Текст книги "Враги поневоле"

Автор книги: Валерия Чернованова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 28 страниц)

Вскоре мой слух уловил знакомый звонкий смех. Спрятавшись за колонной, тайком стала разглядывать Алессандра, сидящего на перилах балкона и рассказывающего Ролане какую-то веселую историю. – Хейли запнулась, чтобы перевести дыхание. По щекам текли слезы, но она, кажется, даже не замечала этого. По моей вине ей пришлось вновь пережить тот вечер. Девушка продолжала:

– Я стояла, боясь пошевелиться. Если бы попалась на глаза Ролане, та бы непременно все рассказала родителям, и меня бы наказали за ослушание. Удовлетворив любопытство, намеревалась бесшумно выскользнуть из своего укрытия и затеряться в коридоре, когда слова д'Орана заставили меня остановиться…

– Я так люблю тебя, что готов совершить любое безумство.

– Правда? – расцвела в счастливой улыбке Ролана.

– Да, – немного грустно ответил Алессандр. – Вот только не знаю, на что ты способна ради нашей любви, так же она важна для тебя, как и для меня. Ролана коснулась его темных волос, смахнув со лба непослушную прядь.

– Ты ведь знаешь, я люблю тебя больше жизни и, если понадобится, отдам ее за тебя.

– Неужели? – недоверчиво переспросил юноша. Хейли вдруг почувствовала необъяснимую тревогу. Что-то в выражении его лица насторожило девушку, но она не успела даже толком понять что именно. В это время Ролана неожиданно выкрикнула:

– А хочешь, я докажу тебе свою любовь?! Не успела Хейли опомниться, как сестра уже стояла на перилах, балансируя, словно канатоходец, и возбужденно говорила Алессандру:

– Как видишь, ради тебя я готова даже пройти по краю пропасти. – Девушка сделала несколько шагов по кромке балкона. – Теперь ты мне веришь? Хейли не знала, как поступить: броситься к сестре и умолять ту спуститься, прекратить глупые шутки, но тогда бы она обнаружила себя, и ей точно влетело бы от родителей.

– Ролана, спускайся, – медленно, будто нехотя, произнес Алессандр. Девушка упрямо качнула головой.

– Прежде ответь, теперь ты мне веришь? Чрезвычайно гордая своим бесстрашием, сделала еще один шаг. Нога соскользнула, мелкие камни посыпались вниз, смех оборвался, превратившись в испуганный крик.

– Все произошло так быстро, я ничего не успела сделать, – прошептала Хейли.

– А он… Он как будто не удивился тому, что произошло, как будто был готов к этому…

– Хейли, д'Оран был поражен не меньше тебя, – попыталась я образумить девушку. Та горько усмехнулась.

– Нет, ты не видела выражения его лица. На нем было написано удовлетворение. Когда Ролана сорвалась, он даже не попытался ей помочь! Просто стоял и смотрел… Хейли заплакала, закрыв лицо руками. Я же не знала, как утешить бедную девушку.

– Дальше все было как в кошмарном сне. Я побежала вниз, к Ролане. Надеялась, что она жива, что все еще можно исправить. Как оказалось, уже ничего нельзя было сделать. Меня не хотели слушать! Никому не было дела до слов пятнадцатилетней девчонки, на глазах которой погибла ее сестра. Все решили, будто это был несчастный случай. Только и твердили: «Алессандр ни в чем не виноват, он очень переживает из-за смерти Роланы». Но ведь никто кроме меня не видел его в тот момент! Ноэ, д'Оран был счастлив! – с ненавистью прокричала девушка. – Не потребуй он каких-то глупых доказательств, не начни тот абсурдный разговор, Ролана осталась бы жива. Это из-за него она умерла!

– И ты решила отомстить ему за смерть сестры. Хейли кивнула.

– Родители отправили меня в Вилланию, к тетке. Думали, смена обстановки пойдет мне на пользу. Но я туда так и не доехала. Сбежала во время путешествия. Я еще не предполагала, что буду делать, как отомщу. Но мне повезло, д'Ораны искали прислугу. Так я и попала в замок.

– И ты не боялась, что Алесс тебя узнает?

– Он меня ни разу не видел. Да, наверное, никогда и не спрашивал Ролану о семье. Разве ты еще не поняла, Алессандра не интересует никто, кроме его собственной персоны. Долго ломала голову, как навредить д'Орану. Потом решила его отравить. Почему-то мне это показалось самым простым и надежным способом. Отправившись в Мэйнвилль, выяснила, у кого можно приобрести отраву. Тот человек, поняв, что перед ним наивная, глупая девушка, вероятно, продал мне самый дорогой яд из всех, что у него имелись. Пришлось расплатиться мамиными украшениями. Несколько дней я готовилась к задуманному, собиралась с духом. Оказывается, не так-то просто лишить человека жизни, пусть даже и ненавистного тебе. И вот, наконец, я решилась. Сервируя стол к обеду и наполняя бокалы вином, хотела подсыпать порошок Алессандру, когда услышала голос графа. Я страшно перепугалась. Мешочек выпал из рук, и яд оказался по полу. Меня охватила паника. К счастью, успела выбежать в другую дверь прежде, чем вошел д'Оран. Никто бы и не заметил рассыпавшуюся отраву, если бы ее не слизнула любимица графини. Не желая того, я лишила жизни ни в чем неповинное существо – маленькую собачку. Разумеется, известие о том, что животное отравили, тут же облетело окрестности. Вскоре человек, у которого купила яд, увидел меня в Мэйнвилле. Я сопровождала графиню за покупками. Улучив момент, когда ее сиятельство вошла в торговую лавку, он подошел ко мне и стал угрожать, что если я откажусь ему заплатить, он обо всем расскажет графине. Денег у меня не было, маминых драгоценностей тоже, и я решилась на кражу перстня. Но на этом шантажист не успокоился. С каждым разом его аппетиты росли, а я не видела другого выхода, кроме как продолжать воровать. Ноэ, я не отрицаю, что хотела смерти Алессандра, что совершала кражи и готова понести за это наказание, но у меня и в мыслях не было проводить ритуалы и убивать несчастного Катана! И я ей верила. Где-то в глубине души точно знала, что Хейли говорит правду. Да, она совершила много ошибок, но не должна быть наказана за то, в чем невиновна.

– Я найду настоящего убийцу и спасу тебя. Обещаю! – успела шепнуть девушке, прежде чем раздался скрип отворяющейся двери, и в помещение вошел облаченный в черную сутану старый священник.

Глава третья ТЕНЬ

В конце марта в Лайлин пришла настоящая весна. Таял снег, звучала капель, и серебряные сосульки прозрачными каплями стекали с крыш. Погожим воскресным утром к воротам особняка на Вишневой улице подъехала карета, запряженная четверкой гнедых жеребцов. В тот момент я предавалась безделью, сидела на балконе с чашкой чая и наблюдала за действиями садовника, старательно подрезающего кустарники. Стоило увидеть гостей, с нетерпением ожидающих, когда откроют ворота, я радостно взвизгнула и, уронив чашку на пол, опрометью помчалась вниз.

– Святые небеса! Наконец-то вы вернулись! Тана, Гело и Даян спешили мне навстречу. Счастливые улыбки красноречивее любых слов говорили, как друзья рады меня видеть. Гело раздался в плечах, лицо начало терять юношескую округлость, подбородок заострился, и только глаза совсем не изменились, в них по-прежнему плясали озорные смешинки. Даян, который и раньше был выше всех своих сверстников, еще больше вытянулся за эти семь месяцев, я ему теперь едва доставала до плеча. И выглядел, как всегда, подтянутым и серьезным. Красота Танаис стала более изысканной и утонченной. Девушка как будто светилась вся изнутри, и очень скоро я поняла причину столь разительных перемен. Оказывается, Гело и Танаис решили в самом ближайшем времени обвенчаться. Это и было тем самым сюрпризом, о котором в письме упоминала подруга. Я искренне порадовалась за них обоих.

– Наконец-то две враждующие стороны пришли к консенсусу!

Танаис смущенно опустила глаза, чего я прежде за ней тоже не замечала. Обычно с ее бойцовским характером в ответ на одно слово шутки она находила десять, причем всегда в упор смотрела на собеседника, наблюдая за его реакцией.

– Ну, а как прошла твоя практика? – с аппетитом хрустя горячими гренками, поинтересовался Даян. – Надеюсь, благополучно. Я грустно улыбнулась.

– Мне бы очень хотелось сказать, что у меня в жизни все в порядке. Но, боюсь, это будет неправдой. Друзья встревожено переглянулись.

– Ноэ, что-то случилось? – заволновалась Танаис.

– Случилось многое, и больше плохого, чем хорошего, – вздохнула я, ставя чашку на белое, с ажурной каймой блюдце. – Все началось со ссоры с Эмином… От друзей я не утаила ничего, поведала даже о роковом браслете и своем безрассудном поступке по отношению к Алессандру.

– Кротч в курсе, что ты родственница д'Оранов? – не выдержав, вмешалась Танаис в мой невеселый рассказ.

– Нет. Друзья нахмурились.

– Полагаю, об альяри ты также умолчала, директор о нем ни сном, ни духом? – прекрасно зная ответ на свой вопрос, все же уточнил Гело.

– А что, по-твоему, должна была сказать?! – разозлилась я. – «Мистер Кротч, в течение нескольких месяцев я владела странным браслетом, а точнее странный браслет владел мною, и по его вине я испытывала нечеловеческие муки. Перед отъездом из Олшира подарила альяри Алессандру д'Орану, желая наказать его за предательство». Представьте реакцию директора и тогда поймете, почему промолчала.

– И все же ты должна рассказать Кротчу, – не отступала Танаис. – Неизвестно, что за сила заключена в этом украшении, и какие беды он принесет своему новому хозяину.

– Алессандр заслужил! – выкрикнула в запальчивости и осеклась, прочтя осуждение в глазах друзей. Тихо добавила: – Я почти уверена, что д'Оран избавился от браслета. Мы расстались врагами, Алесс ни за что бы не стал хранить мой подарок.

– В том-то и дело, что почти… Будет лучше, если ты сообщишь Кротчу, – упрямо повторила Тана. – Ведь не знаешь наверняка, что стало с альяри. Друзья не успокоились, пока не услышали от меня клятвенного заверения, что непременно последую их совету.

– Завтра же перед работой зайду в школу и покаюсь во всех своих грехах.

– Не иронизируй, – без тени улыбки проговорил Даян. – На самом деле это может быть намного серьезнее, чем ты думаешь. Не имея желания продолжать говорить о грустном, спросила:

– Когда вернулись? Я уже заждалась вас. Рассчитывала, приедете в начале марта.

– Нам пришлось задержаться, – пояснила Танаис.

– Сама понимаешь, знакомство с родителями невесты – дело серьезное, – вступил в разговор Гело. – Потребовалось время, чтобы расположить их к себе и уверить, что лучшего избранника Тане не найти вовек, если вообще возможно хоть кого-то подцепить на крючок с ее вздорным характером, – не удержался от шутки жених. Мы снова заговорили о предстоящей свадьбе, и за обсуждением столь знаменательного события время пролетело незаметно. Уже прощаясь с друзьями, предложила встретиться завтра после полудня.

– Слышали о судах над посвященными? Друзья кивнули.

– В Виллании творится что-то ужасное, – погрустнела Танаис. – Из прекрасной, мирной страны моя родина превратилась в земной ад. Сект становится все больше, а людей все меньше. По малейшему подозрению несчастных отправляют на костер, даже не особо разбираясь, виновен человек или нет.

– В Элаире аналогичная ситуация, – хмуро кивнула я. – Хотела завтра пойти в суд, вы со мной?

– Вообще-то нам хватило показательных процессов в Виллании, – хмыкнул Гело, но получив предупреждающий толчок от невесты, мгновенно исправился: – Конечно, мы с тобой! Это ведь так интересно наблюдать, как кого-нибудь приговаривают к смертной казни.

– Гело! – в один голос прикрикнули на шутника Тана и Даян.

– Молчу, молчу, – заискивающе улыбнулся де Варрэй и, взяв невесту под руку, повел к карете. Проводив друзей до ворот, вернулась на балкон, продолжая бездумно наблюдать за работой садовника.

Утром заглянула в школу с твердым намерением переговорить с директором, но миссис Риган, которую встретила в коридоре, сообщила, что Кротч уехал из города, а когда вернется, Мелания не знала. Поблагодарив травницу, с чистой совестью (не моя вина, что Кротча на месте не оказалось) отправилась на очередную каторгу в обществе Локса. День выдался на удивление теплым, такое ощущение, будто на календаре не тридцатое марта, а конец апреля. Еще совсем недавно в Элаире властвовала стужа и в воздухе суетились снежинки, а сегодня все сверкало и искрилось под лучами слепящего солнца. В парке, окружающем королевский дворец, было оживленно. Знать покинула свои теплые гнездышки, чтобы сопровождать его величество на утренней прогулке. Хотела прошмыгнуть мимо группы придворных в здание, когда до моего слуха долетело громкое:

– Нанн намерен доказать, что человек способен летать.

– Но это же невозможно! – ни секунды не раздумывая, опроверг слова собеседника высокий статный мужчина, обладатель красивого баритона.

– А мне кажется, Арни выдающийся человек. Без сомнения, у него все получится! – звонким тенором заметил юноша с копной русых волос.

– Посмотрим, посмотрим, – с недоверием отозвался баритон. – Пойдемте, господа! Увидим, что приготовил для нас великий ученый.

Заинтригованная, я последовала за ними. На площадке для крикета, любимой игре короля Эрнергальда, собрался, казалось, весь высший свет. Вельможи, проводившие время в неге и удовольствиях, сейчас с праздным любопытством глазели на творение, как с иронией отозвался об Арни придворный, «великого ученого».

Я и сама застыла пораженная. Макет воздушного шара, который пару недель назад продемонстрировал мне Арни, будто вырос во много-много раз. Шар был размером около семидесяти футов в длину и около сорока футов в диаметре, с большой, сделанной из ивовых прутьев корзиной. Как позже узнала, именно в ней должны были разместиться пассажиры.

– Ну что ж, Арни, продемонстрируйте нам свое изобретение, – милостиво кивнул король взволнованному ученому. Представляю, каково сейчас Нанну. Не взлети шар, о дальнейшей карьере во дворце придется забыть и можно будет с позором убираться восвояси.

– Возможно, кто-нибудь из присутствующих окажет честь стать моим спутником в этом полете? – обратился Арни к возбужденным зрителям. Народ на мгновение замер, а потом загалдел пуще прежнего, обсуждая предложение ученого, но никто не спешил становиться героем дня.

– Наверное, я рискну. – Невысокая белокурая женщина отделилась от группы расфуфыренных дам и приблизилась к Арни. Кажется, она была фрейлиной королевы Верити, потому как я часто видела ее с государыней.

– Дорогая Алив, мне бы не хотелось лишиться вашего общества. Это может быть очень опасно, – попыталась удержать фрейлину от опрометчивого поступка венценосная особа. Женщина присела в низком реверансе и с кроткой улыбкой произнесла:

– Ваше величество, уверена, со мной все будет в порядке. Позвольте мне принять участие в полете. Королева махнула надушенной ручкой, дозволяя фрейлине, на ее взгляд, неразумный каприз. Молодая особа, подобрав юбки, засеменила к воздушному шару.

Следующим добровольцем оказался юноша, тот самый, который утверждал, что Нанн – гениальный ученый.

– И куда же вы полетите? – раздался из толпы насмешливый голос моего наставника. Локс, как и остальные, не смог побороть любопытства и вышел посмотреть на первый испытательный полет.

– Туда, куда дует ветер, – ответил Нанн, помогая Алив забраться в корзину.

– То есть, с востока на запад. Следующим в воздухоплавательный аппарат вошел молодой человек и радостно помахал друзьям. Все затаили дыхание. Одни смотрели на шар с надеждой и верили в успех эксперимента, другие, такие, как Ренар, не скрывали своего скептического отношения. К счастью, ожидания первых оправдались. На глазах изумленной публики шар стремительно поднялся вверх, пока не превратился в маленькую точку, парящую под самыми облаками. Восторгу людей не было предела. Я, пожалуй, радовалась больше всех. И за Арни, и за наш мир, а также за то, что ученому удалось утереть нос не верящему в науку Локсу. Чтобы проследить за движением воздушного шара были посланы десять всадников, но вскоре они вернулись, потому как быстро отстали и потеряли его из виду. Оставалось надеяться, что первый полет Арни закончится благополучно, и никто из пассажиров не пострадает.

До полудня трудилась в лаборатории, то и дело нарываясь на замечания мага. Из-за триумфа Нанна высший был зол и весьма раздражителен, а я, как козел отпущения, вынуждена была выслушивать бесконечные упреки в свой адрес. Воспользовавшись моментом, когда Локс ушел по каким-то неотложным делам, заперла лабораторию и отправилась во Дворец правосудия. Тана, Гело и Даян должны были ждать меня возле центрального входа. С трудом протиснувшись внутрь (на показательных процессах мог присутствовать каждый, а зевак, желавших поглазеть на бесплатное «представление», поверьте мне, было немало), нам с Таной повезло занять места в последнем ряду амфитеатра. Из-за большого скопления народа в помещении стояла невыносимая духота, поэтому я скинула плащ и положила его себе на колени. Тана извлекла из сумки несколько листков бумаги и сангину – приспособление для рисования в виде палочки с закругленными концами.

– По-моему, это не самое подходящее место для эскизов, – одернула я подругу. Гело, стоявший вместе с Даяном позади нас (так как свободных мест больше не было), склонился ко мне и проговорил:

– В Виллании моя невеста только и занималась, что рисовала портреты заключенных. По прихоти Танаис мы довольно часто бывали на заседаниях.

– Пожалуйста, не говори мне, что ты делала наброски и во время казни! – ужаснулась я. Тана невозмутимо пожала плечами.

– А что тут такого? Это ведь наша история. Я собираю информацию в назидание будущим поколениям. Я содрогнулась, представив, как Танаис стоит возле костра, где, объятый пламенем, в муках умирает осужденный, и создает свой очередной шедевр, чтобы наши потомки, глядя на ее полотна, представляли суд над посвященными. К счастью, ход моих мыслей был вовремя прерван, иначе бы воображение продолжало рисовать жуткие картины.

– Господа, суд идет! Зал поднялся, с почтением приветствуя представителей закона. Судьи степенно прошествовали в зал и заняли свои места. Все четверо были облачены в широкие, струящиеся складками, черные мантии, белоснежные брыжи и седые парики с крупными локонами, уложенными параллельными рядами. Следом за судьями из противоположных дверей вышли королевский прокурор, высокий поджарый человек в красной тоге, и адвокат подсудимого, молодой, возможно, чуть старше меня юноша в черной мантии и в маленькой квадратной шапочке. Заключенного привели последним. В сопровождении двух стражников он пересек зал и опустился на скамью подсудимых. Это был пожилой мужчина с темными с проседью волосами и осунувшимся лицом. В его чертах невозможно было прочесть ни страха, ни тревоги за свое будущее. Казалось, ему все равно, какой вердикт вынесут судьи. Женщина, сидевшая впереди меня, склонилась к своему спутнику и громче, чем следовало бы, что позволило мне стать невольной свидетельницей чужого разговора, сказала:

– Адриан Ланте, один из слуг Тени. Посвященного схватили во время мессы, когда он уже занес кинжал, чтобы принести в жертву грудного ребенка.

Представители правосудия надеялись добиться от Ланте, кто прячется под прозвищем Тень, но даже под пытками посвященный не выдал имя своего господина. Заинтересованная услышанным, я подалась вперед. Подперев подбородок руками и возведя взгляд к потолку, сделала вид, что поглощена изучением стрельчатых сводов зала и капителей колонн, украшенных лепниной в виде акантовых листьев.

– Поговаривают, что Тенью является кто-то из приближенных короля.

– Я тоже это слышала, – согласилась женщина. – А еще… Договорить она не успела. Заседание объявили открытым, и голоса в зале стихли. Я придвинулась поближе к Танаис и стала следить за тем, как та резкими штрихами рисует портрет посвященного по имени Ланте, время от времени бросая взгляд на вышагивающего перед судейской трибуной прокурора, громогласно оглашающего вину заключенного. Последовавшее за этим слишком краткое и какое-то скомканное выступление защиты едва ли могло изменить ситуацию к лучшему. Для всех было очевидным, Ланте заслуживает наказания. Стоит отметить, обвиняемый даже не пытался оправдаться и не отрицал своей вины. Заключительное слово перед вынесением приговора было предоставлено священнику, на протяжении пяти минувших недель исповедовавшему заключенного. Речь представителя церкви хоть и не была решающей, но все же могла повлиять на вердикт судей. В данном случае иерей с непоколебимой уверенностью заявил, что подсудимый виновен. Он ни разу не выразил намеренья отступать от клятвы в верности Моросу и не раскаялся в своих злодеяниях.

Решение судей никого не удивило: за совершенные преступления Адриан Ланте был приговорен к смертной казни через сожжение. Из зала послышались одобрительные реплики. Танаис заканчивала писать портрет осужденного, одного из судей и сухопарого священника, с хмурым видом взиравшего на Ланте. Последователя Мороса ей удалось передать лучше всего. Его полный ненависти взгляд, суровые черты лица, неприкрытое презрение к окружающим. Стражники подошли к мужчине, чтобы препроводить того обратно в тюрьму, когда Ланте, за время заседания не издавший ни звука, вдруг громко закричал:

– Мне нестрашна смерть! Когда-нибудь истинный бог вернется на землю, а вместе с ним вернемся и мы, его верные слуги. Вы же, вероотступники и изменники, будете обречены на вечные муки в адском пламени! Поднялся неимоверный шум. Подсудимого быстро увели, но его слова, передаваемые из уст в уста, все еще звучали под куполом зала.

– Что он имел в виду? – Несмотря на стоящую в зале духоту, меня вдруг начало знобить.

– Еще один психически больной, – скривился Даян. – Верит, что Морос вернется, а вместе с ним воскреснут и его последователи. Сумасшедший фанатик! Танаис аккуратно сложила рисунки в сумку и поднялась.

– Давайте пробираться к выходу. У меня уже голова от всего этого идет кругом. Возражать никто не стал. Поднявшись, мы первыми покинули зал заседаний. В галерее Дворца правосудия мое внимание привлекли три человека. Стоя у широкого окна, залитого солнечным светом, скорее всего, супружеская пара, говорила с членом коллегии адвокатов, невысоким полноватым мужчиной в черной мантии.

– Мэтр Брам, мы готовы поклясться, Хейли непричастна к преступлениям в Олшире! – Темноволосая женщина с заплаканным лицом умоляюще смотрела на адвоката, при этом держала за руку мужа, как будто ища в нем опору.

– Наша дочь верит во Всевышнего, она не стала бы поклоняться Моросу! – убежденно произнес мужчина, без сомнения, являвшийся отцом Хейли.

– Нас даже не пустили к ней, – всхлипнула несчастная мать. – И не хотят сообщать дату суда. Эта неизвестность убивает!

– Идите, я вас догоню, – шепнула друзьям, останавливаясь неподалеку от говоривших.

– Сделаю все, что в моих силах, сударыня, – поспешил откланяться адвокат и добавил: – Но не в моей власти назначить дату суда. Наберитесь терпения. Лорд Дашиэл, леди Кэйтлин… – Мужчина склонил голову в знак прощания и растворился в живом потоке, хлынувшем из зала заседаний.

– Все будет хорошо, – утешал жену Дашиэл. – Пойдем. Выйдя на улицу, супруги сразу направились к карете.

– Лорд Дашиэл, – я присела в быстром реверансе, – меня зовут Ноэминь. Случайно услышала, как вы говорили с адвокатом о Хейли.

– Вы знакомы с нашей дочерью? – осушив глаза белым кружевным платочком, еле слышно прошептала женщина.

– Да, я проходила практику в Олшире, там и познакомилась с ней. Мне удалось увидеться с Хейли в Монле. Она призналась, что хотела отомстить сыну графа д'Орана, Алессандру. За смерть старшей сестры. Кэйтлин побледнела и едва удержалась на ногах.

– Мы не сразу обнаружили, что Хейли сбежала, – проговорил Дашиэл, усаживая жену в карету. – После смерти Роланы она долго не могла прийти в себя, поэтому решили отправить ее к тетке в Вилланию. Считали, для девочки так будет лучше. Дочь приняла это известие в штыки и ни в какую не хотела уезжать из Лайлина. Но потом вдруг передумала.

– Долго ждали письма от нее, но его все не было, – подхватила речь супруга Кэйтлин. – Думали, дочь в обиде на нас, потому и не пишет. Наконец я не выдержала и отправила сестре послание, расспросила, как Хейли добралась и устроилась. А спустя несколько недель пришел ответ: Хейли к ней не приезжала. Все эти месяцы мы искали дочь, опасались, что во время путешествия с ней случилось что-то ужасное, представляли самое худшее…

– Жаль, сразу не догадались отправиться в Олшир, – дрогнувшим голосом прошептал Дашиэл. – Мы и представить не могли, что Хейли захочет отомстить.

– Ноэминь, прошу вас, скажите, как она?! – взмолилась Кэйтлин. – К ней не пускают до начала судебного разбирательства.

– С Хейли все будет в порядке, она сильная, – попыталась я приободрить женщину. – И вы должны набраться мужества. Она не убийца и не посвященная, я это точно знаю. Будьте уверены, ее оправдают.

– Но сейчас столько казней, – прошептала несчастная мать. – Мало кому удается избежать наказания. Еще одной потери мы не переживем. Ее сомнение было понятно. Костры в Элаире разгорались беспрестанно. С каждым днем число осужденных к смертной казни росло. Оставалось надеяться на милосердие королевского правосудия.

После встречи с родителями Хейли я была рассеяна и никак не могла сосредоточиться на разговоре с друзьями.

– Ноэминь, ты нас слышишь? Я встрепенулась и подняла глаза на Танаис.

– Прости, задумалась.

– Мы хотели бы напроситься к тебе в гости. Ты не против?

– Конечно, нет! – улыбнулась я. – Жду вас на ужин. Высадив меня возле королевского дворца, Гело и Танаис поехали на встречу с портнихой, мастерившей для Таны подвенечное платье. Даян отправился домой. Прежде чем вернуться к работе, решила заглянуть к Арни, не терпелось расспросить его о полете. Нанн уже должен был вернуться, если, конечно, ему удалось совершить удачную посадку, на что я очень надеялась. Арни был у себя. Прибивал молоточком к стене грамоту, пожалованную ученому щедрым монархом за заслуги перед короной. Увидев меня, радостно сообщил:

– Король Эрнергальд доволен мною и хочет, чтобы я продолжал свои исследования. Ноэминь, сегодня самый счастливый день в моей жизни!

– Поздравляю! Я ни на минуту не сомневалась в успехе, – сказала, разглядывая грамоту. – Надеюсь, с вашими пассажирами все в порядке?

– Они в восторге от полета, так же, как и я. Увидеть Элаир сверху, парить под самыми облаками – это восхитительное чувство! – От возбуждения Нанн никак не мог устоять на месте, кружил по своей маленькой лаборатории, то и дело бросая восторженные взгляды на королевский подарок. – Питаю надежду, что и вы, Ноэминь, в один прекрасный день решитесь подняться в воздух вместе со мной.

– Быть может, когда-нибудь, – неопределенно пожала я плечами. Все же страх перед высотой оказался сильнее любопытства и желания испытать доселе неизведанные ощущения. – Где закончилось ваше приключение?

– Пролетев около тридцати миль, мы благополучно приземлились возле небольшой деревушки в окрестностях Элаира. Там еще находится старый монастырь Левендек, настоятель которого, поговаривают, продал душу Моросу и теперь ночами там творится что-то ужасное.

– Это правда?! – ахнула я.

– Конечно, нет! – рассмеялся Арни и, усевшись на стол (так ему было удобнее продолжать повествование), нечаянно задел один из макетов. А следом за ним на пол полетели и остальные хрупкие сооружения. Пришлось помогать неловкому ученому ликвидировать аварию и ставить на место то, что после нее уцелело.

– Сейчас многое болтают.

– А о Тени что-нибудь слышали? – вспомнила я слова женщины из Дворца правосудия.

– Некоем лидере посвященных, владеющем древним писанием Мороса? – уточнил Арни. – Власти никак не могут его поймать. Хотя… Вполне возможно, что нет никакой Тени и это всего лишь досужие разговоры.

– Что за писание? – Подвинув один из макетов, я присела на краешек стола рядом с ученым. Нанн тут же принялся потчевать меня очередной басней:

– Никогда не интересовался падшим богом и его религией, могу рассказать только то, что слышал от других. Писание Мороса – книга, в которой говорится о ритуалах, способных воскресить мертвого бога, приводятся хвалебные молитвы, разного рода заклинания из черной магии и прочее. Честно говоря, я в этом плохо разбираюсь, за более точной информацией вам следует обратиться в Айлин-илион. Тамошние учителя наверняка знают толк во всей этой мистике.

– В том-то и дело, что на уроках нам не рассказывали ничего подобного.

– Наверное, потому что почти вся литература, касающаяся Мороса, была сожжена во времена святой войны, когда посвященные подвергались гонениям, – предположил Арни. – Поэтому-то люди и шепчутся, будто Тень владеет чуть ли не последним уцелевшим манускриптом.

– Как же все сложно и запутанно, – устало вздохнула я. Пора приступать к работе. И так ушла в полдень, не сказав наставнику ни слова. Небось, рвет и мечет, не зная, куда я подевалась.

– Благодарю за познавательную лекцию, но, к сожалению, вынуждена вас покинуть. С нетерпением буду ждать демонстрации следующего изобретения. Глаза Арни загорелись, он чуть ли не вприпрыжку последовал за мной к выходу.

– Да, я как раз думал над…

Хоть мне и нравилось слушать истории о науке, но сейчас мои мысли были заняты совсем другим. Поэтому, так и не дослушав ученого, я помахала ему на прощание и, закрыв за собой дверь, зашагала по коридору.

Вечером на ужин приехали друзья. Танаис, довольная примеркой, не переставала смеяться и сражать окружающих ослепительными улыбками. Представив приятелям Ларию, с Квенной они были уже «сто» лет знакомы и, дождавшись, пока все наприветствуются и нацелуются, пригласила дружную компанию в столовую, где уже был накрыт праздничный стол. В честь дорогих гостей Амиля, наша кухарка, не пожалела теперь уже свой любимый сервиз, и тот переливался всеми цветами радуги, освещенный множеством горящих свечей. После десерта, когда няня и травница отправились отдыхать, я заперлась с друзьями в кабинете отца и, не теряя времени на отступления, посвятила их в свои авантюрные планы.

– Хочу побывать на мессе посвященных.

– С ума сошла! – накинулся на меня Даян.

– Неужто соскучилась по ритуалам в Олшире?

– Перестань! – оборвала я очередную насмешливую реплику Гело. Устроившись на маленьком диванчике у окна, взглянула на друзей. Ошеломленная троица смотрела на меня, вылупив глаза. – В городе говорят о человеке, якобы владеющем старинным писанием Мороса. Хочу убедиться, правда ли это, и если манускрипт действительно существует, было бы неплохо на него взглянуть.

– Зачем?! – Гело никак не удавалось уловить ход моих мыслей, да, по правде говоря, он и не пытался. Единственное, в чем друг был уверен на сто процентов, что это очень рискованная затея, а значит, не стоит даже думать о ней и уж тем более что-то предпринимать.