Текст книги "Шпионка в Академии (СИ)"
Автор книги: Ядвига Стелецкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)
Анаис сочувственно коснулась его плеча.
– Мы – нет. Возможно смог кто-то из магов, менталист или морталист, но…
Юноша резко обернулся, скинув ладонь девушки, в его глазах загорелись нехорошие огоньки.
– Наставница Нуаре, – спросил он сипло, – вы уверены?
Анаис отступила от него на шаг, заподозрив неладное.
– Я подозреваю, – осторожно поправилась она, – что в их арсенале могут быть подобные средства… Уловить эхо от сильных эмоций или проследить линии смерти…
Робер довольно кивнул.
– Это хорошая, очень хорошая новость, наставница. Понимаете, у меня всегда был дар, но мне запретили его развивать, потому что ремесло – недостойное занятие для человека моего происхождения. Мне твердили, что оно бесполезно, не применимо в обыденной жизни и несет больше вреда, чем пользы, – Робер мрачно усмехнулся. – Но я все равно тренировался. И вы развеяли мои сомнения, что не зря. Теперь я должен попытаться…
– Робер, – осторожно, подозревая нехорошее, уточнила Анаис, – а какой у вас дар?..
Он посмотрел на нее ясным и спокойным взглядом, в котором не было ничего, кроме уверенности.
– Дар смерти.
Но прежде, чем он что-то успел сделать, в конце коридора послышались медленные и тяжелые шаги.
Глава 6
По службе Виктора не беспокоили целые сутки – неслыханное дело! Видимо, де Руан распорядился дать ему достаточно отдыха, чтоб модератов он ловил со всей возможной энергией. Что ж, хотя бы за это он был благодарен старику.
Когда маг еще до рассвета прибыл в Канцелярию, там царило небывалое оживление. Кажется, последний раз он видел подобную беготню и панику, когда очередное покушение на Его Королевское Величество едва не увенчалось успехом. Право слово, лучше бы и правда модераты тогда преуспели! Глядишь, сменилась бы династия и был бы у страны новый, нормальный король, а не ходячее недоразумение, устроившее недельный траур из-за смерти своей любимой болонки. Тогда ее смерть едва не стоила де Руану его места.
Впрочем, едва Виктор вспомнил, кто занял бы престол, если бы король погиб до рождения дофина, как тут же раскаялся в своих мыслях.
Лимьер уже ждал у дверей его кабинета со своей неизменной папкой. Виктор наметанным взглядом определил, что за привычным ледяным спокойствием помощника не скрывается ничего, кроме скуки, и успокоился. Вряд ли бы Лимьер демонстрировал такое равнодушие, если бы случилось что-то страшное.
Виктор отпер кабинет и кивком пригласил помощника войти. Сейчас он с удовольствием отвлекся бы на что угодно, лишь бы не вспоминать, что ментальная связь с Анаис так и не восстановилась. Думать о своенравной девице было неприятно – он одновременно и злился, и тревожился. Сквозь сон он еще ощущал ее присутствие, призрачное и недосягаемое, но с пробуждением это чувство исчезло. Виктор пытался дозваться Анаис, дотянуться до нее, но вся его магия словно в пропасти исчезала.
Он все равно не мог ничего сделать, а раз так, то лучше не терзаться волнениями, а сосредоточиться на работе.
– Итак, – обратился он к Лимьеру, перевернув стул и оседлав его задом на перед, скрестив руки на спинке и уложив на них подбородок, – что здесь произошло?
По неподвижному лицу Лимьера скользнула едва заметная улыбка.
– Вчера вечером доверенные люди де Руана сообщили, что Его Королевское Величество уже сутки не показывается на людях. Удалось выяснить, что еще накануне король изволил отбыть из южной резиденции в неизвестном направлении. И теперь все агенты подняты на ноги, чтобы выяснить, куда нелегкая понесла наше Королевское Величество и не грозит ли ему там что-то страшнее недостаточно услужливых лакеев.
Виктор хмыкнул. Он прекрасно считал настоящую подоплеку паники в Канцелярии – не так страшна даже смерть короля, особенно капризного и бесполезного короля, как его внезапная ревизия! Так что жандармы по всем городам не столько разыскивают короля, сколько наводят порядок в своих ведомствах.
В такое время гнуть свою линию и продолжать расследование внутренней измены становилось попросту опасным. Никто и слушать не захочет про гнездо шпионов в драгоценной Академии, даже если прямо сейчас юная Анаис умудрится взять всех с поличным! Похоже, действительно придется с головой погрузится в поручение де Руана и найти модератов для ублажения королевской паранойи.
Но Виктор не был бы Виктором, если б не пытался в любой ситуации найти свою выгоду.
Побарабанив пальцами по спинке стула, он предложил:
– Раз уж от нас требуют результатов по расследованию подрыва поезда, но при этом не дают провести само расследование, считаю, что нам следует совместить приятное и полезное: на эшафот пойдут те модераты, которые оказались связаны с Дотре, а мы заодно выясним, кто и зачем его прислал в город.
– Вы все-таки считаете, что без них не обошлось?
– Я почти в этом уверен. Как и в том, что и в этом деле, как и со взрывом, они сыграли роль слепого оружия. Идейными идиотами, знаете ли, очень легко управлять.
– Сколько у нас времени на их поиски?
Виктор неопределенно пожал плечами. Непредсказуемость Его Величества не давала ничего толком спланировать.
– Если король нагрянет в столицу, то заговорщики к этому моменту должны уже быть у нас и ожидать показательной казни в подвалах.
– Принимая во внимание отношение короля к нашему славному и древнему городу, – тонко улыбнулся Лимьер, – заговорщики имеют все шансы заживо сгнить к этому моменту.
Виктор фыркнул от смеха. За внезапное чувство юмора он особенно ценил Лимьера и был готов прощать ему утомительную дотошность в других вопросах.
– Что ж, – Виктор встал, нормально переставил стул и снова уселся, облокотившись на стол. – Давай посмотрим, что мы можем с тобой сделать…
Странный туман в голове не давал сосредоточиться. Виктор чувствовал себя достаточно выспавшимся и отдохнувшим, чтобы списать все на утомление, и потому не сразу заметил, что мир воспринимается словно сквозь дымку. Хотелось потрясти головой, разогнать туман, но если Лимьер заметит – отправит начальника отдыхать дальше.
А времени на это нет.
– Мне удалось определить местоположение склада, откуда Дотре забрал оружие, – на стол перед Виктором легла превосходно скопированная карта старого города. К его удивлению, это тайник был отмечен отнюдь не на границе с бедными кварталами.
– Старый квартал? – Виктор удивленно приподнял брови и придвинул к себе карту, чтобы изучить внимательнее, – Интересно.
Хотя удивительного в этом не было. Если б вчера, сразу после извлечения воспоминаний из мертвеца, Виктор сам взялся за карту, он тоже показал бы это место. Скорее, его удивила наглость модератов, спокойно устроивших тайник в довольно респектабельном районе.
– Зато мы можем быть уверенными, что это точно не контрабандисты, – пробормотал маг и немного сдвинул пометку Лимьера на карте. – Они слишком бы бросались в глаза в этом районе.
Лимьер следил за начальником, не спуская глаз.
– Разве это не значит, что среди модератов могут оказаться знатные персоны?
Виктор откинулся на спинку стула, заложив руки за голову. Этот вопрос он обдумывал уже много раз, еще когда модераты только заявили о себе серией взрывов самодельных бомб.
– Я уверен, что знать среди модератов точно есть, но только в верхушке. Я даже готов допустить, что среди аристократов, влезших в это дерьмо, есть те, кто искренне верят, что они на правой стороне и вообще спасители государства от самодура и его прихлебателей-коррупционеров. Но их мы точно не достанем – нужно и времени побольше, и руки подлиннее.
Виктор недовольно поморщился, вспомнив де Руана. Старик так трясся за свое место, что и сам превратился цепного пса власти, и всю Канцелярию в беззубых шавок превратил. Ну и что толку в министерстве внутренней безопасности, если им не позволяют искать изменников и заговорщиков?
Вздохнув, он продолжил:
– В нашем случае все проще – если и есть модераты в Старом квартале, то кто-то из прислуги. Им проще шнырять где угодно и не привлекать к себе внимание. Ты можешь представить почтенного графа, который переодевается в неприметный плащ и мягкие сапоги, чтоб незаметно проскользнуть к развалинам мимо собственных слуг и любопытных соседей?
– Нет, – после недолгого раздумья ответил Лимьер и улыбнулся, – но я могу представить себе герцога, который вместо того, чтобы руководить из кабинета, впереди всех бежит с пистолетом за раскрытым шпионом Арфата.
Виктор смущенно кашлянул в кулак. Эту его ошибку не забыли до сих пор, и даже де Руан постоянно убедительно напоминал, что его дело – руководство и расследование, в крайнем случае – магическое вмешательство и допрос, а для полевых операций есть незнатные агенты, чья ценность гораздо ниже.
– Но ведь догнал же, – все-таки проворчал Виктор и постарался перевести тему, пока ему не припомнили, сколько пуль из его тела пришлось вырезать. – Надо бы наведаться к этим развалинам и поискать следы. Еще нужно установить наблюдение…
– Уже. И за всеми домами рядом.
Виктор прикрыл глаза. И как он мог подумать, что дотошный Лимьер способен что-то упустить?
– Если ты скажешь, что уже составил список лиц, которые регулярно там светятся, то я пойду к де Руану и попрошу перевести меня в твои подручные!
– Увы, мои успехи гораздо скромнее. И де Руан не допустит, чтоб вашу должность занимал неблагородный человек.
– Что ж, значит все равно заглянем к самим развалинам. Может, удастся уловить чей-нибудь след. Но гораздо интереснее определить, как модераты к особняку вообще проникают – насколько я помню, это заброшенный дом маркиза Волла, впавшего в немилость еще при отце нынешнего короля. С тех пор он в столице так и не объявился, дом продавать отказывается, как и содержать его. Находись особняк в другом районе, уже давно превратился бы в притон, а в Старом квартале все-таки лучше следят за порядком. Кто попало не пройдет, – Виктор прищурился и задумчиво потер подбородок. – Нет у меня желания демонстрировать интерес Канцелярии к особняку. Предлагаю представить, что мы оба – тот самый граф, что пытается красться в лохмотьях мимо прислуги и соседей, не теряя достоинства. Найдется у тебя одежда победнее?
Лимьер наградил начальника долгим и внимательным взглядом. На этот раз он не улыбнулся, но Виктор понял, что он сдерживает веселье.
– Безусловно.
– Отлично! – Виктор довольно хлопнул ладонями по столу и откинулся на спинку стула. – В таком случае предлагаю не затягивать с этой вылазкой… и покинуть Канцелярию до того, как нагрянет де Руан и потребует отчет. Тем более, что сказать мне ему нечего. Предлагаю встретиться, – Виктор покосился на часы, – у моста де Араньи в семь утра. Как раз в это время на службу являются приходящие слуги, и мы можем затеряться среди них.
Лимьер отрывисто кивнул и, дождавшись кивка Виктора, покинул кабинет. Маг же еще несколько мгновений расслаблено сидел, разглядывая потолок. Спать не хотелось, но и вставать, что-то делать – тоже. Словно большая часть его сил, его энергии утекала в пропасть, словно кто-то жадно тянул их из него.
Мысли снова свернули к Анаис. Виктор нахмурился, потер виски. Возможно, его утомление всего лишь откат от резко разорванной связи, но тогда возникает вопрос: почему с каждым днем он становится сильнее? Подобные мысли пугали, и Виктор впервые поймал себя на том, что не знает, чего ждать дальше. Он никогда раньше не устанавливал ментальную связь с кем-то, кроме наставника, но тогда она длилась всего несколько минут, и сворачивал он ее под руководством учителя, медленно и аккуратно разделяя два разума.
На какой-то миг Виктора пробрал озноб от осознания, что он не может предсказать последствия и контролировать их, что он оказался совершенно беззащитен перед еще неизвестными ему законами магии.
Ощущение собственной беспомощности оказалось настолько отвратительным, что даже слабость на время отступила. Виктор рывком встал, отбросив стул в сторону, и быстро вышел из кабинета, словно пытался сбежать от собственных мыслей. И ему это даже почти удалось, потому что в коридоре он нос к носу столкнулся с де Руаном, которого так надеялся избежать.
– Ваша Сиятельство! – Расплылся в вежливой улыбке маг, слегка наиграно кланяясь начальнику. – Вы сегодня ранняя пташка! Неужели снова беспокоит бессонница?
Граф недовольно поморщился, но насмешливую дерзость юного герцога оставил без комментариев, только проворчал сквозь зубы:
– Надеюсь, ваши успехи, д’Альбре, так же хороши, как и ваше настроение!
– Как раз работаю над этим! – И Виктор, широко улыбаясь, обогнул графа и поспешил вон из Канцелярии, пока от него не потребовали подробного отчета.
Тем более времени до семи утра оставалось всего ничего, как раз только добежать до дома и сменить одежду на что-то менее приметное.
На назначенное место встречи Виктор явился ровно в семь, с последним ударом часов на ратуше. Ему пришлось срезать путь по паре темных и грязных подворотен, которые отыщутся в любом, даже самом чистом и блистательном городе, а пару раз даже сорваться на бег, чтобы не опоздать. Вряд ли Лимьер осмелился бы делать замечания своему начальству, но Виктор и сам не хотел заставлять ждать своего вечно пунктуального напарника.
В итоге к мосту Виктор добежал взмокший и запыхавшийся, больше похожий на нерадивого посыльного, чем на менталиста Особой Канцелярии и наследника одного из знатнейших родов.
Переведя дыхание, Виктор озадаченно огляделся. Через мост тек ручеек приходящей прислуги, спешащей на службу до пробуждения хозяев. Мрачные, серые и деловитые, они мало переговаривались между собой и почти не глазели по сторонам – на это у них уже не хватало времени. Что и говорить, место и час Виктор выбрал безупречно.
Но где же Лимьер?!
Виктор даже нервно усмехнулся: вот, сам успел вовремя, а до дрожи пунктуальный напарник задержался! Но это так на него не походило, что первая мысль была о том, что с ним что-то случилось.
Не успел Виктор поймать за хвост и обдумать паническую мысль, как на его плечо легла тяжелая ладонь. Только выучка и поистине магическое самообладание, без которого не освоить ремесло, не позволили Виктору дернуться или атаковать, не раздумывая. Он медленно обернулся, чувствуя, как закаменело лицо, как в висках начинает покалывать от кристаллизующейся для атаки энергии.
За его спиной стоял банковский клерк, серый, неприметный, как камень в мостовой. Не сразу Виктор узнал в нем Лимьера – настолько его изменила простоя смена костюма. Идеальная маскировка: если нищих высокое общество и горожане старательно не замечают даже под своим носом, но пронырливых и внимательных клерков невозможно заметить, пока они сами того не захотят.
– Ты меня почти напугал, – с усмешкой признался Виктор. – Я уж решил, что ты опоздал.
– Для этого мне требуется более серьезный повод, чем недостаток времени для выбора маскировки, – с убийственной серьезностью кивнул Лимьер.
Виктор только рукой махнул – чувство юмора подчиненного обычно испарялось так же неожиданно и внезапно, как и возникало.
Пора было сосредоточиться на деле.
Через мост они перешли по отдельности. Виктор легко скользил среди прислуги, ему уступали дорогу и тут же забывали – а чего о посыльных помнить? Он легко касался чужих мыслей, считывая даже не столько слова, сколько образы и настроение. Усталость, раздражение, безысходность… Только один раз он поймал всплеск ярких и светлых чувств, но так и не понял, кто же среди толпы их испытывал.
Вообще-то, даже то, что он делал, было запрещено законом. Слишком уж переживали люди за неприкосновенность своих мыслей, за свое право думать о ближних своих дурно, прикрываясь широкими улыбками. Потому-то менталистов, единственных из всех магов, обязали на законодательном уровненосить отличительный знак – выбритые виски. Потому-то амулеты, якобы защищающие от чтения мыслей, продавались на каждом углу и далеко не за гроши. Виктор поправил капюшон, скрывающий компрометирующую прическу. Амулеты были дешевкой для успокоения нервных граждан, он и сам во время ученичества смастерил десяток, а потом с наслаждением забирался в мысли тех, кто безделушки купил. Конечно, никто так ничего и не понял, а сам Виктор лишь удостоверился, что у рядового добропорядочного гражданина ужасно скучные и грязные мысли. То еще удовольствие в них копаться.
Потому-то сейчас Виктор спокойно касался мыслей то одного, то другого человека, не опасаясь, что его засекут. Ощутить его магию смог бы только другой менталист, более сильный и опытный. И, возможно, виталист смог быпочувствовать применение ремесла, но он вряд ли бы понял, с чьей магией столкнулся.
Нет, маг не надеялся случайно наткнуться на какого-нибудь тайного модерата, в такие счастливые совпадения он не верил. Но Виктор знал, что никто не схватит его за руку и вовсю пользовался силой, не желая сопротивляться соблазну.
«Знал бы наставник…», – мелькнула неуместная мысль, но Виктор отмахнулся от нее. Наставник уже точно ничего не узнает.
Он успел обойти почти весь Старый квартал, прежде чем снова встретился с Лимьером. Красивые высокие особняки классической архитектуры, с крупными окнами, лепниной на фасаде, изящными декоративными башенками, лепились друг к другу так близко, что иногда между зданиями едва мог протиснуться один человек. Только у нескольких самых богатых особняков, больше похожих на маленькие дворцы, были собственные участки, густо заросшие садами. Летом сквозь пышную зелень едва ли можно было бы разглядеть дома, но ранней весной деревья служили слабой защитой от любопытных глаз.
Один из таких особняков и принадлежал маркизу Воллу, и, только обойдя вокруг ограды несколько раз, Виктор задался вопросом, а как внутрь смог попасть Дотре. Закрытый, заросший участок находился в южной части квартала, но у него все равно хватало соседей, чтоб перелезающий через кованный забор человек не вызвал подозрений.
– Все загадочнее и загадочнее, – пробормотал Виктор, когда они с Лимьером остановились в небольшом сквере на пересечении улиц. Усевшись на холодную кованную лавку, маг начал нервно барабанить пальцами по колену. От его раздражения воздух потрескивал. – В воспоминаниях Дотре точно был день, причем солнечный, я хорошо запомнил блик на пистолете, который резанул Дотре по глазам.
– Но остается вопрос, кто его туда пустил?
– Вряд ли он проник в дом ночью, тогда бы он и до тайника добрался бы, не дожидаясь рассвета. Вряд ли конкретно в тот день в особняке Волла был день открытых дверей.
Лимьер скупо улыбнулся и поправил манжеты.
– Таким образом, мы возвращаемся к версии, что у него был сообщник или связной из местных модератов, который и провел его к тайнику.
Виктор поморщился и кивнул. По всему выходило, что им самим внутрь никак не проникнуть, не привлекая внимания. Можно, конечно, явиться с ордером от Канцелярии, но… У Виктора даже зубы заболели, когда он представил себе возможные последствия. Мало того, что они спугнут модератов и ищи-свищи их потом по трущобам! Наверняка же кто-то донесет маркизу, что в его дом вторглась Канцелярия, и тот неминуемо поднимет скандал, не столько даже, чтоб подогреть возмущение народа беспределом королевской власти и ее ручных псов, сколько чтобы напомнить о себе и получить разрешение вернуться в столицу в качестве извинения за беспредел Канцелярии (ведь доказать связь Волла с модератами не удастся). Король, конечно же, будет недоволен, что его отвлекают от декадентских театральных постановок ради презренных государственных дел, его недовольством поспешит воспользоваться кто-нибудь из аристократии, к чьим темным делишкам Канцелярия подобралась достаточно близко, чтоб те нервно спали по ночам. А закончится все тем, что де Руана снимут с должности, а остальных просто разгонят, превратив Канцелярию в средство разборок одних аристократов с другими.
А все из-за того, что у Виктора любопытство сильнее осторожности!
Маг поморщился.
– В детстве мне рассказывали, что Старый квартал стоит над катакомбами, оставшимися со времен разрушенной столицы и что большая часть особняков, особенно старых, построенных еще века два назад, соединена между собой тайными ходами, которые ведут к катакомбам.
– И, по-вашему, особняк маркиза один из таких?
Виктор вздохнул.
– Именно. И дом моей семьи. Насколько я знаю, сейчас, пока резиденция моего отца на юге, в нем проживает его младшая сестра с домочадцами. Уверена, она впустит меня, если я того потребую…
– Но тогда о вашем визите и интересе к истории дома узнает вся столица, – усмехнулся Лимьер, прекрасно знакомый с младшей герцогиней д’Альбре, в замужестве маркизой Эстэс.
– Хуже, – скривился Виктор, как наяву ощутивший во рту кислый вкус лимонов, – об этом сразу же узнает отец!
На несколько минут напарники замолчали. Серое промозглое утро уже потихоньку таяло под теплыми желтыми лучами весеннего солнца. Еще чуть-чуть, и на улицах кроме прислуги может оказаться и кто-то из благородных господ, и, ведь не преминут пошутить небесные дьяволы, кто-то непременно узнает Виктора в лицо!
– Мы можем вернуться ночью, – спокойно предложил Лимьер, но Виктор ощутил его обескураженность.
Сам маг злился и начинал закипать. Пока он еще мог сдерживать свои эмоции под контролем, но неудача только распаляла его, а необходимость отступить выводила из себя и требовала срочно что-то предпринять.
Даже что-то ужасно сумасбродное.
– А что, если, – Виктор широко улыбнулся, понимая, как от его слов сейчас напрягся верный Лимьер, – не пытаться не нарушать благостный покой этого милого заплесневелого уголка? Мы же не хотели, чтоб местные хоть что-то заметили, верно? Так почему бы не сделать наоборот? Пусть заметят, запаникуют, поднимут на уши весь город…
– Но заметят не нас? – со вздохом уточнил Лимьер, уже понимая, к чему клонит маг.
– Именно!
– Не уверен, что мы успеем организовать подобную авантюру, тем более без подробного плана.
– Планы – это скучно! – Теперь, когда в голову Виктора ударила очередная сумасбродная идея, его переполняла энергия. Он вскочил и начал мерить шагами небольшой пятачок сквера. Взгляды случайных прохожих равнодушно скользили по мечущейся фигуре среди деревьев, не останавливаясь на ней – Виктор уже не стеснялся и вовсю использовал магию для рассеивания внимания. – Наш выбор – импровизация! Никто не сможет предугадать наши действия, потому что мы и сами их пока не знаем!
Лимьер устало прикрыл лицо ладонью. Иногда ему казалось, что на службу в Канцелярию его взяли именно для того, чтоб присматривать за сумасбродным магом и не дать ему натворить чего-то действительно непоправимого. Оставался только один вопрос: почему ему за это не доплачивают?
Виктор рванул обратно к Старому кварталу, внимательно и хищно осмотрелся, подмечая, где суетятся слуги. Капюшон слетел с волос, обнажив выбритые виски, но его по-прежнему никто не замечал – огибали, как столб или дерево, не задумываясь. Маг вдохновенно размял пальцы. Его идея требовала напряжения всех сил, требовала выложиться по полной и потому приводила мага в восторг. Виктор уже давно устал от скучных и однообразных ритуалов. Вызов – вот чего ему не хватало.
– Посмотрим, – пробормотал он себе под нос, и мир перевернулся.
Он видел всех людей в квартале, был каждым из них. Чувствовал и боль в суставах старой графини, из-за которой та промаялась бессонницей, и ноющие мозоли на ладонях трубочистов, и мягкий жар, ласкающий кожу суетящейся кухарки. На какой-то миг Виктор оказался в мыслях каждого из них, а потом снова вернулся в свое тело, в границы своего разума, и стоял, покачиваясь и улыбаясь, как блаженный.
Он успел.
Крошечное семя осталось в разуме каждого человека, кто в то утро находился в Старом квартале. Даже не оформленная в слова мысль, а образ, чувство, глубинная тоска, зудящая в груди. Виктор уже выдохся, магия его схлынула, а семя только начало прорастать, корнями оплетая мысли слуг и господ, отравляя их предчувствием чего-то великого и значительного.
Виктор пошатнулся и ухватился за плечо Лимьера.
– Кажется, я немного перестарался, – пробормотал он, пытаясь не сползти на землю.
Лимьер нахмурился. Он не заметил ничего значительного, что могло бы показать, что силы мага не растворились впустую. Все так же спешили слуги по улицам, зеленщики доставляли корзины со свежими овощами к черному входу, где их уже ждали кухонные слуги. Почтальоны передавали посылки и стопки писем и карточек из рук в руки дворецким. Степенные гувернантки торопились к пробуждению своих подопечных, клерки и секретари уже разбежались по поручениям своих высоких покровителей.
***
На первый взгляд в обыденной жизни Старого квартала ничего не изменилось, только Виктор как-то посерел и всем весом оперся на плечо Лимьера. Глаза мага закатилось, а слабое дыхание едва улавливалось. Не дожидаясь, пока не рассеются чары отведения глаз, Лимьер утащил потерявшего сознание начальника в узкий переулок, куда выходила черная дверь всего одного дома.
Постепенно гомон на улице становился все громче и громче, люди выходили из домов, толпились на улицах, пялились в небо. И слуги, и дети, и благообразные господа, судя по виду, только глаза продравшие и даже не успевшие толком одеться. Мелькнуло даже несколько дородных дам и нежных девиц в светлых ночных рубашках.
Это уже совсем не походило на обыденную жизнь благообразного квартала. У Лимьера под ложечкой засосало от нехорошего предчувствия. Он никак не мог понять, что же учинил его начальник, и потому это его пугало до холодка в желудке и кома в горле. Он никак не мог решить, что сделать лучше: выглянуть из переулка, рискуя привлечь внимания, или так и остаться в неведении. Пожалуй, второе пугало его больше.
С трудом поддерживая бессознательного Виктора, Лимьер осторожно вышел на улицу, стараясь держаться как можно ближе к стенам домов. Никто даже не посмотрел в его сторону, никто не опустил взгляда. Кажется, в домах остались только младенцы и обездвиженные больные, а все остальные – и крошечные, едва научившиеся ходить дети, и старики, годами не встававшие из кресел, – вышли, выползли, выбрели на улицы и заполонили их. Люди топтались, как сомнамбулы и неотрывно смотрели на верх. Иногда то тут, то там вспыхивали шепотки, но быстро угасали.
Лимьер опасливо, из-под руки, взглянул на небо, но не увидел ничего, на что можно было бы так пялиться. Небо как небо, розоватые рассветные облака, еще виднеется полупрозрачный месяц, солнцу еще далеко до зенита. Но люди стояли и смотрели, не шевелясь, не отводя взгляд, не пытаясь даже затекшую шею размять. И от этой картины мороз продирал по позвоночнику.
Лимьер покосился на Виктора. Ужас перед могуществом мага свернулся где-то в кишках и там и остался, так и не поколебав верности Лимьера начальнику.
– Что же они там видят? – пробормотал Лимьер, на короткий миг позволив эмоциям взять верх над самоконтролем.
Воспользовавшись моментом, он добежал до дома маркиза Волла, бесцеремонно расталкивая болванчиками застывших людей. Те так и не опустили взгляда. Здраво рассудив, что после сегодняшнего дня местным будет не до сбитого замка с ворот особняка, Лимьер выстрелом сбил его наземь и затащил в распахнувшиеся ворота Виктора. Самочувствие мага волновало его больше, чем то, что никто даже не вздрогнул на прогремевший рядом выстрел.
Сквозь полупрозрачный голый парк перед особняком Лимьер почти бежал. К его радости вскрывать дверь самого особняка не пришлось, она так и стояла нараспашку. Времени раздумывать и сомневаться не было. Лимьер пинком распахнул дверь и затащил Виктора внутрь. Кажется, он уже почти не дышал, выжатый досуха магией.
Если от картины замерших на улицах людей Лимьеру становилось всего лишь жутковато, то сейчас его сковал панический ужас. Уложив Виктора на пол, Лимьер поспешил ослабить горловину его камзола. Пульс на шее едва прощупывался, бился все медленнее и медленнее.
Да уж, нашатырным спиртом тут не отделаешься.
Но не успел Лимьер прийти к какому-то решению, как Виктор выгнулся дугой, словно пронзенный разрядом молнии, распахнул рот в беззвучном крике и рухнул на пол, жадно глотая воздух ртом. Раскрытые глаза слепо шарили по потолку.
– Виктор? – осторожно позвал Лимьер, снова проверяя пульс. Теперь тот зашкаливал, сердце мага билось судорожно и неровно, словно в панике от ощущения слишком близком прошедшей смерти. – Вы в порядке?
Немного отдышавшись, маг несколько раз моргнул, показывая, что услышал. Лимьер помог ему поднять и перебраться в одно из кресел в холле. Пыльное, с рваной обивкой, оно все же было лучше, чем такой же грязный, но холодный и жесткий пол.
– Словно огненным копьем насквозь прожгли, – чуть позже пожаловался Виктор, когда голос вернулся к нему. Он прижал ладонь к груди и удивился, не обнаружив там оплавленной дыры. – Кто-то меня вытащил и хотел бы я знать, кто.
Он поморщился и коснулся висков. В голове шумело, он слышал голоса людей, но не мог различить, кто и о чем говорит. Словно где-то за стеной о чем-то громко спорили. Стало немного жутко – именно так Виктор слышал раньше чужие мысли, еще до того, как овладел ремеслом. Неужели из-за своей сумасбродной выходки он полностью утратил контроль над магией? Вот уж что было бы совсем ужасно!
– Что вы сделали? – сдержанно поинтересовался Лимьер. Он уже вернул привычную неподвижную мимику, но голос еще подрагивал, выдавая его. – Все люди вышли из домов, смотрели в небо…
Виктор тихонько рассмеялся и тут же скривился от острой боли в груди.
– Значит, шалость удалась, – усмехнулся он побелевшими губами. – Я подсадил в их мозги видение, которое точно никто не свяжет не то что с Канцелярией, с менталистами вообще! Они все уверены, что видят черный город небесных дьяволов. Так что в сегодняшних вечерних газетах появится настоящая сенсация – тысячи свидетельств очевидцев, да еще и совпадающие до мелочей! Хансейские святоши, когда до них новости докатятся, будут биться в экстазе!
Лимьер устало покачал головой. Только Виктору могло прийти в голову заигрывать со столь темными и опасными материями.
Маг, тем временем, пришел в себя и огляделся.
– Что ж, судя по разрухе вокруг, отвлекающий маневр удался и мы оказались в особняке Волла, – довольно резюмировал Виктор. Он все еще то растирал грудь, то тер виски. Голос в голове остался только один, обрел знакомые интонации, но Виктор все никак не мог ни узнать его, ни слов разобрать. – Дело за малым, отыскать тайник.
О том, что он хотел еще поискать ментальные следы недавних визитеров, Виктор умолчал. Ему было нестерпимо страшно сейчас обращаться к магии, он до паники и стука зубов боялся обнаружить, что утратил свои навыки. Спокойнее было бы не касаться ремесла, не тянуться к силе, так и не узнать, может он ее контролировать или нет.
