Текст книги "Остров. Остаться людьми. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Денисов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 54 страниц)

– Что же еще? – буркнул Левша. – Выброшена за отсутствием надобности.

– Интересно, сколько времени она там пролежала. У водопада, говоришь?

– В ста метрах от него по направлению к берегу.

Макаров поднял руку и щелкнул пальцами. Этого

оказалось достаточно, чтобы привлечь внимание всех.

– Простой вопрос. Кто из вас вынул из телефона сим-карту и после этого выбросил ее?

Люди удивленно пожимали плечами, с недоумением смотрели друг на друга.

– Это важно, – предупредил Макаров. – Точно никто не выбрасывал? Юная леди, может, вы проверите свою трубку?

Рита вынула из сумочки телефон, сняла крышку, убедилась, что карта на месте, и только после этого обиделась:

– А почему вы у меня спрашиваете?

Макаров поднялся, держа прямоугольник на открытой ладони.

– Странная какая-то, – заметил Донован. – На ней нет никаких опознавательных знаков.

– Если не считать цифры опознавательными знаками.

Спрятав находку в карман, Макаров вытянул

из

–за

пояса Левши «вальтер».

– Нам нужно уходить с берега. – Чувствуя, что сейчас ему придется отвечать на вопросы, он добавил: – Только не спрашивайте меня почему. Я знаю одно – если мы останемся, у нас начнутся проблемы.

– Начнутся? – саркастически переспросил

Борис.

Русские засмеялись.

– Это была шутка, – объяснил Макаров Доновану.

Питер взял Берту за руку. Она улыбнулась ему и чуть

сжала ладошку.

– Сто против одного, что кто-то выбросил из трубки симку, а сейчас в этом не признается, – пробурчал Левша, словно не замечая Макарова.

В глубине джунглей, внутри кроны высокого дерева, легко качнулась ветка.

Когда они обошли гряду валунов, стало ясно, что это не что иное, как уходящий в океан и открывающий вид на глубокую лагуну выступ. Углубляясь в сушу метров на двести, береговая впадина образовывала девственно чистый, почти замкнутый водоем. Сюда не проникали тяжелые волны прибоя. Они срезались об острые выступы гряды валунов, распадались и уже после вяло катились к берегу. Питер присмотрелся и увидел в воде, на глубине около трех метров, несколько больших, неуклюжих рыбин. Вспомнив о завтраке, вздохнул. Питер хотел есть. Он всю ночь терпел голод и сейчас всерьез размышлял о том, как он будет себя чувствовать, если отец не разыщет на острове еды. Питер не был обжорой. Он был единственным из всех, для кого утверждение «не жить, чтобы есть, а есть, чтобы жить» До этого дня не было преувеличением.

– Нам нужно отдохнуть, – крикнул Макарову До-н°ван, идущий позади группы. – У меня тут девочка, которой противопоказаны туристические походы.

– Да, конечно, – Макаров дождался, пока все уся-Дутся на камни, и направился к хвост колонны.

– Как вы себя чувствуете?

– Как может чувствовать себя женщина на седьмом месяце беременности? – с легким раздражением ответил за тяжело дышащую девушку Донован.

– Откуда я знаю, Джордж?

Доктор прищурился и с размаху швырнул в воду камень.

– Черт побери! У меня женщина в положении, раненый животным мужчина, одно расстройство желудка, а здесь нет даже бинта!… Скажите, что я буду делать, если случится несчастье?

Макаров подсел к Рите. Она так выбилась из сил, что даже не торопилась одернуть сбившееся на животе платье. Сидя на камне и переводя дух, она закрыла глаза.

– Откуда вы? Я забыл, вы ведь говорили…

– Из Красноярска, – прошептала она. – Там в прошлом году проходил конкурс красоты…

– Да, я слышал. «Мисс Россия».

– Вот именно… Летом я должна была быть в Африке… – она рассмеялась. – Послом доброй воли… Но там сомалийские пираты, всякая дрянь… короче, перенесли на осень… А у меня вот, видите, что приключилось?

– Это трудно не заметить, – согласился Макаров, обдумывая, куда переместить пистолет, чтобы тот не покрывался влагой за поясом. Если так дело пойдет и дальше, через два дня он будет иметь абсолютно ржавое оружие.

– Как же вы одна… – вмешался Донован. – Чем вы думали?!

Через минуту Макаров узнал, что отец ее ребенка, еще не законный муж, но человек очень богатый, очень богатый, очень-очень богатый, поскольку имеет дело с алюминием, собирался в поездку по Карибскому бассейну с ней, но в последний момент его срочно вызвали в Германию для каких-то переговоров, и теперь он должен встречать ее в Гамильтоне, и что скорей всего он уже там. А выигрывать конкурс красоты это вам не шутка, он, Макаров, представления не имеет, что ей пришлось перенести… Да и пошел бы к черту этот конкурс, вместе с короной, потому что идти решительно невозможно, а у мамы в Красноярске есть Лабрадор.

Макаров посмотрел на Донована, и тот сокрушенно покачал головой.

– Мы не можем идти дальше, и мы не можем оставаться здесь, – подвел итог Макаров. – Это значит, что кому-то придется остаться и разбить здесь лагерь, а кому-то идти дальше.

Эти его слова мало кого воодушевили.

– Послушай, кто наделил тебя правом отдавать распоряжения?

– Минутку!… – попробовал вмешаться Донован, вставая и разворачиваясь к человеку со шрамом.

– Хватит слов, старик! – осадил его тот.

– Старик? – с издевкой повторил доктор, но человек со шрамом его даже не услышал. Нахмурившись, он шагнул навстречу Макарову. Он смотрел сверху на него До тех пор, пока тот, почесав нос, не поднялся.

Они были одинакового роста, и разница была лишь 8 пяти годах возраста и килограммах в пяти веса. В °боих случаях первым был Макаров.

– Ты решил, что я буду подчиняться всему, что придет тебе в голову?

– Мне кажется, тебе следовало бы подчиняться любому, кому что-то придет в голову, – процедил Макаров твердо, глядя ему в глаза.

– Мальчики, – раздался с камней голос Дженни, – прекратите. А вам, дорогуша, – як вам обращаюсь, приятель! – она кинула камешек в спину человека со шрамом, – вам следовало бы поучиться хорошим манерам. Вы до сих пор нормально себя чувствуете только потому, что с нами этот человек!

Мельком взглянув на Дженни, тот снова повернулся к Макарову.

– Я буду делать то, что считаю нужным.

– Не сомневаюсь.

– Ты так смел, потому что у тебя пистолет?

– Послушайте, молодой человек, – снова попытался прекратить их ссору Донован, – мистер Макаров дал нам больше, чем дал бы капитан Сайрес Смит, воскреснув и явившись сюда вместе с Пенкрофом и Гедеоном Спилетом. Охладите свой пыл погружением в воды этой чудной лагуны…

Ни слова не говоря, Борис шагнул к доктору и толкнул его в грудь.

Взмахнув руками, тот плашмя упал в воду и ушел в нее с головой. На воде лишь покачивалась его шляпа… Но потом, словно поплавок, у воды появилась его блистающая мокрая лысина, и, наконец, он встал в воде по плечи.

Макаров рванулся к агрессивному спутнику, но Маша, выдернув свою ладонь из руки Сергея, вскочила на ноги и бросилась к ним. Она успела вонзиться в узкую щель между двумя мощными мужскими торсами в тот момент, когда один уже собирался бить, а второй защищаться.

– Что вы делаете?! – Ее глаза вспыхнули яростным огнем, и человек со шрамом тут же обмяк. – Что вы… делаете? – Она обращалась к нему одному.

– Скотина, – ни на кого не глядя, Дженни поднялась с камней и отряхнула тугую попку. Ни у кого не было сомнений, кому адресовано это слово. Легко скользнув по камням к воде, она встала на колени и протянула Доновану руку: – Держите, мой рыцарь. Черт возьми, если мне посчастливится вытянуть вас на берег, я вас поцелую!

Жена Сергея стояла, уперев руки в грудь мужчины со шрамом.

– Так тебе нужен пистолет? Вот чего не хватает тебе, чтобы оставаться мужчиной, – отсутствие оружия. Так возьми его! – выдернув «вальтер» из-за пояса, Макаров перевернул его рукояткой вперед и протянул через плечо женщины Борису. – Возьми, но помни, что каждый патрон в нем – это кусок мяса, чтобы накормить женщин и детей! И если он заржавеет, отвечать перед всеми будешь ты. На!

Борис, не колеблясь, взял пистолет.

– Надеюсь, ты знаешь, как с ним обращаться, – бросил Макаров, опалив мужчину коротким взглядом. И тотчас забыл о нем, спрыгнув с камней и поспешив на помощь Дженни.

– Не сомневайся, – усмехнувшись, сказал Борис, оттянул затвор и проверил, есть ли патрон в патроннике.

ГЛАВА XVI

Идти ли дальше? Макаров думал об этом, искоса поглядывая на нового хозяина оружия. Он отдал пистолет, потому что чувствовал – в оружии нет силы. А противоборство за обладание им приведет к напряженности в отношениях между всеми. Тебе нужен пистолет? Ерунда какая, на, возьми!

«Кассандра» вернется, это понятно. Устроители тура решили как следует развлечь клиентов. Правда, они не предполагали, во что это выльется. Наверняка на этот остров не ступала нога ни одного из них. И ни один из них не проводил тут ночь. Скорее всего, остров был замечен издали, по банальным приметам – отсутствие инфраструктуры и огней – был сделан вывод о его необитаемости, и в чью-то не слишком мудреную голову, скорее всего, какого-нибудь креативного директора турфирмы пришла мысль развеять скуку плавания. Развеяли… Когда корабль вернется, организаторов тура ждут грандиозные неприятности. Но когда он вернется?

А тут еще эта девочка с животом. Понятно, что нужно искать место, где можно спокойно жить до тех пор, пока организаторы тура сочтут свою задумку реализованной. Невозможно все время находиться на берегу, питаясь одними фруктами. Рыба ведь не всегда попадается. Нужно идти и искать. Остров довольно большой. Не может быть, чтобы на нем все-таки не нашлось места получше, чем продуваемый со всех сторон берег.

Идти дальше всем нет возможности. Тогда почему бы ему самому не попытаться углубиться в лес?

– К вечеру, может раньше, я вернусь, -г-поднимаясь, сказал Макаров. – Присмотрите за Питером.

– А может… – робко начал Донован.

– Никаких может. Уведите людей в тень, попробуйте их накормить чем-нибудь.

Звучало это для всех и для каждого. Макаров просто экономил время.

Не оглядываясь, он направился к лесу.

Пробравшись сквозь густо спутанные ветви кустарника, он выбрался на поляну. Впрочем, поляной это место внутри джунглей назвать можно было с большой натяжкой. Высокая трава, доходящая ему до плеч, огромные, с человеческую голову, цветы – ему казалось, что он все еще в лесу.

С тех пор как умерла жена, он испытывал постоянный стресс. Поездки к врачам и частным психоаналитикам с Питером были для него чем-то вроде средства, позволяющего хоть немного снять распирающее его изнутри напряжение. Он понимал, что возит Питера по врачам не только из-за его проблем, но и из-за своих. У него тоже большие проблемы. И он подозревал, что сын знает об этом. Что ж, так сложилась их жизнь.

Сунув руку в карман, он нащупал сим-карту. Оглянулся, словно здесь кто-то мог следить за ним, и из другого кармана вынул телефонную трубку. Снял крышку и вставил найденную Левшой карту. Включил телефон…

Сердце Макарова трепыхнулось и застучало чаще, когда он увидел на светящемся табло телефона какие-то цифры.

Солнце беспощадно жарило остров, обрушивало ослепительный свет, и расцветшее было табло тут же ста-ло серым и безликим. Прочитать что-то на нем было просто невозможно. Лихорадочно стянув с себя рубашку, Макаров присел и завернул в нее трубку. Сунул голову в рубашку, как в карман, и увидел наконец-то дисплей.

«Нокиа» проиграл свое вступление минуту назад, и теперь на табло значилось на английском:

«Добро пожаловать. Выберите контакт».

Секунду подумав, Макаров ткнул пальцем в единицу.

– Оператор Танго. Слушаю вас, Джуди?

Макаров дал отбой.

Спрятал телефон в карман, накинул рубашку на плечи. С его губ мгновение назад едва не сорвался крик: «Найдите нас!» Он застрял в горле и сейчас першил, как при кашле.

Макаров стоял на поляне, щурился от яркого света и пытался ответить на вопрос – почему он не заговорил. Действительно, почему?…

Левша говорил, что нашел карту у водопада. На тропе. Теперь ясно, что никому из пассажиров «Кассандры» принадлежать она не может. Макаров не знал никого с именем Джуди. Тогда чья это карта? И как она могла оказаться на тропе?

Кто-то разбирал телефон по ходу движения? Смешно сказать.

На острове не работает телефонная связь ни

одного

из известных операторов. Связь же через эту сим-карту безупречна.

Джуди. Кто такая Джуди? Тоже смешной

вопрос.

Никого, кроме Джуди Гарланд, Макаров не знал, но и она вряд ли могла не только находиться сейчас на острове, но и иметь представление о сотовой связи.

Он перешел поляну, стряхивая с цветов пыльцу, и вошел в лес. Остановился у большого в обхвате дерева с неровной, грубой корой. Узловатые выступы, уродливые наросты – дерево выглядело каким-то проклятым. Раздумывая, куда держать путь, Макаров решил идти туда, куда толкнет его первый импульс.

Когда за спиной его перестал качаться последний лист, кора дерева вдруг шевельнулась. От дерева отделилось что-то, напоминающее очертаниями человека. Тихо ступая, это нечто двинулось вслед за Макаровым. Когда капитан оказался в поле его зрения и обернулся, нечто прижалось к одному из стволов и замерло. И теперь даже самый внимательный человеческий взгляд не мог различить его силуэт, сливавшийся с деревом.

С удивлением рассматривая лес, в котором росли эти странные деревья, Макаров держал путь…

…Он вскинул голову, чтобы посмотреть на солнце…

…на север.

На север – это значит, что он удалялся от берега.

Он прошел еще с десяток шагов и вдруг остановился, словно вкопанный.

Развернувшись, он направился к тому месту, где только что определял стороны света.

Что-то за его спиной едва успело прижаться к стволу. Когда Макаров вернулся на нужное ему место, меж ним и тем, кто стал частью дерева, было не более полуметра.

Повернув голову, Макаров шевельнул ноздрями.

Ему показалось, или он действительно почувствовал запах пота?

Он не хотел сейчас встретиться с каким-либо, тем более опасным животным. Но это не был запах животного. Подняв руку, капитан потянул ноздрями. Да, ощутимый запах пота.

– Черт знает что… неужели от меня так пахнет? Проклятая жара!

Он встал так, как стоял, когда смотрел на солнце.

Да, именно здесь он и стоял… Вот куст с красными, похожими на барбарис, ягодами, за спиной, в полуметре – уродливое дерево…

И он медленно, чтобы не пропустить ничего, поднял голову.

Через мгновение он опустил ее.

– Да нет, ерунда какая-то…

Он сунул руку в карман, вытянул из пачки сигарету, щелкнул зажигалкой.

Смотрел он прямо перед собой. В лес.

– Ерунда, быть не может… – Когда он бормотал, изо рта его вылетали едва заметные выхлопы табачного дыма.

Он резко вскинул голову.

На высоте двадцати метров над землей, то появляясь из густой листвы, то снова исчезая в ней, тянулась стальная проволока. Отсюда, с земли, было сложно понять, какой она толщины. Макаров считал, что со спичку.

Развернувшись, он провел взглядом по кронам уродливых деревьев. Проволока пронзала их, и он видел ее, насколько хватало зрения.

Эта же проволока уходила в другую сторону.

Окурок упал на землю. Он вдавил его каблуком.

Теперь он знал, куда идти.

Он шел по лесу вдоль проволоки, чуть изменив маршрут. Теперь он двигался на восток, вдоль берега. Самой кромки его, касающейся воды, он не видел. Но слышал, как волны глухо бьются о камни.

Когда он в очередной раз остановился, чтобы свериться с проволокой и вытереть со лба пот, слева от него шевельнулась кора дерева.

Поймав краем глаза это движение в оглушенном скрежетом попугаев лесу, капитан чутко повернул голову.

А потом неторопливо обошел дерево.

Никого.

«Голод и усталость, больше ничего мной не движет», – думал Макаров. Он так рассуждал, и в мгновения эти его тонко пронизывал неизвестно откуда появившийся страх. Сначала он кольнул кожу под правой лопаткой. Так, наверное, страх вошел в него. Потом покрыл тонкой пленкой внутренности. И вот он овладел им – не грубо, как матрос овладевает портовой шлюхой, а тонко, как море пытается завладеть душой морского волка.

«Я все понимаю, – продолжал думать Макаров, стоя у дерева, – ведь всему есть объяснение, верно?…»

Он еще раз посмотрел на дерево, потом поднял голову. Проволока была. Она ему не казалась. Она была. И дерево – вот это, рядом, метра полтора в диаметре, – тоже было. Сучковатое, с наростами, какие не выдумал бы и сам Гойя, – оно было.

«Я все понимаю и могу объяснить, кроме одного, – бормотал про себя, укрывшись под маской мнимого спокойствия, Макаров, – кроме одного… Как я могу пахнуть потом по-разному?…»

*

– Макаров, купи мне духи!

Он никогда не отказывал ей. Наверное, неумение отказать женщине, когда тебе слегка за сорок, и есть та причина, которая становится проблемой среднего возраста.

– С удовольствием.

– Не волнуйся, жена не узнает, – она засмеялась, потянула его за рукав, и они оказались в отделе «Л’Этуаль».

– Макаров, я сама куплю себе духи, – сказала она, глядя ему в глаза. – Я пошутила насчет подарка. Мне просто хочется, чтобы ты подольше побыл рядом.

Бессмысленно перебирая флаконы и переходя от стеллажа к стеллажу, она не выпускала руку капитана второго ранга.

Он едва успел заскочить домой и переодеться. Жены еще не было дома, а как только приедет, то он тут же сядет за документы. У него было три часа. Которые он вечером мог бы списать на пребывание в части. Эта женщина – с короткой, как у мальчишки, стрижкой, с голубыми глазами и дрожащей линией губ зацепила его внимание полгода назад. И с тех пор каждый раз, когда он смотрел в океан, он вспоминал ее и несколько ночей, что связали их. Крошечная, распущенная в постели и невероятно собранная на людях, эта женщина контрастом своего поведения словно приворожила Макарова к себе. Он знал, это плохо – как знал, что никогда им не быть вместе, он знал, что дома его ждут, что есть Питер и что он никогда не променяет немного приевшийся домашний пейзаж на эту крошечную батальную картину… Но он ничего не мог с собой поделать. Галина тянула его не за рукав. Отпусти она его, он пошел бы за ней сам, как барашек идет за матерью…

Макаров стоял рядом и смотрел на ее руки. В тридцать семь лет иметь такие – подвиг для женщины. Временами он едва ли не испытывал стыд оттого, что кто-то из случайных прохожих может заподозрить его в тяге к нимфеткам. Тридцать семь. Ей можно было дать двадцать. А если не приглядываться, и того меньше. Может, ее маленький рост был тому виной?

Эта женщина притягивала его к себе еще и тем, что никогда ничего не просила у него. Редкостное сочетание ума и красоты, помноженное на опыт прошлой семейной жизни, позволяло ему находиться рядом с ней без опаски услышать однажды: «Макаров, я не могу больше без тебя». Она не выражала неудовольствия, когда он торопился от нее домой, не заводила разговоров на темы вечной любви. Ему было хорошо с ней, ей – с ним. Когда-то это должно было закончиться, оба это знали. Но не сейчас. Когда он смотрел на океан, Макаров видел цвет ее глаз. Но однажды он заглянет в ее глаза и увидит океан. Он был готов к этому. Но не сейчас.

– Я возьму «Пуазон». Тебе нравится?

– Да.

– Ты отвечаешь так, потому что находишься в постоянном страхе? Только не ври.

– Да, я трусливо поджимаю хвост, думая о том, что в маленьком Калининграде в этот отдел может зайти кто-то, кто знает меня.

– Гм, ты прав. Тогда иди, постой у отдела спорттоваров. Надеюсь, никто не заподозрит тебя в любви к лыжам. Я вернусь через минуту.

Он так и сделал. И она сдержала слово.

– Поехали ко мне?

– К тебе? – он удивился и посмотрел в океан.

Галя шла, глядя под ноги. До этого они всякий раз встречались в гостиницах. Однажды было сказано, что привычки водить мужчин к себе Галя не имеет. На том и была постановлена точка. А сейчас… Что произошло?…

– Да какая разница теперь… лучше сломать свою привычку, чем прятать глаза от прислуги… Хоть мне на это решительно наплевать.

Он поймал у входа в торговый центр такси, и тут же его за этим делом застиг телефонный звонок.

– Макаров, ты где?

– В части, – глухо обронил он и посмотрел на Галю. Чудная женщина, она, слыша все, не повела и бровью. Села на заднее сиденье и подвинулась, освобождая ему место. Он видел резинку ее чулка в глубоком разрезе юбки.

– Я думала, у тебя сегодня выходной.

– Да, выходной, но пришлось заехать.

– Куда? – громко спросил таксист, посмотрев в зеркало, и Макаров поморщился.

– Кто это там рядом с тобой? – удивленно спросила жена.

– Плотников спрашивает, куда нести новую робу. А ты где?

«Тимирязева, шестнадцать», – тихо назвала адрес Галя.

– Еще на работе. Ты машину сделал?

Вот черт!… Он должен был отогнать ее «Ауди» на станцию, и забыл. Вернее… нет, не забыл… Он просто был занят мыслями, не имеющими отношения ни к жене, ни к ее машине…

Он успеет сделать это к ее возвращению, все равно ей сегодня придется работать дома. Там дел-то – тор-мозухи долить да шланги проверить.

– Да.

– Ладно, пока, капитан. Целую тебя.

– Я тоже, – ответил он и отключился.

Галя взяла его за руку.

– Не обращай внимания на квартиру. Ты знаешь, она не моя.

Он улыбнулся. Он знал, что она снимает квартиру. Галя приехала из Москвы уже директором одного из магазинов сети «Лента». У нее «Мерседес» и дорогая одежда. «Пуазон» ей не нужен. Скорее всего, она подарит эти духи кому-то из подруг. Просто ей хочется быть с ним не только в постели, а еще где-то. В общем, неважно… Главное, что он понимал это, и она знала, что он понимает.

Едва они перешагнули через порог, она обернулась и обхватила его шею руками.

*

Проволока тянулась сквозь деревья. Макаров шел, вытирал рубашкой лицо и несколько раз в минуту сверял свой курс с проволокой.

– К чему-то же ты должна крепиться, – прошептал он, чувствуя, что страх не оставляет его.

Запах пота исчез. Как ни принюхивался он к себе, его не было. Быть может, это запахи деревьев? Не отрывая взгляда от проволоки, он прижался к первому попавшемуся на пути дереву щекой. Пахло деревом, как пахло бы, прижмись он к березе или липе. Обе они пахли для него одинаково.

Через два часа проволока привела его к берегу. Дальше деревьев не было. Макаров пригляделся. И увидел то, что ожидал. Стальная нить двинулась по кронам, очерчивая берег последними деревьями.

Еще через два часа он, постоянно ощущая правым боком океан, стал узнавать местность.

Выйдя на поляну с высокой, доходящей ему до плеч, травой, он поднял один из цветков и посмотрел на свое плечо. Тогда ему не хотелось стирать с плеча пыльцу. Знал – пот смоет.

– Не может быть…

Подняв подбородок, он стал разглядывать место, где стоял. Двинувшись вперед, вошел в лес и, цепенея от непонимания, наклонился. Сплющенный подошвой оранжевый фильтр «Мальборо» торчал из земли пробившимся на свет масленком.

Он поднял голову.

Та же проволока, на том же самом месте.

Он обошел остров и вернулся на то же самое место.

И снова – этот запах пота…

Макаров, плохо осознавая, что делает, стал бродить меж двух деревьев. Одно пахло потом, второе – нет… Чертовщина какая-то… Он то поднимал голову, то смотрел себе под ноги.

– Этого не может быть.

Он и думать не хотел о второй своей проблеме. Описание ее выглядело просто дико. Вдоль побережья острова была натянута проволока, и она ни к чему не крепилась. Замкнутый круг. Ни столба с трансформатором, ни реле, ни… выключателя на каком-то из множества деревьев – ничего! – ничего, к чему обычно ведет стальная, в спичку толщиной, проволока!

И обойти остров за четыре часа невозможно! Он не видел берега и воды, но слышал прибой!

Тонкий, похожий на свист звук прервал его путаные мысли. Он вскинул голову.

Проволоки не было.

Стукнув кулаком по дереву, он уперся в руку лбом.

И снова поднял голову.

Проволоки не было.

Зато был запах пота. Едкий, сладковатый, как в казарме после кросса.

Вдохновленно сплюнув, капитан в который раз посмотрел на кроны деревьев над собой.

Проволоки не было.

Вынув из кармана телефон, он нажал повторный вызов.

«Поиск…»

Померещилась Джуди, цифры на табло, проволока.

Он сходит с ума?

Страх что-то разбавило. Он сразу это почувствовал. В тот момент в море, когда задыхался с матросами на глубине. Симпато-адреналовый криз покатился по отлогому спуску его сознания и вышиб пробки самоконтроля. Сердце ухнуло и стало переворачиваться. Как

там, в лесу, когда он мысленно прощался с Питером…

*

Тяжело дыша и сбивая с цветов пыльцу, срывая судорожной хваткой листья, обезумевший Макаров бежал к берегу. Словно зашоренная лошадь, он не видел ничего, кроме дороги перед собой. Только пространство между деревьями, только место поровнее – вот все, что его интересовало… Ему еще не было стыдно за себя. Он просто бежал подальше от того места, где остался его окурок.

Когда лес поредел и деревья стали уже, чем просветы между ними, он сбавил шаг и дал себе отдохнуть. Рухнув на колени, Макаров встал на четвереньки и прижался лбом к земле. Здесь пахло океаном, здесь он чувствовал себя лучше.

– Кольцо, – почти прокричал он, не слыша своего крика. – Он погнул кольцо. Кольцо вокруг острова… Оно было, и его нет.

Когда он выпрямился и, стоя на коленях, оглянулся назад, он снова почувствовал, как кружится от непонимания голова. Четыре часа он шел вдоль берега… Он шел по побережью острова, обойти который немыслимо и за сутки – он же хорошо видел прибрежную зону с расстояния пяти кабельтовых, когда катера «Кассандры» вышли из тумана. Между тем он все время слышал прибой и чувствовал океан…

И вдруг в кармане запищал телефон…

И вдруг в кармане запищал телефон.

Он оторвался от губ Галины, тяжело дыша, перевернулся на спину и стал проклинать минуту, когда забыл отключить трубку.

– Иди уже, – проговорила она, тоже часто дыша. – Иди…

Уже ничего не хотелось. Уже ничего не хотелось…

Как был, нагой, он встал и направился в прихожую. Кажется, пиджак остался там. Она смотрела на его широкую спину, мощные плечи, и ей не хотелось, чтобы он уходил.

Подняв с пола пиджак, он сунул руку в карман и вынул трубку.

Конечно, это звонила жена.

– Да, я слушаю… – Он хотел, чтобы голос его звучал естественно и ровно, но вышло наоборот – сипло и треща.

– Ты где, Макаров?

– В части.

– В части тебя ищут, дорогой. Только что звонил Плотников.

Черт!…

– Я не в казарме, я в штабе. И что говорит Плотников?

– Ты забрал машину со станции?

– Да, забрал, – солгал он, надеясь, что приедет раньше ее и уладит дело. Два часа у него есть по-лю– бому.

– Забери Питера из школы, я приеду часов в девять. В холодильнике разыщете себе все, что нужно. Целую.

– Я тоже, – посмотрев в сторону спальни, тихо ответил он.

– Макаров…

Он снова прижался к трубке.

– Да, да! – уже немного раздраженно сказал он.

– Макаров, скажи мне, где ты…

– Ведь я уже сказал.

– Хорошо, тогда до вечера, – и она повесила трубку.

Он вошел в комнату, понимая, что нужно собираться.

– Не объясняй, я все понимаю.

Он молча оделся, она накинула халат, у дверей взялась за лацканы его пиджака, встала на носочки. И все равно не доставала. Он наклонился и поцеловал ее.

– Позвони, – попросила Галя, – адрес теперь ты знаешь…

Он улыбнулся, как смог, и вышел.

Подъезжая к дому, он заподозрил что-то неладное. Их коттедж был отгорожен от улицы низкой оградой. Когда-то в этом доме жил немец, от него-то дом и перешел Макаровым. Макаров все собирался построить забор посолиднее, да так и не построил – то времени было в обрез, то денег. И вот сейчас, через дистрофический штакетник когда-то белого, а сейчас серого цвета он видел, что метла для листьев, которую он поставил у двери в гараж, стоит не у двери, а сбоку гаража.

Не глуша двигатель и не закрывая дверцы, он вышел из машины и, доставая на бегу брелок, перескочил через ограду. Пискнул замок, ворота стали подниматься.

Гараж был пуст. «Ауди» не было.

«Она приехала, забрала машину и отправилась на работу», – подумал он, снова нажимая на кнопку. Ставить «Мерседес» необходимости не было, он должен был ехать за Питером.

После поездки к Галине на душе остался неприятный осадок. Не потому, что звонок помешал ему. Ему казалось, что жена застала его в постели с другой. И совершенно неважно, что она вечером приедет и не узнает ничего из того, что знать не должна. Важно, что он был с другой женщиной. Именно сейчас Макаров почувствовал, что не прав…

Усевшись за руль, он потянулся, чтобы закрыть дверцу, и вдруг…

– Боже мой!… – вырвалось у него, совершенно искренне и испуганно.

Выхватив из кармана телефон, он нажал кнопку быстрого вызова. «2» – всегда значилась на его трубке жена. И число это как роль врезалось Макарову сейчас в голову. Роль второго плана…

Она не отвечала. Он бросил трубку в карман, и «Мерседес» завизжал колесами на месте. Куда он едет, он не знал. Он даже не имел представления, в какую сторону она поехала. Жена вчера говорила ему о своих планах, но он был слишком поглощен грядущей встречей с Галиной, чтобы запоминать такую ненужную информацию…

*

И вдруг в кармане запищал телефон.

Не веря своим ушам, Макаров прислушался.

Трель раздалась снова.

Дотянувшись до кармана, он вынул трубку и посмотрел на табло. Горели те же самые цифры, что он видел за несколько минут до того, как появилась эта проволока…

Указательным пальцем он прижал кнопку вызова и поднес телефон к уху.

– Ты где, Макаров?

Чувствуя, как обрывается сердце, он сел на землю. Он не слышал этот голос уже пятнадцать месяцев и восемь дней.

– Макаров?

– Я… слушаю… – прохрипел он, чувствуя, как вокруг него стремительной каруселью кружится лес, берег, полудиск ослепительно-голубого океана…

– Макаров, скажи мне, где ты…

– Я на берегу… я рядом с лесом… ты… как ты…

– Ты забрал машину со станции?

Трубка выпала из его руки, он, стоя на коленях, покачнулся.

Лапая землю перед собой, он наткнулся пальцами на пластмассовый корпус телефона и оторвал его от земли вместе с пучком травы.

– Целую.

– Подожди!… – прокричал он, срывая голос. – Подожди, я прошу!…

Трубка молчала.

Дрожа всем телом и не попадая в кнопки, он вызвал последнего абонента.

– Оператор Танго, – раздалось через мгновение. – Джуди, вас разыскивает Кастро.

Он отключился.

Макаров вышел из леса, когда йодом со стороны океана потянуло чуть сильнее. Наступал вечер.

– Что с тобой? – спросил, взглянув на него, Левша.

– Потом, все потом.

– Нет уж, будь любезен!

Макаров, держа руку на плече Питера, добрался до костра. Левша следовал за ним как привязанный.

– Завтра я и еще двое пойдем искать.

– Что именно? – Левша демонстративно лег рядом с Макаровым, воспользовавшись тем, что Питер после заминки направился к подозвавшей его Дженни.

– Левша, что-то происходит. Я не могу понять что. Я видел в лесу, над собой, проволоку. Я шел под ней, пока не обошел весь остров. Мне понадобилось для этого четыре часа. Но за это время невозможно обойти остров. Он должен быть гораздо больше. Я шел в джунглях вдоль берега, не видел его, не видел и просвета меж деревьями, но я все время слышал прибой. Мой путь пролегал в ста метрах от воды, и я ни разу не углубился в лес. Проволока протянута вдоль побережья. Четырех часов хватило, чтобы обойти остров. Однако я все время слышал океан справа.

Назад к карточке книги "Остров. Остаться людьми. Тетралогия (СИ)"