Текст книги "Шпионка в Академии (СИ)"
Автор книги: Ядвига Стелецкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)
Глава 1
После долгой темноты резкий свет магического шара слепил глаза. Приходилось щуриться и смаргивать слезы, пытаясь рассмотреть – кто же там стоит в густых тенях, по ту сторону массивного пустого стола.
Анаис сглотнула, сцепила дрожащие пальцы в замок. В голове после тяжелого дня и долгой бессонной ночи было звонко и пусто. Девушка не понимала, за что ее схватили на улице, стоило ей после смены шагнуть за порог муниципальной алхимической лаборатории. Не понимала, почему привезли сюда, в темное и зловещее здание на углу Каретной улицы и проспекта Фонарщиков, овеянное слухами мрачными и кровавыми. Она ведь не сделала ничего, способного привлечь внимание Особой Канцелярии!
И уж меньше всего Анаис понимала, почему её целую ночь держали без сна в холодном и неуютном коридоре, отвратительно казенном на вид, а не швырнули сразу в застенки.
Она надеялась, что получит ответы на свои вопросы, и в то же время боялась узнать их.
Глаза постепенно привыкали к свету, и хотя лампа и была направлена прямо ей в лицо, Анаис уже смогла различить смутную фигуру за столом.
С трудом разлепив пересохшие губы, она рискнула заговорить:
– Почему меня сюда привезли? Я клянусь, я ни в чем не виновата!
– Вы так в этом уверены, сеньорина? – Прошелестел настолько безэмоциональный и бесцветный голос, что можно было с уверенностью утверждать только одно – он принадлежал мужчине. Но определить по звучанию хотя бы возраст говорившего Анаис не смогла. Да что там, она даже не была уверена, что через пару минут сможет его вспомнить!
Меж тем, невидимый собеседник продолжил:
– Вы сбились и замолчали, сеньорина. Перебираете свои недавние действия и слова. Вспоминаете события последних дней. Мучительно решаете, какой же из ваших проступков оказался достаточно тяжелым, чтобы утянуть вас на самое дно. В этот кабинет. Вы все еще готовы клясться в собственной невиновности?
Анаис едва сдержала нервную дрожь. Ей начало казаться, что она различает глаза собеседника – стеклянные, неподвижные, змеиные. Под его тяжелым испытующим взглядом хотелось сознаться во всех грехах, начиная с украденных в детстве яблок, заканчивая вовремя не проведенным опытом. Признаться – и надеяться, что кара обрушится незамедлительно, прервет эту мучительную, изматывающую неопределенность.
Усилием воли Анаис скинула наваждение и сжала губы.
– Да, я все еще готова клясться!
Голос ее звучал твердо, хотя девушка и прикидывала, кто мог заметить, что она тайком одалживает из лаборатории реагенты. Но ведь она не трогала ни яды, ни взрывоопасные вещества, она даже не работает с ними! Не могли же ее из-за этого причислить к модератам с их постоянными заговорами и терактами?!
– Поразительная глупость или безрассудная смелость – так упорствовать в собственной лжи…
– Лимьер, я, кажется, просил вас не пугать нашу гостью.
Анаис вздрогнула всем телом, но не смогла отвести взгляда от змеиных глаз, не смогла обернуться и взглянуть, кто же так неслышно вошел в темный кабинет. Ей оставалось только краем глаза ловить тень чужого движения да пытаться сохранить спокойное выражение лица.
Вот незнакомец замер за ее стулом, и Лимьер под его взглядом отодвинулся дальше в тень, прикрыл тонкими веками змеиные глаза. Вот тихие мягкие шаги, совсем рядом, вдоль стола, по столешнице в круге света скользнули длинные пальцы. На мизинце – перстень с темным камнем, совершенно не отражающим свет.
Анаис сглотнула. Маг. Кажется, дело совсем плохо.
Он обошел стол и остановился. Лимьер выдвинул ему стул, и это действие больше походило на поклон, чем кривляния придворных, потакающих декадентству монарха. Но маг осмотрелся, прищелкнул пальцами:
– Вам не кажется, что атмосфера меньше всего подходит для милой дружеской беседы? Это следует исправить!
Магический шар, все еще слепящий Анаис, тут же потух. Через пару мгновений темноты начали разгораться изящные лампы на стенах, их мягкий теплый свет оказался куда приятнее для усталых глаз. Магическое пламя трепетало, как живое, но кабинет, полупустой и неприветливый, уютнее не стал. Может, все дело было в скудости обстановки.
А может в том, что только при свете Анаис смогла разглядеть кандалы в подлокотниках своего кресла.
Маг, наконец, сел и доверительно подался вперед, облокотившись на стол.
– Сеньорина Лессар… Анаис! Вы позволите называть вас по имени? Нам предстоит долгий разговор, и лучше бы пустые формальности не отвлекали нас от его сути.
Девушка, чуть помедлив, кивнула, во все глаза разглядывая мага. Он оказался очень высоким, настолько, что, даже сидя за столом, смотрел на нее сверху вниз. В коротко остриженной темной шевелюре белели выбритые виски – отличительная черта менталистов сразу же привлекала внимание, тем более маг даже не пытался как-то ее скрыть. Но гораздо больше Анаис удивило лицо мага – тонкое, породистое, благородное. Высокий лоб, ясные светлые глаза, нос с горбинкой, тонкие губы и волевой подбородок – весь его облик прямо кричал о том, что мужчина носит фамилию одной из самых благородных семей, а его кровь своей голубизной может поспорить с королевской.
Вот только странно: аристократия не жалует магию, даже презирает ее, считая ремеслом низким и неблагородным, недостойным того, чтобы наследники громких фамилий тратили десятилетия на ее изучение. То ли дело военное искусство! Вот шпагой махать или на лихом коне гарцевать – в самый раз занятие для отпрысков благородных семейств.
Что же заставило этого мужчину выбрать столь странную стезю, да еще искать применение своим талантам не где-нибудь, а в Особой Канцелярии, среди сыскных, которых аристократы не жалуют даже больше, чем магов?
И во имя небесных дьяволов, какое дело у него может быть к Анаис?!
Получив ее согласие, маг просиял и, наконец, представился:
– Виктор д’Альбре, но вы, конечно же, обращайтесь только по имени!
Анаис едва не присвистнула, услышав фамилию. Герцогский дом, подумать только! Самая богатая, самая влиятельная семья страны, вечная оппозиция монарха и первые претенденты на престол после младенца-дофина! И как они допустили, чтобы один из сыновей герцога запятнал имя семьи и недостойным ремеслом, и позорной службой?!
– Хорошо… Виктор, – панибратское обращение к аристократу далось с трудом. Семья Анаис не была ни знатной, ни богатой, и девушка с молоком матери, с затхлым воздухом трущоб впитала ненависть к аристократии, невообразимо смешанную с пиететом. – Почему меня сюда привезли? Я ни в чем не виновата!
– Милая Анаис, я в этом не сомневаюсь! Вернее, не сомневаюсь в том, что наши бравые служаки пока просто не нашли в чем вас обвинить, – маг усмехнулся, и глаза его на миг стали холодными и колючими, а улыбка жесткой и злой. – Сами понимаете, девиз Канцелярии – «Невиновных нет!». Но речь не об этом. Лучше вспомните, когда вы последний раз получали весточку от сестры?
– От сестры?
Анаис пришла в замешательство. Несмотря на то, что Диана была ее близнецом, сестер никогда не связывала особая близость, которую так любят превозносить излишне романтические особы. Анаис никогда не была поверенной тайн сестры, никогда не доверяла ей и свои секреты. Не потому что не любила, нет. По-своему Анаис берегла сестру – в основном тем, что старалась держать ее подальше от своих дел и проблем. И Диана платила ей той же монетой.
– Мы не виделись со времен университета, – Анаис как можно спокойнее пожала плечами, хотя от волнения сердце бухало где-то в горле. – Поступили вместе на алхимический, но Диана за пару лет до конца обучения все бросила и ушла.
Маг удивленно приподнял брови.
– И вас никогда не волновало, как живет ваша младшая сестра?
– Почему же? Волновало. Но она взрослый человек. Я не могу прожить ее жизнь за нее.
Виктор невесело усмехнулся:
– Боюсь, именно этим вам и придется заняться.
По его кивку Лимьер протянул ей тонкую коричневую папку, незаметно извлеченную из недр громоздкого шкафа. Анаис не смогла сдержать дрожь в пальцах, когда брала ее в руки. Под пустой жесткой обложкой лежали всего несколько листков, исписанных столь мелким и ровным почерком, что он походил на отпечатанные литеры. К первой странице крепился расплывчатый и мутный даггеротип не самого лучшего качества, явно сделанный наспех. Когда Анаис только взглянула на него, свет падал под неверным углом, и девушка увидела только негатив. К горлу подкатило тошнота – на мгновение ей показалось, что она смотрит в крошечное черное зеркало, настолько родными и узнаваемыми оказались черты. Но стоило только чуть наклонить папку, как наваждение прошло, и перед Анаис оказалось изображение пусть и весьма похожей, но все-таки другой девушки, а не ее собственное отражение.
Без сомнения, это была Диана. За годы, что сестры не виделись, она отрезала тяжелые пепельные косы, свою красу и гордость, за которые ее часто принимали если и не за аристократку, то за зажиточную мещанку. Никому и в голову не приходило, что кто-то из квартала бедняков, где у каждого первого вши, а у каждого второго – лишай, сможет сохранить настолько шикарные локоны. Представить Диану без кос было немыслимо, и Анаис долго не верила глазам, разглядывая изображение.
А вот взгляд совсем не изменился. Все такой же спокойный, твердый, полный осознания собственного достоинства. Диана, хоть и родилась младшей, оказалась решительнее сестры, смелее и сильнее ее. Именно она нашла способ пробиться, поступить в Муниципальный университет, смогла и сестру утянуть за собой из трясины нищеты. А когда поняла, что сложная алхимическая наука ей не дается – легко рискнула, всё бросив, и отправилась искать новый путь наверх.
Потому-то Анаис и не беспокоилась за сестру. Знала, что благоразумие ее сильнее авантюризма. Вот только почему ее дело хранится аж в Особой Канцелярии, чего далеко не каждый преступник удостаивается? И почему имя указано: Одетт Нуаре?
– Что это значит? – не выдержала Анаис и швырнула папку на стол. – Что с моей сестрой? Почему тут указано чужое имя?!
Виктор терпеливо переплел пальцы замком. Разговор действительно предстоял долгий.
– Думаю, Анаис, вы заслуживаете того, чтобы знать, что последние несколько лет ваша сестра была нашим агентом. И, должен признаться, достаточно хорошим, раз даже не попыталась намекнуть родственникам, как наладилась ее жизнь. Но даже у хороших агентов бывают просчеты…
Анаис резко подалась вперед, едва не вскочив с кресла:
– Где она, что с ней?!
Маг проигнорировал ее вспышку, продолжил рассказывать спокойно и обстоятельно:
– Меньше года назад нам пришлось отправить ее в Академию высоких наук Его Королевского Величества. Под прикрытием, разумеется. Около недели назад через связного она передала, что ей необходимо на несколько дней покинуть гостеприимные стены Академии для проверки некоторых подозрений и для пересылки собранных документов и отчетов. Это была вполне обыденная ситуация, плановая, я бы сказал: ваша сестра уже не раз под различными предлогами покидала Академию и встречалась с нашими агентами в Сен-Амьене, ближайшем городке. Но в этот раз что-то пошло не так.
Виктор нахмурился, в задумчивости коснулся выбритого виска, пытаясь сосредоточиться и привести мысли в порядок. Анаис только сейчас обратила внимание, какое же усталое и осунувшееся у него лицо. Видимо, в последние дни он спал даже меньше, чем она сама.
– Наш постоянный агент в Академии сообщил, что сеньорина Нуаре благополучно выехала в Сен-Амьен на почтовой карете. Но до города ваша сестра не добралась. Более того, послезавтра заканчивается время, отпущенное ей руководством, а мы до сих пор даже не можем определить, на каком участке пути она пропала.
– И вы подозреваете, что она могла прийти ко мне?
– Это было бы слишком хорошо, чтобы оказаться правдой, – вздохнул маг. – Мы рассматривали различные версии, начиная с той, что ее могли раскрыть, и заканчивая той, что она предала нас и скрылась, но все они далеки от реальности и никак не вяжутся с известными нам фактами.
Анаис устало потерла глаза. Девушку все больше и больше клонило в сон. Страх и напряжение, поддерживающие ее и дающие силы, схлынули, оставив после себя только опустошение и апатию. Соображать становилось все труднее, мысли путались и ускользали.
– Хорошо… То есть, конечно, ничего хорошего. Но от меня-то вам что нужно?
Виктор и Лимьер обменялись быстрыми и острыми взглядами, и маг заговорил медленно, аккуратно подбирая слова, словно сам все еще сомневался, стоит ли это вообще говорить:
– Расследование, которое вела ваша сестра, очень важно, оно касается безопасности всего государства. Более того, столь внезапное исчезновение сеньорины Лессар не может не натолкнуть на мысль, что в Академии творится что-то неладное. То, что раньше было гипотезой, превратилось в уверенность. Особая Канцелярия просто обязана довести дело до конца и выяснить, что же происходит в Академии. Но наш постоянный наблюдатель связан по рукам и ногам, более того, совету директоров прекрасно известно, что он связан с Канцелярией, и потому этот агент просто не имеет возможности выяснить что-то более того, что ему желают показать. Внедрить агента на замену вашей сестре – проблематично, почти невозможно. Мы не можем ждать следующего удобного случая, чтобы послать нового человека под новой легендой – это может занять и месяц, и год, и несколько лет: даже слуг в Академию ищут по рекомендациям их собственной службы безопасности.
Во время монолога Виктор не спускал с Анаис испытующего взгляда, и девушка сжалась под ним. Ей все отчетливее казалось, что маг пытается убедить сам себя в неизбежности своего плана, и она не сомневалась: ей совершенно точно он не понравится.
Виктор продолжил, так же медленно, убеждая и себя, и Лимьера, и Анаис в безвыходности ситуации.
– Отправить другого агента под личиной вашей сестры мы уже не успеваем. Такой ритуал требует длительной подготовки и еще более длительной адаптации…
– К чему вы клоните? – Перебила его Анаис, чувствуя, как начинает кружиться голова. Нет, он же не настолько безумен, чтобы предложить ей…
Виктор взглянул ей в глаза, и на его лице отразилась отчаянная надежда. Он выдохнул резко и быстро, как перед прыжком в полынью:
– Анаис, вы должны заменить вашу сестру в Академии. Кроме вас некому.
Девушка застыла, как окаменевшая. Перевела взгляд на Лимьера, все так же молчаливо стоящего за спиной мага. Она надеялась, что этот зловещий змееглазый господин жутко улыбнется и скажет, что это все шутка или проверка, провокация, чтобы Анаис выдала, что она преступница, модератка, мерзкая шпионка Арфатской короны или Хансейской Республики, но Лимьер молчал. И по его каменному, ничего не выражающему лицу девушка догадалась, что он и сам не одобряет план мага.
– Вы серьезно? – Наконец справилась она с голосом. – Я же ничего не умею! Я просто младший алхимик в Муниципальной лаборатории, даже не из лучших! Меня же сразу заподозрят и выведут на чистую воду!
– Это все не важно, – отрезал Виктор. – Важно только то, что у вас с сестрой одно лицо, и вы уже завтра вечером сможете войти в Академию. Обо всем остальном позаботится Канцелярия.
Он действительно безумен, мелькнула паническая мысль. Он уцепился за свою сумасбродную идею и не видит, попросту не хочет видеть, каким грандиозным провалом она обернется!
– И как вы себе это представляете, Виктор? – Едко осведомилась Анаис, уже даже не пытаясь быть вежливой. – Я войду в Академию, и на этом все и закончится! По вашим же словам, Диана там почти год провела, она освоилась, выучила планировку, познакомилась с учениками и наставниками! Что они подумают, если их хорошая знакомая сеньорина Нуаре вдруг начнет странно себя вести, нести чушь и перестанет всех узнавать? В лучшем случае решат, что она подхватила душевный недуг, и отправят в ближайшую лечебницу для душевнобольных!
– Ну-ну, Анаис, не стоит так драматизировать, – усмехнулся маг, и на этот раз в его голосе прозвучали нотки раздражения. – О таких мелочах можете не беспокоиться. Во-первых, вам предоставят отчеты и доклады вашей сестры. Должен заметить, они весьма подробные: сеньорина Лессар всегда отличалась дотошностью и скрупулезностью. Во-вторых, вы не останетесь одна – я обещаю вам поддержку. Свою, ментальную, поддержку, в любое время дня и ночи. Если вы согласитесь на ритуал, то я всегда буду рядом с вами, на расстоянии мысли. А в-третьих, – Виктор наклонился к ней, понизил голос до почти интимного шепота, – разве вы не хотите спасти сестру, Анаис?
Девушка задрожала. То, что предлагал маг, и обнадеживало, и пугало. Допустить постороннего, да еще и мужчину, в самое сокровенное – в собственный разум, в невысказанные мысли! Демонстрировать их, пожалуй, было еще неприличнее, чем нижнее белье. Но с самого начала, едва только речь зашла об исчезновении Дианы, Анаис поняла, хоть и не хотела себе признаться: что бы она ни сказала, это будут только бессмысленные отговорки. Ради сестры она готова совершить невозможное. В конце концов, у нее нет больше никого ближе и роднее близняшки, пусть она и не видела ее почти три года.
– А если Диану похитил кто-то из Академии? – Дрожащим голосом уточнила девушка, стараясь по всем приличиям удержать дистанцию и вжимаясь в спинку кресла. – Он тогда сразу выведет меня на чистую воду!
– И этим выдаст себя. Нет, я бы не надеялся на такой простой исход дела. Вам придется улыбаться, подслушивать и подглядывать. И, конечно же, не нарушать маскировку. Ничего такого, с чем вы бы не справились, милая Анаис. Вам же не привыкать быть незаметной?
Маг прищурился, и девушка похолодела, сообразив, что он каким-то образом узнал о ее мелком воровстве из лаборатории. Неужели прочитал мысли? Как она могла расслабиться в присутствии менталиста!
– И нет, милая Анаис, мне нет нужды читать ваши мысли, – усмехнулся Виктор и снова коснулся виска, – достаточно было прочитать ваше досье. Ваши опыты весьма интересны и могут сослужить добрую службу стране и монархии. Жаль, что вам пока приходится заниматься ими незаконно.
Девушка покраснела. Ей нравилось иметь маленький темный секрет, и его разоблачение оказалось похоже на щелчок по носу нашкодившему котенку.
– Итак, ваше решение?
Анаис вскинула на Виктора глаза и отчетливо произнесла:
– Я согласна.
Ее голос не дрогнул. Маг на мгновение опустил веки, словно переводя дыхание. Он волновался не меньше нее, он все поставил на этот разговор, толком уже ни на что не надеясь. Анаис оказалась даже не запасным планом, а последним шансом, настолько безумным замыслом, что только он и мог бы сработать.
– Хорошо. Сеньорина Лессар, Лимьер проводит вас домой. Возьмите только самое необходимое и возвращайтесь. Ритуал проведем сразу же, как только вы придете. Он занимает не мало времени, так что постарайтесь не задерживаться – вы должны успеть на вечерний поезд в Сен-Амьен.
Похоже, отдохнуть ей сегодня не удастся.
***
Анаис казалось, что она провела среди толстых и ледяных стен Канцелярии всю ночь и большую часть утра, но на улице едва начало сереть небо, затянутое плотной пеленой смога и облаков. Спустившись с высокого крыльца, девушка прикрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов, пока сырой и холодный воздух не вытеснил из легких пыль и затхлость маленьких кабинетов и неуютных коридоров. В голове было пугающе и восхитительно пусто, не осталось ни страхов, ни сомнений. Она уже шагнула с обрыва, осталось только выяснить, сумеет ли она расправить крылья, или несколько мгновений упоительного полета станут ее последним воспоминанием в жизни.
Лимьер молчаливо стоял за ее спиной, ждал, когда же она придет в себя и прекратит тратить драгоценное время попросту. Его неодобрение ощущалось физически, давило на плечи, а тяжелый и неподвижный взгляд холодил спину. Анаис передернула плечами и быстро направилась в сторону Скворечников, квартала бедняков, которым едва удавалось наскрести денег на ренту.
Утренний Ротреан, столица Аквилии, был обманчиво тих, если не знать, куда смотреть. Анаис, не раз и не два возвращавшаяся с дежурства под утро, прекрасно умела замечать обитателей улиц, подворотен и канализаций, жителей городского дна, невидимых в ярком и безжалостном дневном свете. Вот что-то влажно блестит на истертой брусчатке, вот в подворотне кто-то копошится и скулит, значит, лучше обогнуть место по параллельной улице.
Тонкое и старое пальто почти не защищало от утренней промозглой сырости, и Анаис тихо радовалась, что привычный ветер, выбивающий воздух из легких, бушует сейчас где-то в другом месте. И все же она нервно поправляла шарф и одной рукой плотнее прижимала ворот. Другой же сжимала в кармане тонкий скальпель, сначала бесцеремонно отобранный, а после – любезно возвращенный сотрудниками Канцелярии. Без него Анаис, пожалуй, не рискнула бы сунуться в трущобы, даже в сопровождении Лимьера.
Утренняя тягучая тишина изредка разрывалась далекими криками, с окраин уже слышался приглушенный шум мануфактур. Вяло плескалась вода в каналах, затхлая и пахнущая тиной. Когда молчать стало совершенно невыносимо, Анаис вполголоса обратилась к Лимьеру:
– Мне необходимо будет заглянуть в Муниципальную Лабораторию, сеньор. Я должна предупредить заведующего о своем отсутствии. Не знаю, правда, как смогу это объяснить…
– Выбросьте из головы. Сеньор д’Альбре уже отправил посыльного с распоряжениями для вашего начальника. Для всех вы отбыли в провинциальный город Лаваль-сюр-Тарн, на похороны любимой тетушки, – совершенно равнодушно ответил жандарм, даже не обернувшись к девушке. Что-то привлекло его внимание в одной из подворотен, и он внимательно вглядывался сквозь рассветный сумрак, особенно густой в лабиринте тесных и грязных улочек.
Анаис невесело улыбнулась. Действительно, такое просто объяснение устроит ее коллег, а друзей, которые бы знали, что уже несколько лет Анаис круглая сирота, у нее не было. Конечно, за время обучения в университете девушка завела себе и милых подруг, и веселых приятелей, с которыми легко и весело было куролесить в спокойные дни между экзаменами, но которые моментально исчезали, едва у девушки возникали проблемы с оплатой обучения или жилья. Так что Муниципальный Университет обучил ее не столько смешивать в верной пропорции реагенты, сколько полагаться исключительно на себя. Потому и с коллегами в лаборатории Анаис всегда держалась прохладно и отстраненно, не желая никого впускать в свою жизнь, пока еще слишком хрупкую и неустойчивую, чтобы вынести чужие тяжелые сапоги и грязные руки.
Они уже миновали Горбатый мост, негласно отделяющий благополучные и зажиточные кварталы от глухих трущоб и прибрежных рыбацких халуп, когда в воздухе повисло неощутимое напряжение, словно запах крови – неопределимый в воздухе, но мерзко кислящий на языке. До Скворечников было рукой подать, и Анаис погрузилась в размышления, что из вещей стоит забрать с собой, в жизнь сеньорины Одетт Нуаре, и потому совсем не заметила, как наперерез ей вышли несколько бандитов.
А может, всему виной была безумно длинная ночь.
Не было ни угроз, ни требований – двое отморозков с ножами наперевес бросились на Лимьера, сочтя его единственным опасным противником. Третий медленно вытащил револьвер. Анаис на мгновение застыла, окаменев от шока, и только толчок в плечо и резкий окрик Лимьера привел ее в чувство:
– К стене!
Жандарм ловко увернулся от одного из бандитов, перехватил руку с занесенным ножом и резко дернул ее, выворачивая. Тот вскрикнул и упал, ухватившись за безжизненно обвисшую кисть, и, прежде чем успел подняться, получил сильный удар в лицо окованным сапогом. Второй, видя бесславный провал товарища, подходил медленнее и осторожнее, не сводя с Лимьера испытующего взгляда. Анаис, сжавшаяся у стены, его словно и не интересовала; он только мельком глянул в ее сторону, чтобы убедиться, что бежать ей некуда.
Перепуганная девушка совсем забыла о скальпеле в кармане. Одно дело носить его для собственного успокоения, убеждая себя, что в случае нападения шпаны она не беззащитна, а совсем другое – набраться смелости и воткнуть острую железку в человека.
Третий из бандитов, одетый приличнее всех, наконец, взвел курок револьвера. Он не спешил целиться, словно развлекался, наблюдая за избиением своих товарищей, но Анаис не сомневалась – если этот захочет, попадет, даже не целясь.
И откуда в бедных трущобах настолько серьезно вооруженные грабители? Револьвер-то немалых денег стоит, с ним можно и публику посерьезнее грабить: с бедняков-то зачастую и взять нечего, кроме пары дырявых башмаков.
Лимьер медленно отступал от второго бандита, внимательно следя за его руками. Жандарм оставался все так же спокоен, словно находился не на сырых и темных улочках, даже названия не имевших, а в тренировочном зале Канцелярии. Когда на мгновение бандит заслонил Лимьера от стрелка, жандарм быстро схватился за застежки форменного камзола, пытаясь добраться до скрытого одеждой пистолета.
Но он не успел – в воздухе повис неестественный, едва слышимый звон, и Лимьер, покачнувшись, упал. Из носа у него хлынула кровь, заливая шерстяную ткань камзола.
– Маг, – едва выдохнул он, все еще цепляясь за застежки негнущимися пальцами. – Бегите, Анаис! Вы знаете, что делать!
Стрелок, оказавшийся менталистом, а не простым разбойником, повернулся к девушке. Он взглянул на нее жуткими черными глазами, похожими на провалы в бездну, и в голове стало пусто и легко, словно все мысли исчезли в затягивающей черноте чужой магии. Веки потяжелели, словно в один миг навалилась усталость за весь долгий день, и Анаис начала медленно сползать по стене на землю. Бандит потерял интерес к упавшему Лимьеру и вразвалочку подошел к девушке, вздернул ее за шкирку.
– Куда ее? – хрипло прокаркал он, без особых усилий удерживая засыпающую девушку в вертикальном состоянии. Маг поморщился и вместо ответа махнул рукой, указывая направление.
Происходит что-то страшное, думала Анаис, чувствуя, как ее не особо бережно куда-то тащат. Это ведь не похоже на ограбление, для этого менталист не нужен, тянулись вялые обрывочные мысли. Сосредоточиться не удавалось. Даже страха не было – как и вообще каких-либо эмоций, только всепоглощающая сонливость.
При очередном не особо бережном рывке, скальпель в кармане кольнул пальцы, и Анаис неосознанно крепче сжала его в ладони.
Терять все равно нечего. Так почему бы и не?..
Словно во сне она вытащила скальпель из кармана и, коротко замахнувшись, вонзила его в шею бандита, который грубо тащил ее за собой. Под действием чар девушка двигалась заторможено, вяло, как сонная муха, но даже такой прыти от нее не ожидали. Бандит коротко дернулся, но уклониться не смог, и скальпель, тускло сверкнув, легко вспорол кожу и глубоко вошел в тело, задев сонную артерию. Сонно и безучастно Анаис наблюдала, как тонкий надрез мгновенно вспух алым, и кожа раздалась под давлением крови.
Оглянувшись на шум упавшего тела, коротко и зло выругался менталист. Не успела Анаис пошевелиться, как виски сдавило, а в глазах потемнело. Резко стало нечем дышать, словно к лицу приложили подушку. Уже теряя сознание, девушка услышала, как тишину зыбкого утра разорвал выстрел.
И тут же все исчезло, голова прояснилась, хотя дыхание восстановилось не сразу, и несколько мгновений девушка жадно глотала воздух ртом, медленно съезжая по стене на грязную землю. Только через пару минут она нашла в себе силы обернуться.
Менталист лежал у ног девушки, пуля разворотила ему череп, бурые и серые комки разлетелись по земле, даже замарали ее сапожки. Анаис передернулась и поспешила отвести взгляд, пока ее не начало подташнивать. Лимьер медленно вставал, покачиваясь и придерживаясь за стену, кожа его стала землисто-серого цвета, половину лица залила темная кровь, даже в глазах сосудики полопались. В руке он все еще сжимал дымящийся пистолет.
Убедившись, что Анаис жива и в сознании, жандарм негнущимися пальцами вытащил из-за пазухи почерневшую безделушку. Прищурившись, Анаис различила только закопченную оправу из-под крупного камня. Расстегнутый камзол распахнулся на груди, и на рубашке чернело выжженное пятно. О небеса, мелькнула невольная мысль у девушки, какой же ужасный ожог он получил!
– Вы в порядке? – хрипло спросила она, старательно не глядя вниз, на трупы.
– В порядке, – голос Лимьера остался все таким же безэмоциональным. Мужчина подошел к Анаис, придерживаясь за стену, внимательно вгляделся в лицо девушки. Потом перевел взгляд на труп за ее спиной. Сдержанно похвалил: – Хороший удар.
Анаис вся сжалась, чувствуя, как накатывает запоздалый ужас.
– Я… я… – голос дрожал и срывался. Еще чуть-чуть, и она разрыдается, громко, на всю улицу. Вернувшиеся эмоции накрыли ее, как огромная волна, сломали и поглотили, они требовали выхода, хотя бы в виде слез.
Видимо, Лимьер заметил признаки приближающейся истерики и осторожно обнял девушку. Она с благодарностью уткнулась лбом ему в плечо, тихонько всхлипывая и вздрагивая всем телом. Когда она успокоилась, Лимьер быстро обыскал тела, хотя пальцы все еще слушались его с трудом – на его долю магический удар пришелся гораздо сильнее, ведь его собирались убить, а не похитить.
– Нам лучше уходить отсюда быстрее, – выпрямившись, произнес жандарм, и на этот раз в его бесцветном голосе прозвучало недовольство. – Удивительно, что на выстрел еще не сползлась местная шваль. Не стоит ее дожидаться. Идти сможете?
Анаис неуверенно кивнула.
Скворечник не зря получил такое название. Еще лет тридцать назад на небольшом пространстве теснились невзрачные каменные дома, уже тогда дававшие прибежище для сотен бедняков. Но город рос все стремительнее и стремительнее, все больше народа из деревень стекалось в него, надеясь найти работу на его многочисленных фабриках и мануфактурах, и им не хватало места. Город не мог расширяться дальше, в тисках между крутыми отрогами гор и руслом широкой и полноводной Вионны, и трущобы начали расти вверх. Деревянные пристройки громоздились сначала на старые каменные дома, потом – друг на друга. Иногда коньки крыш смыкались прямо над дорогой, и на извилистых улочках Скворечника даже в самые ясные дни царил полумрак.
Анаис снимала комнату в мансарде в не самом плохом доме – всего в три этажа. Стены иногда скрипели под порывами ветра, но кровля не протекала даже во время летних ливней, а соседи снизу, тихие честные работяги, хоть и напивались не реже раза в месяц, никогда громко не дебоширили.
Лимьер поднялся первым, уже не опуская пистолета. Внимательно осмотрел крохотную комнату с единственным окном, выходящим на задний двор, и только после этого позволил Анаис зайти. Он уже один раз утратил бдительность и больше повторять своих ошибок не собирался.
