Текст книги "Илония"

Автор книги: Яна Ильинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 40 страниц)

– Как хочешь.

Взяв Корна за руку, как маленького, она подвела его к висящему фонарю и усадила прямо на сено под ним. Сама устроилась рядом. Сняв повязку, она покачала головой:

– Опять кровь пошла. Если бы вы не махали топором, то все бы уже было в порядке.

– Надо же было научиться, вдруг опять придется наниматься на работу.

– Зачем вам это, принц?

– Не знаю, – задумчиво произнес Корн, – думал, поговорю с тобой, узнаю.

– Хорошо, говорите, я вас слушаю.

– Спасибо за разрешение, – засмеялся Корн, – но ты меня так запугала, что я теперь боюсь даже рот открыть лишний раз.

Алаина только фыркнула. Некоторое время они молчали. Когда Алаина закончила перевязывать, он хотел было благодарно пожать ее руку, но отдернул, как ошпаренный, не успев прикоснуться. Алаина удовлетворенно кивнула:

– Давно бы так.

Они поднялись. Принц нерешительно взглянул на нее:

– Я уезжаю, не проводишь меня до дороги?

– Дорога начинается прямо от ворот, – покачала головой Алаина, – Вы не успеете даже на лошадь сесть. А зачем вы едете сейчас, вот-вот стемнеет, и вы заблудитесь, как в прошлый раз.

– Завтра утром я должен буду встретиться со своим отрядом на условном месте. Если я останусь, то выехать мне надо будет опять же затемно и я опять не найду дорогу.

– Попросите Парки, он вас проводит.

– Нет, я не могу ему объяснить, почему мне надо выйти еще затемно.

– Ну и что вы предлагаете?

– Проводи меня, пожалуйста.

– Я не хочу вас провожать, принц.

– Но почему? Я приехал-то сюда из-за тебя.

– Я вас не звала и не ждала.

– Но как гостеприимная хозяйка, ты должна мне помочь.

– Как гостеприимная хозяйка, я сейчас позову госпожу Сватке и она примет вас со всей почестью, на которую вы рассчитываете.

– О, только не это. Хорошо, иду один, в темноте, куда глаза глядят, только учти, если я опоздаю, Дарк из меня котлету сделает. Тебе меня не жалко?

– Нет, принц, мне вас нисколько не жалко. И я считаю, вы должны сами отвечать за свои поступки.

– Э…, – покраснел Корн, – похоже, я хватил через край. Но, подожди еще, не уходи. Скажи, – он запнулся. – Ты потому не пришла тогда, что не умеешь читать?

– Принц, – Алаина вспыхнула, – я умею читать, но у меня и мысли не было идти на встречу с вами.

– Но почему? Я так хотел увидеть тебя, я ждал два дня.

– Послушайте, принц, – Алаина серьезно рассердилась, – что вам от меня надо? Арик мой не продается, я вам ясно сказала…

– Да нужен мне твой Арик?! У меня есть мой Роск, другого мне и не надо.

– Тогда что, принц? Что вам надо от бедной девушки, у которой нет никого, кроме ее коня? Вам нужна прачка или повариха, портниха или помощник для снятия сапог, или вам нужна подружка на одну ночь или может на несколько ночей?

– О небо! Мне ничего от тебя не надо. Живи, как живешь, хоть лет сто, – принц взволновано заметался по конюшне, потом остановился перед девушкой. – Вначале мне не давало покоя, что я не знаю твоего имени, теперь мне просто хочется увидеть тебя еще раз. Это все, клянусь тебе!

– Это вам все, принц, а мне? Мало того, что я могу вызвать гнев госпожи Сватке, разговаривая тут с вами, когда меня, возможно, уже ищут. Но что с ней будет, когда она узнает, с кем я разговариваю? Вы подумали обо мне, принц, когда ждали меня в овраге? Что будут думать обо мне, когда об этом узнают? – задохнулась от гнева Алаина, слезы брызнули у нее из глаз.

– Нет, только не плачь, – Корн всерьез растерялся. – Я уйду, я уйду прямо сейчас.

– Принц, – девушка довольно быстро взяла себя в руки, – я вас провожу завтра утром, только обещайте мне, что никогда больше не приедете сюда.

– Как я могу дать такое обещание? А вдруг я приеду сюда с отцом, или еще раз по долгу службы?

Алаина вздохнула.

– Где вы должны встретиться?

– От постоялого двора, где меня оставили, я должен двигаться в сторону Вароссы по большой дороге и, переехав реку, двигаться против течения к следующему мосту.

– Да, я поняла. Отсюда до этого места ближе, поэтому вам не надо возвращаться на постоялый двор, можете не успеть. Я доведу вас до прямого участка реки, а там вы уже спуститесь по течению до первого моста, это и будет тот самый мост.

– Нет, не получится, я оставил на постоялом дворе свою одежду и своего Роска. Я должен вернуться туда.

– Тогда придется выехать еще раньше.

– Спасибо.

– Еще не за что. Вы будете спать здесь?

– Конечно, или ты думаешь, что мне здесь не место? – Корн рискнул пошутить.

– Э-э-э, действительно я чуть было это не сказала, – усмехнулась Алаина. – Ладно, я разбужу вас, когда буду готова сама. Теперь мне пора. Спокойной ночи, ваше высочество, – тихо, но язвительно добавила она

Повернувшись, девушка ушла.

Еще ночью, пока не рассвело, они выехали. Ехать в темноте было трудно, и они молчали, не отвлекаясь. Потом рассвело, и они стали потихоньку погонять лошадей. Наконец Алаина остановилась.

– Все, ваше высочество, дальше поедете сами. Уже светает, и вы не заблудитесь.

– Спасибо, Алаина. И знаешь, называй меня по имени, ладно?

– Надеюсь вас больше не увидеть, принц Корн, это все. Прощайте.

Развернувшись, Алаина скрылась из виду.

Отдохнувший Роск быстро донес хозяина до места, Корн не опоздал. И отряд продолжил путь.

А через полмесяца отряд вернулся в столицу.

После доклада Дарка о состоянии дел границ, король Эмдар вызвал к себе Корна. Поглядев на здоровое, загорелое лицо сына, король довольно произнес:

– Я не ожидал, что ты продержишься так долго, а походная жизнь, как я погляжу, тебе еще и понравилась.

Корн подтвердил.

– Да, отец, мне нравится походная жизнь, вы не ошиблись. И я понял, чего я хочу. Я хочу путешествовать, посмотреть мир.

От удивления у короля вытянулось лицо, и он усмехнулся:

– Я думал, тебе понравилась армейская жизнь.

– Я понимаю, что вас бы это устроило больше, но, к сожалению, это не так.

– Хорошо, ступай, я подумаю. Придешь через неделю.

Радостный Корн удалился и, недолго думая, отправился к Дарку и отпросился у него на три дня. Получив разрешение, он отправился в поместье Сватке.

В ближайшем постоялом дворе он опять оставил своего Роска, опять переоделся и в таком виде явился в поместье. На этот раз он не стал наниматься, а пришел прямо к Парки. Поздоровавшись, он начал издалека, но когда вскользь попросил позвать Алаину, старик все понял. Приглядевшись к юноше, он признал-таки в нем принца. Прикидываться дурачком было уже поздно, и Парки прямо указал ему на дверь.

Но на этот раз Корн не намерен был отступать.

– Парки, если ты не позовешь Алаину, я или иду наниматься к тебе в работники, и пусть потом удивляются моему сходству с принцем Корном, или иду к Сватке и прошу ее представить мне девушку. Выбирай.

– Я приведу Алаину, – обречено сдался Парки, – но только попробуйте ее обидеть, я…я… – и голос конюха подозрительно дрогнул.

– Парки, посмотри на меня, – твердо сказал Корн, – я клянусь тебе, что не причиню Алаине ни малейшего вреда.

– Не клянись, принц, вы, может, и не сделаете ей ничего плохого, но ваше присутствие само по себе может причинить ей немало бед, – махнул рукой Парки и вышел.

Корн подошел к Арику и потрепал гриву.

– Привет, дружок, как твоя хозяйка?

– У его хозяйки было все хорошо, пока не приехал некий принц, который обещал больше не появляться, – Алаина неслышно появилась у Арика с другой стороны.

– Не правда, я так и не дал тебе того обещания, что меня очень радует.

– Что вам теперь надо, принц Корн, опять поговорить или снять сапоги?

– Погулять. Принц Корн приглашает твою хозяйку, Арик, на прогулку, – принц обращался непосредственно к коню.

– Арик, а принц Корн не может предположить, что твою хозяйку могут не отпустить вот так просто пойти и погулять среди бела дня, когда полно работы. – Алаина приняла игру.

Корн смутился.

– Извини, я не подумал.

– Извини, – передразнила его Алаина, – у вас, вельможных особ всегда так, не подумал. Или ты думаешь, что мы тут обычно сидим и друг на друга любуемся. Но ему повезло, Арик, – девушка опять обратилась к коню, – кстати, тебе тоже. Миледи уехала в гости, и сегодня мы можем себе позволить погулять.

Алаина и не заметила, как перешла на "ты", а Корн не подал виду, как обрадовался.

Они вместе оседлали Арика и вышли через заднюю дверь конюшни прямо в лес.

Вслед им донеслось:

– Ты дал клятву, принц Корн, помни об этом.

– Какую клятву ты дал Парки, – спросила Алаина.

– Не дышать на тебя, и даже не смотреть на тебя, – засмеялся принц.

– В таком случае ты уже нарушил, потому что смотришь.

– Я по доброму, а обещал не смотреть по злому, – выкрутился Корн.

Алаина вздохнула.

– Вы опять смеетесь, принц Корн. Но ведь это серьезно. – Алаина опять незаметно для себя перешла на "вы".

– Я серьезен, Алаина. Алаина, – мечтательно произнес Корн, растягивая имя девушки.

Отводя от лица ветку, он наклонился и заглянул ей в лицо.

– Ты знаешь, я так хотел узнать твое имя, что потерял сон, и чуть было не поссорился с друзьями.

– Зато теперь вы спокойны, а потеряю сон я. – Голос Алаины был скорее грустный, чем сердитый.

– Почему? – искренне удивился Корн.

– Я уже говорила. Но вы, видимо, все равно не понимаете. Вы думаете, что то, что хорошо для вас, должно быть хорошо для других. Вы не заботитесь о чувствах других, не задумываетесь, о чем может думать другой человек…

– Да нет, ты не права, мне кажется я не такой ужасный, каким ты меня представляешь.

– Извините, принц Корн, но именно таким я вас и представляю.

Принц расстроено замолчал.

– Ну, хорошо, – посмотрев на его лицо, рассмеялась Алаина, – вы не такой страшный, каким описывают сыновей короля. Смешной и вроде добрый, я даже перестала вас бояться, но вы принц и ничего тут не изменишь, вы такой, каким и должен быть.

– Каким таким?

– Я говорила вам, что обо мне могут плохо подумать, если заметят меня с вами, но вы все равно приехали.

– Но почему? Почему о тебе должны плохо думать?

– Мне кажется, вы прикидываетесь глупцом, принц? – на этот раз девушка действительно рассердилась.

– Наверное, прикидываюсь, – легко согласился Корн. – Но, объясни, что мне делать, если я хочу тебя увидеть? У меня было время забыть тебя, я пытался, но не смог. Скажи, как мне тебя забыть? Или может, наоборот, как можно видеть тебя чаще?

– Ну что ж, по-моему, у меня есть выход. Берите замуж Рудаль, она возьмет меня с собой, и вы можете видеть меня каждый день. – Ну это, конечно, если госпожа Сватке не оставит меня у себя, что весьма вероятно. Но можно рискнуть… – Алаина замолчала, заметив, что Корн отстал.

Увидев его потрясенное лицо, она озабоченно спросила:

– Что с вами, принц?

Корн отрицательно мотнул головой, видимо отгоняя посетившее его наваждение, и догнал девушку. Некоторое время они ехали молча. Алаина первой прервала молчание:

– Вы объехали Илонию, принц, расскажите мне об этом.

Принц ухватился за эту тему, как за спасительную соломинку. Он начал рассказывать ей о своем походе, Алаина слушала, затаив дыхание, изредка переспрашивая. Снова они почувствовали себя легко и непринужденно.

Но принца все равно не покидала какая-то мысль. И, внезапно прервав рассказ, он спросил, скорее утверждая:

– Послушай, ведь ты не можешь быть простой служанкой

Удивленно взгляну на него, Алаина усмехнулась:

– А кто вам сказал, что я простая служанка? – делая ударение на "простая", – Я очень даже не простая, а золотая, много чего умею, поэтому может госпожа Сватке и не отдаст меня дочери.

– Нет, ты не поняла, не можешь быть служанкой, ты не служанка и не горничная.

– А.., вот вы о чем, но ведь я же говорила уже, что я не служанка. Помнится, тогда вы правильно угадали, что я заколдованная принцесса. Поехали, я что-то покажу вам

Повернув немного в сторону, Алаина погнала Арика к неведомой цели. Не слушая Корна, который что-то хотел сказать, она глядела только вперед. Наконец она остановилась у поворота тропинки.

– Смотрите, принц, вот она я, заколдованная принцесса, а вот и мой заколдованный замок.

И она повернула за поворот

Перед ними стоял замок. Старый, заброшенный, поросшим мхом и кустарником, небольшой, но старинный. Потрясенный зрелищем развалин принц долго не мог оторвать от них взгляда. Потом он взглянул на девушку. Она на замок не глядела, а глядела куда-то в сторону. . – Чей это замок? – спросил Корн почему-то шепотом.

– Каких-то прежних лордов, не знаю каких, – также шепотом ответила Алаина, – поедем отсюда.

Также стремительно, как и привела сюда принца, Алаина чуть ли не погнала его прочь

На этот раз они скакали долго, и Алаина постоянно была впереди, так что Корн не мог догнать ее на коне, которого он взял на постоялом дворе, не мог и продолжить говорить. Остановилась Алаина только у поместья.

– Прощайте, принц, – весело сказала она, соскакивая с Арика, – я опять надеюсь, что больше не увижу вас.

– Как же, надейся. – Корн специально медленно спешился и, не глядя на нее, продолжил, – Узнай лучше, сколько платят у вас конюху, и жди меня. Я приеду наниматься на работу. Когда я буду главным конюхом, я возьму тебя в жены.

Алаина вспыхнула и покраснела, хотела что-то сказать, но топнула ногой и скрылась в конюшне. А Корн весело рассмеялся.

Увидав в конюшне Парки, он спросил:

– Если я поинтересуюсь, кому принадлежал замок в этом лесу, ты мне ответишь?

– Нет, – не раздумывая, ответил Парки.

– Я так и думал. И это значит, что Алаина имеет к нему какое-то отношение. Все-все, ухожу, – Корн поторопился выйти, видя налившее кровью лицо конюха, – мне уже пора. И помни, я сдержал свою клятву, и собираюсь сдерживать ее впредь.

Всю дорогу домой у Корна внутри все пело. Варгон оказался прав. Он действительно влюбился. Влюбился в эту девушку и понял это только тогда, когда она в шутку или всерьез посоветовала ему жениться на Рудаль. Тогда с его глаз вдруг упала какая-то пелена и все стало ясно. Он не просто влюбился, он полюбил ее так, что его не остановило бы даже то, что девушка была бы простой служанкой.

Домой принц Корн вернулся вовремя. До назначенного отцом срока еще оставалось четыре дня и Корн отправился к советнику по геральдике. Тот знал всех дворян Илонии, их происхождение, родовые земли и должности. Именно он преподавал королевским детям историю Илонии и фамильное дерево королей.

Корн не стал темнить, а сразу начал с дела.

– Почтенный советник Карпит, в Рологинском лесу, смотрителем которого является некая госпожа Сватке, я увидел старинный замок. Мне стало интересно, чей он был.

– Это замок принадлежал лорду Торви, ваше высочество, – ответ был дан моментальный. – Раньше они были смотрителями Рологинского леса, потом впали в немилость, разорились

Советник Карпит любил поговорить о своем деле, и Корн набрался терпения. Советник Карпит долго рассказывал о причине ссоры тогдашнего лорда Торви с дедом самого Корна, но потом внезапно закончил и удивился:

– И почему принадлежал? Он и теперь принадлежит наследнице.

– Что-то я не заметил там никакой жизни.

– Конечно, там никто не живет, да и жить, наверное, уже не будет. Такой замок требует больших денег, а у наследницы за душой ни одного медяка.

– Ты говоришь о наследнице? Кто она? Где она?

– Э…, я смотрю, вы решили выкупить этот замок, ваше высочество! К чему тогда такой интерес, а? Кстати, наследница может продать его за бесценок. За все то время, что там никто не живет, не было желающих купить его. А деньги ой как пригодились бы и покойному отцу леди Алаины Торви и ей самой, особенно теперь.

– Вы сказали, леди Алаина Торви, а где она сейчас и почему именно теперь?

– Леди Алаина – воспитанница госпожи Сватке, нынешней смотрительницы Рологинского леса. И судя по времени, ей сейчас шестнадцать и пора замуж, но кто возьмет ее без приданного? А, продав замок, она сможет хоть на что-то надеяться.

– Спасибо, советник Карпит. Честно говоря, мне было просто любопытно и я не собираюсь покупать этот замок. Кстати, я не советовал бы покупать его кому-либо. Он слишком стар и разрушен.

"Не хватало, что бы его действительно кто-то купил, и она смогла выйти замуж, пока я все не обдумаю", – недовольно думал Корн, идя от советника.

Он уже жалел, что собрался путешествовать. "Хоть бы отец отказал в моей просьбе, – посетила его непрошенная мысль, впрочем, тут же отброшенная. – Нет, я не могу сейчас, пока не женились еще старшие братья привести в замок свою невесту. Отец с братьями посмеются надо мной. Они не отнесутся к этому серьезно. Я наоборот должен поехать, доказать всем мою серьезность, найти свое место в жизни, а потом только говорить о женитьбе. Да, но что делать с Алаиной? Вдруг ее кто обидит, пока меня не будет рядом. А почему ее должен кто-то обидеть? А потому что когда-то ее обидел я…" – Корн совсем запутался в своих мыслях. О чем он мог думать, если девушка не хочет его видеть. А почему не хочет? Опять же он ее обидел, он, принц, думает только о себе, и как она там говорила? Он такой, каким и должен быть, а ей это не нравится…

Четыре дня прошли в раздумьях, но Корн так ничего и не придумал.

Когда он явился к королю, тот объявил:

– Я обдумал твое предложение, сын, и вот что я решил. После свадьбы твоего брата, нашего наследника, ты сможешь поехать в путешествие, но с определенной целью. Ты объедешь все наши соседние страны и продлишь наши дружеские соглашения. На это я даю тебе полные полномочия. Посмотришь на наших соседей, на их настроение. Более подробные инструкции ты получишь на Королевском Совете. Можешь набирать себе отряд из пяти человек. Ты будешь его предводителем.

– Отец, я не хотел ехать отрядом. Я думал проехать сам, один, в крайнем случае, с Варгоном и Саланом.

– Я не спрашиваю тебя, как бы ты хотел, я даю приказ: подписать дружественные соглашения с нашими соседними странами. А мой сын не может ехать один, как какой-то бродяга. У него должен быть эскорт. И учти, если ты откажешься…

– Нет, нет, отец, я не отказываюсь. Могу я идти?

– Нет, где ты был эти три дня?

Корн вспыхнул:

– Ваше величество, меня отпустил мой командир.

– Это Дарку ты можешь не отчитываться, а королю и своему отцу ты скажешь, где ты был.

– Отец, зачем вы так со мной, почему вы постоянно унижаете меня, почему вы все делаете мне назло?

– Я рад, что ты наконец-то это заметил. Я делаю это, чтобы переломить тебя, мой мальчик. Ты не желаешь подчиняться, а если подчиняешься, то с многочисленными оговорками. Ты беспрекословно должен исполнять все приказы отца и короля, также как впоследствии нового короля, своего брата.

– Господи, отец, крестьянин имеет больше свободы, чем я.

– Ты принц, сын мой, это твой удел на всю жизнь, на нас лежит ответственность за Илонию, мы не можем позволить себе простые человеческие чувства.

– О каких чувствах вы говорите, отец? О тех, которые испытывает Ринол, топча крестьянские поля или Сарл, преследующий бедную прачку?

– Хватит, Корн! Я не желаю слушать, как ты распускаешь здесь сопли. Где ты был?

Король впился глазами в сына. У юноши на лице отразилась вся гамма противоречивых чувств, овладевших им. Если он не скажет, отец обязательно придумает очередное наказание, но и говорить он не собирался. Как же проще было бы обмануть, но поздно, отец обязательно догадается, да и не умел Корн лгать, обычно он что-то недоговаривал, или ловко уводил разговор в сторону. Зная это, отец насмешливо наблюдал за ним, и было ясно, что сейчас это не пройдет. Он требует четкого и ясного ответа. Надо было сказать что-то сразу, например, что ездил в лес, остановился на постоялом дворе, что подразумевало бы охоту, вряд ли отец принялся бы проверять. А он, на тебе, принялся добиваться каких-то прав.

– Не скажу, – наконец решился Корн, надеясь, что его голос прозвучал твердо и не дрогнул

– Что ж, – произнес король равнодушно, – ты сам знаешь, на что идешь. Итак, время до свадьбы твоего брата, ты проведешь в камере. Сам пойдешь и передашь мой приказ? Или тебе помочь, позвать стражников.

– Ну, уж нет, отец. Я считаю, что вы не правы. Добровольно я не пойду, хватит.

С этими словами Корн поклонился и выбежал из кабинета отца. Сбив в дверях двух стражников, ворвавшихся в кабинет на призыв короля, он кинулся к лестнице.

Но на громовой приказ короля, разнесшегося на ползамка: "Взять принца!", по лестнице уже поднимались еще несколько стражников. Стражники были из его отряда, он сам обычно разводил их в наряд на охрану замка, но это ничего не меняло. Приказ короля был приказом короля, и он не обсуждался. Переглянувшись, стражники медленно направились к отступившему и обнажившему меч Корну.

– Ваше высочество, вы бы сдались нам сразу, – начал один, постарше, – все равно ж мы вас возьмем. Да и не в первый раз король на вас серчает, а так и задеть ведь вас можно будет.

– Да, Мекис, я знаю. Пускай вы меня возьмете, но добровольно я никуда не пойду.

– Я сказал взять его, а не уговаривать, – раздался грозный окрик короля.

И Мекис, вытащив меч, бросился на Корна. Странная эта была битва. Оба боялись причинить друг другу какой-либо урон, вместо этого стараясь выбить из рук противника меч. Корн к тому же пытался обойти Мекиса, чтобы добраться до лестницы. Но когда он все-таки прорвался к ней, то оказался между двух огней, между Мекисом и еще тремя стражниками, поднимавшихся по лестнице. Но трое бойцов мешали друг другу и Корн сумел, в конце концов, пробиться и сквозь них.

Когда он прорвался к лестнице, его ждал неприятный сюрприз. По лестнице поднимался Ринол и насмешливо поигрывал мечом. Если знакомые стражники бились со своим принцем аккуратно, боясь поранить его, то от Ринола этого ожидать не приходилось. Он рад был бы оставить на теле братца несколько существенных царапин. Но и Корн, отбросил осторожность в сторону и ринулся на Ринола со всей решительностью. Что, впрочем, не помогло, с легкостью отбив его первый удар, он тут же задел плечо Корна. На Корне была куртка, поэтому меч только слегка царапнул его, но Корн стал осторожней. У Ринола к тому же была более выгодная позиция, на лестнице снизу вверх, ему было удобнее наступать. И постепенно он вынуждал Корна подниматься все выше и выше, туда, где его ждал Мекис.

Тогда Корн внезапно отступил, перегнулся через перила и, схватившись за один из штандартов, подвешенных к лестнице, начал стремительно спускаться, перебирая ткань руками. Добравшись до конца штандарта, он отпустил его и прыгнул. Но, к несчастью, тот в это время оторвался и упал сверху на Корна, помешав ему быстро вскочить. Пока он выпутывался из полотнища, подоспел Мекис со стражниками, и они наставили на него свои мечи.

Так и поднялся на ноги Корн с наставленными к нему мечами. Не смотря наверх, на отца и брата, он весело сказал Мекису:

– Ну, теперь, можно идти, так хоть веселей в вашей компании.

И только вздрогнул, когда сверху раздался голос короля:

– Мекис, передашь тюремщикам, десять ударов плетьми за устроенную драку.

– Извините, принц, – виновато прошептал Мекис.

– Да брось, ты. Ты думаешь, я не знал, на что иду. Да и десять-то – это мало, бывало и больше.

– Так это ж вас наверху, в зале, а внизу тюремщики лютые, могут десять всадить так, как все пятьдесят.

– Что ж, глядишь, несколько дней без памяти пролежу, срок короче будет, может, не успею заскучать, а то ведь сидеть мне до свадебных торжеств придется.

– Смеетесь вы, принц, – вздохнул Мекис.

– А что мне еще остается делать? – горько, с тоской произнес Корн.

Передав принца тюремщикам с рук на руки вместе с королевским приказом, Мекис поспешно ушел. Стражники и тюремщики недолюбливали друг друга. А так как принц теперь носил форму королевской армии, то к нему теперь и отношение другое было. И если раньше королевского сына старались определить в более сухую камеру, да кормить получше, то теперь с особым злорадством его поместили в наиболее сырую, из имеющихся свободных камер. Вернее не поместили, а принесли и бросили на топчан бесчувственное тело. Десять ударов искусного в этом деле тюремщика действительно лишили принца сознания, правда, не на несколько дней, как он шутливо мечтал, а всего на день.

Но что не сделал тюремщик, то сделала сырая камера, принц заболел. Испуганные тюремщики скорее перенесли его в сухую камеру, начали усиленно поить травами, но неделю Корн все-таки провел в полусознательном состоянии, и еще неделю был так слаб, что просто лежал или спал. Когда его здоровье поправилось, тюремщики пошли даже на то, чтобы передать его записки друзьям, а также принесли ему все то, что он просил у приятелей, свечи и книги. Остаток заключения он провел вполне комфортно, читая вволю и питаясь с королевской кухни.

Заключение неожиданно закончилось рано. За Корном пришел Мекис, и, ничего не объясняя, молча провел его к королю. На этот раз в кабинете короля была вся королевская семья, отец и мать невесты Ринола и несколько придворных. У всех был траурный вид. Королева даже прижимала к глазам платочек, постоянно поглядывая, однако, в зеркало, хорошо ли она смотрится, и не излишни ли покраснели у нее глаза.

Оглядев сына, король объявил:

– Сын мой, невеста нашего наследника умерла вчера от болезни, которая мучила ее последние несколько месяцев.

Под суровым взглядом отца Корн подошел к Ринолу и родителям девушки и выразил им свои соболезнования. Ринол выглядел искренне расстроенным. Несчастные родители девушки скорее испуганными возможной карой короля за то, что скрыли от него серьезную болезнь дочери. Но король, которого вполне устроило, что умерла девушка именно сейчас, не успев выйти замуж и, тем более, родить больного наследника, решил не усугублять положение, а просто кивком приказал Ринолу вывести тех прочь. Пока Ринол провожал явно обрадованных несостоявшихся родственников, Сарл подошел к Корну и язвительно прошептал:

– Как тебе повезло, братец, а? Сколько ты не досидел, месяц? Впрочем, ты, как погляжу, не особо бедствовал, совсем не похудел, так только, побледнел.

На выручку сыну неожиданно пришла королева.

– Сарл, прекратите! Мне стыдно уже перед придворными, которые только и делают, что обсуждают, когда, где и каким способом поссорятся в очередной раз мои сыновья и каким образом их накажет отец. Можно подумать, других тем для разговора нет.

В этом была вся королева Ладиния. Выбранная когда-то принцем Эмдаром за красоту, она не потеряла ее, подарив своему мужу и королевству трех сыновей – наследников, и по-прежнему оставалась для короля единственно желанной женщиной. Дорожа своей красотой, она не позволяла себе никаких расстройств, никогда не участвовала в королевских делах, любила свой мирок, состоящий из придворных фрейлин, музыкантов и поэтов. Любимое ее занятие было – одевать себя и окружающих. Выбор фасонов платья и ткани не только для себя, но и для мужа, сыновей, фрейлин и даже горничных – все ее время было занято только этим. И здесь ей беспрекословно подчинялись, и ни в коем случае не перечили. В противном случае устраивались такие скандалы и истерики, что даже король ходил растерянный и расстроенный.

Когда Ринол вернулся, все уже убрали с лиц траурный вид. А король сразу перешел к делу:

– На этот год Великий Бал проведем одновременно и для Ринола и для Сарла. – Заметив недовольный взгляд жены, которая любила балы, и явно не была обрадована объединением двух празднеств, он добавил специально для нее, – дорогая, на следующий год мы будем проводить Бал уже для Корна и боюсь, они нам надоедят раньше, чем следовало, поэтому не надо испытывать наше терпение. – Затем он продолжил, – Объезжать всех невест каждый год мы не намерены. Пусть Совет составит мне списки новых невест, и к ним мы съездим. К остальным пусть едут сами женихи по выбору. Сопровождение набирают сами. Корн, тебе десять дней на сборы. Потом с готовым маршрутом явишься на Королевский Совет. Все документы уже подготовлены, Совет только даст тебе инструкции. Все.

Корн постарался выскользнуть пораньше, чтобы не столкнуться с братьями и обрадовался, когда ему это удалось.

Первым делом он направился к Варгону и Салану. И они пошли отпраздновать его освобождение в трактир. Встретив Мекиса, Корн обрадовался и ему. Нашлись и другие старые знакомые, и вскоре небольшая пирушка превратилась в большое застолье. Осторожный Мекис, правда, не стал много пить, ему показалось, что принц Корн не столько пьет, сколько, все еще обиженный на отца, специально разыгрывает из себя пьяного, и явно нарывается на неприятности. Действительно, когда излишний шум привлек наряд стражников, Корн первым начал приставать к ним. Все могло бы кончиться печально для королевского сына, ибо несение караула в королевской армии было очень серьезным делом и сопротивление караулу при исполнении им обязанностей каралось весьма строго. Тогда Мекис незаметно нажал на шее Корна нужную точку и тот потерял сознание. Больше осложнений не было, трезвый Мекис быстро утихомирил остальных и стражники, которым тоже не хотелось осложнений с товарищами, удалились со спокойной душой.

Зато недовольным был на следующий день Корн. Ему хотелось сделать что-нибудь назло отцу, доказать себе или ему, что он его не боится, не боится его наказаний, что наказаниями его не сломить и не переделать. Высказав Мекису все, что он думает по поводу его подлого трюка, он неожиданно обнаружил, что его друзья в этот раз поддержали не его, а Мекиса. Втроем, а потом вдвоем, уже без обиженного Мекиса, они убедили друга успокоиться. А, напомнив про путешествие, направили, наконец, мысли Корна в другое русло. Вздохнув, Корн принялся за дело.

Вопрос с эскортом решился быстро. Варгон и Салан ехали обязательно, они же настояли на том, что бы взять Мекиса, который доказал свою преданность, проницательность и нужную трезвость, если надо. Ну и еще пару людей из тех, с кем они ездили в отряде Дарка. Все они были проверены, отношения с ними были отличными.

У каждого участника была своя лошадь, но Корн лично подобрал каждому еще по запасной. Варгон занялся снаряжением, Салан продовольствием. Надеясь покупать в дороге продукты и охотясь, они, тем не менее, взяли с собой запас вина, вяленого мяса, сыра и сухарей.

Королева, обрадовавшись новой затее, быстро организовала шитье дорожных и праздничных платьев. Сама придумала фасон, сама выбрала ткани, наблюдала за примеркой. Всем участникам похода пришлось безропотно подчиниться ей, а когда работа была завершена, не без удовольствия отметили, что все куртки, плащи и рубашки были сшиты на совесть и были весьма удобными и практичными, как для дороги, так и для приемов.

Ближе к отъезду принц Корн предстал перед Королевским Советом.

Напоследок Салан сказал принцу:

– Корн, мы с Варгоном надеялись, что для тебя эта поездка будет важной, но, судя по твоему стремлению специально поссориться с королем, больше ты так не думаешь. Но нам кажется, что ты был прав тогда, когда собирался в это путешествие. Оно докажет, что ты способен на что-то большее. И, – Салан вздохнул, – для нас этот поход тоже должен быть важным. Мы с Варгоном сможем повидать мир, другие страны и дворы. Мы можем приобрести нужные знакомства и связи. Прошу тебя, Корн, успокойся если не для себя, то хотя бы ради нас.