Текст книги "Встреча на подсолнуховом поле"
Автор книги: Яна Власова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)
– Быстро вы, – довольно улыбнулся он, – зазря время не теряете.
– Йован, – не веря своим глазам, прошептала Даша, – но почему вы?..
– Кажется, я уже говорил, – он щелкнул девушку по носу, – никогда не бойся действовать сообразно порывам и желаниям своей души. Когда господин Лорэнтиу рассказал мне о случившемся с тобой, мне захотелось хоть чем-то да помочь тебе. В столице у меня есть хороший знакомый, он держит конюшню и продает лошадей. Собственно, обоих этих красавцев я у него и приобрел. Гнедого зовут Кайен, а серого – Шерр, этот и поспокойнее будет, покладистее. Хорошо о них заботьтесь. А о Лиссе не переживай, я все ей расскажу и одну не оставлю.
– Спасибо, Йован, – прочувственно выдохнула Даша. – Я не забуду тебя.
– Заканчивайте пламенные речи и трогательные прощания, – прервал их Лорэнтиу, во время их разговора осматривающий снаряжение и копыта лошадей. – Нам пора ехать. Благодарю за помощь, Йован. Даша, вы возьмете Шерра.
– Ты едешь с нами? – недовольно проворчал Вереск.
– А ты надеялся, что я останусь здесь? – засмеялся парень и, когда Вереск взобрался на лошадь, ловко подхватил Дашу и помог той устроиться рядом с другом. Девушка испугано обхватила Вереска за талию, боясь упасть, и с тревогой обратилась к послу, уже отвязывающего лошадей от дерева.
– Лорэнтиу, но что с тобой будет, когда узнают, что ты мне помог?
– Мне отрубят голову! – весело воскликнул он, вскакивая следом на свою лошадь; Кайен нервно заграцевал и фыркнул. – Банально, не правда ли? Но что поделаешь, у правителей зачастую фантазия так скудна. Но можешь не бояться: меня они никогда не поймают! Йован, я буду рад еще раз встретить тебя. Вернись благополучно во дворец и помни, что я тебе говорил, не страшись признаться и обвинить меня. До встречи, мой друг!
– Не задерживайтесь в пути, – прокричал им в след Йован. – И берегите себя!
Лошади резво сорвались с места, взметнув задними копытами столпы пыли Даша крепче прижалась к груди Вереска, даже сквозь тонкую ткань одежды ощущая, как сильно бьется его сердце. Она старалась не думать об оставленных во дворце и уже ставших дорогими для нее людях: о Лиссе, которая будет плакать и волноваться за нее, о Триане, которая, вероятно, расценит ее побег как предательство, и о маленькой, хрупкой Энн-Мэри, открывшей ей свою душу. Закусив губу, чтобы сдержать подступающие слезы, Даша спрятала лицо в складках рубашки Вереска и почувствовала, как он бережно коснулся ладонью ее волос.
Поравнявшийся с ними Лорэнтиу сказал, что сейчас они отправятся по другой дороге до Соари, где Даша все расскажет своей бабушке, а после их путь продолжится дальше. Юноша коснулся бока коня и вновь вырвался вперед. Даша сжала пальцы на спине Вереска, почувствовав, как ее накрывает вязкая волна усталости, она вдруг ослабела, точно все силы в одно мгновение оставили ее.
Когда они добрались до Соари, решив подъехать к родному дому девушки со стороны леса, уже был разгар дня, и Лалия, до этого что-то высматривающая на цветущих кустах, сразу заметила их. Всплеснув руками, она поспешила им навстречу и обняла внучку, только Вереск спустил ту на землю. Оказавшись рядом с бабушкой, Даша больше не смогла сдерживать рвущиеся переживания и чувства, громко зарыдав. Негромко приговаривая что-то успокаивающее и ласковое, Лалия завела ее в дом, жестом пригласив юношей следовать за ними. Осмотревшись, Лорэнтиу прислонился к стене возле окна, выходящего на деревню и проходящий через нее тракт, а смятенный неутешными слезами девушки Вереск, беспокойно топтался возле скамьи, на которую Дашу усадила бабушка.
Когда девушка немного успокоилась, Лалия заварила ей крепкий чай и устроила в кресло, а после заставила Вереска все рассказать. Смущенный юноша, то и дело сбиваясь, объяснил все сурово глядящей на него женщине и в волнении схватил ее за руки, умоляя отправиться с ними и оставить деревню, если Дашу заходят вернуть во дворец и казнить, как того желает Айзек. Выслушав его, Лалия устало выдохнула и покачала головой.
– Прости, мой мальчик, – тихо, но решительно сказала она, – но я не поеду с вами. Стара я уже для таких странствий, поэтому не думайте об том и поступайте так, как будет лучше. К твоему предостережению я прислушаюсь. В наших краях, чуть поодаль от деревни, живет лесная ворожея. Я знаю ее очень давно и думаю, она не откажется принять меня в свой дом. Но, Вереск, я прошу тебя, заботься о Даше. Она – самое дорогое, что у меня есть и самое ценное, поэтому не предавай ее.
– Я всегда буду беречь ее, – прошептал Вереск.
– А вы молодой человек, – нахмурилась Лалия, – простите, я не знаю вас.
– Лорэнтиу, – ответил посол. – Клянусь защищать вашу внучку до конца жизни.
Даша, к которой постепенно начали возвращаться силы, смущенно отвернулась, сжимая в руках еще горячую кружку с почти нетронутым чаем. Вереск ободряюще улыбнулся ей и, приблизившись, опустился рядом на пол, трепетно сжав ладонь девушки, а Лалия засуетилась, собирая им еды на ближайшее время. Лорэнтиу так и остался недвижимо стоять возле окна, цепко вглядываясь в сторону тянущегося до Клеодерна тракта. Лалия, что-то бормоча в полголоса, ушла в другую комнату, а когда она вернулась, Даша с удивлением заметила в ее руках деревянный лук.
– Он раньше принадлежал Дашиному отцу, – женщина протянула лук ошарашенному Вереску, почти насильно вкладывая тот ему в руки. – Крепкий. По размеру тебе он великоват, но лучше, чем отсутствие оружия. У друга твоего, я гляжу, меч есть, но подобного оружия у нас в доме никогда не было. Осталось даже несколько стрел, но в дальнейшем тебе придется делать их самому. И постарайся ненароком ни себя, ни друзей своих не ранить, прошу тебя, Вереск!
– Х-хорошо, – сбивчиво пробормотал покрасневший юноша.
Обняв на прощание Вереска, Лалия попросила их обоих дождаться Даши на улице. Девушка едва ли запомнила те ласковые слова, что говорила ей бабушка, все еще плохо чувствуя себя и ощущая, словно мир вокруг пульсирует, готовый раздавить ее. Она поцеловала бабушку в щеку, крепко обняла ее и, ничего не видя вокруг, с трудом вышла на улицу, где ее поднял на руки Вереск и помог взобраться на лошадь, стремительно рванувшую вслед за конем Лорэнтиу. Даша зажмурилась, не в силах смотреть на отдаляющееся Соари и смотрящую им вслед бабушку. Вся дальнейшая жизнь теперь виделась девушке размытой и затянутой туманной пеленой, хотелось закрыться от мира, растворяясь в тепле, идущем, казалось из самой души Вереска. Даша ощутила горячие слезы на щеках и уткнулась в грудь юноши, понимая, что больше никогда не сможет вернуться домой.
Глава восемнадцатая
Утро встретило их моросящим дождем, вязко обволакивающим прохладой. Они были в пути всю ночь, и только когда горизонт подернулся голубоватой дымкой рассвета, Лорэнтиу разрешил устроить недолгий привал, чтобы напоить лошадей и отдохнуть самим. Даша без сил опустилась на траву под деревом, где небольшой клочок земли оставался сухим из-за прикрывающей его густой кроны, которая почти не пропускала ледяные капли, и со стоном провела ладонью по дрожащим от усталости и боли после долгой скачки ногам. Казалось, в теле болело все, поэтому даже мысль о продолжении дороги приводила девушку в ужас.
– Ты в порядке? – задумчиво поинтересовался у нее Лорэнтиу, в это время пытающийся найти сухие ветви, не попавшие под дождь. Всю дорогу он ехал впереди них, периодически оглядываясь и цепко всматриваясь вдаль, но за все время едва ли бросил пару фраз, да и те касались направления их дальнейшего пути.
– Да, – сдавленно ответила девушка, избегая смотреть послу в глаза. Теперь казалось, можно было поступить иначе, а нависшая над ней во дворце угроза уже не выглядела такой неразрешимой и пугающей. Триана бы не позволила убить ее просто по голословному обвинению пусть даже такого значимого человека, как Айзек, а своим побегом она невольно подтвердила все его обвинения. Но удручала ее не тревога за собственную судьбу, а стыд, что своей горячностью и слабостью навлекла опасность на Вереска и Лорэнтиу, который теперь может из-за нее потерять все.
– О чем задумалась? – пытаясь разжечь огонь, обратился к ней посол. Вереск сказал, что сводит лошадей к реке, неподалеку от которой они остановились, и девушка тревожно посмотрела в ту сторону, где он скрылся. Лорэнтиу удовлетворенно кивнул, когда, наконец, среди ветвей появилось слабое пламя, и бросил на Дашу беглый, но внимательный взгляд, от которого девушка затрепетала и, неловко потупившись, ответила:
– Простите, что из-за меня вы оказались в такой ситуации.
– Не беспокойся об этом, – шумно выдохнул юноша, садясь рядом.
– Но теперь вы!..
– Я сам принял это решение, – тихо заметил Лорэнтиу, – и тебе не следует волноваться, что я пострадаю из-за него. И, Даша, прекрати обращаться ко мне так по фальшивому вежливо. Как ты верно поняла, мое звание посла уже в прошлом и более ничего не стоит. Мы теперь здесь все равны, а мой возраст тебя смущать и вынуждать обращаться ко мне как-то по-особенному не должен. Мне двадцать девять, и я сомневаюсь, что намного тебя старше. Поучись у своего друга, вот уж кто даже мысли не допустил об официальном ко мне обращении.
– И все же, – зябко обхватила себя руками Даша, – если бы я была осторожнее...
– То так и осталась бы во дворце. А там, как я заметил, довольно скучно.
Ветви раскидистых кустов с тяжелыми, поникшими листьями с шелестом раздвинулись, и, отряхиваясь от сверкающих капель дождя, вышел Вереск, что-то негромко говоря следующим за ним лошадям. Привязав тех к дереву, он достал из седельной сумки свернутый плащ и набросил его на плечи Даши, после опустившись рядом. Повисло неловкое молчание, которое девушка нарушить не решалась; она запахнула края покрывала, притянув ноги ближе к себе и зачаровано наблюдая за красно-коралловым мягко потрескивающем пламенем костра.
– Лорэнтиу, – прищурился Вереск. – Странное имя.
– Не тебе судить, – вяло откликнулся юноша, вороша угли костра палкой.
– И как нам к тебе обращаться? Твое имя непривычное и длинное.
– Господин, Ваше величество, – хитро протянул Лорэнтиу, – Бог.
Вереск, собравшийся что-то ответить, возмущенно задохнулся и, фыркнув, отвернулся от заметно повеселевшего посла, а Даша только покачала головой, понимая, что так, скорее всего, будет всю их дорогу, сколько бы времени та не заняла. И все же, как бы сильно эти двое не отличались друг от друга, в них есть и нечто общее, оставшееся для девушки пока не очень ясным, но уже ощутимым. Вереск поднялся на ноги и направился к лошадям, вскоре вернувшись с крепко перевязанным мешком, который они собрали в деревне, и сел обратно, как Лорэнтиу, лениво прислонившись к дереву, негромко произнес:
– Тин. Вы оба можете называть меня Тин.
– Тин? – переспросил Вереск.
– Да, – юноша расслабленно потянулся и продолжил, – так меня называли в детстве. Частично это сокращенная перефразировка моего имени, но так же Тин у меня на родине означает «скорый», а я, – веришь ты или нет, – раньше был очень шустрым, просто не угнаться. После я оценил это сокращение, ибо младшие братья и сестра легко могли его выговорить, а мое полное имя как только не искажали.
– Хорошо, – довольно улыбнулся Вереск, – годится.
– Простите, – решила вмешаться Даша, – но что нам теперь делать дальше?
– Прекрасный вопрос, – повернулся к ней посол. – Мы обязательно решим это, только, может быть, мы уже поедим или так и будем наслаждаться разговорами? Не думаю, что на них мы протянем хотя бы неделю. А путь, уж поверь, нам предстоит куда более долгий, чем несколько дней. К тому же, если мы будем так…
– Да понял я! – прервал его Вереск. – Ты такой нудный… Сейчас посмотрим, что у нас есть, – Вереск потянул тесьмы на мешке, как из него с визгом выпрыгнуло нечто взъерошенное и злое. Завопить юноша не успел, потому что стремительно сорвавшийся с места Лорэнтиу, зажал ему рот рукой, прошипев, что они хоть и далеко ушли, привлекать к себе нежелательное внимание воплями им не стоит.
Убедившись, что Вереск больше орать не намерен, Лорэнтиу убрал руку и схватил непонятное существо, поворачивая его к себе мордой. Янтарные глаза злобно сверкнули и, зашипев, совенок щелкнул клювом, силясь достать до пальцев юноши. Разглядев птицу, Даша пораженно выдохнула и, поднявшись на ноги, приблизилась к ним, а Бинх, заметив хозяйку, что-то заурчал и попытался вырваться. Пожав плечами, Лорэнтиу отпустил его, и совенок с радостным криком перелетел на плечо девушки.
– Интересные вокруг тебя создания собираются, Даша. То этот, – иронично потянул Лорэнтиу, указывая на Вереска, и коварно улыбнулся, закончив, – Цветочек. То вот это прекрасное создание. Примечательная у нас собралась компания, я смотрю. Еще только твоей сестры здесь не хватает с выводком лисят. Я уже так и представляю эту живописную картину, как нас встретят в первой же деревне.
– Его Бинх зовут, – произнесла Даша, пока совенок довольно терся головой о ее щеку. – Мы спасли его, когда он был совсем маленьким. Но как он оказался в мешке? Я думала, он улетел, и я уже никогда его не увижу.
– Вероятно, забрался, пока я отвлекся, – заметил Вереск. – Хитрющий он.
– Прекрасно, – еще больше оживился Лорэнтиу и склонился к птице, – если в какой-то день мы останемся без еды, то приготовим жаркое из совы. Вы пробовали такое? Я нет. Должно быть, восхитительный у него вкус!
Бинх с шипением дернулся вперед, пытаясь ухватить юношу за нос, но тот резко отстранился и, отступив на несколько шагов, со смехом сел обратно под дерево. Совенок что-то недовольно проворчал и, слетев с плеча девушки, устроился на нижних ветвях, под тяжестью листвы склоняющихся почти к самой земле. Все еще удивленная, что птице удалось так долго остаться незамеченной, сидя в сумке, Даша опустилась на траву неподалеку от костра и протянула озябшие от утренней прохлады руки к жаркому пламени. Слабый дождь, преследующий их с самого вечера, совсем стих, а вдалеке уже проглядывали еще нежные и трепетные утренние лучи солнца.
Вереск вновь вернулся к изучению содержимого мешка, а когда они позавтракали, Лорэнтиу потянулся и палкой подцепил лежащую неподалеку седельную сумку, из которой вытащил перевязанный толстой нитью пергамент. Развернув его, юноша склонился над потертым и старым листом, изучая нарисованную на нем карту. Даша заинтересовано приблизилась, и, когда еще что-то жующий Вереск, тоже подошел к ним, юноша указал пальцем место на карте.
– Мы находимся примерно вот здесь.
– Но, – Даша опустилась на землю, сжимая истрепанную ткань старого плаща, и, бросив на юношу беглый взгляд, вновь посмотрела на карту, – куда мне теперь идти? Я никогда не была за пределами округа столицы, и кроме бабушки у меня больше никого нет. Теперь мне кажется, стоило остаться в замке. Принцесса не позволила бы причинить мне боль, да и невозможно доказать, что именно я…
– Одну из предыдущих фрейлин принцессы Трианы на центральной площади разорвали при помощи канатов и четырех волов, – бесстрастно произнес Лорэнтиу, не сводя с девушки холодного взгляда. – А все только оттого, что кто-то разнес слух, будто она шаманка и занимается запретной магией, идущей против богов, а в дни растущей луны, способна оборачиваться соколом или рысью. Звучит довольно смешно и глупо, не так ли, Даша? Но эту девушку подвергли страшной смерти. Только представь, как веревки впивались в ее плоть, как рвались мышцы и мягкие ткани, как лопалась кожа, когда напряжение достигло своего предела. При такой казни, благо, если человек умрет от боли, но она выжила, и после ее раны…
Даша побледнела, прижав ладонь ко рту.
– Прекрати! – воскликнул Вереск, обняв девушку за плечи. – Ей не нужно этого знать. Зачем ты пугаешь ее, говоря такие страшные вещи?! Как у тебя только сов...
– Даша должна понять, что подобная участь могла постичь и ее, а принцесса Триана ничем бы не смогла ей помочь или ослабить ожидающую ее боль, – не сводя цепкого взгляда с девушки, ответил посол; Даша замерла, вглядываясь во мрак его отливающих сталью глаз. – Ты никогда не бывала раньше при дворце, не жила там и не знаешь, что делают царственные особы и их стража ради своего развлечения. Вероятно, ты слышала о Деяне – начальнике стражи при королевстве Сувер. Он славится мягкостью черт лица и мелодичностью голоса, что многие называют его посланником богов. Но, несмотря на красоту, он уверенный и грамотный командир.
– Да, – кивнула девушка, – о нем рассказывали приезжающие в Соари купцы.
– Его главная страсть и любовная утеха – свежие и миловидные трупы, так что прислуга у него меняется часто, – во взгляде Лорэнтиу вспыхнул недобрый огонь, и юноша усмехнулся, чуть наклонившись вперед. – А принц королевства Лир увлекается метательными ножами и дротиками. Метает он их, безусловно, в мишени. Двигающиеся, живые, предпочтительно человеческой наружности. Я видел, Даша, как в усладу своим желанием, люди власти сжигали точно таких же живых существ, как они сами, резали их, разрывали, травили с помощью животных. За все время я много путешествовал по чужим королевствам, но и в Плае постоянно устраиваются сходные зрелища, свидетелем которых я становился.
Даша вздрогнула, ощущая перемену в душевном состоянии мужчины.
– Каждые выходные и праздничные дни командиры дворцовой стражи устраивают себе развлечение: в одной из окружающих деревень или даже из замковой прислуги они выбирают нескольких девушек, а после уезжают в лес, неподалеку от города. Там они срывают с них всю одежду, но дают им убежать, через время отправляясь на охоту. Пойманных и перепуганных едва ли не до смерти девушек насилуют прямо там, а насладившись, бросают тех в лесу, вынуждая самим добираться обратно. Король же держит при себе любимца, что привезли ему из дальних краев, свирепого и вечно голодного вара.
– Вара? – нахмурился Вереск, успокаивающе поглаживая Дашу по спине.
– Это существо, отдаленно похожее на собаку. Только крупнее в раза три и тощее, точно скелет. Однако очень сильное и мощное, несмотря на тонкость костей; под кожей отлично просматриваются каменные мышцы, а спину и бока украшают длинные кривые наросты, идущие вдоль хребта вплоть до хвоста, изящного и гибкого. Вара не кормят долгое время, а после выпускают на арену, где уже находится человек, вооруженный палкой или же тренировочным мечом. Настоящего оружия этим обреченным никогда не дают, чтобы не поранить столь ценное существо. Урсулу, которая так же обязана присутствовать на подобных представлениях, это сомнительное развлечение печалит, но король получает истинное наслаждение, наблюдая, как терзают несчастных людей на арене.
Лорэнтиу тяжело вздохнул и откинулся спиной на ствол дерева.
– Триана ничего бы не сделала, чтобы помочь тебе, она не посмела бы ослушаться приказа своей матери-королевы. До окончательного решения тебя бы поместили в темницу, где стража вдоволь бы с тобой позабавилась, а после ты была бы казнена одним из выбранных королевой способов. Да и Вереск вместе с тобой. Поэтому, – устало прикрыл глаза юноша, – не считай, что твое бегство из дворца было ошибкой. А что касается того, куда тебе отправляться дальше… Мы можем переправиться на Лунный остров Соул. Там в Климтаре жили мои предки, и остаток дней провели дедушка с бабушкой. Это лучшее место для тебя. Там тихо и красиво, а небольшое селение окружают раскинувшиеся до самого горизонта луга.
– Тогда, – задумался Вереск, – нам нужно добраться до порта.
– К сожалению, найти корабль ни в одном из портов Диары нам не удастся из-за введенного закона о запрете торговли с Соулом. В других портах я бы так же не рискнул показываться, как и в крупных поселениях. Боюсь, Айзек мог объявить за вас хорошую плату. Я давно знаю его, это жадный и мстительный человек, помнящий любую нанесенную ему даже самую ничтожную обиду. Так просто он о тебе не забудет, Даша. Поэтому предлагаю отправиться вот сюда, – он открыл глаза и, вновь склонившись к карте, указал на изображение замка подле моря почти на самом верху пергамента. – Если мы доберемся до развалин крепости Пылающих звезд, то поодаль от нее, по берегу Золотого моря, есть замок. Туда когда-то удалился мой наставник фехтования, и, я так думаю, он поможет нам найти корабль, который доставит нас в Соул. Он советник правителя этого небольшого королевства Эндж. К тому же, замок находится неподалеку от столицы Лимертелл.
– Отлично! – хлопнул в ладоши Вереск, ободряюще подмигнув Даше. – Идем.
– Ты прямо сейчас собрался? – усмехнулся посол. – Или, может быть, мы уже отдохнем? Я, например, не против хоть немного поспать. Да, еще кое-что: нам нужно будет раздобыть другую одежду. Но об этом подумаем, когда отправимся дальше. А теперь можете отдохнуть. Пару часов сна мы можем себе позволить, и в этот раз никакого дежурства выставлять не будем. Никто на нас здесь не нападет, да и слух у меня чуткий. Советую ложиться как можно скорее, выспаться я вам не дам.
Свернув карту и убрав ту обратно в сумку, Лорэнтиу затушил костер и направился к лошадям, неподалеку от которых и устроился между мощных корней громадного дерева. Поворчав, Вереск вскоре тоже лег, но Даша, примостившаяся рядом с ним, так и не смогла уснуть, мучимая тревогой и страхом. Она в очередной раз прикрыла глаза, в надежде расслабиться, но так ничего и не вышло, а перед внутренним взором то и дело вспыхивали описываемые Лорэнтиу картины казней и пыток. Поежившись, Даша прижала руки к себе, как ощутила, что кто-то плотнее запахнул полы ее плаща. Открыв глаза, девушка встретилась с теплым взглядом синих глаз Вереска.
– Не можешь уснуть? – шепотом спросил он, коснувшись кончиками пальцев ее щеки и убрав влажную прядку прилипшей ко лбу челки. – Не бойся, все хорошо.
– Вереск, я хочу научиться драться, – так же тихо ответила девушка.
– Зачем? – оторопело моргнул юноша.
– Нам предстоит долгий путь, и я не хочу быть для вас обузой. Не хочу, чтобы меня постоянно приходилось защищать и волноваться, что я сама не могу позаботиться о себе. Вы можете пострадать, только потому что будете думать о моей безопасности. Не хочу вновь стать причиной ваших страданий и боли. И поэтому мне тоже необходимо оружие. У Лорэнтиу есть меч, у тебя лук. Я тоже хочу уметь сражаться, чтобы больше не чувствовать себя такой… бесполезной.
– Даша, – он придвинулся к всхлипнувшей девушке и нежно коснулся ладонью ее щеки, – защищать тебя для меня счастье. Поэтому не беспокойся ни о чем. Я не хочу, чтобы ты тревожилась понапрасну, все будет хорошо, а я всегда буду рядом. Тебе нет нужды сражаться, я – мужчина, и я позабочусь о тебе. А сейчас постарайся уснуть. Если не отдохнешь, будет тяжело ехать дальше, а путь нам предстоит неблизкий. Иди ко мне и расслабься, не думай ни о чем.
Даша ощутила его теплые объятия и тихое дыхание, которое постепенно поглотило ее. Казалось, не прошло и нескольких мгновений, как она заснула, но вот Вереск резко подскочил, тут же что-то зло зашипев. Девушка открыла глаза и приподнялась, щурясь от яркого солнца, уже высоко поднявшегося над горизонтом. Лорэнтиу, глядя на них, фыркнул и отошел к лошадям, бросив на ходу, что им пора отправляться дальше. Поворчав, Вереск поднялся на ноги, отряхивая брюки, и направился собирать вещи, прихватив одну из крепких палок, что хотели использовать для костра, а уже меньше чем через полчаса они вновь оседлали лошадей, примостив Бинха в сумку, и неспешно выехали на пустынный тракт.
Спустя немного времени, Даша заметила, что Лорэнтиу, ехавший немного впереди них, напрягся и положил руку на эфес меча. Нервно оглядываясь по сторонам, он притормозил лошадь и поравнялся с ними. По-прежнему вглядываясь в густые заросли по краям лесной дороги, он негромко произнес:
– Я слышу, что кто-то приближается к нам, будьте настороже.
Глава девятнадцатая
Даша с ужасом смотрела на окружающих их мужчин в рваной и истрепанной одежде, вооруженных старым, местами покрытом ржавчиной оружием или простыми дубинами. Лица, искаженные звериными усмешками, были испещрены шрамами, побиты болезнями. Дыхание перехватило, когда один из них сделал шаг вперед, не сводя взгляда с оцепеневшей девушки, ощущающей себя загнанной добычей. Растянув губы в кривой усмешке, он подбросил на ладони меч.
– Кто бы мог подумать, что мы найдем здесь, с кем поиграть? – захохотал он, обнажая стесанные, коричневые зубы. – Опасно бродить по владениям, принадлежащим нам. И придется заплатить, чтобы ехать дальше. Пожалуй, мы возьмем ваших лошадей и девчушку, – он облизнул обветренные губы, и Даша нервно вцепилась в ткань рубашки Вереска. – Давно у меня не было такой милашки.
– И не будет, – усмехнулся Лорэнтиу и, выхватив меч, плашмя ударил лошадь Вереска по крупу, отчего та заржала и, фыркнув, сорвалась с места, замяв копытами одного из зазевавшихся разбойников. Лорэнтиу пришпорил своего коня и стремительно последовал за ними, быстро обогнав их. – Вот ведь кретины.
Даша выдохнула, ощущая, как бьется сердце, и мысленно поблагодарила богов, но в это мгновение Шерр взвыл от боли и, споткнувшись, рухнул на землю. Не удержавшись, Вереск вылетел из седла, увлекая за собой девушку. Даша вскрикнула, когда колючие ветви растущей по обочине поросли впились в ее кожу, но тут же в рот забились комья земли вперемешку с травой, и девушка закашлялась. От удара закружилась голова, и Даша лишь смутно разглядела торчащую из бедра лошади стрелу, вокруг которой на серой шерсти расплылось отвратительное темное пятно. Однако что-либо осознать девушка не успела: перед ней вырос громадный силуэт, черты которого расплывались перед ее взглядом.
Вереск притянул ее к себе, сжимая в руке подобранный с земли камень. Когда эти люди только начали появляться из растущих кругом зарослей и деревьев, Даша в общем сложности смогла насчитать шестнадцать человек, но возможно, она несколько ошиблась, и их было больше. И если с двумя или тремя они могли бы справиться, то с таким количеством им не совладать. Даша всхлипнула, когда мрачный силуэт замахнулся на них чем-то показавшимся ей отдаленно похожим на молот, и почувствовала, как напрягся юноша, одной рукой обнимающий ее, но человек вдруг странно храпнул и повалился на землю, а за его спиной оказался посол.
– Как грубо, – прошелестел он, – нападать на слабую девушку.
Окаменев, Даша пораженно смотрела на переменившегося Лорэнтиу, сейчас показавшегося ей совершенно незнакомым и чужим. Во всем его облике сквозила непонятная ей сила, нечто звериное и мощное. Юноша смахнул кровь с меча и, проведя по лезвию подушечкой большого пальца, повернулся к остальным разбойникам, держащим оружие перед собой. Опустив меч, он расслабленно выдохнул и откинул голову назад, искоса наблюдая за подступающими к нему мужчинами. Хищная улыбка скользнула по его тонким губам, и Лорэнтиу склонил голову, глухо и зловеще засмеявшись.
– Наконец-то, – мягко произнес он, – я могу больше не сдерживаться.
Перехватив меч, он пригнулся и бросился вперед, погружая стальное острие в незащищенную даже рубашкой плоть живота стоявшего ближе всех мужчины. Увидев брызги крови и что-то склизкое, упавшее к ногам разбойника, Даша вскрикнула и зажмурилась, прижимаясь к ошарашенному Вереску. Он попытался было отстраниться, что-то тихо говоря про помощь Лорэнтиу и лук со стрелами, но Даша лишь сильнее впилась в его руки, не желая оставаться одна. Только ощущая тепло его дыхания, она могла хотя бы немножко, но отвлечься и заглушись разрывающий уши звон стали и вопли умирающих разбойников.
– Проклятие, – дернулся под ее руками юноша. – Тина ранили.
Сердце болезненно сжалось и ухнуло вниз. Даша отстранилась и посмотрела в ту сторону, откуда доносились голоса. Лорэнтиу осев одним коленом на землю, зажимал ладонью правую ногу, на голеностопе которой брюки были разорваны, но на угольно-черной ткани кровь незаметна, и сложно сразу понять, насколько сильна и опасна рана. Вереск, судорожно выдохнув, метнулся к уже поднявшемуся Шерру и выхватил прикрепленный к седлу лук. Заложив стрелу, он стиснул деревянную спинку лука. Даша видела, как дрожат его руки; взмокшие от пота светлые пряди волос прилипли ко лбу. Глубоко вздохнув, юноша натянул тетиву и выстрелил, но, со свистом разорвав воздух, стрела пролетела мимо, впившись в дерево.
Досадно простонав, он выхватил новую стрелу и, практически не целясь, отпустил ее, надеясь попасть в замахнувшегося на Тина дубиной разбойника, и стрела угодила тому в грудь. Уловивший момент, Лорэнтиу подскочил на ноги, тут же пошатнувшись, но, сжав меч обоими руками, вогнал его в шею напавшего на него мужчины. Даша с ужасом взирала на распростертые по земле тела, истерзанные и забрызганные кровью. Их всех… убил Лорэнтиу? С трудом оторвав взгляд от застывших лиц мертвых разбойников, Даша вновь посмотрела на Лорэнтиу, устало опершегося на своей меч. Юноша хрипло выдохнул и, опустившись на землю, прижался лбом к гладкой поверхности лезвия, устало прикрыв глаза.
Даша сделала шаг к нему, желая узнать, насколько сильно он пострадал, как раненый мужчина рядом с Лорэнтиу поднялся на ноги и, сжимая нож в окровавленных руках, направился к сидящему на земле юноше. Холод пробрал Дашу, когда она поняла, что, скорее всего, Лорэнтиу не видит и не слышит приближение разбойника. Не в силах произнести ни слова, она беспомощно повернулась к Вереску, но тот уже приготовил лук и выстрелил, но тут же отшатнулся, испуганно ойкнув, когда увидел, что стрела вонзилась в плечо Лорэнтиу. Не открывая глаз, юноша рыкнул и взмахнул мечом, рассекая кожу и мышцы на шее разбойника, а когда тот, подняв стоп пыли, рухнул на землю, обернулся, и от его взгляда Вереска передернуло. Неловко улыбнувшись, он пробормотал извинения.
– Увалень, – бросил Лорэнтиу, с трудом поднимаясь на ноги.
Судорожно выдохнув, Даша подбежала к нему, успев поддержать за руку пошатнувшегося юношу. Вереск, бросив лук, тоже поспешил к ним, взволнованно глядя на влажную от крови ткань пиджака на плече Лорэнтиу. Даша с трудом поборола желание коснуться бледного лица юноши и только сильнее обхватила его за руку. Ему, наверное, очень больно, он совсем повис на ней, и, если бы Вереск не помог поддержать его, она бы осела под его тяжестью на землю.
– Нужно уходить, – тяжело дыша, произнес посол. – Вереск, собери стрелы.
Не дрогнув, Лорэнтиу другой рукой обхватил деревко стрелы и, дернув, резко вытащил ее, вызвав непроизвольный испуганный выдох у девушки. Опираясь на меч, Лорэнтиу направился к Шерру, и Даша, по-прежнему стараясь поддерживать его, последовала за ним. Она хотела робко заметила, что раны нужно обработать, но Лорэнтиу только отмахнулся, бросив, что разберутся, когда отъедут на достаточное расстояние. Вблизи, Даша смогла увидеть, что ошиблась, и стрела задела бедро лошади только вскользь, оставив неглубокий порез, а острие впилось в грубую кожу седла. Лорэнтиу ласково похлопал коня по шее и обернулся.
