Текст книги "Переписка"
Автор книги: Варлам Шаламов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 34 (всего у книги 40 страниц)
В.Т. Шаламов – Н.Я. Мандельштам
1965 г.
Дорогая Надежда Яковлевна, я еще не заходил к Василисе Георгиевне,[332]332
Шкловская Василиса Георгиевна – жена В.Б. Шкловского.
[Закрыть] чтобы сказать ей, что в течение всей моей жизни я не был в квартире, где бы мне дышалось так легко и свободно, как в квартире 47 по Лаврушинскому переулку.
Тысяча пустяков отвлекала, но я эти пустяки отброшу, отмету и завтра буду у Василисы Георгиевны.
Дай Бог вам счастья в Черемушках. Для всех, для всех людей вы должны остаться излучающей свет, залогом и знаком непримиримости. Ничего не должно быть забыто, ничего не должно быть пропущено. Какие бы маски на Вас ни надевали, какие бы огни ни зажигали над вашей головой.
Наталья Ивановна рассказала мне, как на Анне Андреевне во время одного из «приемов» лопнуло старое черное платье, расползлось от ветхости, и как Наталья Ивановна зашивала на живую нитку это платье на Анне Андреевне. Наталья Ивановна говорит, что она тогда почувствовала и поняла, что случившееся не только не может быть ущербом гордости, спокойствия, достоинства. Это старое лопнувшее платье Анны Андреевны во много раз дороже оксфордской мантии и важнее людям.
У Ники Николаевны был вчера и постарался исправить впечатление от понедельника, которое могло получиться.
В Черемушках будет у вас чудесная соседка Наталья Владимировна, человек, которому вы бесконечно важны, по ее словам.
Ваш В. Шаламов.
Н.Я. Мандельштам – В. Т. Шаламову
Вторник 29 июня 1966 г.
Дорогой Варлам Тихонович!
Вчера я приехала. Не предупредила вас, потому что вернулась «вне плана» – за несколько дней до срока, чтобы застать в Москве Анну Андреевну. Это избавило меня от поездки в Ленинград.
Вечером и сегодня, и завтра я, по всей вероятности, буду дома. Сейчас все зависит от Анны… Может, пойдем вместе к ней? Если вы зайдете ко мне в среду к 12-и, думаю, можно будет тут же поехать к Анюте. Как? Или в четверг в то же время, хотя есть риск, что она уедет.
Потом уеду на несколько дней в Тарусу. К 6 июля буду в Москве.
Н.М.
Н.Я. Мандельштам – В. Т. Шаламову
19 августа 1966.
Дорогой Варлам Тихонович!
Я хочу (и мне надо) вернуться в Москву в самом конце августа. Меня беспокоит, как я достану машину. Что-то обещает Вика,[333]333
Швейцер Виктория Александровна – литературовед.
[Закрыть] но, к сожалению, дружественное, а не за деньги, а это всегда может сорваться. Если б не это, я бы твердо сказала, что буду 28–30 августа уже дома.
Н.М.
В.Т. Шаламов – Н.Я. Мандельштам
Москва. 21 августа 1966 года
Дорогая Надежда Яковлевна,
вот и пришло ваше письмо быстрее городского – чуть больше суток шло. Значит, недолго вас ждать.
Нынешнее лето было у меня в рабочем смысле не очень удачным – много не дописанного, не начатого, не тронутого из того, что и ждать не может. Но зато лето это было для меня очень важным в каком-то особенном личном смысле – сознание этого странным образом не то что примиряет, а сближает меня с жизнью – в возможных пределах, в режимах, в границах примирения, сближения. Впрочем, речь идет не о примирении, а о сближении, пересечении каких-то важных путей и дорог.
Я перечел только что «Хранителя древностей» Домбровского. Это хорошая книжка. Формула жизни состоит из хороших людей и директора, призывающего к расстрелам, – хорошо, и бригадир хорош, и даже люди зла, люди ада не так уж страшны – о расстрелах, о людской крови говорится скороговоркой, что правильно – будто герои знать об этом не хотят, затыкают уши и глаза, так и было, наверное.
В каком-то особенно личном смысле лето принесло мне спокойствие, не примирение, а сближение – пересечение путей и дорог. Сердечный привет Е.М. и Е.Я[334]334
Хазин Евгений Яковлевич – брат Н.Я. Мандельштам, и его жена Елена Михайловна.
[Закрыть]
Ваш В. Шаламов.
Н.Я. Мандельштам – В. Т. Шаламову
28 августа 1966 г.
Дорогой Варлам Тихонович!
Я приезжаю 29-го или 30-го, еще не знаю точно. Приезжаю совсем.
Н.М.
Н.Я. Мандельштам – В. Т. Шаламову
5 февраля 1967 г.
Дорогой Варлам Тихонович!
Последнее время я в таком мерзком состоянии, что не писала вам, но все время слышала о вас и о ходе вашей болезни. Надеюсь, что вам сейчас лучше; может, вы скоро начнете выходить. Известите о себе.
Сердечный привет от меня Ольге Сергеевне.[335]335
Неклюдова Ольга Сергеевна (1909–1989) – вторая жена В. Шаламова.
[Закрыть]
Н.М.
Мне ставят телефон: я смогу по нему звонить, а ко мне нет. Это называется однобокая (или что-то в этом роде) связь.
Н.Я. Мандельштам – В. Т. Шаламову
7 февраля 1967 г.
Дорогой Варлам Тихонович!
Вы, наверное, удивляетесь, почему я молчу и растворяюсь где-то в воздухе.
Причин много. Главное – дикое состояние, когда я готова каждую минуту разбить себе голову. Тут ничего не поделаешь. Причин «больше, чем одна» (это буквальный перевод).
Работаю. Зверею. Не знаю, как быть дальше. Надеюсь, что вы скоро задвигаетесь, и мы посидим с вами на кухне.
Н. М.
Привет Ольге Сергеевне.
Н.Я. Мандельштам – В. Т. Шаламову
26 июня 1967 г.
Дорогой Варлам Тихонович!
Я вчера попросила вас прийти в четверг, забыв, что в этот день я занята. Переложим, если вам удобно, на пятницу (или субботу). Напишите, когда вы будете.
Н. Мандельштам.
Я вам звонила, но напрасно.
Н.Я. Мандельштам – В. Т. Шаламову
18 июля 1967 г.
Дорогой Варлам Тихонович!
Я проделала всю эту операцию с неслыханным напором и быстротой, но было мерзко и отвратительно до боли. В четверг я выехала в Ленинград. На вокзале меня встретил Бродский, и мы поехали к нему, выпили чаю и в суд. Там уже собрались люди. Пришло человек 20–30, все знакомые. Среди них Жирмунский и Адмони. Прошла Ира Лунина невероятно зеленая и измученная – ей дорого дались 7 или 8 тысяч, которые она украла. Все люди, когда она проходила, отвернулись – никто ее не узнал. А все они знали Иру ребенком, большинство было знакомо с ее родителями. Дело по просьбе Иры было отложено: юрисконсульт Публичной библиотеки в отпуске! (Это туда она продала часть архива.) Допросили только свидетелей, приехавших из Москвы – меня, Харджиева[336]336
Харджиев Николай Иванович (1903–1996) – литературовед, искусствовед. Письмо посвящено суду по поводу архива А. Ахматовой, который И. Лунина передала государству: ЦГАЛИ и Публичной библиотеке им. Салтыкова-Щедрина. Суд оставил архив государственным хранилищам.
[Закрыть] и Герштейн. Я была первая. Как я понимаю, я дала правильные ответы. Ирина сообщали, что Анна Андреевна ее «воспитывала». Я очень удивилась: суд не знал, что у нее были собственная мать, и мне пришлось объяснять эту дикую ситуацию: жена с ребенком в одной комнате, муж с любовницей в другой, хозяйство общее, как случилось, что они вместе в квартире.
Я рассказала…
все это очень противно.
Пришлось говорить и об отношениях с Ирой Анны Андреевны, о том, как ее выгоняли в Москву и обо всем прочем… О составе архива…
Все гнусно беспредельно, во всем виновата Анна Андреевна, и она ни в чем не виновата.
Харджиев еле смотрит на меня – оскорблен. Он облагодетельствовал Мандельштама, а я посмела отобрать у него рукописи… Мерзость. Слава Богу, основные рукописи у меня, хотя многого он не вернул. Саша Морозов[337]337
Морозов Александр Иванович – литературовед, готовил к изданию «Разговор о Данте» О. Мандельштама (М., 1967).
[Закрыть] устраивает мне сцены – неизвестно, на каком основании. Это наследники при моей жизни начинают скандалить. Что же будет после моей смерти? В моем случае речь идет не о деньгах, а о праве распоряжаться. Я нашла ответ. Я готовлю собрание и зову себе на помощь, кого хочу. Если не нравится – пошли вон. Так?
Целую вас.
Надежда М.
Н.Я. Мандельштам – В. Т. Шаламову
26 июля 1967 г.
Дорогой Варлам Тихонович!
Я скоро (в конце недели) на несколько дней (3–4 дня) приеду в Москву. Чего-то я затрепалась и чересчур задумалась…
Целую вас.
Н. М.
Н.Я. Мандельштам – В. Т. Шаламову
1967 г.
Дорогой Варлам Тихонович!
Вот я снова в Верее. И здесь мне кажется шумно. Сегодня села работать. Приходила ко мне Эмма Герштейн – здесь живет ее сестра, и она на денек к ней приехала. Сейчас новое отношение к Ире Пуниной. Вернее оценка ее поступков. Начинают понимать, что она действовала с чьей-то мощной поддержкой. У нее нет никаких юридических оснований выиграть это дело, но ведь первая инстанция уже была и в иске отказала. Посмотрим, что сделает вторая…
Я читаю «Проблему стихотворного языка» Тынянова. Это в общем малозначительно. Просто начитанный мальчик, узнавший, что такое фонетика. Но я пока только начала читать.
Поездка поезд плюс автобус довольно тяжелая, но легче прямого автобуса из Москвы. Я думаю, что больше в августе не приеду, а вернусь в начале сентября.
Не забывайте
Надежда Мандельштам.
Н.Я. Мандельштам – В. Т. Шаламову
6 августа 1967 г.
Дорогой Варлам Тихонович!
Получила ваше письмо со страницами из журнала. Спасибо. Здорово!
Я опять подыхаю от жары.
Работать почти не удается. Но остался еще один месяц – и я опять буду дома…
Как идет жизнь? Одно дошло до меня: обидевшись на второй том, опять откладывают издание сборника стихов.
Саша, кажется, бузит, и мне это надоело. Вообще хочется в Москву, но там я – увы! – не могла дышать.
Вроде все… Не забывайте.
Н. Мандельштам.
В.Т. Шаламов – Н.Я. Мандельштам
7 августа 1967 года
Дорогая Надежда Яковлевна,
телепатическим образом позавчера в пять часов пополудни я взял с книжной полки тыняновскую «Проблему стихотворного языка» и проглядел эту книжку – оказывается, только для того, чтобы получить ваше письмо и смело на него отвечать, смело в смысле быстро. Конечно, молодая работа молодого Тынянова не бог весть что, но в ней есть свежесть, есть чувство новизны – больше там, где Тынянов погружается в «архаику», и меньше, когда встречается с современностью, с Блоком, с Хлебниковым, с Брюсовым. В тыняновском подходе, в опоязовском подходе для анализа все годится, все смешано, все равноправно: и Брюсов, и Блок, и Хлебников. Живая жизнь стиха, его душа не попадет в эти сети, в эти меридианы и параллели, наскоро очертившие и запутавшие глобус, великий шар поэзии. Для опоязовцев Земля – это глобус, не более. Статьи (вторая половина книги) поплоше, похуже «Проблемы». В «Проблеме» радостно открываются на берегах поэтической реки новые выступы, мысы, заливы – это плаванье, но это плаванье по мелководью. Новых горных вершин тут не видать – тыняновская лодка пушена по мелководью, по прибрежью. Это дачное плаванье. Не поток открытий и смутных определений, связанных с быстротой, новизной, неожиданностью, мощью потока. Великое достоинство тыняновских работ, а равно и всех авторов сборников ОПОЯЗа – это приближение читателя к вопросам истинной поэзии. Если хотите понять, что такое стихи, то надо читать работы ОПОЯЗа. Здесь не узнаешь секрета поэзии, чуда поэзии, возникновения, рождения. Но это – наилучшее, чуть не единственное на русском языке описание условий, в которых возникают стихи. И цепляясь за тыняновские фразы, за опоязовские фразы, вдруг находишь путь к настоящему. И хоть это настоящее не похоже на опоязовские рецепты – родилось это благодаря сосредоточению внимания на проблемах, обсуждавшихся в сборниках ОПОЯЗа.
Вот очень кратко о чтении. Я передал вчера Лотману книжку, которую вы мне дали,[338]338
«Разговор о Данте» О. Мандельштама.
[Закрыть] восхищение и благодарность он пришлет вам и сам, кроме тех, что в этом письме. Сережа и Ольга Сергеевна благодарят вас. Демидову и Лесняку[339]339
Демидов Георгий Георгиевич (1908–1987), Лесняк Борис Николаевич (р. 1917) – лагерные друзья В. Шаламова
[Закрыть] я отослал почтой. Конец августа это недолго, но все же. Пишите.
В. Шаламов.
Н.Я. Мандельштам – В. Т. Шаламову
9 августа 1967 г.
Дорогой Варлам Тихонович!
Сегодня получила от вас письмо с апологией ОПОЯЗа и Тынянова. Это так и не так. Эти люди действительно задумались о поэзии, но все же они всерьез принимали Тихонова. Их методами можно объяснить только искусственно сделанную поэзию или шуточные стихи. Видимо, поэтика может существовать только в ограниченных рамках (ритмы, традиционные формы, исследования стиля эпохи или одного человека). Из всего этого поэзия не выводима. И не понять ее и из истории. Я недавно прочла у Трубецкого: из исторических условий гений не выводим, но его не понять без исторических условий. Во всех попытках подойти к поэзии хуже всего попытка наукообразного построения. Я читала, как Бердяев защищает философию от научных методов. Тем более поэтику… Научное исследование снимает только самый поверхностный слой.
Хорошая вещь – история, биография, описание пути… Общая характеристика… История литературных школ… Анализ ритма, словаря… Но лучше всего самая обыкновенная публицистика. Это утраченная, но необыкновенно важная вещь.
Еще смысловой и мировоззренческий анализ, то есть раскрытие мира поэта (или школы, или эпохи). Возможен психологический анализ. Но наивно искать «общие законы». Все попытки взять слово и построить на нем анализ проваливаются. Это, кажется, одна из тайн поэзии, и здесь разобьешь нос. Для языковеда ясна слабость Тынянова (хотя бы жалкий пример со словом «человек»…) Бог с ним. Меня не выпустят до 10–15 сентября. Разве что приедет Оля[340]340
Андреева-Корлайл Ольга – американский литературовед.
[Закрыть] или Кларенс.[341]341
Браун Кларенс – американский литературовед.
[Закрыть] Дай-то Бог. Целую вас.
Надежда Мандельштам.
Н.Я. Мандельштам – В. Т. Шаламову
17 августа 1967 г.
Дорогой Варлам Тихонович!
Получила ваше письмецо… Про Тынянова вы правы – лучше никого не было. Это значит – «по вашим грехам и то хорошо»… Так Анна Андреевна цитировала своего отца.
Подумайте, сколько мне еще оставаться здесь! Три недели! Надоело и хочется в Москву.
Меня ужасно беспокоит Илья Григорьевич.[342]342
Илья Григорьевич Эренбург (1891–1967) был смертельно болен.
[Закрыть] Как он? Напишите, что знаете.
Понемногу работаю (текстология). Трудно и невыносимо грустно. Грустно от разного.
Как ваше здоровье? Судя по тону письма, не очень хорошо. Как вы живете? Один ли еще? Или Ольга Сергеевна вернулась? Передайте ей от меня привет.
Не забывайте меня,
Н. Мандельштам.
Лотман, наверное, затаил на меня обиду. Я ему когда-то написала, что Надежда Павлович[343]343
Павлович Надежда Александровна (1895–1980) – поэт. Елизавета Смердящая – персонаж романа Ф. Достоевского «Братья Карамазовы».
[Закрыть] – это Елизавета Смердящая (она Елизавета?).
Н.Я. Мандельштам – В. Т. Шаламову
27 августа 1967 г.
Дорогой Варлам Тихонович!
Все письма ваши я получила.
За пребывание в Верее я сильно обыдиотилась. Что делать? Сейчас я уже скоро возвращаюсь (от 4-го до 6-го – когда будет машина). Вот наговоримся.
Н. Мандельштам.
Н.Я. Мандельштам – В. Т. Шаламову
1 сентября 1967 г.
Дорогой Варлам Тихонович!
Зря вы жалуетесь, что я не пишу. Я все время пишу, но только не письма, а записочки. Это вас и запутало.
Я скоро возвращаюсь. Честно говоря, жажду скорее. Вероятно, 6 сентября. Сейчас же позвоню вам.
Получила милое письмецо от Ольги Сергеевны и Сережи.[344]344
Неклюдов Сергей Юрьевич – сын О.С. Неклюдовой.
[Закрыть] Отвечаю ей…
Н.М.
Н.Я. Мандельштам – В. Т. Шаламову
6 сентября 1967 г.
Дорогой Варлам Тихонович!
Дозвониться к вам я не могу.
Приехали мы раньше, чтобы быть на похоронах.[345]345
Похороны И.Г. Эренбурга.
[Закрыть]
Что если вы придете в субботу?
Н.М.
Н.Я. Мандельштам – В. Т. Шаламову
Июль, 21, 1968 г.
Дорогой Варлам Тихонович!
Ваше письмо получила. Спасибо. Еще написал мне Сучков, что хочет лепить О.Э…Я ответила вежливой отпиской, помня, что вы за что-то его не одобряете. В чем же, собственно, дело?
Я буду в Москве с 31-го по 2-е… Позвоню вам, чтобы вы пришли. Хорошо?
Работать не могу. Привыкла быть одной; не умею работать, когда не одна.
Скучаю. Целую вас.
Н. Мандельштам.
В.Т. Шаламов – Н.Я. Мандельштам
21 июля 1968 года
Дорогая Надежда Яковлевна,
если Сучков действительно хочет лепить Мандельштама, пусть лепит. Талант у Сучкова невелик. Мне он просто когда-то наобещал с три короба и ничего не сделал, морочил голову года три. Так не только Сучков из моих московских знакомых сделал и делает. В такой же породе – я обиды на него не держу.
Сучков не шпион, не доносчик, не бахвал, что немало. Через него я получил Платонова «Котлован». Последний раз видел года два назад. Подробнее – лучше при личной встрече.
Позвоните, и я приду в любой день, час. Если можно, в это время не приглашайте одиноких дам, кроме, разумеется, Натальи Ивановны Столяровой.
Привет. В. Шаламов.
1965 – 1968[346]346
Шаламов В. Новая книга: Воспоминания. Записные книжки. Переписка. Следственные дела. – М.: Изд-во Эксмо, 2004 с.
[Закрыть]
Переписка с Перли П.Д
П.Д. Перли[347]347
Перли Петр Давидович – врач, лечивший В. Шаламова.
[Закрыть] – В.Т. Шаламову
14.08.65 г.
Дорогой Варлам Тихонович!
Был вчера в Москве в Институте уха, горла и носа. Там нашли новый способ лечения неврита слуховых нервов. Лечат амбулаторно. Результаты обнадеживающие.
С удовольствием прочитал несколько статей, посвященных Вашим сборникам. Рад, что Вы получили признание.
Надеюсь, что Вы относительно здоровы и благополучны.
Видел рассказы Ольги Сергеевны «Девочки».
Часто вспоминаю Вас и наши беседы.
Ваш П. Перли.
Рига, Московская, 40, кв. 13.
1965[348]348
Шаламов В. Новая книга: Воспоминания. Записные книжки. Переписка. Следственные дела. – М.: Изд-во Эксмо, 2004 с. 791–792
[Закрыть]
Переписка с Лопатиной Е.Б
Е.Б. Лопатина[349]349
Лопатина Елена Бруновна, внучка Германа Лопатина, его сын Бруно Германович (1877–1938) расстрелян. (Переписка ее с В.Т. – «Звезда», 1995, № 1.)
[Закрыть] – В.Т. Шаламову
16/XI 65
Дорогой Варлам Тихонович,
у меня какое-то досадное чувство, что, увидя Вас в библиотеке, я не сказала того, что мне хотелось сказать; просто в этой духоте и толкучке я поздно это сообразила.
Знаете, я как раз в эти дни думала о том, что я очень благодарна судьбе за знакомство с Вами; потому что редко – даже среди давних и настоящих друзей – находишь такую общность в восприятии (и в потребности этого восприятия) ряда не только важных, но органически нужных тебе «тем». В абсолютно преобладающем числе случаев мне приходится в значительной степени себя ограничивать или из-за прямого ощущения разницы в восприятиях или из боязни (при моей нетерпимости в определенных вещах) нарушить гармонию в отношениях – если это касается друзей, отношения с которыми во многом для меня ценны и дороги.
Должна отдельно сказать, что я бесконечно благодарна за разговор об одном из героев, фигурирующих у Зощенко, это – действительно – укрепило и осветило какие-то мои исконные, очень важные «основы». Мне в чем-то стало непосредственно легче.
Я буду очень рада Вас повидать у себя, когда у Вас будет на это время. На всякий случай – с понедельника в течение нескольких дней я, видимо, не смогу распоряжаться своим временем:
наверное, приедет мой очень близкий ленинградский друг, которому сейчас не очень хорошо, и я должна буду все свободное время уделить ему.
Ел. Лопатина.
Е.Б. Лопатина – В.Т. Шаламову
13/ХП65 г.
Дорогой Варлам Тихонович,
очень жаль, что Вы не могли пойти вместе с нами на «Земляничную поляну».[350]350
«Земляничная поляна» (1957) – фильм Ингмара Бергмана, шведского кинорежиссера.
[Закрыть] Пожалуйста, обязательно посмотрите этот фильм; нам очень важно Ваше мнение.
Дело в том, что через 2–3 дня после того, как я его (фильм) видела, я пришла к чувству внутренней необходимости написать рецензию и так, чтобы ее напечатали. Та или иная форма равнодушия, дающая право (в смысле человеческой, гражданской преступности равнодушия), чтобы судьей, казалось бы, такого респектабельного человека стала какая-то странная, жестокая, может быть, изломанная личность (муж, высаженный из автомобиля).
Вместе с тем в этой теме равнодушия, сбережения самого себя (а есть ведь и другие факторы равнодушия) не все прямолинейно и просто – отношение к герою «простых людей», которых он лечил (это еще психологически проще), а вот – молодежь, которую он подвозит в своей машине, с заключительной сценой ночью у балкона – это уже милая, человеческая мордочка лихой девочки с трубкой и ее последние слова, обращенные к герою (видимо, независимо от внутреннего сдвига, происходящего в нем самом).
Ну, и ряд других столь тонких опосредствовании темы, что они часто доходят лишь «на следующий день». Не знаю, может быть, я в чем-то не права, воспринимая и переворачивая уж очень по-своему, исходя из своих каких-то «установок».
Так или иначе, но я сегодня сказала Наташе,[351]351
Кинд Наталья Владимировна, геолог – друг Н.Я. Мандельштам.
[Закрыть] что мы с ней вместе должны написать рецензию, а пусть Лева Копелев со своими энергичными друзьями устроит, чтобы ее напечатали, если она выйдет так, что будет нам вполне нравиться.
Конкретного разговора на эту тему у нас с Наташей еще не было, я даже не высказала ей моих основных мыслей. Я не хотела это делать наспех. Но я хочу написать вместе с ней.
Давно кинематограф не занимал у меня столько времени, еще обязательно нужно посмотреть «Перед судом истории», где Шульгин[352]352
Шульгин Василий Витальевич (1878–1976) – монархист, в 1944 г. арестован в Югославии, до 1956 г. находился в заключении, в 1960-х годах призвал русскую эмиграцию отказаться от враждебного отношения к СССР. Фильм «Перед судом истории» – 1965 г.
[Закрыть] изображает сам себя и Нюрнбергский процесс.
Варлам Тихонович, хорошо бы на следующей неделе повидаться и безотносительно к «Земляничной поляне». На этой неделе (по вечерам) я занята в среду и субботу; оборот писем столь долгий, что, может быть, уж лучше Вы известите, какой вечер на следующей неделе Вам будет удобен, чтобы встретиться или у меня или у Наташи.
С душевным приветом.
Ел. Лопатина.
Желаю Вам всего хорошего.
В.Т. Шаламов – Е.Б. Лопатиной
Москва, 17 декабря 1965 г.
Дорогая Елена Бруновна.
Благодарю за Ваше любезное письмо. Очень жалею, что не смог посмотреть «Земляничную поляну» вместе с Вами и Натальей Владимировной. Я видел этот фильм вчера. Это – отличная картина, хотя, разумеется, и Бергман не изменит моего мнения о сущности и границах кинематографа. Однако в эти туманные выси мы подниматься не будем, а о «Земляничной поляне» поговорим, как только Наталья Владимировна будет свободна – например во вторник, 21 декабря – в тот самый день, который писатель Леонов Леонид, почтил сердечным почтением, не будучи ни шизофреником, ни психопатом в 1949 г., а только безграничным подхалимом и подлецом, предлагал начать летосчисление «Эры человечества».
Ваш В. Ш.
Этот день вторник, дань и благодарность за миллионы убитых и замученных и будет возможным поводом.
Мой адрес А-284 (а не В-284).
1965[353]353
Шаламов В. Новая книга: Воспоминания. Записные книжки. Переписка. Следственные дела. – М.: Изд-во Эксмо, 2004 с. 792–795
[Закрыть]
