Текст книги "Твари в пути (СИ)"

Автор книги: Владимир Торин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 30 страниц)

– Рубите! – заревел чернокожий рыцарь. – Рубите ей крылья!

Сахид Альири отреагировал первым – он подскочил к сцепившимся в смертельных объятиях геричу и гарпии и с полного маху опустил саблю на левое крыло твари. Женщина-птица закричала от боли, кость треснула, плоть и перья окрасились кровью. Точеная сталь рухнула на ее плечо еще раз, затем еще и еще… Ильдиар бил с другой стороны. Тварь жутко кричала, ее лицо изменилось: от невыносимой боли она криком разорвала себе рот, щеки ее порвались, как прохудившаяся парусина. Зрелище было ужасным. Левое крыло висело на нескольких связках, правое – и того хуже, почти отделилось. Боль ревущей женщины-птицы, казалось, стала вещественной. Кровь заливала Джана, но чернокожий рыцарь по-прежнему стоял, как каменный исполин, на краю ковра, а два его клинка удерживали гарпию на месте. Мышцы герича рвались от перенапряжения, но Джан не мог отпустить своего врага.

И тут все закончилось… Сперва отпало, отрубленное, одно крыло – оно улетело в темную пустоту, за ним устремилось и второе. Стоило гарпии лишиться обоих крыльев, как она дернулась в последний раз и безжизненно повисла на клинках. Женщина-птица была мертва…

Джан не стал вытаскивать сталь из тела чудовища, он просто оттолкнул его, и мертвая гарпия, кувыркаясь в воздухе, полетела к земле, навстречу с одним из горных пиков, над которыми мчался летящий гилем. В тот же миг кровь существа, пролитая на людей, гнома, ковер и вещи вдруг превратилась в перья и тучей взвилась в воздух. Как будто и не было никакой кровавой бойни.

Джан Ферах-Рауд отшатнулся и опустился на подогнувшихся ногах на ковер. Хвали смотрел безразлично – его губы все еще шептали: «Сон…».. Сахид и Ильдиар бросились к геричу.

– Джан! Ты как?

– Живой…  – поморщился чернокожий рыцарь. – И это главное. Все тело ноет… Что там за горы внизу?

Асар подошел к краю ковра и, вытянув шею, поглядел во тьму. Вдруг он резко обернулся к графу де Ноту:

– Скорее, Ильдиар! – Он был не на шутку встревожен. – Прикажи ковру лететь быстрее! Как тогда, когда он поднял песчаную бурю! Скорее!

– Мы ведь убили ее! – Ильдиар не понимал волнения Сахида. – Убили! Куда теперь спешить?!

– Горный перешеек под нами!.. Мы над пиком Раэгреса!

– Хребет бергаров…  – пробормотал Джан.

– Здесь, на отвесных пиках, расположены гнездовья гарпий!

И тут горы будто услышали слова асара. Со скал, мелькающих внизу, буквально отовсюду раздался клекот и пронзительные птичьи крики, будто лай псов, заслышавших шаги чужака. В следующий миг множество крылатых фигур вырвались наружу, казалось, прямо из гор – там, должно быть, прятались трещины в стенах скал, пещеры, гнезда.

Граф де Нот положил меч и присел, с силой упер кончики пальцев в узор ковра.

– Ну, давай же! Давай!!!

– Они рядом!!! – воскликнул Сахид Альири. – Я их вижу!

– Три! – считал подползший к краю Джан. – Семь! Девять! Тут их целая стая! Сэру гному это точно должно понравиться!

– Что?! – упомянутый «сэр гном» неожиданно пришел в себя. Никакое наваждение не способно удерживать Дор-Тегли, если его слуха коснулось оскорбление или насмешка. – Может, тебя сбросить этим птичкам, крыса черномордая? Как раз, пока твоя селезенка, печень, сердце и остальные потроха будут отвлекать их, мы и улизнем! Как считаешь?

– Почтенные, – призвал к порядку Сахид Альири. – Сейчас не время! Валери, отодвинься от края! Прошу тебя!

– Я хочу убраться отсюда! – не обращая внимания на происходящее вокруг, взмолился Ильдиар де Нот, закрыв глаза. – Прочь! Быстрее! Быстрее!!! Лети, куда и прежде, только… быстрее!

И тут ковер послушался. С самого начала полета послушался в первый раз. Он рванул, будто скакун, в которого вонзили шпоры. Ветер засвистел в ушах, разметал волосы. Гилем заскользил по небу с такой скоростью, что рухнувшим на него людям пришлось схватить друг друга, свои припасы и вжать головы в плетение сложных геометрических узоров, чтобы не соскользнуть за борт. И хоть Сахид Альири и говорил, что подобные ковры закляты так, чтобы по инерции с них нельзя было слететь, все же никто не рискнул хотя бы сесть. В прошлый раз, когда гилем летел на такой скорости, он взметнул песчаную пыль и потянул ее за собой. Сейчас же они находились слишком высоко, но потоки воздуха обдавали их будто ледяными хлыстами.

Не прошло и пяти минут, а ковер уже начал снижать скорость. Небесные странники осторожно подняли головы. Они вырвались… Гарпии безнадежно отстали. Совершая широкие взмахи крыльев, они, походящие на стаю жутких грифов, висели в воздухе и кричали что-то, должно быть, проклиная добычу, ушедшую из их когтей. Вскоре крики прислужниц ветра затихли, и они исчезли из виду.

– Нам нельзя забывать об осторожности, – сказал Сахид Альири, пытаясь выровнять дыхание и безудержное сердцебиение. Он обнял Валери. Та дрожала в его руках, страх все еще не отошел.

– Да уж, стоило оставить дозорного, – согласился Джан. – Кто знает, вдруг это ифриты пытаются отплатить нам за убийство одного из них. Первым постерегу я – все равно не сомкну глаз. Вы же ложитесь спать – днем, поверьте мне, под палящим солнцем, не удастся заснуть ни на мгновение.

Хвали, окончательно пришедший в себя, вполголоса ругнулся, попросил прощения за ругательство у Дрикха, после чего снова ругнулся, поблагодарил Дрикха за то, что тот не позволил ему предать свою мечту с подлой гарпией, снова выругался и прислонил голову к бочонку. В тот же миг раздался басовый храп – этот звук, без сомнения, мог отпугнуть очередную незваную гостью, ведь походил на медный горн.

– Кто же мог знать, что небо вашей пустыни не менее опасно, чем земля, – устало вздохнул Ильдиар и опустился на ковер. Сон и усталость постепенно сморили его…

* * *

– … Говорю тебе, горы невысокие, значит лететь до них не больше часа…  – Голос гнома раздражал так, как мог раздражать лишь голос гнома, ворчащего с утра пораньше.

– С чего ты взял, что невысокие? Вона какой там пик, – ответил чернокожий рыцарь.

– Давай-давай, поучи гнома знаниям о горах! – язвительно отозвался Хвали. – Как будто я гор раньше не видел.

– Может, ты и на волшебных коврах прежде летал? – не остался в долгу Джан.

– Может, и летал…

Ильдиар уже проснулся, но глаз еще не открыл. Джан и Хвали, казалось, нарочно устроили спор прямо над его головой, прямо над его ухом, и с каждой секундой это становилось все невыносимее. Граф де Нот разомкнул глаза и тут же поспешил зажмуриться – утреннее солнце наградило его пронзительным желто-белым взглядом.

– О чем спор, друзья мои? – Ильдиар широко зевнул и, протерев глаза, принялся непослушными руками наматывать на голову тюрбан.

– Впереди горы, – мрачно заметил Джан. – И, мне кажется…

– Кажется ему, видите ли, – перебил Хвали. – Горы немного повыше, чем хребет… гм…  – гном сглотнул, – гарпий, но все же не такие уж и высокие. И мы летим прямо к ним. Как бы там не было чьих-нибудь гнездовий…

Ильдиар с настороженностью посмотрел вперед. Вдруг его посетило предчувствие, что они стремительно приближаются к концу своего небесного путешествия. Откуда оно взялось, паладин не знал, разве что волшебный ковер каким-то образом давал понять своему хозяину о скором прибытии. Графа терзало двойственное чувство. С одной стороны – осознание того, что набившая оскомину пустыня не бесконечна, внушало немалый оптимизм, с другой – ему почему-то стало казаться, что приближение к этой непонятной цели не сулит им ничего хорошего.

– Мы подлетаем, – сказал Ильдиар. – Кто-нибудь знает, что это за горы?

Сахид Альири привстал на локте. Ловец удачи бросил один-единственный взгляд на горизонт и тут же поднялся, чтобы сесть, поджав ноги, при этом его лицо исказилось гримасой:

– Красные горы. Это плохое место, – хриплым голосом выдавил из себя асар. – Паладин, пока еще не поздно, прикажи ковру облететь этот кряж.

– Но что там?

– Это проклятые шахты Аберджи, больше известные как каторжные копи Алон-Ан-Салема. Поворачивай ковер, Ильдиар, если твоя жизнь еще дорога тебе. Если же она тебе ни к чему, пожалей хотя бы ее.

Сахид Альири глядел на свой «драгоценный рубин», но Валери, как ни странно, вела себя спокойно, лишь слегка побледнела, услышав слова ловца удачи. Она глядела на Ильдиара своими огромными глазами, будто ожидая от него чего-то. Граф де Нот вдруг подумал, что она верит ему, чужеземному паладину, и надеется на что-то, а быть может, ей просто все равно, лишь бы Сахид Альири был рядом? Он не знал, он слишком запутался в собственных и в чужих чувствах…

Зато Хвали и Джан выражали свои эмоции красочно, бурно и однозначно. Отборная ругань гнома перемежалась наставлениями чернокожего рыцаря о том, куда следует ходить честным путникам, а куда – не следует ни при каких обстоятельствах.

– Добавлю также, что слухи о живых мертвецах, якобы трудящихся на самых нижних уровнях шахт, не лишены оснований, – Джан продолжал вспоминать все, что когда-либо слышал об Аберджи, – потому как великий визирь – очень могущественный колдун, и легко на такое способен. В пользу этого утверждения и то, что безопасных дорог для доставки припасов нет, а мертвые каторжники, в отличие от живых, отнюдь не требуют еды на завтрак, обед и ужин.

– Разрази меня Бездна! – взволновано вскричал Хвали. – Так там еще и трупы работают?!! Ильдиар, ну сделай же что-нибудь, ты же можешь!

– Я не могу, – ответил паладин, – я не знаю, почему…

– Что тобой движет? – спросил Сахид Альири. – Отвечай быстро, времени у нас совсем мало.

Ковер уже планировал в небе, намечая предполагаемое место посадки, а внизу простирались голые скалы, изъеденные многочисленными карьерами, котлованами и пещерами. На краю ущелья виднелось даже небольшое поселение. Фигурки людей на земле напоминали муравьев, эти муравьи пока еще шли по своим делам, вовсе не обращая внимания на летящую по небу черную точку.

– Что тобой движет?! – повторил ловец удачи. – Что для тебя важнее всего?

– Ронстрад. Дом. Изабелла, – рыцарь старался отвечать честно.

– Ты желаешь вернуться домой?

– Да.

– Что тебе не дает это сделать? – Сахид Альири зашел с другой стороны.

– Мой долг.

– Какой долг?

– Мое обещание королю. Мой обет.

– В чем твой обет?

– Я должен доставить в Ронстрад одну вещь…  – Ильдиар замолчал, не желая выдавать доверенную королем тайну. Сахид Альири сразу это понял и не стал расспрашивать.

– Кто ключ к этой вещи? Кого тебе назвали?

– Великий визирь Ан-Хара.

– Бансрот подери! – Сахид Альири выругался, поняв, что все бесполезно, ковер уже приближался к земле. – Он несет нас прямо в руки Алон-Ан-Салема! Ильдиар! Визирь убьет меня, а Валери… ей лучше умереть, чем попасть к нему. А бедолага-гном и этот наивный болван, мечтающий о рыцарской чести, они снова станут рабами, закончив свои дни в черных шахтах, задыхаясь от тошнотворных испарений… Ведь на самых глубоких ярусах там добывают отнюдь не золото, а ядовитую серу, нужную визирю для его магических опытов. Неужели ты пожертвуешь друзьями, Ильдиар? Загляни в свое сердце, быть может, там найдется место и для них?

Перед взором Ильдиара промелькнули все напряженные события последних дней: дорога на восток, его пленение, долгий путь в пустыне; таинственная Валери и совсем уж необъяснимый Сахид Альири, предатель и негодяй, как ему тогда казалось; загадочный город Ан-Хар, яма рабов, которую он успел возненавидеть, но где неожиданно обрел друзей, упрямого гнома и чернокожего рыцаря; неожиданное нападение бергаров и наступивший в городе хаос; Ифритум, пустынный дух, заговоривший с ним перед тем, как попытаться убить; наконец, чудесное спасение и их общее бегство на волшебном ковре. В душе паладина как будто качнулись гигантские весы. На одной чаше лежало все то, что он любил и защищал всю свою жизнь: королевство Ронстрад, родной замок, где ждет его старый граф де Нот, его отец; его друг и сюзерен, король Инстрельд V Лоран; орден паладинов Священного Пламени; ставший ему родным старик Тиан, безобразник Шико, Изабель. Изабель… его вечная невеста Изабель… Неужели ей так и не суждено его дождаться? На другой чаше оказалось трое случайных людей и один гном, которых он встретил при обстоятельствах, весьма неоднозначных, но все они поверили в него, и они были рядом, а все остальное – так далеко…

Что-то рухнуло глубоко в душе. Валери в тот же миг пронзительно закричала, и Ильдиар успел заметить, как Джан катится по ковру, но успевает схватиться за его край, а сам ковер разворачивается почти под прямым углом.

Граф де Нот едва успел вцепиться в растрепанную бахрому обеими руками, он увидел, как Сахид Альири схватил Джана свободной рукой и затащил его наверх, как гном пытается ему помочь, но ковер уже пикирует, не справляясь с потоком встречного воздуха.

– Cтой! – что было мочи, заорал Ильдиар. – Остановись, глупая тряпка!

Возможно, крик возымел действие, а может быть, ковер и сам уже все понял и постарался сберечь своих пассажиров. Он выровнялся едва ли не у самой земли и устремился дальше в нескольких футах параллельно ей, цепляясь за сухой кустарник и теряя за собой скарб небесных странников. Раздался хлопок и треск – это лопнул улетевший бочонок, ударившись о камни.

– Мой мешок! – закричал Джан и скатился с ковра – он исчез где-то в поднятой красноватой пыли.

Хвали свалился следом, Ильдиар попытался схватить его за руку, но не успел.

– Ты же говорил…  – начал было паладин, повернувшись к Сахиду. – Говорил, что…

– Колдовство! – воскликнул ловец удачи. – Какое-то колдовство! – Он прикоснулся к плечу девушки. – Валери… Слушай меня… отпусти!

Валери вцепилась в одну из кистей на углу переднего края ковра, она дрожала всем телом и зажмурила от ужаса глаза – она не видела, что ковер несет их прямо в скалу, вырастающую впереди багровой стеной.

– Валери! – Сахид схватил ее за руку. – Держись за меня! Держись!

Она открыла глаза и схватила его руку.

– Верь мне! Отпусти ковер! – закричал Сахид, и Валери коротко кивнула. Она отпустила кисть гилема, и в следующий миг произошло нечто такое, чего Ильдиар просто не мог себе вообразить.

Сахид Альири потянул Валери за руку, рванул ее, оторвал от ковра и швырнул девушку в воздух. Валери закричала, а ловец удачи метнулся выпущенной стрелой по ковру, оттолкнулся от его края и, закрутившись в невероятном вихре, спрыгнул на землю. Ильдиар успел увидеть, как он приземлился на ноги и в последний миг успел подхватить визжащую Валери.

Дивиться невиданному акробатическому мастерству ловца удачи не было времени. Он остался на ковре один, а скала все приближалась.

– Ну же… Стой! Я велю тебе! Стой! Стой! Сто-о-ой!

Ильдиар сжал руки на бахроме с такой силой и яростью, что костяшки его пальцев затрещали. Ковер изошел волнами и резко дернулся, будто кто-то невидимый встряхнул его, пытаясь выбить из него пыль.

Свист ветра.

Рывок.

Что-то хлестнуло по голове.

Темнота…

* * *

– … Думаешь, помер? – Через темноту закрытых век несколько раз промелькнула тень, словно кто-то размахивал рукой прямо перед глазами.

– Ты уже спрашивал пять раз. – Раздался утомленный ответ. – Ничего не помер.

– А почему тогда глаза не открывает? – Кто-то снова замахал руками. Кто-то после этого поднес в упор свою пахнущую прокисшим элем и солониной рожу.

– А мне почем знать, – снова ответили откуда-то со стороны. – Я ведь не лекарь…

– Но ты же говорил людям Гаума, отчего рабы подыхали в застенке. – Воздух перед лицом наполнился чьим-то весьма не благоухающим дыханием.

– Так то болезни разные. Некоторые я, к слову, сам придумал.

– О том я и толкую! – На щеку и лоб упали капельки чьей-то слюны. – Ну, так ты же почти лекарь! Хочу, чтобы он открыл глаза.

– А я, может, не хочу на ваши рожи снова любоваться, – прохрипел Ильдиар и открыл глаза.

Прямо над ним нависал, как он и предполагал, Хвали. Вблизи лицо побитого жизнью и надсмотрщиками гнома оказался чем-то скомканным и жеваным. В следующее мгновение он добавил к этому немного щербатости, широко улыбнувшись.

– Ну, вот! – обрадовано возопил Дор-Тегли. – Жив!

– Как я и говорил, – раздалось сбоку. Ильдиар повернул голову и увидел Джана, складывающего вещи в полосатый мешок.

– Но ты ведь не лекарь – тебе в таких делах веры нет, – заявил гном.

– Так Сахид тоже говорил, что Ильдиар всего лишь без сознания.

– Так он тоже не лекарь! – нашелся Хвали.

– Где они? – просипел Ильдиар. Голос был непослушным. Паладин попытался подняться – в тот же миг все кругом заплясало и принялось плыть перед глазами.

– Сахид вынюхивает как бы поблизости никого не оказалось, а Валери собирает разбросанные вещи.

Ильдиар сел и облокотился на руку. Все его тело словно избили – и особо досталось голове. Под рукой был мягкий ворс, и паладин понял, что сидит на ковре. Когда мир кругом перестал прыгать, он отметил, что потерпевшие ковровое крушение, как он это назвал, находятся в распадке между скал. Из красноватой песчаной земли местами торчали чахлые низкорослые деревца с тонкими зелеными листьями. На кронах деревьев свили себе гнезда длинноногие аисты. Солнце только-только подбиралось к зениту – значит, он пролежал в беспамятстве недолго.

– Как я… как смог…

Джан подал Хвали бурдюк с водой, и гном помог паладину напиться.

– Сахид сказал, – ответил герич, – что видел, как ковер прямо в воздухе свернулся в рулон вместе с тобой внутри, и закрутился, как дервиш в танце. После чего рухнул на камни. Повезло, что он был невысоко. Потом…

– Да, – перебил его гном. – Мы уже сами видели, как ковер развернулся и пополз по земле, точно слизень. Он притащил тебя сюда, и здесь замер.

– О! Ты пришел в себя!

Это была Валери – она как раз подошла. В руках девушка держала ворох какой-то пестрой одежды, поверх которой громоздилась горка золотых монет. Валери была не ранена – она вообще не выглядела так, словно недавно пережила падение ковра.

– Это все, что я смогла найти, – сказала она. – Другое золото потерялось…

– Самое грустное, что бочонок не выжил, – угрюмо заметил Хвали.

– Что ты узнал?! – Джан глядел куда-то за спину Ильдиара, и тот обернулся.

К ковру подошел Сахид Альири. Он кивнул паладину и сказал:

– Хвала ветрам, шахты Аберджи остались в некотором удалении. Судя по тому, что я увидел, – работа там кипит, как и прежде – есть вероятность, что нас не заметили. Так что предлагаю поскорее убраться отсюда или хотя бы найти более укромное место…

Вскоре вся компания сидела на ковре, а припасы – те, что были собраны и спасены, снова были уложены в его центре.

– Лети! Ну, взлетай же! – уперев руки в плетение узоров, Ильдиар приказывал ковру снова и снова, но тот даже не шелохнулся.

– Бесполезно. – Валери вот уже несколько минут разглаживала руками волшебный гилем, и в какой-то момент обнаружила причину его нежелания подниматься в воздух. – Здесь дыра.

Ее спутники собрались вокруг и принялись разглядывать прореху. Ковер и в самом деле оказался поврежден – жесткая посадка на скалистую землю не прошла для него бесследно. Дыра оказалась размером не больше монеты, но этого было достаточно, чтобы ковер уже не смог взлететь.

– Может, нам удастся ее залатать? – спросил Джан. – У меня есть игла, а заплату можно отрезать откуда-нибудь.

– Не все так просто с волшебными коврами, – возразил Сахид Альири. – Это же не обычная кошма, чтобы на ней сидеть, а сложный магический артефакт. Здесь нужен волшебник, причем сведущий в их хитром устройстве. У меня таких знакомых нет. Совершенно странным образом я не в ладах с магами.

– Что-то я не удивлен, – пробормотал Ильдиар.

– Что же, нам теперь пешком по пустыне тащиться, коли эта гхарнова сыть не желает летать? – Хвали вслух высказал терзавшую его спутников мысль, снабдив ее очередным гномьим ругательством, и в сердцах пнул волшебный гилем.

– Не обижай ковер, – вступилась за коврик Валери, – он же не виноват.

Все сошли на землю, Ильдиар, Джан, Хвали и Сахид взяли мешки, а Валери принялась аккуратно скатывать гилем. Рулон оказался достаточно тонким и легким, чтобы один человек мог нести его под мышкой.

– Заберем его с собой, – сказала девушка.

– Конечно, не бросать же здесь, – согласился хозяйственный Джан, – давай его в мой мешок.

Ковер перекочевал в огромный мешок чернокожего рыцаря, и путники стали собираться в дорогу, вот только единого мнения о том, куда же направить стопы, не оказалось.

– У нас воды всего на сутки, а еды – до завтрашнего вечера, да и то один только хлеб с фруктами, – доложил Джан, придирчиво оценив имеющиеся запасы. – Бочонок с элем разбился, а всю солонину давеча сожрал сэр гном.

– Гному необходимо правильное питание, – отозвался Хвали, ничуть не смущаясь, – если я стану, как вы, питаться персиками, не видать мне роскошной бороды до скончания веков.

– Будто борода и персики друг другу противоречат…  – отозвался герич.

– До Ари-Сара, ближайшего оазиса, трое суток пути, почтенные, – подумав, сообщил Сахид Альири, – это, если повезет. И его хозяин, шейх Осмала, вряд ли будет нам рад – было время, я изрядно успел ему насолить. И все же, я бы выбрал пустыню…

– Есть еще шахты, – высказал предложение Ильдиар, заметив, что ловец удачи всеми силами старается обойти эту тему. Мы видели поселение у скал – думаю, там найдутся и вода, и пища, и верблюды. Мы могли бы купить все это.

– Рядом с шахтами, на почти отвесном склоне пика Неграйна, располагается Алый дворец Алон-Ан-Салема и, судя по поведению летающего ковра, великий визирь сейчас должен находиться в своей резиденции. – Сахид Альири нахмурился. – Будь я сам по себе, обязательно нанес бы ему визит – у нас с ним есть незаконченное дело. Я уверен, в его дворце, как и в любом другом, есть потайные ходы, но… сейчас я не один.

– У меня тоже есть дело к визирю, – напомнил Ильдиар, – но ковер порван, нас мало, с нами – женщина… Нас легко догнать, если мы будем вынуждены бежать, да и в бою против мага и его свиты мы не выстоим, даже если зайдем к нему в гости через тайную потерну, а еще…

– Да вы тут спятили все! – вскричал гном. – Какие потайные двери?! Какие визиты?! Даже думать о таком – безумие. Он же колдун! Только щелкнет пальцами, и все. Скажет – змеей – станешь змеей. Скажет – обезьяной – будешь всю жизнь по веткам прыгать…

– Сэр гном определенно прав насчет Аберджи, – поддержал Джан, – гиблое место, даже без визиря. Уж лучше затянуть пояса, дождаться заката и двинуться к оазису Ари-Сар.

– Вы все правы, почтенные. Сейчас не лучший момент испытывать судьбу…  – Сахид замолчал. Какое-то странное ощущение не давало ему покоя. Как будто беда притаилась всего в двух шагах…

– Ну что ж, – подытожил Ильдиар, – значит, решено – идем в…

Договорить ему не дали. Стук копыт по камням появился так неожиданно и близко, словно кони до этого летели по воздуху. Из-за выступа красноватой скалы выскочили многочисленные всадники на горячих скакунах серой масти. Пустынные воины были облачены в кольчужные доспехи, на головах их высились алые тюрбаны, из которых торчали навершия остроконечных шлемов. Кольчатые маски-бармицы скрывали лица, ветер раздувал длинные алые плащи.

Всадников в распадке собралось около двух десятков, они моментально обступили путников, направив на них копья и ятаганы. Ильдиар и его товарищи не успели опомниться, как оказались окружены.

– Кто вы такие?! – закричала Валери. – Что вам от нас надо?!

Ильдиар поднял меч. Рядом гном с глухим рычанием обнажил свой. Джан приготовился отбиваться мешком, его клинки так и остались торчать в теле мертвой гарпии. Один лишь Сахид Альири с ледяным спокойствием смотрел прямо перед собой, ожидая чего-то. Он понимал, что мечи здесь ничем не помогут.

– Ильдиар, – тихо шепнул ловец удачи паладину на ухо, – что бы ни случилось, не пытайся сейчас воззвать к своей силе. Алон-Ан-Салем ничего не знает о твоем даре, это наш последний шанс.

Ильдиар кивнул.

Пустынные воины молчали, не делая никаких попыток что-либо объяснить, – лишь жестами приказали белокожему чужеземцу и гному бросить оружие, что те и вынуждены были сделать под угрозой быть проткнутыми копьями. Вскоре всадники расступились, пропуская кого-то вперед.

– Ах, какая приятная встреча! – Появившийся перед пленниками важный человек верхом на грациозном коне черной масти издевательски расхохотался из-под повязки, призванной защищать лицо от песка и ветра. На голове его был сиреневый тюрбан с большим аметистом и длинным зеленым пером, сам он кутался в сиреневый же бархатный плащ, расшитый золотыми нитями.

– Алон-Ан-Салем добр к путникам и всегда радуется, когда его посещают гости!

Хихиканье из-под повязки было мерзким и звучало зловеще. Ошибиться было невозможно – это был сам великий визирь Ан-Хара, богатейший шейх, великий колдун и второе лицо в султанате (злые языки даже поговаривали, что первое). И верно, Алон-Ан-Салем не замедлил снять свою повязку – показалось его сморщенное смуглое лицо. Эти прищуренные глаза, усмешку и крючковатый нос Ильдиар бы ни за что не забыл после рабского помоста и дарованных плетей.

– Посмотрите, кто тут у нас, – продолжил насмехаться старик, самодовольно теребя узенькую бороденку, – рабы сами пришли работать на мои шахты… хе-хе… даже этот упрямец…  – Взгляд визиря остановился на Ильдиаре. – А еще гном-грамотей, столь свято чтящий ан-харский кодекс. Кстати, согласно этому самому кодексу, беглого раба можно убить на месте, в назидание остальным, так что сейчас закон на моей стороне…  – Старик поглядел на герича. – Подумать только, Аберджи приманило даже приемыша мертвого рыцаря… Да-да, я и тебя знаю…

Джан от удивления едва не выронил мешок:

– Вы знали сэра Малкольма Стурма?

– Конечно, – ухмыльнулся Алон-Ан-Салем, и отвратительный смех зазвучал вновь. – Печально известный шейх Абни-Турум – «Белокожий Старик», чужак, решивший, что может завладеть одним из ключевых оазисов Пустыни, и ему сойдет это с рук.

– Негодяй! Признавайся, ты причастен к его смерти?! – Чернокожий рыцарь швырнул мешок наземь и рванулся вперед, судя по всему, намереваясь задушить визиря голыми руками, но двое дюжих воинов из свиты Алон-Ан-Салема («Необоримые», – вспомнил Ильдиар) мигом спешились и уложили Джана на землю несколькими быстрыми и мастерски отточенными ударами рукоятей ятаганов. Друзья ничем не могли помочь геричу, а тому оставалось лишь обреченно стонать, распростершись на земле, и принимать все новые и новые побои.

Хвали злобно мерил взглядом тех, кто избивал его друга, запоминая, и мысленно клялся когда-нибудь найти каждого и отомстить.

– Так-так, кто тут у нас еще?! – Визирь перевел прищуренный взгляд на ловца удачи. – Вот уж кого я искренне рад видеть! Меня решил навестить сам Сахид Альири, или – как ты там себя называл раньше? – Кариф? Ты просто отрада для старческих глаз, услада моего сердца! Неужели ты думал, что я забуду о твоих жалких попытках отнять мою жизнь? – Визирь повернулся к своим воинам. – Взять этого ублюдка! И стерегите хорошенько, на закате я им займусь.

Еще двое рослых воинов покинули седла и скрутили Сахида Альири, заломив ему руки за спину и связав их. Ловец удачи не проронил ни слова, лишь обернулся, на мгновение встретившись взглядом с Валери.

– О! Свет очей моих! – Великий визирь тронул поводья и подвел коня к испуганно глядящей на него девушке. – Что же делает столь прекрасная дева, сей трепетный лепесток чайной розы, в компании этих преступников, гномов, рабов и убийц? Сию несправедливость определенно нужно исправить. – Старик повернулся к воинам: – Эту – в мой гарем: подготовить, как полагается.

Алон-Ан-Салем прищурился…

– Обыскать их. Мне нужен тот ковер, который я видел в волшебном зеркале! Тот, на котором эти ничтожества прилетели сюда, несомненно, покушаясь на мою жизнь.

Вскоре, выпотрошив мешок Джана Ферах-Рауда, Необоримые обнаружили волшебный гилем. Великий визирь бросил на ковер лишь один быстрый взгляд, отмечая для себя его сине-зеленый цвет, золотую вышивку, бахрому и плетеные шнуры с кисточками по углам.

– План Небесного Града…  – пробормотал он задумчиво. – Гилем Эль-Раэда. Если ковер здесь, а не в его закромах, то значит – голова его отделена от тела… Скажите, мои дорогие гости, как к вам попал ковер одного из величайших магов Ан-Хара?

Ильдиар вдруг понял, что он действительно так и не узнал, каким образом Валери досталась столь изумительная вещь – в самом деле, не могла же она пробраться в сокровищницу упомянутого мага и выкрасть гилем, пока бергары осаждали Ан-Хар, а он, Ильдиар, сражался с ифритом! Да и вряд ли тот просто так лежал себе на верхней площадке смотровой башни. Так откуда же?! Должно быть, это и было то, что его исподволь мучило все это время, – тайна чудесного побега из города… Но сейчас было уже поздно спрашивать – Валери и Сахида уводили прочь Необоримые…

Алон-Ан-Салем развернул своего коня, бросив напоследок:

– Остальных – в шахты, а гному предварительно дать плетей.

Черный, как сама ночь, жеребец заржал, пришпоренный, и унесся прочь по истоптанной копытами тропе.

Солнце над Аберджи готовилось войти в зенит, не суля новоявленным каторжникам ничего хорошего…