Текст книги "Южноморск (СИ)"

Автор книги: Вера Забелина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 32 страниц)

Женька расплылся в улыбке:

– Надо, дядя Серёжа. Да и маме надо помочь, я ей половину денег отдам и сразу начну искать ещё работу. Как раз подарок маме на праздник будет.

Сегодня утром Женька летел через весь город как на крыльях. Он даже потратился на автобус, хотя до этого ходил на работу пешком, по полтора часа в один конец, чтобы не брать денег у мамы. Хватит и того, что она обеды ему с собой давала.

Женька подошёл к воротам дяди Серёжиного дома (вот ведь, он даже фамилии его не знал) в 9 часов утра. На его звонки и стук в прочную калитку никто не отзывался, только заходились злобным лаем псы во дворе. Женька так и не смог с ними подружиться за два месяца работы. Подпрыгнув несколько раз, Женька увидел во дворе вышедшего из дома дядю Серёжу и радостно позвал его. Тот подошёл к калитке, открыл в ней оконце и с наигранным недоумением спросил:

– Тебе чего надо, парень? Ты кто такой?

– Да ладно, дядя Серёжа, – засмеялся Женька, – я пришёл за расчётом, Вы же вчера сказали, чтобы я утром зашёл.

– За каким расчётом? – притворился непонимающим хозяин. – Я тебя первый раз в жизни вижу. Иди-ка ты отсюда, парень, сегодня я не подаю.

– Да Вы что, дядя Серёжа, – возмутился Женька, – я же два месяца на Вас работал, как раб, отдыха не видел.

– А рабам отдых не положен и плата тоже, – усмехнулся "дядя Серёжа". – Лучше уйди по-хорошему, иначе вызову милицию, мало тебе не покажется. А полезешь во двор – спущу собак. Имею право, это будет покушение на мою частную собственность.

И он с грохотом захлопнул окошко калитки. Женька стоял как оглушённый, не в силах поверить, что это действительно произошло с ним. Что делать?

(Между прочим, вот этот случай был в действительности, это не фантазия. Фантазия будет дальше. – Автор)

Он машинально побрёл по привычному маршруту к дому. Что он скажет маме? От чувства безысходности ему захотелось завыть, слёзы подступали к глазам, он давился ими, сглатывая, сдерживаясь из последних сил. Пришла злость, он мысленно представлял страшную месть, которую он устроит "дяде Серёже", и тут же приходило осознание, что ничего он сделать не сможет, не даст система, которая сложилась в государстве. Женька не обвинял государство, он достаточно почитал книг и знал, что справедливости нет ни в одном государстве на Земле. Справедливость может восторжествовать только в фантастике или в кино.

На этой горестной мысли его оторвали от дум. Женька с недоумением посмотрел на вставшего у него на пути парнишку лет пятнадцати. Тот серьёзно заглянул в полные горечи, отчаяния и невыплаканных слёз глаза Женьки и мягко сказал:

– Возьми, тебе это надо.

Женька машинально взял протянутый листок бумаги, а парнишка уже неспешно удалялся от него. Тогда Женька глянул на листок. Там было напечатано чёткими буквами:

"Тебе плохо? Тебя обманули? Тебе нужна помощь?

Обращайся к нам по адресу ул. Кирова 202, агентство "Помощь".

Попробуй! Хуже точно не будет! А вдруг будет лучше? Что ты теряешь?"

Женька тоскливо поглядел вокруг. Люди шли, не обращая никакого внимания ни на него, ни на других прохожих. Каждый был занят своими думами, своими проблемами. Домой идти не хотелось. Он не знал, как рассказать всё маме. Конечно, она поймёт его, не упрекнёт, но будет переживать, расстроится, может слечь.

"Сходить, что ли, в эту "Помощь"? – подумал он. – Делать-то всё равно нечего и идти в принципе некуда. Пойду!"

Он решительно зашагал в направлении горы, у подножия которой располагался город. Улица Кирова заканчивалась домом N 200, но чуть в стороне, в откосе, отсечённом от горы, было встроено одноэтажное здание из серого камня. Справа на двери висела табличка:

Агентство ПОМОЩЬ. Всем добро пожаловать!

Женька постучал и вошёл. В небольшой приёмной сидела девушка за секретарским столом. Через распахнутые двери виднелась обстановка ещё двух помещений – одно напоминало небольшой зал заседаний, слева был явно кабинет начальства. Девушка приветливо улыбнулась нерешительно стоящему у входной двери Женьке.

– Здравствуй, проходи. Меня зовут Светлана, я здесь секретарём работаю, – доверительно сообщила она. – Тебе ведь помощь нужна, так?

– Так, – мрачно сказал Женька. – Только я не знаю, как вы мне поможете. Мне вот тут парень вашу визитку дал, вот я и пришёл.

Светлана бросила взгляд на визитку, которую держал в руке Женька.

– А, это Ваня тебя нашёл, – сказала она. – Ты на набережной его встретил, да?

– На набережной, – вздохнул Женька.

– А как тебя зовут? – поинтересовалась Светлана.

– Женька я, Головачёв, – представился Женька.

– Марат Константинович, – позвала Светлана. – У нас посетитель.

– Уже иду, – откликнулись из кабинета и оттуда вышел молодой мужчина с шапкой тёмных волос и приветливыми карими глазами.

– Это Женя, – представила Светлана.

– Привет, Женя, – отозвался Марат. – Можешь звать меня Маратом. Извини, сразу не вышел, заканчивал рассылать письма по электронной почте. Пойдём в кабинет, расскажешь, какая помощь нужна. Да и позавтракаешь с нами, мы как раз собирались подкрепиться. Светланка, – повернулся он к девушке, – мне кажется, что Жене чем скорее дадут поесть, тем лучше.

– Мне тоже так кажется, – согласилась Светланка, не обращая внимания на смущённые уверения Женьки, что он совершенно сыт.

Марат повёл Женьку в кабинет, Светлана принесла для всех бутерброды и кофейник. Подкрепляясь, Женька подробно рассказал о том, что случилось.

Марат выслушал всё, не перебивая. Вздохнув, он сказал:

– Давай так. Сейчас мы с тобой сходим к этому дяде и попробуем поговорить по-хорошему. Если получится – хорошо, если не получится, будем думать. А пока что ты думаешь дальше делать?

– Буду искать опять работу, – уныло ответил Женька, – не сидеть же на шее у мамы.

– Как ты хорошо сказал, – улыбнулся Марат, – "у мамы". Большинство парней сказали бы "у матери", я очень не люблю, когда о маме так говорят.

– Мама у меня очень хорошая, только болеет часто, поэтому я стараюсь её не волновать. Даже не знаю, что ей сказать про деньги, на которые мы так рассчитывали.

– Знаешь что, Женя? – оживился Марат. – Я знаю, куда мы с тобой пойдём, когда побываем у "дяди Серёжи". Подожди минутку, я позвоню.

Он позвонил по своему мобильнику, ответили быстро:

– Слушай, Христо, тебе ещё нужны работники? Есть хороший отделочник. Нужен? – Марат весело подмигнул Женьке, – хорошо, мы будем у тебя через час.

Марат закончил разговор и энергично вскочил со стула:

– Поехали! По дороге расскажу, куда я тебя пристроил.

– Может, ещё не возьмут, – опасливо возразил Женька. – А кто это – Христо?

– Христо, – усаживаясь в машину, стоящую рядом со зданием, сообщил Марат, – не кто это, а очень хороший владелец строительной фирмы. Его в городе знают и ценят, потому что работают у него только добросовестные специалисты. А самое главное – он платит зарплату еженедельно, что очень удобно для людей.

Пока Марат рассказывал, они быстро домчались до района коттеджей. Женька показал дом "дяди Серёжи". На звонок никто не реагировал, тогда Марат спокойно открыл калитку, и они вошли во двор. Из дома выскочил разъярённый хозяин.

– Кто вам разрешил входить во двор? Это нарушение моих прав, я вас сейчас собаками затравлю, гады, и отвечать не буду.

– Он? – спросил Марат напуганного Женьку.

– Он, – ответил Женька, со страхом наблюдая, как дядя Серёжа спускает собак с цепи. – Может, уйдём, Марат, собаки никого не слушают, очень злые.

– Не бойся, – спокойно улыбнулся Марат, – со мной никогда ничего не бойся.

Едва он договорил, псы сорвались с места и ... забились под крыльцо, испуганно повизгивая. Хозяин оторопело смотрел на своих "сторожей".

– Мы недолго будем занимать Ваше внимание, хозяин, – негромко сказал Марат. – Вот этот молодой человек работал у Вас два месяца, Вы обещали заплатить ему сегодня. Я только хочу узнать, Вы собираетесь ему заплатить или нет?

– Нет, конечно, – нагло ухмыльнулся хозяин. – Лохов учить надо. Идите отсюда, ничего я платить не буду.

– Хорошо, – неожиданно легко согласился Марат, – мы уйдём, но завтра мы придём за расчётом. Я Вам принёс диск с записью ваших встреч с Женей, как он на Вас работал, и как Вы обещали ему заплатить. Посмотрите этот диск до завтра, а завтра нам скажете, что Вы решили. Пойдём, Женя, – Марат положил диск на крыльцо, и они с Женькой пошли к машине.

– А откуда у тебя диск с такой записью? – ошарашено спросил Женька.

– Пока ты рассказывал, Света записала на диск всю эту историю.

– Откуда записала? – повторил вопрос Женька.

– Из информационного поля Земли, – спокойно, как о чём-то обыкновенном, сообщил Марат. – Все события не уходят бесследно, а остаются в информационном поле Земли. Надо только уметь их оттуда извлекать. Мы умеем.

Они подъехали к строящемуся недалеко от центра жилому дому. Марат повёл его к 1-ому подъезду, где их встретил молодой мужчина, в котором с первого взгляда можно было узнать грека. Он приветливо улыбнулся пришедшим:

– Привёз отделочника? Это замечательно! Как зовут? Женька? Ну, а я Христофор, можно просто Христо. Ну, Евгений, когда сможешь приступить к работе?

– А когда надо? – спросил Женька.

– А сейчас надо, – жизнерадостно ответил Христо.

– Ну я вообще-то могу, – согласился Женька.

– Очень хорошо, – обрадовался Христо и, повернувшись в сторону входа, закричал – Слава, принимай нового отделочника, начинайте третью квартиру.

– Давай его сюда, – откликнулись из подъезда.

Женька переоделся в выданную ему спецовку и с удовольствием проработал до конца дня вместе со Славой и другими ребятами. Когда подошло время обеда, оказалось, что Слава и для Женьки заказал обед. Обед для бригады привозили из одного кафе, плата за обед вычиталась из зарплаты. Когда небо потемнело, ребята сложили инструменты и пошли в подсобку. Слава пояснил:

– Получка у нас бывает каждую пятницу. А сегодня праздничный день, оплата втрое больше, выплатят сейчас. Пойдём, тебе тоже полагается.

– Да я ещё мало что сделал, – смущённо сказал Женька.

– Сколько сделал, за то и получишь.

Вечером Женька протянул матери тысячу рублей.

– Это тебе, мамуля, на подарок от меня к празднику, я сегодня заработал. Не знал, что тебе купить, решил деньги подарить, сама купишь, ладно?

Она посмотрела с недоумением:

– Это что, тебе дядя Серёжа столько дал?

– Нет, мама, это я на новом месте получил. А дядя Серёжа сказал, чтобы пришли, то есть пришёл завтра, у него какие-то затруднения, он мне частями отдавать будет.

– Ну, хоть частями, главное, что отдаст, – успокоилась Ольга Евгеньевна. – А что это за новая работа?

– Меня порекомендовали в бригаду отделочников, мы новые квартиры доводим до ума, – гордо сообщил Женька.

– Дядя Серёжа небось порекомендовал? – польщённо улыбнулась мать. – Видишь, сынок, как удачно у тебя получилось, сделал хорошую работу и нашёл новую.

Женька не стал ей ничего объяснять, он не хотел волновать маму. Только предупредил:

– Знаешь, мамочка, мы будем работать без выходных, так что ты не волнуйся, что я опять буду каждый день ходить на работу. Если кому-то нужны выходные, бригадир отпускает, но мы работаем сдельно, зачем мне выходные, лучше я поработаю, заработаю побольше. Ты не беспокойся, мы не устаём, работаем с перерывами, да и работа не тяжёлая, много механизации. А отдых у бригады получается, когда объект сдаёт.

– А бригада-то хорошая, пьющих там нет? – озабоченно спросила мать.

– Что ты, какие пьющие? – засмеялся Женька. – Ты бы видела нашего бригадира, тогда бы не спрашивала. Очень деловой, но к людям внимательный и заботливый. Видишь, я день поработал, а уже столько получил. Теперь я каждую неделю получку буду приносить, ты это имей в виду.

– Как хорошо, – радостно вздохнула мать. – А мне утром как-то не по себе было, тревожно. А сейчас так хорошо стало. Вот и заживём мы, сыночек, тихо – мирно. Хорошо бы, чтобы квартиранты нам твою комнату освободили.

– Освободят, – успокоил её Женька, – я завтра кое с кем поговорю, нам помогут от этих квартирантов избавиться.

9 марта 2008 года, воскресенье.

В воскресенье утром (перед новой работой) Женька с Маратом поехали к «дяде Серёже». Когда они вышли из машины, перед воротами их ждали четыре парня. Марат насмешливо посмотрел на них и шепнул Женьке: А «дядя Серёжа прячется за воротами». Не обращая внимания на Марата, один из качков сказал Женьке:

– Иди отсюда по-хорошему, парень, иначе отделаем так, что и не вспомнишь, как тебя зовут.

В разговор вмешался Марат:

– Парни, но ведь это несправедливо. Он же трудился два месяца, столько сделал, а ему не заплатили.

– А мне по фигу, справедливо или несправедливо, – насмешливо ответил главный. – Нам заплатили, чтобы мы отвадили этого лоха, вот мы и отвадим.

– Действительно, лох, – захохотал один из парней. – Вот дурак, два месяца зазря работал. Лохов надо учить, – глубокомысленно заметил он.

Внезапно створка ворот распахнулась, и все увидели "дядю Серёжу", который, нагнувшись, прислушивался к разговору.

– Это Ваше последнее слово, Сергей Викторович? – спросил Марат, как бы не замечая неловкого положения "дяди", увидев которого, качки насмешливо захохотали.

– Парни, я за что вам плачу? – со злостью зашипел дядя Серёжа. – Выкиньте этих правдоискателей с улицы, чтобы я их больше здесь не видел.

– Не стоит стараться, парни, – жестом остановил Марат двинувшихся к нему качков. От этого жеста парни как будто натолкнулись на стенку. – Мы уже уходим. Ну что, Женя, будем добиваться справедливости в суде?

– Да ну его, противно, – скривился Женька. – Пусть подавится. А мне это послужит уроком, а за уроки надо платить. Жалко только работы, я ведь так старался, чтобы хорошо получилось. Но вот хоть и старался, – добавил он неожиданно, – но если бы мог, я бы эту отделку разрушил. Не хочу, чтобы он моей работой пользовался.

– Это можно сделать, – сообщил Марат. – Но, если её сейчас убрать, то её уже не восстановишь, даже если этот тип раскается и заплатит. Ну как, убирать?

Он вопросительно посмотрел на Женьку. Тот подумал и решился:

– Убери, если сможешь. Мне тогда легче будет забыть этого "дядю Серёжу".

В тот же миг со двора донёсся яростный рёв "дяди Серёжи". Оглянувшись, Женька увидел, что дом стал точно таким, как два месяца назад, когда он только пришёл сюда.

Сергей Викторович яростно набросился на опешивших качков:

– Ну что стоите, олухи. Хватайте этого парня и тащите его сюда. Посажу его на цепь, и пока он мне снова всю отделку не восстановит, не отпущу.

Трое качков дёрнулись к машине Марата, куда садились Марат и Женька, но главарь остановил их. Подручные недоумённо уставились на предводителя, внимательно присматривавшегося к машине.

– Ты что, Клык, их же всего двое, да и хлипкие какие-то. Одним щелчком перешибить можно.

– Ты, Муха, хоть немного соображал бы, – разозлился Клык. – Ты чего, не понял, с кем связаться хочешь? Запертые ворота распахнул, отделку махом убрал. Посмотри на машину. Это же парень от "Помощи" защиту получил. Не повезло тебе, пахан, – повернулся он к багровому от ярости Сергею Викторовичу, – надо было врубиться. И лучше бы ты с парнем расплатился. Боюсь, что "Помощь" тебя ещё чем-нибудь отметит.

Как бы в ответ на его слова по воротам поползла затейливая вязь "Здесь живёт непорядочный человек". Парни разразились гоготом и пошли прочь от особняка.

*

Ольга Евгеньевна, мать Женьки, выросла в детском доме. Ей позволили окончить школу, уж очень хвалили девочку учителя, хотя и понимали, что детдомовке дальше не выучиться. Ольга получила направление на хлебозавод, устроилась подсобной рабочей. Государство должно было обеспечивать детдомовцев жильём, вот и ей дали комнату в двухкомнатной коммунальной квартире. В квартире жило двое мужчин, одному 40 лет, другому 70. Старик-пенсионер однажды просто не проснулся, и его тихонько похоронили за счёт соцзащиты. Когда Оля узнала, что ей дают комнату в квартире, где живёт одинокий мужчина, она в панике побежала к своей бывшей воспитательнице. Та её сочувственно выслушала и посоветовала:

– Бери комнату, Оля, тут уж из двух зол нужно выбирать меньшее. Откажешься – поселят в общежитии, и на своё жильё можешь больше не рассчитывать. Да и в общежитии защиты от мужиков нет. Пусть уж лучше один будет, чем много.

Оля поплакала и вселилась в свою новую комнату. Вскоре случилось то, чего она так опасалась – Пётр Головачёв вломился ночью в её комнату, сорвав с двери защёлку. Как потом узнала Оля от соседки, комнату ей выделили с подачи любовницы Петра, которая работала в администрации. Пётр тянул с женитьбой, поэтому Нелли решила подселить к нему детдомовку, рассчитав, что Пётр не устоит перед искушением. А потом можно его и пошантажировать. Оля ведь была несовершеннолетняя, так что Петру грозил бы немалый срок. Но планы Нелли не осуществились. Через два месяца, когда Оля вышла из туалета после очередного приступа рвоты, Пётр хмуро сказал ей:

– Возьми справку в поликлинике, что беременна, я договорюсь в ЗАГСе, распишут быстро. Только сразу предупреждаю, из меня муж никудышный, я часто уезжаю, подолгу в городе не живу. Если что, квартиру и фамилию тебе и ребёнку оставлю. Особенно на меня не рассчитывай, выбивайся сама.

После регистрации Пётр действительно быстро уехал. Появился снова перед родами. Из роддома Ольгу с ребёнком забирали Пётр и соседка, тётя Нюра Стрельцова. Как поняла Оля из рассказов соседки, её покойный муж и Пётр Головачёв занимались каким-то подпольным бизнесом, который, естественно, не афишировали. Муж тёти Нюры по неосторожности ("из жадности" – откровенно говорила тётя Нюра) бросился вместе с цыганами грабить покинутые дома чернобыльцев, от чего и поплатился жизнью. "Твой-то мудрее оказался", – сказала как-то тётя Нюра. – "Не поехал с моим. А мой сгорел буквально в несколько дней". Когда Ольга после роддома вошла в свою комнатку, она ахнула от неожиданности. Вместо раскладушки, на которой она спала (комнату она получила без мебели), у стены стояла деревянная кровать с новеньким постельным бельём и красивым пушистым пледом. Рядом – кроватка для ребёнка и пеленальный столик с набором пелёнок и прочих, необходимых для младенца, мелочей. Кроме того, из мебели добавился шифоньер, комод, у кровати – торшер с жёлтым абажуром, который давал мягкий приглушённый свет.

– Спасибо большое, – с благодарностью обернулась Ольга к вошедшему следом за ней мужу.

– Не за что, – скупо улыбнулся Пётр, – это всё Нюра выбирала, её благодари. Клади сына в кроватку, ложись сама отдыхать, только дай мне сначала документы, я ребёнка сам зарегистрирую. Как его назвать-то хочешь?

– Женя – робко сказала Оля.

– Евгений, "благородный" значит, – непонятно заметил Пётр. – Ну конечно, не Сидором же его называть, чего мальчишке жизнь портить.

Ольга вспомнила, что мужа зовут Пётр Сидорович. Это она узнала, когда они регистрировались. Тётя Нюра звала его по имени, а Ольга никак, только "Вы", когда надо было к нему обратиться.

Когда Пётр вернулся из загса и передал ей свидетельство о рождении сына, он ещё позвал её на кухню и показал на ящик в серванте:

– Здесь лежат деньги, это вам на жизнь. Я буду добавлять, когда дома, и присылать с надёжными людьми тебе или Анне. А она будет отдавать тебе. Расходуй, не экономь, особенно на еде или на вещах для ребёнка.

Первые два года, пока Женька был маленький, эти деньги помогли Оле в самое трудное время. И тёте Нюре она будет всю жизнь благодарна за поддержку и помощь. Тётя Нюра никогда не отказывалась посидеть с ребёнком, если Оле надо было отлучиться. В начале 90-х появилось очень много всяких курсов, и Оля, по совету тёти Нюры, поступила на курсы бухгалтеров, которые окончила очень успешно. Она устроилась на работу во вновь созданную фирму Аполлона Сакелиди, где и работала всё это время. Чувствовала она себя всё время неважно, здоровье не радовало с самого детства, были проблемы с сердцем, так что сил хватало только на работу и дом.

Последний раз она видела Петра Головачёва в 1993 году, когда началась приватизация жилья. Он приехал ненадолго, Женька даже не успел к нему привыкнуть, звал "дядя". Пётр оформил приватизацию квартиры на двоих, на Олю и сына. И больше в городе не появлялся. Когда Женька пошёл в школу, в августе Оле передали пакет с надписью "на школу". В пакете был 1 000 000 рублей (на старые деньги). В 1998 году, когда Женьке исполнилось 10 лет, к ним как-то зашёл мрачный мужчина. Только увидев его, Оля поняла, что произошло что-то очень плохое. Догадка подтвердилась, незнакомец передал ей пакет и сказал:

– Наследство привёз, больше от Петра ничего не будет. Погиб он, а как погиб – лучше не спрашивайте. Да, и деньги лучше в банк не кладите, налоговая "унюхает" – покоя не будет. Теперь точно выживайте сами. Расписку мне только напишите, что наследство получили, корешам покажу.

Отказавшись от угощения, мужчина распрощался. Когда он уже стоял в прихожей, Оля спросила:

– Извините, что спрашиваю. Вы ведь могли наследство и не привозить, я бы про него ничего и не узнала. Почему?

Мужчина хмуро улыбнулся:

– У нас почти у всех есть семьи. И мы должны быть уверены, если что с нами случится, семья получит нашу долю.

В пакете было 100 000 новых рублей.

Вся жизнь Ольги была заключена в сыне. Женька был ей и сыном, и другом, и главой семьи чуть ли не с самого детства.

*

В понедельник бригада была в полном составе. Отдыхавшие в воскресенье Миша и Раймонд смущённо улыбались на подшучивания друзей – они ездили в станицу к Мишиным родственникам на «смотрины». Мишина тётка пригласила племянника с другом на свои именины, а оказалось, что деревенские девчата упросили её пригласить племянника, познакомить. Но смотрины не удались.

– Да ну их, – отмахнулся Раймонд. – Говорят, что в деревне девушки скромные. Ага, от их скромных высказываний уши вянут. Не поеду я туда больше, не рассчитывай на меня, Мишка.

– Думаешь, я поеду? – отозвался Миша, заканчивая переодеваться в рабочий комбинезон. – Я матери так и сказал, пусть сама к своей сестре ездит, а меня там больше не увидят.

Ребята работали увлечённо, качественно и быстро. Когда Слава позвал всех на обед, молчаливый Андрей, самый высокий и тощий в бригаде, обратился к Женьке.

– Слушай, мы в души людям не лезем, но кое-что друг о друге знаем, что сами хотим рассказать. А про тебя вообще ничего не известно кроме эпизода с "дядей Серёжей".

– Вот гад, – пробормотал невысокий плотный Сергей, – опозорил моё имя. Между прочим, где ты так классно работать научился, Женька?

– В штрафбате, – ответил Женька. – Попал в хорошую часть, мы генералам квартиры и особняки отделывали, вот и научился. Два года отработал.

– Расскажешь о себе? – спросил Слава.

– Расскажу, – пожал плечами Женька. – Живём с мамой в двухкомнатной квартире, отец уехал ещё до моего рождения, правда, не хочу хаять, помогал. Когда мне 10 лет стукнуло, сообщили о его смерти. Мама работает бухгалтером у одного хмыря-частника за грошовую зарплату. Я после школы в колледж поступил, через год в армию взяли, оттуда в штрафбат на три года. Выпустили на год условно-досрочно, учитывая примерное поведение и болезнь мамы. Её мои мытарства подкосили. Она у меня детдомовская, здоровьем не блещет, вот сердечко и прихватывает.

– А за что штрафбат? – снова спросил Слава.

– После учебки в такую часть попал, где деды народ калечили только так. А мне нельзя было поддаваться, у мамы, кроме меня, никого нет, я ей обещал живой вернуться. Так что, когда ко мне подступили, я за автомат схватился. Автомат-то заряженный, выпустили меня из казармы, я и рванул в военную прокуратуру. Ну, а мне за применение оружия – три года штрафбата.

– Так ты что, стрелял? – спросил Миша.

– Нет, конечно, – ответил Женька, – только пригрозил. И этого хватило. Если бы стрелял, дали бы больше. Это меня заместитель командира полка устроил в такой штрафбат. Он вообще ходатайствовал, чтобы меня не наказывали, а навели порядок в части. Но его не послушали.

11 марта 2008 года, вторник.

Во вторник, Марат с Олегом пришли в агентство к 9.30. Олег сразу скрылся в своём кабинете, который ему сделали рядом с кабинетом Марата. Михаил Игнатьевич уже передал ему копии дел на всех воспитанников детдома, теперь Олег готовил для всех именные браслеты. Воспитанников было больше трёхсот, Олег рассчитывал подготовить для всех браслеты-обереги к концу месяца.

Марат вопросительно посмотрел на Светланку, которая с хихиканьем что-то набирала на клавиатуре.

– Эй, секретарь, – окликнул он её, – ты чем это занимаешься?

– Воспитанием бытовых воров, – важно сообщила девушка. И снова хихикнула. – Приходила пенсионерка, – пояснила она, – подруга моей первой клиентки. Помнишь, босс, я ей подъезд от курильщиков чистила?

– Помню, – подтвердил Марат. – А подруге что от нас понадобилось?

– А у этой клиентки с почтового ящика замок украли, – доложила Светланка. – В милицию с этим не пойдёшь, хотя она и подозревает, кто это мог сделать. Десять лет в этом доме живёт, ничего подобного не случалось, а недавно появился новый жилец, и вот, пожалуйста. Но она не просила вернуть замок, она с другим вопросом пришла.

– С каким? – заинтересовался Марат.

Светланка снова хихикнула.

– Она спросила, можем ли мы выяснить точно, кто украл замок, и повесить на двери подъезда объявление о воре. И чтобы это объявление никто снять не мог.

– Надо же, – расхохотался Марат. – Придумано неплохо, но почему она решила, что мы это можем?

– А она сказала, что про нас по городу такие легенды ходят, что мы что угодно узнать можем.

– И что ты ей пообещала? – всё ещё смеясь, спросил Марат.

– Вот сейчас составляю это объявление, – ответила Светланка. – Я из хроноскопа классную фотографию скачала, там отчётливо видно, как этот сосед замок снимает, и номер квартиры на ящике виден, и самого соседа хорошо видно. Сейчас зачарую от порчи и размещу на двери подъезда.

– Давай, – одобрил Марат. – А вообще ничего срочного? – спросил он.

Ой, – спохватилась Светланка, – там телефонограмма для тебя, из Администрации. Просят прибыть на совещание городских коммунальных служб, оно через полчаса начинается.

– Хорошо, прибуду, – весело пообещал Марат. – Посмотрим, зачем это мы им там понадобились.

Зачем понадобилось его агентство, Марат узнал ещё перед совещанием. Перед дверью в малый зал его поджидал начальник коммунальных служб города Вячеслав Михайлович Минаев. Марат за это время хорошо узнал Вячеслава Михайловича, очень уважал деловые качества этого чиновника и его порядочность в работе.

– Слушай, Марат Константинович, – позвал его Минаев, – это я настоял на твоём приглашении. Замучили меня автомобилисты, почти у всех многоквартирных домов нарушают правила стоянки, занимают места около мусорных баков, мусороуборочные машины к ним пробраться не могут, мусор вовремя не вывозится. Ты подумай, может, предложишь что, а то я уж не знаю, что делать. Антисанитария в городе получается.

– Предложу, – кивнул Марат. – И решение есть, и помощь окажу.

– Я так и надеялся, – облегчённо вздохнул Вячеслав Михайлович. – Пойдём, уже пора начинать совещание.

Когда все устроились за столами, Минаев взял слово:

– Сегодня на повестке дня первый вопрос – что делать с нашими автомобилистами, которые препятствуют своевременной вывозке мусора от многоэтажных домов. Бич почти каждого дома, просто массовое нарушение. Я смотрю, некоторые удивляются, почему я пригласил Марата Константиновича. А потому и пригласил, если помните, он нам уже немало дал хороших советов. И здесь обещает помочь.

– Как? – хихикнул Сергей Круглов, заместитель Главы города по работе с молодёжью, – будет нам предлагать молодёжные патрули около домов ставить? Было как-то от него предложение по организации патрулей.

– И зря тогда не послушали, – сказала Ольга Павловна, тоже заместитель Главы. – Слава Богу, Марат Константинович сам эти патрули в школах организовал, очень действенную помощь они оказывают, особенно ГИБДД их хвалит. А тебе, Сергей, это считай в минус в работе. Ну, не об этом речь. Марат Константинович, вы можете в этом вопросе помочь?

– Могу, если будет постановление городских властей, помочь в выполнении этого постановления. Кстати, оно законодательно уже подкреплено, так что всё будет в рамках закона. Предложение такое: патрули "Помощи" разметят около каждого многоквартирного дома подъездные площадки для мусороуборочных машин. Каждая площадка будет очерчена люминесцентной краской, совершенно безвредной для окружающих. Даже в темноте границы площадки будут ясно видны. Если какой-либо автомобиль, кроме мусороуборочной машины, оставляют на этой площадке, он через десять минут переносится на штрафную стоянку около поста ГАИ на въезде в город, там места достаточно. Пару раз заплатят штраф, больше ставить не будут. Вот такое предложение.

– И кто же эти машины будет доставлять на эту штрафную площадку? – брюзгливо спросила заместитель Минаева, Любовь Константиновна. Она недолюбливала Марата, считала, что шеф уж слишком восхищается работой агентства "Помощь". – Это знаете, сколько денег уйдёт на эвакуаторы и горючее для них?

– "Помощь" берёт на себя эвакуацию автомобилей с площадок для мусороуборочных машин, – спокойно ответил Марат. – Городу ничего тратить не придётся, зато со штрафов получите хорошие деньги в бюджет города. И, предваряя Ваше замечание, Любовь Константиновна, скажу, что машины служб от 01 до 04 никто трогать не будет, поскольку, если они и попадут на запрещённое место, то, естественно, в связи с чрезвычайными обстоятельствами.

Любовь Константиновна с досадой поджала губы. Она только собиралась с ехидством спросить этого зазнайку, что он будет делать с машинами скорой помощи или же, например, с пожарными. Тоже эвакуировать через десять минут?

– Хорошо, – подвёл итог Вячеслав Михайлович. – С первым вопросом решили. Спасибо, Марат Константинович, за предложение. Решение администрации будет принято сегодня, завтра патрули могут начинать работу.

– Всегда пожалуйста, – Марат поднялся из-за стола. – Больше в моём присутствии, я полагаю, надобности нет? Тогда всего хорошего.

Он с улыбкой глянул на сидевшую с недовольной физиономией Любовь Константиновну, кивнул всем и вышел из помещения.

– Марат Константинович, подождите, пожалуйста, – окликнула его выскочившая следом Ольга Павловна. – Мне нужно с Вами проконсультироваться по одному вопросу.

– Да, Ольга Павловна, – с готовностью откликнулся Марат, – я Вас внимательно слушаю.

– Глава города поручил мне отвечать на жалобы жителей относительно шума во время летнего сезона. Все эти дискотеки, концерты и прочее не дают людям спокойно отдыхать дома. Когда он отвечал на эти вопросы по телевидению, он пояснял, что город у нас курортный, и шум – это неизбежное зло, с которым неизвестно, как бороться.