Текст книги "Пятый арлекин"

Автор книги: Владимир Тодоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 34 страниц)

6

Утром в воскресенье я позвонил Элизе. Она тут же сняла трубку.

– Элиза, прости меня, я очень виноват перед тобой и вел себя скверным образом тогда, в лесу. Не сердись, хорошо? – Элиза молчала и я ощутил беспокойство. Если Тернер заподозрит игру, нам обоим несдобровать.

– Дик, это ты? – голос Элизы звучал страстно и напряженно, как и следовало по нашему сценарию. Впрочем, Элизе и не пришлось играть, все это у нее вышло естественно и непринужденно.

– Да, дорогая, я. Ты простила меня?

– Да, Дик, сразу же после нашей разлуки. Почему ты так долго не звонил?

– Я не знал, как ты отнесешься к моему звонку.

– Почему ты такой глупый, Дик, я все эти дни только и делала, что ждала твоего звонка и почти не отходила от телефона. Ты не забыл меня?

– Элиза, не было минуты, чтобы я не думал о тебе. Я порывался уехать отсюда, но не смог.

– Хорошо, что не уехал, я бы сошла с ума. Я хочу тебя видеть, а ты?

– Безумно.

– Где мы увидимся? Я больше не хочу в лесу…

– И я не хочу. Ты приедешь ко мне.

– К тебе?!

– Конечно, почему ты удивилась?

– Не знаю, ты всегда назначал встречи в лесу, вот я и подумала, что…

– Что кроме той поляны у меня ничего нет и что я ночую в парке на скамейке, получая пособие по безработице, да?

– Почти. И где ты живешь?

– Проспект Линкольна, семнадцать.

– О, так это совсем недалеко от меня. А кто в доме будет кроме нас? Жена и трое несовершеннолетних малюток? – было очевидно, что Элиза вошла в роль и она нравится ей самой.

– Ты ошиблась, – четверо. И все красавицы!

– По-другому и быть не могло. Что им захватить, виски, бренди, водку, шампанское, коньяк?

– Ничего не надо, у них все есть. Приходи ровно в шесть часов.

– Почему такая точность?

– Потому что раньше я буду занят, а потом сойду с ума от нетерпения! Надеюсь, что ты сможешь остаться на всю ночь?

– А что я скажу мужу?

– Этому старому ослу? – я почувствовал в груди сладкую истому мести, я ведь знал, что весь разговор прослушан или прослушивается Тернером.

– Ты так точно охарактеризовал моего мужа…

– Скажи, что заночуешь где-нибудь у своих знакомых. Разве тебе не приходилось иногда ночевать вне дома?

– Нет.

– Тогда не будем рисковать, побудешь у меня часов до десяти. Как раз поспеешь к ужину. Хорошо?

– Да, ты будешь меня сегодня любить?

– Могла бы и не спрашивать – до исступления!

– Дик, как я доживу до этих шести часов?..

– Постарайся не наделать глупостей, твой муж, хотя и осел, но не такой уж, вероятно, дурак.

– Не наделаю. До встречи, Дик. Я буду ровно в шесть.

Неслышно подошла Мери, она вообще в последние два дня ходила по дому тихо и неприкаянно, не находя себе места, будто ожидая трагической развязки и не веря в счастливый исход.

– Что, Дик, сражение начинается?

– Да, Мери.

– Дчк, я выпью рюмочку, а тебе не надо, ты должен быть в абсолютной форме.

– И тебе не надо.

– Не спорь мне это даже очень необходимо, иначе мне станет так страшно, что я начну кричать раньше времени.

– Хорошо, но только одну.

– Тогда я лучше выпью сразу две, да?

Я кивнул головой, на нее было тяжело смотреть: блуждающий взгляд, нервный румянец на щеках, признак лихорадочного волнения. Я уселся в кресло в гостиной и принялся заново рассчитывать варианты встречи с моим убийцей: не станет же он стрелять с порога! В противном случае я успею встретить его достойно. Тернер вряд ли отступится от намеченного плана, с его точки зрения я подготовился именно к нему.

– Дик, я пойду немного посплю, да?

– Только не пей больше. Обещаешь мне? А через пару часов я тебя разбужу, тебе нельзя быть сегодня сонной. Ты не передумала и по-прежнему хочешь уехать к матери?

– Сразу же после того, как буду спокойна за твою судьбу.

– Мери, ты удивительная женщина…

– Скажи. Дик, если бы не миссис Тернер, ты смог бы меня полюбить?

– Я и так люблю тебя.

– Не то: полюбить по-по-настоящемуа не в благодарность.

– Я и не говорю ни о какой благодарности, просто люблю тебя и все.

– Ты говоришь мне это так, будто маленькому ребенку в утешение. Спасибо за искренность, это гораздо лучше, нежели когда женщине врут.

Она поднялась с кресла и подошла ко мне.

– Мери!

– Да, Дик?

– Я хочу тебя поцеловать.

– Поцелуй, Дик, мы ведь больше никогда с тобой не увидимся… За полчаса до назначенного времени я занял позицию у окна, скрывшись за занавеской из китайского шелка. В семнадцать двадцать подъехала уже знакомая мне «Тойота» и двое охранников Тернера, а попросту волкодавов, вышли из неё. Оба одновременно посмотрели на часы, о чем-то пошептались, потом один из них снова забрался в машину и закурил. Я видел, как из открытого окошка машины струился голубоватый, почти прозрачный дымок. Плотный, среднего роста головорез в темном, традиционном для мафиози, костюме, подошел к дому и нажал кнопку звонка. Он уже скрылся из моего поля зрения, поэтому я немедленно отошел от окна и занял позицию у дверей гостиной. Если он даже начнет палить в меня с порога, то и на этот случай я принял все меры предосторожности. Но у него, должно быть, для меня послание Тернера – чек, который притупит мою бдительность и позволит выстрелить без спешки в упор. В микрофоне раздался голос Мери: «Мистер Мэйсон, к вам пришел мистер Каски. Какие будут распоряжения?»

– Я жду его, – и почти сразу послышались мягкие шаги по ковру. Развязка приближалась в самом прямом смысле слова. В дверь негромко постучали.

– Войдите.

Я сознательно не стал открывать дверь и ждал, когда это сделает он сам. Он открыл дверь резко, видимо тоже был, на всякий случай, наготове. В проеме двери я увидел совсем близко от себя коренастого типа с хмурой физиономией, которую он изо всех сил пытался растянуть в приветливой улыбке, что давалось ему с большим трудом; вот сразу же пострелять, это его занятие. А тут приходилось пару минут посвятить дипломатии.

– Мистер Мэйсон?

– Да, вы от мистера…

– Да, от него. Я принес вам пакет. – Он достал из кармана пиджака плотный конверт.

– Проходите и располагайтесь.

Каски с нетерпением ожидал приглашения, он немедленно протиснулся боком в дверь, и, чем ближе он подходил, тем массивнее становилась его фигура с тяжелыми и непропорционально длинными руками. А может такое впечатление создавали короткие ноги. Противник был чрезвычайно опасен, недооценивать такого зверя было никак нельзя. Пока он продвигался мимо меня, я чуть шагнул вбок, как бы освобождая ему путь, и в то же время, откинув корпус назад, коротким взмахом ладони нанес мистеру Каски режущий удар в область сонной артерии. Он повалился без звука, поджав под себя короткие толстые ноги в туфлях из крокодиловой кожи. Я сунул руку под пиджак Каски и вытащил пистолет. Не оставляя без внимания лежащего бандита, я вскрыл конверт и вытащил из него пустой листок голубоватой атласной бумаги. Что ж, мистер Тернер никак не рассчитывал, что я получу возможность рассмотреть его. Я вновь с теплотой подумал о Мери: если бы не она, моя игра закончилась бы три минуты назад. Я положил листок обратно в конверт, мне показалось, что Каски пришел в себя и очень грамотно изображает прежнее бессознательное состояние в ожидании удобного момента, когда сможет повалить меня ногами на пол и размозжить голову об угол стола.

– Мистер Каски, хватит валяться, у вас могут появиться пролежни.

Надо отдать ему должное, он не стал продолжать свою симуляцию и быстро поднялся, потирая шею. Мне знакомо состояние, когда тебя бьют в сонную артерию, такое ощущение, будто твою голову водрузили на кол. Но это не смертельно, учитывая, что я только хотел вырубить Каски, не более. Полковник Шелли всегда учил соразмерять силу удара в соответствии с целью.

– Здорово вы меня. Это все патрон виноват. Я ему предлагал пришить вас еще в лесу, никто бы вовек не нашел, а он мне говорит: «Знаешь, Каски, почему ты работаешь на меня, а не я на тебя? Потому что у тебя в мыслях нет перспективы. Для тебя главное пришить, а для меня, – во имя чего»! Вот теперь пусть и расхлебывает свою перспективу!

Во время этого располагающего монолога Каски незаметно приближался ко мне, рассчитывая на выпад ногой. Я быстро проверил, заряжен ли пистолет, хотя по-другому быть не могло, не для того же явился Каски ко мне, чтобы на виду у меня заряжать оружие, и наставил его Каски прямо в грудь.

– Знаешь, Каски, почему с пистолетом я, а не ты?

– Почему?

– Потому что я умнее тебя. Это, во-первых. А во-вторых, тебе не кажется, что твой шеф сознательно подставил тебя под удар?

– Ну, это вы зря, мистер Мэйсон, я на вашу сторону не перейду. Ему надо было точнее информировать меня, что вы за птица. В таких надо стрелять не давая опомниться.

– Об этом забудьте, Каски. Сейчас вы сделаете то, о чем я вас деликатно попрошу.

– О чем вы меня попросите?

– Ответить на некоторые вопросы.

– А если я этого не сделаю?

– Тогда я вас пристрелю.

– Не боитесь последствий?

– Мне терять будет нечего.

– Мне тоже.

– Что вы имеете ввиду?

– Если я отвечу на ваши вопросы, мистер Тернер меня попросту уберет. Один конец: вы или он, не вижу разницы.

– Разница есть: если я вас оставлю в живых, вы сможете исчезнуть, не дожидаясь, пока Тернер расправится с вами.

– И все же я не верю, что вы решитесь на убийство.

– Придется поверить и поскорее, каждая минута уменьшает шансы выжить. – Я наставил пистолет на Каски и стал медленно нажимать на курок. Каски занервничал. Через несколько секунд он сказал:

– Хватит, мистер Мэйсон, у этого пистолета очень легкий спуск, он уже должен был выстрелить. Я слушаю вас.

– Что вы должны были сделать, когда бы пристрелили меня?

– Немедленно сообщить Тернеру, что мистер Мэйсон навсегда уехал из нашего города.

– Сообщить по телефону?

– Да.

– А потом?

– Ждать в машине, пока в дом не войдет… – он не решился назвать имени Элизы.

– Миссис Тернер, не так ли? Каски молчал.

– Скорее, Каски, о чем вы думаете?

– Я думаю, какой осел мой патрон. Вы знаете обо всем не хуже его самого? Так?

– Конечно.

– Создается впечатление, что вы вдвоем заодно против одного Каски.

– Я же вам говорил, что вас подставили. Поторопитесь, Каски. Что потом?

– Ждать, пока в особняк не войдет миссис Тернер, – почти отрапортовал Каски. Я улыбнулся.

– Молодец, Каски, а что же дальше?

– Дальше ничего. Возвращаться на место.

– Хорошо, звоните Тернеру.

– И что сказать?

– Что я уехал навсегда из этого города.

– А если я этого не сделаю?

– Каски, это ваш последний шанс. Я вам обещаю! Каски подошел к телефону и набрал номер.

– Мистер Мэйсон навсегда уехал из этого города, – произнес он металлическим голосом. – Почему долго, мистер Тернер? Пока вошел, пока подал ему конверт. Это там у вас кажется долго, а здесь время несется со скоростью ракеты. Да, сейчас спускаюсь. Двумя, как вы и говорили. – Каски положил трубку.

– Вы сказали двумя, что это?

– Ответ на вопрос мистера Тернера. Он просил уложить вас двумя пулями. Чтоб было достовернее, что стреляла в ярости женщина, может, впервые взявшая оружие в руки.

– Хорошо задумано. А теперь, мистер Каски, сядьте в кресло и ждите, пока не придет миссис Тернер. Хотя, погодите, а ваш коллега, он будет беспокоиться. Да еще сообщит мистеру Тернеру.

– У него нет рации.

– Все равно, это не порядок.

– Я смогу сходить за ним.

Мы оба одновременно рассмеялись, поняв друг друга. Я подошел к окну. Второй гангстер вышел из машины и тревожно поглядывал на окна.

– Мистер Каски, дайте ему знак, чтобы он поднялся к нам, а я скажу Мери, чтобы она пропустила его без вопросов.

– Слушаюсь, – Каски подошел к окну. – Жаль, мистер Мэйсон, что я не работаю на вас, мы бы с вами таких дел намолотили!

Он откинул занавеску и махнул рукой своему партнеру. Тот обрадованно улыбнулся и пошел к входной двери. Я по внутреннему аппарату позвонил Мери.

– Миссис Голсуорси, пропустите ко мне второго гостя.

– Слушаю, мистер Мэйсон.

Когда напарник Каски вошел, я ждал его с пистолетом, направленным ему в лицо.

– Тихо, дружок, – сказал ему, – без лишних эмоций, не то я пристрелю тебя немедленно. Мистер Каски может это подтвердить.

– Да, Maйк, этот подлец и впрямь не остановится, чтобы пришить нас обоих. Выполняй то, что он скажет.

– А теперь, Майк, возьмите шнур и свяжите Каски. – Майк все еще, мало что гонимая, смотрел на меня как загипнотизированный.

– Ну, Майк! – заорал я. Тот послушно стал исполнять приказание.

– Погоди, Майк, повернись ко мне спиной, вытащи пистолет и кинь его в угол.

– У меня нет пистолета. Пистолет был у Каски. И еще есть в машине. – Я подошел к Майку со спины и быстро левой рукой ощупал его. Пистолета у него действительно не было.

– Выполняйте приказание, Майк, и учтите, я проверю: если завяжете его только для вида, я вам покажу несколько приемов, которым меня научил один полковник, а он был большим специалистом, этот Шелли.

– Майк, слушай его, – пробормотал Каски, – он большой мерзавец, Майк, жаль, что я недооценил его.

За пару минут Майк добросовестно упаковал Каски, как посылку. Настал его черед, но обвязывать его пришлось мне. Они лежали, как два младенца в родильном доме, не в силах пошевельнуть ни ногой, ни рукой. Я посмотрел на часы: без пяти шесть, через несколько минут должна прийти Элиза. Я немедленно позвонил Мери.

– У меня все в порядке, Мери. Сейчас появится Элиза Тернер, откройте ей и немедленно исчезайте. Я вам очень благодарен за все.

– Я вам тоже, Дик. Прощайте.

– Прощайте, Мери…

Я снова занял свою позицию у окна. Только бы Элиза пришла вовремя, сейчас все зависело от этого: если Тернер что-либо заподозрил, то Элиза немедленно станет заложницей в его борьбе со мной. Пока, правда, он считает меня союзником, – я едва не рассмеялся, каким союзником, он попросту уверен, что я мертв! Последние секунды, и вот я вижу в конце улицы голубой «Лимузин» Элизы: она медленно развернула машину и подогнала ее к самым воротам. Также неторопливо направилась к дому, ни походкой, ни лицом не выражая никаких чувств. Сильная женщина и преданная, готова бросить все из-за своих чувств. Может быть, если бы не она, я так бы и не узнал состояния, когда считаешь секунды и твое сердце проваливается в пропасть, сбиваясь с нормального ритма.

Я напряг слух и услышал, как стукнула парадная дверь. Все, теперь ничего помешать нам не может. Прежде чем отойти от окна, я подождал несколько секунд, понимая, что сейчас по крылечку спустится Мери и навсегда покинет этот зловещий дом. Но она не выходила. Вот уже Элиза подходит к двери, времени на ожидание больше нет. И все равно, надо не прозевать, когда уйдет Мери. Я должен быть уверен, что с ней все в порядке. Открылась дверь гостиной и показалась Мери, за ней стояла Элиза.

– Мистер Мэйсон, к вам гости.

– Да-да, спасибо, Мери, вы очень любезны.

– Будут какие-либо распоряжения?

– Нет, вы свободны и вряд ли мне сегодня понадобитесь.

Мери незаметно для других подала мне знак, прощаясь, и вышла, кинув удовлетворенный взгляд на двух лежащих на ковре гангстеров.

– Здравствуй, Дик, ты приготовил мне сюрприз? – Элиза показала рукой на Майка и Каски.

– Да, я хочу послать их обоих посылкой твоему мужу. Как ты думаешь, ему понравится?

– Думаю, что да.

Как только Элиза вошла, Каски вытаращил глаза и не сводил их с Элизы, хотя и знал о ее приходе. Видимо, до него только сейчас дошло, что он стал пешкой в чужой игре, где единственная ставка – это собственная жизнь. Не знаю, о чем он думал, может представлял, как я ему всажу сейчас пулю, ведь он явился сюда, чтобы убить меня.

– Элиза, подожди немного, я сейчас позвоню Тернеру, а потом, пока он приедет, мы поужинаем. Я приготовил нам холодный ужин.

При упоминании имени Тернера встрепенулся и Майк.

– Что вы собираетесь делать, мистер Мэйсон?

– А вы разве не слышали? Позвоню вашему шефу. Думаю, что он обрадуется, увидев вас в таком веселеньком состоянии.

– Мистер Мэйсон, вы обещали отпустить нас.

– Я не обещал вас отпустить, но сделаю это немедленно, как только появится мистер Тернер. Он вас наверняка успокоит, а если я развяжу вас сейчас, вы наделаете глупостей, чтобы оправдаться в его глазах. Элиза, присядь на минутку. – Я набрал телефон Тернера.

– Мистер Тернер, вас беспокоит Дик Мэйсон… – Тернер явно был сражен наповал, как случается после победы, когда ты расслабился и находишься в предвкушении счастливых минут, и нелепая шальная пуля пробивает твое сердце.

– Тернер, это я, Дик. Почему вы молчите? Размышляете, как лучше меня надуть? – Эти слова произнес двумя днями раньше Тернер, – успокойтесь, я жив и здоров. У меня к вам дело. Притом безотлагательное.

– Мне не о чем с вами говорить, Дик Мэйсон, – невнятно пробормотал Тернер, осознав факт моего существования, он не мог сообразить, как ему вести себя со мной, каким чудом я уцелел, и что делать дальше. Словом, он подобно калькулятору считал, насколько я опасен ему и какую реальную угрозу представляю.

– Вы сильно ошибаетесь, Арнольд. Позвольте вас называть по-дружески, именно так.

– Не веселитесь раньше времени, Дик, это нехорошая примета.

– Почему вы не спросите, где ваши мерзавцы?

– Надеюсь, что у вас хватило ума не пристрелить их?

– Хватило. А отчего вас так беспокоит их здоровье?

– Потому что они заслуживают другой участи.

– Они ни при чем, мистер Тернер, они только исполняли ваш план. А он оказала негодным…

– Я уже вас предупредил, Дик что вам не следует радоваться прежде времени. – Тернер приходил в себя, и по мере этого голос звучал увереннее, набирая прежнюю силу, он считал, что еще не все проиграно. Следующий его интерес – Элиза: где она, что с ней и какую роль играет она в моих планах. То, что она со мной заодно, в этом он не сомневался.

– Где Элиза – я угадал? – Тон, каким он задал вопрос, был вкрадчивым, может он надеялся, что она еще не пришла и он сумеет перехватить ее по дороге. Но я не оставил ему такой привлекательной надежды.

– Элиза со мной.

– Значит, Джульетта уже явилась к своему Ромео… Что ж, это хорошо, что вы вместе.

– Легче будет расправиться, не правда ли? – я продолжил мысль Тернера. Он промолчал, все еще соображая, что ему делать в создавшейся ситуации. Ему необходимо было знать мои планы.

– Дик, у меня к вам просьба.

– Да, мистер Тернер.

– Изложите покороче ваши условия и…

– Мистер Тернер, условий никаких нет. За чек спасибо. Надеюсь, в долгу не останусь.

– Ах, вы про это… я пошутил, Дик, а возможно перепутал два листка бумаги. Вы получите чек.

– Я знаю без вас, что получу его. Только на этот раз диктовать буду я. Вы прибудете сюда один и не позднее чем через полчаса.

– Хорошо, я прибуду один.

– Мистер Тернер, напрягите ваше расстроенное соображение и предположите, почему я разговариваю с вами таким тоном.

– Я не люблю кроссвордов. Выкладывайте.

– Не стану испытывать ваше терпение: если вы попытаетесь что-либо предпринять, чтобы ваши люди расправились со мной или с Элизой, то наша смерть ускорит вашу гибель, Тернер.

– Опять загадка.

– Нет, но тогда я ничем уже вам помочь не смогу.

– Понятно, вы располагаете каким-то компроматом против меня. Так?

– Да. Поэтому, вы сначала приедете сюда, а потом уже наедине с собой будете решать нашу судьбу.

– Я ее уже решил.

– Вы ошибаетесь: после разговора с нами, вы будете молить бога, чтобы он защитил нас от всяческих невзгод.

– Не дождетесь.

– Ладно, спорить не имеет смысла. Вы едете?

– Да. Хорошо.

– Тогда я отпускаю ваших людей.

– Не боитесь?

– Нет, сейчас вы им дадите по телефону распоряжение, чтобы они не делали глупостей до соответствующих распоряжений.

– Хорошо, дайте трубочку Каски.

– Подождите немного, я его должен развязать. – Я подошел к Каски и разрезал ножом шнур. Каски неуклюже поднялся, размял руки и подошел к телефону.

– Да, мистер Тернер… Нет, я с этим не могу согласиться. Почему? Потому что мне себя винить не в чем, он все знал заранее и ждал меня. Он напал первым. Так кто же виноват? Да, он все знал!.. Хорошо, я буду в машине. – Каски подошел к Майку и, не говоря ни слова, стал его развязывать. Я взял трубку.

– Мистер Тернер, значит мы вас ждем. Одного. Если что не так, я сразу стану стрелять без предупреждения. Я хорошо стреляю, мистер Тернер.

Тернер бросил трубку. Я тоже хотел положить трубку на рычаг телефонного аппарата, и вдруг услышал в мембране радостный смех: смеялась Мери. И тут же раздался сигнал отбоя. Значит Мери не ушла и подслушала разговор с Тернером по параллельному телефону. Как ее заставить немедленно покинуть опасный для нее дом? Наконец Каски справился со шнуром и вместе с Майком вышел, не проронив ни слова.

Элиза тут же подошла ко мне.

– Дик, почему ты встревожен, все как-будто идет так, как мы задумали?

– Я беспокоюсь за Мери.

– Мери? Это та женщина, которая провела меня сюда? И что же тебя беспокоит?

– Благодаря ей мы остались живы. Ей надо немедленно уйти из этого дома, а она все еще здесь.

– Ей грозит опасность?

– Да. – Я набрал телефон Мери. Я держал трубку не меньше трех минут, но к аппарату никто не подходил. Может, вышла только что? Но это уже было опасно, вход контролировался людьми Тернера. Догадалась бы уйти черным ходом…

– Она уже ушла, Дик. Она в курсе дела, что ей угрожает?

– Да.

– Тогда не беспокойся. Скажи, как воспринял Тернер твой разговор? Его не хватил удар?

– Почти… – У меня не выходил из головы смех Мери. Сколько же она перенесла, если не побоялась остаться, лишь бы насладиться унижением бывшего патрона. Я услышал звук подъехавшей машины. Тернер приехал не через полчаса, а через пятнадцать минут, представляю как он спешил. Мы с Элизой подошли к окну. Тернер вылез из машины медленно, будто нехотя, небрежно стрельнул глазом по окнам особняка, потом также расслабленно закурил и подождал, когда к нему приблизится Каски. Майк не решился на такой отчаянный шаг. Каски что-то быстро говорил Тернеру, показывая рукой на окна, Тернер, не двигаясь, молча слушал Каски, потом лицо его исказилось от гнева и он коротко, почти без замаха, ударил Каски по лицу. Тот пошатнулся, но не упал, понимая, что шеф должен разрядить себя таким образом, и еще: если ударили, значит не убьют! Тернер еще раз ударил Каски и, выплюнув сигарету на асфальт, медленно направился к дому. Он наверняка не пришел еще безоговорочно к какой-то определенной линии поведения со мной и Элизой, но уже подозревал Мери и намеревался выяснить с ней этот вопрос до встречи с нами. Что ему ответит Мери? Она должна была уйти, но в этом я не был уверен. Я сделал знак Элизе и быстро направился к лестнице, намереваясь услышать разговор Мери и Тернера. Вот хлопнула наружная дверь, послышались шаги, потом глухой голос произнес: «Мери, немедленно выходи!» Тернер несколько раз позвал Мери, потом выругался и направился ко мне наверх. Я решил ждать его здесь. Тернер выплывал из проема лестницы, будто из тумана – зализанная голова с тщательно размежеванным пробором черных волос, широкие плечи, обтянутые зауженным пиджаком, бирюзовый галстук и, наконец, я увидел его глаза. Он встретился со мной взглядом, но не остановился и продолжал приближаться ко мне. Я не знал его намерений, но прекрасно понимал, что такие люди не любят проигрывать и готовы на любой необдуманный поступок. Он молча надвигался на меня.

– Мистер Тернер, – произнес я отчетливо, – если вы сделаете хоть один шаг, я вас сброшу обратно на первый этаж.

– Я тебя пристрелю, как сукиного сына! – Тернер выбрасывал слова сквозь узкую полоску сжатых губ, глаза пронзали меня насквозь, будто разряды электрического тока. Угроза была очевидной, но здравый смысл преодолел ярость, а может не здравый смысл, а пистолет в моей руке.

– Проходите в гостиную, я сейчас позову Мери, она приготовит ужин.

– Я с этой потаскухой разговаривать не буду. Выкладывай, чего хотел и убирайся, пока тебя не размазали по стене.

– Не тебе выбирать, Арнольд, кто сегодня будет с кем разговаривать. – Элиза подошла неслышно и слышала последние слова Тернера. – Тебе было велено пойти в гостиную и ты услышишь, зачем тебя позвали. И станешь делать то, что для тебя будет более выгодно. Не криви губы, упрячь свои эмоции подальше и выбирай.

Тернер не ожидал от Элизы такого напора, он как будто сразу отрезвел и направился в гостиную. Мы следовали за ним. Молча расселись кто где, я выбрал место так, чтобы видеть каждое движение Тернера.

– Вы понимаете, два влюбленных пижона, что вы обречены оба, притом, смерть будет мучительной? Понимаете или нет?

– Прекратите угрозы! – я полез в книжный шкаф и достал копии двух магнитофонных кассет. Тернер завороженно смотрел на меня, до него стал доходить истинный смысл нашей встречи. Я не знаю, какие он питал иллюзии по этому поводу, но теперь их не было, в нем взял верх расчетливый делец, который должен в любом случае выйти сухим из воды.

– Значит, шпионили. Дик? – он смотрел на меня холодно, будто сквозь меня, просчитывая моменты, когда он дал промашку и я записал компромат.

– Что это?

– Два разговора.

– Один на веранде у папаши Гленна, да?

– Вы угадали. Тернер рассмеялся.

– Какой же я идиот, что не предусмотрел такой простой комбинации. Меня подвел Гвалдмахер: он описал такого простодушного идиота, что мне и в голову не пришло: Мэйсон, этот смазливый глупец, с разбегу, без подготовки, задумал провести Арнольда Тернера, который может раздавить этого идиота, как поганую букашку. Понятно. О чем мы тогда говорили, а Дик?

– Избавьтесь от скверной манеры, Тернер, дрессируйте своего секретаря. Я могу включить магнитофон?

– Хорошо, включите. – Тернер был спокоен, но в то же время с такой ненавистью бросал взгляды на Элизу, что мне становилось не по себе. Как ни странно, Элиза к этим взглядам оставалась равнодушной. У нее оказалась удивительная воля или она чувствовала, что я не дам ее в обиду? Вероятно и то, и другое. Я вставил кассету в свой диктофон и нажал кнопку, воспроизводя запись не с начала, а наугад, в середине.

«… Не будьте злопамятны. Я хотел сказать, то есть ответить на ваш вопрос о причинах намеченного мною развода. Конечно же, любить прекрасную женщину это счастье, которое не каждому выпадает в этой жизни. Но упоение властью и деньгами гораздо более сильнодействующее средство, оно волнует и лихорадит так, как не способна взволновать ни одна женщина в мире. Мне не хочется расставаться с Элизой, я привык к ней, как привыкают к прекрасной картине, – я прокрутил пленку дальше, – но Элиза связывает меня в моих деловых отношениях. Когда я разведусь с ней, то женюсь на дочери моего итальянского партнера и мы, соединив наши капиталы и возможности, станем диктовать свои условия конкурентам. Мой будущий тесть старше меня на двадцать лет, значит я могу надеяться, что через пять-шесть лет единственно возглавлю концерн. Вот почему я не могу терять столько миллионов, затеяв бракоразводный процесс с Элизой. Хватит и того, что я ей выдаю – пятидесяти тысяч.»

– Довольно! – Тернер расправил плечи и, закурив, улыбнулся.

– Дик, тебе не хватает перспективы. Ты думаешь, что пленка с этим лепетом остановит меня? Что доказывает этот разговор? Ровным счетом ничего. Я найду сотню объяснений моим словам. И еще: вряд ли кто-то станет серьезно копаться в частной жизни Тернера. Понятно?! Элиза не вмешивалась в разговор, но лицо ее заострилось, губы стали тверже, руки непроизвольно теребили статуэтку на маленьком столике.

– Дик, – голос Элизы был ровен и только твердые окончания слов выдавали волнение. – У тебя все или есть что-нибудь еще?

Тернер вошел сам, Мери не откликнулась на его зов, значит ее нет. Эта мысль утвердила меня в решении прокрутить Тернеру запись по поводу моего убийства, спланированного Тернером.

– Кое-что есть, – я вынул первую кассету и вставил другую. Это снова было не начало их разговора в гостиной, где обсуждался план моего убийства. Четко был слышен голос Тернера:

– Каски, он будет тебя ждать.

– Мистер Мэйсон?

– Кто же еще? Он будет ждать чек. Я дам тебе конверт, в конверте будет лист бумаги. Пока Мэйсон станет распечатывать конверт, ты его пристрелишь. Выстрелишь два раза, чтобы было, впечатление, что стрелял непрофессионал. Женщина, к примеру.

– И кто же окажется в роли этой счастливицы?

– Перестань улыбаться. Это миссис Элиза.

– Элиза?

– Она придет сюда через полчаса после убийства. И будет точная картина: разгневанная любовница убивает своего любовника.

– Довольно, мистер Дик, – сказал Тернер, – это все не более, чем игра. Ни один суд в мире не сможет приговорить меня к заключению даже на минимальный срок. Это для суда не доказательство, тем более, что все живы!

Тернер громко расхохотался.

– Согласен, твой план был дерзок и теоретически небезуспешен, но ты не учел одного – ты жив! Вот если ты себя сам умертвишь, тогда посмотрим. Может, в том случае тебе что-нибудь перепадет. Но советую поторопиться! – Тернер встал и прошелся по комнате. У него был вид победителя. Я почувствовал, что у меня начинает дергаться левый глаз. Как же я не подумал, ведь все доказательства разлетятся в пух и прах, потому что я жив! Страх подкатился к горлу, страх не за себя, за Элизу. Тернер, словно угадав мои мысли, глянул ласково на свою жену.

– Элиза, мы уходим. Поговорим по дороге. За твоего ненаглядного Дика не переживай. Я думаю, что за ночь мы все обсудим и придем к какому-то компромиссному решению по поводу нашей дальнейшей совместной жизни. У нас есть о чем поговорить. Этими пленками, Дик Мэйсон, вы можете себе вытереть одно место. О'кей?

Игра была проиграна и мне ничего не оставалось, как приставить пистолет к виску Тернера и прямой угрозой купить себе и Элизе свободу. Тернер коварно усмехнулся.

– Не шалите, Мэйсон. Я же вас знаю, вы достаточно благородный человек и не станете губить любимую женщину. Мы сейчас уйдем, а у вас будет достаточно времени, чтобы обсудить собственную наглость и глупость. Этим вы спасете Элизу. Если вы сейчас попытаетесь мне угрожать, она разделит вашу судьбу. Каски, не стреляй до моей команды.

Тернер смотрел куда-то в угол, и вверх. Я проследил за его взглядом и увидел в открывшемся проеме между двумя стенными шкафами улыбающуюся физиономию Каски, в руках у него был скорострельный автомат. Как глупо я попался, не подумать, что в этом особняке все давно продумано для убийства!

– Ну, мистер Мэйсон, вы дадите нам спокойно уйти? Я прошу вас, сэр. – Тернер не скрывал своей насмешки. Секундная тишина длилась вечность и спокойный голос Элизы был неожидан.

– Тернер, прикажи своему подонку Каски убраться подальше.

– Конечно, моя дорогая, только с какой стати ты здесь командуешь? Я тебе советую вести себя гораздо скромнее. Да, моя дорогая?

– Не паясничай, Арнольд. – Элиза раскрыла сумочку и достала свернутую фотопленку. Тернер как-то сразу обмяк и сел на стул.

– От этого мерзавца я ждал чего угодно, но знал, что смогу его успокоить. А вот что преподнесешь мне ты? Тихие курочки способны порой на такие подвиги, что любому профессионалу дадут сто очков форы. Ну, выкладывай. – Он требовательно протянул руку. Элиза, не глядя в его сторону, вложила в нее фотопленку. Тернер одел очки в черепаховой оправе с золотой звездочкой посредине, развернул пленку и посмотрел ее на свет. Он смотрел долго, то ли потому, что не мог сразу разглядеть, что на ней изображено, или же не верил своим глазам, потом запрокинулся на спину и издал жуткий вопль. Я даже подумал, что он умирает. Его ломало, будто он и вправду сидел на электрическом стуле. Потом он положил пленку в карман, достал платок и вытер лицо. Он был из той породы, которая борется за жизнь и собственное благополучие до конца.