Текст книги "Илония"

Автор книги: Яна Ильинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 40 страниц)

– Поехали с нами, – осторожно сказал Корн. – Твоя мама сама все тебе расскажет.

Иллар потерял свою уверенность. Ему хотелось встретиться с матерью. Хотелось безумно. Она снилась ему по ночам, он рисовал ее портрет по несколько раз в день. Он был настроен на то, что увидит ее еще только через несколько лет, и внезапная возможность приблизить этот день выбивала у него из-под ног всю тщательно спланированную Альтамом основу его жизни. Он неуверенно покачал головой. Внезапно раздался голос Тарлина

– Как ты можешь так, леди Лайна страдает без тебя, часто плачет!

Стенли же недовольно добавил:

– Дядя Интар – самый лучший! Как ты мог подумать, что он может обидеть твою маму!

Но Иллар наоборот, еще больше покачал головой, вновь обретая уверенность.

– Моя мама – пленница Илонии. И она скажет все, что ее заставят сказать. Когда я ее освобожу, тогда она и скажет мне правду.

– Ты дурак! – не удержавшись, воскликнул в сердцах Стенли.

Иллар моментально выхватил меч из ножен.

– Ты ответишь за свои слова!

– Да с удовольствием! – меч Стенли тоже вылетел из ножен. – Разрешите, милорд, – обратился он к Корну. Тот устало кивнул, только указал рукой на двух спящих стражников. – Аккуратней.

Стенли и Иллар сошлись, скрестив мечи. Мечи были не боевыми, а, как обычно, тренировочными, с затупленными концами. Но сейчас оба подростка не думали об этом. Каждый дрался за того, что ему было дорого. А Корн дал им и себе возможность привести мысли в порядок.

Иллар стазу заметил, что манера драться у Стенли резко изменилась. Воспитанник Альтама привык быстро брать в бою инициативу в свои руки, а потом и выигрывать у старшего партнера бой. На этот раз он столкнулся с более четким боем и с незнакомыми приемами. Стенли заметил озабоченный вид Иллара и радостно сообщил ему.

– Твой отец самый лучший в мире боец. У нас все мальчишки считают честью, если он потренируется с кем-нибудь хоть минутку. И мы все любим его.

На это Иллар только усилил атаку, но Стенли и не подумал уступать. За последний месяц, благодаря урокам Кадука, он намного улучшил свою технику, а возможность использовать дядину школу дало ему шанс сравняться с двоюродным братом. Но выяснить до конца, насколько теперь он дотягивает до уровня Иллара, они не успели. Раздался тихий голос Корна:

– Довольно!

Стенли моментально отскочил от Иллара и отсалютовал противнику. Иллар нехотя тоже подчинился. А Корн продолжил:

– Иллар, ты встретишься со своей матерью. Ты поедешь с нами, но не как принц Иллар. Как дальний родственник моего друга Варгона ты будешь пажом своей матери. Познакомься со своими родителями и сам составь о них свое мнение. Возможно, принцесса Лайна расскажет тебе правду о своей встрече с Альтамом. Но, предупреждаю, в нашей семье не любят вспоминать об этом эпизоде. – Корн сжал плечи мальчика и, глядя ему в глаза, торжественно произнес. – Я даю тебе свое слово, слово короля Илонии, что никто не будет знать твоего истинного имени и твоего положения. И я клянусь тебе, что если ты останешься при своем мнении, то вернешься к королю Альтаму, и твой отец так и не узнает, что ты был рядом. Пусть боги рассудят впоследствии вас с ним. Но ты должен узнать ближе того, кто дал тебе жизнь. Хотя бы ради того, чтобы совесть не гложила тебя, когда ты поднимешь против него меч. Нам с тобой дадут клятву молчания все, кому придется узнать о тебе правду, ведь нас ждут на границе. Мне, как своему королю, тебе, наследному принцу.

Стенли с Тарлином тут же опустились на одно колено. Вытащив свои мечи, они склонили их сначала в сторону короля, потом двоюродного брата и повторили друг за другом:

– Клянусь, милорд, что никому не сообщу ни о том, что произошло здесь, ни о том, кто этот человек на самом деле.

– Клянусь, лорд Иллар, что буду молчать о тебе, ни словом, ни делом не дам повода подумать, что ты – пропавший принц Илонии. Клянусь, что буду поддерживать тебя в любом твоем решении до тех пор, пока ты не вернешься к своему покровителю, королю Альтаму и не встанешь рядом с ним против принца Интара.

Иллар растерянно смотрел на них, и непроизвольно, прежде чем рассудок сказал: "Нет", спросил:

– Но как мы сможем выехать…

Он сам испугался своих слов, но вернуть их ему уже не позволила гордость и достоинство принца. Его только что так назвали не только принцы, но и король, и он не мог так сразу отнекиваться от произнесенных слов. Тем более, что на самом деле ему безумно хотелось поехать.

Корн же обессилено опустился рядом со стражниками и сказал:

– У нас был план. Если ты согласишься на него, тогда очень быстро, если нет, то надо еще подумать.

– Почему я могу не согласиться?

Корн кивнул Тарлину, тот с готовностью пояснил:

– Мы хотим выехать семьей: мать и трое детей. А дедушка будет кучером.

– Ну и что тут такого?

– Нашей мамой будет Койнаш, она тут живет, а дети должны быть: мальчик и две девочки. У Стенли, – заторопился объяснить Тарлин, видя, как вытянулось лицо Иллара, – уже начинают пробиваться усы, а мы с тобой еще сойдем. – Но, увидев, как Иллар с отвращением отрицательно машет головой, разозлился и добавил. – А ты знаешь, что не Альтам спас твою маму, а наши родители, и нашему отцу пришлось одеться служанкой, чтобы спасти леди Лайну, а твой отец…

– Тарлин, – строго оборвал внука Корн. – Никто, кроме матери, не должен рассказывать Иллару о тех событиях…

– Слушаюсь, милорд, – опустил голову пристыженный Тарлин. Стенли тоже кивнул в знак согласия.

Иллар исподволь посмотрел на всех по очереди и сердито кивнул головой.

– Когда? – спросил он, недовольный своим согласием.

– Сразу следом за Альтамом, когда он поедет навестить жену.

– За мной наблюдают…

– На некоторое время мы сможем отвлечь твоих стражников. Пока они доберутся до короля, пока он пустит погоню, мы выиграем достаточно времени…

Когда стражников покинул сон, они увидели, как оба старших мальчика тренируются на мечах, младший наблюдает за ними, а учитель прикорнул рядом и тоже только что открывает глаза. О том, что они уснули, никто из стражников, естественно, королю не доложил.

Глава 3.

Четыре дня Корн наблюдал, как Иллар с трудом сдерживал свое волнение. Практически он не изменился. Он умел владеть собой. Лишь иногда можно было видеть, как тело его вдруг начинала сотрясать мелкая дрожь. Но он тут же брал себя в руки и опять становился таким же, как и всегда: тихим, спокойным и невозмутимым. Корн боялся, что Альтам все-таки заметит странное состояние своего пленника. Тот отметил, но, к счастью, сделал другие выводы.

На одной из тренировок, которую он посетил, он недовольно заметил Корну:

– Ваши прогулки плохо отразились на здоровье нашего племянника. Он вяло дерется.

Корн позволил себе улыбнуться:

– В таком случае, ваше величество, может, вы обдумаете тот метод воспитания, какого придерживаюсь я: еда и свежий воздух.

– Пока ваш сын не начнет побеждать Атира – нет, господин Колтин. Вы растите из своего сына солдата, а мы – великого воина

– Он не сможет стать великим воином, не выходя за пределы замка, и простужаясь от малейшего ветерка, ваше величество!

Альтам искоса взглянул на него:

– Вы нам надоели, Колтин, – медленно, с расстановкой сказал он.

– Еще раз прошу прощения, ваше величество, мне опять показалось, что вы хотите услышать мое мнение, – поклонился Корн.

– Нет, Колтин, мы не спрашивали вашего мнения, мы выражаем вам свое неудовольствие, что ваши дурацкие идеи вредят здоровью нашего племянника.

– Я просто пытался отблагодарить вас за ваше милостивое отношение к моему сыну, ваше величество, – пробормотал виновато Корн

– Это похвально, но на будущее учтите: никто и никогда не советует ничего королю Альтаму.

И все же Альтам разрешил своему воспитаннику отдохнуть от занятий на те два дня, когда он отправится к жене. Видимо, он решил, что доля правды в словах учителя есть и нельзя перегибать палку, если он хочет, чтобы для его целей мальчик дожил во здравии.

К сожалению, это не отвечало планам Корна. Когда Иллар свободно передвигался по замку, его просто сопровождали. Но когда он находился в своей комнате, караул у дверей его комнаты был слишком заметен, и его отсутствие сразу бросилось бы в глаза. Плюс ко всему, Корн не мог пройти к воспитаннику короля без высочайшего на это разрешения. В результате, когда король, уезжая, приказал провожающему его мальчику отдыхать эти два дня, Корн не успел ничего предпринять. Правда, что он мог сделать? Поговорить с Илларом он не смог бы. Попросить разрешения у короля о посещении мальчика – подозрительно. Приходилось надеяться, что приказ короля: отдыхать, не подразумевал нахождения в своей комнате безотлучно и усиления охраны. Иллар должен был выйти и найти Корна, либо приходилось все откладывать.

У них все уже было готово. Койнаш, уже не прачка, а солидная дама, открывшая собственную лавку пряностей, прибыла в Торогию незадолго до Корна. Прачка, которая убежала с охранником морийского купца, а вернулась с деньгами самого купца – все это не было редкостью для богатой различными возможностями Мории и вызывала у торогских обывателей зависть и желание самим попытаться счастья.

Койнаш потихоньку торговала, взяв приказчика и нескольких слуг, и частенько совершала загородные прогулки. Для этих целей, для этой своей якобы прихоти, она всегда держала в конюшне запряженную карету. Но никто не мог догадаться, что под сиденьем внутри кареты – несколько платьев, как для Корна, так и для его внуков. И мужские одежды, и девичьи платья с париками. Койнаш не представляло сложности подобрать на глазок платья для мальчиков и она, постепенно приобретая их на рынке, незаметно прятала внутри кареты, изредка проезжая на ней по городу.

Если бы этот план не проходил, у них с королем Корном было несколько запасных, основанных не только непосредственно на торговых занятиях Койнаш, но и предусматривающих внезапное бегство. За все время, что Корн находился в Торогии, он не встречался с Койнаш, но по некоторым условным знакам знал, что все в порядке и Койнаш ждет их.

На всякий случай Корн послал Стенли и Тарлина быть неподалеку от комнаты Иллара.

Иллар вышел из комнаты сразу, как только, по его подсчетам, король выехал за пределы города. Увидев братьев, он подозвал Тарлина:

– Ты не покажешь мне, где ты брал книгу об осаде Траварены?

– Да, ее нелегко найти на полках, я помогу вам найти, – сразу подхватил выдумку Иллара Тарлин.

Они втроем пошли в библиотеку, охранники неторопливо проследовали за ними. По дороге Стенли непринужденно отстал и бросился к деду. Стражники устроились у входа в библиотеку, Иллар же с Тарлином обосновались внутри и неторопливо перебирали книги на книжных полках. Вскоре появился Корн. Он молча подошел к одному из шкафов и осторожно пошевелил его. Потом кивнул Иллару и Тарлину, жестом показав, что по его сигналу им надо будет опрокинуть шкаф на пол. Сам со Стенли встал у дверей. В руке у него был меч, Стенли же достался небольшой подсвечник. Заняв места и приготовившись, Корн кивнул мальчикам. Те дружно навалились на шкаф и после небольшого усилия успешно опрокинули его. Тут же Тарлин крикнул:

– Эй, помогите!

Стражники не заставили себя долго ждать, мигом очутившись в библиотеке. Первого ударил подсвечником по голове Стенли, не причинив ему ни малейшего вреда, лишь напугав. Впрочем, дело было сделано. От неожиданности стражник остановился, но не успел даже полностью развернуться, как получил уже настоящий удар по шее от Корна, который к тому времени оглушил сильным ударом рукоятью меча второго стражника.

Все также молча, под хмурым взглядом вцепившегося в свой меч Иллара, Корн со Стенли связали стражников и перетащили их в классную комнату. Перед тем, как выйти из библиотеки, Корн взял Иллара за плечи и тихо, но требовательно шепнул:

– Если нас схватят и со мной что-нибудь случится, спаси своих братьев и заклинаю тебя: перед своим поединком с отцом, если ты все же будешь с ним драться, дай ему возможность поговорить с тобой. Обещай мне это, Иллар, слышишь?

Иллар судорожно выдохнул:

– Хорошо, я обещаю.

– Тогда вперед, – явно с облегчением проговорил Корн, и они начали свой путь по замку.

Иллар не спрашивал, куда они идут. По-видимому, его спутники прекрасно знали замок и выбирали наиболее пустые коридоры. Шли они, не торопясь, боясь привлечь к себе излишнее внимание. Но изредка встречающиеся придворные и слуги и не обращали на них внимания. Воспитанник короля, как всегда находился в чьем-то сопровождении, в данном случае – своего учителя и своего напарника по тренировкам. Конечно, потом королю станет известно, с кем ходил по замку его племянник, но к тому времени они должны будут быть уже далеко.

Вскоре они оказались в незнакомом Иллару месте. Придворных тут вообще не было, стражников, к счастью, тоже. Зато было полно суетящихся слуг, которые удивленно поглядывали на хорошо одетых господ, и по их виду было понятно, что далеко не все знают их в лицо. Вскоре Иллар понял, где они. Запахло паром и сырым бельем. Где-то рядом была прачечная. Но в саму прачечную они не пошли, свернув в незаметную дверь где-то под лестницей.

– Где мы? – решился спросить Иллар.

Ответил Тарлин:

– В стоке из прачечной.

– Там можно пройти?

– Скорее проползти.

На удивленный взгляд Иллара Тарлин рассмеялся:

– Если бы там можно было пройти – то это был бы дополнительный ход, который надо было бы охранять. А так, там еле-еле может пролезть взрослый человек. Ну, это для того, чтобы прочищать засоры.

– Все равно там тогда должно быть что-то предусмотрено, – упрямо сказал Иллар.

Тарлин уважительно посмотрел на него:

– А там и есть решетка с замком.

– У вас есть ключ?

Тарлин тихонько прыснул в кулак:

– Сейчас увидишь.

Они как раз добрались до желоба, уходящего в отверстие в стене, забранное решеткой. Вода закрывала более половины отверстия, замок же висел сверху.

– Раздевайтесь, – скомандовал Корн, первый скидывая с себя одежду.

Стенли с Тарлиной быстро последовали его примеру, потом Тарлин начал помогать Иллару, не отрывающего глаз от странных действий Корна. А тот, держа в руках причудливой формы гвоздь, встал в желоб на колени и начал ковыряться ими в замке.

– Что он делает? – в ужасе прошептал Иллар. – Он…он взламывает замок?… Он же король…

Корн услыхал, и улыбнулся, продолжая возиться с замком:

– Я не всегда был королем, мой мальчик. И я рад, что один из моих приобретенных за время скитаний навыков спасет кому-то жизнь.

Замок щелкнул и одновременно с этим Стенли закончил заворачивать в один из плащей все их вещи. Отодвинув решетку, наружу протиснулся Корн и Стенли ловко подал ему тюк с одеждой, стараясь, чтобы он как можно меньше пробыл в воде. Затем проследовал вслед за дедом. Невысокий Тарлин, прокатился по скользкому от мыльного осадка дну желоба, ловко проскальзывая через отверстие. Иллар вступил в грязную теплую воду после Тарлина. От неожиданности поскользнувшись, он чуть было не растянулся в воде. Стенли успел подставить руку, а снаружи к нему уже тянулась рука Корна. Иллар смутился от того, насколько он неловок, но долго сокрушаться об этом ему не пришлось. Как только он оказался по ту сторону решетки, Корн прижал его к земле.

– Не поднимайся, будь в тени. Чуть дальше местность уж просматривается со стены.

Так, ползком, прижимаясь к земле, они переползли к кустам, росшим около узенького мостика через этот ручей, вытекающий из хозяйственных помещений замка. Здесь Корн скомандовал:

– Одеваемся, это место не видно.

Иллар обернулся на братьев. Они торопливо натягивали штаны прямо на грязное тело. Брезгливо он последовал их примеру.

– Можно подумать, – немного удивленно пробормотал он, с трудом натягивая сапоги на мокрые ноги, – что вы в Илонии только этим и занимаетесь.

Стенли с Тарлином весело прыснули, Корн похлопал его по плечу.

– Я тебе ручаюсь, что в воспитание и учение принцев Илонии это не входит. Но почему-то все принцы и принцессы нашей семьи только этим и занимаются. Начал я, продолжила их мать, – он кивнул на братьев, – сами они не против, да и ты, – Корн печально закончил, – в детстве норовил куда-нибудь влезть.

Наступившую тишину прервал осторожный вопрос Иллара:

– А мой отец?

Корн выглянул из кустов и скомандовал:

– Идем!

Когда они выбрались на ровное место, и свернули в одну из улочек, прилегающих к замку, Корн ответил Иллару:

– Нет, твой отец никогда таким не был.

В запасе у них уже могло и не быть времени, но и торопиться не пристало. В столице Торогии по-прежнему полно было стражников, своей торопливостью они только привлекли бы излишнее внимание. На всякий случай они разделились, хотя лавка Койнаш была недалеко от замка. Корн с Илларом пошли по одной улице, Стенли с Тарлином, по другой.

Братья добрались первыми. И когда Корн с Илларом подошли к конюшне, внутри их уже ждала Койнаш. Она была в простеньком домашнем платье, но в карете у нее имелся дорожный плащ. Из кареты показалось озорное лицо Тарлина. Он весело подозвал Иллара, помахивая женской шляпкой. Иллар сердито посмотрел на него, залезая внутрь. С другой стороны в карету уже садилась Койнаш.

Корн, сняв хоть и не первой свежести куртку, но все же выдававшую в нем знатного человека, накинул на себя протянутую Койнаш кучерскую безрукавку с коротким плащом и черную потертую шляпу.

– Как твои люди? – торопливо спросил он Койнаш.

– Слуги ничего не знают и не слышат, а приказчик знает, что собираюсь удрать с очередным любовником. Он рад будет остаться здесь за хозяина и ждать моего возвращения. Ручаюсь, половина прибыли пойдет ему в карман.

Вскочив на козлы, и взяв поводья в руки, Корн тронул карету с места.

Койнаш, накинув в карете свой плащ, взялась было помогать Иллару, но тот так испуганно отшатнулся, что Койнаш не решилась продолжить. Помогал Иллару Стенли, практически не переодевшийся. Он только протер лицо чистым платком и уже был готов. Глядя, как Койнаш помогает Тарлину, он старался делать тоже самое и с Илларом. Тряска по городской мостовой мешала, но приходилось поторапливаться. И все же Койнаш пришлось помочь, когда дело дошло до завязок и бантов шляпочной ленточки. Стенли бы с этим в любом случае не справился. Когда карета подъехала к воротам, Иллар уже был красный как рак от стыда и неловкости.

Но все обошлось. Заглянувший в карету стражник не обратил внимания на цвет лица одной из девиц. Он удовлетворился ответом кучера на то, чья карета, взял положенную мзду из рук Койнаш и махнул рукой, чтобы карету с мамашей и ее отпрысками пропустили.

Но искать-то их по приметам все равно будут. Поэтому из кареты постоянно выглядывал Тарлин, у которого было миленькое девичье личико в обрамлении его нежных волос, прикрытых изящной шляпкой. Стенли держался в тени, Иллар тоже. Койнаш же не скрывалась, а так же, как и Тарлин старалась остаться замеченной. На кучера же никто не обратил внимания.

Итак, первая часть прошла успешно. Даже если стражников уже нашли, беглецы уже практически были недостижимы. И если придет приказ догнать всех, кто выехал в это время, они все же успеют доехать до ближайшего постоялого двора, а там их ждала свежая перемена лошадей. Они не будут отдыхать, а продолжат путь. Все это рассказали Иллару его братья, Койнаш дополняла, ибо именно она обеспечивала наличие свежих лошадей в ближайших постоялых дворах.

– Около границы с Илонией этим занимается Варгон, а на границе с Вароссой – бабушка, – пояснял Стенли.

– Королева Алаина? – Иллар все еще не мог привыкнуть, что король и королева Илонии занимаются далеко не королевскими делами, а лично организуют его бегство.

– Да, – терпеливо объяснил Стенли, – Мы не знали, по какой дороге нам придется ехать, поэтому подготовлены были все пути. На каждом постоялом дворе у нас оплаченные свежие лошади еще на месяц вперед. Надо только сказать хозяину нужное слово, и он предоставит еду и коней.

– Еще на месяц? – удивился Иллар.

– На всякий случай, – пояснила Койнаш и добавила с одобрением, – его величество пытался предусмотреть все неожиданности и не хотел торопиться и рисковать.

– Сколько же для этого понадобилось денег?

– Стоимость пяти королевских скакунов, – торжественно объявил Стенли. – На четырех мы выехали из Нарта. А потом их должны были продать в Сеготе.

– А пятого продала в Бахре я, – добавила Койнаш.

– Ты знаешь, сколько стоят илонские королевские кони? – с гордостью в голосе спросил Тарлин.

– Пожалуй, знаю, – неуверенно сказал Иллар, – я слышал, как его величество, король Альтам, долго искал возможность приобрести коня из личных королевских конюшен.

– Еще бы, – пояснил Тарлин, – наш дед растит коней не для продажи.

– А еще мне рассказывали, что короля Корна прозвали Лошадником, – осторожно заметил Иллар.

Стенли с Тарлином рассмеялись:

– Все это знают и дед тоже. Но они с бабушкой не могут без коней.

Иллар почему-то замолчал. Но потом не выдержал и опять спросил:

– А какое слово?

– "Возвращение" – пояснила Койнаш. – Если ты на любом постоялом дворе скажешь хозяину это слово, то тут же получишь четверых свежих коней.

– А если нет?

– Ни один хозяин постоялого двора не осмелится взять деньги и не предоставить то, за что заплачено. Иначе он рискует встретиться с тем, кто ему заплатил, и ответить перед ним.

– И все же, – продолжал допытываться Иллар.

– Пойдем пешком, – сказал Стенли. – Переоденемся нищими или циркачами, пересидим в стогах или в овраге, наймемся к какому-нибудь крестьянину в работники. Дед может стать отличным конюхом, мы тоже будем помогать. Мы все равно доберемся до границы. Мечи наши при нас. И если понадобиться, мы прорвемся с боем. Не бойся.

Иллар гневно воскликнул:

– Я не боюсь. Как раз мне-то ничего и не будет, кроме очередного наказания. Но что будет с вами? Король ведь убьет вас.

Стенли пристыжено замолчал, а Тарлин успокаивающе положил руку на колено Иллара.

– Альтам не будет убивать нас. Мы ему ценнее живыми. Если мы окажемся у него в руках, он может просить все, что угодно. Твой отец сделает все, чтобы освободить нас. А наша мама сама приедет и вызовет Альтама на поединок. – Тарлин рассмеялся от такой перспективы.

А Стенли вызывающее добавил.

– По крайней мере, мы можем погибнуть, спасая брата и наследника, а не быть проклятым, вызвав собственного отца на поединок.

Получив пинок от брата, он замолчал. Но Иллар нахмурился, сжался в своем углу и больше не произнес ни слова.

До первого постоялого двора они доехали очень быстро. Кони у них были отличные, дорога хорошая, и правил Корн уверенной рукой, гоня коней, но щадя их. На постоялом дворе он соскочил с козл, и направился на поиски хозяина. Вскоре слуги уже меняли лошадей, а Койнаш вылезла из кареты и распоряжалась насчет еды. Мальчики же прошлись около кареты, разминая ноги. Но если Стенли с Тарлином весело болтали, обращаясь к Койнаш со словами: "Мама", оставляя о себе впечатление путешествующего семейства, то Иллар так и не отошел от дверцы, избегая лишних взглядов и чувствую себя под ними более чем неуютно.

Когда они выехали на дорогу, и трактир скрылся из глаз, Корн опять пустил коней во всю прыть.

Так они миновали еще один постоялый двор. А третий объехали тихо, не по дороге, а сделав небольшой крюк. Дело шло к ночи и не хотелось привлекать к себе внимание, отправляясь в дорогу на ночь. Они ехали до тех пор, пока севший рядом с дедом глазастый Тарлин мог различить дорогу. Потом они свернули с дороги, разнуздали лошадей и дали отдых и им и себе. Корн заснул. Заставил поспать и Стенли. А Койнаш с Тарлином и Илларом провели ночь, не смыкая глаз и прислушиваясь к малейшему шороху. Как только рассвело, они разбудили Корна и Стенли и двинулись дальше.

Еще один постоялый двор они пропустили и к очередному по пути трактиру лошади уже еле дошли. Но со свежими лошадьми они опять взяли быстрый темп. Стенли сменял деда на козлах, когда Корн чувствовал, что ему надо отдохнуть.

Ко второй ночи они уже почти не разговаривали. После язвительного замечания Стенли, Иллар долго молчал, но говорили в основном Тарлин и Койнаш. Койнаш рассказывала про свою жизнь. Как она вначале была горничной в одном из трактиров Нарта, и как Багис заметил ее ум, наблюдательность и сметливость, как посоветовал королю нанять ее к себе на службу, как Багис обучал ее, как она объездила многие страны, и как семь лет назад ее послали в Торогию. И хотя ей было трудно и скучно работать в королевской прачечной, она рада, что все-таки не поддалась унынию и смогла выдержать до конца, да еще и найти потерянного принца.

– Я не потерялся, – угрюмо заметил на это Иллар

Тарлин спохватился и рассказал Койнаш, на каких условиях Иллар едет на свою родину. Иллар в душе был благодарен Тарлину, что тот рассказал все коротко, без лишних подробностей. Искоса он взглянул на Стенли, ожидая, что тот опять вставит какое-нибудь едкое слово, но тот на этот раз промолчал. Койнаш поняла теперь, что означали последние слова Стенли, и у нее хватило такта не делать никаких замечаний. Она только добавила:

– Тогда я тоже клянусь вам, что никто не узнает от меня, кем вы являетесь на самом деле, ваше высочество!

– Спасибо, – чувствуя себя неловко, тихо сказал Иллар и добавил, – только не называйте меня так.

Потом Тарлин рассказывал об Илонии. Оказывается, Иллар очень многое знал о своей родной стране. Король Альтам хотел отомстить королевской семье Илонии, убив ненавистного Интара руками его сына, и посадить на илонский престол своего воспитанника. Поэтому он уделял большое внимание знанию Илларом истории и обычаев Илонии. Знал Иллар коротко и о похождениях своего дедушки с бабушкой. То, что считал нужным рассказать ему Альтам и, естественно, в своей интерпретации. Но сильно искажать истину он не желал, чтобы в будущем не отпугнуть своего воспитанника. Ну и, как оказалось, многого он просто и не знал. Тарлин рассказал о том, как их дедушка путешествовал, как влюбился в бабушку, как искал ее и о его злоключениях в Тарских горах. Как они сбежали с королевского бала и нищими просили подаяние у горожан их столицы. Как отправились в Алмазную страну и Корн добывал там на прииске алмазы, как их приютила королева Зорена, а потом нашел король Сарл. О побеге и о том, как они разводили лошадей, как простые фермеры. И как король Сарл забрал принца Интара в замок, заключив своего брата в темницу, как бабушка с помощью Турина помогла бежать ему и вести о смерти короля Сарла, которую принес Корну его друг Варгон.

Тарлин рассказывал интересно и захватывающе. Стенли, который слышал об этих историях бесчисленное множество раз, тоже оживился и вставлял свои подробности. И даже Койнаш рассказала о том, как тридцать лет назад вся страна искала скрывающегося принца, и ее отец в том числе, позарившись на большое вознаграждение.

Соблюдая соглашение, которое дал внуку Корн, никто и слова не произнес ни об Интаре, ни о Лайне. Тарлин на всякий случай регулярно наступал на ногу Стенли, чтоб тот не забылся. Зато о Талине, своей матери, мальчишки рассказывали взахлеб. И опять же тактичный Тарлин не стал много говорить о своем отце, чтоб лишний раз не ранить двоюродного брата.

К концу второго дня разговоры поутихли. После бессонной ночи все клевали носом, да и тряска увеличилась. Потом, когда Корн отдыхал в карете, старались тоже не разговаривать, давая ему покой.

Так прошла вторая ночь и третий день. Граница была близко. И если бы ночью можно было ехать, они к утру уже были бы в Вароссе

Но на третью ночь они услышали погоню. Несколько всадников промчались в тиши ночи, освещая путь факелами. Карету, спрятанную в кустах у дороги, они не заметили. Для этого Корн и прятал карету, не жалея времени, чтобы ее не обнаружили.

Корна не пришлось будить, он спал чутко и моментально проснулся, услышав топот копыт.

– Первая партия погони, – сказал он, когда шум удаляющихся всадников стих. – Они едут на границу и будут ждать нас там. Но вскоре здесь появится вторая партия, которая будет искать наши следы. Они уже, наверное, обнаружили нашу первую стоянку, но эти еще не могут знать, что мы едем в карете.

– Поедем в ней? – спросил Стенли.

– Нет, – подумав, покачал головой Корн. – Они должны в любом случае задержать всех, кто выехал в тот день из города. Карету задержат, даже если в ней будут настоящие маленькие леди.

Он встал.

– Переодевайтесь, – скомандовал он мальчикам. – Идем пешком. В самой первой гостиницы всех дорог есть наш человек. Когда наши преследователи появятся там, он должен будет ждать нас в лиге к востоку со свежими лошадьми. Нам надо определить это место. После этого только скорость спасет нас.

Они шли по лесу вдоль дороги. На небе тучи скрывали звезды и было настолько темно, что вскоре Корн вынужден был остановить отряд. Иначе кто-нибудь неминуемо сломал бы ногу. К счастью, до первых лучей солнца оставалось не так уж много. Они сидели в тревожном ожидании и до боли в глазах вглядывались в темноту. Когда Тарлин сказал, что видит, они тут же пустились в путь.

К рассвету они находились примерно в пяти лигах от последнего постоялого двора, еще лига была на восток. Наискосок до условного места было примерно четыре лиги. Слишком много, но ничего не оставалось делать. Тем более, что они повернули от границы, а в первую очередь будут ждать там.

– Идти будем быстро, на лошадях едем по очереди, – скомандовал Корн, подсаживая Койнаш в седло и знаком приказывая Иллару садиться на вторую лошадь.

– Если можно, – неуверенно сказал Иллар, – я пойду пешком.

– Пожалуйста, – удивился, но не стал спорить Корн, – поедешь после Стенли.

– Вы не поняли, – Иллар отвернулся и медленно произнес, старательно выговаривая каждое слово. – Я никогда не садился на лошадь. – Он поднял глаза на оторопевшего Корна. – Я не умею ездить верхом, – растерянно добавил он.

Иллар не смотрел на братьев, но чувствовал по наступившей напряженной тишине, что они также поражены, не менее деда. Корн, наконец, пришел в себя, стукнув со всех сил кулаком по колену.

– Быть ты проклят, Альтам, – сквозь зубы проговорил он, – ты лишил мальчишку не только родительской любви, но и всех радостей детства. – И обратился уже к внуку, – прости, мне просто в голову не могло придти, что король не обучал тебя этому. – Иллар опять опустил голову, а Корн продолжил. – Ты не можешь говорить, что не умеешь ездить верхом. Когда-то ты отлично сидел на пони, да и настоящий конь тебе был не страшен. Не унывай, все сразу вернется к тебе, как только ты сядешь в седло. Тарлин, покажи, как надо садиться, – обратился он к младшему внуку.

Тарлин с готовностью медленно сунул ногу в стремя, а вторую перекинул через лошадь. Взяв поводья в руки, он легонько сжал колени, одновременно поддергивая уздечкой. Они тронулись с места, и по дороге Корн стал рассказывать Иллару, как надо ездить. Через некоторое время он сам сел в седло и посадил Иллара перед собой, передав ему в руки поводья: