Текст книги "Смех баньши"
Автор книги: Вера Космолинская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)
– Это точно. По счастью, осталось слишком мало народу из тех, кто знал Мерлина относительно хорошо. Его и прежде-то узнавали все больше не в лицо, а по делам его и, ясное дело, узнавали таким образом немножко больше человек, чем одного единственного, а он еще обожал всяческие переодевания и розыгрыши. Даже Эктор мало что может сказать. Ему отдали Артура по совету Мерлина. То, что по совету, стоит даже подчеркнуть, а потом, когда тот пропал, он видел ищущего его старика, пораженного явным безумием, а потом нашел в лесу скелет в лохмотьях, увешанный амулетами. Теперь он вообще сомневается, а Мерлин ли это был. Я, конечно, тоже слегка сбил его с толку. Но он был очень даже готов и рад сбиться. Его еще Бран хорошо обработал со своими чудесами и переселением душ. Помнишь, я рассказывал про этого веселого друида?
– Помню, помню, – покряхтел отец. – Ну а с ним – будет проблема?
– Он сам найдет себе хорошее объяснение, – заверил я со смешком. – Он такой. Да и куда ему теперь отступать?
Мерлин вздохнул.
– Бедный использованный старик, – посочувствовал он, и сентиментально добавил: – прямо как я.
– Ну да! – не поверил я ему.
Мы замолчали и вдруг обнаружили, что все остальные тоже молчат, и не потому, что так уж увлеклись пикником. Но тишины при этом не было – кто-то несся сквозь заросли, не разбирая дороги и ломая ветви. Мы настороженно обернулись на шум, который, впрочем, был не таким уж сильным. Было уже ясно, что это всего лишь один всадник на бешено мчащемся коне. Вот он мелькнул между деревьями и продолжал стремительно приближаться. Олаф вскочил и осторожно пошел навстречу, видно, подумывая, что если у кого-то понесла лошадь, то он сможет помочь. Всадник вылетел на нашу полянку, и конь его с диким ржанием, скорее даже взвыв, чем заржав, взвился на дыбы, с ободранных губ летели клочья розовой пены. Олаф бесстрашно бросился вперед, но перед самым носом у обезумевшего боевого коня призадумался. Однако конь остановился сам, тяжело водя боками и шатаясь. Я поморщился и покачал головой.
– Константин Корнуэльский. Всего-то… С лошадьми он форменный псих.
– О, – отметил папа дурашливым тоном. – Так это и есть твой будущий преемник?
– Не приведи Господи, – сказал я серьезно.
– «Горе, горе Британии, – замогильно завел Мерлин себе под нос. – Смуту сеют везде Корнубийского вепря потомки. Козни строят они друг другу, себя истребляют сами мечом нечестивым и ждать, пока по закону власть достанется им, не хотят, но венец похищают!..» [15]15
Гальфрид Монмутский. «Vita Merlini».
[Закрыть] Это про вас?
– Хм, – сказал я недовольно и, бросив недоеденный пирожок, направился к внезапно объявившемуся принцу Корнуолла. Похоже, с ним тоже не все было ладно, не только с его лошадью. Бледный как с похмелья, встрепанный, без плаща, задыхающийся – рот у него просто не закрывался, а в блуждающих глазах плясал потусторонний ужас. Судорожно цепляясь за поводья, он бессильно сполз с седла на землю. Его била крупная дрожь. Кстати, он был одним из тех, кто отправился с Браном. Должно быть, друид отколол нечто особенное…
Мне пришлось слегка ускорить шаг и подхватить принца за локоть. С его-то самомнением он, конечно, старался стоять прямо, но ноги у него подкашивались и держать его не желали. Так же как его лошади.
– Дракон, – прохрипел он с ужасом в голосе. – Дракон!..
– Что стряслось? – Я чуть встряхнул его, чтобы привести в чувство, и едва не уронил – он решил повиснуть на мне всем весом. – Все хорошо, – сказал я увещевающе, – приди в себя.
Его глаза беспокойно зашарили за моей спиной, найдя там наверняка странную компанию, но ему явно было сейчас не до этого. Константин судорожно вздохнул и уставился на меня застывшим взором, будто все еще созерцая ту, другую картину, повергшую его в такое смятение.
– Артур… – пробормотал он, показывая, что, по крайней мере, узнает меня. – Бран… – С первой попытки договорить ему не удалось – его голос в истерике дал петуха и на несколько мгновений сорвался. – Бран в беде! Он разбудил дракона под холмом! Он сеет смерть и ужас!..
– Бран сеет? – переспросил Гамлет с простодушным изумлением. Константин его полностью проигнорировал.
– Чем его остановить?! – его голос опять взлетел к опасной черте, превратившись в визг. – Его ж никакое оружие не берет!..
Его взгляд упал на мирно висящий в ножнах Экскалибур. Принц вздрогнул, словно его стегнули хлыстом, и слабо попытался вырваться.
– Сделай же что-нибудь! – взвыл он сквозь зубы, и из него так и хлынула привычная ненависть. – Тебя и впрямь послали боги? Или как?!
Похоже, приходит в себя. Я отпустил его. Константин постоял полсекунды, а потом резко, как подкошенный, осел на землю и опустил голову, пряча лицо и скрипя зубами. Оставшиеся на виду уши горели ярко-малиновым цветом.
– Что за чушь! – шумно возмутился Гамлет. – Как можно ждать, что мы этому поверим?
Я пожал было плечами, но внезапно мне пришло в голову жуткое объяснение. Я тихо охнул и быстро наклонился к Константину.
– Константин, вы вошли с факелами?
– А как же! – слабо взорвался тот. – И Бран возжег густые курения, а потом… – он содрогнулся и потерял способность говорить из-за спазмов в горле. Тут были и страх, и недоумение, и стыд, выдававший, как ему не хочется свыкаться с мыслью, что что-то могло обратить его в такое паническое бегство.
Гамлет осторожно потрогал меня за плечо.
– Ты же не веришь ему? – Лицо у него было смехотворно озабоченное. Я раздраженно зашипел сквозь зубы.
– Ланселот, как по-твоему, что такое огнедышащее может жить в старой заброшенной шахте, в которую вносят факел?
Гамлет сохранял непонимающий сердитый вид еще мгновенье, а потом вытаращил глаза и воскликнул:
– Метан!..
– Возможно. – Я расстроенно огляделся. – Боюсь, придется ехать туда.
– А… – растерянно протянула Антея. Вид у нее был несчастный. – Так мы тут теперь, значит, как «скорая помощь»?
– Как хотите. Мне надо хотя бы взглянуть – вдруг они там не все поубивались.
– Поехали вместе, – храбро вызвалась Линор. – У меня отличная аптечка.
– Спасибо…
– Ладно, давайте вперед, – скомандовал Мерлин. – А мы вас тоже скоро догоним, только не сломя голову.
– Отлично!
– Я тоже поеду вперед, – сказал Фризиан. – Ну, кто быстрее?
– Тоже мне, спорт нашел! – буркнул я, и мы кинулись к своим лошадям.
Фризиан выиграл этот заезд. Не то чтобы у него была самая быстрая лошадь, но лошадка Линор успела за сегодняшний день устать немного больше наших, а бросать сестренку, пусть и не младшую, на лесной тропе, вызвавшись показывать дорогу, было не дело. И я терпеливо придерживал Тараниса, пока мы все равно в очень даже неплохом темпе не выскочили на опушку.
Отсюда, в некотором отдалении, уже виден был бледный клуб дыма или пыли, стоящий над холмами.
– Туда? – спросила Линор.
– Туда, – подтвердил я.
– Если хочешь, скачи вперед. Я уже не потеряюсь.
– С чего ты решила, что я этого хочу?
– Ну как же, приручил их, а теперь…
– Ничего подобного!.. – но кажется, она была права. – Ладно, хочешь ехидничать, тогда догоняй…
И отпустив поводья из мудрено плетеной кожи, я дал Таранису волю. Побегать он любил, и пришпоривать его нужды не было.
Фризиан уже пропал из виду. В холмистой местности это несложно – перевалил за очередной гребень, и привет. Но вполне возможно, он уже достиг места происшествия.
Странно. Окрестности казались вымершими. Я оглядывался, но не смог высмотреть кругом ни души. Только где-то впереди будто заржала обезумевшая лошадь. Таранис поставил уши торчком и всхрапнул, по его телу пробежала неуверенная дрожь, собирающая шкуру в подвижные складки, а не успели мы преодолеть вершину последнего холма, как он ударился в настоящую истерику: резко затормозил с протестующим визгом, и чуть не запрокинулся. Черт знает что… Впрочем, то, что у коня не все дома, было известно и раньше. Наверное, могло быть и хуже. Но таких звуков я от лошади, кажется, еще не слышал. Почти человеческие дикие вопли. Он бил копытами, хрипел, прыгал на месте, стальной мундштук хрустел на зубах как леденцы, и во все стороны с удил летела пена. Очень скоро я убедился, что справиться с ним мне не удастся. Ругаясь и невольно чувствуя себя сумасшедшим принцем Корнуэльским, я позволил Таранису оттащиться немного назад, с огромным трудом сдерживая, чтобы не дать умчаться, куда глаза глядят и, соскочив с седла, привязал мокрую от пота упирающуюся скотину, покрывшуюся барашками пены и возбужденно приплясывающую, к первому, прочному с виду, дереву. По эту сторону гребня жеребец чувствовал себя получше, но все равно нервно расставлял в стороны напряженные уши, скреб копытами и закатывал вытаращенные глаза, будто оправдываясь и убеждая, что ему действительно страшно.
– Какого черта только я с тобой связался? – раздраженно бросил я ему на прощанье. – Кончай симулировать. Тут совершенно безопасно!
Порядочно взвинченный, я опять взобрался на гребень и заглянул вниз, в ложбину. В ней плотным облаком стояла пыль. Запах мелкого песка стоял даже здесь. Снизу донесся странный грохот, будто что-то рухнуло. Деревца, валуны, толком и не разглядишь, что происходит.
– Галахад! – громко позвал я.
Никакого ответа. Внизу, кажется, упало бревно, и раздался короткий утробный звук, будто с уханьем просела почва. Помимо воли становилось как-то жутковато. На всем лежал странно холодящий оттенок нереальности. Я потряс головой, отгоняя неприятное впечатление. Оно слегка притупилось, но не исчезло. Вынув на всякий случай меч из ножен, я начал осторожно спускаться вниз. Таранис, конечно, во всем виноват. Его странная реакция подействовала мне на нервы. Но не только… Плохо просматривающаяся завеса пыли мне не нравилась. И еще мне не нравилась странная глухая тишина. Есть ли тут еще хоть кто-то живой? А эти странные звуки – кто-то пытается разобрать завал? Фризиан? В одиночку? Циркач…
Слишком пристально вглядываясь в пелену, я чуть не упустил из виду то, что оказалось у меня перед носом, и опустил взгляд себе под ноги, только чуть не наступив на это.
Я резко задержал дыхание и замер. Это было примерно полчеловека, изуродованное, изломанное, смешанное с грязью. Лица не было, одежда покрыта коркой засохшей крови – кто это был, не разобрать. Глубокие борозды, пролегшие на останках, взбухшие красноватым месивом, были похожи на следы огромных когтей. Неужели газ мог такое сотворить? Взрыв, конечно, может многое, но что-то тут не так. Что-то у меня в голове не укладывалось. Наверное, отсутствие всякого намека на гарь и ожоги. Я попятился, аккуратно обошел то, что осталось от трупа, и продолжил спуск, крепко сжимая рукоять меча как талисман, привязывающий меня к реальности – твердый и не ускользающий дымом сквозь пальцы.
– Галахад!.. – позвал я снова, уже не так громко и уверенно, чувствуя смутную панику и закипающую от этого злость. Куда он, черт побери, провалился?
Что-то когтистое из тумана внезапно цапнуло меня за правую ногу. Я взвился высоко в воздух и, не глядя, рубанул это «что-то» мечом. Оно рассеклось без всякого труда – длинная сухая ветка. Другой ее конец остался в руках у Фризиана, не то насмешливо, не то немного перепуганно выглядывающего из-за валуна.
– Ну ты даешь!..
– Гад ты, а не Галахад, – сказал я с чувством и поглядел вокруг. – А куда ты дел коня?
Фризиан испустил радостный смешок в ответ на первое заявление, а на второе признался:
– Он дезертировал. Погоди, я не уверен, что стоит идти дальше без подкрепления.
Да, похоже дело не только в нервах Тараниса. Я покосился вниз и выдохнул чуть спокойней. Раз уж не я один это вижу…
– Может быть. Там ведь то, что я думаю?
– А ты не видишь?
– Я не уверен, что хорошо понимаю, что я вижу. Пыль, холмик, и холмик, вроде, движется, если мне не мерещится.
– Это не холмик.
– Почему-то я так и подумал…
– А я как раз потихоньку лезу обратно наверх. В этой штуке метра четыре роста и метров десять в длину.
– А как насчет размаха крыльев?
– Ну, это уж слишком… Чтоб подземная тварь еще и летала? Просто большая рептилия. Разве что еще с каким-то гребнем на спине.
– Это на чем же она, интересно, под землей так вымахала?
– Много будешь ехидничать, скоро состаришься. В основном, наверное, на падали. На насекомых? Мелких зверюшках? Археологах?
– Ну и бог с ними. Но как это проползло через шахту? Неужели она была такая большая?
– Видно, не маленькая, – вздохнул Фризиан с деловито-скорбной миной. – Но насколько я понял, теперь тварюшка не может попасть обратно к себе домой. Случился обвал, и вход засыпало. Можешь себе представить, в каких она расстроенных чувствах? Кстати, отсюда и столько пыли.
– Ну-у… А живые люди тебе не попадались? – спросил я на всякий случай.
– Да нет, живых не было.
– Черт возьми, весело, – вздохнул я. – Вот тебе и почти настоящий дракон. Бывают, конечно, шутки природы…
– А мы сами, что ли, не шутка природы?
– Я надеялся, мы вне конкуренции.
Я замолчал и начал оглядываться, почувствовав что-то неладное, но еще не понимая – что именно. Какой-то шелест, сухое журчание… Линор все еще не показывалась. Возможно, в отличие от нас, она обнаружила по дороге кого-то, нуждающегося в помощи… Шелест, похожий на бег ветра по траве, распространился и усиливался. Пара мелких камешков ударилась в сапог и, пританцовывая, ускакала вниз.
– Ох, – выпалил я, когда да меня дошло, что за журчание я слышу. – Скорей наверх!
– Проняло! – веселясь, усмехнулся Фризиан, но тут же осекся и тоже охнул: – Оползень!..
Земля под нашими ногами стронулась и поползла змеей, целый пласт песка с камешками и чахлыми кустиками. Валун, за которым прятался Фризиан, ухнув, осел и поехал вниз, прокладывая в склоне глубокую борозду, будто плуг. Мы тут же оказались выше чем по колено в рыхлом песке со щебнем, который коварно потащил нас ко дну ложбины. Снизу донесся протяжный трубный глас, похожий то ли на неутешный плач кита, то ли на брачное стенание морских львов. Я обернулся и увидел как быстро развернулось то, что я сперва принимал за небольшой холмик, размыто-пятнистый, песочного и бледно-серого цвета, напоминающего брюхо снулой рыбы. Треугольная голова, похожая на тупой наконечник гарпуна, раздраженно взметнулась в облаке пыли, поднятом оползнем и свирепыми движениями гигантского толстого хвоста, ударявшего землю как тяжелая дубина. На спине, из-под ломано очерченного гребня, вздулась странная пелерина. Да нет, не крылья, это уже полный абсурд… Я попытался выскочить из зыбкой почвы. Ну да, как же. Как в каком-нибудь дурном сне, когда срочно пора бежать, ан нет – поздно, уже пустил корни. А может, это и есть сон? Заколебавшись, я потерял равновесие, плюхнулся в песок и беспрепятственно покатился к подножию холма.
Песок запорошил все внутри и снаружи – подлая субстанция. И чувство от него мерзее некуда. Оказавшись внизу, я поспешно вскочил, отряхиваясь, отплевываясь, чихая и кашляя, и с некоторым злорадством отметил, что неподалеку тоже кто-то чихает. Меч я, к счастью, не потерял – хоть толку от него мало, но приземлиться на него ненароком было бы то еще удовольствие. Я быстро вытряхнул песчинки, забившиеся между ладонями и усаженной драконьими головами рукоятью Экскалибура – рядышком тут был и другой дракон, которому голову так просто не открутишь. В ноздри ударил тяжелый запах гниющего болота и мускуса, смешанный с запахом земли и пыли. Вот ведь что значит пресмыкаться во прахе, как и положено рептилиям…
Теперь переворачивающий душу и внутренности стон донесся сверху. Я глянул туда и попятился от зависшей в вышине раскачивающейся башни. А за этой башней колыхались, вздымаясь и опадая странные округлые лопасти. Нет, все-таки этой штуке летать не положено… В спину мне воткнулся угловатый валун. Я остановился, не спуская глаз с твари и надеясь, что достаточно хорошо сливаюсь с ландшафтом для почти слепого, должно быть, существа, привыкшего к жизни во тьме.
– Эй! – раздался откуда-то издали оклик Линор. – Вы там?
Какая славная собирается компания…
– Эрик! – позвал Фризиан откашлявшись. – Где голова у этой штуки?
– Здесь! – крикнул я непроизвольно, увидев, как башня величественно качнулась, а затем обрушилась вниз. Хотя, может, ей просто вздумалось закусить тем самым камушком, с которым я столкнулся. Похоже, кое-что она все же видела.
– Ясно! А здесь – хвост!
Железная логика…
Зверюга отдернула голову, плаксиво взревела и, топоча необъятными лапами, похожими на ополоумевшие колонны какого-нибудь древнего храма, с поразительной быстротой развернулась. Земля затряслась как старинный вагон, сорвавшийся с рельсов. Я только успел увидеть, как на меня на бешеной скорости несется косо летящее бревно, с метр в диаметре, и вовремя бросился на землю. Щебень оказался острым и жутко неудобным. Я чертыхнулся. Огромный хвост с треском врезался в склон, небрежно сметя в сторону валун почти с меня ростом, в который я недавно уткнулся как в непреодолимое препятствие. Сверху опять посыпались ковши земли, полетела какая-то шрапнель. Нет, будь это сон, тварь бы не промахнулась… Я быстро перекатился и вскочил.
Тварь испустила мерзкий визг, заменявший ей боевой клич и приготовилась к нападению куда-то в сторону, мне противоположную.
– Сейчас меня съедят! – сообщил Фризиан с той стороны, с легкой паникой.
– Вижу! – Вообще-то, видеть было сложновато – кому понравится, когда песок летит в глаза? Одно утешает – зверюге это наверняка тоже мешает прицелиться.
Подскочив ближе, я примерился к на миг замершему хвосту. Там был какой-то едва различимый свежий порез. И попробовал всадить клинок поглубже примерно в то же место. Меч противно скрипнул и скользнул, почти не погружаясь, зато норовя застрять в плотной шкуре из роговых чешуек. Я отдернул его и отскочил подальше.
Еще один инфернальный рев и еще один пролет бревна – в другую сторону. По ту сторону раздался вскрик.
Но Фризиан тут же доказал, что еще жив, поделившись из клубов пыли ценным советом:
– Меть ему в глаз, когда клюнет!..
– Спятил?! – осведомился я. Для этой штуки явно требовалось что-то посущественней меча, но я все же перехватил Экскалибур, прицеливаясь, так как тварь тут же «клюнула».
К счастью, мы оба промахнулись, не только я. Челюсти клацнули, загребая песок. Экскалибур скользнул по кустистой бахроме на щеке – как по коралловому рифу. Мимо пронеслась и мощная подвижная лопасть, похожая на весло.
– Штанга! – крикнул я, откатываясь подальше от зубастого треугольного молота. Черт, хоть бы несколько секунд на размышление, а то либо сам уворачиваешься, либо не даешь сожрать приятеля. Идиотизм какой-то…
– Поберегись! – крикнул Фризиан.
На этот раз бревно мимо меня не пролетело. Оскорбленный такими подлыми штучками динозавр на этот раз не просто развернулся, но и всем телом кинулся туда, откуда последовал новый комариный укус, и остервенело заработал там лапами и всем весом, вбивая в землю, все, что там было. Предоставленный на несколько мгновений самому себе, я отшвырнул меч и сорвал с запястья браслет, а затем быстро повернул несколько его сегментов определенным образом. Если Фризиан мертв, никогда себе не прощу, что не нашел времени сделать это раньше…
И тут Фризиан рухнул на меня откуда-то сверху. Живой и, кажется, даже целый. Похоже, ему каким-то образом удалось благополучно прокатиться на бронепоезде. Я еле увернулся от его пролетевшего рядом меча.
– Ты жив?!..
– Черт… Да! Знаешь, мечи ему, как мертвому припарки…
– Я заметил… Берегись!
Мы резво раскатились в разные стороны. Зверь опять «клюнул», разевая кошмарную пасть. Попался, голубчик! Кушай! Я со щелчком повернул последний элемент, швырнул бывший браслет зверюге в пасть и заткнул уши.
Взвизгнув, тварь сомкнула челюсти, но ненадолго. Раздался глухой взрыв, жуткий рев, и нас забросало всякой дрянью. Туша забилась в конвульсиях. Разразилась песчаная буря с землетрясением, солнце сквозь пыль обратилось в луну, из шторма вынырнул гигантский плавник, исчез, вслед вырвалась извивающаяся мачта… Меня подбросило вверх и швырнуло куда-то довольно высоко на каменистый склон, начисто выбив дыхание. Но полагаю, на самом деле это длилось совсем недолго. Я уже почти начал дышать, хотя мне совсем не нравилось то, чем здесь можно было дышать, в этой песочной морилке, когда мимо меня кто-то проскочил вниз. Знакомая тень…
Линор остановилась, и клубящуюся пыль прорезала ослепительная вспышка. Потом другая, и следующая, и еще. Визг, тучи пыли, содрогания земли. Тихий плач оборвался. Coup de grace. Она его добила.
Я медленно сел и поглядел вниз. Поверженный монстр теперь и впрямь был всего лишь холмиком. Зверь, который не мог вернуться в свое подземелье, и не мог оставаться снаружи. Все правильно, конечно… А крылья-то у него были. Этакие рудиментарные. Скорее плавники или даже поплавки, чем крылья, если эта штука промышляла где-нибудь в подземных водоемах. И не стандартные конечности, а лишняя пара. Удивительное приспособление – должно быть по тому же принципу, что «крылья» маленьких древесных ящериц-дракончиков – подвижные ребра, на которые натягивается кожа, позволяющая им планировать как на дельтаплане. Разве что в несколько ином воплощении. Линор обернулась, услышав, как я шуршу камешками и пытаюсь откашляться. Побледневшее лицо было рассерженным, да что там, просто разъяренным.
– У вас с головой все в порядке? Как вы могли сцепиться с этой тварью?!
– А что, драконов порядочным людям убивать уже не положено? – огрызнулся я, и снова неудержимо чихнул.
Линор уставилась на меня стальным взглядом. Вот тут и вспомнишь, кто у нас был Аттилой…
– Неужели непонятно, что мы не сами на нее кинулись? Мы скатились к ней в зубки вместе с оползнем.
Она пробормотала что-то про адвокатов дьявола и ущербную игрек-хромосому, и стала спускаться вниз. Я поднялся, потряс головой и последовал за ней.
– Оставить вас одних, – пробрюзжала Линор, – потом только кости собирать! Хорошо еще, если не ваши… Эй, псих внизу! Ты там как – цел?
Фризиан, кашляя, возник из пыли, поднявшись с земли, помахал ладонью перед лицом, освежая воздух, и тут же присел на камушек, придерживая правую руку. Меч он тоже уже где-то потерял.
– Кажется, он что-то себе сломал, – заключил я по его виду и поведению.
– Кажется, – согласилась Линор. И мы двинулись к нему. Линор озабоченно ощупывала висящую на плече холщовую сумку. – Что у тебя там? – спросила она его.
Фризиан поднял голову и бессмысленно посмотрел на нас.
– Эй, а как насчет предупредить? – спросил он заторможенно.
– Давай лучше посмотрим твою руку, – сказала Линор.
Фризиан что-то невнятно пробормотал в ответ, и вздрогнул, когда она за него взялась.
– Ну, с вами не соскучишься, – продолжала ворчать Линор. – Если мы не идем к мезозою, то мезозой приходит к нам.
– Это не динозавр, – мрачно не согласился Фризиан. – Я не знаю, что это, но с тех пор оно явно эволюционировало. Ты погляди на него. Неизвестный вид. Одни «крылышки» чего стоят!
– Dino zaurus – ужасный ящер, – проговорила Линор. – Не знаю точно, как он выглядел при жизни, но сейчас смотрится кошмарно, честное слово.
– Конечно, – согласился я. – Ты же только что лазером отпилила ему голову.
– Но прежде кто-то разворотил ее гранатой. Я только ускорила процесс. Что, конечно, стоило сделать с несовершенной нервной системой этого бедняги.
– Жуткое зверство, – сказал Фризиан. – Да еще без предупреждения…
– А пытаться выколоть глаз – не зверство? – удивился я. – И между прочим, я сказал: «Берегись!»
Фризиан слегка вскрикнул.
– Больно? – спросила Линор. Он кивнул. – Перелом запястья. И выше, кажется, тоже.
– У меня еще, наверное, и почки отбило, – сумрачно добавил Фризиан.
Пока мы возились с Фризианом, накладывая шины, я беспокойно поглядывал на завал.
– Не волнуйся, никого там нет, – заметив это, сказала Линор.
– Откуда ты знаешь?
– Я встретила по дороге одну женщину.
– Женщину? – я удивленно посмотрел на нее. – Но ведь никого кругом не было.
– От вас она спряталась, или вы проскочили слишком быстро, а я показалась ей не такой страшной, вот она и остановила меня и предупредила об опасности.
– Да? И что же она сказала?
– Что ищет свою козу. – Увидев выражение моего лица, Линор весело фыркнула. Но собралась с совестью и продолжила: – Она видела издали, что произошло, прячась как ящерка в камнях… Люди, большие и важные, собрались перед пещерой. И друид, важный господин, стал читать заклинания и бросать внутрь зажженные пучки трав. Потом он вошел, и лишь двое последовали за ним, неся факелы. Какое-то время еще было слышно пение, потом оно оборвалось, послышались крики, потом все трое выскочили наружу как ошпаренные, а за ними, наступая им на пятки – этот подземный страх божий. Наверное, у него оказалась аллергия на священные курения. Все пришли в страшное смятение. Кое-кого это создание, разметав в ярости, растоптало и разорвало, а все прочие разбежались в панике куда глаза глядят. В шахте же в момент обвала никого не было. Я нарочно спросила. За беседой я и задержалась.
Когда мы закончили, я пошел разглядывать дракона. Фризиан ничуть не преувеличил его размеры. В длину зверь был не меньше десяти метров, а в высоту, должно быть, если бы выпрямил до отказа лапы и задрал голову – пяти. Несчастный ящер вытянулся на боку. Обе правые лапы нелепо торчали в сторону. Голова лежала почти отдельно, изуродованная черными ожогами, многие зубы выбиты, язык вывалился наружу. Но крылья-лоскуты, гребень и роговые выросты – бакенбарды, похожие на бахрому и пышную плесень, по большей части, уцелели. Из правого глаза сочилась какая-то жидкость – похоже, Фризиану все же удалось в какой-то момент нанести туда удар.
– Бедное животное, правда? – сказал он, с сожалением созерцая тушу.
Я ответил, что правда, и отправился искать свой меч. Это оказалось не так-то просто. Но в конце концов я нашел его – сперва одну половинку, а потом другую. Видимо, он попал как раз на камень, когда рептилия вздумала удачно на него наступить. Фризиан тут же заявил, что так и знал – не иначе как Маэгон накаркал и пошло невезение.
Между тем, с шумом прибыло пополнение.
– Эй, – завопил Олаф, едва разобравшись, что к чему. – Что ж вы натворили, изверги? Красной книги на вас нет!..
– Уж такие мы кровожадные, – не стал я спорить.
Потом все с восхищением забегали вокруг, пытаясь классифицировать рептилию и препираясь по поводу того, какие именно раны несчастного животного можно считать смертельными.
– У нее и крылья почти есть! – восторгалась Антея. – Вы только посмотрите на эти… плавники, наверное! Но они же лишние!..
– А трое на одного, это вообще-то можно считать честным боем?.. – сомневался Гамлет.
– Куда вы дели принца Корнуэльского? – поинтересовался я. – Неужели самомнение позволило ему отправился домой?
Отец пожал плечами.
– Дракон – это для кого угодно вполне достаточно, чтобы уединиться и поразмыслить над чудесами природы. И как это тебя угораздило сломать меч?
– Дракон – этого может быть вполне достаточно для любого меча.
– Точно. Давай-ка его сюда. Мы с ним поколдуем. Может, никто ничего и не заметит.
– Хорошая мысль.
Мы отошли туда, где было поменьше пыли, и я передал ему спрятанный в ножны меч. Мерлин, интересуясь, извлек рукоять, вытряхнул оставшийся внутри обломок, и стал оглядывать излом, поворачивая останки к свету то так, то эдак.
– Жалко, – сказал он. – Хороший был образчик кузнечного искусства.
Сверху послышалось короткое ржание. Вскинув голову на звук, я мельком заметил всадника на холме. Лошадь поднялась на дыбы с тяжелой грацией и, развернувшись, исчезла из виду.
– Я так и знал, – после мгновенного недоумения меня разобрал смех. – Принц Корнуэльский кто угодно, но не трус!
– Он видел? – Отец тоже, быстро повернувшись, глядел ему вслед. Это прозвучало скорей как утверждение, и лишь чуть-чуть – как вопрос. – Думаешь, он понял?
– Наверняка. То-то мне казалось, что Константин не из тех, кто так просто повернет домой. Он поехал за вами, чтобы посмотреть либо на то, как нас съедят, либо на то, как мы бежим с позором. Но на худой конец сойдет и сломанный меч. Как ты думаешь?
Отец пожевал бороду, покачал головой и фыркнул.
– Думаю, Артур, что у тебя назрел небольшой политический кризис. Это я тебе как Мерлин говорю. Посмотрим, что перевесит – меч или покойный дракон. Если бы я был на их месте, зверюга бы меня убедила. Но кто их знает? С другой стороны, они никогда больше не увидят меч сломанным. Мы-то ведь здесь.
– Конечно. Но мы можем предоставить им видимость выбора. В качестве эксперимента.
– Вот как? – Мерлин заинтригованно приподнял брови.
