Текст книги "Загадка тауматургии (СИ)"

Автор книги: Виктор Борзов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 38 страниц)

– Помяни серого охотника, – произнесла миссис Гнирова.

– Добрый вечер, – снял цилиндр мужчина, взял даму за руку и поцеловал. – Как ваше здоровье?

– Чудесно, – холодно ответила она. – У нас парочка новых. Не желаете взглянуть?

– За этим я и пришел.

Взгляд незнакомца мазнул по Сэмюэлю. Мужчина нахмурился.

– Как раз поступил пару минут назад. С него и начнем.

– Пожалуй, откажусь. Позовите следующего.

– Ну-ну, что вы так сразу, – повела она незнакомца вверх по лестнице. – Двадцать лет. Работал на заводе. Считать, писать умеет. Смилуйтесь над мальчиком. У всех были плохие дни.

– Ладно, – цокнул мужчина.

Миссис Гнирова повернулась к Сэмюэлю и помахала на себя рукой. Парень захромал следом. Они поднялись на второй этаж и зашли в первую дверь.

По центру комнаты стоял стол с двумя стульями напротив друг друга. На стенах висели картины: гора с одиноким деревом, пруд с белыми лебедями, тропинка через густой лес.

Сэмюэль и незнакомец заняли стулья.

– Чай? – спросила миссис Гнирова у незнакомца.

– Нет, спасибо, – коротко ответил он. Указал на трость. – Прошу прощение за грубость.

– Не беспокойтесь, – отмахнулась дама. Перевела взгляд на Сэмюэля. – Сейчас принесу таблетку от жара. Можете пока поговорить.

Она спешно удалилась из комнаты и закрыла за собой дверь.

Парень посмотрел на мужчину. Тот крутил в руках трость и не обращал никакого внимания на него. Взглянул из-под очков.

– Так и будете молчать? – спросил он.

– ... Я не знаю, что говорить, – признался Сэмюэль.

Незнакомец закатил глаза.

– Представьтесь для начала.

– Меня звали Джейми Нургов.

– Очень приятно, – протянул левую руку мужчина. – Максвелл Илинов.

Парень пожал ее. Амелия на груди шелохнулась.

– Джейми Нургов, – протянул Максвелл. Распробовал имя на языке. – Почему «звали»? Весьма чудной оборот речи. Вы не местный. Вы хоть понимаете меня? Знаете острокийский?

Максвелл вызывал неприятные ощущения и воспоминания. Высокомерие и уничижительное отношение. Он вел себя намного хуже Андреа.

– Язык знаю.

– Действительно. Акцента нет.

В дверь настойчиво постучали. Миссис Гнирова зашла с подносом и поставил перед Сэмюэлем стакан воды с белой таблеткой.

– Спасибо, – сказал парень и запил лекарство.

Дама молча ушла.

– Скажу честно, – стукнул по полу Максвелл. – Я ищу продавца в зеленую лавку. Кого-то чуткого и грамотного. Вы же? Боюсь, вы не подходите по всем пунктам. От запаха гари воротит нос, а ваш внешний вид... катастрофа. Вынужден вам отказать.

Шуршание на груди усилилось. Максвелл бросил взгляд на плащ Сэмюэля. Поморщился, в глазах проскочило отвращение.

– Такой же высокомерный как всегда, – высунула голову из воротника Амелия. Громко хрустнула шеей и повернулась к мужчине. – Добрый вечер, Максвелл.

Владелец зеленой лавки приподнял бровь. Сэмюэль замер. Выходка феи застала его врасплох. Парень не ожидал, что Амелия покажется перед незнакомым человеком.

– Не узнаю голос, – спокойно произнес Максвелл. – Одна из ночных бабочек Джеймса? Не знал, что его руки тянутся так далеко.

– Так меня еще не оскорбляли, – покачала она головой. – Я – Селена. В другом образе, дитя человека. Помню, ты должен мне. Пришло время платить по счетам.

Глава 26. Песня канарейки

Максвелл раздраженно вздохнул и закатил глаза. Провернул ручку трости. Щелкнул два раза. Ударил по полу. Все произошло за секунду.

Сэмюэля окатила теплая волна.

Владелец лавки вытащил из кармана золотые часы, проверил время.

– Теперь нас никто не услышит. Осталось восемь минут, – слова отскочили эхом за спиной парня. – Доказательства?

– В последнюю встречу...

– Мы были в коконе Джеймса, – перебил Максвелл. – Он любит подглядывать. Попробуй еще.

– На личной встрече мы обсуждали твою задумку с бессмертием, – спокойно произнесла Амелия. – Глупость и неуважение к чужой работе. И это было в твоем коконе.

Он обдумал сказанное и произнес:

– Убедила. Какая просьба?

– Почини это тело.

Максвелл перевел взгляд на Сэмюэля, быстро вернул на фею.

– Подробности?

– Оно умирает. Заражение крови. Рана на левой ноге.

– Когда?

Амелия повернула голову на Сэмюэля.

– Два-три дня? – предположил он. – Не помню точно.

– Чудесно, – вздохнул Максвелл и посмотрел на часы. – Мне нужно купить лекарство?

– А также обработать рану и приютить нас на неделю. Да, недели будет достаточно.

Владелец зеленой лавки приподнял бровь.

– Это три просьбы, – поднял он три пальца. – Чем оплатишь вторую?

– Отвечу на любой вопрос, каким бы грубым он мне не показался. Насчет третьей...

– Нет, – холодно отрезал Максвелл. – Кровом не обеспечу. Сама понимаешь почему.

– Какой бы ни была ответная услуга? – не сдавалась фея. – Даже помощь в опытах?

Владелец лавки замолчал на пять секунд.

– Даже помощь в опытах, – покачал он головой. – Риски слишком велики. Ответное предложение: я напишу письмо знакомому в обмен на еще один вопрос. Идет?

– Идет.

Обсуждение не продлилось и пяти минут. Сэмюэль слабо понимал, что произошло. Амелия и Максвелл торговались с бешеной скоростью. Сейчас они говорили о мелочах.

Взгляд прополз по комнате. Воздух вокруг стола дрожал, картины смазались в кляксы. На миг он спутал сон с явью.

– Осталась минута, – заметил Максвелл. – Поступим так: я оставлю деньги на лекарства. Завтра утром вы, мистер Нургов, купите билет на поезд до Зентауна. Когда приедете, сразу идите в зеленую лавку на улице Рузова, дом двадцать три. Это в южном районе. Там и встретимся. Я обработаю рану и напишу письмо.

Он посмотрел на Амелию.

– Довольна?

– Конечно, – кивнула фея. – Встретимся в грезах.

Максвелл потянулся в карман за кошельком.

– Погодите! – вклинился в разговор Сэмюэль. – Мне может не хватить на билет и на карету.

Он не знал, как далеко находилась зеленая лавка от вокзала. Парень ни разу не был в столице и слабо понимал размеры. Больная нога превращала пешую ходьбу в пытку.

– Билет стоит тридцать нилов. Поездка обойдется в двенадцать, – посмотрел Максвелл исподлобья. – У вас нет даже таких денег?

Сэмюэль помотал головой. В кошельке лежали тридцать девять медных.

– Не хватает трех монет.

Владелец лавки посмотрел на Амелию.

– Не подаришь три куска металла? – спросила она. – Как мелочно.

– Благотворительность, – пожал плечами Максвелл. – Пусть ей занимаются богачи.

– Сказал один из них. Односложный ответ?

– Сойдет.

Владелец лавки вытащил из кармана плаща кошелек из кожи, щелкнул замком, отсчитал пятьдесят три медных нила, перепроверил и положил на середину стола. Сэмюэль незамедлительно сгреб их в свой кошелек.

– Приятно иметь с тобой дело, – попрощалась фея.

– Мне тоже, – ответил Максвелл и направил взгляд на парня. – Надеюсь, в будущем нас ждет выгодное сотрудничество.

– Да, – медленно кивнул Сэмюэль. Слова владельца лавки не донесли до него никакого смысла и звучали зловеще.

В спину подул прохладный ветерок. Парень обернулся, дверь оставалась закрытой.

– Время вышло, – объяснил Максвелл, ударил по полу пару раз тростью.

В комнату заглянула миссис Гнирова.

– Закончили? – спросила она. В голосе проскочила надежда.

– Увы, – помотал головой владелец лавки. – Зовите следующего.

– Мне ужасно жаль.

Дама отвела Сэмюэля на первый этаж. Парень прошел по коридору, открыл дверь шестой комнаты и упал на свободную кровать. День высосал из него все силы. Жар медленно отступал.

Сэмюэль закрыл глаза и не смог открыть, соседи по комнате что-то громко обсуждали, он не слушал, в голову не лезли никакие мысли, все звуки постепенно затухали, парень проваливался, проваливался, проваливался в глубокую пучину.

Впервые со дня смерти отца он не видел снов.

Утром зашел по пути в зеленую лавку и купил алые листья кровяника. Съел один за порогом.

Противогаз в кармане плаща мешал и постоянно бился об ногу. Парень запустил руку в карман. Пальцы и ладонь что-то сжало в одну точку. Он в ужасе вырвал руку.

Взгляд пробежал по пальцам. Все целы. Кроме двух сплавленных. Показалось.

Зашел в узкую улочку. Рука медленно заползла в карман, нащупала что-то маленькое и твердое. Камень. Сэмюэль оставил его про запас. Для привязки заклинания.

Он вспомнил объятую пламенем Амелию.

– Эй, – обратился к фее на груди. – Почему ты тогда загорелась?

– Тебе нужно объяснять очевидное? – пожаловалась она.

– Я же дурак.

– Давай поговорим про артефакты, – предложила Амелия.

– Почему про них?

– Думаю, это будет отличным примером. В основе этих машин лежат отголоски?

– Клетки душ, – поправил Сэмюэль.

– Отголоски, – раздраженно повторила фея. – При разрыве связи души и тела животные и люди становятся отголосками.

– Ладно. И что дальше?

– Поправь меня, если я не права. Вы вставляете эту клетку в центр кругов с формулами?

– Да, так и есть.

– Что происходит, когда круга касается человек?

– Зависит от артефакта.

Сэмюэль вспомнил Ронни.

– Обычно ничего хорошего.

– Никогда не задумывался почему?

– Это же тауматургия, – пожал он плечами. – Так говорили в школе.

– Тауматургия – наука, – прошипела Амелия. – У науки есть правила. Ничто не происходит просто так. Всегда есть причины.

– И какие причины для... взрыва?

– В твоей душонке, – сжала она лапы на его груди. – В самой сердцевине есть пять резервуаров. Соотношения в формуле указывают, насколько их нужно заполнить. У каждого вида живых существ разная вместимость. А дальше додумай, что будет, если формулу для рогокошки использует человек.

– Мда, – протянул Сэмюэль. – Можешь дальше не объяснять.

Он захромал на улицу и бросил камень через плечо. Внимание привлекли два стука и протяжный треск. Парень обернулся. Из земли рядом с камнем выросла небольшая ступенька.

«Подожди, – подумал Сэмюэль. – Я же отдал камень с формулой Амелии... Как она тогда загорелась?»

– Чего встал? – спросила фея.

– Н-ничего, – спешно зашагал прочь.

Напоследок бросил взгляд на ступеньку, проверил, что не показалось. Если не неверные соотношения вызвали огонь, то что? Амелия сама подожгла себя? Феи способны на тауматургию?

Он медленно опустил взгляд. Амелия смотрела мертвыми глазами в грудь парня. Сэмюэль попробовал вспомнить: произносила ли фея заклинание. Нет. Она молча взяла камень и пошла на Германа.

«Связывающие формулы», – ударил себя в лоб.

В Странствиях в ночи упоминались связывающие формулы. Сама Амелия говорила о них перед призывом. Парень обещал не использовать их.

До Сэмюэля дополз ужас совершенной ошибки. Он призвал на Сцену чудовище без ограничений. Почему парень еще жив? Почему фея не убила его и не переселилась в желанное тело?

«Соотношения и отдача, – промелькнула мысль. Амелия не знала нужных соотношений и боялась отдачи. – Нужно избавиться от нее».

В грезах Сэмюэль держал поводок. Связь, что соединяла ее с телом.

«Обещание, – вспомнил он. – Нельзя просто разорвать связь».

Время играло против него. Опять. Амелия искала соотношения во время сна. Сэмюэль не сомневался в этом. Он вспомнил обугленный хвост феи.

Пообещал себе придумать решение позже. Сейчас парень нуждался в обработке раны и в жилье.

Сэмюэль захромал на вокзал. Сначала срочные задачи, потом все остальные.

▪ ▪ ▪

Путь до Зентауна занял пять дней. Каждый день парень съедал по листку кровяника. Из купленной связки осталось три штуки.

– Папа, смотри! – восторженно воскликнул мальчик и прилип к окну.

Сэмюэль разделил купе с семьей. Папа, мама и сын. Глава семейства прогнал парня на одну из верхних кроватей из-за запаха. За пять дней он ни разу не слезал оттуда. Только для похода в туалет и за водой.

Прикусил губу. Левая нога все время пульсировала от боли, мешала спать. Сэмюэль укрыл ее белой простыней. Не хотел пугать соседей. Белая ткань пропиталась кровью. На месте ноги выросло темное пятно.

Он пожелал отвлечься и прильнул к окну.

В зените светило яркое солнце. Впереди Сэмюэль рассмотрел высокую молочную стену. Взгляд зацепился за чудную форму. Стена состояла из одинаковых частей. Из каждой в небо поднимался огромный отросток.

«Костяная стена», – подумал он.

Один из немногих наземных трупов гигантов. О нем рассказывали на первом уроке истории Острокийской империи. Стена тянулась на сотни километров вокруг столицы и по строению напоминала человеческий позвоночник.

За многие годы после основания столица разрослась за пределы стены. Сэмюэль присмотрелся. Внизу виднелись крошечные прямоугольные силуэты домов.

«Такие маленькие», – вспомнил слова Амелии.

Фея не двигалась в течение пяти дней. Застыла на груди в одном положении.

Пару раз он думал, что связь оборвалась, и Амелия вернулась в Закулисье. Черные зрачки двигались, опровергали мысль. Фея внимательно рассматривала ткань почерневшей от ее морды рубашки. От чуткого взгляда не скрывались ни одна ниточка и пятнышко.

Сэмюэль не тратил время зря. Размышлял о решении непростой задачи. Прокручивал в голове обещание.

«Обещаю: после призыва в рогокошку в течение полугода у тебя будет человеческое тело».

Они не условились о поле, возрасте и «свежести» тела. Амелия требовала молодую живую даму и отказывалась от всех остальных. Фея верила: без ее согласия обещание не исполнится. Сэмюэль не горел желанием проверять. Ошибка вызовет нежелательные подозрения.

Парень не обещал «не связывать человеческое тело». Знала ли Амелия про эту зацепку? Конечно знала. Он не сомневался.

Сэмюэль остановился на одной задумке. Принести в жертву преступницу, дать фее завладеть телом и убить в ту же секунду. Обещание зачтется, и он обретет свободу. Оставалось самое трудное – привести задумку в жизнь. С его текущими знаниями это было невыполнимо.

«Зентаун. Зентаун. Зентаун», – протрещал механический голос.

Семья собрала вещи и вышла из вагона. Сэмюэль подождал минуту и захромал следом.

Столичный вокзал поражал размерами. Люди. Сотни людей куда-то спешили. Толпа водой обтекала высокие мраморные колонны. Он вспомнил обеденный перерыв на заводе и поход в храм. Там парень видел примерно столько же народу.

Металлический навес застилал небо и уходил к горизонту. Сэмюэль не знал, куда идти. Казалось, вокзал не уступал по размерам целой баронии.

Направился подальше от железных путей. Рано или поздно выйдет с вокзала. Наверное.

На выходе ждало еще одно потрясение. Над широкими дорогами нависали дома. Парень насчитал не меньше четырех этажей в каждом. Вдалеке голубое небо пронзали высокие башни. Об вершины волнами разбивались кудрявые облака. При взгляде на них Сэмюэль ощутил себя тараканом. Жалким насекомым посреди великих просторов человеческой комнаты.

«Такие маленькие, – в памяти ожили слова Амелии. – Мы словно великаны».

Помотал головой. Фея ничего не понимает. В голове не укладывалось: при взгляде на горы назвать себя великаном.

Парень подошел к одному из извозчиков на вокзале. Лысый мужчина смерил его раздраженным взглядом и поморщился. Сэмюэль заплатил двенадцать нилов и указал адрес зеленой лавки Максвелла. Извозчик согласился подвезти.

За маленьким окошком проносились дома и другие кареты. Парень подскакивал на каждой неровности. С лица не сходила широкая улыбка. Он ехал в карете. Детская мечта исполнилась. Чудным образом и при ужасных обстоятельствах. Сэмюэль ощущал радость и тревогу одновременно.

Меж домами над землей тянулись металлические трубы, соединяли каждое отдельное здание в единый организм. Подобное он видел на заводе. От станков поднимались такие же трубы и на потолке входили в огромную «кишку».

«По ним течет мана, – подумал он. – Почему эти трубы не под землей?»

В Пейлтауне манаприводящие трубы лежали под землей. Строители нередко вскапывали дорогу для замены или починки.

– Приехали, – прокричал извозчик. – Вали из кареты!

Он остановился перед неприметным двухэтажным домом. Рядом с остальными здание выглядело блекло и скромно. Оно больше напоминало жилой дом, нежели зеленую лавку. Табличка на входе свидетельствовала об обратном:

«Семейная зеленая лавка Илинова. Снадобья для всех и каждого».

Сэмюэль толкнул дверь от себя. Амелия на груди зашевелилась, но он не обратил внимания. Взгляд завлекли развешенные под потолком связки трав. Растения висели в два ряда, друг под другом. Вдоль боковых стен стояли полки с цветными баночками с названием и ценой. Бутыли пустовали. Нос защекотал легкий травяной запах.

– Добрый день, – поприветствовал его мужчина за стойкой. Он был низок и молод. По виду старше Сэмюэля. – Чем могу помочь?

– Мне нужен Максвелл Илинов, – сразу перешел к делу парень. – Скажите, что пришел Сэмю... Меня звали Джейми Нургов!

Продавец нахмурился.

– Вы точно не ошиблись лавкой?

– Точно. Позовите Максвелла и назовите ему имя Джейми Нургова. Он поймет.

Мужчина постучал в дверь за спиной и шагнул в сторону. Глаза не отрывались от Сэмюэля.

«Чудесно, – подумал парень. – Этот то же меня принял за сумасшедшего. Я что правда так выгляжу?»

В тишине Сэмюэль услышал приглушенное пение. Осмотрел лавку, искал граммофон. Ничего. Посмотрел на продавца. Тот прожигал взглядом металлический цилиндр в паре метрах от него.

«Как это работает?» – от скуки подумал парень. – «Внутри крутится пластинка? Или что-то другое?»

Дверь медленно отворилась, в лавку вошел Максвелл Илинов. Владелец не успел взглянуть на парня, повернулся к цилиндру и округлил глаза.

– Добрый день, – поприветствовал его Сэмюэль.

– Добрый, – протянул Максвелл. – Как это возможно?

Сэмюэль нахмурился. Сначала подумал, что спросили не его. Продавец молчал.

– Что возможно?

– Не важно, – поправил очки и покачал головой владелец лавки. – Можете проходить. Мистер Крилов, прошу, пропустите его.

– Будет сделано.

Мистер Крилов подошел к дверце у стойки и поднял ее. Парень последовал за Максвеллом. Владелец зеленой лавки выглядел нервным.

За дверью Сэмюэль увидел большую гостинную с камином. Сбоку на второй этаж поднималась лестница. С другой стороны проход вел на кухню.

– Прошу, снимите обувь. Не хочу утруждать служанку лишней уборкой, – встал владелец лавки рядом с вазой. Максвелл выбирал трость.

Парень покорно снял ботинки и шагнул внутрь. Амелия энергичнее задвигалась на груди, высунула голову из воротника, повернулась на владельца лавки.

– Время пришло. Почини его тело. Надеюсь, ты отправишь нас не к...

– Думаю, «гостевая» сойдет, – перебил Максвелл и вытянул из вазы трость. Повернулся к Сэмюэлю.

Резко повернул ручку и стукнул по полу.

– Беги! – неожиданно закричала Амелия. – Скорее! Беги подальше от...

Со вторым ударом трости Сэмюэля накрыла волна усталости и сонливости. На секунду связь между душой и телой натянулась, все чувства исчезли, в глазах заискрились образы. Сознание померкло и вспыхнуло вновь.

Фея обмякла, сползла на живот и вывалилась безжизненным телом из плаща.

– Теперь мы можем поговорить без лишних ушей и глаз, – оперся на трость Максвелл. – У меня к вам, мистер Нургов, много вопросов. И первый – как обреченный договорился с одной из Почтенных?

Глава 27. Неприветливый прием

Слова встали комом в горле. Сэмюэль не отрывал взгляда от Максвелла, в голове друг за другом проносились мысли о грядущем. Он ожидал нападения. Сейчас владелец зеленой лавки повертит тростью, ударит три раза об пол, и парень упадет замертво.

Максвелл бездействовал. Мужчина опирался на трость и внимательно смотрел на Сэмюэля.

Владелец лавки не выдержал. Закатил глаза, достал из кармана жилета золотые часы и проверил время.

– Вы молчите почти минуту, – заметил он. – И вы явно не одержимый. Может, вам трудно стоять? Разговор будет долгим. Как насчет присесть?

Сэмюэль кивнул.

– Чудесно.

Максвелл опустился на кресло перед камином, парень занял табурет для ног.

– Где же мои манеры, – поднялся владелец лавки. – Сейчас принесу стул с кухни.

– Я сам, – подскочил следом Сэмюэль.

– Нет, нет. Оставайтесь в гостиной, иначе я буду вынужден использовать трость для личных нужд. Поверьте: вы не желаете этого.

Угрозы звучали одновременно нелепо и зловеще. Мысль об убийстве кого-то тростью смешила. Любой человек воспринял бы ее как шутку.

Парень не улыбнулся. По своему опыту знал: на что способна тауматургия. Заклинание обратило камень с дороги в средство для залезания на второй этаж. В приюте Максвелл создал воздушный пузырь, а сейчас выключил Амелию. Сколько еще возможностей спрятано в одной трости? Сэмюэль только догадывался.

Максвелл вернулся с деревянным стулом в одной руке. Вторая не отпускала трость. Поставил напротив кресла.

– Прошу, – указал он. Они заняли места. – Итак, обратно к вопросу. Как вы договорились с Почтенной?

Сэмюэль удержался от вопроса: что значит «Почтенная»? В прошлый раз незнание усугубило положение. Андреа назвал его «дураком на горе пороха» и вынудил на встречу. Парень сыграет опытного практика.

– Как вы узнали, что я обреченный? – облокотился на спинку стула и закинул ногу на ногу. Он убрал из голоса волнение.

– Глупый вопрос, – вздохнул Максвелл. – Вы явно новичок. Только самоуверенный дурак войдет без защиты в дом практика. Или новичок. Вы – второй случай.

– Почему вы так уверены? – вгрызся в роль зубами Сэмюэль. Его раскусили слишком быстро.

– Я уже объяснил. Глупо корчить из себя невесть что. Если до вас еще не дошло, позвольте рассказать, – повертел владелец лавки в руке трость. – Вы в ловушке. Дом практика – самое защищенное место, буквально продолжение хозяина. И вы сейчас в его центре. Совершенно одни и без оружия. Теперь ясно?

– Почему вы думаете, что я безоружен? – наклонил голову парень.

– Намекаете на филакторику? Действительно, вы могли припасти орудия. Наложить на одежду формулы. Но есть одно но. Вы – бездомны. У вас нет места для хранения «громоотводов». Следовательно, ваши руки связаны, – указал Максвелл наконечником трости на левую руку. – Испытываете отдачу на себе. Слабую и не сложную. Создавали нечто простое. Также ваша правая рука.

Владелец зеленой лавки замолчал на пять секунд и продолжил:

– Или вестник, или фея. Думаю, второе. Неудачные переговоры? Может, вас обманули и выманили из кокона? Да, так и было. Вы от незнания доверились фее и потеряли руку. Если не желаете отвечать на первый вопрос, ответьте на второй. Вы призвали Почтенную после использования вестника или до?

– У меня есть оружие, – спокойно возразил Сэмюэль. Максвелл не ответил. Он молча изучал парня, следил за выражением лица.

«Чулять. Я же выкинул камень», – подумал Сэмюэль.

– После, – ответил он.

– Вот как, – задумчиво протянул владелец лавки. – Бессмыслица какая-то. Почтенная связалась с обреченным? Все равно что безликий обрел разум. Бред.

– Я сам связался с ней, – заметил парень.

Это было правдой. Сэмюэль попросил троицу, и они устроили встречу.

– Бред, – повторил Максвелл. – Значит, не она оторвала вам руку. Какая-то вторая фея? Вполне возможно.

Он насквозь видел Сэмюэля. Парень сидел смирно. Боялся пошевелиться, подать знак, как-то выдать себя.

– Пока что я вижу вас так: обычный человек полез в тауматургию, пострадал, хотел исцелить себя и связался с вестником и с Почтенной. В один день все пошло наперекосяк, и вот вы здесь. Я угадал?

Сэмюэль прикусил губу. Игра не стоила свеч. Максвелл все решил за него.

– Близко, – сдался парень. – Что вы сделали с Амелией?

– Амелией? – приподнял бровь владелец лавки. – А, с Почтенной. Оттолкнул душу от якоря. Она вернется, стоит вынести тело из комнаты.

– О боги, спасибо, что не разорвали связь, – вздохнул с облегчением Сэмюэль. Он плохо помнил ритуал призыва.

– Не стоит, – отмахнулся Максвелл. – Разрыв связи равносилен объявлению войны. Предполагаю, вы не связали ее. Почтенная получило тело на Сцене без ограничений?

Парень кивнул. Лгать бесполезно. Владелец лавки легко приходил к правильным ответам без участия Сэмюэля.

– Скажу честно, вы в шатком положении. Я бы даже сказал в смертельно шатком.

– Почему?

– Вы – обреченный. Этого достаточно, чтобы убить вас или изгнать в Закулисье. Кроме того, вы призвали без связывания фею. Не просто фею, а Почтенную. Древнее чудовище, которое от скуки в эпоху Раскола сводило людей с ума парой предложений.

Максвелл сильнее сжал трость, положил свободную руку на ручку и занес для удара. Сэмюэль замер.

Ответить. Он должен что-то ответить. От ответа зависела его жизнь. Промедление и молчание означали смерть.

– Я не использую вестников! – воскликнул он. – Я призвал в сон бога. Хотел избавить от феи!

– Вот как, – не отпустил трость владелец лавки. – И что он с вами сделал?

– Я не могу врать. Люди не слышат ложь. Для них я просто молчу. Также я должен выполнять обещания.

– Любопытно. Это отвечает на первый вопрос. Почтенная вынудила дать обещание. Думаю, вы пообещали человеческое тело?

– Да, так и было.

– Поразительная глупость. Боюсь, ваша участь предрешена. Лжете вы или нет – не важно.

– Подождите! Я говорил правду!

– Без разницы, – раздраженно повторил Максвелл. – У вас есть один. Нет. Два пути. Первый – наилучший для всех. Почтенную и вас изгоняют в Закулисье. Мучительная смерть от орудия Прародителей-Всего.

– Я...

Владелец лавки неожиданно стукнул тростью по полу. Сэмюэль подпрыгнул и вжался в стул.

– Второй – катастрофа для всех. Вы остаетесь здесь и даруете Почтенной тело. Что выбираете?

– Спокойную жизнь. Я покину столицу. Поселюсь в какой-нибудь глуши и никого не трону, – пролепетал парень. – Но я не могу. У меня полгода на призыв Амелии. Я-я в заложниках! Дайте мне время. Я подселю Амелию в тело какой-нибудь преступницы или умирающей, после убью ее. И я уеду. Не буду мозолить вам глаза.

Максвелл обдумал предложение и произнес:

– Разумно. Мне нравится задумка. Есть небольшое сомнение. Почему я должен поверить, что вы не будете использовать вестников?

– Что?

– Сцена находится в одном обреченном от краха. Скажите, вы знаете что-нибудь про континент Гира?

– Не особо, – признался Сэмюэль.

– Один правитель решил избавиться от непроходимой пустыни вблизи своего государства. Призвал вестника и забыл про связывание. На следующий день континент исчез с лица Сцены, – объяснил владелец лавки. – Само ваше существование – огромный риск.

– Я пообещаю не использовать вестников.

– Чудесно. Хорошее решение. Но если ваш рассказ ложь? Обещание не имеет никакого веса.

– Тогда бы я не возился с этой гребаной феей! – вскочил со стула Сэмюэль. Он не выдержал. Напыщенность и подозрительность Максвелла злили. – Думаете, мне нравится это? Моя жизнь пошла под откос из-за одного. Одного решения! И, когда я пытаюсь разгрести это, все становится еще хуже! Но знаете что? Я ненавижу вас. Всей душой ненавижу! Такие, как вы, все усложняете. Чулять! Не жажду я власти или чего вы там навыдумывали! Я хочу покоя! Хоть денек не пытаться выжить! Я просто хочу жить.

Парень упал на стул. С него довольно. Сэмюэль устал. Слова не переубедили Максвелла. Вести разговор с ним бесполезно.

– Честность – замечательное качество, – ответил владелец лавки. – Не скажу, что поверил вам. Но это хорошее начало.

Максвелл замолчал на секунду.

– У меня есть решение. Худшее из худших. Вы останетесь в живых, а столица будет спасена от возможной опасности.

Сэмюэль махнул рукой, призвал продолжить.

– В следующий раз я отрежу вам кисть. Уважайте манеры, иначе с вами будут обращаться как с животным, – спокойно предупредил владелец лавки.

– И-извините, – выпрямился на стуле парень.

– Я продолжу. До вашего прихода сюда, я хотел отправить вас к хорошему знакомому. Не практику. Мой друг обеспечил бы вас кровом и работой, – сказал Максвелл. – Я напишу письмо другому практику. Она приютит вас на время, пока вы разбираетесь с Почтенной. После мы решим, что с вами делать.

– Спасибо.

– В качестве благодарности запомните пару слов. «Букет глаз». И не говорите их Почтенной, – стукнул владелец лавки тростью.

Внимание Сэмюэля привлек хруст со стороны выхода. Повернул голову на звук. Тело рогокошки дрожало и сворачивалось. Как во время призыва.

Амелия встала на лапы и медленно осмотрелась. Четыре мертвых глаза остановились на Максвелле.

– Прошу прощение за резкое пробуждение, – невозмутимо произнес он. – Сама понимаешь, разговаривать с обреченным лучше под защитой от призванных тварей.

– И как прошел разговор? – повернулась фея на Сэмюэля.

– Хорошо, – соврал парень. Быстро понял ошибку. – Терпимо.

– Ясно. Нога еще не перевязана?

– Нет.

– Тогда чего ты ждешь? – спросила Амелия Максвелла. – Ты обещал починить его.

– Как раз собирался, – встал с кресла владелец лавки и зашагал к вазе с тростями.

Спокойно опустил свою и зашел в лавку. Максвелл вернулся с бинтами, мазью и связкой желтых листьев. Поднес к Сэмюэлю табурет с расстеленной газетой, парень положил ногу, владелец лавки снял бинты, нанес на красную кожу холодную мазь, прилепил сухие листья и забинтовал.

– Это уберет отек и ускорит заживление, – посмотрел в глаза Сэмюэлю. – Продолжайте принимать листья кравяника до конца своих дней.

– Что? – приподнял бровь парень. – Они же стоят пятьдесят нилов!

– Они спасают вашу жизнь, – парировал Максвелл. – Пятьдесят нилов за жизнь – весьма выгодное предложение.

– У меня осталось всего на два дня!

Амелия посмотрела на владельца лавки.

– Один вопрос?

– Увы, – покачал он головой. – Я узнал все, что хотел.

– Уверен?

– Совершенно. Дальше только терпение и практика. Терпение и практика.

– Тогда в долг?

Максвелл мазнул взглядом по Сэмюэлю и закатил глаза.

– Услуга за услугу. Раз у тебя есть тело.

– Сойдет, – ответила фея. – Чего желаешь?

– Держи этого парня подальше от моего дома и лавки. Даже не приближайтесь к ней, пока все не закончится.

Сэмюэль что-то упускал. Что закончится? Почему держаться подальше?

Амелия поняла мысль Максвелла и удовлетворенно кивнула.

– Как скажешь.

– Здесь листьев на неделю, – протянул владелец лавки парню связку. – Теперь насчет письма. Отправляйтесь на улицу Завилова, дом десять, в антикварную лавку.

– Нет, – раздраженно протянула фея. – Ты правда отправляешь нас к ней?

– Предлагаешь, оставить обреченного без присмотра?

– Я присмотрю за ним. Обещаю: вестников не будет.

– Феи всегда лгут, – пожал плечами Максвелл.

– Прошли сотни лет, а это выражение еще живо, – пожаловалась она. – Ты веришь мне, когда я отвечаю на вопросы.

– Фрея защитит вас от Джеймса.

– Или убьет на пороге.

– Иначе вас убью я, – в голосе проскочил холод. – Не забывай, где вы сейчас находитесь. Ты умолчала про обреченного. Я уже подставил себя тем, что впустил его. Этой ночью птичка напоет Джеймсу об этом. И я не знаю, что будет дальше. Поэтому скажи спасибо, что твой друг еще жив.

Амелия молча смотрела на Максвелла, владелец лавки ответил пронзительным взглядом. Фея первой отвела глаза.

– Ладно. Допустимо.

– Благодарю за понимание, – шагнул на кухню Максвелл. – Подождите пять минут. Я напишу письмо.

Сэмюэль поморщился и опустил ногу с табурета на пол.

– Эй, эта Фрея, – начал он. – Что с ней не так? Она тоже захочет меня убить?