Текст книги "Н 8 (СИ)"

Автор книги: Валерий Гуминский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц)

– Через знакомых, – предложила Анита. – Адвокаты, ювелиры или обычные государственные служащие под видом делового визита. Сабуровым же никто не запрещает общаться. Александр Павлович, хоть и выведен из состава княжеского совета, но службу исправно посещает.

– А не излишне ли мы опасаемся? – задумался Никита. – Неужели за эти два года плотный контроль не сняли?

– Подстраховаться не мешает, – не согласился с ним Борислав. – Ты не переживай. Мы найдем способ отдать письмо.

Он без лишних колебаний забрал конверт.

Когда прощались на крыльце особняка, Настя приобняла Никиту и прошептала:

– Не расстраивайся, братик! Я бы – честно-честно! – пошла с тобой! Это Анита слишком привязана к корням, скучает по папе с мамой, по дедушке. А я как раз хочу все забыть! Начать с чистого листа, чтобы без тяжелого груза памяти. Но пока не могу оставить сестренку. Я с Мишей частенько разговаривала про тебя. Знаешь, он не такой упертый, как Борислав, и мог бы согласиться на переход в твою Явь…

Потом поцеловала в щеку, шмыгнула носом и заморгала, стараясь сдержать слезы.

– Ты попробуй через годик-другой заглянуть, хорошо? Вдруг все изменится? Не буду прощаться!

Она сбежала по лестнице вниз к высокому внедорожнику, где ей помог залезть внутрь один из охранников, приехавших с Давлетовыми. Никита пожал руку княжичу и сразу договорился, что завтра будет ждать его с накопителем в течение дня. Потому что вечером уже планировал выехать из Москвы.

****

Внедорожный монстр съехал с дороги, и прошуршав колесами по гравию, аккуратно остановился. Шедший за ним еще один четырехколесный близнец, замер неподалеку. Никто не торопился выходить наружу. «Варяг» Адан, сидевший рядом с водителем, повернул голову назад и сказал:

– Приехали, боярин. Дальше сами. Только хочу предупредить, что по Тверскому шоссе стоят несколько блокпостов. Не садитесь в машины с фурами. Их частенько проверяют, какой товар возят. А то возникнут лишние вопросы.

– Спасибо, Адан, – поблагодарил Никита. Добираться до кордона Анциферовых он будет таким же способом, как и двумя днями ранее. – Выйдем?

Борислав, сидевший рядом с ним, кивнул. Они выбрались на морозный воздух; зима еще пыталась взять свое, но даже сейчас чувствовалось, что весна полным ходом забирает свои права. Под ногами хрустко сломалась ледяная корка.

– Жаль, что вы не хотите уйти со мной, – искренне сказал Никита, глядя на сумрачного товарища. – Тебе здесь все равно не светит стать Главой Рода. Будешь всю жизнь заниматься делами старших родовичей, исполнять приказы отца и Великого князя.

– Мой род военный уже три столетия, Никита, – затолкав руки в карманы теплой камуфляжной куртки, Борислав насупился. – Я не могу так просто порвать с семьей. Это равносильно предательству. Только это и держит меня. А так… Я бы смог жить в твоей Яви. Главное, чтобы Анита была рядом.

– И гнев Великого князя не остановил бы?

– В конце концов от меня отрекутся, – хмыкнул Борислав, и Никита с подозрением подумал, что товарищ уже обдумывал такой вариант с отцом. Отречение – всего лишь ширма для мстительного Рюриковича и его опричников. Хорошо разыгранная злость и обида Главы Рода успокоит Юрия Ивановича и его самого верного и подозрительного пса Басманова. – Таких случаев полно. Частенько прибегают к такому способу, чтобы сохранить Род, создав младшую или побочную ветвь с Кровью.

– А зачем?

– Ну…, – Борислав почесал затылок. – Например, появился уникальный одаренный, но в силу каких-то обстоятельств он старшему роду не нужен. Гнев Великого князя, кровники, враги какие-нибудь… Не обязательно вариант с одаренным, можно и обычным способом создать новую ветку.

– Понятно, – Никита задумался и выдохнул морозный пар в темноту ночи. – Я очень надеюсь, что вы уговорите сестренок. Им там будет хорошо. И вам работа найдется.

– Землю дашь? – шутливо спросил Годунов.

– Могу предоставить обширные владения на Урале или в Сибири в качестве наместников, – усмехнулся Никита, вспомнив, что Балахнин уже ведет переговоры по передаче земельных угодий в его пользу. – Если появится желание там жить.

– Ого! Сибирь, Урал! – хмыкнул Борислав. – У вас и в самом деле нет Сибирской Руси?

– Нет такого, как и вечно обиженного старого боярства, – успокоил его Никита. – Проблемы, конечно, существуют, но совершенно иного толка.

– Черт! – смущенно засмеялся парень. – Может, и в самом деле рискнуть? Меня, знаешь, всегда тянуло уехать подальше. Многочисленная родня и старшие братья еще лет на двадцать-тридцать заняли все важные посты. Остается только на пограничные рубежи подаваться служить, или по мелочам…

– Поговори с Анитой, – предупредил Никита. – Сумеешь убедить ее, и Настя следом побежит.

– Ладно, – протянул руку Годунов, чтобы попрощаться. – Когда снова появишься?

– Через два года устроит? Девчонки к тому времени закончат учебу, соблазнов меньше будет держаться за свой мир.

– Почему два года? – любопытство прорезалось в голосе Борислава.

– Разное течение времени. У нас проходит год, а здесь два или чуть больше.

– Понял, буду ждать!

– Хотел спросить, – спохватился волхв, – да сестры отвлекли… А где Мишка-Печенег? Мне говорили, что он у вас служит. Рындой при Аните. Я его не видел в усадьбе.

– Его отец в полевой лагерь послал для обучения новиков. Хочет приставить их к Аните, а Печенега приподнять выше. Грех такими людьми разбрасываться.

– Ты передай ему от меня привет.

– Обязательно!

Парни обнялись, и Годунов быстро сел в машину. Никита подождал, пока внедорожники развернутся на трассе и помчатся обратно в Москву, а сам спустился по обочине вниз. Появившийся в ледяном крошеве и в невыносимо вытягивающей жизненную энергию воронке Дуарх выслушал приказ хозяина и коротко произнес:

– Опасно! Меня могут почувствовать!

– Рискованно, – согласился Никита, – но мне нужно встретиться с этим человеком. Исполняй!

Тверь

Едва не поскользнувшись на замерзшей лужице, еще днем натекшей от апрельской оттепели на ступеньки крыльца, Понятовский не выдержал и выругался вполголоса. Соленые словечки из обоймы армейских фраз, бывших в обиходе полевых офицеров, едва ли могли услышать соседи, но Юзеф Вольдемар предпочел, чтобы его несдержанность не стала поводом для косых взглядов нежных барышень и их строгих матушек. Предпосылки к этому были.

Слева от его скромного особнячка расположился двухэтажный купеческий дом Мансуровых, отделенный решетчатым кованым забором; справа же горел огнями миленький домик мелкого дворянчика. Внезапно разбогатевший на поставках сахара, господин Нифонтов решил переехать в Тверь со своим многочисленным семейством, состоящим из немногословной дородной супруги и пяти дочерей разного возраста.

В результате, сам того не ожидая, Понятовский оказался в окружении своеобразных соседей. Впрочем, до них бывшему руководителю великокняжеской лаборатории было как до пустого места. Он целыми днями пропадал в своем магазине по продаже магических свитков, домой приходил поздно, прислугу не держал. Уборщиц заказывал в городской конторе по рабочему найму, там же находил садовника и столяра, если они вдруг ему могли понадобиться для наведения порядка на собственной территории.

Пошарив рукой с правой стороны от двери, где находился выключатель, он щелкнул им и нахмурился. Уличный фонарь, висевший над входом, не загорелся. Наверное, лампочка перегорела. Раздраженный еще больше этим обстоятельством, Лютый излишне резко расчертил в воздухе руну «огонь» и в ладони вспыхнул яркий оранжево-золотистый шарик, осветивший не только крыльцо, но и часть двора. В лицо ударила слабенькая морозная волна.

Внимательно оглядевшись по сторонам и не заметив ничего настораживающего, он приступил к осмотру дверного замка, который оказался не сломан. Лютый усмехнулся. Нехитрые манипуляции с запорными элементами обычный человек не определит с ходу, но для опытного мага нарушение эфирных полей механизма говорило о многом.

В доме кто-то был. Возможно, он и сейчас находится здесь, умело стирая свои следы в астральном пространстве.

Лютый успокоился и открыл дверь ключом. Сыто щелкнул замок, впуская хозяина внутрь. В прихожей свет зажегся без приключений. Повесив пальто на крючок вешалки и затолкав ноги в мягкие тапочки, хозяин направился в гостиную, погруженную в полумрак. Лишь отсветы уличных фонарей со стороны соседей разбавляли густой кисель темноты, добавляя в помещение желтовато-серебристыми мазками волшебную призрачность, на фоне которой четко вырисовывался силуэт человека, сидевшего в кресле спиной ко входу.

В тишине щелкнул предохранитель пистолета, с которым Понятовский никогда не расставался после ухода в отставку. Магию не всегда полезно применять в ситуациях, наподобие этих. Достаточно предъявить ствол – и недоразумения тут же исчезают.

– Не вздумайте пальнуть, Юзеф, – голос говорившего был до боли знакомым, хоть Лютый и не слышал его уже два года. – Я к вам заглянул только из-за уважения. Хотел со старым знакомым повидаться.

– Соскучились, господин Назаров? – улыбнулся Лютый, включая свет в гостиной. – Для чего такая театральность? Мог бы и в самом деле выстрелить, а потом разбираться.

– Обыкновенная предосторожность, – Никита встал и протянул руку. – За вашим домом приглядывают соседи, и для них было бы странно увидеть свет в окне, когда хозяин отсутствует.

Понятовский не стал жать руку волхва, а по-простецки сжал в объятиях молодого человека, от души похлопал по спине, и только потом отпустил из своих медвежьих объятий.

– Я поставлю чайник, – предложил Юзеф. – Ты не торопишься?

– Увы, времени у меня мало, – расстроил его Никита. – Но часа два ты можешь меня лицезреть.

– Понимаю, – закивал Понятовский. – Пошли на кухню. Я буду накрывать на стол и разговаривать с тобой.

Первым делом он коротко рассказал о том, что произошло после побега Никиты. Проект по исследованию иных миров Великий князь не стал закрывать, и лаборатория вследствие этого продолжала изыскания. Но Понятовский ушел оттуда год спустя, оставив руководство на Епифана Кривобокова. Смышленый парень, далеко пойдет. Портал, открытый Никитой в собственную Явь, «законсервировали» и поставили там постоянный наблюдательный пункт. Все-таки Басманов воспринял его как потенциальную угрозу. Теперь боится, как бы Назаров в отместку не организовал вторжение.

– У меня не хватает полномочий для таких серьезных операций, – улыбнулся Никита, глядя на хлопочущего возле стола Лютого. В его холодильнике было полно продуктов, чтобы накормить всю княжескую лабораторию, и дай волю хозяину, он бы весь стол заставил закусками. Понятовский искренне радовался неожиданному появлению молодого помощника.

К этому времени вскипел чайник, и хозяин стал разливать по кружкам ароматный напиток.

– А я почти слово в слово сказал об этом Басманову, когда меня потащили на допрос, – усмехнулся Понятовский. – Честно сказал, ничего не утаивая. Глупость, совершенная «осовцами», несоизмерима с теми магическими и технологическими данными, что ты дал нашему государству. Зачем было давить на молодого и талантливого мальчика, если существовали иные возможности привязать его к нашему миру? Помогите вернуться домой, встретиться с родными и близкими, и кто знает, как бы себя повел Назаров?

– Мне бы пришлось жить на два мира, – покачал головой Никита, насыпая в чай сахар. – Не самый удачный вариант. Я не люблю игры за спиной, особенно в последнее время. А Басманов и Вяземский откровенно играли, дергая перед моим носом вкусной наживкой.

– Понимаю, – присел напротив него Понятовский. – Мои слова были всего лишь напоминанием для зарвавшихся государевых слуг. С тех пор меня и попытались спихнуть с должности. Я махнул рукой, закончил все дела с властью и ушел в полную отставку. Теперь «выращиваю» свитки в своем подвале, открыл аптечную и косметическую линию. Работаю на заказ, никуда не тороплюсь.

– Рад, что помог тебе обрести смысл в жизни, – Никита видел, что Лютый нисколько не лукавит. В глазах есть искра, а значит, бывший офицер нашел тихую гавань и нисколько не скрывает свою радость. – Клиентура, небось, не дает покоя?

– Особенно столичные светские львицы, – ухмыльнулся Понятовский. – Идея косметических свитков удачно прижилась. Хочу поблагодарить, пока есть возможность. Ты же ненадолго заглянул в гости к старому другу?

– Чай допью и уйду, – ответно пошутил Никита. – Скажешь, что с родителями Даши Сабуровой?

– Под негласным надзором они, – сразу скис Лютый. – Вроде бы никто не запрещает им передвигаться по городу, посещать магазины, музеи, в гости заходить… Хотя, какие гости. Боится местное дворянство, что гнев Великого князя на их головы обрушится. Мыслю я, забирать тебе их надо отсюда. Не дадут им жизни в Твери.

– Маги до сих пор охраняют особняк Сабуровых?

– Да, но не так рьяно, как первый год, – понизил голос Понятовский. – Появились бреши в непроницаемой стене догляда. Можно проскользнуть и увести семью. Кстати, что с девушкой?

– Замуж вышла, сына родила, – пожал плечами Никита. – У нее все нормально. Адаптировалась к новому миру…

– Подожди, – бутерброд замер возле рта Юзефа. – А разве не ты ее муж? Что-то не понимаю!

Никита не выдержал и расхохотался, разглядывая слегка растерянное, с удивительно робкой улыбкой лицо бывшего руководителя княжеской лаборатории.

– Повелся? – отсмеявшись, спросил волхв. – Моя она жена, моя! И сын тоже мой! Ярославом назвали. Так что просьба к тебе: как бы тихонько порадовать родителей Даши?

Никита намерено умолчал об аналогичной просьбе Годунову и Давлетову, чтобы хоть кто-то сумел донести до Сабуровых весточку о дочери, если «осовцы» проявят бдительность и перехватят кого-то из посланников. Информация из разных источников повышает надежность. Понятовскому же легче добиться встречи с отцом Даши. У него большой жизненный опыт. Где парни могут наломать дров, он все сделает правильно.

– Что смогу – сделаю, – пообещал Понятовский. – Надежда Игнатьевна изредка заглядывает в мой магазин-аптеку, чтобы приобрести один-другой свиток. Я аккуратно шепну про Дарью Александровну. А фотографии? Письмо?

– Пока устно, – Никите было стыдно, что его недоверчивость может оскорбить Лютого, но следовало быть очень осторожным. Кто знает, не побежит ли бывший руководитель к «осовцам», раскрывая инкогнито волхва.

– Подстраховался, – проявил свою догадливость Лютый. – Значит, кто-то еще выйдет на связь с Сабуровыми. Ты правильно сделал, не переживай.

Никита поспешно перевел разговор на другую тему:

– Как там Павел Евграфович?

– Силен старик, – улыбнулся Лютый. – Круто ругает Басманова и Вяземского, да и остальным мелким сошкам достается. Порой кажется, что он специально навлекает на себя гнев княжий, отводя излишнее внимание к семье.

– Лишь бы не переусердствовал, – забеспокоился Никита. – Не хочу огорчать Дашу плохими вестями.

– Да все в порядке, – уверенным и спокойным голосом произнес Юзеф. – Насколько я знаю Патриарха, он великолепно чувствует, на какие болевые точки давить.

Никита поглядел на свои часы. Время-время! Всколыхнувшийся от появления демона эфир уже просигнализировал наблюдателям Магического отдела, что в Твери дело нечисто. Точку выхода уже должны вычислить. Через десять-пятнадцать минут возле дома Понятовского будет не протолкнуться от различных спецслужб.

– Тебе пора, – Понятовский тоже думал об этом. – Уходи, не рискуй. Я что-нибудь придумаю, если додумаются меня допрашивать.

Они крепко обнялись на прощание, и Никита, не задерживаясь, выскользнул из дома в темень улицы, где и растворился незримой тенью.

Кордон Анциферовых

Теперь предстояло пройти несколько километров по лесным просекам, чтобы добраться до кордона. Можно было сделать еще один прыжок; там стоял маячок. Никита, подумав, отказался. Появилось ощущение, что появляться возле избы с помощью инфернального канала нельзя. Сосущее чувство неуверенности и опасности появилось в районе живота и сигнализировало неприятными спазмами. Сразу вспомнились двое молодых егерей, несущих службу вместе с Никанорычем и Мурашом. Насколько они верны старому Анциферову? И не закончилась ли их верность со смертью Петра Григорьевича? «Осовцы» вполне могли провести «душещипательную» беседу с парнями, сделав их соглядатаями.

И слова дочки, чтобы не ходил на озеро. Теперь картинка сложилась. Полина увидела опасность и своеобразно предупредила отца.

Так что придется идти пешочком. Ничего, тут недалеко. Всего-то километров пятнадцать прямиком через лес. Но там еще снег, что существенно снизит скорость. Тогда по просекам и сельским дорогам. Сейчас ночь, любопытных не будет. Как раз получится добраться до кордона под утро, когда сон самый крепкий. А если кто не спит – того можно сонным плетением накрыть.

Решив для себя непростую задачу и отбросив колебания, Никита легко поднялся по гравийной осыпи вверх, перешел дорогу и сразу нашел место, где Мураш высаживал его. Вот и следы сохранились на подмерзшей земле. Снег на полях и дорогах почти сошел, оставшись на обочинах. Перейдя на магическое зрение, мгновенно обнаружил слабые аурные пятна, оставшиеся от машины. По ним Никита и решил ориентироваться.

Бежалось легко. Убывающая луна почти не давала света, но все равно странная темная фигура, несущаяся между деревьев и кустарников, могла привести в дрожь случайного наблюдателя. В ночном лесу, особенно в эту пору, человеку делать нечего. Поневоле вспомнишь о волках-оборотнях или таинственных лесных жителях, обитающих в самых непроходимых дебрях.

Иногда приходилось обходить попавшую на пути деревню по самой кромке леса и выходить на какую-нибудь просеку, по которой Никита продолжал путь. Сигнал маячка становился все сильнее. В конечном итоге любая заброшенная лесная дорога вела к кордону. Пошли засеки из поваленных деревьев. Это уже егеря постарались перекрыть дорогу браконьерам, чтобы те на машинах не пытались прорваться к озеру. Никанорыч рассказывал, что сам лично устраивал такие завалы вокруг кордона и периодически их обновлял.

Кордон спал. Двухэтажный дом с темными провалами окон подсвечивался только уличным фонарем. Двор расчищен от снега. Приглядевшись, Никита не заметил чужих машин. Это ничего еще не значило. «Осовцы», если они находились здесь, могут спрятать технику в гараже или даже в сарае.

Спрятавшись за деревом, волхв привел дыхание в норму и выпустил на волю несколько амеб-помощников. Получив задание, они рванули в дом, не встречая никакого сопротивления. Не желая рисковать – Никита обещал своим женам вести себя предельно осторожно! – он «упаковал» этих амеб во временную капсулу. Нельзя исключать, что на кордоне могут находиться княжеские маги. А если они здесь, то весь периметр будет в сигналках.

Проникнув внутрь, амебы рассыпались по всему дому, считывая информацию. Через несколько минут Никита с удовлетворением подумал, что интуиция не подвела. На кордоне были посторонние. Кроме знакомых аур Никанорыча, Мураша и двух егерей – Семена и Лукьяна – светились еще пять. Все они находились на первом этаже. Еще одна «амеба» шустро пролетела по двору, засекла собак и парочку человек, прячущихся в сарае. Засада?

Покачав головой, молодой волхв скастовал ударную технику сна, которой хватило бы на взвод противника. Выждав несколько минут, Никита перескочил через забор и крадучись прошелся вдоль глухой стены дома. Осторожно поднялся по лестнице и потянул на себя дверь. Она оказалась открытой. Как будто приглашала: заходит, не стесняйся.

Веранда, как всегда, была заставлена старой мебелью, бочками с салом и солениями. Прокравшись ко входной двери, взялся за ручку. Осторожно, по миллиметру, стал открывать. Наивность «осовцев» особо умиляла. Неужели забыли, на кого предстояло охотиться?

Никита вошел в жарко натопленную избу. Где-то слышался заливистый храп; на лавке прикорнул кто-то в вязаном свитере. Незнакомый человек. Нужно найти Мураша. У егерей есть комнаты, где они отдыхают. У Никанорыча, как и у молодого помощника, были свои закутки. Затаив дыхание, несмотря на крепкий сон всех находящихся здесь, Никита пробрался в комнатку Мураша. Егерь спал на кровати, не раздевшись. Только сапоги скинул. Куртка лежит рядышком на табурете. Что за боевая готовность?

Легкий скрипт пробуждения, словно освежающий бриз в душном помещении; Мураш зашевелился и приподнял голову. Чтобы егерь спросонья не натворил глупостей, пришлось включить настольную лампочку. Сонно поморгав глазами, парень удивленно протянул:

– Боярин? А как ты прошел? Здесь же засада! Ищут вас, Никита Анатольевич!

– Тссс! – Никита прижал палец к губам. – Спят все! Что здесь произошло?

– Как только мы отвезли вас, вечером нагрянули «осовцы», – зашептал Мураш, косясь на закрытую дверь. – Словно почуяли, псы!

– Кто-то из ваших егерей сдал, – предупредил Никита. – Как я и предполагал. Стучит активно. Будьте осторожны на язык.

– Убью! – зашипел Мураш. – В озере утоплю, паскуду!

– Никанорыча предупреди, а с остальными – молчок! Я не уверен, просто предположил. Кроме вас четверых я же никого не видел на кордоне. Или ты хочешь, чтобы я на тебя подумал?

– Да вы что, Никита Анатольевич! – обиделся Мураш и рывком поднялся с постели, свесив ноги к полу. – Никогда стукачом не был!

– Верю, верю, – Никита сделал жест, чтобы егерь замолчал. – Грамоту привез?

– Ага! Сейчас!

Парень поднялся и подошел к шкафу, раскрыл его и быстро достал плотный лист с великокняжеским гербом по верху. Никита внимательно прочитал аккуратные, написанные от руки, строчки о присвоении ему баронского титула, рассмотрел великокняжескую размашистую подпись и удовлетворенно кивнул. Он не надеялся, что такая бумажка станет основанием для подтверждения, но чем черт не шутит. Скрутив грамоту в трубку, Никита положил ее во внутренний карман куртки.

– Я ухожу, Мураш. Все свои дела сделал. Когда вернусь еще раз – не знаю. Постарайся сохранить свое место на кордоне. Мне нужны верные люди здесь. А я пока могу только через Источник сюда ходить.

Мураш кивал, слушая наставления боярина.

– Никанорыч тебе объяснил, как предупреждать о засаде на кордоне?

– Да, Никита Анатольевич. Я уже все знаю.

– Ну и ладно, – волхв поднялся. – Проводи меня до ворот.

Они вышли на улицу, погруженную в тягучую тишину. Казалось, даже ветер перестал раскачивать верхушки деревьев. Морозное небо было усыпано многочисленными яркими звездами, словно кто-то щедро рассыпал бриллианты, да забыл их собрать.

Мураш довел Никиту до ворот, горячо пожал руку молодому боярину и предупредил:

– Возле озера засады нет. Мы бы видели. Дорога к нему идет через кордон, поэтому любую машину, проехавшую мимо, засекли бы. А «осовцы» сразу сюда рванули.

– Будь осторожен, – предупредил Никита. – И Никанорычу привет большой. Пусть не вздумает помирать. Я еще сюда вернусь.

Они тепло попрощались, и волхв рванул по разбитой дороге к озеру. Сейчас, когда в его руках была ценная информация, попадаться к опричникам Никите вовсе не улыбалось. Как только темное пятно кордонной усадьбы скрылось за деревьями, он изменил маршрут и проскочил мимо Источника, углубляясь все дальше и дальше в лес.

– Никогда столько по ночам не бегал, – легко отдышавшись, Никита прислонился к дереву и позвал Дуарха, не забыв спрятать лицо в воротник куртки. Ледяная воронка с тихим гудением выросла перед ним, засыпав стылым крошевом. Темная фигура демона потопталась на месте, уменьшаясь до приемлемых размеров.

– Уходим через твою Навь, – приказал Никита.

– А как же Источник? – пророкотал Дуарх.

– Там может быть засада. Место выхода – дальняя площадка моей усадьбы.

К такому повороту событий Никита был готов, поэтому заранее раскидал сигнальные маячки с привязкой по крови по периметру «стартовой площадки», расширяя диапазон наведения на место привязки. Теперь Дуарх мог из любой Яви перекинуть его в родной мир с минимальной погрешностью.

Переходя сюда по Источнику, Никита проверил его работоспособность, и убедившись, что он не сбился, не исчез, а исправно выводит в то же самое место, решил действовать по второму варианту.

– Ты «поймал» сигнал? – на всякий случай спросил волхв.

– Так точно, Хозяин! Можем уходить?

– И немедленно! – Никита вслушался в таинственные шорохи леса. Что-то царапало слух, мешало обволакивающей ночной тишине. Гул мотора? А вот и какое-то яркое пятно мазнуло по дальней кромке леса.

– Обхитрил ты их, Хозяин, – одобрительно зашевелился Дуарх, закручивая себя и воронку в одну серебристо-ледяную спираль, в последнюю очередь поглотив замершего в ожидании человека. Через несколько секунд о его присутствии ничего не напоминало кроме пятна мерзлой земли, очищенной от снега, да легкий магический фон. Впрочем, и он вскоре исчез, не оставив никаких зацепок великокняжеским сыщикам.