Текст книги "Южноморск (СИ)"

Автор книги: Вера Забелина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 32 страниц)

– Это я в таком виде с твоим прапрадедом общался, – пояснил он оторопевшему Матвею Константиновичу. – А когда перейду в Женечкино поместье, приму там такой облик.

Теперь у окна стоял высокий крепкий парень, одетый в футболку, джинсы и кроссовки. Улыбнулся всем, помахал рукой Жене и направился к столу. А за стол уже сел мужчина примерно возраста Матвея Константиновича, и одетый похоже.

– Ну, а в таком виде с вами могу общаться, – спокойно объяснил он оторопевшим от неожиданности хозяевам.

Часть 3-я. ЮЖНОМОРСК, ПРОДОЛЖЕНИЕ

7 апреля 2008 года, понедельник.

Не дождавшись отклика от Марии Найдёновой на своё послание, которое она отправила в пятницу, Вера Ивановна связалась с Координационным центром волшебников Дальнего Востока и попросила штатного Психолога центра выяснить причины такой реакции, вернее, отсутствия реакции на её сообщение об Олесе. Ведь Вера Ивановна, когда просматривала досье Олеси, поняла так, что Маша и профессию себе такую выбрала, чтобы потом с её помощью вести розыск своего ребёнка. Маша мечтала, что, когда вырвется из-под власти отца, будет методично проверять все детские дома, отыскивая там детей, которые родились в июле 1997 года. Она собиралась проводить экспертизы на ДНК, чтобы выявить своего ребёнка. Так что же произошло за прошедшие годы, если Мария не поспешила использовать представившуюся возможность точно узнать, что её ребёнок, её дочка, найден?

*

На общем собрании после полдника Вера Ивановна объявила:

– Общие собрания у нас будут проводиться ещё три понедельника: 14-го, 21-го и 28-го, потом вы начнёте жить в семьях, там Старейшины будут решать, когда проводить общие собрания. Ну, и если кому-то из вас покажется, что вашу проблему не решат ни ваш Старейшина, ни даже Совет Старейшин, то вы имеете право созывать общее собрание по своей инициативе. Для этого вам достаточно будет подать заявку в Совет Старейшин.

– Любой может подать заявку? – уточнил Ваня Лаптев.

– Каждый из вас, – подтвердила Вера Ивановна.

– Что, даже вот эти малявки? – удивлённо спросил Рубен, показывая на малышей, привольно разместившихся на полу.

– Конечно, – в свою очередь удивилась Вера Ивановна. – Это же наш общий дом, и здесь у всех равные права.

– Вера Ивановна, – прервал наступившую тишину голос Анжелики, – у меня вопрос относительно банного комплекса. Его уберут, когда дом переделают на семьи? И все будут мыться только у себя? Жалко, если так, банный комплекс такой замечательный! – восторженно вздохнула она.

Все засмеялись, уж очень выразительно показывала Анжелика свой восторг и сожаление от возможной ликвидации банного комплекса.

– Не беспокойся, Лика, – тоже засмеялась Вера Ивановна. – Вы внимательнее изучайте схемы будущей планировки. Посмотрите, – все обратили внимание на стены, на которых были размещены экраны, показывающие эту будущую планировку, – на торцевых стенах помещения каждой семьи есть обозначения М и Д. Все увидели? Вот это и будут входы в банные комплексы семьи. М для мальчиков и Д для девочек. Довольны?

– Да! – дружно отозвался зал.

– Ещё хочу напомнить, что с этой недели у нас уже начинают работать разные кружки и секции, чтобы вам было чем заняться в свободное время. На четвёртом этаже, на месте бывших "комнат отдыха" имеются три помещения: одно для занятий живописью, лепкой, вышиванием и другими видами рукоделия, другое – для музыкальных занятий, причём с очень хорошей звукоизоляцией, а третье – для моделистов. Ну, и малыши уже освоили свою игровую комнату на втором этаже, которая им устроена на месте комнаты для воспитателей.

– А где же теперь воспитательская? – спросила Ира Ярчук.

– Воспитательская пока на третьем этаже, там, где был карцер.

– Да вроде новых воспитателей не за что пока в карцер, – пошутил Ваня Лаптев. – Вот для прежних это самое подходящее место, – мечтательно добавил он.

По реакции детдомовцев (одобрительному гулу) было понятно, что все согласны с высказыванием своего товарища.

Усмехнувшись, но никак не прокомментировав это замечание, Вера Ивановна указала детдомовцам на панораму за окнами.

Вы наверняка заметили, что мы уже освободили северо-западную часть двора, эта та, которая напротив наших окон, – напомнила она. – И там сегодня уже начали строительство того административного корпуса, о котором вам рассказывал Олег Васильевич на прошлом собрании. К первому мая его строительство будет закончено. Там будет и большая библиотека с читальным залом, и множество помещений для разных кружков, секций и студий, а также мастерские. Всё, что там будет, можете изучать на схемах, – указала она на экраны.

Потом Олег Васильевич объявил:

– Прошу очень серьёзно и внимательно отнестись к моей просьбе. На этой неделе на самоподготовке воспитатели будут раздавать вам листочки с вопросами, на которые надо обязательно ответить сразу же. Причём ответы желательно давать как можно правдивые. Что это за листочки? Это тесты, которые расскажут мне, что вы за люди. Что вы любите, а что не очень, чего вы хотите добиться в жизни и чего очень не хотите, чтобы в вашей жизни было. А ещё вам предложат просмотреть все ваши фотографии, то есть, фотографии всех воспитанников детдома. Я прошу на каждой фотографии отметить: нравится, не нравится, не знаю. Вы спросите: Зачем всё это? Да затем, что к 18 апреля я подготовлю предварительные списки всех пятнадцати наших будущих семей. Как вы помните, в каждой семье в среднем будет по 22 человека. Каждый из вас может просмотреть эти списки. Если кто-то не согласен с таким распределением, у вас будет время на обсуждение этого несогласия со мной. Обещаю выслушать каждого недовольного, – в зале оживились. – А в понедельник, 21 апреля, на очередном общем собрании, вы уже будете точно знать, в какой вы семье, кто с вами вместе в ней будет жить. А потом каждая семья выберет себе символ, или тотем, как его называет Варя. Вы ведь не возражаете последовать предложению Вари Губиной и назвать семьи именами представителей животного мира?

– Мы не возражаем, – подтвердил Дима Орлов. – Только у нас вопрос. А как семьи будут получать свои комнатки? Кто будет определять, какая семья на каком этаже поселится?

– А вы что предлагаете? – с улыбкой обратилась к ребятам Вера Ивановна. – Я же вижу, что вы уже что-то надумали.

– Сначала надо бросить жребий, – предложил Толька Валуев. – Тогда никому не будет обидно. А если какая-то семья не захочет жить на том этаже или месте там, которое ей выпало, можно ведь поменяться с другими. И ещё. Мы предлагаем имена тотемов для семей придумывать по этажам. Мы вот тут с ребятами думали, – он дождался подтверждающих кивков от старших ребят, – что на четвёртом этаже будут жить летающие существа.

– Птицы, что ли? – спросил кто-то.

– Не обязательно птицы, – важно пояснил Толька, – летают ведь и драконы и пегасы.

– Это что, можно и волшебных существ в тотемы брать? – восторженно воскликнула Катя Иванова.

– А кто нам может запретить? – снисходительно посмотрел на неё Толька. – Кого захотим, того и возьмём.

– А дальше, на других этажах вы кого придумали? – поторопил Рубен.

– На третьем этаже обитатели гор и те, кто на деревьях живут, на втором – которые живут на земле, кентавры, например, или единороги, – лукаво улыбнулся Толька.

– А на первом, что ли, водяные? – догадался Гриша Корзун.

– На первом можно дельфинов взять, выдр, крабов, осьминогов, – перечислил Толька.

– Бр-р, осьминогов, гадость какая, – передёрнула плечами Оксана. – Ни за что в семью осьминогов не пойду.

– Ну и не ходи, тебя насильно никто не тащит, – ухмыльнулся Толька. – Я думаю, Олег Васильевич при распределении учтёт и твою нелюбовь к водяным жителям.

– Да, в тестах уже заложены такие вопросы, – подтвердил Олег Васильевич. – Между прочим, Оксана, – лукаво улыбнулся он, – а русалкой ты бы согласилась называться?

– Русалкой согласилась бы, – подумав, сказала Оксана. – А что, они все красивые, – заявила она под смех окружающих.

– Итак, – продолжил Олег Васильевич, – 21-го вы объединяетесь в семьи, прежде всего, выбираете себе Старейшин. Все Старейшины по жребию разыгрывают местонахождение семьи, этаж и сторону на этом этаже. Выбираете себе тотем, очень прошу сразу мне сообщить, какая семья какой тотем принимает. Мы в тот же день закажем вам значки с вашими тотемами, а 28-го апреля, на общем собрании, выбранные вами Старейшины вручат эти значки каждому из вас.

– Здорово! – восторженно произнесло сразу несколько голосов.

*

8 апреля 2008 года, вторник.

Придя утром на работу, Вера Ивановна получила ответное письмо Психолога дальневосточного центра, кстати, знакомого ей выпускника Уссурийской школы волшебников. В письме содержалась развёрнутая психологическая характеристика Марии Найдёновой на данное время. Во-первых, как поняла Вера Ивановна, чёрствость родителей, да и других родственников, всё-таки оказала влияние и на характер Маши. Вместо эмоциональных порывов у неё начало преобладать рациональное мышление. Во-вторых, страх перед отцом не только не уменьшился за это время, но возрос настолько, что Маша совсем не хотела ехать в тот регион, в котором выросла. В-третьих, она уже в общем-то смирилась с потерей ребёнка, особенно когда 4 года назад родила сынишку. Сейчас она была на седьмом месяце беременности, через неделю собиралась уйти в декретный отпуск. И в-четвёртых, самое главное, по мнению Психолога. Мария, когда получила сообщение из детского дома, представила себе, как в её уютной двухкомнатной квартире поселится развязная невоспитанная девчонка одиннадцати лет. Совершенно чужая, что греха таить. Что общего у них может быть? То, что Олеся развязная, невоспитанная и вороватая, Маше было очевидно априори. А какими ещё могут быть детдомовские дети? Поэтому Маша не только решила не отвечать на письмо Веры Ивановны, но и Саше о нём ничего не говорить. Хватит им тех детей, которые с ними!

Прочитав сообщение Психолога, Вера Ивановна горестно вздохнула. Даже если бы Олеся была такой, какой её видит решившая отказаться от девочки мать, разве можно обвинять в этом ребёнка? Какой бы хорошей и волшебной ни была сейчас жизнь детдомовцев, но если у них есть родители, разве можно отказываться от шанса вернуть девочку в семью? К тому же, хотя они об этом не догадывались, но браслет Олеси уже защищает всех её родных. В понедельник у отца, Александра Найдёнова, чуть было не случилась авария при полёте над Охотским морем. Благодаря защите от браслета дочки, о чём он, конечно же, и не догадывался, Александру удалось дотянуть до аэродрома.

"Если бы Мария могла лучше узнать дочку", – подумала Вера Ивановна, – "она бы её обязательно полюбила. Тогда мы пойдём другим путём", – решила она. – "Внимательно изучу бабушку и дедушку Олеси, родителей её отца, Найдёновых. Если окажутся хорошими людьми, расскажу им об Олесе. И вместе решим, что делать дальше".

Бабушка и дедушка Олеси её порадовали. Они очень тосковали по сыну, но понимали причины, почему Саша с Марией скрылись так далеко от всесильного в их регионе отца Марии. Перечитывали письма, особенно радуясь строчкам о внуке, Тимошеньке, и заранее радуясь ожидаемому ребёнку. Кроме Саши, у них в соседней станице жила замужняя дочка, Валерия, у которой тоже было двое ребятишек: шестилетняя Таня и трёхлетний Мишутка. С этими внуками они виделись часто, дети обожали гостить у бабушки с дедушкой.

Приняв решение встретиться с бабушкой и дедушкой Олеси, Вера Ивановна в начале обеда создала портал на улицу станицы, где жили старшие Найдёновы. Из портала она вышла вблизи почты, дверь которой как раз запирала бабушка Олеси, собираясь уйти на обеденный перерыв.

– Можно с Вами побеседовать? – подошла Вера Ивановна к насторожившейся при виде незнакомки Александре Тихоновне.

– И о чём? – не очень дружелюбно отозвалась Олесина бабушка.

– В частности и о том, чего Вы боитесь, – с намёком сказала Вера Ивановна, шагая рядом с настороженно поглядывающей на неё женщиной.

– Да с чего Вы взяли, что я чего-то боюсь, – воинственно сказала Александра Тихоновна.

– Я чувствую Ваши опасения, – сообщила Вера Ивановна. – Вы ведь про эмпатов знаете?

– Я много чего знаю, – усмехнулась её собеседница, – но это не значит, что я всему этому верю.

За разговором они подошли к калитке Найдёновых.

– Может быть, Вы меня всё-таки пригласите и выслушаете? – остановившись перед закрывающейся калиткой, попросила Вера Ивановна.

– Ладно, входите, чего уж там, – снова открыла калитку Александра Тихоновна. – А то ведь изведусь потом, гадая, чего же Вы хотели, – откровенно сказала она.

Они прошли в дом, Александра Тихоновна сразу захлопотала на кухне.

– Обед пока разогрею, сейчас муж подъедет, поедим и Вас послушаем, – сообщила она неожиданной гостье.

– Даже лучше, если вы оба послушаете, – согласилась Вера Ивановна. – Только сразу хочу успокоить, я с добрыми вестями.

– Хорошо, если так, – вздохнула Александра Тихоновна. – Сейчас добрые вести редкостью становятся, так что мы им всегда рады.

Пока обед разогревался, за окном послышался шум подъехавшей машины. Вскоре в дом вошёл невысокий светловолосый мужчина, серые глаза которого Вера Ивановна уже видела на лице его внучки. "Дедушкины глаза", – порадовалась Вера Ивановна.

– Здравствуйте, – увидев незнакомую женщину, поприветствовал Владимир Андреевич и вопросительно посмотрел на жену. Но вместо неё отозвалась гостья.

– Здравствуйте, Владимир Андреевич. Я ещё не успела представиться Вашей жене, просто подошла на улице и напросилась в гости. Зовут меня Суворова Вера Ивановна, я уже неделю работаю заведующей детским домом в Южноморске.

– О как! – озадаченно отозвалась Александра Тихоновна. Похоже, в семейном тандеме ведущей была она. – А к нам-то Вы зачем, если не секрет?

– Не секрет, – подтвердила Вера Ивановна. – Давайте, Вы сначала пообедаете, а потом я вам всё расскажу.

Не спрашивая гостью, Александра Тихоновна накрыла стол на троих. Вера Ивановна отказываться не стала. Поели быстро, при этом хозяева всё время поглядывали на гостью. Налив всем чаю, Александра Тихоновна выжидательно посмотрела на Веру Ивановну.

– Рассказ будет не долгий, только основные факты, – пообещала та. – Я ведь понимаю, что время обеда не резиновое.

Она кратко изложила историю Олеси. О дружбе сына с Машей Зиминой родители знали всё время, новостью оказалось сообщение о беременности Маши, когда Саша был в армии. Александр, по-видимому, чтобы не расстраивать родителей, ничего им не сказал. Старшие Найдёновы знали, почему их сын с невесткой забрались так далеко – скрываясь от всесильного здесь отца Маши, Николая Ивановича Зимина. В конце рассказа Вера Ивановна сообщила о реакции Маши на известие о нашедшейся дочке.

Старшие Найдёновы слушали её рассказ молча, не перебивая, хотя по их волнению и мимике было ясно, как сильно затронуло их это известие о нашедшейся внучке. Когда Вера Ивановна в конце рассказа упомянула отзыв психолога, что Маша не хочет, чтобы в её квартире жила развязная, вороватая и невоспитанная девчонка, Владимир Андреевич решительно заявил (кажется, Вера Ивановна поторопилась отдать ведущую роль в семье Александре Тихоновне):

– Это, конечно, дело Маши, но мы внучку любую примем, и развязную, и вороватую, и невоспитанную. Обещаем, что увидит она от нас только любовь и понимание, другого и быть не может.

Александра Тихоновна только кивала, вытирая катящиеся по щекам слёзы.

– Могу вас сразу успокоить, – улыбнулась им Вера Ивановна. – Олеся у вас удивительная девочка. Очень заботливая, малыши в детдоме её обожают. Если бы Маша могла узнать её получше, она бы в восторге была от такой дочки.

– А вот это шанс, – оживился Владимир Андреевич. – Санька писал нам, просил, чтобы мать к ним приехала в конце мая и на всё лето. Маше рожать где-то в конце июня, так они просили, чтобы мать у них это лето побыла, помогла с детишками справляться. Я думаю, мать, – повернулся он к Александре Тихоновне, – надо тебе туда с внучкой поехать. Пусть Маша с дочкой познакомится. А не захочет у себя оставить, – нахмурился он, – то к сентябрю вернётесь. Будет у ребёнка здесь родной дом. Вера Ивановна, – повернулся он к заведующей, – как договоримся? Я за внучкой приеду, или кто её привезёт? Имя-то у девочки какое красивое, притом семейное, – довольно приговаривал он, не отрывая взгляда от портрета внучки, который Вера Ивановна отдала им в самом начале своего рассказа. – Олеся, – протяжно выговорил он, – а получается, та же Александра.

– Олеся ещё про вас ничего не знает, – сказала Вера Ивановна. – Я решила сама сначала с вами познакомиться, а потом уже рассказывать девочке о родных. И, откровенно говоря, я не уверена, что Олеся сейчас захочет уезжать из детдома. Дело в том, что я и часть моих сотрудников, которые тоже работают со мной в детдоме с первого апреля, мы волшебники. И дети сейчас так радуются новой жизни, что многие даже уже не мечтают найти семью. И не надо смотреть на меня, как на сумасшедшую или авантюристку, – с насмешкой сказала она опасливо поглядывающим на неё Найдёновым. – Могу предоставить очень надёжное доказательство моих слов.

– Да уж, хотелось бы это доказательство получить, – отозвался Владимир Андреевич. – А то такие неожиданные заявления заставляют опасаться за судьбу ваших воспитанников.

– Наши воспитанники, – начала объяснение Вера Ивановна, – получили от нас, волшебников, очень надёжную защиту. Но самое замечательное это то, что эта защита распространяется на их ближайших родственников. Могу вам точно сказать, что защита Олеси вчера спасла вашего сына. Вчера в полёте над Охотским морем у Александра отказал двигатель. Но благодаря защите от дочки ему удалось дотянуть до аэродрома. Это нетрудно проверить. Будь я обычным человеком, я не могла бы знать об этом. Но, как волшебник, я могу получать информацию из Информационного поля Планеты. Поэтому, Владимир Андреевич, чтобы удостовериться, что я говорю вам правду, Вам достаточно сейчас просто позвонить сыну. Он, кстати, может ответить на Ваш звонок, находится в штабе, на дежурстве. Спросите его про вчерашнюю аварию. Этому доказательству Вы поверите?

– Ещё бы! – воскликнул Владимир Андреевич, торопливо доставая из сумки свой мобильник и посылая вызов. – Алло, сынок, я тебе не помешал? Можно поговорить? Да вот тут я известие о тебе получил. Чтобы удостовериться, что оно правдивое, мне посоветовали спросить тебя: у тебя вчера правда в полёте авария случилась? Откуда знаю? Я тебе сегодня вечером по электронке всё объясню, завтра утром прочтёшь. Ты только подтверди сейчас – авария действительно была? Все удивляются, как до посадки дотянул? Ну, вот в письме я тебе и объясню, как это случилось.

Он отключил связь и уважительно посмотрел на Веру Ивановну.

– Трудно поверить, но вроде бы подтверждаются Ваши слова. И что теперь?

– Вы ведь работу заканчиваете в 6 часов вечера? – уточнила Вера Ивановна. – Давайте мы с Олесей придём к вам сюда в 18.15. Это будет ещё одним доказательством, что мы волшебники. Мы же к вам придём через телепорт, – пояснила она Найдёновым. – А иначе представляете, сколько времени мы бы из Южноморска к вам добирались?

*

Вера Ивановна вернулась в детдом около 14 часов. До самоподготовки оставался ещё час, так что она вызвала Олесю к себе. Попросила прийти, если она не очень занята. Олеся прибежала почти сразу.

– Я в игровой была, – объяснила она, удобно устраиваясь на диване. – Помогала малышам с игрушками разбираться. Сейчас они и без меня справятся. А Вы про моих родных узнали? – догадливо спросила она. – Вроде бы мама говорила, что близких родных у неё не было. Какие-то дальние?

– Сейчас всё расскажу и покажу, – пообещала Вера Ивановна, усаживаясь рядом с девочкой на диван и включая монитор перед ними. – Знаешь пословицу "Не та мать, которая родила, а та, которая воспитала"?

– Слышала, – подтвердила девочка. – Это что, про меня? – засомневалась она.

– И про тебя, родная, – вздохнула Вера Ивановна. – Тебе был только один день от роду, когда твоя мама нашла тебя на пороге дома ребёнка, где она тогда работала.

– Мама же работала в дошкольном детском доме, – с недоумением поправила Олеся.

– Это она туда потом перешла, когда тебя переводили в тот детдом, – пояснила Вера Ивановна. – Очень жаль, что твоя мама так сильно болела. Иначе ей бы разрешили удочерить тебя, и вы бы сейчас жили счастливо.

– Но я же всё равно её дочка, – сказала Олеся.

– Неофициально, моя хорошая, – ответила Вера Ивановна. – У тебя в свидетельстве о рождении два прочерка в графе "родители".

– А кто же меня родил? – спросила Олеся. – И почему от меня отказались? – с обидой добавила она.

– Твоей биологической маме, той, которая тебя родила, – пояснила Вера Ивановна, видя недоумение в глазах девочки, – было всего 17 лет, и она не могла ничего сделать. За неё всё решал её отец, Зимин Николай Иванович.

– Я про него слышала, на краеведении, – оживилась Олеся. – Нам рассказывали о богатых людях, которые что-то делали на благо страны. Это мой дедушка?

– Да, но он не хотел быть твоим дедушкой. Когда Зимин узнал, что его дочь ждёт ребёнка, он отвёз её в закрытый интернат и распорядился, чтобы ребёнка сразу после рождения увезли как можно дальше, и никому не сообщали, кто родился, мальчик или девочка. Как видишь, без волшебства мы бы о тебе, вернее, о твоих родных, ничего бы не узнали. Маме твоей во время родов вкололи снотворное, а после родов спящую вернули домой. Ну, а служащие интерната тебя увозить поленились, просто подкинули в ближайший дом ребёнка, где тебя твоя мама Тоня и нашла.

– Какой нехороший у меня дедушка, – печально сказала Олеся, глядя на экран, на который Вера Ивановна вывела фотографии Зимина, Марии, Антонины Дубининой и ещё 2 фото. – А это кто? – показала на них Олеся.

– Это твоя бабушка, мама твоей биологической матери, Марии, и твой дядя Борис, брат мамы. Кстати, его ты вполне можешь встретить на улице, он здесь живёт. Руководит филиалом отцовского банка.

– Запомню, – серьёзно кивнула Олеся и осторожно поинтересовалась. – А где та мама, которая биологическая? – немного запнулась она на слове.

– Как только она смогла сбежать от отца, она вышла замуж за твоего папу, и они уехали на Дальний Восток. Там у них 4 года назад родился твой брат, Тимоша, и мама сейчас ещё ждёт ребёнка.

На экране прибавилось фотографий.

– Это папа? – догадалась Олеся, заинтересованно разглядывая фотографию молодого мужчины в военной форме. – А Тимоша на меня не похож, – разочарованно сказала она, переведя взгляд на следующую фотографию.

– Тимоша похож на маму, а ты в папину родню пошла. Посмотри, у тебя глаза, как у дедушки Володи, папиного папы.

– Да, похожи, – согласилась Олеся. – А они все на Дальнем Востоке?

– Нет, там только твои мама с папой и братик, – ответила Вера Ивановна. – А дедушка с бабушкой живут в большой станице, я у них сегодня была.

– Да? – заинтересовалась Олеся, – а зачем?

– Чтобы рассказать им о тебе.

– Вы меня хотите им отдать? – огорчилась девочка.

– Ты же не вещь, чтобы тебя отдавать. Может, ты сама захочешь у них жить? Дедушка этого очень хочет.

– Нет, – решительно отказалась Олеся. – Я из нашего дома никуда. Я хочу стать волшебницей, Олег Васильевич обещал, что он нас научит.

– А в гости к ним согласна ездить?

– В гости согласна, – кивнула Олеся. – Мне дедушка понравился, у него взгляд добрый. А это ведь бабушка? – показала она на фотографию Александры Тихоновны. – Строгая, наверное.

– Строгая она на работе, – улыбнулась Вера Ивановна. – Там и снимали. А внуков она любит и тебя очень хочет повидать.

– А когда? – спросила Олеся.

– Я им обещала, что мы с тобой сегодня вечером к ним придём, до ужина.

– А на ужин мы домой вернёмся? – забеспокоилась Олеся.

– Обязательно, – заверила её Вера Ивановна. – Ну беги, скоро самоподготовка. А после полдника я тебя найду. И копию твоего файла я сейчас же перекину в твой компьютер. Будет время и желание – изучай сведения о себе и родных.

– Спасибо, мам Вер, – Олеся поднялась, порывисто обняла Веру Ивановну и поцеловала в щеку.

– Всегда пожалуйста, – Вера Ивановна шутливо надавила ей на кончик носа.

*

На самоподготовке ребята выяснили, что вопросы в тестах отличались даже в группах мальчиков и девочек одного возраста. Так интересно было отвечать на вопросы, непривычно, что кого-то интересовало их мнение по разным темам. Вопросы были необычные, часто неожиданные, и отвечать на них очень хотелось.

*

Вечером Вера Ивановна с Олесей пробыли у Найдёновых недолго. Когда познакомились, Владимир Андреевич сразу спросил внучку, не хочет ли она жить здесь, ведь это её родной дом.

– Спасибо большое, – вежливо ответила Олеся, – но я хочу жить в детдоме. Там сейчас так классно, о нас заботятся и учат интересному. Я с вами часто видеться буду. А хотите, – загорелась она, – мы моё поместье к вашему участку присоединим?

– Какое поместье? – опешили Найдёновы.

– Мам Вера, расскажите, – попросила Олеся. – А можно я по дому погуляю? – спросила она у бабушки.

– Погуляй, – согласилась та, настороженно глядя на внучку.

Пока Вера Ивановна объясняла, какое поместье Олеся имела в виду, Александра Тихоновна всё время косилась в сторону кухни, часть которой отражалась в зеркале, стоящем в гостиной.

– Ну вот, – недовольно сказала она, когда Вера Ивановна закончила объяснение. – Может, права была Маша, что опасалась принимать незнакомую девчонку в дом.

– Ты это к чему? – не понял Владимир Андреевич.

– Внучка наша на кухне шныряет, что-то там берёт, – пояснила Александра Тихоновна, с подозрением глядя на Веру Ивановну.

– Давайте подождём Олесю, – спокойно предложила та, – и послушаем её объяснение.

Вскоре из кухни появилась довольная Олеся. Не дожидаясь расспросов, она подошла к Александре Тихоновне и повинилась.

– Бабушка, простите, я без спросу взяла молока и булочек. Спрашивать было некогда, он такой голодный был, плохо ему было. А пока бы я вам объяснила да убедила, ему бы ещё хуже стало.

– Ты там кого-то покормила? – догадался дед.

– Да, вашего домового, – догадливость деда явно обрадовала Олесю.

– Домового?

– Нашего?

В унисон высказались старшие Найдёновы.

– Вашего, – с упрёком подтвердила Олеся. – Что же вы его голодом-то морите?

– Это они от незнания, Олесенька, – пояснила ей Вера Ивановна. – Они, небось, и не догадывались, что у них домовой есть, и не знали, что его кормить нужно.

– Никогда про такое не слышала, – решительно заявила Александра Тихоновна. – И что, съел домовой твоё угощение? – насмешливо спросила она у внучки.

– Так быстро не успел, – сообщила Олеся, – он понемногу ест, долго голодал.

– И давно он у нас голодает? – продолжала допрос бабушка.

– С тех пор, как вы кошку отдали, – пояснила Олеся. – Когда в доме кошка, она с домовым пищей делится. А без приглашения домовой не может есть хозяйские продукты.

– Ну, если дело за приглашением, – пошутил Владимир Андреевич, – то я приглашаю нашего домового теперь есть всё, что в доме имеется съедобного. Чтобы больше не голодал. Ну что, внученька, я правильно сказал? – спросил он явно обрадовавшуюся Олесю.

– Правильно, спасибо, дедушка, – подтвердила она.

От полноты чувств Олеся обняла деда и прижалась к нему щекой.

– Ну-ну, – растроганно бормотнул Владимир Андреевич, прижимая внучку к себе. – Мы вот тут, Олесенька, – решил он сменить тему разговора, – обсуждали, а не поехать ли тебе на летние каникулы вместе с бабушкой. А к учебному году вернётесь. Как ты, согласна? – заглянул он в глаза внучке.

– А куда? – с любопытством спросила Олеся.

– Так к родителям твоим, – пояснил дед. – Папа твой написал, чтобы мама, ну, то есть, твоя баба Шура, – указал он на жену, – приехала к ним на лето, помогла водиться с детьми. У тебя ведь через два месяца ещё братик или сестричка родится. Вот и познакомишься.

– Можно, наверное, – задумалась Олеся. – Мам Вер? – поглядела она на Веру Ивановну.

– Хорошая идея, – похвалила та. – На каникулах всё равно все разными делами займутся. А у тебя ведь связь постоянная с детдомом будет. Если хочешь, поезжай.

– Вот и решили, – с облегчением вздохнул Владимир Андреевич. – А ты, мать, – обратился он к жене, – в этом году с рассадой не затевайся, огород я один не потяну, мне и с садом забот хватит.

– Почему один, дедушка? – с недоумением глянула на него Олеся. – Тебе ведь теперь Агафон будет помогать, раз ты его кормить согласился.

– Какой Агафон? – не понял дед.

– Ну, домовой ваш, – с упрёком сказала Олеся. – Его Агафон зовут, он мне сам сказал. Ему это имя твой предок дал, когда звал здесь поселиться.

– Ах, Агафон, – протянул дед. – Ну, тогда конечно. Эй, Агафон, – зычно крикнул он в сторону кухни, – так ты мне поможешь летом с садом и огородом?

– С большим удовольствием, хозяин, – прозвучало в ответ, и в комнате появилось небольшое пушистое существо серого цвета.

Немая сцена...

9 апреля 2008 года, среда.

С утра Вера Ивановна продолжила самую важную для неё сейчас работу – изучала и правила дела воспитанников. С помощью хроноскопа она вносила туда подробности, которые были важны прежде всего для самих ребятишек. Но около 9 часов её отвлекла от работы секретарь, Марина.

– Вера Ивановна, – её голос по селектору звучал немного напряжённо. – Тут комиссия к Вам.

– Комиссия? – весело изумилась Вера Ивановна. – Очень интересно! Пусть заходят, Мариночка, посмотрим, что это за комиссия и откуда она взялась.

Дверь кабинета открылась, и в него вошли трое – немолодой мужчина с суровым лицом неподкупного судьи и две женщины примерно такого же возраста.

– Здравствуйте, – первая поздоровалась Вера Ивановна, с любопытством рассматривая "комиссию". – Присаживайтесь, – указала она на стоящий у стены диван.

Ответив на её приветствие просто кивками, вся троица разместилась на диване. Женщины выжидательно глянули на своего предводителя. Вера Ивановна, в свою очередь, вопросительно смотрела на них.

– Мы являемся членами комиссии по проверке Вашей деятельности на должности директора детского дома, – внушительно начал мужчина, но продолжить ему не дала Вера Ивановна.

– Понятно, что за комиссия, – прервала она его пафосную речь. И, склонившись к селектору, спросила: – Марина, где Михаил Николаевич?

– Здесь, – с готовностью прозвучал голосок секретарши.

– Скажи ему, пусть зайдёт.

Дверь открылась почти сразу, Стрежнев вошёл и выжидательно посмотрел на Веру Ивановну.

– Кто пустил сюда эту комиссию? – спокойно осведомилась Вера Ивановна.

– Что значит "кто пустил"? – нарочито обиделся Михаил Николаевич. – Никто их не пускал, я сам их до твоего кабинета довёл. Ещё не хватало, чтобы всякие тут по территории детдома гуляли.