный свет роскошных витрин и городских информационных экранов Немаловажным отличием «зеленого сектора» от всех остальных районов города было почти полное отсутствие пестрой настенной рекламы. Новенькие железобетонные небоскребы центральной части города не портились обилием кричащих кислотных вывесок, ведь это раздражало глаз элитных обитателей высотных домов.

Но стоило отойти всего лишь на пару шагов от границ центрального района, как вы попадали в настоящее царство света и красок. То место, где Рассел намеревался встретиться с таинственной девушкой по имени «Эру», представляло из себя крохотный пятачок тротуара, со всех сторон окруженного многочисленными зданиями. Над этой небольшой асфальтированной площадкой поднимался внушительных размеров рекламный дисплей. На нем, слегка выступая за границы светящегося экрана, выплывал призрачный силуэт огромной голограммы. Улыбчивая девушка в фиолетовом наряде, который только делал вид, будто прикрывает самые интимные участки ее тела, протягивала бутылку спиртного, радостно взирая на прохожих и одаривая их белоснежной улыбкой. Под ее полуголым торсом выплавили в воздухе мерцающие синим светом буквы, складывавшиеся в призыв: «Присоединяйся». Еще чуть ниже этого лозунга, переминаясь с ноги на ногу, по асфальту бродила одинокая девушка с матово-белыми волосами, в оранжевой безрукавке и накинутой поверх нее прозрачной пластиковой куртке.

Конечно, в голове у Рассела уже были догадки по поводу личности девушки со столь странным именем. Но все же он не смог скрыть удивления, когда под яркой мозаикой голографических логотипов, плакатов и фраз он встретил уже знакомого беловолосого салмакида.

– Эру, – тихо окликнул он ее по имени.

И в этот момент, бесцельно блуждавший по тротуару салмакид, являвшийся ныне в образе хрупкой женщины, резко обернулся.

– А, это ты мой милый, – сразу узнала она Рассела и тут же расплылась в игривой улыбке. – Я вижу, тебе понравился наш прошлый вечер. Тебя, кажется, зовут Рассел, верно? Ну, что ты хочешь теперь мой милый? Снова попробуешь девочку или, может быть, мальчика? Я могу по-разному...

Она распахнула куртку, вставляя на показ свое и так плохо прикрытое тело, и элегантно облизала пухлые губы, покрытые белой помадой. Ее тонкий голос, который по слухам салмакиды также могли с легкостью менять, нежным бархатом обволакивал сознание Рассела. Он даже немного отшатнулся, почувствовав в себе странную тягу к этому вульгарному существу.

– Нет, я это, – Рассел растерянно запинался, – мне нужно купить у тебя... этот, препарат. Вот!

Она заразительно рассмеялась, по-женски элегантно опрокинув назад голову:

– Ах, вот как. Тебе нужно удовольствие другого порядка. Ну что же, посмотрим, чем я могу тебе помочь. Надеюсь, сегодня у тебя также много денег, как и вчера. Или одна ночь со мной лишила тебя последних средств к существованию?